а другими, пришли ночью.
   Особую  трагичность  ситуации   придавала   беременность   Сары.   Ей
предстояло родить в декабре, в камеру  она  попала  в  конце  ноября,  и
младенец поспешил появиться на свет  раньше  положенного  срока.  Хорошо
еще, что среди арестованных, набитых в маленькую камеру, словно сельди в
бочку, нашлась пара уголовниц, мастериц на все руки.  Они-то  и  приняли
роды.
   Вручив Саре крошечную девочку, замотанную в не слишком чистые тряпки,
одна из "акушерок" мрачно сообщила:
   - Лучше бы тебе ее не рожать!
   - Почему? - прошептала Сарочка, прижимая к себе тихо сопящий кулек.
   - И чего твою девку хорошего ждет? - сплюнула зэчка. -  Отнимут  и  в
детский дом отдадут. Получит другое имя и фамилию.
   - Мою почему не оставят? - удивилась Сара.
   Уголовница рассмеялась:
   - А не положено. Ты все равно сдохнешь скоро, не выживешь  в  лагере.
Впрочем, даже если и не помрешь, то никогда дочку не найдешь. Никто тебе
ее данных не сообщит.
   - Почему? - лепетала Сара.
   Зэчка с жалостью глянула на молодую мать.
   - Лучше  тебе  ее  не  кормить,  а  то  привяжешься  к  девке.  Давай
надзирателя позову, и отдадим младенца сразу. Если на  свободу  выйдешь,
еще себе родишь!
   - Ни за что! - воскликнула Сара.
   Целых три месяца ей удавалось прятать девочку.
   Обитательницы камеры, все в  основном  имевшие  на  воле  детей,  как
могли, помогали  матери.  Никто  не  "стукнул"  тюремному  начальству  о
нахождении в каземате грудничка. Но однажды вечером в  душное  помещение
заглянул дядька в форме и, выкликнув десяток фамилий, велел:
   - Завтра на этап пойдете. Хабар соберите,  штоб  только  один  мешок,
увижу узлы, отниму.
   Женщины  принялись  складывать  нехитрое  имущество,  а  Сара  просто
похолодела. Она поняла, что проводит с  дочкой  последнюю  ночь.  Завтра
ребенка точно отберут. Вообще непонятно, почему этого не сделали раньше.
Сара вошла в острог беременной.
   Ясно же, что женщина должна родить. Наверное, в слишком переполненной
тюрьме о Саре Кацман просто забыли или не поставили по случайности в  ее
документах нужный штамп.
   Сначала Сара просто обнимала дочь, потом с  ней  случилась  истерика,
камера притихла. Когда основная масса женщин устроилась спать, к  Кацман
подошла местная начальница, золотозубая Аня.
   - Слышь, жидовка, - сказала она, - мысль есть.
   - Какая? - прошептала очумевшая от слез мать.
   - Не реви, - пнула ее Аня, -  что  толку.  Вот  ща  Катька  наколочку
сделает.
   - Кому? Какую?
   - Девке твоей, на ноге, ближе к заднице, с внутренней стороны бедра.
   - Зачем? - чуть не умерла Сара. - Не дам!
   - Дура, - рявкнула Аня и выдернула из ее слабых рук кулек, -  напишем
имя и фамилию твоей дочки! Поняла?
   - Нет.
   - Во ..! - выругалась Аня, - ты точно балда.
   Девке дадут другое имя, а  на  ноге  останется  ее  собственное.  Она
вырастет и спросит: это что? Да и тебе ее легче будет по примете искать.
Доперло?
   - Да, - еле-еле выдавила Сара.
   - Тогда говори! - рявкнула Аня.
   - Что? - растерялась та.
   - Как девку зовешь?
   - Олечка.
   - Не пойдет!
   - Почему?
   - Так Ольг полно! В детдоме ей другую фамилию  дадут.  Думай!  Редкое
имя надо, ну.., типа.., э...
   Тут во дворе завыла сирена, таким образом в тюрьме отмечали полночь.
   - Во! - подскочила Аня. - Сирена! Вот и имя!
   Фамилия как?
   - Кацман.
   Аня утащила младенца в глубь камеры. Сара зажала руками  уши,  ожидая
услышать дикий детский плач. Но отчего-то  из  угла,  где  над  девочкой
трудилась местная "художница", не доносилось ни звука.
   Олечка вернулась к маме Сиреной. Сара глянула в  безжизненное  личико
девочки с плотно закрытыми глазами и ужаснулась.
   - Она умерла!
   - Не гони туфту, - рассердилась Аня, - мы ей тютю сделали, ну,  соску
из хлеба с водкой, штоб не визжала, дрыхнет твоя дочурка!
   Утром этап увели, младенца у молодой матери отобрали.
   Сара выжила в лагере, более того, ее совершенно нежданно выпустили на
свободу и разрешили жить в маленьком городочке Сверзь.  Она  приехала  к
месту обитания, устроилась уборщицей в  местную  школу  и  стала  искать
дочь. Почему-то она решила, что девочку отправили в один  из  московских
сиротских домов. Сара составила список учреждений и принялась  методично
объезжать их. Сверзь расположена от столицы на расстоянии  ста  двадцати
километров, и бедная мать все свободное время тратила на поиски. Идти  к
начальству она боялась, разговаривала  с  нянечками  и  медсестрами.  Те
сочувствовали ей, но разводили руками. Им никогда не попадалась на глаза
девочка с татуировкой на внутренней стороне бедра.
   Когда Сара вконец отчаялась, ей улыбнулась  удача.  Одна  из  медичек
воскликнула:
   - Да, видела такую! Она попала к нам в Дом малютки в очень запущенном
состоянии, нога гноилась,  чуть  до  гангрены  не  дошло.  Еле  выходили
девочку.
   - Она у вас! - воскликнула Сара.
   - Нет,  -  отмахнулась  медсестра,  -  тут  дети  лишь  до  трех  лет
содержатся, ее давно перевели в другое место.
   - Куда? - безнадежно спросила несчастная мать.
   Я  не  стану  рассказывать,  сколько  сил  и  денег  потратила  Сара,
отыскивая дочь. Каждый раз, нападая на след, она бежала  в  православную
церковь и ставила там свечи перед всеми иконами, приговаривая:
   - Уж не знаю, жива ты, зэчка Аня, или  нет,  но  пусть  тебе  Христос
поможет.
   Только сейчас Сара поняла, какая  гениальная  идея  пришла  в  голову
грубой уголовнице. Если бы не татуировка, матери бы ни за какие  пряники
не найти ребенка. Даже несмотря на такую яркую примету,  Сара  потратила
два года на поиски и отыскала дочь. Сирене тогда исполнилось  пятнадцать
лет, она училась в ремесленном училище, осваивала  профессию  пекаря.  В
метрике она значилась Леной по фамилии Иванова. Но Сарочка  стала  звать
девочку Сиреной. Я  специально  не  описываю  тут,  каким  образом  Лена
официально превратилась в Сирену, поверьте,  это  было  непросто,  но  к
нашему повествованию сия история никакого отношения не имеет.
   Сара и Сирена больше не расставались,  в  их  жизни  потом  случилось
настоящее  чудо.  Из  лагеря  вернулся  Лев  Кацман,   совсем   больной,
отпущенный умирать. Он с трудом нашел Сару, увидел дочь... В общем,  Лев
вместо отведенных ему месяцев прожил еще пару очень счастливых лет.
   Сирена вышла замуж, правда, не очень удачно, ее  брак  рухнул  спустя
год после регистрации. Но  девушка  не  переживала,  потому  что  у  нее
остался сыночек, горячо любимый Юрочка.
   Бабушка с мамой стали воспитывать мальчика.
   Можно без преувеличения сказать, что они вложили  в  него  всю  душу.
Мальчик рос замечательный: умный,  добрый,  мягкий,  талантливый.  Сара,
умирая, сказала дочери:
   - Юра наша гордость.
   И это было правдой. Сирена любила сына больше жизни. Она оказалась из
редкой  категории  детдомовцев,  умевших  любить.  К  сожалению,   дети,
воспитываемые в  казенных  учреждениях,  как  правило,  не  способны  на
сильные чувства. Большинство из них терпят крах в семейной жизни, потому
что не знают,  что  такое  отношения  между  мужем  и  женой.  Маленький
ребенок, живущий в нормальной семье, наблюдает за мамой и папой,  а  где
научиться детдомовцу?
   Оставшись без родителей. Сирена все чувства перенесла на Юру, но  она
не была сумасшедшей матерью,  которая  твердит  на  каждом  углу:  "Вот,
родила сына, теперь никому не отдам. Пусть  только  приблизится  к  нему
какая-нибудь баба! Мигом вон укатится!"
   Нет, Сирена хотела сыну счастья, поэтому,  когда  Юра  привел  в  дом
Розу, мать с радостью стала готовить  свадьбу.  Чтобы  сделать  приятное
сыну, Сирена полюбила Розу, вернее, очень попыталась полюбить.
   Правда,  девушка  настораживала  ее  своей   откровенной   жадностью,
природным хамством и  грубостью,  но  Сирена  считала,  что  виной  тому
происхождение Розы. Ее невестка появилась на свет в семье сильно  пьющих
родителей. Девочку воспитывала улица, где набраться хороших манер?
   Со старомодной тактичностью Сирена принялась образовывать Розу. И тут
следует отдать должное Розе. Зерна упали  в  хорошую  почву.  Через  год
цветок помойки трансформировался в белую садовую розу. Сирена Львовна не
могла нарадоваться на  невестку.  Впрочем,  свекровь  не  была  глупа  и
великолепно понимала, что Роза просто  научилась  хорошо  скрывать  свои
недостатки.
   Потом родилась Лизочка. Сирена Львовна встречала невестку с внучкой в
родильном доме. Когда сын передал бабушке сверток, перевязанный розовыми
лентами, та поняла, что до сих пор не знала любви. Все ее  сердце  разом
было отдано Лизе. Казалось, судьба решила наконец  вознаградить  за  все
Сирену Львовну. Обожаемый сын, хорошая невестка,  а  главное,  внученька
Лизочка. Сирена бросила свою не слишком любимую работу и превратилась  в
няньку. Теперь каждое ее утро начиналось с улыбки Лизоньки. Но не успела
Сирена Львовна насладиться спокойной жизнью  бабушки,  как  получила  от
судьбы новый пинок.
   Говорят, что господь посылает испытания лишь тем,  кого  любит.  Если
это утверждение верно,  тогда  Сирена  Львовна  являлась  просто  божьей
избранницей, потому что горя, доставшегося ей, хватило бы с избытком  на
троих.
   Однажды вечером Юра не пришел домой. Роза стала обзванивать знакомых,
потом обозлилась, решив, что супруг загулял. Ночь они с Сиреной Львовной
провели без сна, утром им  позвонили  из  милиции.  Тело  Юры  обнаружил
дворник. На него напали хулиганы, ограбили, избили  и  оставили  умирать
буквально в двух шагах от родного подъезда. Убийц не нашли.  Милиционеры
лишь разводили руками, говоря: "Это практически невозможно!"
   Сирена Львовна и Роза осиротели. Какое-то время молодая вдова  сидела
тихо, грустила,  много  плакала,  потом  оправилась,  повеселела,  стала
задерживаться на работе, и свекровь поняла: у  невестки  появился  новый
мужчина.
   Спустя год после кончины Юры Роза сказала:
   - Я собираюсь выйти замуж.
   - Правильно,  -  одобрила  ее  Сирена  Львовна,  -  ты  молода,  надо
устраивать свою жизнь.
   - Спасибо тебе, - обрадовалась Роза, - я думала, ругать меня начнешь.
   - Разве мать станет сердиться на дочь, если та хочет быть счастливой?
- улыбнулась Сирена.
   Роза бросилась на шею свекрови.
   - Ты будешь жить с нами.
   - Не уверена, что твоему супругу понравится  присутствие  в  квартире
посторонней  женщины,  -  осторожно  высказалась  Сирена,  -  абсолютное
большинство мужчин предпочитает не вспоминать о предшественнике. А тут я
стану живым напоминанием о нем.
   Роза внезапно посуровела:
   - А Лиза?
   - С ней-то что?
   - Она уедет со мной.
   Сирена охнула и замолчала.
   - То-то, - покачала головой Роза, - девочка тебя обожает, ты без  ума
от нее. Нет, нам нужно жить вместе. Сама знаешь, я работаю  целый  день,
никакого времени для ребенка не имею, придется нанимать няню. Бог  знает
кто попадется. Ты категорически не сумеешь  ужиться  с  Семеном?  Может,
попробуешь, а? Ради Лизы.
   - Я способна мирно сосуществовать с любым  человеком,  -  воскликнула
неконфликтная Сирена Львовна, - дело не во мне, а в нем!
   - Это ерунда.
   - Не скажи! Бывшая свекровь...
   - Я сказала Семену, что ты моя мать, - перебила Сирену Роза.
   - Мать? - подскочила свекровь.
   - Да, - кивнула невестка, - по большому счету, ты  сделала  для  меня
намного больше, чем истинная родительница.
   Из глаз Сирены градом потекли слезы.
   Семена перспектива жить вместе  с  тещей  не  обрадовала,  но  Сирена
Львовна демонстрировала крайнюю приветливость, готовила  мужу  Розы  его
любимые блюда и частенько  говорила  новобрачной:  "Розочка,  не  тереби
мужа, он устал. А ты, Сеня, лучше сядь у телевизора, кстати,  я  сегодня
пиво купила, хочешь бутылочку?"
   Не прошло и года, как Семен полюбил Сирену и начал считать ее  кем-то
вроде второй матери.  На  всех  праздничных  сборищах,  при  гостях,  он
вставал, поднимал бокал и говорил:
   - Жена у меня хорошая, слов нет, но вот  теща  просто  замечательная.
Если разбежимся с Розкой в разные стороны, то я заберу Сирену с собой.
   - Так я ее тебе и отдала! - вскрикивала жена. - Вот хитрец!
   Одним словом, в семье царили совет да любовь...
   Затем на свет явились Нина и Сережа. Сирена Львовна поставила на ноги
всех, она была идеальной бабушкой, но.., но сердце ее было занято  одной
Лизой.

Глава 15

   Лариса Дмитриевна замолчала.
   - Однако в этой семье все оказались выше похвал,  -  вздохнула  я,  -
Сирена Львовна, Роза и Семен - Он-то тут при чем?  -  весьма  недовольно
отозвалась Лариса Дмитриевна.
   - Как же! Насколько я поняла, Нина и Сережа не  знали,  что  Лиза  им
сводная сестра.
   - Да, - мрачно кивнула Лариса Дмитриевна, - именно так.
   -  Не  каждый  мужчина  признает  дочь  от  первого  брака  своей,  -
продолжала я, - значит, Семен был очень положительным человеком. Кое-кто
из  представителей  сильного  пола   плохо   относится   к   собственным
наследникам. Чего уж там говорить о чужих отпрысках!
   - Семен был жаден до неприличия, - оборвала меня Лариса Дмитриевна, -
да, он никогда словом не обмолвился о том, что  Лиза  не  его  дочь.  Но
таким образом он вел себя лишь по одной причине.
   Он великолепно понимал: Сирена обожает внучку.
   Начни Семен корчить рожу, он бы мигом лишился всех ее  денег.  Сирена
бы взяла девочку и ушла. Да и  Роза  тоже  думала  в  основном  о  тугом
кошельке свекрови. Только по этой причине она изображала любовь к матери
покойного мужа.
   - Но почему Сирена позволила Семену удочерить Лизу? А как же память о
родном сыне, о Юре? - недоумевала я.
   - Сирена просто хотела, чтобы Лиза  не  чувствовала  себя  обделенной
родительской любовью из-за смерти отца. Она сделала все, чтобы у  внучки
был настоящий отец, а не отчим.
   - И сколько же лет Сеня и Роза прожили вместе?
   - Ой, много, точную цифру не назову.
   - Невозможно всю жизнь прикидываться, - покачала я головой, - значит,
вы не разобрались в отношениях между своей подругой и ее родственниками!
   Лариса Дмитриевна покраснела.
   - Я не разобралась? Ну вы и сказали!  Как  раз  именно  я  все  точно
знала. Это остальные  поголовно  считали  Розу  просто  идеальной,  а  я
понимала,  что  эта  мадам  очень  хитра  и  просто  использует  Сирену,
эксплуатирует ее  любовь  к  Лизочке.  И  еще.  Роза  могла  за  копейку
удавиться, поэтому и мела хвостом перед Сиреной. Дети Розе абсолютно  не
были нужны, да она ими и не занималась, кукушка!  Вот  спросите  у  нее,
сколько раз милейшая Роза Михайловна водила своих отпрысков в школу?  Да
ей, чтобы перечислить эти уникальные события, хватит  пальцев  на  одной
руке. Вот Сирена, та шлепала в учебное заведение в любую погоду, с одной
стороны ребенок, с другой его портфель и мешок со сменной обувью.
   Очень она старалась сделать из Розкиных отпрысков  людей,  но  против
генетики не попрешь. Лизочка получилась копией Сирены, а Нина и Сережа -
это просто клоны Семена, они...
   - Жадные и злые,  -  закончила  за  нее  я,  -  похоже,  вы  их  тоже
недолюбливали.
   - А с какой стати мне их обожать? - воскликнула Лариса Дмитриевна.  -
Нина лет в двенадцать, придя  сюда  в  гости,  украла  с  полки  золотое
кольцо.
   Я поймала воровку буквально за руку.  Чтобы  не  поднимать  шума,  не
стала ничего рассказывать Розе, но  Сирене  сообщила.  Слава  богу,  эта
девица более в моем доме не показывалась.  Представляете,  незадолго  до
кончины Лизочки Нина набралась хамства и позвонила мне, попросила  денег
в долг, наверное, полагала, что я забыла о ее воровстве!
   А Сергей начал пить. Какая радость в таких детках?
   Ворюга и алкоголик. Вот Лизочка была  другой,  девочка  моя  любимая!
Скромная, нежная, тихая, никогда не вымогала у Сирены денег, не грубила,
бежала всегда бабушке  на  помощь.  Не  зря  говорят,  господь  забирает
лучших.  Бедная,  бедная  Сирена,  несчастная  Лизочка,   надеюсь,   они
встретились на небесах.
   - А почему Роза возненавидела Петю? - поинтересовалась я.
   - Так опять дело в деньгах, - охотно пояснила Лариса, - я же говорила
уже, Роза жадна до патологии. Она  хотела  Лизоньку  совсем  за  другого
пристроить.  Богатого  жениха  присматривала,  а  Лиза  вдруг   проявила
несвойственное ей своеволие и выскочила за Петю. Молодой муж был гол как
сокол, вообще ничего не имел. Одни  долги.  Деньги  он  зарабатывать  не
научился, зато очень хорошо умел их тратить. Сирена отдала  внучке  свою
квартиру, обставила ее и фактически содержала молодоженов.
   А Лариса Дмитриевна, честно  говоря,  не  слишком  любила  Петю.  Ей,
женщине,  воспитанной  в  прежних  традициях,  казалось,  что  бремя  по
финансовому обеспечению семьи должно лежать на муже,  а  не  на  бабушке
жены. Конечно, почти все юные супруги  проходят  через  этап  тотального
безденежья,  но  в  силу  молодости  большинство  из  них   воспринимает
финансовые трудности с юмором, понимая, что  сразу  всего  не  получить.
Лиза же и Петя были ограждены от всех проблем Сиреной Львовной.
   - Знаете,  -  грустно  говорила  сейчас  Лариса  Дмитриевна,  -  если
получаешь что-то просто так, без труда,  то  и  не  ценишь.  Петя  начал
говорить о том, что Сирена дает им копейки...
   - Вы не знаете случайно каких-нибудь подруг Лизы? - спросила я.
   Лариса Дмитриевна кивнула:
   - Конечно, знаю. Помню одну - Ксюшу Жизневу.  С  Ксюшей  Лиза  еще  в
школе познакомилась.
   - Не подскажете телефон?
   Лариса Дмитриевна взяла большую, основательно потрепанную  телефонную
книгу и, переворачивая распадающиеся странички, пробормотала:
   - Только я с  девочкой  давно  не  общалась  и  не  знаю,  вдруг  она
переехала? Впрочем, пишите ее координаты.
   Я старательно  перенесла  цифры  в  блокнот  и  собралась  продолжить
разговор,  но  тут  раздался  звонок   в   дверь.   Лариса   Дмитриевна,
извинившись, пошла открывать дверь. Через секунду я  услышала  тоненький
голосок:
   - Ну что же вы, Ларисочка, ведь обещали!
   - Простите, Галочка, бегу.
   - Поторопитесь, пожалуйста, уже началось.
   - Да, да, я готова, только туфли надеть осталось.
   - Вы уж не подведите, Ларисочка! Я так на вас рассчитывала.
   - Бегу.
   Раздался хлопок, и Лариса Дмитриевна вернулась в кухню.
   - Извините, уважаемая Виола, но я вынуждена прервать беседу.
   - Что-то случилось?
   - Да нет, - успокоила меня хозяйка, - просто у нас сегодня собрание в
доме, выбираем председателя кооператива. Я обещала отдать свой голос  за
Галю Лебедеву, вот она и прибежала в волнении.
   Собрание открылось, а меня нет. Надо поспешить.
   - Но я еще не успела о многом вас расспросить!
   - Давайте завтра, - предложила Лариса Дмитриевна, - с утра, правда, я
пойду к  врачу,  но  планирую  к  полудню  вернуться.  Позвоните  мне  в
двенадцать, а потом подъезжайте.
   - Можно последний вопрос? - взмолилась я, надевая туфли.
   - Ну? - нетерпеливо воскликнула Лариса Дмитриевна.
   - Вот вы постоянно  говорили:  Сирена  Львовна  содержала  Лизу,  она
давала деньги,  Роза  и  Семен  боялись  лишиться  ее  средств,  поэтому
усиленно изображали любовь... Она  была  так  богата?  И  откуда  у  нее
деньги?
   - Кто? - растерянно поинтересовалась Лариса Дмитриевна.
   - Сирена Львовна.
   Повисло молчание.
   - Не знаю, - наконец выдавила из себя женщина.
   - Как это? - удивилась я.
   - Мы никогда не вели  разговоры  о  деньгах,  -  пробормотала  Лариса
Дмитриевна, - я не интересовалась, где  Сирена  берет  средства.  Просто
знала, что она их имеет, и немалые. Впрочем, один раз, достаточно давно,
Сирена попала в больницу, речь зашла об операции...
   Лариса Дмитриевна пришла ее навестить и нашла ту  в  коридоре,  около
окна.
   - Ты зачем встала?! Немедленно ложись, - возмутилась подруга.
   - К соседке нотариус пришел, - пояснила Сирена,  глядя  на  улицу,  -
завещание составлять. Неудобно в комнате находиться, пришлось выйти.
   Ларисе не понравился ее тон, и она немедлен