олетел по воздуху  несколько
метров и врезался головой в бочку с водой, стоящую у колонки.
   - Возьмите.., их! - прохрипел он, царапая пальцами карман  куртки,  чтобы
достать пистолет.
   Бойцы "Стикса" бросились на Самандара и Матвея, но двое  из  них  тут  же
споткнулись  и  упали,   чтобы   уже   не   подняться.   Старший   дежурный,
сопровождавший "начальство" к изолятору, не был новичком  и  успел  заметить
движение  телохранителя,  оставленного  "министром"  (Василий   бросил   две
звездочки сякэнов), но успел только поднести к губам рацию  и  был  вырублен
еще одним точным броском Василия. Сюрикэн разбил рацию и глубоко вошел в рот
майора вместе с осколками рации.
   Самандар нейтрализовал двух автоматчиков и отступил в  сторону,  напрягая
свою чувственно-волевую сферу для более полного контроля схватки  и  часовых
возле ворот. Остальных "зомби"  Юргена  взял  на  прием  Василий,  ломая  им
челюсти, руки и ребра, не  давая  возможности  начать  стрельбу.  Общий  бой
поэтому   длился   всего   минуту   и   закончился    падением    последнего
"зомби"-солдата; всего их оказалось семь человек.
   Затем Матвей нанес последний удар Юргену из системы э-боя  и  остановился
на дрожащих от напряжения ногах, опустил руки.  Удар-укол  поразил  одну  из
болевых точек за ухом, но был нанесен с таким  энерговыходом,  что  возбудил
всю нервную систему. Нервы Юргена буквально взбесились от  пси-ожога,  и  он
закричал, завыл от  дикой  боли,  вцепившейся  в  тело,  в  глазные  яблоки,
гениталии, в позвоночник и мозг. Этот крик был  так  страшен,  что  заставил
вздрогнуть даже Самандара, с трудом удерживавшего контроль над  проснувшимся
часовым на вышке.
   - Уходим! - дернул Василий за рукав Матвея, бросаясь к воротам.
   Сам он рванул было за ним, но вернулся, заметив, что в какое-то мгновение
Матвей вдруг застыл, словно парализованный.
   - Какого дьявола?
   Матвей очнулся, подошел к Юргену, бившемуся на земле, наклонился над ним,
глухо проговорил:
   - Деду было еще больней, подонок!
   Крик превратился в хрипение, Юрген открыл безумные глаза, вытянул  из-под
себя руку с пистолетом, вернее, с  "болевиком",  и  Матвей  одним  движением
освободил его от мук и боли.
   Тревога на базе началась, когда они прошли через проходную (часовые опять
увидели  полковника  Юргена  с  двумя  солдатами)  и   скрылись   за   углом
продовольственного магазина, где их ждала в машине Ульяна.
   Всю поездку на скорости сто двадцать  километров  в  час  они  провели  в
молчании, возбужденные и усталые, все еще переживая отдельные  моменты  боя.
Затем Ульяна остановила "мазду" и сказала ровным голосом:
   - Приехали.
   Матвей наконец пришел в себя, огляделся, понял, что Ульяна привезла их  к
дому Марии. Вопросительно посмотрел на нее:
   - Где.., они?
   - Парамонов доставил твоих близких сюда, - ответил Самандар  ворчливо.  -
Но следует подыскать для них более надежное место. Если  оно,  конечно,  еще
существует на Земле.
   - Спасибо. - Матвей глянул в лицо Ульяны. - Теперь я навеки ваш  должник.
И еще мне хочется.., сказать... - Он запнулся, и девушка закончила за него:
   - Мы не прощаемся, идущий. Кто знает, когда и где это произойдет,  но  мы
обязательно встретимся. Ты и я.., и Вахид Тожиевич, и Иван Терентьевич...
   - И я, - вставил слово Василий полушутливо, но с обидой.
   Ульяна улыбнулась.
   - И вы, синьор Балуев.
   Матвей вылез из машины, потянул за собой Василия. Мигнули  фары,  "мазда"
тронулась с места и, словно призрак, растворилась в темноте переулка.
   - Были бы у меня крылья... - пробормотал Василий, глядя вслед машине,  и,
обнаружив вдруг, что остался один, поплелся к подъезду, в котором только что
скрылся Матвей.
   Дверь открыла  им  Мария,  лицо  которой  выражало  недоумение,  пугливое
ожидание и обескураженность.
   Матвей, не отвечая на ее немой вопрос, вошел в прихожую  и  едва  не  был
сбит с ног ворвавшейся туда Кристиной, а за нею и Стасом.
   - Любимый! - с рыданием проговорила Кристина, обнимая за шею Соболева.  -
Ты нас не бросил! Ты.., нас.., не бросил!
   Вошедший Василий молча развернул Марию, глядевшую на  эту  сцену  во  все
глаза, и подтолкнул к гостиной.

МИР ВОЗБУЖДЕННЫЙ

   Глубокой ночью они  проникли  в  подземный  ход,  ведущий  к  Кремлю  под
Москвой-рекой из-под церкви Николая Чудотворца на Берсеневской набережной.
   Целый  день  до  этого  события  Матвей  и  Василий  отдыхали,  заботливо
опекаемые Кристиной и Марией, быстро подружившимися. И было это так  хорошо,
что Матвею не хотелось ни о чем больше думать и ничего делать.  Если  бы  не
тревога на душе за судьбы Посвященных, ставших родней и ближе  за  несколько
проведенных вместе часов, то все было бы и совсем отлично.
   Однако Матвей первым напомнил Василию об их обязательствах перед Ульяной,
поэтому вечер они потратили на сборы, с трудом успокоив женщин и  Стаса,  не
желавших ни в какую отпускать их.
   Оба  были  экипированы  по  высшему  классу  "элит",  разве  что   вместо
маскировочных комбинезонов они надели черные ночные  костюмы  из  комплектов
"ниндзя". Остальное снаряжение соответствовало цели похода - проникновению в
реликтовый МИР-Храм Инсектов и уничтожению склада с оружием древних разумных
насекомых,  буде  таковой  найдется.  Плюс  нейтрализация   команды   лидера
"Чистилища",  вознамерившегося  подвоору-житься  более   мощными   системами
уничтожения людей.
   В подземный ход под Кремлем проникли легко. Никто его не охранял, а замки
на воротах и дверях палат думного дьяка Аверкия открыть не составило особого
труда.
   Фонарей  не  включали,  имея  шлемы  с  ноктовизорами  последней  модели,
позволяющими ночью все видеть почти так же хорошо, как  днем.  Матвей  снова
попытался войти в состояние меоза, ему это не  удалось,  и  он  на  сей  раз
оставил эти попытки, с горечью констатируя свое неумение пользоваться прямым
каналом связи с Горшиным.
   Стенку, отделяющую тупиковый туннель от параллельного, ведущего  в  недра
Кремлевского холма, удалось проломить обыкновенным ломом, который они  взяли
с собой специально для этой цели; сложена стенка была из двух рядов кирпичей
- белых, современных, и коричневых, окаменевших от старости и  многовекового
пребывания  под  землей.  Почему  этого  не  сделали   ранее   исследователи
подземелий, оставалось только гадать.
   Второй коридор оказался ненамного шире, но существенно выше, так что идти
можно было, не сгибаясь в три погибели.
   - Что-то незаметно, чтобы Громов со своими охранниками  пользовался  этим
туннелем, - заметил Василий, прикрывая тылы.
   - Значит, он  знает  другой  путь,  -  отозвался  Матвей,  чувствуя,  как
участилось  дыхание  и  засосало  под  ложечкой.   Экстрасенсорная   система
отзывалась на какую-то опасность впереди, на "ветер зла". - Мы вообще-то  не
с того начали. Надо было сначала нанести визит Громову домой,  выяснить  его
намерения, чей он авеша, что собирается делать с оружием Инсектов. Возникает
и такой, например, вопрос: почему  он  только  теперь  вспомнил  об  оружии?
Отчего не воспользовался им раньше?
   - Потому что не знал, где оно,  -  резонно  заметил  Василий.  -  Или  не
позволяла ситуация. Теперь же у него земля горит под ногами,  псы  спецслужб
стали наступать на  пятки,  вот  и  пришло  время  взяться  за  сверхоружие,
способное изменить баланс сил в его пользу.
   Продолжая разговаривать шепотом, они углубились в туннель не менее чем на
километр, дошли до нового тупика, но тут же обнаружили за  стеной  еще  один
ход и опять пустили в ход ломик и саперные лопатки.
   Этот  туннель  оказался  даже  и  не  туннелем,  а  овальной   трубой   с
фосфоресцирующим покрытием, зеленоватым, рельефным, но очень скользким. Идти
по нему на подъем было бы очень трудно, но, к счастью, он вел под уклон,  и,
вспомнив свое путешествие под дачу Ельшина, друзья решили применить  тот  же
способ: переместили заплечные ранцы на грудь, легли на  спину  и  покатились
вниз, притормаживая изредка кинжалами.
   Труба хода нырнула глубже под углом сорок пять градусов и  вынесла  их  в
зал с еще одним Храмом Инсектов, каких они еще не встречали.  Скорее  всего,
это  был  МИР  формикоидов,  муравьев   разумных,   если   судить   по   его
муравейникоподобной  форме.  Перед  встающими  с  пола   людьми   возвышался
удивительной красоты  купол  с  гармоническим  узором  многочисленных  окон,
входов и сложной  системой  подвесных  дорог,  соединяющих  входы.  Материал
купола   напоминал   крупнокристаллический   красно-коричневый   гранит,   а
обрамление входов  и  дороги  -  щебенку  из  какого-то  минерала  наподобие
малахита. Самым же удивительным было то, что щебенка эта казалась  ничем  не
скрепленной, не склеенной, камни просто касались друг  друга,  но  почему-то
держались, не рассыпаясь.
   Как и в других подземных пещерах с МИРами,  в  этой  полости  высотой  не
менее двухсот метров светился сам воздух, поэтому  "муравейник"  формикоидов
был виден во всех деталях. Однако стоило Матвею и его спутнику сделать шаг к
нему, как их ослепили вспыхнувшие с двух сторон прожекторы.
   - Рад приветствовать вас, ганфайтеры,  в  МИРе  формикоидов!  -  раздался
чей-то насмешливо-сочувственный голос,  и  из  темноты  ближайшего  входа  в
"муравейник" вышел координатор "Чистилища"  в  сопровождении  комиссара-пять
Валерия Шевченко. - Мы ждем вас здесь уже  третьи  сутки,  прямо  заждались,
господа волкодавы. Уж думали, не случилось ли что! Валерий Егорович никак не
хотел верить, что вы явитесь вдвоем.
   Громов сделал  два  шага  вперед  и  остановился,  почувствовав  растущее
напряжение друзей.
   - Сопротивляться не советую, вас расстреляют с трех сторон, не спасет  ни
реакция, ни бронежилеты. Предлагаю мирные переговоры.
   - Разве у нас есть выбор? - сразу успокоился Василий, снимая свой шлем. -
Привет, Валера.
   Шевченко  вскинул  руку  в  приветственном  жесте.  Было  видно,  что  он
чувствует себя не в своей тарелке.
   - Выбор есть всегда. По легенде,  даже  такие  выдающиеся  личности,  как
Владимир Ульянов, шли на компромиссы, спасая свою шкуру. Но не беспокойтесь,
я не предложу ничего  такого,  что  шло  бы  вразрез  с  вашей  нравственной
позицией.
   - Конкретнее.
   Громов не ответил на реплику  Василия,  ожидая  реакции  Матвея,  который
наконец определил количество снайперов, держащих их на мушке: стрелков  было
действительно трое, да еще телохранители  координатора  "ККК"  в  количестве
четырех-пяти человек, прячущиеся  в  глубине  непросматривающегося  входа  в
"муравейник". Со всеми можно было бы потягаться в меткости  и  отбиться,  но
что-то смущало Матвея, какой-то неучтенный им фактор, и без  разгадки  этого
фактора начинать бой он не хотел.
   Шагнул вперед, снял шлем.
   - Вас всего девять человек, полковник, учтите это, когда начнете  маневр.
Этой команды  будет  недостаточно,  чтобы  остановить  нас.  Начинайте  свои
переговоры.
   Громов усмехнулся, повернул голову к Шевченко.
   - Валерий, позови генерала.
   Шевченко  поманил  кого-то  из  глубин  МИРа   форми-коидов,   и   оттуда
собственной персоной появился начальник  военной  контрразведки,  подошел  к
Громову.
   - Здравствуйте, Соболев. Давно хотел познакомиться с вами, да  все  никак
не удавалось.
   - Он здесь для того, - сказал Дмитрий Олегович, - чтобы  вы  убедились  в
чистоте моих помыслов. Мне нечего скрывать от  тех,  кто  защищает  честь  и
достоинство людей.
   - Короче, - не выдержал Василий, - все мы умеем говорить красиво.
   - Раньше или позже "Чистилище" прижмут к стенке, - продолжал Громов. -  А
мы еще далеко не закончили  чистку  государственного  организма  от  вирусов
коррупции, стяжательства, воровства, рэкета, грабительства, всего того,  что
называется криминально-государственным беспределом. Я нашел способ...
   - Кто это - я? - перебил Дмитрия Олеговича неугомонный Василий, продолжая
бдительно прикрывать спину Матвея.
   Громов глянул на него глубоким потемневшим взглядом, помолчал, и  Матвей,
чтобы сгладить неприятное впечатление от реплики друга, пояснил:
   - Он имел в виду - чей вы авеша?
   - А вы как думаете?
   - Конкере.
   - Что ж, интуиция у вас по-прежнему на высоте. Я - авеша Монарха, но  имя
Конкере мне уже не  подходит.  Все  течет,  все  меняется,  в  том  числе  и
направление моей деятельности. И характер,  конечно.  Можете  называть  меня
Лекс .
   -  Постойте,  -  обескураженно  проговорил  Никушин,  прислушивающийся  к
разговору со все большим изумлением. - Не могли бы вы  ввести  меня  в  курс
дела? Я до сих пор не могу прийти в себя от того, что увидел... -  начальник
"Смерша" махнул рукой на купол Храма формикоидов, - а вы еще добавляете...
   - Потерпите, Андрей Витальевич, - сказал Громов. - Все скоро разъяснится.
Итак, Соболев, я действительно  ждал  вашего  появления.  "Игла  Парабрахмы"
находится здесь, в саркофаге последнего императора формикоидной цивилизации,
но включить его, активировать, сможете только вы.
   - А сами-то вы что же? - бросил Василий.
   - "Игла"  заблокирована  для  любой  проекции  Монарха.  Впрочем,  и  для
большинства иерархов тоже. Воспользоваться ею могут лишь Ангелы  и  Архонты.
Видите, насколько я с вами откровенен? В принципе все мы  окажемся  в  вашей
власти, когда вы активируете контур "Иглы", но я этого не боюсь. Что  вы  на
это скажете?
   Матвей ответил не сразу. Его все еще смущал таинственный  психологический
фактор, уловленный подсознанием, но не фиксируемый умом.
   - Соболь, нутром чую, это ловушка! - едва слышно  проговорил  Василий  на
ухо Матвею.
   - Согласен, - ответил Матвей обоим сразу, надеясь, что Балуев поймет  его
так, как требуется. Выхода у них в самом деле не было. - Но  я  слышал,  что
наш общий знакомый Ельшин тоже ищет оружие Инсектов в МИРе под своей дачей.
   -  Не  столько  он,  сколько  его  заклятейший   друг   Лобанов,   маршал
Сверхсистемы. Однако они, во-первых, настроены корректировать реальность  не
в ту сторону, во-вторых, не способны реактивировать "Иглу". Их разум  просто
не в состоянии вынести контакт.
   - А мой?
   - Вы - идущий, причем очень быстро идущий,  что  не  может  не  волновать
иерархов, обладающих видением будущего.
   - Ведите! - Матвей шагнул ко входу в Храм формикоидов.
   - А я, пожалуй, подожду тебя здесь, - сказал Василий. - Если, конечно, не
возражает атаман.
   - Не возражаю, - небрежно ответил Громов.
   Делегация скрылась внутри МИРа-Храма древних разумных муравьев, и Василий
остался в пещере вместе  с  двумя  рослыми  стражами  координатора  "ККК"  и
начальником военной контрразведки, который тоже пожелал остаться. Вдвоем они
обошли "муравейник", разглядывая его со смешанным чувством суеверного страха
и восторга, делясь на  ходу  впечатлениями,  и  Василий  вычислил  остальных
членов команды Громова. Дмитрий Олегович не солгал, снайперов и в самом деле
было трое: двое сидели под  самым  куполом  пещеры,  в  естественных  нишах,
третий - в одном из выходов "муравейника".
   Тревога в душе Василия росла по мере того, как таяли секунды,  и  наконец
достигла той черты, за которой по всем  законам  ганфайтерного  предчувствия
следовало реагировать на внешние раздражители. Прости,  Соболь,  сказал  сам
себе Балуев, но я больше верю своей интуиции, чем  доброжелательным  посулам
лидера "Чистилища", а она мне подсказывает, что дело  дрянь!  Пора  начинать
контригру...
   - Андрей Витальевич, - негромко обратился к Никушину Василий.  -  Делайте
вид, что все идет нормально, и  выслушайте  меня.  Потом  сами  решите,  что
делать. Вы вляпались в достаточно гнусное дело, несмотря на все заявления  и
действия  шефа  "Чистилища".  Да,  я  понимаю,   почему   вы   примкнули   к
"чистильщикам", но рано или поздно любая такая система  должна  скатиться  в
пропасть обыкновенной борьбы за власть. Что и происходит на самом деле. Пока
вы полезны Громову, он ваш друг, но стоит только дать понять,  что  вы  тоже
лидер.., а вы именно лидер, и все станет на свои места. Вы  начнете  мешать,
если уже не мешаете ему. Вполне допустимо, что он и сюда взял вас только для
того, чтобы с помощью оборудования древних Инсектов выяснить  ваш  потенциал
и.., оставить вас тут навсегда! Я сказал все. А теперь думайте.
   Вопреки ожиданиям Василия, Никушин  не  стал  прикидываться  возмущенным,
становиться в позу и доказывать, что у него были самые благие намерения.  Он
продолжал все так же задумчиво идти рядом, изредка посматривая на сверкающий
утес МИРа формикоидов, и Василий сделал вывод, что начальника "Смерша" давно
грызут сомнения в правильности выбора.
   - Что вы предлагаете? - спросил наконец после долгих  раздумий  начальник
контрразведки.
   - Если вы не удивились этому феномену в Недрах Москвы, то не  удивляйтесь
и тому, что я скажу: Громов - не просто лидер группировки  трех  "К",  он  -
проводник  более  жесткого  варианта  Закона  обратного   действия,   закона
возмездия,  пропагандируемого  Союзом  Девяти  -  негласным,   но   реальным
правительством страны. Мало того, он еще является  носителем  многореального
существа - Монарха Тьмы, с которым мы с Матвеем уже имели честь встречаться.
Если он добьется власти...
   - Извините, - перебил Василия Никушин, -  я  мало  чего  понял  из  вашей
невразумительной речи, да  и  звучит  она  слишком...  -  Андрей  Витальевич
поискал слово, - слишком мистически, чтобы не сказать определеннее, и все же
я согласен помочь вам. Так что же вы предлагаете?
   - Освободиться  от  этих  ребят,  стерегущих  выход,  и  помочь  Соболеву
избавиться от включения в МИР.., э-э.., в  этот  "муравейник".  Нутром  чую,
что-то  здесь  нехорошее  затевается,  несмотря  на  "честные"   предложения
Громова.
   - Все это  настолько  выбило  меня  из  колеи...  -  Никушин  с  каким-то
омерзением глянул на узорчатую стену "муравейника" формикоидов, - что  никак
не могу прийти в себя... Неужели такие  замки  засекречены  лишь  для  того,
чтобы хранить в них оружие?.. - Он словно  опомнился,  придвинулся  ближе  к
Балуеву. - Я готов. Но справимся ли?
   - Возьмите на себя снайпера, который сидит в "муравейнике".  Кстати,  как
он туда попал?
   - Они рассаживались при мне, я помню дорогу.
   - Отлично. Я возьму на себя остальных.
   Никушин в сомнении покачал  головой,  потом  вспомнил  все,  что  знал  о
ганфайтерах, и, махнув рукой, согласился.
   - Эй, орлы! - окликнул он мощных телохранителей  Громова,  лениво  жующих
резинку и не обращавших внимания на удивительный Храм Инсектов.  -  Пойдемте
со мной!
   - Не велено, - с ленивой  небрежностью  ответил  великан  со  шрамом  над
бровью. - Приказано ждать здесь.
   - Прошло уже полчаса, а от них  ни  слуху  ни  духу,  даже  по  рации  не
отвечают. Что-то случилось, надо идти выручать.  Заглянем  одним  глазком  и
вернемся, если все в порядке.
   Телохранители переглянулись, сдвинули автоматы  на  живот  и  направились
следом за Никушиным и  Балуевым.  А  когда  углубились  в  коридор,  Василий
атаковал их, стоя спиной к обоим, из  самого  невыгодного  положения,  когда
никто не ожидал атаки.  Первый  громила  получил  удар  в  кадык  и  надежно
отключился, второй едва успел поднять ствол автомата,  не  успев  нажать  на
спуск, как Василий левой рукой отвел ствол в сторону, а правой  сверху  вниз
перебил ему ключицу, добавив затем для верности косой шоку.
   Оглянувшись на шум, Никушин перевел  взгляд  на  Василия,  который  пожал
плечами, как  бы  говоря:  что  тут  такого?  -  и  воскликнул  с  искренним
восхищением:
   - Цены вам  нет,  перехватчики!  Может  быть,  еще  поработаем  вместе  в
контрразведке?
   Василий отнял у одного из упавших телохранителей автомат, кинул Никушину,
сделал жест пальцами,  показывая  наверх.  Себе  взял  второй,  выглянул  из
прохода и, определяя  местоположение  первого  снайпера,  стал  ждать,  пока
Никушин начнет свою часть операции.
   Ждать пр