льзующейся теми  же  методами,  что  и  официальные
государственные спецслужбы, разве что более высокоорганизованной), -  потому
что само действие с начала операции длилось не более двух минут.
   Международный исследовательский центр боевых искусств располагал четырьмя
собственными зданиями возле  речного  порта,  в  районе  Нагатинской  поймы:
пятиэтажным       административно-учебным       корпусом,        трехэтажным
научно-исследовательским  и  двумя  спортзалами,  образующими   своеобразный
городок  на  берегу  Москвы-реки.  Административно-учебный  корпус   выходил
фасадом на проезд Проектируемый (сколько себя помнили работники центра,  они
не переставали удивляться "фантазии" чиновников,  давших  проезду  название,
хотя в столице можно найти и более  шизофренические  названия  улиц)  и  был
отгорожен от него декоративной металлической решеткой с воротами и  калиткой
для прохода на  территорию  центра.  Напротив  здания  проезд  расширялся  и
превращался в  автостоянку,  окруженную  с  двух  сторон  тополино-березовой
рощицей; с третьей стороны к автостоянке примыкали низкие корпуса  какого-то
склада и хоздвор порта, но вида не портили,  были  скрыты  деревьями.  Жилые
дома начинались от этого места  метрах  в  семидесяти  -  четыре  пятиэтажки
горбачевской постройки, унылые и безликие, как кирпичи. Вот и  весь  пейзаж.
Реку и порт можно было увидеть лишь из окон пятого  этажа  административного
корпуса, из кабинета директора они были не видны.
   Оперативники  МУРа  в  количестве  двадцати  пяти  человек,   вооруженные
табельными "волками", оцепили здание администрации, перекрыли подъезд к нему
и блокировали стоянку, довольно умело сворачивая порядки по мере отступления
к машинам, но они предусмотрели далеко не все варианты развития событий,  не
перекрыли предполагаемые пути отхода задерживаемого объекта  и  не  выяснили
наблюдателей и дислокацию  охраны  центра,  что  впоследствии  сказалось  на
результатах  операции,  начатой   полковником   Агаповым   вопреки   приказу
начальника МУРа.
   Первыми начали действовать  джентльмены,  сопровождавшие  Агапова,  резко
остановив парней Юры Шохора. Не получившие приказа  повиноваться  чужим,  те
отреагировали  соответствующим  образом:  двое  скрутили  руки  джентльменам
(командиру и старшине взвода муровского спец-наза), удерживая их  на  месте,
двое обошли,  продолжая  идти  за  Самандаром.  Почти  одновременно  с  этим
эпизодом в дело вступила девица, выхватившая  пистолет  из  сумочки,  и  сам
полковник Агапов, сделавший то  же  самое  и  выстреливший  идущему  впереди
директору МИЦБИ в спину. Но за долю секунды до этого момента Вахид  Тожиевич
ушел с линии огня, а снайпер команды Баканова, бывший  диверсант  из  отряда
"летучих мышей" ГРУ Паша Корнеев, спустил курок своего "винтореза".
   Пуля, выпущенная Агаповым, попала Синельникову в мощную спину, защищенную
к счастью бронежилетом. Пуля "винтореза" вышибла пистолет из  руки  Агапова,
ломая ему пальцы.
   Девицу обезвредил Юра Шохор, великолепный мастер боевого  самбо,  знавший
толк в приемах "кратчайшего поражения". Он просто сломал руку девице  ударом
"лапа  медведя",  подхватывая  пистолет  и  направляя  его  на   полковника.
Наступила томительная пауза, грозящая перейти  в  открытый  огневой  контакт
двух противоборствующих сторон. Разрядил ее Синельников, рявкнув:
   - Отставить стрельбу, вашу мать!
   И в этот момент Самандар вошел в темп и выпал из поля зрения  генерала  и
его сотрудников. Только Василий со Стасом, готовые вмешаться в любой момент,
видели, как Вахид Тожиевич  за  несколько  секунд  промчался  вдоль  шеренги
машин, обогнул серый барак склада и исчез за деревьями.
   Паника среди муровцев началась мгновением позже.
   - Поехали, пока нас не заметили, - сказал Василий сам себе, сдавая "фиат"
задом и разворачиваясь.
   - А как же Вахид Тожиевич? - спросил Стас, неотрывно глядя назад.
   - Он сам нас найдет. Но судя по всему нам  все-таки  придется  уходить  в
подполье, господин Дятлов нас в покое не оставит.
   Машина выехала на Судостроительную улицу. Внезапно  Василий  почувствовал
озноб и странное внутреннее беспокойство, глянул на  Стаса  и  встретил  его
вопросительный взгляд. Притормозил, потом и вовсе остановился.
   - Или я не прав, или одно из двух...
   - Флюиды, - сказал Стас. - Кто-то висит над нами...
   - Веня, - позвал Василий, включая рацию, - у нас веселое чувство, что  за
нами хвост.
   - В пределах видимости никого не наблюдаем, - отозвался командир мейдера.
- Езжайте потихоньку, мы проконтролируем и предупредим, если что.
   Машина снова покатилась вперед, к проспекту  Андропова,  миновала  школу,
церковь, ряд магазинов. Чувство неловкости не проходило.
   Становилось  ясно,  что  ведут  Котовых  не  простые  люди,  а   люди   с
экстрасенсорикой.
   - Вы правы, босс, - доложила рация. -  Мы  вычислили  одну  супертачку  -
"линкольн-таункар". Идет в  километре,  как  привязанная.  Но  это  не  наши
коллеги из родственной конторы. Эсбешники и милиция так не работают.
   - Скорее всего это Рыков, - тихо сказал Стас.
   Василий покачал головой.
   - Ему незачем отслеживать нас лично. Мария у него, он знает, что мы  сами
к нему придем.
   - Тогда кто это?
   - Веня, попробуйте стряхнуть его, - сказал Василий. - Без стрельбы.
   Почувствуете что-нибудь - уходите.
   - Что почувствуем?
   - Ну, что-нибудь эдакое... - Вася  поискал  нужные  слова,  понимая,  что
Соколов не поймет объяснений, - необычное, странное,  давление  на  психику,
всякие видения, мистику, в общем.
   - Понял, - после паузы ответил озадаченный Соколов.
   Василий представил его лицо, усмехнулся. Вряд ли  бывший  капитан-афганец
понимал на самом деле, о чем шла речь.
   Через  полчаса  они  пересекли  центр  у  Манежа,  и  Веня  доложил,  что
"линкольн" цвета "мокрый асфальт" отстал. Но улучшить настроение Котовых это
сообщение не могло.
   Оба понимали, что кто-то видит их в ментальном плане и наблюдает  издали,
оценивая, как они себя ведут, как охраняются и подстраховываются.
   И  еще  падению  настроения  способствовал  наезд  на  Самандара  команды
Дятлова.
   Пока  он  занимал  пост  министра,  у  "чистилища"  не  было  возможности
продолжать свою деятельность в прежних объемах.
   - Что будем делать, дядь Вась? - негромко спросил Стас.
   - Работать, - угрюмо и твердо проговорил Котовстарший. - Искать выхода на
Дятлова, вызволять Марию.
   - Как?
   - Соберем команду Посвященных: Юрьева,  Грушина,  самого  координатора...
Без их помощи не обойтись.
   - Ты думаешь, они согласятся помочь?
   - У них нет другого выхода.
   - А я?
   - Найдется и для тебя работа. - Василий похлопал Стаса по плечу  и  вылез
из машины.
   В квартире их ждал Вахид Тожиевич Самандар.

ПУТИ, КОТОРЫЕ МЫ ВЫБИРАЕМ

   Сначала Василий позвонил Юрьеву.
   Кардинал Союза Девяти сразу понял общую идею и согласился принять участие
в акции против Рыкова, который не побоялся  объявить  ему  войну  похищением
дочери.
   - Но с Бабуу и остальными договаривайтесь сами,  Василий  Никифорович,  -
добавил он. - Без них или с ними, мы все равно пойдем к Герману за Машкой. Я
уже предпринял кое-какие меры и пытаюсь определить,  где  он  держит  Марию.
Сообщу, как только выясню.
   Василий  хотел  было  поделиться  с  ним  своими  планами  на  вечер,  но
передумал. Все зависело от участия в них других кардиналов Союза.  Тогда  он
позвонил Бабуу-Сэнгэ.
   - Да, я слышал о похищении, - ответил координатор, - и  согласен  помочь,
но  не  уверен,  что  мне  удастся  уговорить  Петра  Адамовича  и   Виктора
Викторовича.
   - Попытайтесь, настоятель, -  сказал  Вася  неласково.  -  От  того,  как
успешно мы проведем операцию по спасению дочери  Юрия  Венедиктовича,  будет
зависеть и успех операции по гашению Дятлова.
   - Я вам позвоню, - не  стал  оспаривать  высказанный  тезис  Бабуу-Сэнгэ,
выключая связь.
   Василий посмотрел на часы: до назначенного Рыковым срока  оставалось  еще
шесть часов с минутами, - оглянулся на Стаса, ходившего за ним по пятам, как
ниточка за иголочкой, пересилил раздражение.
   - Потренируйся с мечом, пока я буду работать с  компом.  А  лучше  собери
свои вещи в сумку, сюда мы скорее всего не вернемся.
   Стас молча вышел из спальни. Василий сочувственно  посмотрел  ему  вслед:
парень маялся от бездействия, но изредка подавал дельные идеи, голова у него
работала. Так, идея: отвлечь Рыкова с помощью Бабуу-Сэнгэ,  а  самим  в  это
время напасть на схрон, где кардинал прячет Марию, - была его.
   Оставалось только определить координаты этого схрона.
   Размышляя над этим,  Василий  включил  компьютер  и  вдруг  ощутил  такое
липко-холодное прикосновение  к  голове  "мерзкой  лягушачьей  лапы",  такой
пронизывающий все тело ветер, что в ужасе зашлось сердце. Уже  понимая,  что
компьютер получил "душу", то есть проекцию какого-то многореального существа
- иерарха, а то и Монарха Тьмы, Василий попытался  выключить  компьютер,  но
руки  не  повиновались  ему,  тело  оказалось  парализованным,  а  в  голову
явственно начала вливаться чужая, ломающая психику и волю, сила.
   На мгновение яростным всплеском воли он отбил ментальную атаку,  заставил
агрессора, сидящего в цепях компьютера, отступить в удивлении, но силы  были
слишком неравными, Василий снова начал тонуть  в  страшном  водопаде  чужой,
невыразимо холодной, равнодушной и смертельно опасной воли.
   "Кто ты?!" - мысленно вскрикнул он и получил ответ:
   "Тот,  кого  вы  назвали  ликвидатором:  Истребитель  Закона.  Мне  нужен
исполнитель. Ты подходишь. Не сопротивляйся".
   "Пошел ты!.."
   "Я не могу никуда пойти, - педантично заметил сидящий в компьютере. -  Ты
мне мешаешь, не дергайся, иначе я выжгу тебе сознание".
   Василию удалось перепрыгнуть на другую частоту психического  состояния  и
задержаться на поверхности сознания.
   "Зачем ты уничтожаешь Посвященных Круга? Кто тебя послал?"
   "Круг должен быть реорганизован, он перестал выполнять  свои  изначальные
функции  коллективного  хранителя  знаний.  Вопрос:  кто  меня   послал,   -
некорректен. В этой реальности будет один господин - я!"
   "Значит, ты решил сам стать регулятором реальности? Не много ли  на  себя
берешь, Истребитель? Твоя самодеятельность  может  не  понравиться  хозяину,
Монарху".
   "Аморф Конкере не мой хозяин. И я сам хозяин своей воли".
   "Ну, так вот я тоже!"
   "Ты слишком слаб, человек, чтобы бороться со мной на  равных.  Я  победил
Сход Круга, и теперь закон - это я! Если я уничтожу  Хранителей,  реальность
обретет одного-единственного покровителя и корректора".
   "Если бы у бабушки был член, она бы дедушкой была!" - презрительно бросил
Василий.
   "Бабушка, как особа женского пола, не может стать особой мужского пола, -
не понял насмешки Истребитель. - Итак, что ты выбираешь, идущий?
   Путь подчинения или путь небытия?"
   "Пошел ты?" - снова  бросил  Василий  и,  чувствуя,  что  сил  сдерживать
пси-натиск ликвидатора больше нет, простонал сквозь неповинующееся горло:
   - Стас!
   Котов-младший появился в спальне с синкэн-гата в  руке,  словно  ждал  за
дверью. Он тоже почувствовал колебания ментального  поля  и,  встревоженный,
уже шел к дяде  спросить,  что  происходит.  Одного  взгляда  ему  оказалось
достаточно, чтобы понять  происходящее.  И  хотя  внедрившийся  в  компьютер
Истребитель попытался и его подчинить своей воле, остановить  Стаса  ему  не
удалось.
   Прыжок, взмах меча, удар!
   Чемодан процессора с  визгом  и  треском  разлетелся  на  тысячу  льдисто
сверкнувших  осколков.  Затем  взорвался  дисплей,  высветив  предварительно
черный на алом фоне иероглиф матига-и <Матига-и - неудача (яп.)>.
   Взрывная волна опрокинула  стул  вместе  с  Василием,  истыкав  его  лицо
осколками экрана. Стас не пострадал, защищенный силой синкэн-гата.
   - Что это было? - спросил он, ошеломленный случившимся.
   - Не что, а кто, - прохрипел Василий, повозился на  полу,  сел,  потрогал
окровавленное лицо. - Черт! Надо же, как не повезло.
   - Черт?!
   - Да нет, я имел в виду порезы... - Василий посмотрел на себя  в  зеркало
трюмо, покачал головой и пошел в ванную комнату, где принялся вытаскивать из
кожи осколки стекла. - Это был ликвидатор.
   - Ликвидатор?! Как это? -  Стас  объявился  на  пороге  ванной  со  своим
"штрих-мечом" в руке. - Как он нашел адрес нашего компа?
   - Ему  не  надо  искать  адрес  и  взламывать  пароли,  он  сам  сидит  в
компьютерной сети. Именно поэтому мы не можем проникнуть в сети спецслужб.
   - Не может быть!
   Василий скривился, бледный до  синевы.  Закончил  вытаскивать  стеклянные
занозы, поблагодарив Бога за то, что они не попали в глаза, смыл кровь и  за
минуту вылечил ранки, затянувшиеся чистой кожей. Посмотрел на  ошеломленного
Стаса, взгляд которого выдавал все, о чем он думает, улыбнулся.
   - Такие вот пироги, студент. Хорошо, что ты вовремя его порубил.  Если  я
прав, - а я уверен в этом, - ликвидатора уничтожить  невозможно.  Во  всяком
случае, я не вижу способа, с  помощью  которого  можно  нейтрализовать  поле
сознания, объединяющее все компьютерные сети Земли.
   - Выключить компьютеры, - машинально посоветовал все еще не  пришедший  в
себя Стас.
   - Разве что. Только кто нам поверит и даст это сделать, мой друг?  А  без
компов нам будет очень трудно реализовать замыслы.
   - Ликвидатор  -  в  сети!  -  дошло  наконец  до  Стаса  окончательно.  -
Контролирует все компьютерные базы! Кошмар! Он же везде!
   Василий  кивнул.  Подумав,  сунул  голову  под  холодную  воду,   вытерся
полотенцем, взбодрившись, уже не такой бледный, как минутой раньше.
   - Ничего, прорвемся. Он пытался меня купить  или  сломать,  но  не  смог,
значит, не всесилен, как ему кажется, и невероятно  тщеславен!  В  этом  наш
шанс: тщеславные  личности  как  правило  более  других  способны  совершать
ошибки.
   - Но ведь Бабуу... координатор Союза... уверяет, что ликвидатор - министр
внутренних дел.
   - Дятлов - эмиссар ликвидатора, это было ясно и  до  того.  А  вот  зачем
координатору скармливать нам ложную информацию, надо подумать. Как говорят в
армии: голова у солдата, чтобы думать, а мозги  -  чтобы  соображать.  Будем
соображать.
   Стас несмело улыбнулся.
   В прихожей заиграл три ноты входной звонок. Котовы переглянулись, Василий
прислушался к себе и пошел открывать. Пришел Самандар.

***

   Бабуу-Сэнгэ тоже  достаточно  сильно  зависел  от  компьютерных  сетей  и
связей, позволяющих  ему  контролировать  исполнение  решений  Союза  своими
людьми. Отсечение от них, произведенное ликвидатором, сильно ограничило  его
возможности  и  оперативный  простор,  но  все  же  обладая  паранормальными
способностями, он имел возможность контактировать с кардиналами и  коллегами
из других стран без риска прямого перехвата разговора. Если  с  Юрьевым  ему
удалось   поговорить   по    обычному,    хотя    и    хорошо    защищенному
"скремблированному" телефону, то Грушина и Мурашова он  "достал"  только  по
каналу ментальной связи.
   Петр Адамович Грушин был самым молодым кардиналом и самым горячим.
   Десять лет назад он испытал "хождение во власть", то есть  создал  первый
российский прецедент: член Союза  Неизвестных  -  официальный  представитель
руководства  страны,  -  став  премьер-министром.  Однако  кресло   премьера
оказалось слишком беспокойным и не  столь  удобным,  как  казалось  молодому
кардиналу, и, проработав на этом  посту  три  года  и  не  достигнув  особых
успехов в деле регуляции социума,  Петр  Адамович  снова  ушел  "в  тень"  -
перебрался в свое старое кресло  директора  Национального  банка,  не  столь
внушительное со стороны, но зато не менее влиятельное.
   На предложение Бабуу-Сэнгэ "слегка окоротить" Рыкова он согласился сразу,
так как и  его  беспокоили  растущие  аппетиты  коллеги,  замахнувшегося  на
абсолютную власть в стране. А  вот  Виктор  Викторович  Мурашов,  бессменный
секретарь Совета безопасности на протяжении многих лет, был более осторожен.
   "Прежде,  чем  сражаться  с  Германом,  -  сказал  он,  -  следовало   бы
разобраться с ликвидатором.  А  то  мы  только  ослабляем  себя  внутренними
разборками,  вместо  того,  чтобы  консолидироваться.  У  вас  не  появилось
дополнительной информации по Истребителю?"
   "Дополнительной нет, - терпеливо сказал Бабуу-Сэнгэ. - Я знаю то же,  что
и вы: Истребитель Закона, то есть ликвидатор Круга, - есть носитель  чьей-то
высшей, нечеловеческой справедливости и морали, программа  которого  в  силу
конфликта между иерархами претерпела  необратимые  изменения,  в  результате
чего он стал уничтожать без разбора всех Посвященных".
   "Я  тоже  считаю,  что  произошел  спонтанный   дрейф   Закона,   который
олицетворяет собой Истребитель, но нам от этого не  легче.  Если  мы  начнем
воевать друг с другом, как иерархи, мы погибнем. Прав  был  предок:  история
ничему не учит, а только наказывает за незнание уроков.  Кстати,  почему  бы
вам не посоветоваться с иерархом, авешей которого вы числитесь?"
   "Иерархам не до нас, вы же знаете. И даже архонты не в  курсе  того,  что
происходит в нашей реальности. Но я конечно же просил помощи экзарха..."
   "И?.."
   "Он отказал под очень смешным предлогом: борьба  с  Истребителем  -  наше
внутреннее дело,и если мы на справимся - нам нечего делать в "розе".
   "Может быть, он прав?"
   "Он прав".
   Мурашов помолчал.
   "Хорошо, я подумаю.  Но  после  того,  что  он  сделал,  Герман  вряд  ли
согласится выслушать нас, он очень изменился и вырос, но самое  плохое,  что
он опирается на свой собственный эгрегор Сверхсистемы".
   "Я буду ждать вашего  ответа,  Виктор  Викторович.  Если  мы  не  поможем
"чистилищу" сейчас, оно не сможет защитить нас в борьбе с ликвидатором".
   Канал  парасвязи  между  кардиналом  и  координатором  Союза  истончился,
растаял. Бабуу-Сэнгэ, сидящий на полу в своем номере гостиницы в позе лотоса
(подмасана), подумал, сменил позу на тадасану (позу горы) и вызвал Рыкова.

***

   Герман Довлатович обедал в ресторане "Пекин", когда почувствовал вызов по
каналу ментальной связи. Сначала хотел заблокировать канал  и  не  отвечать,
потом передумал. Искал его Бабуу-Сэнгэ.
   Мысленный разговор их длился не больше полминуты, потом Герман Довлатович
допил облепиховый сок, вытер пальцы салфеткой и вызвал  по  рации  командира
своего манипула:
   - Маршрут номер один.
   Это означало, что едет он к себе в офис, располагающийся  на  семнадцатом
этаже здания "Сигмабанка" на Сенной площади. В кабинете, накрытом  "колпаком
непроницаемости", он  включил  телесистему,  позволяющую  следить  за  всеми
помещениями семнадцатого этажа, с минуту наблюдал за одним из них,  на  полу
которого лежала девушка, потом выключил монитор и  набрал  личный  секретный
номер мобильного телефона министра МВД. Дятлов ответил почти сразу:
   - На связи. Кто это?
   - Это Рыков, - ответил  Герман  Довлатович.  -  Я  знаю,  кто  вы,  Артур
Емельянович, и предлагаю сотрудничество.
   - И кто я? - хмыкнул министр.
   - Эмиссар ликвидатора.
   Долгое молчание в трубке. Рыков понимающе  усмехнулся:  министр  выяснял,
откуда он звонит. Но это была линия криптофона, определить абонента которой,
да еще защищенного к тому же "печатью отталкивания", было невозможно.
   - В чем будет заключаться наше сотрудничество?
   - Я помогаю вам ликвидировать Союз, вы  гарантируете  мне  кресло  своего
заместителя. Я имею в виду - не  милицейского.  Вдвоем  регулировать  социум
страны будет легче.
   Молчание. Ледяной сквознячок из трубки телефона.
   - Допустим, я соглашусь. Что вы предлагаете конкретно?
   - Через три часа я должен встретиться с координатором Союза  Бабуу-Сэнгэ.
Мы можем его... погасить.
   - Где назначена встреча?
   - На Лосином острове.
   - Это не ловушка?
   - Нет. Мы оба знаем  свои  возможности,  Артур  Емельянович,  нет  смысла
играт