твей повиновался. За что потом себя возненавидел. Убежал он  недалеко
и тут же вернулся, но бой между "монархом тьмы" и  Тарасом  уже  закончился.
Конкере ответил на вызов, и даже человеку  Внутреннего  Круга,  коим  считал
себя Горшин, не удалось отбить атаку.
   Когда Матвей глянул на то, во  что  превратилось  тело  Тараса,  к  горлу
подступила тошнота. Пси-взрыв не потревожил только головы Горшина, остальное
трансформировалось  в  кошмарную  мешанину  трех  десятков  живых   существ,
проросших друг в  друге,  и  весь  этот  конгломерат  еще  жил,  вздрагивал,
копошился, царапал сам себя, расползался в разные стороны. Глаза Тараса были
открыты, но ничего не видели. Губы шевельнулись, и Матвей услышал шепот:
   - Она была.., всегда свежа и приятна.., и верна.., и всегда  -  неизменно
добра.., моя Елинава.., лю-би-ма-я.
   Шепот стих.
   Матвей снизу вверх глянул на убийцу, не  особенно  удивившись  тому,  что
Ельшиных стало двое: один в два  раза  выше  другого.  Конкере  создал  себе
другую оболочку, освободив тело генерала, хотя и сохранил его облик.
   - Будь ты проклят!
   Псевдо-Ельшин только отмахнулся, и этот  его  небрежный  жест  мог  стать
последним для Матвея, если бы в действие не вмешались  силы,  превосходившие
мощь "монарха".
   Кто-то прикрыл Соболева  прозрачным  колпаком  пси-поля.  Рядом  возникли
такие же прозрачные пузыри с фигурами внутри, лопнули, и взору представились
трое людей. Двоих Матвей узнал сразу -  это  были  инфарх  и  его  спутница,
приходившие к нему во снах. Одетые во все белое, они походили на  библейских
ангелов,  только  что  без  крыльев.  От  мужчины  веяло  скрытой  мощью   и
мужественностью, женщина была молода и прекрасна.
   "Монарх тьмы" стал таять, исчезать, распадаться на  множество  "капустных
листьев", которые попытались охватить появившихся иерархов со  всех  сторон,
однако сделать этого не смогли. Всплеском пси-поля, который  Матвей  ощутил,
как упавший на голову  кирпич,  иерархи  остановили  трансформацию  Конкере.
Женщина кивнула Матвею и наклонилась над телом Горшина, а мужчина  постарше,
инфарх, подошел к "монарху тьмы". Их спутник, с виду не уступавший Матвею по
молодости, повернулся к нему,  разглядывая  лицо  ганфайтера  пронзительными
серыми, почти прозрачными глазами.
   - Значит, вы и есть Матвей Соболев. Я представлял вас другим.
   - А вы кто? - с трудом выговорил Матвей. Как всегда, выход  из  состояния
пси-резонанса сопровождался приступом слабости,  и  больше  всего  в  данный
момент ему хотелось лечь и уснуть.
   - Я декарх, - сказал  прозрачноглазый  незнакомец.  -  Хранитель  десятой
ступени  Внутреннего  Круга.  В  мои  обязанности  входит  контроль   границ
запрещенных реальностей.
   Матвей смотрел непонимающе, и декарх добавил с едва заметной улыбкой:
   -  Земля  данной  трансфузии  входит  в  число  запрещенных  реальностей.
Вселенная тоже иногда ошибается, порождая подобные аномалии.
   - И кто же нас.., нашу реальность.., запретил?
   - Закон. Однако  на  земной  язык  он  непереводим,  не  существует  даже
приближенного понятия. Но этот Закон сработал по  известной  причине:  из-за
появления человека! Вернее, из-за расщепления его души на дьявола и  ангела.
Вселенная  уже  рождала  подобных  существ,  в  том  числе  и  на  Земле,  и
заканчивалась их эпоха вселенскими катастрофами.
   - Вы говорите так.., легко! Разве вы сами не человек?
   - Чисто внешне. - Декарх тихо рассмеялся. - Но рожден я, как и вы, земной
женщиной, в месте, которое вы  называете  Шамбалой,  около  трех  тысяч  лет
назад. Поэтому я еще достаточно молод.
   Матвей проглотил ком в горле, перевел взгляд на женщину, склонившуюся над
тем, кто называл себя человеком Круга.
   - Что с ним? Он.., умер?
   Декарх тоже посмотрел в ту сторону.
   - Для данной реальности - да. Но мы постараемся,  чтобы  он  прошел  свой
путь до конца в другой запрещенной реальности, несмотря на свои ошибки.
   - Какие же ошибки он совершил?
   - О, достаточно серьезные, чтобы перекрыть ему доступ к информации Круга.
   - Например?
   Декарх смерил Матвея взглядом, снова улыбнулся:
   - Почему вас это интересует?
   - Потому что он погиб и потому что я, возможно, изберу его путь.
   - Ваш путь - ваша карма, ганфайтер. Что касается Горшина, то  он  нарушил
много  законов  Круга,  из-за  чего  и  стал   отступником.   Например,   он
проигнорировал закон минимальных  последствий,  преступил  закон  ненасилия,
отверг принцип недеяния, известный на Земле под названием увэй и мугэ  <Увэй
(кит.), мугэ (яп.)  -  даосский  принцип  недеяния,  действие,  не  мешающее
естественному ходу событий,  не  является  деянием>,  исповедуемый  даосской
философией. Кроме того, он  изначально  не  принял  закона  интеллектуальной
чистоты, по которому мышление человека Круга не должно  нести  эмоциональной
окраски.
   - В чем же это выразилось?
   - Он любил женщину Земли, и когда она погибла...
   - От руки "монарха"?
   - Можно сказать и так. После ее гибели он дал клятву отомстить,  а  месть
несовместима с поиском и хранением истин.
   Матвей криво усмехнулся:
   - Тут у меня с ним полное совпадение взглядов. А как  выглядит  нарушение
принципа недеяния в его исполнении?
   - Создание организации под названием "Стопкрим", например. Или  коррекция
вашей пси-сферы.
   Со стороны, где инфарх  "беседовал"  с  укрощенным  "монархом",  раздался
звонкий щелчок, будто  выстрелил  арбалет.  Матвей  напряг  зрение,  пытаясь
разглядеть, что делают иерархи, но ничего особенного не увидел.  Исполинская
фигура  Конкере  колебалась,  как  облако  дыма,  и  готова  была   растаять
окончательно. Матвей кивнул на нее:
   - Что вы с ним делаете?
   - Ничего, -  ответил  декарх  флегматично.  -  Если  бы  не  деятельность
незавершенного.., я имею в виду  Горшина,  "монарх"  никогда  не  послал  бы
своего  эмиссара  -  Конкере   -   в   запрещенную   реальность,   зная   об
ответственности.
   - Так это.., не "монарх"?! - Матвей был ошеломлен.
   Декарх с любопытством глянул на него, покачал  головой,  но  ответил  без
насмешки или пренебрежения.
   - Конечно, нет. "Монарх тьмы" живет в иных реальностях, или,  как  у  вас
принято  говорить,  в  иных  пространственно-временных   континуумах.   Даже
появление его "призрака" - серьезное нарушение пси-экологии вашей Вселенной,
а появись он здесь константно, как личность...
   Еще один струнно-металлический щелчок прервал декарха.
   Фигура Конкере исчезла. Инфарх спрятал что-то сверкающее в складки своего
плаща, подошел к женщине, склонившейся над Горшиным, тоже наклонился, и  оба
распрямились, повернувшись к беседующим молодым людям. Между ними  произошел
мгновенный  мысленный  обмен,  который  Матвей  все  же  уловил  своим   еще
несовершенным "телепатическим приемником". Инфарх кивнул,  а  глаза  женщины
стали печальными. Они поняли, что решил Матвей, хотя сам  он  этого  еще  не
знал.
   - Прощайте, ганфайтер, - сказал декарх, протягивая Матвею руку. -  Может,
когда-нибудь свидимся.
   - В другой жизни? - улыбнулся Матвей через силу.
   - Зависит лишь от вас. Хотите совет?
   - Валяйте. Хотя не уверен, что я ему последую.
   - Высшие истины не достигаются кулаком и  мечом.  Сможете  ли  вы  понять
это?
   - Не знаю. - Матвей метнул взгляд на Ельшина, который, похоже, приходил в
себя. - Но этот  человек  недостоин  жить  ни  в  одном  из  миров,  даже  в
запрещенной реальности.
   Инфарх покачал головой:
   - Вы не станете от этого счастливей, юноша. Даже если вы уничтожите  всех
главарей Купола, система останется жить  и  на  смену  старым  придут  новые
убийцы. Так будет до тех пор, пока человечество не изменится в корне. Но  мы
не можем осуждать ваши решения, потому  что  вы  еще  не  человек  Круга.  И
станете ли им, неизвестно. Во всяком  случае,  даже  я  этого  не  знаю.  Мы
торопимся, прощайте.
   Все трое сделали одинаковый жест - прижали ладонь к сердцу -  и  исчезли.
Вместе с ними исчезло и тело Тараса Горшина.
   В центре странной архитектурной причуды, оставшейся от разрушенной  дачи,
стояли двое - Матвей Соболев и генерал Ельшин. И тот  и  другой  знали,  что
произошло, только восприняли это по-разному. И Матвей еще не решил,  оставит
ли главного босса Купола в живых.
   - Где Крис? - тяжело спросил он.
   Недалеко, в  полукилометре,  завыла  милицейская  сирена,  ей  отозвалась
другая - это примчались  машины  МВД  и  Федеральной  службы  контрразведки.
Ельшин огляделся, кусая губы, глянул на Матвея. Взгляд его стал  осмысленным
и жестоким. Матвей покачал головой:
   - Конкере дисквалифицирован, генерал, и больше не придет вам  на  помощь.
Сделка не состоялась - слишком много свидетелей. Это провал, босс. Предлагаю
обмен, жизнь за жизнь. Жизнь твою за жизнь Кристины.
   Ельшин выхватил из-под мышки пистолет - то ли  "волк",  то  ли  суггестор
"удав", отступил, озираясь.
   И Матвей с пронзительной ясностью осознал, что его путь "кулака и меча" в
этой реальности не закончен. Да,  иерархи  Круга  правы,  насилие  порождает
насилие, зло порождает зло, а боль - боль. Но пока добро бессильно, его надо
защищать, давать отпор насилию и злу, и делать это  легче  профессиональному
воину, а не комплексующему интеллектуалу. "Но, может  быть,  я  не  прав,  -
подумал Матвей. - Пусть даже я не прав, но своих друзей в беде  не  оставлю!
Кристина, отзовись, я иду за тобой!.."



    Василий ГОЛОВАЧЕВ
    ЗАПРЕЩЕННАЯ РЕАЛЬНОСТЬ II
    ПЕРЕХВАТЧИК




   (C) Copyright Василий Головачев
   Официальная страница: http://www.golovachev.ru


"КОРОЛЬ УМЕР - ДА ЗДРАВСТВУЕТ КОРОЛЬ!"

   Они собрались на квартире Завьялова - трое бывших комиссаров "Стопкрима":
Герман Довлатович  Рыков,  начальник  информационного  бюро  Управления  "И"
Федеральной службы безопасности (бывшей ФСК), сам  хозяин,  покинувший  пост
референта премьера, и Владимир  Эдуардович  Боханов,  сохранивший  за  собой
кресло президента в Центре нетрадиционных технологий при Академии  наук.  Не
было Графа, то  есть  Горшина,  исчезнувшего  после  страшного  штурма  базы
генерала Ельшина, и не явился Музыка Глеб Максимович, который, по  сведениям
Рыкова, ушел на пенсию из службы обеспечения МУРа.
   Никто из них, включая Рыкова, не  знал  толком,  что  произошло  на  даче
генерала.
   Ужасные события тех дней: гибель десятков  людей,  руины,  оставшиеся  на
месте комплекса  зданий,  таинственное  исчезновение  двух  звеньев  военных
вертолетов с десантными подразделениями и полным боекомплектом - все это  не
вызвало никакого общественного резонанса. Никто  так  и  не  узнал  об  этих
трагических происшествиях! А из  тех,  кто  знал,  одни  были  предупреждены
компетентными органами об  уголовной  ответственности,  другие  изолированы,
третьи просто тихо исчезли, как и вертолеты.
   Почти столь же тихо, без особой  помпы  и  обсуждений  в  прессе,  прошел
кризис власти, связанный с вышеуказанными событиями. Ушли в отставку премьер
со своими заместителями, министр обороны, министр внутренних дел,  несколько
человек из Совета безопасности, директор Федеральной  службы  контрразведки,
реорганизованной в службу безопасности, и тьма  "ответственных  лиц"  рангом
помельче. Но на смену им пришли  такие  же  чиновники,  воспитанные  той  же
системой, и в жизни  государства  ничего  не  изменилось.  Новый  президент,
выбранный из старой номенклатуры, естественно,  обещал  "скорое  преодоление
кризиса", но  разве  мог  он  решить  главную  проблему  страны  -  проблему
криминального   беспредела,   созданную   коррумпированным   снизу   доверху
аппаратом?..
   Но речь об этом на совещании комиссаров не шла. Собрались они по  просьбе
Рыкова и теперь болтали, поглядывая на  него  с  интересом  и  потягивая  из
стаканов и бокалов кто что любил: Боханов -  пиво,  Завьялов  -  горьковатый
тоник, Рыков - кока-колу.  Вечер  выдался  по-летнему  теплым,  но  лишь  на
Завьялове была рубашка с короткими рукавами и джинсы,  остальные  явились  в
костюмах: Рыков - в коричневом, с желтым галстуком, Боханов - в темно-синем.
   Первым не выдержал Владимир Эдуардович:
   - Ну, долго  будем  переливать  из  пустого  в  порожнее?  Что  ты  хотел
сообщить, Герман?
   - Я хотел предложить работу. - Рыков допил колу и взял горсть  орехов.  -
Пора выходить на "тропу войны".
   - Я думал, мы наигрались в солдатики,  -  фыркнул  Боханов.  -  Что  тебя
разобрало? Не пора ли констатировать, что война с мельницами  не  увенчалась
успехом?
   - С мельницами - возможно, но борьба с преступностью - наш  долг.  Нельзя
терпеть нынешнее положение  вещей,  при  том  что  в  наших  силах  изменить
обстановку. Я и так собрал вас позже, чем следовало,  не  надо  было  ждать,
пока  свершится  "великая  криминальная  революция".  Вы  же   видите,   что
происходит. Ушли почти все лидеры, но ничего не изменилось! Система  рождает
новых преступников. Я имею в виду лидеров. Выдавила  из  себя,  это  же  как
зубная паста из тюбика: стоит только  нажать  -  и  готово!  Новый  червячок
появляется на свет!..
   Завьялов с любопытством глянул на всегда сдержанного и тихого  Рыкова,  у
которого заблестели глаза и выступил румянец на щеках.
   - Довлатович, ты стал красиво говорить!
   - В стране царит государственно-бандитский беспредел, - закончил Рыков. -
Бороться против него можно только жестокостью. Преступник должен знать,  что
за все он заплатит своей смертью. Причем без судебной волокиты, сразу  после
совершения преступления.
   - Я всегда это говорил, - кивнул Боханов. - Но что мы можем  втроем?  Вон
даже Глеб Максимович решил отмежеваться. Кроме того, раньше с нами был Граф.
   - Что касается Музыки, то он порекомендовал, кем его заменить.  С  Графом
нам,  конечно,  работалось  легко,  но  и  на  его  место  можно   подыскать
перспективного человека.
   - Но у нас потеряна связь с исполнительной сетью.
   - Не совсем. - Рыков прожевал орехи и запил тоником. -  Я  сохранил  свою
ветвь целиком, да и у Музыки кое-что осталось в резерве. Восстановим.
   - А кого рекомендует Глеб Максимович? И главное: кто же все-таки  заменит
Графа? Я лично не знаю специалиста такого уровня.
   - Стоп, коллеги, - поднял руку Завьялов. - Чтобы потом не гонять меня  по
буеракам, ни слова  больше.  Я  выбываю  из  игры  и  прошу  вас  продолжать
обсуждение без меня. Так будет лучше для всех вас. Да и для меня тоже. Любые
консультации  -  пожалуйста,  тут  я  к  вашим  услугам,  но  о   конкретных
предложениях давайте потом, когда я уйду.
   Боханов крякнул, потер себе шею сильной ладонью, на взгляд Рыкова ответил
пожатием плеч.
   - Я в общем-то тоже не горю  желанием  начинать  все  сначала,  но,  если
предложения будут действительно интересные, подключу свой аппарат.
   Рыков погасил в глазах упрямый огонек и кивнул Завьялову.
   - Что ж, у каждого  свой  выбор.  Жаль,  что  вы  отказываетесь,  Дмитрий
Васильевич, я привык видеть вас во главе.
   В последних словах Рыкова чувствовалась некоторая  неискренность.  Вместо
ответа Завьялов только развел руками. С кем бы Завьялов меньше  всего  хотел
иметь дело, так это с бывшим комиссаром-2.
   Рыков встал.
   - Придется мне крепко  подумать,  стоит  ли  начинать  войну  ослабленным
составом. А как вы думаете жить дальше, Дмитрий Васильевич? Вы  ведь  вообще
ушли из аппарата премьера?
   - Выживу, - встал и Завьялов. - Я юрист, работу будет найти нетрудно.
   - Ну что же, удачи вам!
   В машине Боханова Рыков, помолчав немного, сказал:
   - Он оказался слабее, чем я думал. Если организация возродится, он станет
опасен.
   - Пусть живет  как  хочет,  -  нажал  на  газ  Боханов.  "Тойота"  плавно
тронулась. - Так что, сворачиваем план?
   -  Наоборот,   раскручиваем   дальше!   Завьялов   всегда   был   слишком
интеллигентен  для  роли  комиссара  "Стопкрима".   А   уж   для   должности
координатора он тем более не годится!
   - Насколько я понимаю, лидер теперь ты?
   - Нет, есть кандидатура помощней. Приезжай завтра к Музыке.
   - Ты же говорил, что он вышел из игры.
   - На одно из кресел в "Чистилище" претендует его зять. В  девять  вечера,
не опаздывай. Высади меня на углу.
   Боханов свернул в Староконюшенный,  остановился  и  долго  смотрел  вслед
Рыкову, пока комиссар-2, худой и невысокий, как подросток, не растворился  в
серой толпе.
   Вторая встреча комиссаров разительно отличалась от первой.
   Кроме Боханова и Рыкова, на ней присутствовали еще трое, все в  костюмах,
но друг на друга совсем непохожие. Самый старший - на  вид  ему  исполнилось
лет шестьдесят - слегка напоминал Музыку тяжелым и властным лицом,  бровями,
осанистой фигурой. Двое  других  были  моложе  едва  ли  не  вдвое.  Один  -
небольшого роста, белобрысый, уверенный в себе, подвижный и резкий, по  виду
- бывший, а может, и сейчас еще спортсмен. Второй -  высокий,  широкоплечий,
темноволосый, с невыразительным, но умным и  в  некоторые  моменты  каким-то
хищным лицом -  напоминал  охотника  в  засаде,  готового  в  любую  секунду
применить оружие. Будучи  хорошим  психологом,  Боханов  сразу  отметил  эту
особенность в облике незнакомца.
   - Знакомьтесь, - сказал Рыков,  закрывая  дверь  в  гостиную.  -  Боханов
Владимир Эдуардович. А это - главный консультант управляющего администрацией
президента Прохор Петрович Бородкин. - Кряжистый тяжелолицый  гость  кивнул,
мельком глянул на Боханова, продолжая изучать картину на стене.  -  Шевченко
Валерий Егорович, вице-президент  "Барса"  <"Барс"  -  Ассоциация  ветеранов
спецслужб. Сейчас она называется "Вымпел-Союз".>.
   Белобрысый подошел скользящим шагом и протянул Боханову руку.
   - И, наконец, Дмитрий Олегович Громов, полковник, главный военный эксперт
Комитета по новым военным технологиям при Министерстве обороны.
   Высокий гость сверкнул глазами, коротко поклонился и снова превратился  в
задумчиво-добродушного здоровяка.  Вряд  ли  кто  теперь  увидел  бы  в  нем
охотника, ждущего добычу. Именно он и оказался зятем Музыки.
   Присутствующие расселись возле круглого стола с шампанским и напитками, и
после недолгого взаимного разглядывания Рыков начат:
   - Все здесь знакомы в общих чертах с деятельностью  "Чистилища",  поэтому
вводить в курс дела я  вас  не  буду.  Предлагаю  возобновить  работу  нашей
организации, сменив вывеску на более благозвучную.
   - "ККК", если хотите. То  есть  "Команда  контр-крим".  По-моему,  звучит
неплохо.
   - Подумаем, дело не в названии, - заметил Рыков.
   - Герман Довлатович, нас здесь пять человек, - сказал Боханов, - то  есть
пять комиссаров. Так вот, давай-ка начнем сразу с главного - с распределения
кресел, чтобы знать обязанности каждого. Я думаю, прежде чем собрать нас, ты
все продумал.
   - Именно с этого я и  собирался  начать,  -  тихим  бесстрастным  голосом
ответил Рыков. - Шевченко  Валерию  Егоровичу  отводится  роль  комиссара-5,
начальника службы безопасности "СК" <"СК" -  сокращенно  от  "Стопкрим".>..,
э-э..,  нашей  будущей  организации.   Кроме   того,   он   будет   набирать
исполнителей.
   Вице-президент  Ассоциации  ветеранов   спецслужб   посмотрел   на   всех
выжидательно, хотел что-то сказать,  но  Рыков  уже  представлял  следующего
кандидата:
   - Прохору Петровичу  предлагается  занять  пост  комиссара-3,  ему  будет
подчиняться  сеть  гранд-операторов  <Гранд-оператор  -  управляющий   сетью
спикеров.  Подчиняется  лично  комиссару-5.>  и  спикеров  <Спикер  -  лицо,
координирующее действия  командиров  групп  (монад).>  по  работе  с  высшим
эшелоном властных  структур.  Плюс  кадровая  политика  в  отношении  самого
корпуса спикеров.  Я  остаюсь  комиссаром-2:  разведка  и  сбор  информации,
наведение на цель. Ты, Владимир Эдуардович...
   - Комиссар-4, как и прежде? То есть компьютерное обеспечение,  разработка
операций? Не возражаю. Таким образом, комиссар-1,  то  бишь  координатор,  -
господин из Минобороны?
   Глаза Громова, не то сер