ария.
   - Не упрямься, как маленькая, - заговорил второй мужчина, с лицом  худым,
темным и морщинистым. - Ты же знаешь, что такое приказ.
   - Я не поеду с вами, - ледяным голосом отрезала девушка. - Поехали, Стас.
   Мужчины переглянулись, затем тот, кого Мария назвала Слоном, взял ее  под
руку, собираясь вести ее к джипу, но она  вырвалась  и  отступила  к  машине
Стаса.
   - Э-э, джентльмены, девушка не хочет идти с вами, - вмешался  тот,  пряча
гнев и стараясь говорить доброжелательно. - У меня  тоже  есть  машина  и  я
довезу ее до дома в целости и сохранности.
   - А ты бы лучше не совался не в свои дела, малец, - пробасил Слон  грубо.
- Идем же наконец, Мари. Нам приказано тебя  доставить  и  мы  это  сделаем,
Сильвестр не любит невыполнения его приказов. -  Он  снова  попытался  взять
девушку под локоть,  но  его  лапа,  способная  наверное  раздавить  кирпич,
встретила руку Стаса.
   - Идите своей дорогой, ребята, - проникновенно попросил молодой  человек.
- Не давите на психику, не хочется вас обижать. Ейбогу мы  доберемся  и  без
вашей помощи.
   Телохранители Юрьева были профессионалами и не привыкли, чтобы им мешали,
поэтому не стали вести словесную перепалку, а сразу начали действовать. Слон
все же вцепился в локоть Марии, а его спутник коротко,  без  замаха,  ударил
Стаса в лицо... и с шумом отлетел к  машинам  напротив,  врезался  в  бампер
микроавтобуса.
   Слон удивленно оглянулся на него, повернул голову к неподвижно  стоявшему
Стасу, начиная что-то соображать, сунул руку под пиджак и, утробно охнув  от
удара в живот, выпустил девушку. В то  же  мгновение  Стас  нанес  ему  удар
тыльной  стороной  ладони  по  носу,   одновременно   передавая   усыпляющий
энергетический импульс.
   Бугай-телохранитель хрюкнул, мотнув головой,  ноги  его  подкосились,  он
упал на колени и завалился на асфальт лицом вниз.
   Несколько мгновений стояла звенящая тишина. Мария удивленно  разглядывала
телохранителей,  посланных  Сильвестром  за  ней,  привыкших  считать   себя
сильными и непобедимыми, перевела взгляд на спутника.
   - Что ты с ними сделал?
   Стас не успел ответить, из джипа выскочил водитель,  вытаскивая  на  ходу
пистолет. Он был в пятишести шагах и наверняка не промазал бы, если бы начал
стрелять, а Стас вряд ли стал бы применять приемы космек, чтобы уцелеть,  но
в ситуацию вмешалась сила, о которой он забыл: Светлада.
   Мария не произнесла ни слова, но глаза ее вспыхнули на миг,  и  водитель,
споткнувшись, сунулся носом в  капот  соседней  машины,  тут  же  завопившей
сиреной: от удара включилась сигнализирующая система.
   - Поехали, - быстро сказала девушка.
   - А они?
   - Если ты их не убил, доберутся сами.
   Стас проглотил ненужные объяснения, сел в "фиат" и вывел его со  стоянки,
не обращая внимания на  поднявшуюся  возле  здания  "Голливуд-клуба"  легкую
суматоху.
   Водитель одной из машин в длинной шеренге иномарок, стоявшей с работающим
мотором, но без включенных фар и габаритных огней, повернул голову к  соседу
и сказал бесстрастно:
   - Он действительно хорош.
   - Он подготовлен лучше, чем мы  думали,  -  ответил  так  же  бесстрастно
спутник. - Придется готовить "волну выключения" по всем правилам.
   - Поедем за ними?
   - Их подстраховывает еще одна группа, не стоит светиться лишний раз.
   Это профессионалы "чистилища", причем Посвященные. Поехали на базу.
   Не включая фар,  серая  "девятка"  выкатилась  из  ряда  машин,  миновала
незадачливых, приходящих в себя телохранителей Юрьева и, свернув в  переулок
за зданием клуба, исчезла.
   Стас и Мария доехали к ее дому на Арбате без каких-либо эксцессов.
   Правда, ему показалось, что одно время их сопровождала  синяя  "мазда"  с
двумя пассажирами, но потом куда-то свернула.
   Дом, в котором жил советник президента Юрий Венедиктович Юрьев с дочерью,
принадлежал  в  свое  время  депутатам  первого  российского  парламента   и
охранялся  спецпостом  ОМОНа,  потому  что  в   нем   проживали   и   другие
государственные чиновники. Квартира  Юрьевых  располагалась  сразу  на  двух
этажах - двенадцатом и тринадцатом: три комнаты на  первом  уровне,  три  на
втором. Пока Мария переодевалась, Стас разглядывал гостиную в стиле  Домана,
заглянул в одну из спален и на кухню. Ничего особенного  он  не  увидел,  но
именно  простота  убранства  и  строгость  линий   интерьера   говорили   об
изысканности вкуса хозяина и о стоимости гарнитура. Стас не очень разбирался
в стилях мебели, но по его оценке это была французская мебель эпохи рококо -
с обилием резьбы, гнутых ножек с позолотой, гобеленовых драпировок и мотивов
рокайля. Картина французского художника Пюви де Шаванна на стене в  гостиной
подтверждала приверженность хозяина к французскому искусству.
   А  вот  кабинет  Юрия  Венедиктовича  произвел  на  Стаса  совсем  другое
впечатление. Он вошел в комнату, заставленную полками с книгами, прошелся по
зеркально натертому паркетному полу, прислушиваясь к тишине помещения, и ему
вдруг показалось, что все вещи открыли глаза и посмотрели на него.
   Он напрягся, освобождаясь от наваждения, отступил к порогу, понимая,  что
кабинет "запечатан" с помощью магических "формул отталкивания",  и  подумал,
что отец Марии - далеко не обычный человек!
   Сзади раздался шорох. Стас обернулся стремительно и онемел.
   Мария    стояла    сзади    и     улыбалась,     одетая     во     что-то
белоснежно-серебристо-пушистое и кружевное, сквозь которое маняще проступали
контуры тела.
   - Нравится?
   - У-у-у! - ответил Стас красноречиво.
   Девушка засмеялась, оказываясь рядом, взяла  его  за  руку  и  повела  за
собой.
   - Это флай от Армани, я редко  его  надеваю,  только  для  друзей.  А  ты
молодец, если сумел войти в кабинет папы.  Обычно  это  не  удается  сделать
никому.
   - Я не думал... не хотел...
   -  Не  оправдывайся,  я  бы  тоже  полюбопытствовала.  Кофе  будешь?  Или
что-нибудь из напитков погорячей, у отца хороший бар.
   - Кофе.
   - Тогда пойдем в малую гостиную, она моя. А в этой отец обычно  принимает
своих гостей.
   - Почему же она не закрыта?
   - Отец запирает ее "печатью отталкивания" только  во  время  совещаний  и
встреч.
   - Он Посвященный?
   - Разве ты не знал? Он кардинал Союза Девяти.
   Оглушенный известием Стас остановился. Мария,  поднимавшаяся  впереди  по
лестнице, повернулась к нему. Глаза ее мерцали и смеялись.
   - Разве что-то изменилось? - сказала она с  мягкой  улыбкой.  -  Я  стала
другой? У нас разная вера, разные касты, взгляды?
   - Нет, но...
   - Я ведь знала, что ты - воспитанник Посвященных, Соболева и Балуева.
   Но для меня это никакого значения не имеет. Или что-то меняет?
   Стас отвесил себе пощечину, справился с волнением и твердо сказал:
   - Ничего!
   Мария, понимавшая, чего это ему стоило,  спустилась  на  ступеньку  ниже,
коснулась губами его щеки и снова потянула за руку  наверх.  У  Стаса  стало
легко на душе и  одновременно  тревожно,  потому  что  жизнь  не  предлагала
случайных встреч и за все удовольствия  требовала  платы.  Их  встреча  была
кем-то запланирована, а что из этого получится, не  знала  наверное  и  сама
Светлада, завладевшая сознанием Марии.
   Малая гостиная Марии представляла собой уютную комнату с камином, толстым
ковром  на  весь  пол,  журнальным  столиком  посредине  и  пятью  креслами,
образующими пентаграмму. Светильник в форме  лотоса  мягко  освещал  столик,
создавая вне освещенной  зоны  теплый  полумрак.  Стаса  усадили  в  кресло,
принесли кофе, Мария забралась с ногами в кресло напротив, что,  как  помнил
юноша, любила делать Кристина, подруга  Матвея  Соболева,  и  они  принялись
слушать тихую музыку, включившуюся словно  по  взгляду  хозяйки,  насыщенную
волшебными переборами струн виолончели.
   - Тебе грозит опасность, - сказала  Мария  без  всякого  перехода,  отпив
глоток ароматного напитка.
   Она была так женственна, красива и желанна, что у Стаса, как при прыжке в
воду, перехватило дыхание, и он не сразу понял, о чем речь.
   - Ерунда, прорвемся,  -  запоздало  отреагировал  он,  тут  же  внутренне
собираясь; с ним сейчас говорила не Мария, а Светлада, необязательные, как и
при любом знакомстве,  разговоры  закончились,  обнажилась  суть  того,  что
составляло информационную базу "проекции" Светлады на личность Марии.
   - На тебя  нападали  дважды,  -  продолжала  девушка,  в  глазах  которой
заструилось пламя знания. - Дважды твои враги ошиблись, недооценили тебя,  в
третий раз они подготовятся значительно более серьезно.
   - Да кому это я перебежал дорогу? - удивился Стас. - Кого обидел? У  меня
никогда не было врагов.
   - Теперь есть, хотя точного ответа я тебе дать не могу.  Знаю  лишь,  что
иерархи здесь ни при чем. Но по Земле сейчас  разгуливает  ликвидатор  людей
Внутреннего Круга, который уничтожает всех  без  разбора:  Посвященных  всех
ступеней, кардиналов Союзов Неизвестных, старейшин и  даже  идущих  в  Круг,
кандидатов  в  Посвященные.  Ты  -  кандидат  и   поэтому   тоже   подлежишь
уничтожению. Чем тебе помочь, я не знаю, просто будь осторожен.
   Стас хотел с пренебрежением сказать, что он всегда осторожен и не  привык
лезть на рожон, но вместо этого проговорил:
   - Буду. Спасибо.
   По губам Марии скользнула легкая ироническая улыбка.
   - Ты не понимаешь всей трагичности своего  положения,  Котов.  Твой  дядя
брал тебя с собой в поход за границу реальности?
   Стас  едва  не  обжегся,  сделав  слишком  большой  глоток  кофе,  однако
постарался не показать виду.
   - Откуда ты знаешь?
   - Об этом скоро узнают все кардиналы. И за вами начнется охота. Никто  из
Посвященных "запрещенной реальности", за исключением  Хранителей,  не  имеет
тхабс, а так как угроза быть уничтоженными Истребителем Закона  велика,  они
захотят овладеть тхабсом, чтобы убраться с Земли. Поэтому я и  была  послана
на Землю.
   - Кем?
   - Инфархом. Он низложен, однако его миссия в "розе" еще не закончена и он
многое может и должен сделать.
   - Где Матвей Соболев? - Стас поставил чашку  на  столик  и  требовательно
посмотрел на Марию. - Что ты о нем знаешь? Где он? Почему не вернулся вместе
с друзьями в  нашу  реальность?  Кто  такой  Истребитель  Закона,  убивающий
Посвященных? Кто его послал? Какой закон он должен "истребить"?
   Стас увидел искру смеха в глазах девушки и нахмурился.
   - Я снова задаю слишком много вопросов? У тебя есть на них ответы?
   - Не на все, - виновато покачала головой Мария. - Я не знаю,  кем  послан
Истребитель, но знаю, что с благими намерениями и что задача была поставлена
ему благородная: нейтрализовать заработавший в предельном  варианте  Принцип
дьявола.
   - Благими намерениями устлана  дорога  в  ад...  -  пробормотал  Стас.  -
Принцип дьявола - это... когда гибнут только хорошие люди?
   - Этот принцип еще называется Законом переноса  вины:  расплачиваются  за
злодеяния и гибнут во всех войнах и конфликтах самые умные,  самые  сильные,
добрые и красивые люди. Но опасность от знания нами причин  охоты  на  людей
Круга вряд ли уменьшится. Ты попал  под  прицел  и  должен  ждать  очередной
атаки. Что касается Соболева... Вся история Инсектов  -  это  история  войны
всех против всех. А поскольку человек - потомок  Инсектов,  то  его  история
тоже представляет собой непрерывную цепь войн.
   Стас хотел сказать: при чем тут Соболев? - но сдержал порыв.
   -  Иерархи  -  по  сути  новое  человечество,  -  продолжала  девушка,  -
вырвавшееся на просторы Вселенной, "розы реальностей", как принято говорить,
но и они - потомки Инсектов, не преодолевшие до  конца  их  агрессивность  и
жажду власти.  Подталкиваемые  Монархом  Тьмы,  они  не  избежали  сценария,
разработанного еще Аморфами,  братьями  Монарха,  и  теперь  в  "розе"  идет
страшная война! Война всех против всех - за передел мира, за власть, за трон
Мастера Мастеров, который вынужден был освободить инфарх.
   - Ну, и при чем тут Соболев? - все же не выдержал Стас.
   - Матвей Соболев - участник этой войны. Это все, что я  о  нем  знаю.  Он
жив, как и его друзья, но на чьей стороне воюет, где, с кем - неизвестно.
   Мария замолчала, наблюдая за игрой теней  на  лице  собеседника,  и  Стас
постарался сделать  глубокомысленную  мину.  Впрочем,  он  и  в  самом  деле
погрузился  в  размышления,  ошеломленный  услышанным,  и  вышел  из   этого
состояния не сразу.
   - А почему ты... вы... решили контактировать  именно  со  мной,  а  не  с
дядей? Или с отцом?
   Мария улыбнулась.
   - Мы как-будто уже перешли на "ты". Если  я  скажу,  что  ты  симпатичней
твоего дяди, ты поверишь?
   Стас порозовел, рассердился.
   - Не поверю. Это не причина.
   - Ну и напрасно. - Мария засмеялась и тут же стала серьезной.  -  Есть  и
другие причины. Ты - один из немногих идущих, кто может стать Воином  Закона
Справедливости. И я хочу тебе помочь. Не возражаешь?
   Стас усилием воли вернул себе самообладание, допил кофе.
   - А вы... ты не ошибаешься во мне?
   - Если и ошибаюсь, то чуть-чуть. - Девушка показала пальцами - насколько.
- Но ведь мой выбор тоже подчинен закону.
   - Какому?
   - Ну, закону лотереи, например.
   Стас вспомнил прочитанную им  по  совету  Василия  книгу  Злобина  "Мешок
законов".
   - Один человек сформулировал свой закон лотереи: без выигрыша!
   Мария засмеялась, выпорхнула из  кресла,  взъерошила  волосы  на  затылке
юноши, как это делала десять лет назад Кристина, и убежала.
   - Сейчас принесу чего-нибудь вкусненького, есть хочется.
   - Может, я уже пойду? - спросил открытую дверь Стас. - Поздно уже.
   Мария вернулась с подносом в руках, глядя на него с  каким-то  сомнением,
ожиданием и вызовом, и тогда он отбросил все свои сомнения и подхватил ее на
руки.

МЕЙДЕР ПРОТИВ МАНИПУЛА

   В квартиру Балашовых бандиты Узбека ворвались  в  два  часа  ночи.  Дверь
хозяин квартиры недавно поменял на металлическую,  но  мастера,  делавшие  и
устанавливавшие дверь, были связаны с бандой, и  проблем  с  открыванием  не
возникло. В налете на квартиру бизнесмена, из которого надо было выбить долг
в тридцать тысяч долларов, сам Узбек (кличку он получил  за  узкие  глаза  и
острые скулы, хотя по паспорту  звался  Федором  Кузьмичем  Шаповаловым)  не
участвовал, но ждал  группу  в  лесу,  возле  сторожки,  где  банда  хранила
инструмент для пыток.
   Несмотря на мольбы Балашова и клятвы все отдать в течение двух дней,  его
семью: жену, шестидесятипятилетних мать и отца, семилетнего сына, - привезли
к бревенчатой сторожке и первым  делом  подвесили  всех  за  ноги  к  ветвям
деревьев. Потом за дело взялся Шура Палькин по прозвищу Бык. Два года  назад
он освободился из Колымских лагерей, где сидел за  то,  что  облил  бензином
человека и поджег. В банде же он прославился виртуозным  владением  паяльной
лампой,  а  также  тем,  что  многим  жертвам  своим  выплескивал   в   лицо
расплавленный битум. Изредка он пользовался и своим старым приемом: звонил в
квартиру, и когда ничего не подозревавший гражданин открывал  дверь,  -  Бык
выплескивал на него из кружки бензин и поджигал.
   Возле сторожки Шура Палькин действовал разнообразней, во всю "мощь" своей
ущербной больной фантазии. Заклеив жертвам  скотчем  рты,  он  разжигал  под
висящими людьми костры и подкладывал  дрова  до  тех  пор,  пока  у  тех  не
начинали трещать волосы. Завязывал вокруг  шей  висящих  шнуры,  пропитанные
спиртом или бензином, и  поджигал.  Привязывал  к  рукам  тяжести,  пока  не
обламывались ветви деревьев и жертва не падала на угли  костра.  Надевал  на
головы надутый полиэтиленовый мешок, завязывал, ждал, пока  лицо  жертвы  не
посинеет, и протыкал пакет  сигаретой.  Это  называлось  у  него  "запустить
воздушный шар". А то просто давал в руки лопату и приказывал  жертве  копать
себе могилу. Таких ям в окрестностях сторожки насчитывалось уже десятка два.
Но самым любимым способом развязывания языков был у  Быка  один,  называемый
"похоронами". Он запихивал людей  в  гроб,  заколачивал  гвоздями  крышку  и
начинал пилить доски двуручной пилой.
   С семьей Балашова работал он именно таким образом. "Сжалился" только  над
сыном бизнесмена: привязал его к стволу сосны и заставил  смотреть,  как  он
"хоронит" мать и отца.
   Через час "работа"  закончилась,  Балашов  сдал  своих  коллег  из  фирмы
"Карачарово и К", торгующей компьютерами и аксессуарами  к  ним,  рассказал,
где прячет  "резервные"  деньги,  и  пообещал  через  два  дня  отдать  долг
"дружеской" фирме, заказавшей выбивал. После этого семью отвезли к кольцевой
дороге  со  стороны  Каширского  шоссе  и  оставили  избитых,  обессиленных,
буквально поседевших и постаревших людей у обочины.
   Факт этот стал известен Василию спустя сутки после случившегося, и уже  к
среде пятого июня он подготовил план  бандлика  -  операции  по  уничтожению
банды Узбека, имевшей в милиции своих покровителей, на  счету  которой  было
уже не менее трех десятков разбойных нападений на мелкооптовых  торговцев  и
бизнесменов средней руки, не заявлявших о нападениях в милицию по причине не
полной законности своих доходов.
   - Пора завязывать с этими силовыми акциями, -  сказал  Василию  Самандар,
провожая Котова к машине с мейдером. - Бороться с криминалом на этом  уровне
бесполезно, до уровня прежнего "чистилища", возглавляемого Тарасом Горшиным,
нам все равно не подняться.
   - Больно вы пессимистичны сегодня, Вахид Тожиевич, - прищурился  Василий.
- Мне самому не нравится намек Рыкова на то,  что  деятельность  "чистилища"
входит в его расчеты. Получается, что он то разрешает нам  работать,  то  не
разрешает.
   - А разве это не так? Подумай сам. Мы таскаем только мелкую рыбу, крупная
постоянно срывается. К тому же Рыков никогда не бросается угрозами на ветер.
Мы еще только планируем уничтожить сеть подпольных оружейных  мастерских,  а
он их уже перебазировал. Теперь снова придется искать по всему Подмосковью.
   - Тем более надо их отыскать и уничтожить! В назидание Герману.  Мы  тоже
кое-что умеем. И плевать мне на его "разрешение"!
   - Плевать-то плевать, но даже сброс К-реестра  в  сеть  спецслужб  ничего
почти не дал. Рыков его блокировал.
   - Ладно, потом подумаем, что делать дальше. Ты с нами не пойдешь?
   -  Душа  не  лежит.  Чувствую  опасность.  После  того,  как  неизвестный
ликвидатор накрыл ракетами дачу Бабуу в Подмосковье и едва не  угробил  Сход
(!), следует ожидать всего.
   - Не паникуй. Маразм крепчает, но и мы не лыком шиты, прорвемся.
   - И все-таки будь повнимательней. Ни пуха.
   - К черту!
   Василий сел в микроавтобус с надписью по борту  "Реанимационная  служба".
Машина выехала со двора в сопровождении фиолетового "линкольна"  с  мигалкой
наверху. Самандар постоял  немного,  провожая  эскорт  внутренним  взором  и
одновременно ощупывая пространство в ментальном поле  в  поисках  опасности,
сел в свою машину, посидел, прикидывая что-то про себя, и включил мотор.
   В начале двенадцатого ночи в  ресторан  "У  Максима",  располагавшийся  в
подмосковном Новогирееве недалеко от автовокзала, вошли по одному и по  двое
семь человек. Четверо из них разошлись  по  залу,  сели  за  разные  столики
вокруг центральной площадки со сдвинутыми вместе столами, где гуляла веселая
компания - восемь молодых и не очень людей и столько  же,  если  не  больше,
подруг - воглаве с черноволосым мужчиной средних  лет  с  узкими  глазами  и
острыми скулами.
   Трое других запоздалых гостей ресторана сели за один столик  недалеко  от
компании, заказали соки, овощи, грибы и кофе. Ровно в половине  двенадцатого
Василий, - он сидел за  этим  столиком  и  в  своем  костюме  в  черно-белую
полоску, с наклеенными  усами  и  бородкой,  выглядел  солидно,  -  подозвал
официанта, протянул ему конверт и кивнул на веселящихся посетителей:
   - Отнеси хозяину стола.
   Официант взял  конверт  вместе  с  полусотенной  купюрой,  ловко  спрятал
ассигнацию и подоше