ха.
   -  И  как  ты  все  это  объяснишь?  Их  появление?   Засаду?   Очередное
столкновение спецслужб?
   - Этому есть только одно объяснение. - Матвей  вспомнил  слова  Рыкова  о
том, что "регуляция социума - дело тонкое". - Союз  Девяти  продолжает  свою
провокационную деятельность, намеренно сталкивая  силовые  структуры,  чтобы
держать процесс под контролем.  Они  же  подключают  очередных  исполнителей
"волн выключения". Надо  полагать,  следующие  "волны"  не  за  горами.  Что
предлагаешь делать? Или не было времени на размышления? Кстати, как ты  меня
здесь нашел?
   - Ты же сам давал адрес. А куда бы ты еще мог податься? Не  домой  же,  в
лапы группы засады.
   - Логично.
   - Надо выручать твоих. Узнать, кто их похитил и где поместил...
   - Захватил Юрген со своим "Стиксом", а держит на базе  в  Бутове.  Хватов
проговорился, считая, что я уже покойник.
   - Ну и отлично,  давай  разрабатывать  операцию  освобождения.  Вчетвером
мы...
   - Вдвоем, ты хотел сказать?
   - Вчетвером. Ты, я, Парамонов и... - Василий вздохнул, - и  Ульяна.  Хотя
ею я бы не хотел рисковать. - Он виновато посмотрел  на  Матвея.  -  Знаешь,
минуты теперь не могу прожить, чтобы не вспомнить о  ней!  Прямо  наваждение
какое-то...
   Матвей   кивнул,   оставаясь   сдержанно   деловым,   сосредоточенным   и
хладнокровным.
   - Это нормальное состояние, старик. Состояние влюбленности. Такая девушка
стоит того, чтобы думать о ней непрестанно. Но Крис и Стас подождут.  Ульяна
говорила, что Ельшин собирается добыть оружие Инсектов. Этого допустить ни в
коем случае нельзя, хотя бы из этических соображений.
   Василий,  вздохнув,  мысленно  неохотно  расставаясь  с  образом  Ульяны,
вернулся к действительности.
   - Да, я совсем было забыл...  Громов  тоже  вознамерился  снабдить  своих
комиссаров каким-то древним оружием, это мне Валера Шевченко сказал. И я так
понял, что координатор "Чистилища" собрался в поход к одному из  МИРов.  Где
бы еще он мог искать это оружие? Только вот какой МИР он выбрал?
   - Мы знаем два МИРа-Храма под Москвой.
   - Горшинский под церковью Спаса и под Кремлем.
   - Вот и проверим оба. Давай готовиться. Ты еще не  был  в  своем  схроне?
Снаряжение у нас есть?
   - Все в порядке, там никто не появлялся. Была б машина,  прямо  сейчас  и
поехали бы. Знаешь, во  время  схватки  в  "Экипаже"  я  отобрал  у  киллера
"глушак". А насчет освобождения Кристины у меня  появилась  одна  любопытная
мысль.  Вспомнился  кое-какой  опыт.   Что,   если   нам   самим   захватить
родственников Юргена? А еще лучше -  Гусева,  который  им  командует?  Жену,
например, детей.., впрочем, детей жалко... И потом обменять? А?
   Матвей покачал головой, но решительно ответить  "нет"  не  спешил.  Идея,
конечно, была неплохая, но ведь ни дети,  ни  другие  родственники  министра
обороны не отвечали за его деяния и гнусность натуры.
   - Посмотрим, - сказал он наконец. - Может быть,  в  твоем  предложении  и
есть какое-то рациональное зерно.
   Транспорт они раздобыли просто. Матвей вспомнил о мастерской Ильи  Шимука
на улице Шухова, и хотя мастерской после гибели Ильи владел другой  человек,
его напарник Коля, он без звука  дал  во  временное  пользование  старенькую
"семерку" Муромца.
   Схрон Василия, то есть самый обыкновенный  погреб,  в  каких  рачительные
хозяева держат зимой картошку и банки с разносолами, располагался  в  районе
Савеловского  вокзала.  Жильцам   нового   девятиэтажного   дома   разрешили
использовать для строительства погребов  высокие  отвалы  у  демонтированной
ветки железной дороги. Фантазия какого  начальника  контрразведки  позволила
оборудовать в одном  из  погребов  целый  склад  спецснаряжения  для  тайных
операций ФСК, было неизвестно, но Василию  Балуеву  досталась  в  наследство
настоящая "пещера Али-Бабы". За время знакомства с  Соболевым  он,  конечно,
основательно почистил эту "пещеру",  но  оставалось  в  ней  еще  достаточно
всего, чтобы восхитить Матвея: от комплектов "ниндзя" до  противотанковых  и
противосамолет-ных ручных ракетных комплексов.
   С собой они взяли по комплекту "ниндзя", маскхалаты,  комбинезоны  разных
покроев,  бинокли,  приборы  ночного  видения,  кинжалы,  арбалет,  автоматы
Никонова,   карабины   с   оптическими   прицелами,   гранатометы   и   один
зенитно-ракетный комплекс "малина", способный сбивать самолеты  и  вертолеты
как на сверхмалых высотах, так и на дальности до семи километров.
   Упаковав снаряжение и оружие в сумки,  они  некоторое  время  посидели  в
погребе, прикидывая, что бы еще такое прихватить с  собой,  и  Матвей  задал
вопрос, который давно вертелся на языке:
   - А почему этот твой схрон забыли в ФСБ?  Неужели  он  был  рассчитан  на
длительную консервацию? Кто, кроме тебя, знал о его существовании?
   Василий не успел ответить, за него ответили те, кто знал  о  расположении
склада и наверняка следил за передвижением Соболева и Балуева.
   - Эй, там, в окопе! - проревел над люком  в  погреб  усиленный  мегафоном
голос. - Выходи по одному!
   Матвей и Василий, переглянувшись, замерли.
   - Кажется, мы влипли, - хладнокровно констатировал Матвей.
   - Так, да не совсем, - отозвался Василий. - Зря я, что  ли,  столько  лет
проработал в контрразведке? Их надо отвлечь на пару  минут,  сможешь?  -  Он
начал лихорадочно выбрасывать из угла кучу всякого хлама. - Мне  понадобится
некоторое время.
   Матвей молча поднялся по лестнице до люка, приподнял крышку:
   - Кто старший? Поговорить надо.
   Несколько секунд прошло в молчании, потом мегафон изменил тон и голос:
   - Здесь Коваль. Выходи, ганфайтер.
   Матвей в щель быстро оглядел окрестности и  оценил  способности  спецназа
ФСБ перекрывать подступы к объекту. Из ребят почти  никого  не  было  видно,
однако для того,  чтобы  окруженные  не  дергались,  кое-кто  демонстративно
высунул из-за укрытия ствол автомата. Из-за трансформаторной будки на другой
стороне бывшего железнодорожного полотна вышел директор ФСБ, за ним два  его
телохранителя, начальник ГУБО Казанцев, его заместитель Зинченко и  командир
спецотряда "Гроза" Белоярцев.
   - Ну и ну! - пробормотал Матвей. - Встреча по высшему разряду!
   - Кто там? - невнятно спросил Василий, продолжая освобождать угол погреба
и отрывать доски пола.
   - Сам  директор  пожаловал,  плюс  руководство  "губошлепов",  плюс  Люда
Белоярцев.
   Василий присвистнул, сдвинул обнажившуюся крышку люка в полу.
   Матвей вылез  из  погреба,  готовый  в  течение  долей  секунды  прыгнуть
обратно, вытащил и положил на сгиб локтя гранатомет.
   - Бросай свою пушку, Соболев! - крикнул Белоярцев. - Это тебе не поможет,
ты у нас на мушке.
   - Я хотел бы поговорить с тем, кто отдает приказы, - ответил Матвей, -  а
не с тем, кто их выполняет.
   Директор Федеральной безопасности повернул голову к группе людей  справа,
отдал какое-то распоряжение и двинулся с горба  вала  вниз  в  сопровождении
великанов телохранителей. Матвей  оставил  гранатомет  у  горловины  люка  в
погреб, спустился на полотно со своей стороны. Догадливый  Василий  выставил
рядом пулемет, но сам не показывался, зная, что снайперы ждут его появления.
   Они сошлись на полосе шпал.
   - Склад окружен, - сказал холодно  Коваль.  -  Сопротивление  бесполезно.
Сдавайтесь, Соболев, поедем выяснять отношения.
   Матвей ощутил мгновенное давление на глазные  яблоки,  на  кости  черепа,
нервные узлы лица и  понял,  что  перед  ним  всел„нный,  авеша  кого-то  из
многореальных существ. Потеряв Хватова, директор каким-то образом  вышел  на
уровень систем связи Внутреннего Круга  и  вызвал  Монарха.  А  может  быть,
кого-то из иерархов.
   - Не поеду я  с  вами,  Сергей  Вениаминович,  -  сказал  Матвей.  -  Все
обвинения в мой адрес ложны, и вы это знаете.
   - Знаю, - кивнул Коваль. - И все же ты  потенциально  опасен,  ганфайтер.
Пока ты на свободе, я не могу спокойно делать свое дело.
   - Нейтрализовать остальных лидеров-конкурентов?
   - Ты все хорошо понимаешь. Я даже не буду тебя убивать, просто  изолирую,
посажу на некоторое время под замок.
   - А зачем вы взяли с собой Казанцева и Зинченко?
   - Неужели не догадался?
   Матвей посмотрел в  глаза  директору,  который  значительно-торжественным
тоном, подражая диктору телевидения, закончил:
   - В завязавшейся перестрелке террористами были убиты  начальник  Главного
управления по борьбе с организованной преступностью и его заместитель...  Но
этого  можно  избежать,  -  уже  другим,  будничным,  тоном  добавил  Сергей
Вениаминович. - Если вы сдадитесь без боя.
   Матвей, вошедший в режим, шестым чувством понял, что директор  ФСБ  лжет.
Их с Василием захват  оставался  самым  удобным  предлогом  для  уничтожения
ближайших соперников.
   - Хватова убил ты? - осведомился Коваль,  делая  какой-то  знак  пальцами
левой руки.
   - Воин Внутреннего Круга, - ответил  Матвей,  начиная  комбинацию  чи-мэй
<Чи-мэй - смертельный удар (кэмпо).>; он чувствовал, что времени  на  разгон
обычных стилей - айкидо, русбоя или карате-дзицу - у него нет.
   Телохранители директора, накачанные сверх всякой меры,  наверняка  хорошо
держали удары, но защиты от парализующих прикосновений не знали. Они  успели
вытащить пистолеты только для того, чтобы  тут  же  выронить  их  и  рухнуть
рядом.  Коваль,  будучи  авешей  иерарха,  действовал  быстрей,  да  и   его
психоматрица знала приемы э-боя и защиту от них, но для  выполнения  приемов
одного знания их недостаточно, надобно иметь еще  и  тренированное  тело,  а
этим Сергей Вениаминович, давно забывший, когда он в последний  раз  был  на
стадионе, как раз похвастаться и не  мог.  Пропустив  шоковый  укол,  он  на
какие-то  доли  секунды  замедлил  темп  движений,  что   позволило   Матвею
оглядеться для оценки внешних событий, и ему удалось уловить  едва  заметное
движение Белоярцева, поднявшего пистолет.
   Что у майора был "дырокол", а не  обычное  огнестрельное  оружие,  Матвей
понял только после выстрела: за мгновение  до  того,  как  палец  Белоярцева
утопил гашетку "дырокола", он рванул Коваля на себя и увидел, как над бровью
директора ФСБ вырос небольшой стерженек телесного цвета,  тут  же  заплывший
кровью. И лишь после этого послышался хрусткий стеклянный  звон  луча-струны
"дырокола", сдвинувшего в пространстве луча атомы всех предметов  в  радиусе
ста метров.
   Коваль стал падать на Матвея, и это страшное долгое падение все длилось и
длилось, а все кругом было как в тумане, и не хватало сил отвести взгляда от
сантиметрового кровавого штырька, выросшего над бровью между лбом  и  виском
директора...
   Тра-та-та-та! - гулко заговорил пулемет с вершины вала.
   Три пули попали  Белоярцеву  в  лицо,  отбросив  тело  за  штабель  шпал,
остальные ударили  по  укрытиям,  заставив  солдат  "Грозы"  попрятать  свои
головы.
   - Соболь, гони! - раздался голос Василия.
   Напрягаясь до боли в натянутых мышцах, Матвей пробежал  десять  шагов  по
откосу вала вверх, нырнул головой вниз в открытый люк, и только после  этого
соединенные силы захвата открыли  огонь  из  всех  видов  оружия,  не  сразу
сообразив,  куда  надо  стрелять:  бега  Матвея  в   режиме   сверхускорения
большинство бойцов не видели.
   - Быстрее! - поддержал его снизу Василий, не терявший  присутствия  духа,
швырнул в отверстие пола погреба одну из сумок, сиганул туда сам, крикнул:
   - Сумки возьми и больше ничего не трогай!
   Матвей подхватил две оставшиеся сумки, бросил в люк и спустился туда сам.
Когда он достиг дна квадратного колодца и углубился в узкий,  но  достаточно
высокий ход, сзади раздался взрыв, и стены погреба-склада  рухнули,  завалив
колодец.
   Однако,  вопреки  ожиданиям  Матвея,  подземный  ход  закончился  уже  на
двадцать девятом шаге. Наткнувшись на спину  Василия,  Соболев  остановился,
прислушиваясь, но сюда звуки с поверхности земли не долетали.
   - Что остановился?
   - Думаешь, копатель этого крысиного лаза, то есть я,  разумеется,  прорыл
туннель до Кремля? - хмыкнул Василий. - К сожалению, всего лишь до одного из
соседних погребов, о чем его хозяин, естественно, не подозревает.
   Балуев потянул на себя  за  ручку  деревянный  щит,  со  скрипом  оторвал
перекладину, и в тот же момент ход сзади обвалился. Обоих швырнуло воздушной
волной вперед. Василий выругался, но не выпустил ручки  и  открыл  еще  одну
дверь, за которой оказалась деревянная стенка  погреба.  Отбить  доски  было
минутным делом,  после  чего  друзья  проникли  в  помещение  гораздо  более
скромное по размерам, чем то, откуда они только что сбежали. В  нос  ударили
убойные запахи квашеной капусты, картофеля, плесени и пыли.
   - Устраивайся, - гостеприимно повел рукой  Василий.  -  Здесь  можно  год
продержаться на овощной диете.
   Матвей поднялся по лесенке к люку, нашел щель, но, кроме  штабелей  шпал,
ничего не увидел. Не было и особого шума:  стрельба  стихла,  ветер  доносил
лишь мужские голоса да звуки автомобильных моторов.
   - Ход они вряд ли станут раскапывать, - сказал Василий. - Подождем,  пока
они уберутся отсюда, тогда и уйдем.
   - Они не дураки и рано или поздно начнут обшаривать все погреба и сараи в
округе. Уходить надо сейчас, пока они не опомнились.
   Балуев раздумывал недолго.
   - Ты прав, давай переоденемся и попробуем пробраться за кольцо оцепления.
Коваль быстро сообразит, где нас искать.
   - Не сообразит. Его убрал Люда... Белоярцев.., из "дырокола". Так что, не
вмешайся ты, я бы сейчас тоже лежал там с дыркой в одном боку и стержнем  из
собственной кожи в другом.
   Василий странно посмотрел на Соболева: оба уже адаптировались к темноте и
все вокруг хорошо видели.
   - Ты что? - встревожился Матвей.
   - Ничего.., интересно получается... Рыков  мне  сказал,  что  они  всегда
добиваются цели. Какая ему разница, каким путем  это  достигается.  Им  надо
было убрать директора ФСБ, они его убрали. Послушай,  может,  чтоб  отстали,
сделаем то, чего они от нас хотят? Коваль уже готов, осталось убрать Гусева,
министра МВД, лидеров "ККК" и "СС"...
   - Не отстанут, - убежденно сказал Матвей. - Мы слишком много знаем.  Союз
Девяти получил от иерархов особые команды ПАН и ПРОПАЛ для наведения на цель
и ликвидации неугодных лиц. Психоматрицы ликвидаторов  внедряются  в  людей,
подходящих для  выполнения  задания,  и  те  делают  дело.  В  Тамбове  меня
перехватили опера особого отдела МВД. Кроме того, сомневаюсь, что  Коваль  в
самом деле мертв. В момент выстрела он был авешей Монарха,  что  давало  ему
шанс выжить. Но ты попал в точку,  Союз  Девяти  способен,  наверное,  точно
рассчитать самые сложные траектории решения проблемы.
   Матвей почувствовал вдруг ледяной озноб, вспомнив слова  Горшина  о  том,
что он сидит в узле чужих программ... Так может быть,  и  в  самом  деле  он
запрограммирован иерархами на выполнение определенного задания?  Но  какого?
Да иерархами ли? Зачем им в таком случае нейтрализовывать его, устраивать на
него охоту? Может быть, в нем заинтересованы... Аморфы?
   - ..расселся? - донесся в  этот  момент  голос  Василия.  -  Переодевайся
быстрей!
   Через минуту они превратились в пожилую  пару,  в  которой  роль  супруги
играл  Василий.  Сумки  спрятали  в  том  же  коридорчике,   откуда   вышли,
предварительно восстановив деревянную обивку  стены  погреба.  Открыли  люк,
перекусив изнутри дужку висячего замка, и выбрались наружу с ведром картошки
в руках. Пока Василий цеплял новый замок на крышку люка, Матвей осматривался
и возблагодарил Спасителя за то, что погреб располагался по  другую  сторону
вала железнодорожного пути. С этой стороны "федепасы" оставили охрану  всего
из двух человек и машины, на которых приехали.
   Солдаты, равнодушно глянув на вышедших  из  погреба  старика  и  старуху,
снова уставились на вершину вала, где копошились их товарищи, и  ганфайтерам
не оставалось ничего  другого,  как  сесть  в  одну  из  машин  -  фургончик
"каролина", в одно мгновение обезвредив водителя.
   Через четверть часа они бросили фургон возле  Белорусского  вокзала,  где
поймали такси и доехали до своей "базы" в квартире Марии.

РАНДЕВУ С ХРАНИТЕЛЕМ

   Ульяна позвонила в двенадцать ночи, когда Матвей и Василий уже  пришли  в
себя после схватки с подразделением ФСБ  и  укладывались  спать,  разработав
план проникновения на базу юргеновского отряда "Стикс" в  Бутове.  До  этого
Василий  нашел  Шевченко,  попросил  его  дать  поработать   на   компьютере
Ассоциации "Барс" и, зная коды Минобороны,  вытащил  из  оборонной  компсети
необходимые сведения о военном городке в  Бутове.  Теперь  ганфайтеры  знали
все, что было нужно для  проведения  операции  по  освобождению  Кристины  и
Стаса.
   Трубку  сняла  еще  не  ложившаяся  спать  Мария,  подозвала  к  телефону
Соболева, кутаясь в пуховый платок поверх вызывающе  открытого  халатика.  В
глазах ее стояли любопытство и грусть, и Матвей, беря трубку, погладил ее по
руке.
   -  Соболев,  -  услышал  он  голос  Ульяны.  -  За  вами  сейчас  заедут,
собирайтесь и спускайтесь во двор.
   - Это обязательно? - не сразу спросил Матвей.
   - Если хотите жить - да! - Телефон замолчал.
   - Кто это? - не удержалась на этот раз от вопроса Мария. - Жена?
   - Сестра, - почти честно ответил Матвей, разведя руками. - Кажется..,  мы
уезжаем.
   - На ночь-то глядя?
   - Так мы живем.., с некоторых пор.
   - Придете еще?
   - Не знаю, - сказал Матвей честно. - Собирайся, - бросил  он  оторвавшему
голову от подушки Василию.
   Тот, демонстрируя неплохую  выдержку,  молча  стал  одеваться,  и  Матвей
объяснил:
   - Звонила Ульяна, нас куда-то повезут.
   - Лишь бы не на кладбище. Поедем налегке?
   - На всякий случай экипировку возьмем с собой.
   Они спустились во двор, одевшись по-походному в теплые джинсовые костюмы,
с сумками через плечо, и несколько минут  простояли  в  подъезде,  глядя  на
мокрый асфальт двора. Черная "мазда" с военным номером  подъехала  тихо,  не
зажигая фар. За рулем сидела Ульяна Митина.
   - Добрый вечер. Сумки могли бы и не брать.
   - Уже ночь, - сказал Василий, на которого присутствие Ульяны  действовало
гипнотически. - А в сумках только завтраки. Куда вы нас решили забросить?
   - На кудыкины горы, - засмеялась Ульяна, и от ее смеха у  Матвея  сжалось
сердце, готовое разорваться  на  части:  одна  его  часть  болела  болью  за
Кристину, вторая радовалась встрече с Ульяной.
   "Мазда" выкатилась на улицу, повернула по Фрунзенскому валу к набережной.
До окончания поездки они не произнесли ни слова. Через  сорок  минут  машина
съехала с Волгоградского проспекта на Люблинскую улицу,  остановилась  возле
автозаправки. Из темноты вышел человек в плаще, подождал, пока они выйдут.
   - Я подожду вас здесь, - сказала Ульяна. - Ни пуха...
   - К черту!
   Матвей двинулся к человеку  в  плаще  и  вдруг  узнал  в  нем  Самандара.
Остановился. Василий ткнулся ему в спину, чертыхнулся,  вытаращив  глаза  на
директора МИЦБИ.
   - Вы же.., убиты!
   - Как  видите,  не  совсем,  -  невозмутимо  ответил  Вахид  Тожиевич.  -
Посвященных трудно уничтожить. Пойдемте, друзья, нас ждут.
   Матвей повиновался без слов.
   Они  вошли  в  небольшой  сквер  возле  одиноко   стоящего   двухэтажного
старинного особняка, сохранившегося, судя по  медной  доске  на  фасаде,  со
времен Петра I, взошли на резное каменное крыльцо,  где  их  ждал  еще  один
человек - Иван Парамонов. Он пожал друзьям руки, подтолкнул их к открывшейся
двери, шепнув:
   - Идите смело.
   Отчего-то оробевшие Матвей и Василий шагнули  за  порог  и,  преодолев  в
полутьме коридор, вошли в комнату с камином, где горел огонь.  Отблески  его
освещали фигуру человека в кресле перед камином, и, хотя в  мятущемся  свете
трудно было разглядеть лицо сидящего, Матвей сразу узнал его.
   - Хранитель!
   - Матфей?! - эхом отозвался Балуев.
   Человек поднял голову, сделал приглашающий жест.
   - Проходите, идущие, присажив