бок,  рассматривая
саркофаг. Остальные смотрели то на него, то  на  светящуюся,  сплетенную  из
паутины пирамиду, и молчали.  В  подземелье,  где  хранился  МИР  ликозидов,
царила глубокая, торжественная тишина, насыщенная тайнами канувшей в небытие
цивилизации.
   Пока спускались под землю, Вася  успел  кое  о  чем  порасспросить  Ивана
Терентьевича и теперь знал, что каждый МИР, по сути, - ворота в определенную
реальность.  Тот,  кому  были  подвластны  Великие  Вещи  Инсектов  -  "Игла
Парабрахмы" и "саркофаг" -  своеобразный  компьютерный  комплекс  управления
семьей насекомых, мог включать себя в контур комплекса и пересекать  границу
реальности, на которую был ориентирован МИР. Матвей Соболев, по его  словам,
давно был включен в контур "Иглы", принадлежащей галиктам - разумным пчелам,
и мог бы уйти из земной реальности в  "розу"  практически  в  любой  момент,
однако узнал он об  этом  лишь  нынешним  утром,  после  выхода  в  логос  и
универсум.  Правда,  все  это  уже  не  имело   значения,   Матвей   обладал
возможностью включения собственного тхабса - способа преодоления  магических
границ между реальностями. Чем руководствовался  Монарх  Тьмы,  активируя  у
Соболева тхабс, можно было только гадать.
   - Пора, - тихо проговорила Кристина, стоявшая сзади Матвея.
   Тот очнулся от размышлений, оглянулся.
   - Да, пора. Кардиналы Союза уже близко.
   - Будем драться? -  с  готовностью  расправил  плечи  Василий,  хотя  ему
досталось больше всех.
   Матвей покачал головой, обнял Кристину за плечи, поворачивая ее  лицом  к
остальным.
   - Драки не будет. Я перемещу вас куда захотите. Давайте прощаться.
   Стало  совсем  тихо.  Потом  раздался  неуверенный,  спотыкающийся  голос
Балуева:
   - То есть как это - прощаться? Разве мы не идем с тобой?
   - Тебе нельзя, - грустно улыбнулась Кристина. - Путь в другие  реальности
человеку, не владеющему энергетикой "розы", заказан. Я не уверена, что  даже
Посвященные II ступени могут пересекать границы реальностей без  ущерба  для
психики, не говоря уже о... других людях Круга.
   Василий с  недоумением  посмотрел  на  молчаливых  Ивана  Терентьевича  и
Ульяну.
   - Вы тоже так считаете? Крис, ты же сама  говорила,  что  мы  -  спутники
аватары...
   - И могу повторить свои слова. Вы еще догоните
   Нас.
   Где-то двлеко за стенами пирамиды ликозидов зародился слабый шум.  Матвей
прислушался к нему, шагнул к Василию, обнял его.
   - До встречи, идущий. Отвечаешь мне за Стаса... и за Улю, конечно. Береги
их. Если у нас ничего не получится, ты доделаешь то, что мы начнем.
   И Вася проглотил вертевшиеся на языке возражения.
   Матвей обнял Ульяну, Ивана Терентьевича, то же самое сделали  Кристина  и
Тарас. Прощаясь последним с Василием, он сунул ему визитку "чистилища".
   - Может быть, пригодится.
   - Что это?
   - Телефоны командира моего мейдера и лидера "Стопкрима" Завьялова.
   - Зачем?'
   - Всегда можешь надеяться на их помощь. Прощай.
   Трое  уходящих  отступили  от  тройки  остающихся,  и  Матвей  подошел  к
"саркофагу" царя ликозидов.
   Шум стремительно нарастал: топот, голоса  людей,  позвякивание,  гудение.
Кардиналы торопились изо всех сил, чтобы успеть помешать  переходу  границы,
они еще издалека начали наносить ментальные удары по противнику, но пирамида
ликозидов  мешала  им,  рассеивала  излучение   и   не   позволяла   довести
концентрацию пси-энергии до порога прямого воздействия.
   Что-то вдруг произошло.
   По залу дворца ликозидов прошло  колебание,  усилившее  на  миг  свечение
стен. Топот и шум, доносившиеся из многочисленных тоннелей, выходящих в зал,
стихли, потом возобновились с новой силой.
   Василий, во все глаза наблюдавший за действиями Соболева, тем не менее не
заметил, как Матвей оказался внутри  "саркофага".  Новая  волна  искривления
обежала зал, отозвалась в телах людей сперва тяжестью, потом невесомостью  и
кровавым туманом в глазах. Когда зрение прояснилось, Василий увидел,  что  и
Кристина с Горшиным стоят уже внутри "саркофага" - зыбкие прозрачные  фигуры
с возникающими и тающими звездами в глубине тел.
   Какая-то жуткая сила стала мять "саркофаг", изгибать стены  и  пол  зала,
сплющивать тела  оставшихся.  Движимые  инстинктом,  они  обнялись,  пытаясь
защититься "колоколом отталкивания", но "то помогало мало,  чудовищная  сила
продолжала корчить пал, пирамиду, всех, кто находился в ней.
   Вася не знал, что  вся  эта  метаморфоза  -  результат  ментальной  атаки
кардиналом, скопцентриропавших волю в  единый  кулак  и  на  короткое  время
преодолевших барьер магического оперирования в "запрещенной реальности", как
бы отменивших физические законы в данном локальном объеме.  В  принципе  это
было равносильно инициации еще одной "Иглы  Парабрахмы",  что  категорически
запрещали законы Внутреннего Круга, потому что противоборство  столь  мощных
Сил - группы Соболева и Союза Девяти - могло  запросто  нарушить  равновесие
потенциалов границы, создать своеобразный  эйнсоф  -  многомерный  провал  в
глубины "розы реальностей", способный засосать в себя весь город.
   Затем вс„ успокоилось - на  несколько  мгновений.  Рядом  с  Посвященными
возникла темная фигура в  змеящемся  голубыми  молниями  плаще  -  Хранитель
Матфей. Он  дернул  Василия  за  плечо,  отшвыривая  в  сторону,  подтолкнул
согнувшихся Парамонова и Ульяну к "саркофагу", пророкотал гулким басом:
   - Ныряйте за ними!
   Иван  Терентьевич  поддержал  пошатнувшуюся  девушку,  и  они  исчезли  в
усиливающемся свечении "саркофага".
   - Я... с ними! - прохрипел Василий, пытаясь оттолкнуть горячую и  твердую
руку Хранителя, и в этот момент "саркофаг" погас, исчез,  провалился  сам  в
себя. Команда Соболева перешла границу реальности.
   С  гулким  ударом  вспучился  пол,   застыл   причудливым   многометровым
стеклянным сталагмитом, стены зала пошли трещинами, начали стрелять искрами,
осыпаться, рушиться. В зал вбежало  множество  людей  -  девятка  кардиналов
Союза с  координатором  во  главе,  их  телохранители  и  солдаты.  Судорога
разрушения перестала корчить замок ликозидов,  шум  стал  стихать...  и  все
поплыло перед глазами Василия.
   Последнее,  что  он  увидел,  было  черное  кривляющееся  клыкастое  лицо
дьявола, выглянувшее из переплетений балок  потолка.  Потом  пришли  тишина,
темнота и покой...

ПРОЛОГ НАДЕЖДЫ

   Каждый год в течение десяти лет  он  приходил  на  это  место,  к  церкви
Троице-Лыковского кладбища, в надежде встретить  тех,  кого  потерял  в  тот
страшный день перехода границы Соболевым. Десять лет  Василий  Балуев  искал
Ивана Терентьевича Парамонова и Ульяну по всей России  и  за  ее  пределами,
десять лет он ждал их возвращения,  веря,  что  им  удалось  пройти  границу
реальности вместе с Матвеем и уцелеть. Десять лет он шел тем же Путем, что и
Посвященные, пока не стал человеком Круга.
   Четыре раза сменилось правительство, ушел старый, пришел новый президент,
спрятался в тень Союз Девяти, власть в стране захватила  СС  -  Сверхсистема
криминально-государственного   управления,   базой   для    которой    стало
"чистилище".
   Многое изменилось в жизни страны  и  рядовых  ее  членов,  кроме  одного:
власть тьмы продолжалась.
   А ушедшие все не возвращались. И не подали ни одного знака, что они живы.
   Возможно, время в "розе реальностей" текло как-то иначе, быстрей, чем  на
Земле. Возможно. Однако это было  для  Василия  слабым  утешением.  Он  ждал
изменения, а его все не было. Он ждал Ульяну, но  она  не  отвечала  на  его
зов... Что-то надо было предпринимать самому...
   - Пойдемте, дядя Вася, - раздался сзади заботливый голос.
   Василий обернулся.
   На  него  исподлобья  смотрел  двадцатилетний  парень,  высокий,  гибкий,
ощутимо  сильный  и  спокойный.  Стас  Котов.  Бывший  приемный  сын  Матвея
Соболева. Его надежда и опора. Ученик. Идущий...

   Щукино Апрель 1997 г.



    Василий ГОЛОВАЧЕВ
    ЗАПРЕЩЕННАЯ РЕАЛЬНОСТЬ V
    ИСТРЕБИТЕЛЬ ЗАКОНА




   (C) Copyright Василий Головачев
   Официальная страница: http://www.golovachev.ru

ПРОЛОГ НАДЕЖДЫ

   Каждый год в течение десяти лет он приходил на это место, к церкви святой
Троицы возле  Троице-Лыковского  кладбища  в  надежде  встретить  тех,  кого
потерял в тот страшный день перехода границы Матвеем Соболевым.
   Десять лет Василий Балуев искал Ивана Терентьевича  Парамонова  и  Ульяну
Митину по всей России и за ее пределами, десять лет он ждал их  возвращения,
веря, что им удалось пройти границу реальности и уцелеть.
   Десять лет он шел тем же Путем, что и Посвященные, пока не стал человеком
Круга.
   За это время четыре раза сменилось  правительство  страны,  ушел  старый,
пришел новый президент, спрятался в тень Союз  Девяти  Неизвестных,  изменив
очевидно  тактику  и  стратегию  влияния  на  реальность,  власть  в  стране
захватила  СС  -   пресловутая   Сверхсистема   криминально-государственного
управления,  базой  для  которой  стали  старое  "чистилище"   и   Купол   -
организованная мафиозная структура столицы.
   Многое изменилось в жизни страны и  рядовых  ее  граждан,  кроме  одного:
власть тьмы продолжалась.
   А ушедшие все не возвращались. И не подали ни одного знака, ни прямо,  ни
косвенно, что они живы.
   Возможно, время в "розе реальностей" текло как-то иначе, быстрей, чем  на
Земле. Возможно. Однако это было  для  Василия  слабым  утешением.  Он  ждал
изменения, ужесточения Закона возмездия, закона адекватного  ответа,  а  его
все не было. Он ждал Ульяну, но она не отзывалась  на  его  зов,  и  даже  в
астрале - первом уровне континуального энергоинформационного поля планеты не
сохранились следы ушедших. Что-то надо было предпринимать самому...
   - Пора, дядя Вася, - раздался сзади негромкий заботливый голос.
   Василий обернулся.
   На него исподлобья  смотрел  двадцатилетний  парень,  высокий,  поджарый,
гибкий в каждом движении, ощутимо сильный и спокойный.  Стас  Котов.  Бывший
приемный сын Матвея Соболева. Его надежда и опора. Ученик. Идущий...
   Десять лет занятий боевыми искусствами под руководством  Василия  сделали
из него мастера боя, равного которому на  памяти  Василия  не  было  никого.
Парень шел быстрее, чем он когда-то, а главное - имел резервы паранормальной
энергетики, что выяснилось уже в ходе тренировок, и овладел темпом, то  есть
сверхскоростным движением, уже спустя  три  года  после  начала  занятий.  К
двадцати  годам  он  завоевал  три  черных  пояса,  участвуя  в  официальных
чемпионатах России и Европы по каратэ и айкидо, принял  на  вооружение  весь
арсенал приемов нин-дзюцу, известных Василию, в том числе таких специфичных,
как токэн-дзюцу и ханбо-дзюцу, и  вплотную  подошел  к  овладению  космек  -
комбинаторикой смертельного касания, коей сам Василий владел в совершенстве.
   Кое-какие секреты космек Вася уже начал показывать Стасу, и к  настоящему
моменту парень уже сносно применял ТУК - приемы техники усыпляющего касания,
подавая  надежды  на  становление  воина  такого  уровня,  что   у   Василия
захватывало дух. Он чувствовал, что в ближайшем будущем судьба готовит парню
немало жестоких испытаний, а также втайне вынашивал планы,  где  способности
Стаса должны были найти прямое применение.  Планы  эти  сводились  к  поиску
перешедших границу реальности непосредственно в самой "розе реальностей".  И
хотя Вася знал, что простому смертному пересечь границу не дано, надежды его
были не лишены оснований. Сам он уже прошел  первую  ступень  Посвящения  во
Внутренний Круг, а Стас с его помощью стал садхакой, если применить  термины
буддизма, то есть ищущим, стремящимся к постижению истины,  избрав  нелегкий
путь карма марги - путь для активных людей к реализации через действие. Этим
же путем шел и Василий.
   - Не хотелось бы опаздывать, - с виноватой ноткой в голосе  сказал  Стас,
не  выказывая  однако  признаков  нетерпения.  -  Буйвол  не  любит,   когда
опаздывают на зачет.
   Буйволом,  насколько  знал  Вася,  студенты  прозвали  преподавателя   по
квантовой электродинамике,  и  получить  у  него  зачет  действительно  было
непросто. Стас заканчивал четвертый курс физтеха  в  Долгопрудном  и  сдавал
летнюю  сессию.  Учился  он  легко,  успевая  и  тренироваться,  и  серьезно
заниматься эзотерическими исследованиями,  и  кроме  всего  прочего  помогал
Василию в кое-каких специфических изысканиях с гипногенератором "удав".
   Вася мог бы гордиться парнем: о лучшем ученике  и  помощнике  мечтать  не
стоило.
   - Иди, - сказал он. - Бери машину и дуй на свой зачет. Я тут еще  побуду.
Ни пуха, ни пера.
   - К черту! - серьезно ответил Стас, повернулся  и  зашагал  по  кирпичной
дорожке к выходу из рощицы, окружавшей церковь, территория  которой  с  трех
сторон была огорожена узорчатой металлической решеткой; с четвертой  церковь
выходила на берег Москвы-реки.
   Через несколько минут раздался звук мотора - тишина здесь  стояла  такая,
что ею можно было дышать, - затем  все  стихло.  Василий  внутренним  взором
проводил машину до поворота на Одинцовскую  улицу  и  медленно  двинулся  по
дорожке вокруг  церкви  -  небольшого  храма  бывшей  нарышкинской  вотчины,
имевшего трехъярусный восьмигранник алтарной части и западный притвор. Мысли
Балуева снова вернулись назад, в прошлое...
   Он не помнил, как ему удалось избежать столкновения с  кардиналами  Союза
Девяти и выбраться  из  МИРа  Ликозидов,  после  того  как  Матвей  Соболев,
Кристина, Тарас Горшин, Иван Терентьевич и Ульяна пересекли границу  "розы".
Добирался он до квартиры Горшина на "автопилоте", а очнулся лишь через сутки
после этого. Несколько дней приводил себя в порядок,  пока  не  обрел  былую
форму, с месяц не покидал территорию церкви, искал вход в МИР, но не нашел и
впал в депрессию, из  которой  его  вывела  случайная  встреча  с  девушкой,
чрезвычайно похожей  на  Ульяну.  Василий  очнулся,  заставил  себя  думать,
анализировать события, действовать, и в конце концов  вошел  в  ритм  жизни,
поддерживаемый им и теперь.
   Он нашел квартиру Котовых и стал жить со  Стасом  и  его  бабулей,  начав
приобщать десятилетнего мальца к воинским искусствам с азов, благо никто  не
мешал ему  воспитывать  парня  в  соответствии  с  традициями  Дао,  хотя  и
видоизмененными под менталитет русских корней. Отец Стаса как ушел  накануне
главных событий, изменивших жизнь мальчишки, так больше и не появился в доме
Марии Денисовны, чему старушка была в душе только  рада,  и  место  отца,  а
также Матвея, занял в доме Василий, сменивший фамилию Балуев на Котов.
   Через год Васю неожиданно навестил Самандар, оставшийся не  у  дел  после
исчезновения своих друзей-Посвященных. Этот странный человек,  вызывающий  у
Васи то антипатию, то восхищение, явно тяготился своим положением, испытывал
дискомфорт,   оказавшись   в   одиночестве,   и   хотел   каким-то   образом
реабилитировать себя после откола от группы. Он  тоже  пытался  найти  следы
ушедших в "розу" своими методами, предложил Васе объединить усилия, и это  в
конце концов их сблизило настолько, что Вася вдруг в  один  прекрасный  день
осознал себя учеником Посвященного! К этому моменту он уже знал  достаточно,
чтобы не сворачивать с избранного пути в  угоду  эмоциям  и  не  отталкивать
предлагаемую помощь. Еще через пять лет, как раз накануне поступления  Стаса
в институт, он прошел Посвящение и стал человеком Внутреннего Круга или, как
его еще называли, Круга Великого Молчания. Шел  он  по  пути  самореализации
медленнее, чем Соболев, но ему не надо было особенно спешить,  а  добиваться
поставленной цели Вася умел.
   Существовал  и  еще  один  побочный  фактор,  способствовавший  сближению
Василия с Вахидом  Тожиевичем:  деятельность  СС.  Точнее  -  продолжавшееся
падение Закона возмездия, выраженное в дальнейшей криминализации общества, и
не только в России, но и во всем мире.
   Поскольку знаменитый "Стопкрим" прекратил свое существование ( как  потом
удалось выяснить Васе - Рыкову  стала  невыгодна  деятельность  "чистилища",
потому что он к тому времени сумел захватить бразды правления  Сверхсистемой
в свои руки, потеснив еще одного кардинала Союза  Девяти  -  Носового  Хейно
Яановича), его место в государстве  оставалось  вакантным,  но  недолго.  На
"тропу войны" с организованной преступностью, контролирующей практически все
силовые структуры страны, вышел  Самандар.  А  потом  к  нему  присоединился
Василий с уцелевшим мейдером Горшина. Вдвоем они образовали ККК  -  "команду
контркрим",     постепенно     усиливая     давление     на     СС,     став
единственнойсилой,сдерживающейэкспансиюи  аппетиты  мафиозно-государственной
элиты и бандитских формирований столицы.
   Втягивание Васи  в  дела  ККК  происходило  постепенно,  поначалу  он  не
собирался становиться судьей и палачом киллеров, рэкетиров,  бандитов  и  их
руководителей. Но после нескольких случаев, происшедших с ним лично и с  его
знакомыми, удержаться от восстановления попранной справедливости не смог.
   Началось все через четыре с половиной года после ухода Соболева.  Вася  к
тому времени окончательно перебрался в Москву после смерти  Марии  Денисовны
(до этого он по два-три месяца жил во Владимире, в пустующем доме родителей)
и начал  работать  в  научно-исследовательском  институте  радиоэлектроники,
отпочковавшемся от знаменитого Курчатовского центра.
   Лаборатория, где устроился Василий, была небольшая, работали в ней  всего
пять человек, из коих лишь двое были  мужского  полу:  сам  Балуев-Котов  да
начальник лаборатории тридцатилетний Вадим Погребняк,  кандидат  физматнаук,
специалист в области квантовой электроники. Парень он был  умный,  физически
крепкий - занимался в юности борьбой, и очень приятный в общении.
   Беседовать  с  ним  было  удовольствие,  потому  что  он,  как  и   Вася,
интересовался эзотерикой, историей и был полон идей. С ним и произошла беда.
   Вечером тридцатого сентября он возвращался домой по улице с  незатейливым
названием  Третья  Октябрьская  с  одной  из  сотрудниц,  Леной   Касимовой.
Неожиданно рядом притормозила "девятка" с молодыми людьми спортивного вида.
   - Закурить не найдется? - окликнул Вадима один из пассажиров.
   - Извини, не курю,  -  отозвался  Погребняк,  проходя  мимо  и  продолжая
разговаривать с дамой.
   Это не понравилось ездокам.  Двое  из  них  вышли  из  машины,  одетые  в
короткие кожаные куртки, широкие  штаны  -  лилового  и  зеленого  цвета,  и
высокие ботинки со шнуровкой, и набросились на молодую  пару.  Однако  Вадим
был не робкого десятка, тем более, что  рядом  шла  его  подруга,  и  оказал
сопротивление,  отшвыривая  нападавших.  Тогда  в  дело  вмешался  еще  один
пассажир "девятки". Он достал пистолет ТТ и прострелил Вадиму обе ноги.
   После чего нападавшие не спеша сели в машину и уехали.
   Этот дикий случай  заставил  Василия  предпринять  ряд  шагов  по  поиску
бандитов, тем более, что милиция оказалась бессильна. Через два  дня  он  их
нашел - Лена запомнила номер машины и описала внешность негодяев.
   Почему этого не мог сделать уголовный розыск, осталось загадкой.
   Все четверо оказались охранниками Сергея Маня, помощника депутата Госдумы
Свонидзе, надо полагать - одного из авторитетов  криминального  мира,  и  не
боялись никого. Еще через  день,  третьего  октября  Вася  настиг  их  после
возвращения Маня из бара  "Сюрприз"  домой,  на  Пречистенку,  где  помощник
депутата имел шикарную четырехкомнатную квартиру. Подождав,  пока  охранники
отведут нетрезвого босса домой, Вася вышел  из  своего  неброского  зеленого
"фиата" и появился перед обидчиками Вадима в тот момент, когда они  выходили
из освещенного подъезда.
   - Привет из "чистилища", - сказал он ровным голосом, не глядя  на  шофера
"девятки" в десяти шагах, но чувствуя его шевеление за  спиной.  -  Три  дня
назад ваша кодла напала на одного хорошего человека и прострелила ему  ноги.
Припоминаете?