ы  уже  щупали.  Очевидно,   произошла   утечка   информации,
"чистильщики" знали о нашей операции. Ну, в общем, в  таком  вот  разрезе...
Список организаций мы согласуем. Половина ваша. Идет?
   Лобанов взял ломтик лососины, задумчиво пожевал.
   - Как и чем мы прикроемся?
   Гусев сыто рыгнул, промокнул пот на челе, выдавил улыбку.
   - Громче всех "Держите вора!" кричит сам вор. Давайте и  мы  громче  всех
кричать: "Это дело рук трех "К", ловите "чистильщиков".
   Лобанов  улыбнулся,  но  продолжал  размышлять,  вспомнив   пятый   закон
Паркинсона: если есть способ отложить принятие  важного  решения,  настоящий
чиновник всегда им воспользуется.
   -  Допустим,   я   согласен.   Кто   будет   контролировать   исполнение,
координировать действия наших боевых дружин?
   - С моей стороны - полковник Юрген, от вас - начальник службы  ликвидации
Вербицкий.
   Вальяжность и расслабленность Лобанова словно ветром сдуло.
   Глаза его сузились, похолодели.
   - Вы даже Вербицкого знаете?
   - Я всех знаю, - отрезал Гусев, не обращая внимания на  угрожающий  блеск
глаз собеседника и обуревающие его чувства. - Моя служба  работает  не  хуже
любой другой.
   -  Что  же  вы  в  таком  случае  никак  не  уберете  начальника  военной
контрразведки? Вы знаете, что он разговаривал с Главным  военным  прокурором
по поводу санкции на ваш арест?
   - Что?! - Федор Иванович чуть было не подавился оливкой. - А  вам  откуда
это известно?
   - От верблюда, - ответил Лобанов; он несколько успокоился, ответив ударом
на удар.
   Гусев глотнул вина, облил в  раздражении  галстук,  но  даже  не  заметил
этого.
   - Черт бы вас побрал, Олег Каренович!
   - Да зачем я ему нужен, черту? - улыбнулся маршал Сверхсистемы. -  Другое
дело - вы. Впрочем, мне вы нужны не меньше. Давайте  говорить  конкретно.  Я
вам помогу убрать  Никушина,  вы  мне  -  информатора,  работающего  в  моем
аппарате. А  организациями,  контактирующими  с  "Чистилищем",  мы  займемся
вместе.
   - Согласен, - буркнул министр.
   Через полчаса он ушел, шагая вразвалку, тяжело, задевая стены, спотыкаясь
на лестницах. Выпил он гораздо больше, чем позволял себе раньше.
   Лобанов брезгливо понаблюдал за ним  по  системе  телемониторов,  отметил
умелое движение телохранителей и улыбнулся  про  себя:  несмотря  на  мощную
охрану, ликвидировать министра можно было в любой момент, тем более  что  он
находился на чужой территории. Но всему свое время...
   Спустя еще полчаса в клуб явился Ельшин. Лобанов и его принял в отдельном
кабинете, чтобы меньше высвечивать свою связь с бывшим генералом ФСК.
   Генрих Герхардович был уже подшофе, но с удовольствием выпил еще и взялся
за бутерброды с черной икрой.
   - Когда пойдем? - спросил он с набитым ртом. Лобанов  оглядел  его  мятый
костюм, поджал губы.
   - Дня через три-четыре.
   Он не стал говорить, что его  опера  из  "КСС"  уже  обследовали  участок
спецметро с бункером генерала и подключили компьютер к энергоблоку, но  Олег
Каренович надеялся сам разобраться в системе и  вызвать  Конкере.  В  случае
удачи Ельшин становился не нужен.
   - Долго рожаешь, - хмыкнул Генрих Герхардович. - Или задумал обойтись без
меня? Не выйдет, Олежек! Коды вызова у меня тут. - Ельшин  постучал  пальцем
по лбу. - Да и где искать оружие Инсектов, знаю только я.
   - Ешь, ешь, - миролюбиво заметил Лобанов. - Все идет своим  чередом.  Для
штурма твоего "замка" нужно хорошо подготовиться.
   - Ну-ну...
   О деле они больше не говорили.
   Гусев сел в бронированный свой  лимузин  с  грациозной  неповоротливостью
бегемота, но когда Юрген присоединился к нему, это  был  уже  совсем  другой
человек - трезвый, энергичный, деловой и сильный.
   - Ну и сволочь этот Олег Каренович! - сказал он  с  веселой  хрипотцой  в
голосе. - Споить меня захотел... Но умен! Что у тебя нового?
   - Анализ показал, что одним из  главных  информаторов  "Чистилища"  может
быть Центр нетрадиционных технологий Академии наук. Предлагаю проверить.
   - Подготовь план. Что еще?
   Юрген помедлил.
   - Мы знаем, где теперь Соболев.
   - Вот как? Интересно. И где же?
   - В спецгруппе "Гроза"  под  командованием  Люды...  Людвига  Белоярцева.
Принимал участие в налете на "Барс".
   - Он может стать нам полезен в этом качестве?
   - Вряд ли, - с сомнением покачал головой Юрген.
   - А ты все-таки попробуй  уговорить.  Не  удастся  -  тогда  выследишь  и
уничтожишь.
   Полковник по обыкновению промолчал.

***

   Неизвестно почему, но издавна повелось, что важнейшие решения принимаются
не  на  заседаниях  и  совещаниях,  а  за  накрытым  столом.  Не  составляло
исключения  и  застолье,  организованное   директором   Федеральной   службы
безопасности на даче в Любимове  по  поводу  собственного  дня  рождения.  В
качестве гостей присутствовали немногие из числа друзей и особо приближенных
Сергея Вениаминовича, в том числе начальники управлений "К" и  спецопераций,
начальник охраны майор Хватов и начальник ГУБО Казанцев.
   Стол был великолепен!
   Чтобы перечислить сорта вин, водок и других напитков, а также  количество
закусок и блюд, не хватило бы, очевидно, и школьной  тетради.  Единственное,
что отсутствовало на нем, по мнению Казанцева, так  это  целиком  запеченный
хобот слона.
   Отобедав, гости разбились по группкам и разбрелись кто куда  по  комнатам
дачи; Коваль и Казанцев остались в каминном  зале,  где  уютно  потрескивали
сосновые поленья, источая легкие  запахи  смолы,  коры  и  древесины.  Майор
Хватов тоже присутствовал тут, но держался поодаль, тихо и незаметно.
   - Мои спецы разработали план выхода на "Чистилище", -  сказал  благодушно
настроенный Сергей Вениаминович,  располагаясь  в  кресле  перед  камином  и
закуривая тонкую сигару с фильтром.  -  Присоединяйте  свой  "Харон",  будем
долбать эту проблему вместе.
   - Без Коржакова и Гусева?
   Коваль пыхнул ароматным дымком.
   - Коржаков метит в абсолютные лидеры, поэтому и мечет икру, пытаясь  всех
нас объединить под своим крылом. Но никто на это не пойдет,  тем  более  наш
уважаемый Федор Иванович. Он будет землю рыть, чтобы выйти на "ККК"  раньше,
чем она найдет его. Да и после гибели Плотникова Пашин тоже хочет отличиться
перед президентом, его люди все чаще стали появляться  в  поле  зрения  моей
наружки. Но речь не о них, все они - пешки. Вот что предлагается конкретно.
   Коваль  докурил  сигару,  взял  с  подноса  бокал  с  сухим  "Анжуйским",
посмаковал глоток.
   - "Чистилище" должно опираться на три кита жизненно важных  потребностей:
финансовые институты,  спонсирующие  его  деятельность,  силовые  структуры,
рекрутирующие  кадры  исполнителей,  и  банки   данных,   снабжающие   любой
необходимой информацией.
   -   Логично,   -   согласился   начальник   ГУБО,   давно    и    заранее
проанализировавший деятельность перечисленных "китов".
   - Следуя в этом направлении и надобно действовать, а  именно  -  пощупать
все подозрительные  организации  в  трех  названных  вами  социосферах.  Это
Русский национальный освободительный фронт, ассоциация "Барс", Международный
исследовательский  центр   боевых   искусств,   Московский   казачий   уряд,
Международная ассоциация национальных организаций карате, Ассоциация  боевых
искусств,  школы  безопасности  предпринимательской  деятельности,  воинских
искусств, охранно-сыскные частные бюро, офисы некоторых коммерческих  банков
и фирм...
   Коваль остановился, видя, как собеседник недоверчиво качает головой.
   - Возражения?
   - Нельзя объять необъятное, Сергей Вениаминович. -  Казанцев  налил  себе
"брют", пригубил. - К тому же не понятно, как вы собираетесь щупать все  эти
конторы.
   - Самым натуральным образом, по обычной, правда, слегка упрощенной схеме:
два-три дня  -  наблюдение  и  прослушивание,  день  -  компьютерный  анализ
посещений,  разговоров  и   телефонных   бесед,   затем   штурм   и   захват
подозрительных лиц, информбазы, документации. Затем допросы, сверка и анализ
данных, выход на командиров "ККК" и новый захват. Финита!
   Казанцев снова покачал головой.
   - Слишком у вас как-то просто все получается. К тому  же  для  проведения
таких операций надо иметь веские основания, а не подозрения плюс  карт-бланш
прокурора. Я таких оснований не вижу, ваш план смахивает.., на авантюру.  На
произвол.
   Сергей Вениаминович снисходительно глянул на собеседника.
   - Прокуроры, от районного до генерального,  сами  заинтересованные  лица,
любой из  них  подтвердит  правильность  наших  действий.  Что  же  касается
обоснований нравственных, внутренних, так сказать... - Коваль растянул  губы
в усмешке. - Кому они нужны, Руслан Владимирович? Пардон,  Ибрагимович.  Лес
рубят - щепки летят. Главное, что мы избавимся от  напасти,  а  сколько  при
этом пострадает невиновных людей, неважно. Против силы работает только сила,
террор можно сломать только террором. Разве не так?
   - Так-то оно так... - как-то неопределенно заметил  Казанцев,  с  грустью
подумав, что придется, очевидно, самому уходить в отставку. С директором ФСБ
ему было явно не по пути, что выяснилось уже давно.
   - Ты  учти  еще  одно  обстоятельство,  -  добавил  Сергей  Вениаминович,
стараясь не обращать внимания на внутреннюю борьбу, переживаемую начальником
ГУБО. - Скоро у нас появится оружие,  равного  которому  не  имеет  ни  одна
спецслужба мира. С его помощью мы уничтожим  не  только  "Чистилище",  но  и
Сверхсистему, и террористов любых мастей и.., вообще кого  угодно!  Нравится
тебе такая перспектива?
   Казанцев скептически поджал губы.
   - Что же это за оружие? "Глушак", что ли? "Болевик"? Или ваш  легендарный
"дырокол", о котором ходит столько разных слухов?
   - О нет, речь идет действительно об  абсолютном  оружии,  -  раздался  из
затемненного угла голос майора Хватова. - Оружии, оставшемся в наследство от
древних цивилизаций. Перечисленные вами виды - лишь бледная тень  настоящего
психотронного оружия.
   Казанцев выглядел растерянным, но по всему было видно, что  слова  майора
его не убедили.
   -  Допустим,  такое  "абсолютное"  оружие  существует.  Где  и   как   вы
собираетесь искать его? В археологических экспедициях? В Италии, Египте?..
   - Поближе. - невозмутимо ответил Хватов. - Под Москвой.
   Казанцев, понявший его слова буквально топографически, засмеялся.
   - В Мытищах, что ли?
   - Непосредственно под Кремлем, - улыбаясь чему-то, сказал директор ФСБ.

***

   Комиссар-пять и комиссар-четыре "Чистилища" встретились как бы  невзначай
в кафе "Ладья" на Пятницкой, на втором этаже, где  Илья  Боченков  предлагал
изготовленные вручную пельмени в чугунных горшочках, плавающие в бульоне. По
мнению Шевченко, лучше Ильи пельмени в Москве никто не делал.
   Съев  порцию,  Боханов,  гурман  по  призванию,  вынужден  был   с   этим
согласиться. Но разговор шел вовсе не о качестве пельменей и других блюд.
   - Валера, я хотел бы тебя предупредить, - сказал Владимир  Эдуардович.  -
Шеф недоволен твоими колебаниями и настроениями. Но самое  главное,  что  ты
приблизил к себе Балуева. Спец  он  отменный  и  хорошо  справился  с  ролью
водителя гаишной "волги", которая завела кортеж Генпрокурора в  ловушку,  но
ты учти: Балуев продолжает дружить со своим приятелем Соболевым,  что  может
пагубно отразиться на здоровье всех  вас  троих.  Для  них  и...  -  Боханов
проглотил пельмень и закончил:
   - И для тебя.  Тем  более  что  зондеркоманда  ФСБ  "Гроза",  где  теперь
обретается Соболев, все активнее начинает подбираться  к  нам.  Когда-нибудь
интересы "Грозы" и наших коммандос пересекутся..,  а  какую  сторону  примет
Балуев, неизвестно.
   Шевченко действительно в  последнее  время  под  давлением  обстоятельств
как-то растерял свою природную веселость, подозрительно  заглянул  в  слегка
затуманенные цыганские глаза комиссара-четыре.
   - С чего это вы обо мне печетесь, Эдуардович? И почему  шеф  не  выскажет
свои претензии мне лично?
   - Отвечаю на первый вопрос. Я не альтруист, сентиментальным бываю  крайне
редко, но вы  мне  симпатичны.  Перестаньте  кукситься,  восстановите  былую
форму, меня всегда заражал ваш оптимизм. Теперь о втором вопросе,  ответ  на
него более прозаичен: Громов не прощает ошибок никому, даже самому  себе,  а
то, что Соболев и Балуев оказались в разных командах, - ваша ошибка, Валера.
Если произойдет утечка информации об операциях  фирмы,  первыми  шеф  уберет
Балуева и  вас.  Докажите,  что  вы  по-прежнему  на  высоте,  последите  за
Балуевым, нанесите удар первым...
   Шевченко лениво поковырял вилкой в тарелке, отложил  ее,  промокнул  губы
салфеткой.
   - Соболев однажды спас меня.., да и Балуев тоже. Не думаю, что он  пойдет
на сговор с Балуевым ради получения наград за уничтожение "Чистилища". Но я,
конечно, приму меры.  Спасибо  за  предупреждение,  Владимир  Эдуардович.  Я
смотрю, вы везде смело ходите без телохранителя...
   - А вы разве нет?
   - Я - другое дело,  могу  постоять  за  себя  сам.  -  Шевченко  не  стал
разочаровывать собеседника. - Вы хотя бы вооружены?
   - Зачем? - безмятежно пожал плечами Боханов. -  Пистолет  в  случае  чего
меня не спасет, как, впрочем, и "глушак", а более мощное оружие с  собой  не
поносишь.
   - Пулемет, что ли? - улыбнулся Шевченко. - Гранатомет?
   - Посерьезней машинка есть,  -  подмигнул  комиссар-четыре.  -  В  скором
времени Громов обещал вооружить  им  всех  комиссаров.  Он  где-то  раскопал
информацию о сохранившемся от древних цивилизаций универсальном оружии.
   Шевченко заинтересованно-скептически глянул на Боханова.
   - Что-то я об этом не слышал. Не вешает ли лапшу на уши наш  непогрешимый
шеф?
   - А разве вы еще не убедились, что Громов  не  ошибается?  Ведь  за  нами
охотятся все спецслужбы, хватают всех подряд, громят  фирмы,  банки,  школы,
институты..,  а  мы  продолжаем   работать!   Так   что   давайте,   Валера,
подсуетитесь,  заявите  в  комиссариате,  что  вы  незаменимы.   -   Боханов
улыбнулся, тщательно вытер после еды губы, подбородок, пальцы рук и встал. -
Любое, даже очень мощное  оружие,  конечно,  не  панацея  от  всех  бед,  но
все-таки чувствовать себя увереннее хотелось бы и мне. До встречи.
   Комиссар-четыре легко сбежал по лестнице  на  первый  этаж,  а  Шевченко,
глубоко  задумавшись,  остался  сидеть  за  столом.  Его  начальник   группы
сопровождения безразлично окинул зал взглядом, но, поскольку патрон не подал
никакого знака, остался сидеть за столиком у окна, с удовольствием  поглощая
вторую порцию пельменей.

СОЮЗ ДЕВЯТИ НЕИЗВЕСТНЫХ

   Этот  буддийский  монастырь,  расположенный  на  перевале   Куг-Багач   в
Горно-Алтайской автономной  области,  неподалеку  от  города  Кош-Агач,  был
известен  с  тысяча  семьсот  сорок  первого  года,  хотя  и  до  того  имел
многотысячелетнюю историю. В  последнее  время  верующих,  ставших  на  путь
буддийских традиций, стало больше, монастырь окреп,  разросся,  стал  местом
настоящего паломничества, охотно посещаемым туристами со всех уголков России
и местными жителями - бурятами, хакасами, монголами, русскими, украинцами.
   Главным архитектурным сооружением монастыря был храм Гаутамы, внешне мало
чем уступающий храму  в  тибетском  городе  Лхаканге,  используемый  местной
монашеской общиной - сангхой - для  мистических  религиозных  церемоний.  На
самом деле храм Гаутамы, в котором проповедовался культ  Будды  и  бодхисатв
<Бодхисатва - в буддизме махая идеальное существо, выступающее как наставник
и  образец  для   других   людей,   ведущее   их   по   пути   нравственного
совершенствования.>,  был   эзотерическим   храмом   и   представлял   собой
четырехуровневое сооружение, то есть как бы четыре храма в одном.
   В первый допускались верующие и просто любопытствующие туристы. Во второй
- только принадлежащие к касте люди или имеющие особое разрешение. В  третий
имели доступ служители храма, в четвертый -  брахманы  и  Посвященные.  Этот
уровень был доступен всего лишь  трем  брахманам  из  числа  приближенных  и
самому настоятелю Бабуу-Сэнгэ.
   Но в этот ясный солнечный день начала октября,  когда  над  Алтаем  стоял
антициклон "бабьего лета", вход во внутренний сектор храма  был  открыт  для
других гостей, прибывающих по одному. Всего их набралось девять человек. Эти
люди представляли собой реальное правительство России, чей уровень был столь
высок, что  о  нем  не  догадывались  даже  такие  властные  институты,  как
контрразведка, безопасность и внешняя разведка, имеющие  суперпрофессионалов
анализа и обработки  данных.  Эти  Девять  влияли  на  любые  события,  хотя
непосредственно и не участвовали в них.
   Эти "серые кардинаты" предпочитали управлять царями и президентами, а  не
быть ими.
   Одним из Девяти был комиссар-два "Чистилища" Герман Довлатович Рыков.
   Обычно "кардиналы" Союза Девяти собирались не чаще  одного  раза  в  год,
чтобы  скоординировать  свои  действия  в  подконтрольных  зонах  социума  и
определить доминантный уровень стратегии на следующий год.
   На этот раз встреча  была  внеочередной,  экстренной,  и  на  нее  прибыл
Десятый "кардинал", которого скорее надо было бы назвать Первым, потому  что
он контролировал Уровень Международных отношений,  соединяя  подобные  Союзы
Девяти (Семи, Пяти и Трех) других стран.
   Все "кардиналы" занимали не очень заметные посты  советников,  экспертов,
помощников государственных деятелей и структур, но  властью  обладали  почти
абсолютной, потому что могли убрать с политической сцены любого  лидера  или
группу, не говоря уже о деятелях  рангом  ниже  министра  или  депутата.  Но
делали они это лишь в тех случаях, когда обстановка в стране не укладывалась
в рамки разработанного ими сценария.
   Кроме Рыкова,  представлявшего  "Чистилище"  и  одновременно  Федеральную
службу  безопасности,  в  Союз  Девяти  входили   советник   президента   по
национальной безопасности Юрьев, один из двенадцати директоров Национального
банка,  председатель  Совета  директоров  Грушин,  начальник  информационной
службы президента и он же Тень-три в иерархии Сверхсистемы Носовой,  главный
военный  эксперт  при  правительстве,  курирующий  Институт  новых   военных
технологий, он же секретарь Совета безопасности Мурашов,  член-корреспондент
Академии наук  профессор  Блохинцев,  заместитель  директора  Международного
института  стратегических  исследований  доктор  права  Головань,   помощник
премьер-министра по связи с религиозными концессиями и Православной Церковью
отец Мефодий и настоятель монастыря и храма Гаугамы Бабуу-Сэнгэ.
   Все они были людьми незаурядными, Посвященными в тайны Внутреннего Круга,
а  также  светящимися,  принимающими  пси-посланцев  иерархов,  то  есть  их
авешами. И каждый из них представлял реальную силу,  принадлежа  к  той  или
иной властно-силовой группировке, которые в политической жизни  страны  вели
острую конкурентную борьбу за выживание.
   Так, Рыков опирался на мощь таких формирований, как  ФСБ  и  "Чистилище".
Носовой работал  на  Сверхсистему  и  владел  инициативой  административного
президентского корпуса. Юрьев имел базу в лице самого президента и влиял  на
решения Совета безопасности. Мурашов действовал через Министерство обороны и
Гособоронпром и также влиял на Совет безопасности державы.  Остальные  лично
или через системы связей оказывали влияние  на  финансовые,  информационные,
экономические, лоббистские структуры, на  аппараты  Министерства  внутренних
дел и Государственной Думы и власть имели не меньшую. Но  в  коалиции  Союза
Девяти они были не врагами или конкурентами, а равными партнерами,  теневыми
правителями,  и  на  их  отношения  не  влияла   принадлежность   к   разным
конкурирующим институтам власти. Впрочем, так думали - что  они  борются  за
власть и жизнь - сами руководители группировок, на самом же деле  весь  этот
процесс управлялся Девятью.
   Десятый или, вернее, Первый гость настоятеля, курато