и да ножки. Добираться до бункера,  из  которого  якобы  Ельшин
держал связь с Конкере, тоже не удалось. Как только они,  обезоружив  охрану
участка,  проникли  в  подвал  дачи,  сработала  сигнализация,  и   пришлось
убираться оттуда во избежание контакта с оперативниками-"федепасами".
   Олег Каренович бросил взгляд на директора ФСБ, развлекавшегося неподалеку
в компании с молодым человеком,  скорее  всего  телохранителем.  Неужели  он
нашел бункер? И сам вышел на Конкере?!
   - Черт!
   - Что, Олег Каренович? - вынул свой короткий нос из стакана Носовой.
   - Ничего, вспомнил одного... - Про себя же подумал: надо срочно разыскать
ганфайтера Соболева! Он был с Генрихом на даче в момент ее разгрома и  может
знать то, чего не хочет говорить  сам  Генрих.  По  всему  видать,  личность
незаурядная. Надо выйти на его родственников:  отца,  мать,  сестру,  брата,
жену - если есть, и тогда он придет к нам сам...
   - Не трогали бы вы его, - сказал кто-то шелестящим шепотом, но  отчетливо
и внятно.
   Лобанов вздрогнул, подозрительно поглядел на собеседников, оглянулся,  но
рядом, кроме них, никого  не  было.  Лишь  молодой  напарник  директора  ФСБ
смотрел на него, как показалось Олегу Кареновичу, с насмешливым сочувствием.
   Агапов нашел начальника МУРа в сауне Главного управления МВД, которую тот
навещал  регулярно   через   день.   Завернутый   в   простыню   Синельников
блаженствовал в комнате отдыха с  пиалой  чая  в  руке  и  смотрел  метровой
диагонали телевизор.
   - Ну что, пришел попариться? - проворчал он, разомлевший от жары и  пара.
- Если по службе - уволю!
   - Увольняй. - Полковник принялся, кряхтя, раздеваться.  Рядом  с  могучим
шефом он смотрелся как китайская джонка рядом с атомным ледоколом.  -  Пошли
попаримся. Или ты уже вкусил на полную катушку?
   - Докладывай.
   - Нашли труп первого заместителя мэра...
   Пиала хрустнула в ладони Синельникова, горячий чай выплеснулся на  мощную
ляжку, но Александр Викторович даже не поморщился.
   - Шкуро?! Бориса Натановича? Где?
   - Ниже третьего водозабора на Москве-реке. Две пули в спине.
   - "Чистилище"?
   - Неизвестно, записок при нем не обнаружено. Да и обычно три "К" сообщает
о своих жертвах сразу.
   - Начал действовать приказ министра,  запрещающий  публиковать  заявления
"Чистилища", передавать по  радио  и  телевидению.  Н-да,  брат,  принес  ты
новость. Придется подключать "орунов".
   Агапов кивнул. "Орунами" негласно называли работников ОРРУ  -  отдела  по
расследованию  "резонансных"  убийств,  то   есть   убийств,   всколыхнувших
общественность.
   - Что еще вы нашли?
   - Художника.
   - Кого?
   - Художника-графика, который предположительно рисовал эмблемы для "СК"  и
"ККК". Это ж твоя идея была, забыл? Художника зовут Шерхов Сергей Борисович,
работает в основном на издательство  "Армада",  хотя  известен  и  в  других
издательствах. Я видел  его  работы.  Несколько  статичен,  но  профессионал
крепкий.
   - Кто с ним беседовал?
   - Никто. И я хотел бы пойти к нему сам. Или с тобой. Если ты  не  против,
составь компанию.
   - Негоже начальнику МУРа заниматься оперативными делами  лично...  Ладно,
поехали  после  ужина.  Адрес  знаешь?  Прихвати  на  всякий  случай  группу
реагирования.
   - Обижаешь, начальник. -  Агапов  помахал  рукой  и  потопал  голышом  по
коридорчику к двери в парилку, откуда изредка просачивались струи пара.

ЗАЩИТА "РЮРИКА"
(продолжение)

   Василий возник из темноты сзади Самандара.
   - Никого, он один.
   - Итак, "проводник", - холодно сказал Матвей. - Вам есть что сообщить  по
существу? У нас тут неотложные дела.
   Колючие  холодные  "щупальца"  коснулись  головы,  проникли  под   череп,
попытались пройти глубже - в мозг, но Соболев увеличил  плотность  защитного
экрана -  на  уровне  ощущений,  иллюзий,  нервных  токов,  -  и  "щупальца"
растаяли. Это подтверждало догадку Матвея, что  "случайно"  появляющийся  на
его пути директор Международного исследовательского центра  боевых  искусств
Самандар Вахид - "проекция" Конкере, Монарха Тьмы
   - Давай "сделаем" его, чтоб не мешался под ногами, - предложил Василий, и
тотчас же Самандар оказался рядом с ним, провел  в  немыслимом  темпе  серию
"казацкий веер", от которого Балуева унесло в кусты, без дыхания, с  гудящей
головой, хотя он и поставил винтовой блок. Не будь  Матвея,  Самандар  через
какое-то время добил бы его окончательно, однако Соболев владел  режимом  не
хуже и вошел в контакт практически спустя мгновение. В темноте, несмотря  на
инфразрение, трудно было применить атэ-ми <Атэ-ми - комплекс шоковых  ударов
по болевым точкам,  поэтому  он  "связал"  свободу  Самандара  "смирительной
рубашкой" из арсенала русбоя, а пришедший в себя  Василий,  озверев,  достал
"проводника" классическим шоу-фа из арсенала китайской техники рук.
   Самандар отлетел в канаву, но тут же появился левее, бесшумный, гибкий  и
опасный, как замаскированная под предмет обихода мина. Василий было двинулся
к нему скользящим шагом, но Матвей удержал его.
   - Вам не справиться с нами, "проводник", кем бы вы там ни были.  Уходите.
И больше не появляйтесь на моем пути, потому что вас не спасет ни Монарх, ни
"зомби" спецслужб, если вы работаете на них.
   - Вы ошибаетесь в оценке моей  персоны,  молодой  человек,  -  проговорил
Вахид Тожиевич негромко. Глаза его засветились на мгновение желтым светом  и
тут же погасли. - Допустим, я - проекция Конкере, авеша <Авеша - вселение  в
тело  другого  человека  (древнеинд.  эзотерич.  термин).>,   как   говорили
индусы-хранители. Допустим, хотя это не так. Ну  и  что?  Я  ведь  предлагаю
помощь.
   - Обойдемся, - хмуро бросил Василий.
   - Едва ли. В дальнейшем вам  придется  столкнуться  не  только  с  хорошо
вооруженными соотечественниками, но и с  иерархами,  а  борьба  с  ними  уже
требует знания методов работы с ирреальностью.
   - Чушь! - тихо сказал Матвей. - Я  знаю  иерархов..,  инфарха,  например,
декарха.., которые помогали мне, силам добра, а не зла... Они нам не враги!
   - Наверное, не враги, -  согласился  Самандар.  -  Хотя  надо  еще  очень
скрупулезно разобраться, что есть зло, а что - добро. Ведь никто в  принципе
не действует во зло, все, в том числе и бандиты, действуют ради добра, но  -
весь вопрос в том, как они это понимают. Учтите еще  одну  истину,  которая,
возможно, откроется вам позже: Сострадательных Лидеров не бывает! Как  среди
людей, так и среди иерархов. Они, как и Монарх  Тьмы,  находятся  за  гранью
добра и зла. Если им надо будет  ликвидировать  одного  человека  или  целый
"куст временного ответвления реальности" во имя более значимых  целей,  они,
конечно, сделают это не колеблясь. И тогда вам придется искать более могучих
союзников, чем "Смерш" или ФСБ.
   - Обойдемся, - уже менее уверенно повторил Василий.
   Самандар не обратил внимания на  его  реплику,  ожидая  ответа  Соболева.
Добавил:
   -  Я  еще  раз  советую  не  размениваться  по  мелочам  и  всю   энергию
сосредоточить на переходе в иной  план  бытия,  овладеть  всеми  горизонтами
астрала и ментала, стать властелином своего тела и "сверх-Я".
   - Я не могу сидеть без дела, - все так же тихо  и  с  той  же  интонацией
неприятия сказал Матвей. - Я волкодав и терпеть  ненавижу  подонков!  А  еще
больше не люблю, когда суют нос в мои дела  и  угрожают  моим  друзьям.  Да,
вероятно, есть более  высокие  цели,  чем  восстановление  справедливости  в
отдельно взятом регионе. Однако, во-первых,  я  не  посвящен  в  дела  людей
Внутреннего Крута, а во-вторых, у меня свой Путь.
   - Я не имел в виду Внутренний Круг, Хранителей или иерархов. Посвящение в
Круг  -  дело  будущего.  Но  в  столице  образовался  неустойчивый   "объем
соперничества" властных структур, который в  случае  взаимной  "аннигиляции"
способен взорвать мир на всей Земле. Чтобы этого не произошло, надо выйти на
руководителей властных институтов и ликвидировать их. Тебе это по плечу
   - Кого именно?
   - Ты что, Соболь?!  -  изумленно,  скороговоркой  проговорил  Василий.  -
Согласен?
   Самандар снова не обратил на него внимания.
   - Тень-1, то есть маршала "СС", министра обороны, генерального прокурора,
министра МВД,  директора  Федеральной  службы  безопасности,  премьера,  его
замов... Хватит?
   Балуев присвистнул.
   - Ну и размах! А сам-то что ж? Или привык чужими руками жар загребать?
   - Если Конкере начнет, - Матвей усмехнулся, - его  остановят  его  вечные
соперники. Не так ли, Монарх? То бишь авеша.
   - Так, - спокойно кивнул Самандар. - Но не инфарх, как ты подумал.
   - Кто же?
   - Аморфы,  праразум  Земли,  предтечи  всего  живого...  Но  об  этом  мы
поговорим в следующий раз. Итак?
   - Уходите. Определять, что нам делать, мы будем сами.
   - Хорошо, ухожу, - неожиданно легко уступил "проводник". - Позвольте дать
вам последний хороший совет. Воспользуйтесь возможностями, которыми  наделил
вас Горшин, "корректируя"  природные  данные.  Никто  не  знает,  даже  ваши
любимые инфарх и его эмоциональный  двойник  -  Светлена,  что  вы  способны
свободно читать отпечатки будущих событий на эфирном теле Вселенной. Я  имею
в виду ментальное видение.
   Матвей  вспомнил,  какие  мучения  доставляют  ему  всякий  раз   попытки
прочитать во сне Книгу знаний,  предлагаемую  Светленой.  Если  это  и  есть
"ментальное видение", то он им не владеет, несмотря на коррекцию.
   - Ты пытался, - догадался Самандар, - и у тебя ничего не вышло.
   - Катитесь к черту! - грубо сказал Василий,  теряя  терпение.  -  Соболь,
скоро петухи проснутся.
   Матвей молчал, и директор МИЦБИ продолжал:
   - Тогда у тебя остался один шанс.  В  каждом  Храме  Инсектов,  наподобие
того, что показал вам Горшин, есть "тронный зал", где царствовали властелины
инсектов, у пчел, термитов и муравьев - Матки, у тараканов, пауков,  комаров
- Командиры. Так вот, перед Изменением они создали  себе  Саркофаги  Власти,
своеобразные суперкомпьютеры, основанные на совершенно иных принципах, чем у
людей. Если сможешь найти такой Саркофаг и подключиться к нему,  ты  станешь
Посвященным, минуя все промежуточные этапы Закона восхождения.
   - Как же, найди его, если вы закрыли вход в Храм,  -  проворчал  Василий,
обнаруживая внезапный интерес к речи Самандара.
   - Храмов Инсектов  сохранилось  много,  хотя  скорее  их  нужно  все-таки
называть Центрами управления Инсектоцивилизаций,  а  не  храмами.  Например,
один из них располагается под разрушенной дачей  Ельшина,  бывшего  генерала
контрразведки. Еще один - под Кремлем. - Самандар усмехнулся. - Вход в  него
очень прост - через  подворье  Малюты  Скуратова  и  подземный  коридор  под
Москвой-рекой. Найдете, если захотите. Соболев почувствует  вход.  А  теперь
прощайте. - Самандар растворился  в  ночи,  но  почти  тотчас  уже  издалека
донесся его отчетливый шелестящий голос:
   - Кстати, Соболев, кроме Конкере тебя  всегда  находил,  когда  это  было
нужно, Тарас Горшин.
   И все стихло. Не шевельнулась ни одна ветка, не чавкнула под ногами сырая
дернина, не треснул сучок. Директор Международного исследовательского центра
боевых искусств умел ходить не  хуже  охотника-ганфайтера.  Оставшиеся  двое
молча смотрели друг на друга, прислушиваясь к тишине и не доверяя ей.
   - Кто это был? - с расстановкой спросил Балуев.
   - Монарх. - Матвей немного подумал. - Авеша Монарха. Или  Горшина.  Потом
вычислим. Пошли доделывать дело.
   - Я что-то расслабился.
   - Три минуты на дхарану  <дхарана  -  медитативное  сосредоточение>  -  и
вперед!
   Через десять минут они перелезли через проволочную  ограду,  разошлись  в
разные стороны и перебежками достигли группы строений  на  территории  дачи.
Василий вышел к хоздвору, а  Матвей  к  туалету,  где  и  обнаружил  первого
охранника, вооруженного автоматом, спокойно покуривавшего в кустах. Соболева
он не услышал и вряд ли понял, что свалилось ему на голову.
   Второй охранник дежурил возле дровяного склада и тоже ничего не разобрал,
так как слушал музыку через наушники плейера.
   Зато третий у двери в гараж едва не поднял  тревогу,  успев  вытащить  из
кармана уоки-токи. Матвею пришлось сначала бить по  рации,  а  уж  потом  по
широкой  морде  охранника,  чтобы  заглушить  крик.   Почему   охранник   не
воспользовался автоматом, осталось неизвестным. Вероятно, он просто забыл  о
нем.
   Василий возник слева через три минуты, шепнул:
   - Порядок, у меня были двое.
   - Похоже, на дворе их больше нет. Давай обезвредим сначала  сменщиков,  а
потом поищем апартаменты, где прячут шефа.
   Пост охраны, внутри которого отдыхали еще трое лбов во главе с командиром
смены, оказался  в  сторожке,  оборудованной  лишь  телевизором  и  видаком,
никакого телемонитора Маракуц на даче не завел. Наверное, ему и в голову  не
приходило, что на его владения кто-то осмелится покуситься.
   Дверь в сторожку была не заперта, и, когда в помещении, где двое смотрели
фильм, а двое спали, возникли две черные тени, никто из охранников не оказал
сопротивления: нападение было слишком быстрым и неожиданным.
   Афонина "диверсанты" обнаружили в подвале дома,  превращенного  в  камеру
предварительного заключения и камеру пыток одновременно; еще одно  помещение
подвала занимал винно-продуктовый погреб. Здесь был один охранник и со скуки
читал журнал "Деньги". Когда он увидел перед собой кошмарную черную фигуру с
ледяными глазами, то успел сказать только одно слово:
   - Ой!..
   Директор фирмы  "Рюрик"  спал  на  двух  чугунных  батареях,  свернувшись
калачиком, прикованный за руку к трубе отопления. Его  костюм  от  Валентино
висел на нем лохмотьями, на лице не было живого места, и Матвей  представил,
что пережил во время допросов этот молодой парень, по сути его ровесник.
   Лишь спустя какое-то время до Афонина дошло, кто пришел  за  ним,  однако
сил радоваться у него не  оставалось,  только  в  глазах,  сухо  блестевших,
красных от недосыпания, загорелся огонек сумасшедшей  радости,  смешанной  с
недоверием.
   - Кто пытал? - тихо спросил Василий, снимая с него наручники.
   - Там... - Сергей  Сергеевич  поднял  глаза  к  потолку.  -  Правая  рука
Маракуца, Чертков его фамилия, кличка Жеребец.
   Ганфайтеры переглянулись.
   - Я схожу, - предложил Балуев.
   - Надо уходить... Ладно, сходим вместе.
   Они вывели Афонина и пристроили в кустах возле  дорожки,  вручив  ему  на
всякий случай отобранный у охранника автомат.
   - Подышите пока свежим воздухом, Сергей Сергеевич, мы быстро.
   Дом состоял из десяти комнат, шесть  из  которых  были  заперты,  седьмая
представляла  собой  кухню,  восьмая  -  гостиную  с  бильярдным  столом   и
видеосистемой, а в двух оставшихся спали временные обитатели  дачи:  трое  в
одной спальне и господин  Чертков  по  кличке  Жеребец,  грузный  толстяк  с
оплывшей фигурой, пухлой грудью и маленькой головкой - в другой.  Матвей  на
ходу ломал голову, как наказать палача и  садиста,  спящего  и  безоружного,
однако  тот  оказался  гораздо  проворнее  и   опаснее,   чем   можно   было
предположить, глядя на его комплекцию, потому что, едва в  спальне  вспыхнул
свет, Жеребец сунул лапищу под подушку и выхватил  пистолет,  какого  Матвей
еще  не  видывал:  калибра  11,43  миллиметра,  с   лазерным   модулем   для
целеуказания и насадкой для  бесшумной  и  беспламенной  стрельбы.  Это  был
новейший германский "Хеклер-кох  OXBC-II",  применяемый  спецподразделениями
многих иностранных армий. Но бесшумность оружия в данной ситуации как раз  и
сослужила хозяину плохую службу. Жеребец успел выстрелить  несколько  раз  -
выстрелы напоминали щелканье пальцами, - попал в зеркало, в окно и  в  шкаф,
пока Василий наконец не достал его в прыжке.
   Однако гром разбитого зеркала разбудил  остальных  охранников,  и  Матвею
пришлось успокаивать всех троих, со сна не врубившихся и не понявших, в  чем
дело.
   Когда он выскользнул в коридор, из  спальни,  где  спал  Чертков-Жеребец,
вышел Василий. Поймал взгляд Соболева, покривил губы:
   - Пришлось его слегка побить.., не сдержался. Уходим?
   - Давай записку оставим, раз уж мы с тобой "чистильщики".
   - Это идея. Жаль, нет фирменных бланков с эмблемой "ККК".
   Они вернулись в спальню, где поперек рухнувшей деревянной кровати  лежала
туша Жеребца, вырвали чистый лист бумаги из тетради в  серванте,  и  Василий
под диктовку  написал  красивым  каллиграфическим  почерком:  "Маракуц,  это
предупреждение - последнее. Еще одного не будет. В плане ликвидации ты  -  в
первых рядах. Готовься предстать перед судом Всевышнего".  И  значок  "ККК".
Потом  Матвей  вспомнил  лаконичность  текстов  настоящего   "Чистилища"   и
отредактировал послание. Окончательно оно звучало  так:  "Боксер,  это  твой
приговор".
   - Годится, - одобрил Василий.  -  Коротко  и  сердито.  Пусть  попсихует,
покрутится в роли жертвы.
   Афонин спал, когда они нашли его там, где оставили, -  у  кустов.  Друзья
подхватили его на руки, донесли до машины и уложили на заднем сиденье.
   Через полтора часа - в четыре утра - "таврия" подкатила к дому Василия, и
президент "Рюрика" был посажен в ванну отмокать, где он сразу уснул.
   - Иди, я справлюсь один, - сказал Василий. - К одиннадцати утра он явится
на работу свеженький как огурчик.
   Матвей пожал руку друга и поехал домой.
   В одиннадцать они встретились у входа в здание, где располагалась контора
"Рюрика": Афонин в новом костюме, чисто выбритый,  энергичный,  уверенный  в
себе, хотя и со следами побоев на  лице,  -  он  уже  успел  побывать  дома,
успокоить семью, - Василий в затрапезной штормовке и  залатанных  джинсах  и
Матвей в плаще, с модным белым шарфом на шее.
   Поприветствовали друг друга как ни в чем не бывало.  Проводили  взглядами
хорошенькую девушку, со слезами тащившую  пьяного  молодого  мужика,  скорее
всего мужа, который, еле ворочая языком, матерился и обещал кого-то поиметь.
   - Всю жизнь поражаюсь, - сплюнул Василий, - чем такие ублюдки привязывают
к себе жен! Смотри, какая красавица! На кой он ей нужен такой? Что ее держит
около него? Любовь? Не верю! Чего ей не хватает?
   - Ума, - сказал Афонин, входя в вестибюль.
   - Успокойся. - Матвей похлопал Балуева по спине. -  Ты  свою  массажистку
отыскал?
   - Еще не звонила, и меня это уже начинает волновать. Ну что,  до  вечера?
Пойду объявлюсь на работе. Встречаемся у меня?
   - У Кристины. Попробую уговорить ее уехать на время вместе со Стасом.  Ты
не смог бы отвезти их к моему деду под Тамбов?
   - Отвезу, если ничто не помешает. Чует  мое  сердце,  скоро  надо  давать
ответ "Чистилищу". С одной стороны, мы с тобой вроде бы как уже работаем  на
него; а с другой - влезать в чужие игры смерть как не хочется.
   - Вечером решим. Кстати, надо бы проверить слова Самандара...
   - Вход в Храм на даче Елыпина? - сразу понял  Василий.  -  А  что,  давай
завтра и махнем туда с утра. А потом я  отвезу  твоих  в  Тамбов,  и  у  нас
появится вариабельная свобода.
   Матвей кивнул и вошел в здание вслед за Афониным, появление которого  уже
произвело фурор среди охранников фирмы и обслуживающего персонала.
   День прошел в  хлопотах  по  созданию  страхующей  сетки  телохранителей,
сопровождающих президента фирмы,  и  в  разбирательстве  мелких  инцидентов:
Куд„ма не вышел на дежурство, запил один из охранников, а второй подрался  в
баре. Обоих Матвей  представил  к  увольнению,  решив  заменить  парнями  из
группы, которую тренировал Василий.
   Шаровский на работу не вышел, передав по факсу  письмо  с  заявлением  об
увольнении.  Сергей   Сергеевич   порывался   привлечь   его   к   уголовной
ответственности, но Матвей уговорил шефа не ввязываться в тяжбу с милицией и
прокурором, явно  купленными  Маракуцем.  К  тому  же  Афонину  пришлось  бы
рассказывать, как и кто его освобождал, а это было совершенно не в интересах
освободителей.
   Матвея сильно тянуло найти его новую знакомую, Ульяну. Не шло  из  гол