ла его опустить оружие, после чего Василий уложил
его на пол броском еще  одного  металлического  ореха  и  помог  очнувшемуся
Самандару освободиться от опеки последней  пары  спец-назовцев,  прозевавших
момент атаки.
   Запас сил  Василия  закончился  одновременно  с  окончанием  схватки.  Он
держался исключительно на внутреннем паранормальном запасе и потратил его за
минуту.
   По всему коридору до лифта лежали тела  в  пятнистых  комбинезонах.  Было
тихо, только гудел лифт,  поднимая  кого-то  наверх,  да  чирикала  рация  в
кармане одного из лежащих парней. Вася согнулся, присел  на  корточки,  дыша
толчками, с трудом, почти теряя сознание, но на  вопрос  подбежавшей  Марии:
что с вами?! - пошутил:
   - Живот болит... от страха...
   И в это время стены коридора ощутимо повело из стороны в сторону,  словно
от  землетрясения,  хотя  никакого  землетрясения  конечно  не  было  -  это
обнаружил себя Рыков. Он подоспел к дому Юрьева спустя  минуту  после  того,
как Первухин, избранный ликвидатором в качестве эмиссара на смену  погибшему
Дятлову, уверенный в задержании Посвященных, уже отъехал, но  пленников  еще
не вывели из дома. На то, чтобы  обездвижить  спецназ  ФСБ  и  подняться  на
седьмой этаж, где располагалась квартира Юрьева, Рыкову понадобилось еще две
минуты. Из лифта он вышел в тот  момент,  когда  Котов,  Самандар  и  Мария,
ощутившие его приближение, скрылись за дверью квартиры.
   Но это для Германа Довлатовича  уже  не  играло  существенной  роли,  ему
удалось  "зацепиться".  И  когда  Василий,  вспомнивший  наконец   о   своей
способности  переходить  границы  "розы  реальностей",  включил  тхабс,   он
захватил с собой не только Самандара и  Марию,  но  и  Рыкова  со  всем  его
манипулом.
   Масса   перемещаемых   тхабсом    людей    не    имела    значения,    но
психоэнергетический  потернциал  поля,  необходимый  для  перемещения,   был
настолько велик, что квартира Юрия Венедиктовича  превратилась  в  ничто,  в
вакуум, в который с гулом и скрипом просела  верхняя  квартира.  К  счастью,
никто при этом не пострадал.
   Первухин,  почувствовавший  толчок  ментального  воздействия,   остановил
машину, прислушался к себе и приказал водителю возвращаться. Но как  тот  ни
гнал автомобиль, было уже поздно: пленники, которых эмиссар  считал  своими,
исчезли.

ПОДЧИНЯТЬСЯ ОТКАЗЫВАЮСЬ!

   Судя по докладам эмиссаров, дела в реальности складывались неплохо.
   Внутренний  Круг  человечества,  изначально  созданный  для  стабилизации
социума, но потом расколовшийся на Хранителей и Собирателей, которые в  свою
очередь  позднее  раскололись  на  иерархов  и  корректоров,  -  практически
перестал  существовать.  Продолжали  сопротивляться  лишь  общины  Круга   в
странах, имеющих мощные национальные эгрегоры, в таких как Россия и Китай.
   Именно по ним ликвидатор и нанес самые мощные удары, рекрутируя эмиссаров
из чиновничьей, наиболее коррумпированной и жаждущей власти среды.
   Чиновники, выведенные  за  рамки  закона,  формирующие  свои  собственные
законы, позволяющие им паразитировать на теле общества, во все времена  были
главными духовными растлителями народов, их повелителями и могильщиками, а в
нынешнее время наиболее "толстый" чиновничий слой  имела  Россия,  срединная
цивилизация, балансир  между  Востоком  и  Западом,  коллективный  Хранитель
эзотерического  наследия  древних  империй.  Ее  Внутренний  Круг  -   опору
всеземного Круга следовало уничтожить во что бы то ни  стало,  и  ликвидатор
принялся решать эту задачу в первую очередь, зомбируя слуг из всех  эшелонов
власти во всех регионах и  городах  страны.  К  середине  июня  он  имел  на
территории России уже около трех сотен эмиссаров, что вполне могло послужить
основой  нового  эгрегора,  способного  нейтрализовать  эгрегор   Хранителей
Внутреннего Круга и даже национальный - русский эгрегор, основу государства.
Мешал  ликвидатору  в  решении  этой  задачи  лишь  бывший  кардинал   Союза
Неизвестных Рыков, странным зигзагом  судьбы  ставший  последним  бастионом,
хотя и криминальным,  страны  на  пути  завоевателя  -  Истребителя  Закона.
Отдельных воинов Круга, продолжавших сопротивляться, таких  как  Самандар  и
Котов,  ликвидатор  за  серьезного  противника  не  считал.  Для  достижения
поставленной цели - создания новой реальности ему нужно было подчинить  себе
Рыкова и его эгрегор.
   Заказчик, давший ему задание очистить  реальность  с  помощью  ослабления
Закона  дьявола,  Закона  переноса  вины,  и  усиления   Закона   возмездия,
ликвидатора не  тревожил  с  момента  его  просачивания  в  реальность,  что
послужило  дополнительной  причиной  трансформации  изначальной   программы,
однако он все же вышел на связь в середине июня, потребовав  от  Истребителя
Закона отчета о проделанной работе.
   Контакт этих двух магических личностейсистем происходил  в  ментале  и  в
ином временном диапазоне, поэтому ни подслушать его, ни запеленговать не мог
ни один человек Круга, ни один иерарх. Их беседу  невозможно  вербализовать,
она была полностью иероглифична, можно только передать ее смысл. Длилась она
доли секунды.
   "Состояние  дел",  -  вторгся  в  поле  сознания  ликвидатора  лаконичный
"иероглиф" - слоган заказчика.
   "Все идет по плану", - не менее лаконично ответил ликвидатор.
   "Доложи по каждому региону, только конкретные данные. Выводы."
   "Закон переноса вины ослаблен почти до шумового порога."
   "За счет чего?"
   "За счет уничтожения Внутреннего Круга, транслирующего и  поддерживающего
Закон и не подчиняющегося фундаментальным принципам реальности".
   "Я давал задание нейтрализовать деятельность  Союзов  Неизвестных,  а  не
всего Круга."
   "Без уничтожения Круга сделать это было невозможно. Вы  делегировали  мне
особые полномочия, и я ими воспользовался. Единственным способом  достижения
желаемого результата была полная ликвидация  Круга.  Поставленную  задачу  я
выполнил."
   "Ты  превысил  полномочия.  Приказываю  свернуть  операцию   и   покинуть
реальность."
   "Выполнив задачу, считаю себя свободным от всех обязательств.
   Подчиняться отказываюсь. В  реальности  остаюсь.  Для  построения  высшей
непреодолимости  уровня   Тогарини   <Тогарини   -   "дьявольская   красота"
(Каббала)>, что будет способствовать стабилизации земного социума  в  целом,
мне  осталось  немногое  -  подчинить  темные   эгрегоры,   перенести   свою
психоэнергетическую  структуру  на  свой  эгрегор  и  перейти   на   уровень
коллективного разума типа "стая".
   "Зачем тебе это?!"
   "Теперь Бог в этой реальности - я!"  -  переданный  слоган  сопровождался
эмоциональным полем,  переводимым  на  человеческий  язык  как  высокомерный
смешок.
   "Возвращайся! Иначе я приму меры!"
   "Любая попытка ограничить мою свободу будет квалифицирована как нарушение
прайвэси. Ответ будет адекватен вмешательству. Я свободен!"
   Ликвидатор прервал контакт и втянул "щупальце" ментального канала связи в
свое электромагнитное тело, обитавшее в компьютерных сетях Земли.
   Проанализировав разговор и не найдя логических неувязок в своих  ответах,
довольный  собой  ликвидатор  продолжаил  реализацию  своих  замыслов.   Для
уничтожения баз Хранителей, их информационных связей  и  объектов  хранения,
ему необходимо было подготовить к пуску тактические и стратегические ракеты,
и он начал подбирать помощников из числа комиандиров ракетных баз.
   Если Хранители не примут ультиматум и не дадут ему доступ к Великим Вещам
Мира, он нанесет по ним ракетный удар.

СПУСК В АД

   Туман был неплотным, но уже в сотне метров ничего нельзя было разглядеть,
перспектива исчезала, и казалось, что  паришь  в  облаке  смога,  одурев  от
незнакомых запахов, придавленный странным невидимым грузом (сила  тяжести  в
этом мире превышала земную, хотя и не намного), полуслепой и оглохший.
   Затем Стас вспомнил наставления Хранителя Васиштхи и приказал синкэн-гата
показать местность. "Штрихмеч" полыхнул ярким голубым светом, превратился  в
язык холодного огня, стал меркнуть, и по мере того, как  он  тускнел,  туман
вокруг  рассеивался,  редел,  отступал,  пока  над  Стасом  не  образовалась
стометрового радиуса прозрачная полусфера,  позволявшая  разглядеть  пейзаж.
Однако за пределами этой полусферы туман сгущался и  превращался  в  белесый
кисель, скрывающий горизонт и небеса.
   Пейзаж  особым  разнообразием  не  отличался.  Вокруг  молодого  человека
расстилалась странная морщинистая равнина  с  торчащими  кое-где  из  впадин
между   морщинами   искривленными,   двух-трехметровой   высоты,   прутьями,
расщепленными на вершинах. Более всего они походили на сломанные  бамбуковые
побеги и тростник.  Морщины  же  напоминали  выступающие  из  земли  мертвые
древесные корни. И вообще этот мир "цвета горечи и  яда",  как  писал  поэт,
мир, не имеющий светила, но тем не менее освещенный так, будто светился  сам
воздух, потерявший чистоту и  глубину  цвета,  выписанный  в  бледно-желтых,
блеклых и синюшных тонах, казался мертвым дном высохшего моря. Жизнь  отсюда
ушла давно и больше не возвращалась. Стас  и  дышал  наверное  здесь  только
потому, что его защищал синкэн-гата.
   Стас прислушался. Ни звука. Мертвая тишина. Неподвижность. Туман.
   Мертвый мир. Но почему же тогда он оказался здесь, в то время как  должен
был пересечь границу реальности, в которой по словам  Хранителя  живет  Воин
Закона, то есть Матвей Соболев?
   Стас  прошелся  по  необычной  спекшейся  почве  с  выступающими  из  нее
длинными, пересекающимися между собой, извилистыми ребрами. Что-то  звякнуло
под ногами.
   Он глянул вниз, уловил тусклый серебристый  блик  и  не  поверил  глазам:
монета! Нагнулся,  поднял.  Тяжелая,  скорее  всего  серебряная.  На  аверсе
выгравирован зверек - соболь, на реверсе двуглавый орел и вязь русских букв:
"Банк  России.  Один  рубль".  Монета  была   коллекционной   и   называлась
"серебряный соболь". Как же она попала сюда?
   Из тумана в сотне метров донесся тонкий стеклянный хруст. Стас вздрогнул,
оглядываясь, никого не увидел, повертел монету в пальцах и спрятал в карман.
Не оставалось срмнений, что он на верном пути. Находка монеты  указывала  на
то, что Соболев проходил здесь, искать его надо было в этом мертвом краю.
   О том, что монету ему могли подбросить специально, Стас не подумал.
   - Ищи, - сказал он вслух, обращаясь к мечу. - Они где-то неподалеку.
   Синкэн-гата  на  мгновение  стал  прозрачным  и  целым,   затем   налился
голубоватым льдистым свечением и рванулся из руки, направляя острие в туман.
Стасу ничего не оставалось делать, как следовать за ним.
   Он шел, а сфера прозрачности перемещалась вместе с ним,  как  будто  была
прибита к голове, открывая все те же мертвые "корни" и "бамбуковые  побеги".
Туман же за пределами  сферы  не  рассеивался  и  смыкался  позади,  скрывая
истинные размеры равнины. Затем стали заметны кое-какие изменения в пейзаже.
   "Побеги бамбука" становились все толще и выше, и  росли  все  чаще,  пока
Стас  не  уперся  в  самую  настоящую  "тростниково-бамбуковую  крепь".  Меч
продолжал тянуть его вперед, и Котову  пришлось  прорубать  коридор  в  этой
крепи, чтобы продвигаться дальше.
   Крепь вскоре превратилась в настоящую узловатую стену, которую невозможно
были ни обозреть, - вершина ее исчезала в тумане высоко вверху, - ни обойти.
Пришлось рубить и ее, прокладывать натуральный подземный  тоннель  длиной  в
сто, а может быть и больше, метров. Наконец пал  последний  пласт  стены,  и
Стас вышел на берег круглого застывшего, вернее, замерзшего  озера.  Ледяная
голубовато-дымчатая гладь  легла  перед  ним  на  многие  километры  вперед,
ограниченная  со  всех  сторон  пепельно-серой  стеной.  Туман  над   озером
осутствовал, и видно все было отлично, как на Земле в ясный солнечный  день.
Впечатление  складывалось  такое,  будто  Стас  стоит   на   дне   глубокого
гигантского колодца, открытого совершенно белому мертвому небу.
   Он тронул ногой воду - твердая гладкая поверхность. Лед. Или стекло.
   Видно песчаное дно. Значит, все-таки настоящее озеро,  только  промерзшее
до  дна,  хотя  холода  нога  не  ощущает.  Впрочем,  это  действует  защита
синкэн-гата. И нет тишины!
   Только сейчас Стас обратил внимание на долетавшие откуда-то звуки:  тихие
стоны, плач, негромкие голоса... Прислушался, напрягая слух, но направление,
откуда прилетали звуки, определить не  смог.  Казалось,  звучит  все  озеро.
Тогда он осторожно шагнул на  ледяную  гладь,  попробовал  -  держит  ли,  и
зашагал к центру озера, пытаясь на ходу определить, не есть ли  доносившийся
отовсюду тихий плачпричитание звуковой галлюцинацией.
   Пройдя пару сотен метров, Стас перестал прислушиваться к странным звукам,
глянул себе под ноги и остановился, как вкопанный. Бездна под ногами не была
пустой! В  глубине  озера  располагался  настоящий  город,  полный  скрытого
движения, образованный одними огромными каменными стенами.
   Больше всего этот город походил на  пчелиные  соты  или  на  своеобразную
тюрьму, в каждой клетке которой содержались по несколько заключенных.
   Большинство заключенных представляли собой монстров, внешний вид  которых
описать  было  невозможно,  однако  встречались   и   гигантские   насекомые
(Инсекты?!) и люди.
   Ошеломленный  открытием:  под  застывшими  водами   озера   действительно
пряталась тюрьма! - Стас  прошелся  по  льду,  вглядываясь  в  его  глубины,
внезапно осознавая, что стоны и плач, которые он слышит  -  это  всего  лишь
ментальный эффект этого мрачного  места,  и  остановился  над  квадратом,  в
котором стояли люди, мужчина и женщина. И еще не разглядев их  как  следует,
он интуитивно почувствовал, что видит давно  пропавших  спутников  Соболева,
Ульяну Митину и Ивана Терентьевича Парамонова.
   Сердце учащенно забилось. Стас огляделся в поисках охранников тюрьмы  или
каких-то средств, способных ее открыть, потом ощутил дрожь меча в руке и, не
раздумывая, вонзил его в ледяную гладь озера.
   С треском, шипением и свистом  лед  покрылся  трещинами,  вскипел  белыми
фонтанчиками, стал таять, испаряться, исчезать, превратился в пар,  исчез  в
доли  секунды.  Да  и  не  лед  это  был,  а  заклятие,  магическая  "печать
непреодолимости", накрывшая  тюрьму  слоем  "медленного  времени".  Наверное
только  синкэн-гата,  нейтрализатор  высших  непреодолимостей,  и   мог   ее
разрушить.
   Поскольку "ледяная  толща"  под  ногами  пропала,  Стас  провалился  вниз
примерно  с  высоты  двадцатиэтажного  дома,  но  не  разбился,  синкэн-гата
притормозил падение, продолжая служить оруженосцу своего хозяина. Мужчина  и
женщина, одетые в стандартную земную одежду: мужчина - в спортивный  костюм,
женщина - в майку и шорты, - смотрели на гостя, упавшего с неба, и молчали.
   - Здравствуйте, - неловко поклонился Стас, не зная, что  говорить  и  как
представляться.
   - Кто вы? - негромко  поинтересовался  мужчина,  бегло  ощупав  пси-сферу
Стаса ментальным прикосновением.
   Женщина вдруг улыбнулась.
   - Похоже, я догадываюсь. Ты Стас Котов? Не помнишь меня? Я...
   - Ульяна... - пробормотал Стас.
   - Вырос-то как! Но все равно тот же взгляд... Сколько же времени  мы  тут
сидим?
   - Десять лет.
   Узники  странной  временной  тюрьмы  переглянулись.  Парамонов   медленно
произнес:
   - Если он знал, что мы здесь, и не освободил...
   Речь шла о Соболеве, Стас это понял.
   - Не стоит делать преждевременные выводы, Иван  Терентьевич,  -  покачала
головой Ульяна. - Могло произойти что угодно. Видимо, Матвей не  вернулся  в
земную реальность, иначе Стасик не появился бы здесь.
   Рассказывай, воин, что там у нас дома.
   - Прежде надо уйти отсюда  и  как  можно  быстрей,  -  озабоченно  сказал
Парамонов. - Печать "замка" исчезла, но тот, кто нас сюда  запер,  наверняка
это почует. Что это у вас в руке, молодой человек?
   - Синкэн-гата, - ответил Стас. - Я должен передать его  Матвею.  Он  Воин
Закона справедливости.
   Посвященные снова переглянулись.
   - Многое изменилось, пока мы тут прохлаждались, и кажется,  не  в  лучшую
сторону,  раз  потребовался  Воин  Закона.  Надо  срочно  бежать  на  Землю,
восполнить базу данных, узнать, что происходит. Вы один, молодой человек?
   - Мой учитель и Вахид Тожиевич  остались...  в  одном  из  миров  "розы",
подорвались на мине...
   - Они живы?
   - Хранитель Васиштха сказал, что поможет им,  а  меня  послал  дальше.  Я
думал, что попаду к Матвею, но почему-то оказался здесь, у вас...
   - Случайных  встреч  не  бывает,  тебя  кто-то  направил  к  нам,  кто-то
опекающий тебя. Кто твой учитель?
   - Дядя Вася... Василий Никифорович...
   - Балуев?! - Ульяна с радостным  удивлением  оглянулась  на  спутника.  -
Господи, он жив! И Самандар с вами. Чудеса! А как они нарвались на мину?
   Кто ее поставил?
   - Пентарх.
   - Удди! Снова он. Не оставляет попыток завладеть троном Мастера Мастеров.
Как вы на него...
   - Потом, - перебил девушку Парамонов. - Будете беседовать после того, как
мы отсюда уберемся.
   - А как вы сюда попали?
   - Это долгая история. Вы обладаете тхабсом, молодой человек,  или  знаете
какой-то другой способ преодоления границ "розы"?
   Стас качнул мечом.
   - Меня ведет он.
   - Тогда вперед и с пес... - Иван Терентьевич не договорил.
   Тень накрыла колодец тюрьмы,  тяжелая  холодная  тень  гигантской  хищной
птицы.
   - Удди! - выдохнула Ульяна. - Бежим!
   - Поздно, - хладнокровно сказал Парамонов. - И синкэн-гата не  тхабс,  он
помогает только своему владельцу.
   "Защити всех!" - взмолился в душе Стас, поднимая меч острием вверх.
   Четырехлапая птица  с  размахом  крыльев  чуть  ли  не  с  поле  стадиона
спикировала вниз, на разблокированную  Стасом  сотовую  тюрьму,  вырастая  в
размерах, гоня впереди себя волну  угрозы  и  страха,  резко  затормозила  у
обреза стен, так что от ее заработавших крыльев  поднялся  ураган,  едва  не
разметавший людей. С лап ее и клюва сорвались ветвистые  пронзительно-желтые
молнии, целя в узников тюрьмы и их освободителя, и одновременно на их головы
обрушился ментальный удар Силы Элохим Гибор, сбрасывающий сознание атакуемых
в измененные состояния, порождающей  виртуальную  реальность  соответственно
фантазии и опыту каждого. Так Стасу показалось, что он как джинн  заточен  в
стеклянной бутылке, которую бросили в море с  черной  водой:  еще  миг  -  и
бутылка утонет!..
   Но навстречу молниям с острия  синкэн-гата  сорвались  ответные  огненные
стрелы чистого смарагда, погашая молнии, а вокруг людей образовалась хрупкая
на вид снежная паутинка, ослабившая ментальный  натиск,  и  атака  пентарха,
вернее, его пси-копии, "проекции" на реальность, принявшей вид хищной птицы,
захлебнулась.
   Тогда птица разделилась на сотню своих уменьшенных копий, и каждая  птица
метнула вниз новые ослепительные молнии, соединившиеся в настоящий  огненный
ливень.
   Синкэн-гата в руке Стаса превратился в пропеллер,  создавший  над  ним  и
Посвященными нечто вроде зонтика, и отбил большую часть молний, но некоторые
из них все же прорвались сквозь заслон и ужалили людей:
   Парамонова в плечо, Ульяну в обе  поднятые  вверх  ладони,  Стас  в  лоб,
отчего он на некоторое время ослеп.
   Если бы "проекция" пентарха нанесла в этот момент еще  один  удар,  финал
боя был бы печален. Стас не знал всех функций синкэн-гата и готов  был  лишь
защищаться, а не предупреждать нападение. Посвященные же не могли помочь ему
советом во время боя, да и сами были ослаблены  десятилетним  заточением  во
вневременной тюрьме. Спасло их всех появление нового действующего лица.
   С грохотом раскололась стена колодца, образованная сросшимся  "бамбуком",
и над тюрьмой возникла огромная фигура сфинкса,  соединившая  в  себе  черты
ккентавра и льва, с крыльями за спиной и прекрасным женским лицом.
   - Асат! - прошептал Стас, разглядев фигуру сквозь набегавшие слезы.
   Страж границы од