ольше ?вредных статей?.
   Тарас и Нина переглянулись.
   Нелли Трофимовна грустно улыбнулась, развела руками.
   - Как видите, наша жизнь -  не  сахар,  приходится  работать  и  в  таких
условиях.
   - Вообще-то к журналистам  я  отношусь,  мягко  говоря,  настороженно,  -
призналась Нина, - особенно за их готовность писать по заказу, за деньги, но
уважаю конкретных людей, которые не боятся  пойти  против  чиновничьего  или
бандитского произвола. Кстати, вы в суд не подавали на тех, кто избил вашего
корреспондента?
   - На кого  подавать  в  суд?  -  поморщилась  Нелли  Трофимовна.  -  Наша
доблестная милиция не нашла бандитов. А угрозы в наш адрес продолжаются.
   - От кого, вы знаете? - поинтересовался Тарас. - Кто заказчик?
   - Заказчик известен -  гендиректор  ЗАО  ?Наслаждение?  господин  Киселев
Давид Евгеньевич. Но доказать вам это не удастся, и не пытайтесь.
   - Посмотрим, - шевельнул уголком губ Тарас, обозначая улыбку.
   Улыбнулась и Нелли Трофимовна.
   - Я чувствую, вы смелые люди, такие редко встречаются в наше время, и тем
не менее  будьте  осторожны.  Администрация  города,  да  и  всей  губернии,
пожалуй, кровно заинтересована в бесперебойной работе ?Наслаждения?, так как
местные чины получают оттуда ?зеленую? подпитку. Поэтому  будьте  готовы  ко
всему.
   - Мы готовы, - заверил женщину Тарас. - Дайте, пожалуйста,  адрес  вашего
работника, мы поговорим с ним.
   Редактор продиктовала адрес: жил Николай Белозеров как раз в  затопленном
секторе Кадома. Они поговорили еще немного о делах  и  заботах  редакции,  о
положении города, о насущных  проблемах  его  жителей,  и  московские  гости
откланялись.
   В шестом часу Тарас и Нина оставили машину у отделения милиции  на  улице
Шевченко и отправились искать плавсредство, чтобы добраться до  двухэтажного
деревянного дома на улице генерала Скобинова где на втором этаже жила  семья
Николая Белозерова: мать, бабушка, он сам, жена и четырехлетняя дочь Саша.
   Плавсредство нашлось  через  несколько  минут  -  плоскодонная  лодчонка,
похожая на корыто. Ее хозяин помогал эвакуироваться тем, до кого дошла вода,
и сразу согласился доставить приезжих по адресу, не  требуя  никакой  платы.
Договорившись с мужичком, чтобы он подплыл к  дому  Белозеровых  через  час,
эксперты высадились на ступеньки  деревянной  лестницы,  ведущей  на  второй
этаж, и постучали в крепкую на вид дверь, обитую толстым брусом.
   - Кто там? - глухо спросили из-за двери.
   - Гости из Москвы, - ответил Тарас.
   - Не жду я никаких гостей, уходите!
   - Мы действительно  из  Москвы,  -  заговорила  Нина,  приблизив  губы  к
дверному косяку. - Из экологического комитета. Пришли поговорить с  Николаем
по поводу его журналистского расследования.
   За дверью помолчали, потом загремел засов, дверь отворилась, и на  пороге
появился худой и бледный молодой человек с топором в левой  руке.  Правая  у
него была забинтована по локоть. Глянув исподлобья на гостей, он вздохнул со
смущенным облегчением и проговорил:
   -  Извините,  что  я  вас  так  встречаю,  думал,  это  снова  та  братва
пожаловала.
   Тарас усмехнулся.
   Парень смутился еще больше, опустил топор.
   - Приходится вот держать под рукой колун. Вы и вправду из столицы?
   - Не сомневайтесь. -  Нина  показала  хозяину  свою  красную  книжечку  с
тисненным золотом  двуглавым  орлом  и  буквами  ?НКЭБ  Совета  безопасности
Российской Федерации?.
   - Тогда проходите. Только не обращайте внимания на раскардаш, у нас  тоже
сыро, отопление не работает, только электронагревателем спасаемся, и мы  все
спим в одной комнате.
   Гости прошли за хозяином в квартиру, - он занимал половину второго  этажа
старого бревенчатого дома, а всего в доме  до  затопления  проживали  четыре
семьи, - и увидели,  как  живет  бесстрашный  журналист  Николай  Белозеров,
рискнувший заняться расследованием деятельности ЗАО ?Наслаждение?.
   Описать обстановку квартиры можно было одним словом: бедность. И у Тараса
сжалось  сердце,  когда  он  встретил  взгляд  широко  раскрытых  любопытных
глазенок девочки, обеими  ручонками  вцепившейся  в  юбку  пожилой  женщины,
по-видимому, матери Белозерова.
   Однако время  торопило,  и  задерживаться  гости  в  квартире  не  стали,
отказавшись  от  предложенных  чая  и  кофе,  несмотря  на   заблаговременно
приготовленную коробку конфет; эту коробку Тарас  вручил  дочке  хозяина,  и
девчушка, застеснявшись, спряталась за бабушку.
   Разговор занял всего  двадцать  пять  минут.  Николай  показал  материалы
расследования, которыми располагал: результаты анализа воды в Мокше  ниже  и
выше  фабрики,  воздуха   вокруг   ЗАО,   сделанные   энтузиастами   местной
санэпидстанции, а также видеокассету, где были зафиксированы пятна  пены  на
воде, мертвая рыба, черный налет на  листьях  засыхающих  деревьев,  увядшая
трава на берегу реки; съемку делали еще прошлым летом.
   - Возьмите кассету, - предложил оживившийся Белозеров. - У меня еще есть.
А вот вторую у меня изъяли. Мы сняли с вертолета  всю  зону  вокруг  фабрики
особенно болота, там было видно, где  есть  выходы  отравляющих  веществ  на
поверхность - сизые пятна, словно инеем земля покрыта. Там ничего не растет.
Но вот где проходит труба, по  которой  фабрика  сбрасывает  отходы,  мы  не
нашли. - Он виновато развел руками. - Группу не  пустили,  стреляли  даже  и
собак спускали.
   Нина и Тарас переглянулись.
   - Мы этим делом займемся, - сказал Горшин. - Спасибо за информацию.
   - Берегите себя, - добавила Нина. - Не лезьте на рожон.
   - Но ведь кто-то же должен остановить этих бандитов, - с бледной  улыбкой
сказал Николай, баюкая руку. - Нельзя же всю жизнь бояться, прятать голову в
песок, как страус.
   - Это заблуждение, - качнул головой Тарас.
   - Что? - не понял журналист.
   - Что страусы прячут голову в песок. Это легенда, придуманная  кем-то  из
первых  австралийских  путешественников  и  исследователей.  Страусы  просто
пригибают головы к песку, пониже, чтобы их не было заметно издалека.
   - Я не знал. А откуда вы... - Николай не договорил.
   Снаружи послышался стук в дверь и чей-то громкий голос:
   - Эй, писака, открывай!
   Гости  посмотрели  на  побледневшего  хозяина.  Тот  ответил  беспомощным
взглядом, посмотрел на возникшую из спальни жену.
   - Не открывай, Коля, - сказала молодая и  тихая  женщина  в  халате,  под
которым уже обозначился животик - жена Белозерова ждала ребенка. - Это снова
они...
   - Я открою, - встал Тарас. - Не волнуйтесь, все будет хорошо.
   Он рывком распахнул дверь и увидел двух крупногабаритных парней  в  серых
костюмах и сержанта-милиционера. Первый парень, с толстым мясистым  носом  и
глазами-буравчиками, так и остался стоять с поднятым кулаком, оторопев.
   -  Слушаю  вас,  -  вежливо  и  негромко  сказал  Тарас,  ощупывая   ауру
милиционера.
   Сержант, лет сорока от роду, очень толстый в поясе, но ощутимо опасный  и
сильный, смотрел на Тараса, словно прицеливался, и зеленовато-серый  оттенок
его ауры говорил об отсутствии у этого человека каких-либо сомнений. Тем  не
менее в спектре ауры просматривались и темные струйки готовности подчиниться
приказу, и коричневатые вихрики равнодушия и лакейской  угодливости.  И  еще
Тарас ощутил, что  в  настоящий  момент  сержант  находится  не  на  службе,
несмотря на официальный  вид,  и  подчиняется  не  своему  непосредственному
начальству.
   Кроме трех визитеров, обнаружился еще четвертый -  в  моторной  резиновой
лодке, приставшей к лестнице внизу, у окон первого этажа дома.
   - Гражданин Белозеров? - зычным, прокуренным басом проговорил милиционер.
   - Нет, - ответил Тарас. - А в чем дело?
   - Мне приказано доставить его в отделение. Где он? Пусть выходит.
   - Во-первых, покажите ордер на арест. Во-вторых, представьтесь.
   - Ты чего, оборзел? - выкатил глаза толстоносый громила. - Дай пройти!
   Тарас остался стоять в дверях с выражением  безмятежного  спокойствия  на
лице, но глаза его посветлели, будто налились изнутри золотистым свечением.
   Сержант замялся.
   - Гражданин, вы мешаете работе органов  правопорядка,  Освободите  проход
или вызовите гражданина Белозерова.
   - Ордер, - лаконично сказал Тарас, протягивая
   - Ах ты, падла! -  Толстоносый  здоровяк  попытался  схватить  Тараса  за
грудки и вдруг отшатнулся и с криком сорвался  с  лестницы  в  воду,  звучно
шлепнулся в лодку, едва не потопив ее вместе с четвертым парнем.
   Возникла пауза.
   Сержант тупо посмотрел на барахтавшегося в воде спутника, перевел  взгляд
на Тараса, не сделавшего ни одного движения, и,  видимо,  что-то  сообразил.
Рука его потянулась к кобуре пистолета, замерла  в  нерешительности.  Второй
парень, такой же плотный и здоровый, с родинкой  на  щеке,  шагнул  было  на
ступеньку выше, собираясь силой проложить себе путь.
   В этот момент в дверях появилась Нина, и гости остановились,  разглядывая
женщину.
   - Что здесь происходит? - строго спросила Нина.
   - Вы кто? - опомнился сержант.
   - Инспектор из Москвы. - Тарас показал свои блеснувшие золотом  ?корочки?
и спрятал в кармашек на груди. - Так как там насчет ордера, уважаемый  слуга
закона?
   Сержант помолчал, туго принимая решение, повернулся  спиной  к  Тарасу  и
Нине, бросил глухо:
   - Поехали.
   Парень с родинкой посмотрел на Тараса, наткнулся на его предупреждающе  -
холодный взгляд, вздрогнул и полез в лодку вслед за  своим  командиром,  где
уже сидел и матерился сквозь зубы мокрый здоровяк. Затарахтел мотор. Лодка с
представителями местных властей направилась  вдоль  улицы  к  более  высокой
части города.
   Из двери выглянул взволнованный Белозеров.
   - Уехали? Как вам удалось их уговорить?
   - Вам надо официально заявить в милицию об угрозах, - посоветовал  Тарас.
- Тогда такие визиты прекратятся.
   - Но ведь это была милиция...
   - Это были не милиционеры. Сделайте заявление в УВД  и  попросите,  чтобы
ваши коллеги, из тех, кому вы доверяете,  подежурили  у  вас  дома  какое-то
время, дня три. Когда мы разберемся с ситуацией  на  фабрике,  вы  вздохнете
спокойно.
   - Спасибо вам! - тихо поблагодарила гостей жена  Николая.  -  Я  говорила
ему, чтобы не вмешивался, но он разве послушает. Теперь  вот  живем,  как  в
тюрьме...
   - Ничего, авось все образуется, - утешил ее Белозеров.  -  Нельзя,  чтобы
нас травили, а мы молчали. Это же наша земля, мы  здесь  родились,  и  здесь
жить нашим детям. То ядерные отходы сюда везут, то химию...  Как-то  надо  с
этим бороться? Да и не один я. Видишь, люди даже  из  Москвы  приехали  Надо
держаться всем вместе, тогда выживем.
   - Правильное решение, - кивнул Тарас. - Это  у  американцев  философия  -
выживает сильнейший. Наша русская философия - всем миром победим! Удачи вам.
   Попрощавшись с хозяевами, эксперты спустились вниз,  подождали  давешнего
мужичка-перевозчика  и  покинули  затопленную  талыми   водами   территорию.
Добрались до машины, думая о простых людях, не имеющих никакой защиты, кроме
веры в справедливость. В кабине ?Вольво? Тарас заметил:
   - Этот парень разворошил  осиное  гнездо.  Они  не  успокоятся,  пока  не
заставят его замолчать. Ты не боишься, что и на нас наедут лакеи Киселева?
   Тарас имел в виду гендиректора ЗАО ?Наслаждение?.
   -  Не  боюсь,  -  повела  плечиком  Нина.   -   Мы   не   делаем   ничего
противозаконного. Это они пусть боятся, не соблюдая законы.
   - Будь осторожна. Заметишь  вокруг  себя  подозрительное  шевеление,  дай
знать.
   "Вольво? отъехала от здания Отдела внутренних дел,  провожаемая  взглядом
охранника-милиционера, пересекла город и  вскоре  остановилась  у  проходной
сигаретной  фабрики.  Территория  фабрики  была  окружена  высоким  бетонным
забором, из-за которого виднелись крыши двух зданий  -  административного  и
производственного корпусов - и  высокая  труба.  Ворота  в  заборе  рядом  с
проходной были металлические, тяжелые, раздвижные и не позволяли  разглядеть
территорию.  Тарас,  чувствуя  на  себе  взгляды  охраны  -  площадка  перед
проходной просматривалась телекамерой, - толкнул дверь проходной,  пропустил
Нину и вошел сам.
   За турникетом справа стоял охранник  в  черном  комбинезоне,  с  эмблемой
сигарет ?Кэмел-Р? на груди. На ремне у него висела кобура с пистолетом.  Еще
один охранник в черном сидел за окном слева у монитора  и  читал  книгу  или
делал вид, что читает.  Они  подняли  головы  и  посмотрели  на  вошедших  с
одинаковым профессиональным равнодушием, которое было сродни предупреждению.
   Тарас  раскрыл  удостоверение  сотрудника  НКЭБ,  протянул  охраннику   у
турникета.
   - Вас должны были предупредить о нашем приезде.
   Охранник мельком взглянул на удостоверение, посмотрел на своего напарника
за окошечком Тот снял трубку телефона, что-то проговорил, подождал ответа  и
кивнул, глянув на гостей:
   -  Пропусти.  Вас  ждут  на  втором  этаже  администрации,  в   приемной.
Подниметесь по центральной лестнице - и налево.
   Тарас и Нина вышли из проходной,  направились  к  четырехэтажному  зданию
административного корпуса, за которым располагались  два  низких  барака  со
стеклянными крышами, но без  окон,  и  двухэтажный  производственный  корпус
Ветерок принес едва ощущаемые горьковато-приторные запахи табака и  каких-то
химреактивов. Нина на них не отреагировала, но Тарас  уловил,  подумав,  что
запах табачных листьев намного приятнее запаха сигаретного  дыма  и  намного
опаснее. Сам он никогда не курил, даже в  юности,  хотя  и  не  считал  этот
процесс настолько вредным, насколько его считали вредным медики.
   В холле административного корпуса, отделанном мрамором и ракушечником, их
встретил суровый рослый молодец в черном, проверил  документы  и  сопроводил
гостей из столицы до приемной, где дежурил еще  один  охранник,  вооруженный
пистолетом. Было заметно, что руководство  ЗАО  ?Наслаждение?  не  чувствует
себя спокойно в местных условиях.
   Секретарша, дама в  возрасте,  в  строгом  деловом  костюме,  с  короткой
стрижкой, нажала пальчиком клавишу селектора и проговорила низким голосом:
   - Давид Евгеньевич, к вам товарищи из Москвы
   - Пусть войдут, - ответил селектор фальцетом.
   Секретарша открыла дверь, эксперты вошли в кабинет директора.
   Кабинет был просторен и  сверкал  фарфоровой  белизной  и  хромированными
деталями  интерьера.  Все  здесь  было  суперсовременным  -  от  мебели   до
прибамбасов делопроизводства.
   Рабочий стол директора больше напоминал ажурный  трехлопастной  пропеллер
из металла и стекла
   На одной стеклянной лопасти стоял  компьютер  с  клавиатурой,  на  второй
лежали папки из рифленой кожи и Z-блокноты, третья служила  столешницей,  на
которой стояли изящные  приборчики  таинственного  назначения  и  элегантные
подставки для ручек и карандашей.
   Второй стол - для приема гостей - имел вид кленового листа и был  окружен
деревянными стульями оригинальной формы.
   Кроме столов, в  кабинете  присутствовали  прозрачные  шкафы  с  моделями
космических кораблей и продукцией фабрики и  стойки  с  благородной  матовой
хромировкой.  Две  картины  на  стенах  размером  метр  на   полтора   -   с
туманно-зыбкими пейзажами, созданными напылением разных металлов  на  медной
подложке, - довершали интерьер.
   Хозяин  кабинета,  Давид  Евгеньевич  Киселев,  оказался  тучным  молодым
человеком с пышной шевелюрой, с усиками, по-модному  небритый.  У  него  был
большой нос и глаза неопределенного цвета. Одевался он в коричневый  костюм,
на зеленой рубашке сверкал золотой галстук, а на пальцах обеих рук директора
Тарас насчитал семь разнокалиберных перстней.
   Досье на директора Тарас изучил еще в Москве, поэтому знал о нем все, что
было необходимо для работы.
   Давид Евгеньевич начал свою деловую карьеру доцентом  кафедры  управления
Дагестанской сельхозакадемии в тысяча девятьсот девяносто пятом году.  Затем
он возглавил Международный институт бизнеса ?ОЛМА?,  два  года  жил  в  США,
вернулся и стал одним  из  учредителей  Союза  защиты  потребителей,  однако
вскоре он попал под ?колпак? правоохранительных органов  и  снова  уехал  за
границу, где занялся торговлей  сигаретами.  Вернулся  он  в  Россию  уже  в
качестве генерального директора ЗАО ?Наслаждение?, вложив в фабрику  немалые
средства.
   Первое время Давид Евгеньевич исправно платил  налоги  и  даже  занимался
благотворительностью: переводил  деньги  на  счета  школ  и  детских  домов,
построил две синагоги и костел. Потом у него появились  высокие  покровители
из Государственной думы  и  губернской  администрации,  после  чего  Киселев
почувствовал  себя  господином  положения.  Он  достроил  вторую  линию   по
производству  сигарет  ?Голубой  дымок?  и  ?Кэмел-Р?  и  перестал  обращать
внимание на законы, зная,  что  губернатор,  имевший  треть  акций  фабрики,
всегда прикроет его своей широкой спиной.
   Однако в открытую ссориться с властями  он  не  хотел  и  визитеров  НКЭБ
принял с подчеркнутым радушием.
   Предложил кофе, напитки, в том числе коньяк.
   Выслушав, с какой целью прибыли в Кадом эксперты Комитета,  он  посетовал
на журналистов, гораздых на досужий вымысел, и заверил, что  представит  всю
необходимую для инспекции документацию и покажет производство. Договорились,
что работать гости начнут с утра следующего дня.
   - А пока я приглашаю вас сегодня вечером  отужинать  со  мной,  -  заявил
Давид  Евгеньевич  в  конце  беседы,  не  сомневаясь,   что   гости   примут
приглашение.
   - Нет, спасибо, я не пойду, - отказалась Нина. - Неважно себя чувствую  с
дороги.
   - Пожалуй, я тоже откажусь, - покачал головой Тарас. - Поброжу по  городу
и пораньше лягу спать.
   - Понимаю, - осклабился директор. - Сам на вашем месте отказался  бы,  во
избежание,  так  сказать.  А  городок  наш  весьма  примечателен,  есть  что
посмотреть. Затопленную часть вы уже видели, теперь погуляйте по центру.
   Тарас заглянул в масленые глаза Киселева и понял, что  тот  знает  об  их
визите к Николаю Белозерову. Однако уточнять этот момент не стоило.
   Гости попрощались с владельцем ЗАО ?Наслаждение? и вышли, провожаемые его
недобрым взглядом.
   В кабине ?Вольво? Тарас задумчиво проговорил:
   - Завтра у нас будет тяжелый день. Нина промолчала. Она думала о том же.
 
Глава 6 
ПРЕВЕНТИВНЫЕ МЕРЫ 
 
   Юдом действительно оказался  своеобразным  городом,  где  сохранились  не
только древние каменные церкви и монастырь, но  и  трехсотлетние  деревянные
дома. Однако бродил по городу Тарас недолго.  Во-первых,  потому  что  пошел
дождь. Во-вторых, за ним следили. Заметить слежку было нетрудно, наблюдатели
оказались неопытными, и оторваться от них не составило бы  труда,  но  Тарас
решил не предпринимать никаких активных действий и ждать, что будет дальше.
   В  книжном  магазине  в  центре  города   он   заинтересовался   брошюрой
?Происхождение жизни? американского ученого Мишлера и, придя в  гостиницу  и
попив в буфете чаю, улегся на кровати поверх одеяла с книгой в руках.
   Профессор биологии Калифорнийского университета Брент  Мишлер  утверждал,
что на Земле существует пять основных ветвей  генеалогического  древа  живых
существ, пять царств сложных организмов, а не два, как считалось  раньше,  -
царство растений и царство животных. Только одна ветвь - зеленые растения  -
содержала  более  пятисот  тысяч  видов,  включая  все  известные   наземные
растения, в том числе травы, мхи, лишайники  и  цветы,  а  существовали  еще
коричневые растения, красные растения, грибы и животные.
   Мало того, ученый сделал вывод, что вся многообразная земная жизнь  имеет
одного ?прародителя?, а раньше считалось, что мхи и папоротники произошли от
разных предков. А  выход  на  сушу  происходил  не  однажды,  раз  десять  -
пятнадцать, но только один-единственный выход увенчался  успехом.  При  этом
многие ?захватчики? суши через некоторое время возвращались  назад  в  воду.
Мишлер имел в виду дельфин