ыл приземист, толст, неповоротлив  (под  стать  министру)  и
плешив. Если от Громова всегда пахло дорогими лосьонами  и  одеколоном  "Ван
мен шоу", то от генерала Глухаря постоянно несло казармой и пивом.
   -  Полковник,  -  сказал  министр,  кивком  поздоровавшись  и  кивком  же
предлагая обоим сесть, - поделился бы с Яковом Устимычем секретом, как можно
вырастить такую шевелюру, а то он у нас на облезлую псину похож.
   - Да она сама выросла, - прикинулся простачком Громов,  уже  привыкший  к
солдафонским шуткам министра.
   Глухарь покосился на полковника, однако и ему манеры начальства были не в
новинку. Он только буркнул в ответ:
   - Волосы для мужика не главное.
   - Ладно, приступим. Наш "Смерш" начал копать дело  об  утечке  оружия  из
лабораторий Тулы-2 и Удмуртии. Прямому давлению Никушин не поддается, я  ему
звонил уже, поэтому придется действовать иначе, и займетесь этим вы.  Как  -
подумаете. Прежде всего, конечно, надо  остановить  попадание  информации  в
прессу, все остальное потом. Теперь об  эксперименте  "Туннель".  Получилось
что-нибудь?
   Министр  обороны  имел  в  виду  эксперименты  военспецов   по   "темному
кодированию"  в  метро.  На  стены  туннелей  наклеивались  на  определенном
расстоянии светоотражающие квадраты с  закодированной  информацией,  которые
при определенной скорости поездов  метрополитена  складывались  в  смысловые
пакеты, действующие на психику тех, кто имеет обыкновение  смотреть  в  окно
поезда. Смысловым пакетом могла быть и реклама, срабатывающая в подсознании,
независимо  от  сознания  перципиента,  и  любая  другая  команда  от  самой
безобидной, типа "почеши глаз", до приказа в моменты выборов  вычеркнуть  из
списков того или иного претендента на место в парламенте.
   - Результаты обнадеживают, - сказал Громов. - Но обработка их займет  еще
какое-то  время,  слишком  велик  разброс  мотивации  поступков   у   разных
социальных групп. И все же вывод однозначен: "темное кодирование" возможно.
   - Отвечаете за режим секретности оба!  Перспективы  эксперимента  таковы,
что и не снились нашим поборникам мира в Совете. А каковы результаты по НК?
   Громов достал из папки кассету, вручил министру.
   - Убедитесь сами.
   - Потом. В двух словах: ваше мнение?
   - "Дырокол".., э-э, то есть НК, работает!  На  расстоянии  в  сто  метров
образуется канал диаметром в сантиметр. Сдвиг тоже равен сантиметру. -  Речь
шла об эксперименте с "невидимым копьем" (шифр НК)  -  новейшей  разработкой
спецлаборатории в Петербурге, создающей особое  поле,  мгновенно  сдвигавшее
все атомы и молекулы в зоне "выстрела". Действовало поле на любые  материалы
от молекул возка до  атомов  танковой  брони,  и  защиты  от  него  пока  не
существовало. Выход НК из стадии экспериментальных  проверок  резко  изменял
соотношение сил с любой армией мира, потому что решал  проблему  уничтожения
как живой силы  противника,  так  и  техники  самым  простым  и  действенным
способом.
   - А говорят, все лучшие умы сбежали за  границу,  -  заметил  министр.  -
Черта лысого! У нас они сидят. Извини, Яков Устимыч, я не только тебя имел в
виду. Ну и  последнее.  Когда  мы  получим  новые  "глушаки"  и  "болевики"?
Программа испытаний закончена еще нашими предшественниками, пора выходить на
мировой рынок.
   - Ельшин уже попробовал, - пробормотал генерал Глухарь. -  Что  из  этого
вышло, вы знаете. Даже странно, что журналисты до сих пор  не  пронюхали  об
этом! К счастью, всю информацию в компьютерах как корова языком слизнула! Но
если общественность узнает об испытаниях...
   - Вот для того ты и поставлен замом по  режиму,  чтобы  никто  ничего  не
узнал. Впрочем, если кто  и  узнает,  самое  страшное,  что  нам  грозит,  -
мораторий на разработки и применение психотропного оружия. - Министр  достал
из стола черный пистолет необычной формы, любовно погладил  ствол,  направил
по очереди на подчиненных. - Эта штука незаменима в наше  время,  не  правда
ли, господа офицеры?
   Громов и бровью не  повел,  поскольку  носил  в  кобуре  точно  такой  же
"глушак", или суггестор "Удав", а  генерал  Глухарь  беспокойно  заерзал  на
стуле, хотя тоже видел новый образец "глушака" не впервые.
   - Свободны, - махнул пистолетом  министр,  вдавил  клавишу  селектора.  -
Юрген появился?
   - Так точно, - ответил интерком голосом адъютанта.
   - Впустить.
   В кабинет вошел полковник Томас Юстович Юрген, эстонец по национальности.
Официально  Юрген  числился  начальником  курьерской   службы   Министерства
обороны, неофициально - возглавлял "службу гашения конфликтов" и  подчинялся
непосредственно министру. Юрген был молод, поджар, смугл, невысок ростом, но
весьма  силен  и   владел   всеми   видами   восточных   единоборств,   хотя
специализировался в эстыывя - эстонской разновидности карате. Кроме того, он
был отменным охотником и следопытом. Полковником же  Юргена  сделал  министр
обороны, сразу сменив ему погоны старшего лейтенанта  на  погоны  полковника
"за отличную службу": до прихода Гусева  старлей  Юрген  командовал  взводом
охраны министерского аппарата.
   - Садись, - небрежно кивнул Гусев на  стул.  -  Память  у  тебя  хорошая,
поэтому письменного приказа не будет,  запоминай.  Первое:  надо  "погасить"
того настырного журналиста из "Красной  звезды",  он  увлекся  раскапыванием
наших "оружейных" дел.
   - Листохладова?
   - Не перебивай. Второе: убрать бы надо и Голышева, он слишком много знает
о наших проблемах в Грузии.
   - Может, припугнуть сначала?
   - Нет, он из старой гвардии, их угрозами не остановишь.  И  третье:  пора
подумать о "гашении" Самого. Судя по информации от  доверенных  лиц,  он  со
своим советником по  безопасности  готовит  проект  радикального  сокращения
армии и, главное, ядерных арсеналов.  Чего  мы,  естественно,  допустить  не
можем! В целях, так сказать, защиты отечества. Запомнил? В средствах я  тебя
не связываю, на твой выбор.
   - Что-нибудь еще?
   - Да ты хват, эстонец, я еще не все сказал! О трех "К" слышал?
   - Разумеется.
   - Моя разведка доносит, что "Чистилище" вот-вот возьмется за нас. Надо их
упредить.  А  для  этого  необходимо  создать  свое  "Чистилище"..,  вернее,
"Античистилище"... Группу охотников за охотниками, этакое два "О".
   - Тогда уж лучше три "О", в пику трем "К": отряд охотников за охотниками.
   - Что ж, звучит неплохо: "ООО" против "ККК". Итак, формирование трех  "О"
я возлагаю на тебя. Есть соображения по командиру?
   - Я сам могу возглавить отряд.
   - Тебе и без того достанется немало работы, кроме  того,  нужен  человек,
которого никто не знает.
   Полковник задумчиво сощурил и без того маленькие глазки.
   -  Есть  у  меня  подходящая  кандидатура...  Мой  дружок  Паша...  Пауль
Артурович Кийк. Капитан, командир разведроты седьмого авиадесантного полка.
   - Того, что был расквартирован в Пярну?
   - Под Таллином, в поселке Харью Вяйке. Паша - спец высокой  квалификации,
еще в Чечне отличился.., на стороне Дудаева.  Потом,  правда,  вынужден  был
завербоваться в эстонскую полицию...
   - Хорошо, принеси личное  дело.  Смотри  не  промахнись.  Нужен  человек,
умеющий не только стрелять и драться, но и держать язык за зубами...  А  где
он сейчас, этот твой герой?
   - Мы на одной улице живем. - Юрген растянул в  улыбке  тонкие  бескровные
губы. - Пленных он сильно не любил.., да и солдат своих учил..,  жестковато.
Но - орел!
   - Жестковато... - проворчал министр. - Впрочем, это хорошая рекомендация.
Иди, завтра доложишь, что надумал.
   Не отодвигая стула, Юрген поднялся гибким  движением  и  бесшумно  вышел.
Гусев посмотрел ему вслед со странным  чувством  восхищения  и  опаски,  ибо
человек этот не знал ни преград в достижении цели, ни пределов жестокости.
   Правда, министру был известен еще кое-кто, превосходивший в жестокости  и
равнодушии и Юргена, и многих исторических персонажей.

***

   В тот же самый день и в то же самое время состоялась малая  "планерка"  у
директора Федеральной службы безопасности генерал-лейтенанта  Коваля  Сергея
Вениаминовича. Приглашены были только начальники управлений. Место директора
Коваль занял год назад после отставки генерала Панова, но его назначение  не
было неожиданностью ни для сотрудников ФСБ, ни для него самого.
   Сергей Вениаминович начал свою деятельность еще в  легендарном  КГБ,  где
успел  поработать  начальником  чуть   ли   не   всех   важнейших   отделов:
следственного -  курировал  дело  директора  ЦУМа,  отдела  контрразведки  -
разработал операцию "Сурок" против литовских шпионов, в  результате  которой
был задержан резидент военной разведки  "дружественной"  державы,  скупавший
оборонные технологии. Кроме того, Коваль, тогда еще  полковник,  спланировал
операцию "Ковбой-2" по делу так называемых  "инициативников",  потенциальных
агентов,  ищущих  контакты  с  иностранными  спецслужбами  с  целью  продать
технологию российского космического "челнока".
   Затем была служба в столичном управлении  КГБ  по  контрразведывательному
обеспечению органов внутренних дел,  которое  потом  было  реорганизовано  в
отдел по борьбе с организованной преступностью. Сергей Вениаминович вел  там
дела подольской и кунцевской преступных группировок. Оттуда его  перевели  в
Управление по борьбе с контрабандой и коррупцией Министерства  обороны.  Три
года он поработал заместителем, потом начальником академии ФСК и вернулся  в
федеральную службу уже начальником Управления "КК" (по борьбе с коррупцией и
контрабандой)  и  заместителем  директора.  Словом,  это  был  профессионал,
деловые качества которого не подлежали сомнению.  Что  же  касается  качеств
личных,  то  генерал  Коваль  был  всегда  спокоен,  даже   флегматичен,   с
подчиненными ровен и решительно не был подвержен человеческим слабостям:  не
пил, не курил, к женщинам и азартным играм тяги не испытывал,  телевизор  не
смотрел и в компаниях не участвовал.  Зато  с  одержимостью  фанатика  любил
разрабатывать игровые программы для  компьютеров  и  с  компьютером  общался
чаще, чем с людьми.
   Высокий, худой, седоватый, с длинным  холеным  лицом,  он  был  похож  на
английского лорда, особенно в гражданском костюме. А носил он его всегда, за
исключением редких торжественных мероприятий.
   Начальники  Управлений  собирались  по  одному.  Первым  пришел   генерал
Бондарь, начальник Управления "К", занимающегося собственно  контрразведкой.
Длинный, сухой как жердь, но сутулый, был он хмур, малоразговорчив,  и  весь
нрав  его,  упрямый,  неприветливый  и  недоверчивый,  свободно  читался  на
вытянутом лошадином лице. Он был единственным из высших должностных лиц ФСБ,
кто остался на прежнем месте после реорганизации, все  остальные  начальники
Управлений пришли вместе с новым директором.
   - Что, еще никого нет?
   - А я? - меланхолически пошутил Коваль.
   - Любит молодежь форс держать, - заметил главный контрразведчик,  имея  в
виду, что остальные начальники гораздо моложе его. - Я  начинаю  укрепляться
во мнении, что старики и молодые - совершенно  разные  типы  цивилизаций  на
Земле, вынужденные в силу социальных обстоятельств жить рядом.
   - Какой же ты старик,  Владимир  Алексеевич?  Пятьдесят  семь  -  это  не
возраст.
   - Годы не всегда есть мерило возраста. Уговорил меня вчера  зять  сходить
на выставку панк-авангарда в зал на Кузнецком.  Господи,  облевался!  Это  ж
каким психом надо быть, чтобы устроить  подобный  вернисаж?!  Художников,  с
позволения сказать, было пятеро,  а  их  картины...  -  Владимир  Алексеевич
достал платок и высморкался. - Один, значит, устроил  "сад  камней"  -  штук
двадцать бетонных блоков с арматурой полил грязью, а в луже между  ними  сам
улегся голый. Второй, тоже в чем  мать  родила,  стоял  в  тазу  и  бормотал
"гы-гы-гы-гы!" в течение восьми часов! Да еще при  этом  каждые  пять  минут
измерял член линейкой! Это искусство?!
   Директор ФСБ засмеялся.
   - Я слышал об этой выставке.  Действительно,  к  искусству  отнести  этот
выпендреж нельзя. Но ведь глупость, как говорится, это  не  отсутствие  ума,
это такой ум.
   В  кабинет  один  за  другим   вошли   начальники   Управлений:   "И"   -
информационно-аналитического, "КК" - по борьбе с коррупцией и  контрабандой,
"Т" - по борьбе с терроризмом и бандитизмом, "СО" - специальных  операций  и
недавно созданного Управления стратегических исследований.
   - Задерживаетесь, господа генералы, - заметил директор. - В следующий раз
постарайтесь  быть  точнее!  Итак,  обрисую  наши  задачи,  а  затем  каждый
проанализирует  мероприятия  по  своему  Управлению.  Как  вам  должно  быть
известно, Госдума вынесла на обсуждение проект переноса  столицы  в  Рязань.
Это - первая наша проблема: предстоит проработать все ее аспекты, касающиеся
нашего ведомства. Но это не криминальная проблема, а  социально-специальная,
так сказать. Главная же наша головная боль  -  Сверхсистема,  "СС".  Монстр,
возникший на месте Купола, люди которого проникли во все сферы  государства:
в аппарат правительства  и  президента,  в  Совет  Федерации  и  Госдуму,  в
Минобороны, МВД и даже в наше ведомство, как  это  ни  печально.  Кстати,  в
связи с этим уровень работы по "СС" должен быть  не  ниже  "четырех  нулей".
Выводы делайте сами. Поскольку Сверхсистемой придется заниматься в  основном
вашему департаменту, Лев Шагенович, учтите мое замечание.
   Начальник Управления "КК" наклонил голову.
   Коваль налил себе газированной воды, выпил.
   - Вторая острая проблема - три  "К",  то  есть  пресловутое  "Чистилище".
Замах у него большой, крупнее даже, чем у его предшественников  из  "СК",  и
сил эта организация отнимет немало.  Есть  мнение,  что  и  "ККК",  и  "СС",
несмотря на разные подходы, целью  ставят  достижение  абсолютной  власти  в
стране. Тремя "К" будете заниматься вы, Игорь Ярославович.
   Начальник  Управления  "Т"  посмотрел  на  соседа  слева,   но   на   его
подмигивание не ответил.
   - Остальные наши заботы помельче, вы все их знаете,  поэтому  давайте  по
порядку. Я прошу укладываться в пять минут.
   Совещание свернуло в обычное практическое русло.
   Генерал Бондарь поведал о работе Управления  в  Институте  стратегических
исследований - были выявлены организаторы саботажа на космодроме в Плесецке,
из-за которого российская модифицированная ракета "СС-22" не смогла  вывести
в  космос  три  коммерческих  спутника,  а  также  рассказал  о   совместных
мероприятиях  с  европейскими  спецслужбами  по  пресечению  транспортировки
оружия в страны СНГ.
   Начальник Управления "Т" сообщил о деятельности своего  подразделения  по
расследованию выходок новых ультраправых - "Русского национального  легиона"
и "Русского освободительного фронта", которые уже дважды  пытались  помешать
визиту в столицу важных иностранных персон.
   Говорилось на совещании о незаконном вывозе валюты за рубеж,  об  "утечке
мозгов" - ученые продолжали уезжать за  границу,  о  непрекращающихся  актах
терроризма в Чечне, об ошибках дипломатов МИДа, о хищениях новейших образцов
оружия из специальных военных лабораторий, о контрабанде наркотиков из стран
Балтии, о продолжающемся конфликте Управления безопасности президента и  ФСБ
и т, д.
   Когда совещание закончилось, директор  отпустил  всех,  кроме  начальника
Управления специальных операций.
   - Федор Ильич, вашему подразделению предстоит попотеть.  Нужно  выйти  на
"Чистилище" и на "СС".  Технически  вы  оснащены  неплохо,  дело  только  за
кадрами. Есть ли у вас, в ваших "Гамме", "Дельте", "Руслане",  профессионалы
класса "супер" и "абсолют"?
   - "Суперов" семеро, - немного помедлив, ответил молодой генерал Первухин.
- "Абсолютов" ни одного. До этого уровня добираются единицы из  сотен  тысяч
мастеров боя и перехвата. Неужели возникла  необходимость  в  спецах  такого
класса?
   -  Необходимость  диктуется  уровнем  организаций,  против  которых   нам
предстоит работать. До меня дошли слухи, что  у  бывшего  директора  были  в
резерве такие агенты. У вас нет никаких данных по ним?
   Первухин покачал головой.
   - Попробую покопаться в компах  кадрового  спецбункера  и  банках  данных
Ассоциации ветеранов "Барс".., если дадите проводку по "четырем нулям".
   - Оформлю.
   - Тогда я пошел. - Первухин встал, но, дойдя до двери, оглянулся. -  Знал
я одного "абсолюта"... Вам фамилия Балуев ни о чем не говорит?
   - Как будто нет.
   - Работал в "Т"  один  перехватчик-"абсолют"  Василий  Балуев,  но  после
известных событий на даче генерала Ельшина исчез.
   - Попытайтесь разыскать его как можно быстрей.
   Первухин щелкнул каблуками и вышел.
   Директор ФСБ  написал  на  чистом  листе  бумаги  фамилию  "Балуев"  и  в
задумчивости стал рисовать над ней человечка

МЕЛКИЕ НЕПРИЯТНОСТИ

   Нога у Стаса начала сгибаться в колене, и мальчишка  не  помнил  себя  от
счастья. Он смотрел на Матвея, приходившего навестить его,  такими  глазами,
что тому становилось не по себе. Вряд ли родные дети относятся к своим отцам
лучше, чем относился к Соболеву этот  десятилетний  парень,  рано  познавший
горе и боль утраты.
   - Через два дня снимем гипс, и можете забирать  сына,  -  сказал  хирург,
изучая повторные рентгеновские снимки колена. - С методикой восстановления я
вас познакомлю.
   Матвей переглянулся со Стасом, сидевшим  на  кровати.  Мальчишка  опустил
глаза, улыбнулся, и по его щекам пробежали красные пятна.
   - Не волнуйся.., пап.., все будет в порядке.
   У Матвея встал ком в горле, он поцеловал Стаса в макушку и  со  смешанным
чувством поехал к Ивану  Парамонову,  который  ждал  его,  чтобы  обговорить
детали предстоящего "стрессового" лечения Кристины.
   Парамонов предложил даже два варианта. Первый почти  полностью  копировал
случай, описанный Иваном Ефремовым в романе "Лезвие бритвы",  второй  чем-то
напоминал библейское исцеление  Иисусом  Христом  парализованного  мальчика.
Роль "Христа" в этом случае должен был сыграть сам психотерапевт,  а  Матвей
должен был всеми правдами и не правдами создать ему соответствующую  рекламу
и устойчивый образ "чудотворца" в сознании Кристины. Вначале  Матвей  больше
склонялся  к  этому  варианту,  однако,  посоветовавшись,  они   решили   не
торопиться, подумать пару дней и тогда уже сделать окончательный выбор.
   Потом мастер психосинтеза попытался загипнотизировать Матвея, но это  ему
не удалось ни в первый, ни во второй раз, хотя Соболев и  не  сопротивлялся.
Вернее, он думал, что не сопротивляется. В конце концов Парамонов заметил  с
уважением:
   - Вы обладаете адаптивной психофизической защитой на  уровне  инстинктов,
молодой человек. Далеко не каждый умеет так защищать свой мозг от  вторжения
извне, как это делаете вы. Не хотели бы вы немного поработать со мной?  Ради
этого я мог бы задержаться в вашем городе.
   Матвей покачал головой и вспомнил "темный взгляд" Конкере, Монарха  Тьмы,
который всякий раз определял его координаты с точностью до  десятка  метров.
Если Соболев способен  защищать  свой  мозг,  почему  же  Монарху  удавалось
вычислять его?
   - Расскажите, - посоветовал Парамонов,  видя  его  колебания.  -  Я  умею
хранить тайны моих пациентов.
   Подумав, Матвей рассказал врачу историю своих снов и отношений с  Конкере
и иерархами, опустив, правда, многие подробности и детали.
   Парамонов никак не выразил  своего  отношения  к  рассказу,  хотя  слушал
внимательно.
   - Интересно, - сказал он задумчиво, когда Матвей закончил. - Значит, этот
ваш мистический приятель мог обнаружить вас даже в многомиллионном городе?..
Весьма интересно... Я тоже знаю способ психопеленгации конкретного человека,
но знание мое больше интуитивно и срабатывает лишь в меозе.
   - Где, простите?
   - Меоз  -  это  состояние  ментального  озарения.  Термин  мой.  Впрочем,
существуют и более древние названия: сатори, турийя,  йопалча,  фанскана.  Я
тоже могу - хотя и очень редко - доводить организм до такого состояния. Н