Горшин не оборачиваясь улыбнулся скорбно и жестко.

ВЫХОД В ЭФИР

   Странным был этот ринг:  полом  его  была  зеленая  равнина,  столбами  -
гигантские деревья, канатами - реки и жгуты дыма. Матвей стоял в своем  углу
и ждал противника. Большей  частью  сознания  он  воспринимал  действие  как
должное, и лишь человеческая мысль, почти задавленная вселенной  сна,  робко
ворочалась в теснинах лба: этого не может быть!., на самом деле такого ринга
не существует.., я просто сплю...
   С гулом содрогнулась равнина, и  в  противоположном  углу  ринга  выросла
гигантская фигура: всадник на черном коне, в черных латах и в черном шлеме с
черным пером. Из-под забрала смотрели на мир Пустота и Тьма.  В  одной  руке
всадник держал волнистый меч из  струящегося  мрака,  в  другой  -  поводья,
украшенные черепами разных существ.
   Взмахнув мечом, всадник устремился вперед, и где ступал  его  конь,  вяла
трава. Земля покрывалась трещинами и провалами и по  ней  рассыпалась  сажа.
Тупая и злобная сила попирала жизнь, надвигалась и давила, на Матвея повеяло
холодом смерти, он невольно попятился. Монарх тьмы!  -  вспыхнула  в  голове
догадка.
   - Это еще не монарх тьмы, - прозвучал с небес  чей-то  суровый  голос.  -
Всего лишь его фантом с кое-какими свойствами оригинала. Готов ли ты  с  ним
сразиться?
   Матвей, стиснув зубы, остановился, но страха преодолеть не смог.
   - Ха-ха-ха! - засмеялся всадник так,  что  гул  раскатами  ушел  в  небо,
равнина заколебалась и реки вышли из берегов. - Эта козявка - мой противник?
Я плевком раздавлю его!
   - Познай себя, - тихим шепотом возник в ухе  знакомый  женский  голос.  -
Никому не ведома твоя сила, ни тебе самому, ни даже нам,  иерархам.  Поставь
себе задачу, выбери цель и  иди.  Жизнь  земная  -  нелегкое  испытание  для
избранного Махатмами, но только идущий имеет шанс воплотиться в вечность.
   "Я пока не уверен, что хочу воплощаться в вечность, - подумал Матвей. - И
вообще куда-то идти".
   Всадник   остановился,   опустил   поводья,   спрятал   меч,    громыхнул
презрительно:
   - Откуда ты вылезла,  козявка?  Беги,  спасайся,  пока  я  не  передумал.
Неужели ты и в самом деле хочешь сразиться со мной? Всяк сверчок  знай  свой
шесток. Я - Конкере!
   От хохота все небо пошло трещинами, и  сквозь  них  на  равнину  закапала
горящая смола. Нет, не смола - кровь!
   Матвей покачал головой, глубоко  вздохнул,  сбрасывая  оцепенение.  Страх
улетучился, пришло ощущение свободы  и  уверенности.  Когда  шутник  смеется
своей остроте,  она  теряет  цену,  подумал  он  словами  Шиллера.  Держись,
Конкере! "Козявка" не привыкла сносить оскорбления...
   Ринг и всадник исчезли, и Матвей обнаружил  себя  лежащим  на  кровати  в
неудобной позе. Мысленным усилием он  попытался  задержать  ускользавший  из
памяти сон,  но  добился  лишь  чисто  информационного  эффекта:  его  снова
предупреждали об  опасности.  Дальнейшее  участие  в  делах  команды  Тараса
Горшина грозило привлечь внимание "монарха тьмы", против которого  бессильны
простые смертные.
   Матвей вспомнил короткий телефонный разговор с Горшиным  после  проверки,
устроенной Соболеву боевиками Шмеля. Тарас позвонил, но Матвея  не  удивило,
что тот знает номер телефона. Уж если шмелевцы узнали его, то человеку Круга
это вообще ничего не стоило.
   - У тебя неприятности?
   - Ты был прав, меня  "щупали"  клевреты  Шмеля.  Все  обошлось.  Не  знаю
только, как им удалось раздобыть номер телефона, известный  лишь  начальству
"Смерша".
   - Компьютерами могут пользоваться и они, если знают соответствующие коды.
Но эта проверка пристрелочная: у них был список нелегальных явочных квартир,
принадлежащих контрразведке, а  кто  в  них  живет,  они  не  знали,  вот  и
проверили.
   - Нет, они шли наверняка, зная, что я друг Ильи Муромца.
   Короткое молчание.
   - Разбирайся. Они ушли сами?
   - Я помог, но сыграл неплохо.
   - Не уверен. Если они не проверили, тебя ждет  проверка  пожестче.  Кроме
того, на тебя наверняка наедут все "крутые" службы от угро до ФСК,  так  что
готовься.  Кстати,  ты  теперь  в  свободном  полете:  генерал  Дикой,  твой
непосредственный шеф, подал в отставку. Все, конец связи. Завтра в пять утра
начинаем операцию "Коптевская тусовка", подъедешь ко мне.
   - Подожди, у меня есть вопросы...
   - Завтра задашь, после окончания работы. - И Горшин дал отбой.
   Сообщение  об  отставке  Дикого  повергло  Матвея  в  состояние  ступора.
Наверняка на генерала давили сверху, другой причины быть не могло. Валентина
Анатольевича  попросту  "ушли",  потому  что  многое  знал  и  многое   мог.
Встретиться с ним было необходимо, но  отыскать  его  с  первого  захода  не
удалось. Кабинет уже занял другой человек, а домашний телефон Дикого молчал.
   С этим известием Соболев и провел остаток дня.
   А утром началась операция "Коптевская тусовка"  -  ликвидация  коптевской
банды, на счету которой столько всего,  что  терпение  "Чистилища"  лопнуло.
Убийства, изнасилования, издевательства над мирными людьми -  все  это  были
"подвиги" боевиков банды, подпадающие под статью 77 УК  РФ  -  бандитизм,  и
многое другое. "Чистильщикам", как и милиции, были известны совершенно дикие
случаи. Так, например, при ограблении  квартиры  многодетной  семьи  бандиты
тушили окурки о лица детей! В другой раз они изнасиловали  шестидесятилетнюю
старуху, ее дочь и двух малолетних детей. Случай этот  наделал  много  шуму,
насильников таки нашли, но суд вернул дело на доследование и тихо спустил на
тормозах: запуганные свидетели отказались от показаний, вожак  стаи  получил
два года условно, а его подельники отделались легким испугом.
   В пакете  сведений,  врученном  Матвею  для  ознакомления  перед  началом
операции,  были  подробные  описания   "увеселений"   подонков:   гоняя   на
мотоциклах, они сбивали людей. У двух женщин оказался перелом  позвоночника,
а остальные получили травмы. В автобусах и троллейбусах молодчики "щекотали"
пассажиров длинными иглами, втыкая их куда придется; девушек вытаскивали  из
автобуса, срывая с них одежду; мазали пассажиров дегтем и тушью;  издевались
над водителями; бросали гранаты в телефонные будки, палили из  автоматов  по
окнам кафе и  жилых  домов,  совершали  поджога,  избивали  неприглянувшихся
почему-либо пешеходов. В общем, чего только не вытворяли!
   - Ну что? - спросил Тарас, когда Матвей дочитал документы (каждый из  них
имел  дату,  фамилии  свидетелей,  подпись  работников   службы   информации
"Стопкрима" и печать) и передал ему папку.
   - Не думал, что это так.., отвратительно!  -  Матвей  расслабился,  чтобы
успокоить дыхание. - Я-то думал, только  у  амеб  и  микробов  нет  совести.
Оказывается - не только.
   Тарас усмехнулся, сидя рядом в такой же расслабленной позе. Кроме них,  в
"рафике" ехали еще двое  "чистильщиков",  составляющих  вместе  с  водителем
монаду - низовую тройку исполнителей.
   Эта монада была в личном подчинении Горшина.  Остальные  группы:  монады,
мейдеры - пятерки и экстреверы - девятки, -  мчались  в  машинах  каждая  по
своему адресу: нужно было охватить весь район действия банды и выключить  ее
из "круга криминального бытия" сразу и окончательно.
   Насколько понял Матвей установку,  применение  огнестрельного  оружия  не
планировалось, равно как и всеобщая смертная казнь, однако он  понимал,  что
вряд ли бандиты после этого урока смогут бесчинствовать и дальше.
   - Я не знаю своей задачи.
   - Курбаши, - тотчас же отозвался Тарас. - Наша цель - вожаки  банды.  Они
сейчас моются в Коптевских банях.
   - А сюрприза не будет? Как у любой подобной  группировки,  у  них  должны
быть свои разведка и контрразведка, а также боевые группы.
   Горшин насмешливо глянул на Матвея:
   - Спасибо, что просветил. Конечно, все это у них есть, но и у нас  служба
организована как надо. - Он достал из сумки рацию, щелкнул кнопкой:
   - "Альфа", что у тебя?
   - Все тихо, - прогнусавила рация. - Тусовка в сборе: джип  "чероки",  два
"форда"  и  "мерс".  Все  здесь.  Прикрытие   стандартное,   вооружены   все
"зубочистками".
   Матвей поднял бровь, и Горшин перевел:
   - Автоматами. Жди, "Альфа", через пятнадцать минут начинаем.
   Вскоре машина остановилась.
   - Ты прикрываешь, - сказал Тарас Матвею. - Пойдем вторыми.
   Тройка монады сопровождения покинула "рафик" без единого слова, каждый из
них  знал,  что  делать.  Через  минуту,  загримированные  под   толстопузых
любителей пива, вылезли Соболев с Горшиным, держа в руках сумки с вениками.
   Машина  стояла  во  дворе  продуктового  магазина,  выходящего  к   задам
Коптевских бань, заваленного  грудами  пластмассовых  и  деревянных  ящиков,
контейнерами, плитами и бочками. Тарас пробрался между заржавленным  остовом
автобуса и трактором к забору, прислушался  и,  отодвинув  доску,  юркнул  в
щель. Матвей последовал за ним.
   За забором начиналась территория бань, захламленная еще больше, чем  двор
продмага. Лавируя между штабелями  ящиков  и  тюков  стекловаты,  кирпичными
кладками, завалами  из  досок,  "чистильщики"  вышли  к  котельной,  где  их
встретил хмурый верзила из группы поддержки. Поднял вверх палец, перевел  на
котельную, показан два пальца.
   Матвей  понял,  что  двое  охранников  тусовки  обезврежены  и  сидят   в
котельной.
   Тарас кивнул, постоял немного, настраиваясь, Матвею  показалось,  что  от
Горшина  повеяло  холодом  и  тихим  электрическим  шипением,  -  шагнул  на
растрескавшуюся асфальтовую дорожку. Выходя  во  двор,  засмеялся  и  громко
сказал:
   - Представляешь хохму? Крендель ему: гони монету, а Петя ему жетон  метро
сует!
   Матвей захохотал, присоединяясь  к  игре,  и  они,  покачиваясь,  хохоча,
перебивая друг друга, зашагали ко второму входу в двухэтажное  здание  бань.
Телохранители главарей банды, кейфовавших в особых  апартаментах  на  втором
этаже, с недоумением глядели на них с разных сторон. Трое выдали себя сразу,
и их взяли на себя оперы  поддержки,  а  оставшиеся  встретили  "подвыпивших
клиентов" у входа:
   - Баня закрыта, мужики. Завтра приходите.
   Тарас, продолжая разговаривать, споткнулся,  неловко  взмахнул  сумкой  и
попал ею прямо в лицо одного из мордоворотов. Второй  упал  от  мгновенного,
невидимого от скорости выпада Матвея, третий еще не понял, в  чем  дело,  но
среагировал и  был  "выключен"  Тарасом  на  ходу.  Не  сбавляя  темпа,  они
последовали дальше, оставляя прикрытию добивать охрану во дворе.
   Горшин точно знал, куда  идти,  поэтому  времени  на  поиски  не  теряли,
избавив тем самым от нервных потрясений клиентов, пожелавших помыться в этот
день, а бани вмещали ни много ни мало больше трехсот человек.
   Второй этаж представлял собой ряд мини-саун со своими парилками, душами и
ванными с холодной водой. Две, самые большие, были  оборудованы  по  высшему
разряду: двумя парилками - сухой и мокрой, бассейнами,  комнатами  отдыха  с
телевизором, баром и диванами, и обе заняты "начальством". В одной оказалось
пятеро "крутых" с тремя девушками, в другой шестеро с  четырьмя,  среди  них
"курбаши", главарь банды Сема Агоев,  двадцати  трех  лет  от  роду,  сухой,
жилистый, свирепый и беспощадный ко всем, кто встречался у него на пути.
   Пятерых его помощников в соседней сауне "успокаивали"  ребята  из  монады
сопровождения, самого  Агоева  "вырубил"  Тарас,  а  с  остальными  пришлось
сражаться Матвею, до того уложившему в коридоре двух  сторожей,  оказавшихся
вооруженными.
   По ориентировке  МУРа,  Агоев  находился  в  розыске,  и  служители  бань
наверняка знали об  этом,  как  и  работники  районного  отделения  милиции,
курировавшего бани, однако и те и другие не хотели рисковать, предпочитая не
связываться с бандитами, ничего не видеть и ничего не слышать.
   Бой в пелене пара продолжался недолго. Матвей не любил играть на  публику
и бил наверняка,  догнав  последнего  из  парней  в  парилке.  Тарас,  тенью
проскользнув из предбанника мимо парилок в комнату отдыха  и  не  найдя  там
главаря,  тоже  не  стал  растягивать  "удовольствие".  Обнаружив  Агоева  в
пятиметровом бассейне, он прыгнул через него  прямо  к  лежаку,  на  котором
блаженствовал в окружении  голых  девиц  Агоев.  Матвей  вошел  в  помещение
бассейна в тот момент, когда Горшин уже возвращался,  сопровождаемый  визгом
девиц. Он не заметил, что одна из них вдруг  достала  из-под  лежака  ружье,
оказавшееся американским винчестером  "ремингтон"  двенадцатого  калибра,  и
Матвею пришлось "рвать жилы", то есть прыгать и выбивать оружие у девицы  из
рук, когда она уже готова была спустить курок.
   Выстрелить она успела, даже два раза,  но  Горшин  ухитрился  нырнуть  за
дверь, обладая еще более быстрой реакцией, чем Соболев.
   Девица оказалась из охраны Агоева и великолепно владела приемами  кунгфу.
На ее пальце был перстень в виде черепа, и Матвей понял,  что  она  работает
также и на Шмеля. Схватка длилась бы еще некоторое время, если бы не  Тарас,
бросивший от входа в бассейн кафельную плитку  и  попавший  девице  прямо  в
висок.
   - Идем.
   - А.., она? -  Матвей  опустил  руки,  перестав  ориентироваться  и  тупо
соображая, что делать дальше. "Отчего все противно и  дико?"  -  подумал  он
вдруг.
   - Оклемается. Пошли, все кончено.
   Матвей вдоль  стенки  доковылял  до  выхода,  оглянулся.  Агоев  лежал  в
неестественной позе, вывернув голову, с пистолетом в руке. Обладая  звериным
чутьем, видимо, пытался выстрелить в последний момент.
   - А он?
   - Это Агоев. Бандит. Киллер. На его счету три убийства,  изнасилования  и
грабеж с отягчающими.
   - Ты.., его?..
   Тарас молча повернулся и вышел. Чувствуя горечь во рту,  Матвей  поплелся
за ним. Горшин не пытался ни приободрить его, ни успокоить. Только прощаясь,
заглянул в глаза и сказал:
   - Это нелюди, ганфайтер, они  заражены  злобой  и  ненавистью,  и  смерть
лучшее лекарство для них. Они мучили, пытали, убивали, не чувствуя  боли,  и
отрезвить их можно лишь болью.
   - Значит, их всех...
   - Не всех, только убийц. Если известно, что именно они убивали.
   Позже Матвей узнал, что, кроме Агоева, убиты еще четыре главаря  из  этой
же банды, остальные, больше двухсот, избиты, а особо опасные - изувечены. На
следующий день журналисты центральных газет и телевидения получили подробную
информацию об их злодеяниях. Банда, по сути, была ликвидирована, как  бы  ни
оценивали этот факт правоохранительные органы и общественность...
   Запиликал телефон.
   Матвей отогнал воспоминания, подождал немного. На третьем сигнале телефон
замолчал. Это мог быть кто угодно, однако Матвей не верил в совпадения и был
уверен, что номер телефона известен не только сотрудникам ВКР.  Как  говорил
Бенджамин Франклин: "Трое могут сохранить секрет, если двое из них  мертвы".
Тайну квартиры, принадлежавшей военной контрразведке, явно знали не трое,  а
больше. Пора было из нее выезжать. Завтра, решил  после  недолгих  колебаний
Матвей. Повидаюсь с Кристиной и перееду.
   В десять утра, изменив внешность, он встретился с заместителем начальника
ГУБО в Сокольниках, у чугунной решетки забора,  скрытой  стеной  кустарника.
Зинченко, с трудом подавляя волнение, не  сразу  узнал  в  неряшливо  одетом
старике бомже Матвея.
   - У нас неприятности,  -  сказал  он  вместо  приветствия.  -  Одного  из
охранников  Михаила  Юрьевича  перекупила  мафия,  и  он  пытался   выяснить
кое-какие подробности нашей работы. В частности, кто именно передан  нам  из
"Смерша".
   - И что же? - сквозь зубы процедил Матвей.
   - Генерал оказался проворней. Охранник ранен, с ним работают  наши  люди,
но результатов пока нет. Генерал взбешен и требует немедленной отдачи, хочет
встретиться с вами. Требует выхода на руководство "Чистилища". Он дал нам  с
вами три  дня,  сказав  при  этом:  "Ганфайтер  он  или  пацан,  играющий  в
казаков-разбойников?" Извините.
   - Сильно  сказано,  -  усмехнулся  Матвей.  -  Видно,  напутали  генерала
изрядно. Передайте ему, что сейчас  важнее  выйти  на  Купол,  а  "Стопкрим"
опасен пока лишь бандитам.
   - Не только бандитам, "чистильщики" убили  депутата  Васильчикова,  и  по
одной из версий, убийство Ивакина - тоже дело их рук.
   - Ивакина убрал киллер Купола. - Матвей нахмурился. -  Я  занимаюсь  этим
делом. Васильчикова убили также по заданию босса мафии, чтобы свалить все на
"Чистилище", инспирировать массовое недовольство его  деятельностью.  А  вот
разгром коптевской бандгруппы - работа "Стопкрима".
   - Откуда вы знаете? - прищурился замначальника ГУБО.
   -  Я  участвовал  в  операции   как   рядовой   исполнитель.   Выйти   на
исполнительную  сеть  "Стопкрима"  несложно,  гораздо  сложнее   подобраться
вплотную к аналитикам и комиссарам. Ждите. Вы сделали то,  о  чем  я  просил
вас?
   В глазах Зинченко вспыхнули огоньки любопытства, когда он передал  Матвею
пакет документов.
   - А почему вы защищаете "чистильщиков"? Ведь любое их  деяние  незаконно,
как бы благородно ни выглядели цели.
   - Я не  защищаю,  только  констатирую  факты.  Пока  не  появится  закон,
карающий за организацию преступных сообществ, деятельность "Чистилища" будет
стране полезна. Так и передайте генералу. До связи.
   Матвей шагнул было прочь, но вернулся:
   - Вы один или с прикрытием?
   - Один.
   - Странно, я чую слежку. Уходите первым, я посмотрю.
   Зинченко, в полотняном летнем костюме с короткими  рукавами,  позволяющем
носить оружие, проверил пистолет, кивнул и исчез за кустами. Матвей,  следуя
сзади, проводил его до машины. Он оказался прав:  к  заместителю  начальника
ГУБО был прицеплен "хвост", очень умелый и почти невидимый. Сам Зинченко мог
его и не заметить, лишь чутье и опыт ганфайтера подсказали Матвею, кто и как
следит за Николаем Афанасьевичем.  Приближаться  к  разговаривающим  они  не
стали, иначе Матвей засек бы их раньше, но факт слежки говорил сам за  себя:
"губошлепы" "под колпаком". Под Куполом, скаламбурил Матвей про себя.
   "Хвост" потянулся было и за  ним,  но  уже  через  четверть  часа  Матвей
обрубил его, похвалив себя за удачливый камуфляж: "наружке" мафии предстояло
долго искать седого, лохматого, сутулого старика в мятых брюках и  пятнистой
рубахе.
   Операцию "Выход в эфир" Горшин  готовил  вместе  с  одним  из  комиссаров
"Стопкрима", директором Центра нетрадиционных технологий Бохановым, на  базе
его вычислительного комплекса. Матвей был привлечен к разработке в  качестве
эксперта и аналитика, но изъянов в плане  операции  не  нашел.  Боханова  он
раньше не знал, вернее, знал только заочно, по информации Тараса. Сей ученый
муж оказался веселым, любознательным и начисто лишенным каких бы то ни  было
сомнений в законности своих "исследований" на благо "Чистилища".  Матвею  он
не понравился, хотя самому Боханову, скорее всего, было на это наплевать.
   В операции участвовали  без  малого  три  десятка  человек:  наблюдатели,
разведчики, группы  основного  действия  -  два  экстревера  и  два  мейдера
подстраховки. Матвей вошел в  один  из  экстреверов,  нацеленный  на  студию
телеагентства новостей, а  Тарас,  которому  отвели  роль  императив-центра,
должен был обеспечить четкое взаимодействие групп и в случае  нужды  сыграть
партию прикрытия.
   Началась операция в двадцать сорок, за двадцать минут до  выхода  в  эфир
телеканала новостей. Наблюдатели заняли свои посты еще с утра, после полудня
в здание телецентра проникли группы поддержки и технической подготовки, а за
час до эфира - обоймы риска, основные исполнители. Матвей  с  двумя  членами
своего экстревера входил последним, предъявив пропуск работника  телецентра.
Как всегда, он изменил внешний  облик,  и  узнать  Матвея  Соболева  в  этом
пожилом, усатом, вальяжно шагающем рабочем в комбинезоне было трудно.
   В двадцать сорок монада поддержки взяла под контроль основную и резервную
трансформаторные будки. В  двадцать  пятьдесят  мейдер  подготовки  отключил
Кабинет директо