а пыталась заставить себя не слушать голос.  Это
было невыносимо. Голос  требовал выполнения условий сделки. От сильной  боли
раскалывалась голова.
     Откуда-то донесся хохот, и по каменному лесу  разнеслось эхо. Дженнсен,
наконец, удалось справиться с голосом, и  они с  Себастьяном  побежали туда,
откуда слышался  смех,  огибая  беспорядочно  нагроможденные  скалы.  Вскоре
Дженнсен   перестала  понимать,  куда  они  бегут.  Одни  каменные  коридоры
превращались в другие, изгибались, тоннелями проходили  под скалами, колонны
сменялись колоннами, тени -- полосами света.
     Но  вот,  обогнув   очередную  колонну,  они  выскочили   на   открытое
пространство.
     Перед  ними  была  гладкая  площадка  в  обрамлении  невысоких  колонн,
подобная поляне, окруженной соснами.
     К одной из колонн была привязана женщина.
     Дженнсен не сомневалась: это жена Ричарда, Кален, Мать-Исповедница.
     С противоположной стороны площадки  раздавался тот самый, гуляющий эхом
среди колонн хохот.
     Мать-Исповедница  была совсем не похожа  на чудовище, какое  нарисовала
Дженнсен  в своем воображении.  Кэлен  выглядела слабой и  несчастной,  хотя
привязали ее  по-детски, поперек  талии.  Так  ребенок привязывает к  дереву
товарища по игре.
     По всей видимости, она была  без сознания  -- длинные волосы свисали со
склоненной головы, руки были свободно опущены.  На ней был простой  дорожный
костюм.  И  хотя  волосы  скрывали  часть  лица,  было  очевидно,  насколько
прекрасна  эта  женщина.  Похоже,  она была  ненамного  старше Дженнсен,  но
выглядела так, будто вряд ли проживет дольше.
     Неожиданно за ее спиной появилась сестра Мердинта, приподняла за волосы
голову Матери-Исповедницы, взглянула в лицо, отпустила.
     Себастьян кивнул в сторону пленницы:
     -- Вот она, действуй!
     Дженнсен  уже  не  требовались  подсказки  голоса,  утверждавшего,  что
Мать-Исповедница  -- именно та наживка, на которую можно поймать лорда Рала.
Голос выполнил свою часть сделки.
     Собрав всю свою решимость и крепко зажав в руке нож, Дженнсен подбежала
к сестре Мердинте. Потом повернулась к находящейся  без сознания женщине, не
желая даже  и думать о ней и сосредоточившись лишь на ноже.  Наступило время
покончить со всем этим.
     Из-за соседней колонны неожиданно выскочил мужчина -- тот, что хохотал.
Несомненно, он  хотел поймать собственную добычу. Дженнсен узнала его жуткую
ухмылку. Именно его она видела той ночью в доме Латеи, когда колдунью убили.
И именно он страшно напугал  Бетти. И именно этот человек являлся Дженнсен в
ночных кошмарах.
     -- Вижу, ты нашла мою королеву, -- сказал он.
     -- Что? -- удивился Себастьян.
     -- Мою королеву, -- повторил мужчина, гнусно  ухмыляясь. -- Я -- король
Оба Рал. А она будет моей королевой.
     Тут  девушка  заметила,  что  его глаза похожи  на  глаза Натана  Рала,
Ричарда, на ее глаза. Они не  были похожи настолько, насколько походили друг
на друга  глаза Ричарда  и Дженнсен,  но тем не  менее,  фамильное  сходство
имелось. Мужчина говорил правду: он тоже был сыном Даркена Рала.
     -- Вот он, мой брат, лорд Рал! -- Мужчина сделал указующий жест.
     Из-за колонны вышел Ричард.
     -- Не  бойся, Джен,  он  не сможет причинить  тебе  вред,  -- прошептал
Себастьян. -- А ты можешь уничтожить его.
     Шанс появился опять, и теперь она его не упустит!..
     И тут Дженнсен вновь заметила сквозь чащу колонн приближающийся фургон.
Ей  показалось,  что  она  узнает  лошадей  --  серых, с черными  гривами  и
хвостами. Животные  были огромны -- редко встретишь  подобных, -- а  возница
крупен и светловолос.
     Послышалось  знакомое блеяние.  Неужели  Бетти?! Дженнсен  остолбенела,
недоверчиво глядя на  фургон.  Козочка находилась рядом с возницей, поставив
на сидение передние ножки. Огромный блондин почесал у нее за ушками. Похоже,
это был Том.
     -- Дженнсен, отойди, пожалуйста, от Кэлен, -- попросил Ричард.
     -- Нет, сестренка, не отходи, -- захохотал Оба.
     Девушка  приблизилась  к  Матери-Исповеднице,  по-прежнему  висящей  на
привязанной к  колонне веревке.  Чтобы  подойти  к  Кэлен,  Ричарду придется
пройти мимо нее, Дженнсен. И тогда он окажется в ее руках.
     -- Дженнсен, почему ты на стороне сестер Тьмы? -- спросил Ричард.
     --  Я  на стороне сестер Света, -- бросив  быстрый взгляд на  Мердинту,
сказала Дженнсен.
     Ричард медленно покачал головой, тоже глядя на Мердинту.
     -- Нет, она  -- сестра Тьмы. У Джеганя  есть сестры Света, но есть и не
только они. Это рабыни сноходца -- об этом говорят кольца в их нижних губах.
     Дженнсен  и  раньше  слышала  слово "сноходец". Она судорожно  пыталась
вспомнить,  где  именно. И  вспомнила:  именно его сестры  вопрошали в  ночь
свершения сделки в лесу. События той ночи с неистовой скоростью пронеслись в
ее мозгу. Вновь  появился  голос,  но  это ей совсем не  помогло. Все внутри
Дженнсен изнемогало от желания убить Ричарда, но было и нечто мешающее.
     "Возможно,  в этом  и проявляется волшебство  лорда Рала", --  подумала
девушка.
     -- Чтобы спасти Кэлен, ты должен пройти Дженнсен,  -- произнесла сестра
Мердинта холодным, высокомерным голосом.  -- Ты вышел за пределы отпущенного
тебе времени и возможностей, лорд Рал. Пока твое время не вышло, постарайся,
по крайней мере, спасти жену.
     Краем  глаза  Дженнсен заметила, как  сквозь каменный лес  к  ней бежит
коза, далеко опережая Тома.
     -- Бетти? -- прошептала Дженнсен, и слезы ручьем хлынули у нее из глаз.
Девушка сняла черную накидку с лица, чтобы козочка узнала подружку.
     Услышав свое имя,  Бетти заблеяла, завиляла на  бегу маленьким торчащим
хвостиком. А вслед за Томом бежал кто-то еще, совсем маленький...
     Но на пути между козой и Дженнсен уже стоял Оба.
     Наткнувшись на него, Бетти издала жалобный  вопль и попятилась. Девушка
прекрасно узнала этот крик ужаса, призывающий на помощь.
     Небо  над  головой  разразилось громом  и молниями,  еще больше напугав
несчастное животное.
     -- Бетти! -- крикнула Дженнсен, с трудом веря собственным глазам.
     Уж не  видение ли  это, не жестокий ли  обман,  не  волшебство ли лорда
Рала?..
     Услышав ее  голос, Бетти  обежала Обу и  со всех ног кинулась  к  своей
горячо  любимой  подруге. Но не  сделав и  дюжины шагов, застыла  на  месте.
Хвостик ее перестал вилять, и Бетти страдальчески  заблеяла. А потом блеяние
перешло в новый крик ужаса.
     -- Бетти, иди сюда, это же я, -- рыдала Дженнсен.
     Коза  посмотрела на  нее и попятилась. Животное  реагировало на подругу
так же, как на Обу. А потом Бетти повернулась и понеслась прочь.
     Прямо к Ричарду.
     Тот нагнулся,  и расстроенная  коза  кинулась к нему,  ища утешения.  И
нашла его под ласково протянутой рукой.
     До ошеломленной Дженнсен донеслось новое  тихое блеяние.  В гущу людей,
прямо   в  центр  смертельного  противостояния,   прискакали  два  маленьких
беленьких  Козленка-близнеца. Увидев Дженнсен,  они  сжались и стали жалобно
звать мать.
     Бетти  призывно проблеяла. Козлята повернулись и бросились к ней. Около
матери  они тут  же  почувствовали себя в  безопасности  и  запрыгали вокруг
Ричарда, явно желая, чтобы он удостоил своим прикосновением и их.
     Том  остановился  в  отдалении  и,  прислонившись  к  колонне, спокойно
наблюдал за происходящим.
     И Дженнсен решила, что мир, несомненно, сошел с ума.

     Глава 60
     --  Бетти, что происходит? -- крикнула Дженнсен, не в силах смириться с
происходящим.
     -- Волшебство происходит, --  раздался сзади шепот  сестры Мердинты. --
Именно этим он и занимается.
     Неужели лорд Рал  и в  самом  деле заколдовал козу, настроив  ее против
Дженнсен?
     Ричард шагнул к девушке.  Бетти  и близнецы возились возле его ног,  не
имея  ни  малейшего  понятия о том,  что все  сейчас зависит от выбора между
жизнью и смертью.
     -- Дженнсен, подумай обо всем своей головой, -- произнес Ричард. --  Ты
должна мне помочь. Отойди от Кэлен.
     --  Убей его!  -- яростно  шептал Себастьян. -- Сделай  это,  Джен! Его
магия не действует на тебя! Ну же!..
     Ричард спокойно смотрел, как она поднимает нож.
     Сейчас  она убьет его, и волшебство закончится, и  Бетти снова  будет с
нею...
     Дженнсен  застыла.  Она  вдруг  поняла, что  здесь  что-то  не  так.  И
повернулась к Себастьяну:
     -- Откуда ты это знаешь, а? Я ведь никогда не  говорила тебе о том, что
его волшебство не может причинить мне вреда?
     --  И тебе тоже? -- воскликнул  Оба.  -- Значит, мы  оба  неуязвимы! Мы
можем вместе править в Д'Харе. Но, конечно, королем буду я.  Король Оба Рал.
Я не жадный. А ты можешь  стать принцессой. Может быть... Да, я могу сделать
тебя принцессой, если ты будешь хорошо себя вести.
     Дженнсен вновь посмотрела на растерянное лицо Себастьяна:
     -- Так откуда ты знаешь?
     -- Джен, я  просто... Я думал... -- Себастьян пытался найти ответ. И не
находил.
     -- Ричард... -- раздался голос приходящей в  себя Кален. -- Ричард, где
мы? -- Мать-Исповедница начала корчиться  от боли и закричала, хотя никто до
нее не дотрагивался.
     Ричард сделал еще шаг вперед. Размахивая ножом, Дженнсен отступила.
     --  Если ты  хочешь получить Кэлен, ты должен пройти через Дженнсен, --
крикнула сестра Мердинта.
     Ричард бросил на нее ничего не выражающий взгляд:
     -- Нет.
     -- Ты должен! --  взвыла  сестра.  -- Ты должен  убить Дженнсен,  иначе
Кэлен умрет!
     -- Ты в своем уме? -- набросился на нее Себастьян.
     --  Помолчи, Себастьян! -- отрезала сестра. -- Спасение приходит только
через  жертву. Все  человечество испорчено.  Один индивидуум не представляет
никакой  ценности. Одна жизнь не стоит ничего. Неважно, что с нею  случится,
имеет значение только само жертвоприношение.
     Себастьян смотрел на  нее  и не знал,  что  ответить.  У  него  явно не
находилось доводов в защиту жизни Дженнсен.
     -- Ты должен  убить Дженнсен, иначе я  убью  Кален,  -- повернувшись  к
Ричарду, завизжала Мердинта.
     -- Ричард, -- простонала несчастная Мать-Исповедница, все еще не совсем
понимая, где она и что происходит.
     -- Кэлен, спокойно, -- мягко произнес Ричард.
     -- Это последний  шанс! --  вопила  сестра Мердинта.  -- Последний шанс
спасти  драгоценную  жизнь  Матери-Исповедницы!   Последний  шанс,  или  она
достанется  Владетелю преисподней.  Придержи  его,  Дженнсен,  пока  я  буду
убивать его жену!
     Дженнсен слегка поколебало то, что сестра натравливает Ричарда на  нее.
Но  это не имело значения. Сестра  тоже жаждала смерти  лорда Рала. Они  все
хотели его смерти.
     Пора положить всему этому конец. Брат не сможет причинить ей вред своим
волшебством.  Неизвестно,  откуда  это стало  известно Себастьяну,  но  пора
положить этому конец,  пока шанс не упущен  снова.  Но, интересно, зачем это
понадобилось Мердинте...
     Непонятно было и то, зачем  сестра пыталась разозлить лорда Рала, чтобы
он нанес удар своей магией,  направив всю силу на Дженнсен,  и таким образом
открыл ей путь, о котором она столь долго мечтала...
     Ладно, все так и должно быть. И незачем больше ждать!
     Дав волю  крику, полному накопившейся за всю  жизнь  ненависти, полному
жгучей  тоски по  убитой  маме, полному  воющей ярости  звучавшего  в голове
голоса, Дженнсен бросилась на Ричарда.
     Она  знала,  что  он  использует для собственного спасения  волшебство.
Нанесет магический  удар,  подобный  тому, который  нанес  тысячному  отряду
всадников.  И  будет  потрясен, когда  волшебство  не сработает,  когда  она
прорвется сквозь смертельные заклинания и вонзит  нож в его злобное  сердце.
Он слишком поздно поймет, что она неуязвима.
     С яростным воем Дженнсен налетела на брата.
     Она  ожидала ужасный взрыв,  ждала, что  придется  пройти сквозь гром и
молнии, но ничего подобного не произошло. Ричард попросту  блокировал удар и
поймал  ее  запястье. Проще  некуда!.. Он  не  использовал  волшебство  и не
произносил заклинаний. Он вообще не воспользовался волшебной силой.
     Для обычной силы Дженнсен  неуязвимой не  была. А  физически Ричард был
явно сильнее.
     -- Успокойся, -- сказал он.
     Дженнсен  яростно сопротивлялась,  в  ее  бешеной  атаке выплескивалась
грозной бурей вся накопившаяся ненависть и боль.  Лорд Рал предусмотрительно
держал на расстоянии ее правую руку, а девушка бушевала, стуча  ему  в грудь
кулачком  левой. Ричард мог голыми руками разорвать  ее надвое, но почему-то
позволял выть и  колотить его. А потом даже дал возможность отскочить назад.
Дженнсен стояла,  тяжело дыша  и по-прежнему сжимая в  кулаке нож,  и  слезы
злобы и ярости струились по ее щекам.
     -- Убей ее! -- снова завизжала сестра Мердинта. -- Или Кэлен умрет!
     -- Ты в своем  уме? -- крикнул сестре Себастьян. -- Она сама убьет его!
Он даже не вооружен!
     Ричард наклонился к лежащему на земле заплечному мешку и достал из него
небольшую книгу.
     -- Я вооружен.
     -- Что ты имеешь в виду? -- опешила  Дженнсен.  Теперь  взгляд мерзавца
был обращен на нее.
     -- Это древняя книга  под названием  "Столпы Творения".  Ее написал наш
предок, Дженнсен, один  из  первых лордов Ралов, тот, кто пришел  к  полному
пониманию того, что породил первый  в нашем роду. Его звали Элрик Рал, и он,
помимо всего прочего, создал узы. Это очень интересное чтение.
     -- Думаю, в ней написано, что лорд  Рал должен убивать таких, как я, --
произнесла Дженнсен.
     -- Конечно, -- улыбнулся Ричард. -- Именно так.
     -- Что? Неужели в ней это написано? -- Дженнсен  с трудом верилось, что
он подтвердит сказанное.
     Ричард кивнул:
     -- В  ней объясняются причины,  по которым  все  действительно лишенные
дара отпрыски лорда Рала должны быть уничтожены.
     -- Я знала это! Ты пытался лгать! Но это правда! Здесь все правда!
     --  Но я не утверждал,  что последую этому совету. Я всего лишь сказал,
что в книге написано, что таких, как ты, следует уничтожить.
     -- Почему? -- спросила Дженнсен.
     --  Дженнсен, это  не имеет  значения,  -- прошептал  Себастьян.  -- Не
слушай его!
     Ричард кивнул на него:
     -- Ему все известно. Именно поэтому он знал, что я своим волшебством не
могу причинить тебе вред. Ему известно, о чем эта книга.
     Дженнсен повернулась к Себастьяну. В  глазах  ее  внезапно зажегся свет
_полного_ понимания.
     -- Такая книга есть и у императора Джеганя.
     -- Дженнсен, это неправда.
     --  Я видела ее, Себастьян. Эти самые "Столпы Творения". Я видела книгу
в палатке императора. Это книга на  древнем языке, одна  из самых ценных. Он
знал, что в ней написано. А ты -- один из его лучших стратегов. Он рассказал
тебе, и ты знал, что в ней сказано.
     -- Джен, я...
     И  вдруг,  сквозь  буйство  голоса,   все  происшедшее  и  происходящее
сложилось в голове  Дженнсен в целостную картину.  Мучительная боль взорвала
все ее существо. Истинные масштабы предательства предстали во всей ясности.
     -- Это же был ты! -- прошептала она.
     -- Как ты можешь во мне сомневаться? Я люблю тебя!
     -- О милостивые духи, все время это был ты.
     Лицо Себастьяна  стало таким  же белым, как  и  взлохмаченные пряди его
волос, но в нем появилось какое-то непреклонное спокойствие.
     -- Джен, это ничего не меняет.
     -- Это  все ты, --  прошептала она, широко раскрыв  глаза. -- Ты просто
съел несколько сердцевинок горной розы...
     -- Ерунда! Да у меня их никогда не было!
     -- Я видела  их в банке  в твоем мешке. Ты спрятал сердцевинки розы под
бечевкой. А они высыпались.
     -- Ах, эти. Я...  Я  взял их у  целителя... Когда мы останавливались  у
него.
     -- Лжец, они всю дорогу были у тебя. И ты съел десяток, чтобы вызвать у
себя лихорадку.
     -- Джен, ты сошла с ума!
     Дженнсен, содрогаясь, указала на него ножом:
     -- Это был ты, все время ты. И тогда, в первую ночь, ты сказал мне, что
лучшее против врага оружие -- то, что принадлежит ему  или получено от него.
В общем, что  к врагу близко... Ты очень хотел, чтобы  у меня оказался  этот
нож. Я была тебе нужна,  потому что я близка к  врагу. Ты хотел использовать
меня. Потому ты и снял его с того солдата!
     -- Джен...
     -- Ты клялся, что любишь меня. Докажи это! Не лги мне! Скажи правду!
     Себастьян некоторое время смотрел на подругу, потом вскинул голову:
     -- Да, мне  хотелось завоевать твое доверие. Я  думал, что если  у меня
будет лихорадка, ты пожалеешь меня.
     -- А как насчет мертвого солдата, которого я нашла?
     -- Это был один из моих людей. Мы поймали человека, у которого был этот
нож. Один из  моих людей  переоделся в д'харианскую  форму.  Увидев, что  ты
идешь, я сбросил его с утеса.
     -- Ты убил своего солдата?
     --  Иногда  великая   цель  требует   жертв.  Спасение  приходит  через
пожертвование. -- Тон Себастьяна стал вызывающим.
     -- А как ты узнал, где я?
     -- Император  Джегань -- сноходец. Он  узнал о тебе из  книг  много лет
назад и использовал свои способности для поиска людей, которым было известно
о твоем существовании. С течением времени ему удалось выследить тебя.
     -- А записка, которую я нашла?
     --  Это  я  подсунул  ее  в  карман  солдату. Джегань,  используя  свои
способности, узнал, что ты уже пользовалась этим именем.
     -- Узы не позволяют сноходцу войти в ум человека, -- пояснил Ричард. --
Ему пришлось долго искать тех, кто не связан узами с лордом Ралом.
     --  Именно  так,  -- кивнул Себастьян в  знак согласия.  --  Но нам это
удалось.
     Дженнсен  испепеляла  ослепляющая   злоба   от  такого   беспредельного
предательства.
     -- А остальные? А моя мама? Ее вы тоже принесли в жертву?
     --  Джен, ты не понимаешь.  Я  ведь не знал тебя тогда...  -- Себастьян
облизнул пересохшие губы.
     --  Значит,  это  были твои люди. И потому тебе  не трудно  было с ними
справиться. Они не ожидали твоего нападения, они думали, ты  сражаешься рука
об руку с ними. И именно поэтому ты так  смутился, когда я рассказала тебе о
квадах. Это были не настоящие квады. Ты убил невинных людей, желая заставить
меня подумать, что первый был один из них. И каждую ночь, уходя на разведку,
ты возвращался с известием, что они идут за нами след в след, и мы срывались
и уходили в ночь. Ты все время врал!
     -- В благих целях! -- тихо произнес Себастьян. Дженнсен от ярости вновь
залилась слезами.
     -- В  благих  целях?!  Ты  убил  мою  маму! Кругом был ты! О милостивые
духи...  подумать только... о милостивые духи! Я спала с убийцей собственной
матери! Ты -- грязный ублюдок!
     --  Джен, возьми себя в руки. Это было  необходимо. -- Себастьян кивнул
на Ричарда. -- Он --  причина всему! И теперь он у нас в руках! Все это было
необходимо! Спасение приходит только через жертву. Твоя жертва... твоя мать,
принесенная в жертву, привела нас к Ричарду Ралу,  человеку, охотившемуся за
тобой в течение всей твоей жизни.
     Слезы текли по лицу Дженнсен.
     --  Не  могу поверить,  что  ты совершал  эти  гнусности и одновременно
клялся в любви ко мне!
     -- Да,  Джен. Тогда я не знал тебя. Я же  сказал тебе: у  меня  не было
намерений влюбляться в  тебя, но так получилось.  И теперь ты -- моя  жизнь.
Теперь я люблю тебя.
     Дженнсен сжала руками голову, пытаясь заглушить голос, завывающий  в ее
сознании.
     -- Ты -- злобный выродок! Как я могла любить тебя!
     -- Брат Нарев учит, что все человечество погрязло в пороке. Мы не имеем
морального права на существование, потому что люди изуродовали мир живых. По
крайней  мере,  сам брат  Нарев  сейчас  в  лучшем мире.  Теперь он  рядом с
Создателем.
     --  Ты  хочешь  сказать,  что  даже  брат  Нарев   --  зло?  Как  часть
человечества? Даже твой драгоценный, священный брат Нарев -- тоже зло?
     Себастьян пристально смотрел в лицо Дженнсен.
     -- Тот, кто по-настоящему олицетв