за:
   - Я по-прежнему против голосования.
   -  Ты  же  знаешь,  что  пострадают  люди.  Погибнут.  Бескровно  это  не
обойдется.
   Возможно, нам придется убивать их солдат - таких, как та сержант Беата  у
Домини Диртх. Хоть они почти еще дети, но они наверняка попытаются  помешать
нам захватить Домини Диртх и погибнут. Мы не можем позволить  им  удерживать
контроль над Домини Диртх. Мы должны завладеть  этим  оружием,  если  хотим,
чтобы наша армия вошла сюда. И не можем ставить наше войско  под  удар  этих
штуковин.
   - Но магия исчезает.
   - Они зазвонили неделю назад. И люди, находившиеся перед ними, погибли.
   Они по-прежнему действуют. Мы не можем рассчитывать на  то,  что  они  не
сработают. Так что либо  мы  атакуем,  либо  позволяем  им  делать  то,  что
предлагает министр: даем возможность их народу самому решить свою судьбу. Но
даже если что-то пойдет не так, мы по-прежнему сможем  прибегнуть  к  помощи
имеющихся в нашем распоряжении  войск.  Когда  столь  многое  поставлено  на
карту, я, если потребуется, не колеблясь ни секунды дам  команду  атаковать.
Слишком много жизней находится под угрозой.
   - Верно. У нас всегда остается в запасе этот вариант.
   - Но есть кое-что не менее важное, что мы не должны упускать из виду.
   Возможно, самое важное.
   - Что именно? - спросила Кэлен.
   - Шимы. Именно из-за них мы здесь, не забыла? И эта затея с  голосованием
вполне сможет сработать в нашу пользу в истории с шимами.
   - Это каким образом? - скептически поинтересовалась Кэлен.
   - Нам нужно перетрясти библиотеку. Если мы  сможем  найти  сведения,  как
остановить шимов - например, выяснить, как это проделал в свое  время  Йозеф
Андер, - то сможем изгнать их до того, как станет слишком поздно для  магии.
Ты ведь не забыла о бабочке-игрунье и всем остальном, а?
   - Ну конечно же, нет!
   - А еще твое могущество Исповедницы, магия Дю Шайю,  волшебные  узы...  В
отсутствие магии Джеган может  легко  одержать  победу.  Без  нее  опасность
Ордена возрастает во много раз. Без магии мы с тобой такие же  люди,  как  и
все остальные, практически беспомощные. Нет места опаснее, чем мир, где  нет
магии.
   За эти четыре недели мы, возможно, найдем  нужные  сведения  о  шимах.  А
поездки по стране для разговоров  с  народом  о  предстоящем  голосовании  -
отличное прикрытие  для  нашего  основного  дела.  Мне  кажется  рискованным
сообщать этим людям, что магия исчезает. Лучше держать их  в  напряжении.  -
Ричард придвинулся ближе. Кэлен, шимы, пожалуй, самая важная  часть  в  этом
деле. А затея министра даст  нам  время  на  поиски.  Я  считаю,  нам  нужно
согласиться на всенародное голосование.
   - Я по-прежнему не согласна, но раз ты хочешь попробовать... - Она  сжала
пальцами переносицу. - Поверить не могу, что соглашаюсь на это! Что  ж...  я
доверюсь твоему мнению, Ричард. Ведь ты, в конце концов, Магистр Рал.
   - Но мое решение зависит от твоего совета.
   - Ты еще и Искатель.
   - У меня нет с собой меча, - улыбнулся он.
   - Ты уже завел нас слишком далеко, - улыбнулась Кэлен. - Раз ты говоришь,
что надо попробовать, то  так  тому  и  быть,  но  мне  по-прежнему  это  не
нравится.
   Однако насчет шимов ты прав.  Они  -  наша  наипервейшая  задача.  И  эта
дурацкая затея поможет нам найти и решить задачу с шимами.
   Ричард  обрадовался   согласию   Кэлен,   но   мотивы   ее   изначального
сопротивления настораживали. Рука об руку они вернулись к столу.  Министр  с
женой и Далтон Кэмпбелл встали.
   - У нас есть условия, - сообщил Ричард.
   - Какие? - спросил министр.
   - Наши люди будут следить за всей процедурой от начала и до конца,  чтобы
не было жульничества. Голосование пройдет везде одновременно, чтобы никто не
мог успеть поехать в другое место и проголосовать еще раз. Народ соберется в
городах и поселках, и каждый проставит на бумаге знак:  кружок,  если  хотят
объединения с нами, и крест, оставляющий их в жестоких клыках  судьбы.  Наши
люди будут также следить за подсчетом  голосов,  чтобы  мы  знали,  что  все
прошло честно.
   - Отличные предложения! - улыбнулся  министр.  -  Готов  подписаться  под
каждым из них.
   - И еще одно, - наклонился Ричард к андерцу.
   - Что именно?
   - В голосовании примут участие все. Не только андерцы, но и хакенцы.  Они
тоже жители этой страны,  как  и  андерцы.  И  их  судьба  тоже  зависит  от
результатов голосования. Раз уж будет голосование, то участие в  нем  примут
все жители Андерита.
   Госпожа Шанбор и Далтон Кзмпбелл переглянулись. Министр развел руками,  и
улыбка его стала еще шире.
   - Ну конечно! Голосовать будут все. Значит, вопрос решен !

Глава 53

   Хильдемара была пепельно-серой. - Бертран, люди  Джегана  с  тебя  живьем
шкуру сдерут, а я буду наслаждаться этим зрелищем!  И  единственное,  о  чем
буду жалеть, - что и меня ты обрек на ту же участь!
   - Глупости, дорогая!  -  отмахнулся  Бертран.  -  Напротив,  мне  удалось
перехитрить и задержать Магистра Рала и Мать-Исповедницу  до  подхода  армии
Джегана.
   Далтон - разнообразия ради  -  был  склонен  на  сей  раз  согласиться  с
Хильдемарой.  Помимо  всего  прочего,  жена   министра   была   великолепным
стратегом.  И  по  здравому  рассуждению  казалось   очевидным,   что   если
предоставить людям выбор, то  они  -  уж  хакенцы  безусловно  -  предпочтут
свободную жизнь в империи Магистра Рала, чем  добровольно  отдадут  себя  во
власть тирании Имперского Ордена.
   Но Далтон знал: за самодовольной  ухмылкой  Бертрана  что-то  скрывается.
Этот человек в своем стремлении достичь своих целей руководствовался  одними
лишь хладнокровными тактическими  расчетами  и  был  начисто  лишен  эмоций,
способных помешать ему обрести желаемое. Бертран прыгал  лишь  тогда,  когда
точно знал: он сможет перепрыгнуть овраг. И никогда не прыгал  лишь  потому,
что хотел бы его перепрыгнуть.
   Из опыта в сфере юриспруденции Далтон знал - мало что так  обескровливает
противника, как старая добрая тактика проволочек. И надеялся, что Бертранова
затея выйдет боком противнику, а не им самим.
   - Боюсь, это может оказаться довольно сложно, министр. Конечно, водить за
нос Магистра Рала - мысль хорошая, но вряд ли  она  окажется  столь  хороша,
если Магистр воспользуется этим, чтобы  настроить  людей  против  Имперского
Ордена и привлечь их на свою сторону.  А  если  таковое  произойдет,  мы  не
сможем выполнить договоренности. И окажемся в горниле войны.
   - И Джеган на нашем примере покажет остальным, что бывает с теми, кто  не
выполняет своих обязательств, - добавила Хильдемара.
   Бертран отхлебнул из принесенного с собой в  кабинет  серебряного  кубка,
поставил сосуд на маленький  мраморный  столик  и,  прежде  чем  проглотить,
подержал ром во рту, наслаждаясь вкусом.
   - Моя возлюбленная жена и верный помощник! Неужели  вы  действительно  не
видите всю гениальную простоту этой затеи? Мы задержим их тут  до  тех  пор,
пока не придет Орден. До тех пор, пока для  них  не  станет  слишком  поздно
принимать  какие-либо  меры.  А  помимо  всего  прочего,  можете   вы   себе
представить, насколько будет признателен  Джеган,  если  мы  вручим  ему  на
блюдечке с голубой каемочкой его злейших врагов?
   - А это-то мы как сделаем? - поинтересовалась Хильдемара.
   - За месяц, что будет длиться  вся  эта  волынка  с  голосованием,  Орден
успеет подтянуть сюда оставшуюся  часть  своего  авангарда.  И  спокойненько
захватит Домини Диртх. И тогда армия Магистра Рала, даже если она  где-то  и
поблизости, не сможет прийти на выручку Магистру Ралу и  Матери-Исповеднице,
которые к тому времени благополучно  проиграют  голосование.  Джеган  станет
непобедим. Император, как и договаривались, получит страну и рабочую силу, а
мы - отличное вознаграждение за то, что вручили  ему  все  это.  Мы  обретем
безграничную власть.
   И никакие Директора больше не будут  отравлять  нам  жизнь.  Никогда.  Мы
станем  пожизненно  править  Андеритом,  как   нам   заблагорассудится,   не
беспокоясь по поводу оппозиции.
   Далтон  знал,  что  жизнь  населения  Андерита  будет  продолжаться.  Для
большинства практически ничего не изменится, разве что  они  станут  беднее.
Люди будут  трудиться  во  имя  великих  целей  Ордена.  Конечно,  неизбежны
перемещения  и  смерть.  Некоторых  заберут  на  императорскую  службу.   Но
большинство будут благодарны лишь за то, что просто остались в живых.
   Далтон подумал о том, как сложилась бы его собственная судьба, не будь он
доверенным  помощником  министра,  волей-неволей  связанный  соглашением   с
Джеганом, - и содрогнулся при мысли, что стало бы тогда с Терезой.
   - Если Джеган действительно намерен соблюдать договоренности, -  буркнула
Хильдемара.
   - Император, заполучив для своей армии абсолютно защищенное от  нападения
убежище, будет более чем счастлив выполнить все условия, -  заявил  Бертран.
Награда, что он пообещал,  если  мы  позаботимся,  дабы  население  Андерита
продолжало трудиться, как прежде, намного превышает то, что мы  в  состоянии
потратить за всю жизнь. Но для императора это лишь капля в море в  сравнении
с тем, что он приобретет. Нам достаточно лишь заботиться о снабжении  Ордена
продовольствием,  пока  он  будет  захватывать  Срединные  Земли.  Джеган  с
радостью заплатит так, как договаривались.
   -  Когда  Магистр  Рал  убедит  людей  проголосовать  за  него,  все  эти
договоренности не будут стоить и выеденного  яйца!  -  раздраженно  фыркнула
госпожа Шанбор.
   - Да ты, должно быть, шутишь! - расхохотался Бертран. -  Это-то  как  раз
самое простое.
   Госпожа Хильдемара скрестила руки на груди, вопросительно глядя на мужа.
   Далтона этот момент беспокоил тоже.
   - Так, значит,  на  самом  деле  ты  не  намерен  допускать  голосования?
поинтересовалась Хильдемара.
   Бертран посмотрел на жену, потом - на Далтона.
   - Разве вы не видите? Мы с легкостью выиграем эту игру.
   - Голоса андерцев, мы, возможно, и получим, - возразила Хильдемара.  -  А
как насчет хакенцев? Ты вручил нашу судьбу в руки хакенцев, которые во много
раз превосходят нас по численности! Они-то предпочтут свободу!
   - Вряд ли. Хакенцев держат в  невежестве.  Они  не  способны  разобраться
вообще ни в чем. Они верят, что получить что-либо - работу, еду, даже  право
вступить в армию - могут исключительно из наших  рук.  Они  верят,  что  все
свободы, которые у них есть или которые  они  надеются  получить,  им  могут
даровать лишь андерцы. Свобода влечет за собой ответственность  -  не  самый
легкий путь, чтобы хакенцы предпочли его.
   Хильдемару его слова явно не убедили.
   - Ты уверен? - скептически поинтересовалась она.
   - Отправим ораторов, которые, заламывая руки и  рыдая  горючими  слезами,
будут всяческим образом  демонстрировать  глубокий  ужас  перед  тем,  какая
судьба уготована народу в лапах жестокой  Д'Харианской  империи  и  Магистра
Рала, который не имеет  ни  малейшего  представления  о  нуждах  хакенцев  и
которого волнует лишь его черная магия. Хакенцы перепугаются  до  смерти  от
перспективы потерять те крохи, что мы им даруем, и сами побегут сломя голову
прочь от манны небесной, если мы просто-напросто заставим их  поверить,  что
эта манна - яд.
   Далтон тут же принялся взвешивать варианты. Да, этот  план  вполне  можно
осуществить.
   - Мы должны тщательно продумать, как все это должным  образом  обставить,
кивнул он. - Лучше всего, если сами мы останемся в стороне.
   - Именно это я и думаю, - улыбнулся Шанбор.
   - Да-а... - протянула Хильдемара, мысленно представив себе  схему.  -  Мы
должны вести себя так, будто обращаемся к народу за советом,  а  действовать
должны другие.
   - Озвучивать составленные нами тексты будем не мы, - кивнул Бертран. - Мы
должны  любой  ценой  оставаться  выше  этого,  будто  у  нас  связаны  руки
благородной приверженностью чести и мы доверяем нашу судьбу мудрости народа,
ставя их желания превыше всего.
   - У меня есть люди, которые смогут отлично найти  верный  тон.  -  Далтон
потеребил губу. -  Куда  бы  ни  двинулся  Магистр  Рал,  наши  люди  должны
появляться за ним следом и произносить подготовленные нами речи.
   - Верно, - снова кивнул Бертран. - Речи резкие, пугающие и пламенные.
   Далтон глубоко задумался,  прикидывая,  что  понадобится  для  воплощения
этого плана.
   - Магистр Рал с Матерью-Исповедницей, - сказал он наконец,  -  предпримут
очень быстрые и весьма неприятные действия, если хотя  бы  заподозрят  нечто
подобное. Вообще-то будет куда лучше, если они никогда не узнают о том,  что
наши посланцы говорят людям. Во всяком случае, вначале. Наши послания должны
поступать на места лишь после того, как  Магистр  Рал  уедет  оттуда.  Пусть
Магистр Рал говорит что хочет. А мы придем следом и распишем во всей  красе,
что  те  свободы,  которые  он  предлагает,  -  ложь.  Запугаем   народ   до
помешательства.
   Далтон знал,  насколько  легко  при  помощи  верных  слов  манипулировать
сознанием людей, особенно если  они  запутались  в  противоречиях  и  заняты
другими заботами.
   - Если все проделать как следует, народ решительно поддержит  нас,  а  мы
как раз в это время этот самый народ и предадим, - улыбнулся Далтон. - Когда
я проверну операцию, они сами радостно благословят нас на это!
   Бертран отхлебнул рома.
   - Вот теперь ты снова соображаешь, как тот человек, которого  я  взял  на
работу!
   - Но когда народ отринет  его.  Магистр  Рал,  несомненно,  весьма  бурно
воспримет свое поражение. Он прибегнет к силе, - не сдавалась Хильдемара.
   - Возможно. - Бертран поставил  кубок  на  стол.  -  Но  к  тому  времени
Имперский Орден уже завладеет Домини Диртх, Магистр Рал уже ничего не сможет
поделать. Они с  Матерью-Исповедницей  окажутся  в  изоляции  и  без  всякой
надежды на подкрепление.
   - Магистр Рал с Матерью-Исповедницей окажутся  в  Андерите  в  ловушке...
Хильдемара наконец улыбнулась, сжав кулаки. - И Джеган заполучит их!
   - И вознаградит нас! - ухмыльнулся Бертран. Он повернулся к Далтону:
   - Где расположен д'харианский отряд?
   - Между поместьем и Ферфилдом.
   - Отлично! Предоставь  Магистру  Ралу  с  Матерью-Исповедницей  все,  что
захотят. Пусть ездят, где им заблагорассудится. Мы должны быть безупречны.
   Далтон кивнул:
   - Они сказали, что желают  посетить  библиотеку.  Бертран  снова  хлебнул
рома.
   - Прекрасно. Пусть себе посещают и смотрят что хотят.  В  библиотеке  нет
ничего, что поможет им.

***

   Ричард обернулся на шум.
   - Кыш? - закричала Ведетта Фиркин, размахивая руками. - Кыш, ворюга!
   Сидевший на прибитой к  верху  ставня  доске  ворон  отпрыгнул,  взмахнув
крыльями и громко выражая свое недовольство. Ведетта, оглядевшись,  схватила
стоявшую поблизости палку, которой открывали окна. Размахивая ею, как мечом,
библиотекарша попыталась прогнать  ворона.  Растопырив  крылья  и  взъерошив
перья, вставшие рожками на  голове,  птица  отпрыгнула,  громко  каркнув  на
Ведетту.
   Ведетта же снова  шуганула  огромную  черную  птицу.  На  сей  раз  ворон
предпринял стратегическое отступление на  ближайшую  ветку  и  с  безопасной
позиции разразился сварливой речью.
   Ведетта Фиркин захлопнула окно, поставила палку и, победно отряхнув руки,
вернулась к посетителям.
   Чтобы успокоить Ведетту, Ричард и Кэлен переговорили с  ней,  как  только
пришли  в  библиотеку.  Ричард  хотел  добиться   ее   расположения,   чтобы
библиотекарша вдруг не вспомнила, что, возможно, ей  стоит  прятать  от  них
книги, и полностью очаровал ее.
   - Извините, - тихо проговорила Ведетта и поспешила к Ричарду с Кэлен. - Я
прибила эту доску, чтобы кормить птиц, но мерзкие вороны  все  время  крадут
корм.
   - Вороны тоже птицы, - заметил Ричард. Библиотекарша выпрямилась,  слегка
озадаченная.
   - Да, но... Это же вороны! Вредные птицы! Они воруют семена, и тогда  эти
милые певчие птички не прилетают. А я так люблю певчих птиц!
   - Понятно, - улыбнулся Ричард и снова занялся книгой.
   - Но,  как  бы  то  ни  было,  извините  за  беспокойство,  Магистр  Рал,
Мать-Исповедница. Я просто не хотела, чтобы эти крикливые вороны мешали  вам
по своему обычаю. Лучше всего прогнать их сразу. Теперь я постараюсь,  чтобы
он больше не отвлекал вас.
   - Спасибо, госпожа Фиркин! - улыбнулась пожилой женщине Кэлен.
   Та уже собиралась уйти, но остановилась.
   - Простите, что говорю вам это, Магистр Рал,  но  у  вас  такая  чудесная
улыбка! Когда вы улыбаетесь, вы очень похожи на одного моего друга.
   - Правда? И на кого же? - рассеянно поинтересовался Ричард.
   - На Рубена. - Библиотекарша покраснела. - Очень благородный мужчина.
   Ричард продемонстрировал столь пленившую ее улыбку.
   - Уверен, он охотно вам улыбался, госпожа Фиркин.
   -  Рубен...  -  пробормотала  Кэлен,  когда  библиотекарша  пошла  прочь.
Напоминает мне Зедда. Он иногда любил называться этим именем.
   Ричард вздохнул, скучая по деду.
   - Хотел бы я, чтобы старик сейчас был с нами! - шепнул он Кэлен.
   - Если вам что-то понадобится, -  сказала  через  плечо  госпожа  Фиркин,
пожалуйста, без колебаний спрашивайте меня. Я весьма неплохо  знаю  культуру
Андерита и его историю.
   - Да, конечно. Благодарю вас, - отозвался Ричард и,  пользуясь  тем,  что
пожилая дама повернулась к ним спиной, под столом ласково погладил Кэлен  по
бедру.
   - Ричард! - повысила голос Кэлен. - Занимайся делом!
   Ричард покачал головой. Было бы куда проще сосредоточиться на чтении,  не
ощущай он подле себя ее тепла. Захлопнув книгу, он взял  следующую  -  книгу
актов гражданского состояния - и просмотрел на предмет чего-нибудь более или
менее полезного.
   Впрочем, ничего полезного они пока не нашли, зато Ричард сумел обнаружить
достаточно сведений, чтобы сложить  в  единое  целое  факты,  которые  могли
пригодиться. Без сомнения, библиотека стоила затраченного  на  нее  времени.
Это  была  действительно  библиотека  культуры.   Ричард   сомневался,   что
большинство посетителей имели  хотя  бы  малейшее  представление  о  мрачной
истории их страны, спрятанной на самом виду. Увы, им мешали предубеждения.
   Ричард понял,  насколько  сильно  древние  андерцы  до  прихода  хакенцев
зависели от руководства, под которым в те  времена  развивалась  страна.  Их
защищала чья-то рука.
   Судя по записанным песням и молитвам и более поздним отчетам о том, какие
почести воздавались этому пастырю-защитнику, Ричард сильно  подозревал,  что
рука эта принадлежала не кому иному, как Йозефу  Андеру.  Подобное  обожание
этому человеку понравилось бы, судя по тому, как  характеризовал  его  Коло.
Ричард опознал многие чудеса  как  вероятную  работу  волшебника.  Когда  он
исчез, жители страны стали словно  сироты,  растерянные  и  потерянные,  без
помощи идола, которому поклонялись, но который более не отвечал им.  Древние
андерцы остались одни и на милости сил, которых не понимали.
   Ричард, потянувшись, зевнул. От старинных книг  в  библиотеке  попахивало
плесенью. Этот аромат интриговал, наводя на мысли о давно скрытых тайнах, но
назвать его приятным было нельзя. Ричарду хотелось вырваться на  солнце,  на
воздух.
   Дю Шайю сидела поблизости, нежно поглаживая живот, и с большим  интересом
рассматривала книжку с картинками.  Там  были  изображены  мелкие  животные:
хорьки, ласки, куницы, лисы. Читать мудрая женщина бака-тау-мана  не  умела,
но  картинки  доставляли  ей  огромное  удовольствие.  Она  в  жизни  ничего
подобного не видела.
   Впервые на памяти Ричарда ее  глаза  горели  таким  восторгом.  Она  была
счастлива как дитя.
   Тут же маялся Джиаан. Точнее, весьма неплохо изображал, будто мается.
   Ричард  знал,  что  воин  просто  старается  казаться  незаметным,  чтобы
спокойно  наблюдать  за  окружающими.  Полдюжины  д'харианцев  патрулировали
помещение. А в дверях стояли андерские гвардейцы.
   Некоторые из посетителей тут же покинули библиотеку, опа