и  приказала себе быть более  осторожной. Никакие змеи не  помогут
ей,  если она в темноте кувырнется со скалы. Продолжая  подниматься, она  не
переставала обдумывать то,  что ей сказала Алтея. Дженнсен  представления не
имела,  как  освободить Себастьяна, но знала, что должна сделать это -- ведь
она  была  его  единственной надеждой. Он спас  ей жизнь, теперь  она должна
спасти его.
     Ей жутко хотелось увидеть его улыбку, голубые глаза,  ежик седых волос.
Ей  была невыносима  сама мысль  о том, что его  могут  пытать. Она  обязана
извлечь его из лап врагов.
     Но как ей выполнить эту невозможную задачу? Ну, для начала надо хотя бы
вернуться  туда,  решила  она.  Может,  к  тому  времени   она  и  придумает
какой-нибудь способ...
     Во  Дворец  ее  отвезет Том.  Том будет ждать,  беспокоиться. Том...  А
почему, кстати, Том помогает ей?
     Этот вопрос возник в ее голове, как  неожиданно найденный  самородок, и
застрял в сознании, будто веха. Вот только куда ее приведет эта веха?
     Том помогает ей. Почему?..
     Она сосредоточилась на этом  вопросе,  продолжая подниматься по крутому
гребню. Том сказал,  что  у него не будет мира в душе, если она одна  да еще
без припасов  отправится на  запад. Он заявил,  что она умрет, а он не может
позволить, чтобы такое случилось. Вроде бы достаточно здравые чувства...
     Однако она  понимала, что за этим что-то кроется. Он был так решительно
настроен на помощь ей, словно это была  его обязанность. Он ни разу не задал
вопроса, что она  намерена сделать, лишь спросил, как она собирается идти, и
сделал все, чтобы помочь. А потом заявил,  что  ей  следует рассказать лорду
Ралу о его помощи, объяснить, что он, Том, хороший человек. Хотя брошено это
было мимоходом, он был вполне серьезен. Вот только что он имел в виду?
     Дженнсен  рассматривала  вопрос  со  всех сторон,  продолжая подъем  на
гребень.  Во влажном воздухе раздавались крики зверей.  Им отвечали издалека
гулкими посвистами и воплями. Теплые воздушные волны несли  с собой болотные
ароматы.
     Дженнсен вспомнила,  что Том видел ее нож.  Она  откинула полы плаща  и
обнаружила обрезанные ремешки кошелька. Тогда он и увидел нож.
     Дженнсен остановилась и выпрямилась.
     Может, Том  решил, что  она  -- какой-то... какой-то  представитель или
агент  лорда Рала?  Может, Том  подумал, что она  выполняет  важную  миссию,
порученную  ей лордом  Ралом? Может, Том решил,  что  она  лично знает лорда
Рала?
     А может, все проще? Она была полна настойчивой решимости отправиться в,
казалось бы, неосуществимый поход. И он  попросту понял, насколько это важно
для нее...
     Дженнсен  двинулась  дальше, ныряя под тяжелые  ветви.  Тьма продолжала
сгущаться,  и Дженнсен с новым пылом  принялась карабкаться вверх по крутому
склону.
     Она  вспомнила,  как  Том  смотрел  на  ее  рыжие  волосы.  Люди  часто
испытывали беспокойство, видя ее волосы. Многие думали,  что у нее есть дар.
Она  часто  сталкивалась  с  людьми, которые  боялись ее  из-за  волос.  Она
намеренно использовала этот страх в целях собственной безопасности. В первую
ночь с Себастьяном она постаралась внушить ему мысль, что у нее есть  способ
защититься с помощью  магии,  если он проявит враждебные  намерения. Этим же
способом она отпугнула людей в таверне...
     Тьма  все сгущалась.  Дженнсен понимала, что продолжать подъем  в таких
условиях  опасно,  но  не останавливалась.  Она  должна  идти  вперед.  Ради
Себастьяна...
     Внезапно  что-то  темное  пронеслось мимо  ее  лица.  Дженнсен  коротко
вскрикнула  и едва не упала, а существо уже  умчалось прочь. Летучая мышь...
Дженнсен прижала руку к  груди: сердце бешено колотилось. Оно  билось так же
быстро,   как  крылья  летучих   мышей.   Эти  маленькие  существа  вылетели
поохотиться на мошек, которые кишели в воздухе.
     Дженнсен постаралась не думать, что от испуга могла запросто оступиться
и  упасть в пропасть,  и  продолжала взбиралась дальше  и  дальше, время  от
времени спотыкаясь в темноте, держась на ощупь за скалу и пытаясь не сбиться
с пути.
     Прошла  вечность,  и ее стала  тревожить  новая мысль:  с  наступлением
темноты в опасности окажется Том. Какая-нибудь тварь под покровом ночи может
выбраться из болота и схватить его. И, выйдя к лугу, Дженнсен обнаружит, что
Том и лошади истерзаны чудовищами, созданными из магии Алтеи...
     "Прекрати,  --  сказала  она  себе.   --  Все  поводы  для  тревоги  не
переберешь!"
     И внезапно вывалилась из зарослей на открытое пространство.
     Совсем недалеко горел костер. Она удивленно смотрела  на него,  не веря
своим глазам.
     -- Дженнсен! -- Сидящий у костра Том вскочил и помчался к ней. Обхватил
ее за плечи. -- Милостивые духи, с тобой все в порядке?
     Она  кивнула, не в силах от усталости промолвить ни слова. Он не увидел
ее кивка -- уже  бежал к повозке. Дженнсен тяжело рухнула на траву, стараясь
отдышаться и несказанно радуясь, что выбралась из болота.
     Том уже бежал обратно.
     -- Вы насквозь мокрая, -- сказал он  и набросил  на  нее одеяло. -- Что
произошло?
     -- Я искупалась.
     На миг он перестал вытирать ей лицо углом одеяла и нахмурился:
     -- Я не хочу вмешиваться в ваши дела, но не думаю, что это была хорошая
идея.
     -- Вот и змея бы с вами согласилась.
     Он нахмурился еще больше и склонился к ней:
     -- Какая змея? Что произошло? Что вы имеете в виду, говоря о змее?
     Все  еще стараясь  отдышаться,  Дженнсен молча  махнула  рукой. Она так
боялась, что темнота помешает ей дойти, что фактически в течение  последнего
часа  бежала вверх  по крутому склону. И  сейчас  была на пределе.  Плечи ее
задрожали. Все пережитые страхи обрушились на нее. Она поняла,  что изо всех
сил сжимает мускулистую  руку Тома. Он,  похоже, не замечал этого или  делал
вид, что не замечает. И Дженнсен отодвинулась, хотя было приятно ощущать его
силу, надежность и искреннюю заботу.
     Том притащил еще несколько одеял:
     -- Вам удалось добраться до Алтеи?
     Она кивнула. Он протянул ей бурдюк с водой, и она начала пить -- жадно,
безостановочно, захлебываясь...
     -- Клянусь, я ни разу не слышал, чтобы  кто-нибудь прошел через болото!
Вы видели какую-нибудь из этих тварей?
     -- Вокруг  меня обвилась змея толщиной с  вашу ногу.  Я вдоволь на  нее
насмотрелась -- гораздо дольше, чем хотелось бы.
     -- Вот это  да! -- Он тихо присвистнул. --  А колдунья вам помогла?  Вы
получили от нее, что хотели? Все в порядке?  -- Он вдруг замолчал, обуздывая
любопытство.  --  Простите!..  Вы  вся  промерзла и промокла.  Мне не  стоит
задавать так много вопросов.
     --  Мы  с Алтеей долго разговаривали. Не  скажу,  что  я  получила, что
хотела, но знать правду лучше, чем гоняться за иллюзиями.
     В его глазах и движениях, когда он прикрывал ей ноги одеялом, ощущалась
забота.
     -- Значит, вы не получили нужной помощи?.. И что будете делать дальше?
     Дженнсен достала свой нож. Держа за лезвие, протянула к лицу Тома, так,
чтобы  костер осветил рукоять. Буква "Р"  блестела так, словно была украшена
драгоценными камнями. Дженнсен держала  нож  перед собой,  как талисман, как
официальный документ, вылитый в серебре,  как задание людей  высокого ранга,
которому нельзя воспротивиться...
     -- Мне надо добраться до Дворца.
     Не мешкая, Том сгреб ее в охапку со  всеми одеялами, словно она  весила
не больше  какого-нибудь ягненка,  и потащил в повозку. Он  перенес ее через
борт и осторожно посадил среди сложенных гнездом одеял.
     -- Не беспокойтесь, я доставлю вас туда.  Вам  трудно  пришлось. Теперь
отдыхайте и позвольте мне отвезти вас назад.
     Дженнсен  с облегчением поняла, что ее подозрения  подтвердились.  И ей
показалось, что тело ее покрыто чем-то  скользким, словно  она снова упала в
болото. Она лгала Тому,  использовала его.  Это  было  нехорошо,  но она  не
знала, что еще делать.
     Прежде чем он отошел к лошадям, она схватила его за руку:
     -- Том, вы не боитесь помогать мне? Ведь я занимаюсь чем-то таким...
     -- Опасным? -- закончил он. -- Совершаемое мной -- ничто по сравнению с
тем, чем рискуете вы. -- Он показал на  разметавшиеся рыжие волосы. --  Я по
сравнению с  вами не представляю  собой  ничего особенного.  И рад,  что  вы
позволяете мне сделать хоть такую малость.
     -- Я  вовсе не такая необычная, как  вам кажется. -- Внезапно  Дженнсен
почувствовала себя маленькой девочкой. -- Я просто делаю то, что должна.
     Том подоткнул ей под спину одеяло.
     --  Я встречаю много людей. И мне не надо объяснять, что вы отличаетесь
от них.
     -- Вы знаете, Том... Это секретное  дело, и я не  могу рассказать вам о
нем. Простите, но не могу.
     -- Конечно,  не можете. Только  необычные люди носят с  собой необычное
оружие. Я не жду от вас никаких объяснений и не собираюсь задавать вопросы.
     -- Спасибо вам, Том!  --  От  его искренности Дженнсен чувствовала  еще
большую гадливость и с благодарностью сжала его руку. -- Я могу сказать  вам
одно... Это очень важно, и ваша помощь велика.
     Он улыбнулся.
     -- Завернитесь  в  одеяла и  обсохните.  Мы быстро доедем до  Азритских
равнин. А там -- зима. Если вы будете мокрой, совсем замерзнете.
     --  Спасибо  вам, Том! Вы -- хороший человек. --  Дженнсен  рухнула  на
одеяла, не в силах сидеть.
     -- Я надеюсь, что вы расскажете об  этом лорду Ралу, -- проговорил он с
легким смешком.
     Не прошло и нескольких минут, как он  запряг  лошадей, потушил костер и
взобрался на сиденье повозки.
     Но Дженнсен этого уже не видела -- она крепко спала.

Глава 25
     Сидя в  раскачивающейся  повозке,  Дженнсен наблюдала, как приближается
знакомое огромное плато. Утреннее  солнце освещало  каменные стены Народного
Дворца, и они отливали теплыми пастельными тонами. Хотя ветер стих, утренний
воздух  все  еще был  пронизывающе-холодным. После зловонных  болот  плоская
сухая пахнущая камнем равнина казалась родительским домом.
     Но Дженнсен кончиками  пальцев  потирала  лоб,  пытаясь ослабить  тупую
боль, пульсирующую  в висках. Том ехал всю ночь, а она спала в  тепле одеял,
но, кажется, спала плохо и недостаточно долго.
     -- Жаль, что лорда Рала здесь нет.
     Пораженная,  Дженнсен  отвлеклась от  своих  мыслей  и  широко раскрыла
глаза.
     -- Что?
     -- Лорд Рал там. -- Ее спутник  указал направо, к югу. -- Жаль, что его
здесь нет, чтобы помочь вам.
     Он опять махнул рукой на юг, по направлению к Древнему миру.
     Как-то мать  рассказывала Дженнсен  об  узах, соединяющих д'харианцев с
лордом Ралом. При помощи древней и тайной магии д'харианцы каким-то  образом
могли  ощущать,  где  находится  лорд  Рал.  Хотя сила  связи  у д'харианцев
различалась, каждый из них в той или иной степени обладал ею.
     Что  получал от такой связи лорд  Рал, Дженнсен  не знала. Она считала,
что это еще один способ управлять людьми. Им с  матерью, однако, это помогло
избежать тисков Даркена.
     Из рассказов матери  Дженнсен осознавала эту  связь,  но сама  ничего в
этом роде не чувствовала.  Может быть,  это  имелось у  нее  в слишком малой
степени.  Мать  говорила,  что  эта  способность  не  имеет  ничего общего с
почитанием  лорда  Рала, что это --  в чистом виде  магическая связь,  и она
подчиняется  вовсе  не  чувствам  по  отношению  к этому человеку.  Дженнсен
помнила случаи, когда мать, бывало, замирала  в проеме двери или у окна, или
вообще в лесу, внимательно прислушиваясь к чему-то. Дженнсен  знала,  что  в
это время мать ощущает Даркена Рала,  зная, где он  и насколько близко. Было
только  обидно, что это чувство ничего  не  говорит о тех чудовищах, которых
отец посылал по следу своей дочери.
     Будучи  д'харианцем,  Том  не  считал  связь  с  лордом  Ралом   чем-то
сверхъестественным  и  только  что дал Дженнсен очень  полезную  информацию:
лорда  Рала  нет  во  Дворце. Эта  новость  укрепила  ее  надежды.  На  одно
препятствие становилось меньше. Наверное, лорд Рал находится в Древнем мире,
воюет с людьми, живущими там. Себастьян же рассказывал ей...
     -- Да, -- наконец отозвалась она, -- жаль...
     Рыночная площадь  была уже полна  народа.  Столбы  пыли поднимались над
собравшейся здесь толпой и  над ведущей на юг дорогой.  Дженнсен задумалась,
не тут ли уже колбасница  Ирма. Дженнсен скучала по  Бетти.  Она  так хотела
увидеть бешено колотящийся при виде подруги хвостик козы, услышать ее полное
восторга блеяние!..
     Может,  Ирма  придет на  старое  место?..  Но Дженнсен  снова  придется
оставить Бетти,, чтобы пройти  во Дворец. И будет долгий подъем по лестнице,
а потом она должна найти, где держат Себастьяна...
     Пока  повозку  трясло по  твердому  грунту  Азритских равнин,  Дженнсен
неотрывно  смотрела на  пустынную дорогу, которая, извиваясь, огибала  плато
сбоку.
     -- Езжайте по этой дороге, -- сказала она.
     -- Что? -- не понял Том.
     -- Езжайте по дороге, ведущей к Дворцу.
     -- Вы уверены, Дженнсен? Не думаю, что  это мудрое решение. Она  только
для официальных протоколов.
     -- Езжайте по этой дороге!
     Он  стегнул  лошадей  и свернул  в  сторону  от  рынка, к _той_ дороге.
Боковым зрением  Дженнсен видела, как он бросает взгляды на  свою загадочную
пассажирку.
     Солдаты,  стоящие у  начала  плато,  молча  наблюдали  за  приближением
повозки. Когда они оказались совсем рядом, Дженнсен вытащила свой нож.
     -- Не останавливайтесь, -- сказала она Тому. Он удивленно оглянулся:
     -- Что?  У них, знаете ли,  есть  луки. Дженнсен не отрываясь, смотрела
вперед.
     -- Просто продолжайте ехать.
     Когда они достигли солдат,  Дженнсен вынула нож, взяла его  за лезвие и
вытянула  руку,  привлекая  внимание  охранников.  И  продолжала смотреть на
дорогу  впереди, всем  своим видом показывая, что  ее не стоит  отвлекать на
разговоры.
     Несколько  человек  глядели  на рукоять,  украшенную  орнаментированной
буквой "Р",  вспыхивающей  у  них перед  глазами. Никто не шелохнулся, чтобы
остановить  повозку. Никто  не  собирался натягивать  тетиву.  Том  тихонько
присвистнул. Повозка, грохоча, миновала охрану и покатилась дальше.
     Делая повороты, дорога плавно поднималась по плато. В некоторых  местах
она была достаточно  широкой,  но временами  сужалась, и  приходилось  ехать
вдоль  головокружительной  пропасти. С  каждым крутым  поворотом  открывался
новый  вид  на  расстилавшиеся  далеко внизу Азритские равнины.  Вдалеке они
замыкались горами, прячущимися в голубовато-сизой дымке.
     Когда  повозка подъехала к  мосту, пришлось все  же  остановиться: мост
оказался  поднят. Вера Дженнсен  в  себя  и в свой  план  погасла, когда она
поняла, что скорее всего именно это, а вовсе не смелый  блеф, было  причиной
того,  что  солдаты  внизу  беспрепятственно  пропустили их. Они  знали, что
гостья не преодолеет  пропасть,  пока стража не опустит мост. Они знали, что
она не сможет проникнуть во Дворец незваной, и в  то же  время не осмелились
препятствовать женщине, у которой было то, что очень походило на официальный
пропуск, полученный, может быть, от самого лорда Рала. Больше того, Дженнсен
теперь поняла, что таким образом солдаты изолировали  людей,  которые, по их
мнению, могли  вторгнуться  во  Дворец,  в таком  месте,  откуда  нельзя  ни
убежать, ни получить подкрепления. Любой вражеский лазутчик будет остановлен
здесь.
     Не удивительно, что Том не хотел ехать по этой дороге.
     Их  лошади, возбужденные подъемом в  гору, нетерпеливо трясли головами.
Один  из солдат вышел вперед и  взял лошадей  под  уздцы,  утихомиривая  их.
Другие солдаты подошли к повозке сбоку.
     -- Добрый день, сержант, -- окликнул Том.
     Солдат,  к  которому  он обратился,  внимательно рассматривал  повозку.
Обнаружив, что она пуста, сержант взглянул на ездоков.
     -- Добрый день.
     Дженнсен знала, что  сейчас не  время для  робости.  Если она  потерпит
поражение, все будет  потеряно.  И  не только для  Себастьяна  -- сама  она,
скорее  всего, тоже  присоединится  к  нему. Ни  в коем случае нельзя терять
самообладание!..
     Когда сержант подошел,  она наклонилась к нему, держа нож так, чтобы он
видел рукоять. Словно показывала королевский пропуск...
     -- Опустите мост! -- сказала она прежде, чем он открыл рот.
     Сержант осмотрел  рукоять  ножа  и встретился глазами с ее  настойчивым
взглядом:
     -- По какому вы делу?
     Себастьян  объяснял ей, как надо  блефовать. Она  знала,  что это можно
сделать естественно. И теперь имела твердое намерение как спасти его, так  и
самой выбраться  отсюда живой.  И  хотя  сердце  ее  бешено  колотилось, она
сделала суровое, но не напряженное лицо.
     -- По делу лорда Рала. Опустите мост!
     Ей показалось, что сержант несколько опешил от ее  тона. Потом  он  еще
более насторожился, черты его лица напряглись.
     -- Мне требуется несколько больше, чем это, госпожа. -- Он не собирался
сдавать свои позиции.
     Дженнсен  крутила  нож  в  руках,  поворачивая  между  пальцами  туда и
обратно.   Полированный    металл    блестел.   Потом   она   резко   сунула
орнаментированную  букву "Р"  под  нос сержанту  и  демонстративно  откинула
капюшон плаща,  открывая  солнцу  и  глазам  солдат  копну  рыжих волос.  По
взглядам охранников было видно, что ее намеки вполне поняты.
     --  Я знаю, что  вы  на  службе,  -- сказала  Дженнсен с  поразительным
спокойствием, -- но и я на службе. Я выполняю задание лорда Рала. Я уверена,
что вы сможете понять, как будет недоволен лорд Рал, если я  стану обсуждать
свое  задание со всеми, кто меня  о нем спросит. Поэтому я не намерена этого
делать, но  могу  сказать вам,  что меня бы здесь не было, если  бы не  дело
чрезвычайной  важности.  Сержант, вы  заставляете меня  тратить  драгоценное
время. Живо опускайте мост!
     -- А как все-таки ваше имя, госпожа? Дженнсен наклонилась так, чтобы ее
хмурое лицо оказалось прямо перед сержантом.
     -- До  тех пор  пока  вы не опустите мост, сержант, я  останусь в вашей
памяти как госпожа Неприятность, посланная самим лордом Ралом.
     Сержант, за спиной которого находилось подкрепление из нескольких дюжин
человек с  копьями, арбалетами, мечами и топорами, не дрогнул. Он  посмотрел
на Тома:
     -- А ты какое имеешь к этому отношение? Том пожал плечами:
     --  Я  просто веду повозку...  На  вашем месте, сержант,  бы  я не стал
чинить препятствий этой женщине.
     -- Вот как?
     -- Да, именно так, -- убежденно сказал Том.
     Сержант долго, тяжелым взглядом, смотрел  Тому в глаза.  Наконец  снова
посмотрел на Дженнсен, обернулся и стал  крутить рукой, давая стражнику знак
опустить мост.
     Дженнсен показала ножом в сторону Дворца:
     -- Как мне найти место, где содержат заключенных?
     Когда механизм  с  мерным стуком начал работать, а  мост -- опускаться,
стражник повернулся к Дженнсен.
     -- Вы  можете справиться у охраны наверху. Они  направят вас куда надо,
госпожа.
     --  Спасибо,  --  сказала Дженнсен,  показывая, что  разговор  окончен,
выпрямляя спину и глядя прямо перед собой.
     Как только  мост с  глухим  стуком опустился,  сержант подал  им сигнал
двигаться. Том кивнул в знак благодарности и стегнул лошадей вожжами.
     Дженнсен надо  было играть роль  на  протяжении всего  пути. Она  вдруг
обнаружила, что игра ее питается по-настоящему сильной злостью.
     Она,  однако,  встревожилась,  когда  Том тоже  принял участие  в  этом
представлении. Ей не хотелось пользоваться _такой_ его помощью.
     -- Вы хотите  увидеть заключенных? --  спросил Том. Она  вспомнила, что
никогда не говорила ему, зачем хочет вернуться во Дворец.
     -- Да. Они по ошибке взяли человека под стражу. Я решила позаботиться о
том, чтобы его освободили.
     Как только они переправились через мост, Том стегнул лошадей вожжами.
     -- Попросите капитана Лернера, -- сказал