браслет может ей пригодиться, а мать умерла, не успев
ничего объяснить.
  Все знали, что колдуньи обожают таинственность и тщательно оберегают свои
секреты даже от собственных детей. Быть может, если у Эбби от рождения был
бы волшебный дар...
  Она украдкой бросила взгляд на других. Старуха, свободно откинувшись в
кресле, не сводила глаз с двери. Телохранители аристократа невозмутимо
осматривали приемную.
  А вот сам аристократ вел себя странно. На его пальце была намотана прядь
светлых волос и он, поглаживая этот локон, неотрывно смотрел на дверь.
  Эбби хотелось, чтобы волшебник побыстрей ее принял, но время тянулось
невыносимо медленно. Внезапно она поймала себя на том, что в глубине души
желает, чтобы он ей отказал, и тут же одернула себя. Нет, это совершенно
невозможно. Не важно, что она боится, не важно, что ей это противно, - она
должна это сделать. Неожиданно дверь внезапно распахнулась. Из зала вышла
колдунья и направилась к Эбби.
  Аристократ немедленно вскочил.
  - Я пойду первым! - В голосе его звучала ледяная угроза. - Это не просьба.
  - Это наше право - идти первыми! - не задумываясь, возразила Эбби.
Колдунья выжидательно скрестила руки на груди, и Эбби решила, что надо
объяснить. - Я жду с самого рассвета. Эта женщина - единственная, кто был
передо мной. А эти мужчины пришли в конце дня.
  Она двинулась вперед, но скрюченные пальцы старухи вцепились ей в рукав.
  - Почему бы нам не пропустить этих господ вперед, милочка? Не важно, кто
пришел первым, важно, у кого более серьезное дело.
  Эбби хотелось крикнуть, что ее дело очень серьезное, но вовремя
сообразила, что старуха, вероятно, пытается уберечь ее от больших
неприятностей. Она неохотно кивнула колдунье. Та повела мужчин в зал; Эбби
смотрела им вслед и, чувствуя, как глаза старухи буравят ей спину,
повторяла себе, что осталось уже недолго, что мужчины скоро выйдут и тогда
волшебник примет ее.
  Пока они ждали, старуха молчала, и Эбби была ей за это благодарна. Она
изредка поглядывала на дверь и молила добрых духов о помощи. Но она
понимала, что ее молитвы тщетны. В таком деле добрые духи ни за что
помогать не станут.
  Из-за дверей донесся странный звук. Он был похож на свист стрелы или бича,
только громче и резче. Потом раздался треск, и из щелей по контуру створок
вырвался яркий свет. Дверные петли жалобно заскрипели.
  Когда звук оборвался, от внезапной тишины у Эбби зазвенело в ушах. Немного
опомнившись, она обнаружила, что сидит, судорожно вцепившись в
подлокотники кресла.
  Двери распахнулись. Из зала вышли телохранители аристократа и колдунья.
Все трое остановились в приемной. Эбби ахнула и едва не задохнулась.
  Один из телохранителей нес на согнутой руке голову своего господина. На
мертвом лице застыл ужас, рот был раскрыт в немом крике. На ковер капала
кровь.
  - Выброси их вон, - прошипела сквозь зубы колдунья одному из гвардейцев.
  Стражник копьем указал телохранителям на лестницу и пошел за ними следом,
подталкивая их в спину наконечником. На белые мраморные ступени падали
алые капли. Эбби сидела, не в силах пошевелиться.
  Старуха медленно поднялась с кресла.
  - Пожалуй, сегодня я не стану беспокоить Волшебника Первого Ранга. Приду в
другой раз, если понадобится. Она наклонилась к Эбби. - Меня зовут
Мариска. Пусть добрые духи даруют тебе удачу. - Она на мгновение
нахмурилась и медленно пошла вниз, держась за мраморные перила. Колдунья
щелкнула пальцами, и второй гвардеец заторопился вслед за старухой, чтобы
ее проводить, колдунья повернулась к Эбби.
  - Волшебник Первого Ранга ждет тебя.

  Эбби, хватая ртом воздух, неловко поднялась с кресла.
  - Что произошло? Почему Первый Волшебник так поступил?
  - Этот человек пришел по поручению другого человека, чтобы задать вопрос
Первому Волшебнику. Волшебник Первого Ранга дал свой ответ.
  Эбби прижала к груди котомку. Она не могла оторвать глаз от кровавых пятен
на полу.
  - И на мой вопрос он может дать такой же ответ?
  - Я не знаю, о чем ты собираешься спрашивать. - Впервые за все это время
выражение лица колдуньи немного смягчилось. - Если хочешь, я провожу тебя
вниз. Ты можешь поговорить с другим волшебником или еще раз обдумать свою
просьбу и прийти в другой день, если все же сочтешь, что это необходимо.
  Эбби проглотила слезы отчаяния. Выбора у нее нет. Она покачала головой.
  - Я должна его увидеть.
  Колдунья глубоко вздохнула.
  - Ну хорошо. - Она взяла Эбби под руку, словно хотела поддержать девушку.
  - Волшебник Первого Ранга ждет тебя.
  Эбби, по-прежнему прижимая к груди котомку, вошла в зал. Факелы в железных
подставках еще не горели. Предвечернее солнце стояло достаточно высоко и
хорошо освещало зал сквозь большие застекленные окна. Пахло смолой,
лампадным маслом, жареным мясом, сырым камнем и застоялым потом.
  В зале царила суета и гам. Повсюду сновали люди, и все, казалось, говорили
одновременно. Столы, стоящие по всей комнате, были завалены книгами,
свитками, картами, уставлены погасшими лампами, горящими свечами и
тарелками с недоеденным мясом. Эбби заметила множество непонятных и
странных предметов" начиная от мотков ниток и кончая полупустыми мешками с
песком. У столов толпились люди; одни мирно беседовали, другие ожесточенно
спорили; кто-то листал книги, кто-то просматривал свитки, кто-то
переставлял на картах флажки.
  Колдунья, по-прежнему держа Эбби под руку, наклонилась к ней.
  - Разговаривая с тобой, Волшебник Первого Ранга будет в то же время
беседовать с другими людьми. Пусть тебя это не смущает. Просто не обращай
на это внимания и говори то, что хочешь сказать. Он тебя услышит.
  - Услышит, разговаривая с другими? - недоверчиво переспросила Эбби.
  - Да. - Она почувствовала, что колдунья слегка сжала ей руку. - Постарайся
говорить спокойно и не думать о том, что произошло с предыдущими
просителями.
  То есть об убийстве. Вот что имеет в виду колдунья. Не думать о том, что
мужчина пришел задать вопрос Первому Волшебнику и за это его убили.
Значит, она просто-напросто должна выбросить это из головы? Посмотрев под
ноги, Эбби увидела, что идет по кровавой дорожке. Обезглавленного тела
нигде не было видно.
  Кожу на запястье снова стало покалывать, и Эбби погладила теплый браслет.
Колдунья остановилась. Подняв голову, Эбби увидела перед собой толпу
людей. Кто-то подходил, кто-то, наоборот, отходил. Одни, оживленно
размахивая руками, что-то громко доказывали, другие говорили едва ли не
шепотом. Стоял такой галдеж, что Эбби не могла разобрать ни слова. У нее
было полное впечатление, что она видит перед собой человеческий улей.
  Внезапно ее внимание привлекла стоящая сбоку женщина в белом платье.
Увидев длинные волосы и встретив взгляд фиалковых глаз, Эбби на мгновение
застыла, а потом, сдавленно вскрикнув, упала на колени и против
собственной воли склонилась в глубоком поклоне. Она вся дрожала от страха.
  Белое платье женщины было такого же покроя и с таким же вырезом, как
черные платья, знакомые всем. Длинные волосы говорили сами за себя. Эбби
никогда прежде не видела этой женщины, но точно знала, кто она такая. Ее
нельзя было спутать ни с кем. Только одна из всех Исповедниц носит
атласное белое платье.
  Сама Мать-Исповедница.
  Эбби слышала голоса над собой, но боялась вслушиваться, опасаясь услышать
смертный приговор.
  - Встань, дитя мое, - раздался ясный голос. Эбби узнала традиционное
обращение Матери-Исповедницы к своим подданным. И не сразу сообразила, что
это не угроза, в просто приветствие. Эбби уставилась на кровавую лужу на
полу, не зная, что делать дальше. Мать не учила ее, как надо себя вести
при встрече с Матерью-Исповедницей. Никто из жителей Конни Кроссинга ни
разу не только не разговаривал с Матерью-Исповедницей, но даже не видел
ее. Впрочем, никто из них и волшебников тоже ни разу не видал.
  - Встань! - сердито прошептала над ее головой колдунья. Эбби поднялась с
колен, но не отрывала взгляда от пола, хотя вид крови вызывал у нее
тошноту. Она чувствовала ее запах - так же, бывало, пахло, когда дома
резали свинью. Судя по длинной кровавой полосе, тело вытащили из зала
через дверь в дальней стене.
  Не обращая внимания на общий гомон, колдунья спокойно заговорила:
  - Волшебник Зорандер, это Абигайль, дочь Хельзы. Она хочет с тобой
говорить. Абигайль, это Волшебник Первого Ранга Зеддикус Зу'л Зорандер.
  Эбби несмело подняла голову. И увидела глядящие на нее ореховые глаза.
  Вокруг толпились люди: офицеры, среди которых, наверное, были и генералы.
Старики в длинных балахонах, одни - в простых, другие - в расшитых.
Мужчины в дорогих кафтанах. Три колдуньи. И Мать-Исповедница.
  Спокойно стоящий посреди этого хаоса мужчина с ореховыми глазами ничуть не
был похож на человека, которого Эбби ожидала увидеть. Она думала, что
увидит ворчливого седого старца, А этот волшебник был молод. Возможно,
даже не старше ее самой. Худой, но жилистый, в простом балахоне из ткани
едва ли лучшего качества, чем дерюжка, из которой была сшита котомка Эбби.
Признак его высокого ранга.
  Эбби никак не ожидала, что Волшебник Первого Ранга окажется таким. Она
вспомнила, что говорила ей мать: когда дело касается волшебников, даже
собственным глазам верить нельзя.
  Люди вокруг что-то ему говорили, спорили с ним, кто-то даже кричал, но
волшебник молча смотрел на Эбби. У него было довольно приятное лицо, на
вид даже доброе, несмотря на густые лохматые брови, только глаза... Эбби
никогда не видела таких глаз. Казалось, они все видят и замечают, знают
все и все понимают. В то же время они были воспаленными и припухшими,
словно он не спал уже много суток. И еще в них была затаенная боль. И все
же он сохранял полное спокойствие посреди царящего вокруг хаоса, и пока
его внимание было сосредоточено на Эбби, девушке казалось, что, кроме них
двоих, в зале никого нет.
  Светлый локон, который Эбби видела на пальце того аристократа, теперь был
обернут вокруг пальца волшебника. Он провел им по губам.
  - Мне сказали, что ты дочь колдуньи. - На фоне окружающего шума его голос
казался спокойным журчанием ручья. - У тебя тоже есть дар, дитя?
  - Нет, господин...
  Пока она отвечала, волшебник повернулся к офицеру.
  - Я же говорил, что если вы это сделаете, то мы рискуем их потерять.
Передайте - я хочу, чтобы он шел на юг. Офицер всплеснул руками.
  - Но его разведчики доносят, что д'харианцы движутся от него к востоку.
  - Это не важно, - ответил волшебник. - Главное - перекрыть дороги на юг.
Именно туда движутся их основные силы. Среди них есть владеющие магией.
Прежде всего нужно уничтожить их.
  Офицер прижал кулак к груди, а волшебник тем временем повернулся к пожилой
колдунье.
  - Да, правильно, сначала - три заклинания. Прошлой ночью я нашел точные
указания.
  Колдунья отошла, и ее место тут же занял мужчина, который забормотал
что-то на иностранном языке, одновременно разворачивая свиток и протягивая
его волшебнику. Тот пробежал свиток глазами, потом отдал какой-то приказ
на том же языке, и мужчина ушел.
  - Значит, ты - пропущенное звено? - спросил волшебник у Эбби. Она
покраснела.
  - Да, волшебник Зорандер.
  - Тут нечего стыдиться, дитя, - ответил он, пока Мать-Исповедница что-то
шептала ему на ухо.
  Но Эбби все равно было стыдно. Волшебный дар не перешел к ней от матери.
Пропустил ее.
  Жители Конни Кроссинга зависели от матери Эбби. Она помогала больным и
немощным. Давала советы по делам управления городом и улаживала семейные
неурядицы. Иногда помогала утроить счастливый брак. Учила некоторых
уму-разуму. Она была колдуньей. Владела магией. Защищала жителей Конни
Кроссинга.
  Многие открыто ей поклонялись. А кое-кто боялся и тайно ненавидел ее.
  Хельзу уважали за то, что она делала для людей. А боялись ее потому, что
она обладала волшебным даром, владела магией. Некоторые люди ненавидят
магию и больше всего на свете хотят быть от нее подальше.
  Эбби магией не владела и не могла лечить болезни и раны. Ей очень этого
хотелось, но она не могла. Когда Эбби как-то спросила у матери, почему она
не обращает внимания на неблагодарность некоторых людей, та ответила, что
возможность помочь ближнему - уже сама по себе награда, и не следует ждать
за это благодарности. Человек, который делает добро с корыстными целями,
сказала она, проживет очень несчастную жизнь.
  Пока мать была жива, к Эбби относились настороженно; после смерти Хельзы
настороженность переросла в открытую неприязнь. Жители Конни Кроссинга
ждали, что Эбби станет служить им так же, как служила ее мать. Обычные
люди мало знают о волшебном даре и уверены, что он передается по
наследству всегда. Поэтому они считали Эбби равнодушной и черствой
эгоисткой.
  Волшебник тем временем объяснял колдунье, как надо Творить заклинание.
Закончив, он перевел взгляд на Эбби. Ей нужна его помощь. Немедленно.
  - О чем ты хотела просить меня, Абигайль?
  Эбби сжала в руках котомку.
  - Это насчет моего города, Конни Кроссинга. - Она замолчала, потому что
волшебник начал что-то указывать в протянутой ему кем-то книге, но он
жестом велел ей продолжать, и она заговорила снова: - У нас творятся
ужасные вещи. Через Конни Кроссинг прошли д'харианские войска и...
  Волшебник Первого Ранга повернулся к пожилому человеку с длинной седой
бородой, который, судя по его простому балахону, тоже был могущественным
волшебником.
  - Я уже говорил тебе, Томас, - это вполне осуществимо, - решительно заявил
Зорандер. - Я не утверждаю, что согласен с Советом, а просто сообщаю тебе,
что мне удалось выяснить. И хотя не могу сказать, что до тонкостей
понимаю, как это действует, но я довольно тщательно изучил вопрос. Сделать
это можно. Но мне еще нужно решить, согласен ли я с решением Совета о том,
что я должен это сделать.
  Томас провел ладонью по лицу.
  - Я слышал, что говорят об этом, но до этой минуты не верил. Ты
действительно считаешь, что это возможно? Ты что, из ума выжил, Зорандер?
  - Я обнаружил это в одной из книг в анклаве Первого Волшебника. Она
написана еще до войны с Древним Миром. И видел это собственными глазами. Я
даже сплел несколько пробных коконов, чтобы удостовериться. - Он вновь
повернулся к Эбби. - Да, там прошел легион Анарго. Конни Кроссинг
находится в Пендисан Рич.
  - Верно, - ответила Эбби. - Значит, д'харианская армия пришла и...
  - Пендисан Рич отказался присоединиться к остальным Срединным Землям и
подчиняться единому командованию, чтобы оказать сопротивление Д'Харе.
Держась за свой суверенитет, твои соотечественники предпочли сражаться с
противником сами. И теперь им придется самим расхлебывать последствия
этого решения.
  Старый волшебник теребил седую бороду.
  - И все же ты твердо уверен? Ведь этой книге больше трех тысяч лет. За это
время многое могло измениться. Результаты приблизительных опытов -
довольно ненадежное доказательство.
  - Я знаю об этом не хуже тебя, Томас, - но еще раз повторяю, это вполне
реально, - сказал волшебник Зорандер. Его голос упал до шепота. - да
смилуются над нами добрые духи, это вполне можно сделать.
  Сердце Эбби отчаянно колотилось. Ей хотелось все ему рассказать, но она не
могла найти слов. Он должен ей помочь! Это единственная надежда.
  Из дальней двери в зал влетел офицер и протолкался к Первому Волшебнику.
  - Волшебник Зорандер! Мне только что сообщили! Мы протрубили в рога,
которые вы прислали, и все получилось отлично! Армия Ургланда бежит!
  Несколько человек замолчали. Остальные - нет.
  - Им самое малое три тысячи лет, - сообщил Волшебник Первого Ранга
бородатому Томасу. Потом положил руку на плечо офицеру. - Передайте
генералу Брайнарду, пусть разделит свою армию. Половина пусть останется у
реки Керн - будем надеяться, что Ургланду не удастся найти замену своему
полевому чародею, - а другую половину пусть Брайнард отведет на север и
перекроет путь к отступлению войскам Анарго. Это наша основная цель, но
мосты через Керн сжигать не надо: возможно, нам еще придется преследовать
Ургланда.
  Офицер побагровел.
  - Остановиться у реки? Но почему?! Враг бежит. Сейчас самое время добить
их, прежде чем они успеют очухаться и соединиться с другой армией!
  Ореховые глаза волшебника сверкнули.
  - А вы знаете, что ждет нас по ту сторону границы? Сколько людей погибнет,
если Паниз Рал приготовил какой-нибудь очередной сюрприз? Сколько наших
солдат погибнет, сражаясь с д'харианцами на их территории, которую они
знают как свои пять пальцев, а мы - нет?
  - А сколько людей погибнет, если они вернутся и снова обрушатся на нас?
Паниз Рал никогда не уймется. Мы должны догнать их и перебить всех
д'харианцев, как бешеных псов!
  - Я думаю, как это сделать, - кратко ответил волшебник Зорандер.
  Старый Томас потеребил седую бороду и саркастически хмыкнул.
  - Ну да, он считает, что сумеет обрушить на них Подземный мир!
  Офицеры, две оставшиеся колдуньи и трое других волшебников замолкли и
уставились на Зорандера с откровенным недоверием.
  Колдунья, которая привела Эбби на аудиенцию, наклонилась к девушке.
  - Ты пришла поговорить с Первым Волшебником. Так говори. А если струсила,
я выведу тебя отсюда.
  Эбби провела языком по пересохшим губам. Она не понимала, как можно
вторгаться в такое серьезное обсуждение, но знала, что должна говорить. И
она заговорила:
  - Господин, я не знаю, в чем провинилась моя родина, Пендисан Рич. Я с
королем не знакома, я ничего не понимаю в войне и понятия не имею, какие
решения принимает Совет. Я родом из маленького городка и знаю лишь, что
его жителям угрожает опасность. На д'харианцев движется войско Срединных
Земель.
  Эбби испытывала неловкость, разговаривая с человеком, который одновременно
беседует с десятком других людей. Но еще острее она чувствовала злость и
отчаяние. Ее соотечественники погибнут, если ей не удастся убедить
Зорандера оказать помощь.
  - Сколько там д'харианцев? - спросил волшебник. Эбби открыла рот, чтобы
ответить, но ее перебил один из офицеров:
  - Легион Анарго основательно потрепан, но подобен разъяренному раненому
быку. Они уже недалеко от своей родины, но с севера их отсекает Сандерсон,
а с юго-запада жмет Мардейл. Анарго допустил ошибку, пойдя через Кроссинг.
Теперь он будет вынужден либо биться с нами, либо отступать на свою
территорию. Мы должны с ним покончить. Другой такого удобного случая может
и не представиться.
  Волшебник Первого Ранга потер гладко выбритый подбородок.
  - И все же точно их численности мы не знаем. Разведчики не вернулись.
Вероятно, они погибли. И вообще почему Анарго пошел через Кроссинг?
  - Ну, это кратчайший путь в Д'Хару, - ответил офицер. Первый Волшебник
повернулся к колдунье, чтобы ответить на вопрос, которого Эбби не
расслышала.
  - Не вижу, как это можно сделать. Передай, что я сказал "нет". На
основании столь зыбких предположений я не стану плести для них такую сеть
и никому не позволю.
  Колдунья кивнула и торопливо ушла.
  Эбби знала, что у колдуний сетью называются особые заклинания. Судя по
всему, волшебники тоже пользовались этим названием.
  - И все же, если такая штука возможна, - гнул свою линию бородатый Томас,
- мне хотелось бы увидеть твою интерпретацию текста. Основываться на
книге, которой больше трех тысячелетней, - большой риск. Знания, которыми
, обладали волшебники древности, почти все утрачены, и у нас нет никаких
ключей к тому, как...
  Впервые за время беседы в глазах Волшебника Первого Ранга загорелся гнев.
  - Так ты, Томас, хочешь увидеть то, о чем я говорю? Все заклинание?
  Тон, каким были сказаны эти слова, заставил окружающих сразу умолкнуть.
Первый Волшебник развел руки, вынуждая всех отступить. Мать-Исповедница
жестом велела всем расступиться. Колдунья, которая привела Эбби, сделала
несколько шагов назад и потащила за собой девушку.
  Волшебник Зорандер слегка кивнул, и один из мужчин протянул ему маленький
мешочек с песком. Только сейчас Эбби заметила, что песок был не просто
рассыпан по столам - на нем были начертаны символы. Ее мать иног