елкнул засов.
     -- Ради  нынешнего лорда Рала я готов  держать  рот на замке, даже если
все Морд-Сит начнут задавать вопросы... Впрочем, ты лучше  меня знаешь лорда
Рала, так что нет необходимости объяснять это.
     Дженнсен не очень поняла, но ничего не спросила. Капитан толкнул дверь,
и   она   медленно  распахнулась,  открывая   длинный  коридор,   освещенный
несколькими свечами. С  каждой  его стороны находились  двери  с  маленькими
зарешеченными окошечками. Они проходили мимо этих  окошечек, и множество рук
тянулось  к  ним,  пытаясь дотянуться  и  схватить. Из  темноты  раздавались
мольбы, грязные ругательства и  проклятия.  По количеству тянущихся рук и по
числу голосов  Дженнсен поняла, что  в каждой камере содержится по несколько
человек.
     Она  следовала за капитаном, все дальше  углубляясь  в крепость-тюрьму.
Когда  заключенным удавалось  разглядеть, что  идет  женщина,  они  начинали
выкрикивать  непристойности. Дженнсен была потрясена этими грубыми выкриками
и издевательским хохотом, но постаралась скрыть свои чувства,  надев на лицо
маску спокойствия.
     Капитан Лернер  держался центра коридора, время  от  времени  ударяя по
вытянутым рукам заключенных.
     -- Берегись! -- предупредил он ее.
     Дженнсен  еще  не  успела  ничего  понять, когда кто-то  бросил  в  нее
какой-то  грязный ком.  Ком  пролетел  мимо,  шлепнувшись о  противоположную
стену,  и Дженнсен  с  отвращением  увидела,  что это испражнения. К  забаве
подключилось  еще несколько заключенных, и  Дженнсен то и  дело  приходилось
уклоняться  и  отпрыгивать. Капитан внезапно пнул  ногой  дверь, за  которой
очередной заключенный готовился сделать очередной бросок. Грохот разнесся по
всему  коридору,  послужив предостережением  "стрелкам", и  они  отступили в
глубину камер. И лишь убедившись, что  его угроза понята,  злобно сверкающий
глазами капитан пустился в дальнейший путь.
     Дженнсен, не сдержавшись, спросила:
     -- В чем обвиняют этих людей?
     Капитан вполоборота оглянулся:
     --  Кого в чем... Убийства, насилия и прочее в  том же  духе. Несколько
человек -- из тех, за кем ты охотишься. Шпионы...
     Зловоние стало таким,  что у Дженнсен перехватило дыхание. Дикая ярость
заключенных была ей понятна, но  даже невзирая на  симпатию к людям, которые
сражались  с  жестоким  правлением  лорда  Рала,  их  поведение  было  самым
настоящим свинством.  И Дженнсен не отступала от капитана Лернера ни на шаг,
пока он, наконец, не свернул в боковой проход. Он подошел к нише, высеченной
в стене, достал лампу и зажег ее от ближайшей свечи. Свет от лампы не только
не разогнал эту кошмарную тьму, но и сделал ее еще более пугающей.
     Очередная открытая ключом дверь вывела их к новому коридору, где  двери
располагались   ближе   друг   к   другу.   Дженнсен   догадалась,  что  это
камеры-одиночки.  В  одно из окошек  внезапно просунулась грязная,  покрытая
язвами рука, попыталась схватить Дженнсен за плечо. Та оттолкнула руку прочь
и зашагала дальше.
     Капитан Лернер открыл  ключом  дверь в  конце коридора, и  они  вошли в
совсем  узкий  коридорчик.  Этот  извивающийся, стесняющий  движения проход,
похожий на  трещину в скале,  напугал  Дженнсен  так,  что  по  коже мурашки
забегали. Ни одна рука не  потянулась  из-за решеток. Капитан остановился и,
подняв лампу, заглянул в маленькое отверстие в двери справа. Удовлетворенный
увиденным, он вручил лампу Дженнсен и открыл дверь.
     -- Мы держим здесь особо опасных преступников, -- объяснил он.
     Чтобы открыть дверь, ему пришлось действовать двумя руками и  приложить
весь  свой вес. Дверь  протестующе скрежетала. Внутри, к  своему  удивлению,
Дженнсен обнаружила  пустой  крошечный закуток и еще одну дверь. Вот  почему
здесь  не высовывались в коридор руки:  в этих  камерах  были двойные двери.
Отперев вторую дверь, капитан забрал у Дженнсен лампу.
     Пригнув голову и держа лампу  перед собой, он  нырнул  в низкий дверной
проем. Дженнсен  сразу  очутилась в темноте, но  капитан протянул  ей руку и
помог перешагнуть высокий порог. Дженнсен ступила в камеру. Камера оказалась
больше, чем можно было ожидать; похоже, ее высекли прямо в скале. Ни один из
заключенных не сможет сделать здесь подкоп...
     На скамье,  выдолбленной  в скале,  сидел  Себастьян. Его голубые глаза
были устремлены на Дженнсен.  В этих глазах  не  было ничего,  кроме желания
выбраться  отсюда.  По  физиономии  Себастьяна  никто  никогда  не  смог  бы
определить, что он знает Дженнсен.
     Его одежда  была в полном порядке, ничто  не показывало на то, что  его
пытали.  На  холодном  камне  лежал аккуратно  сложенный  плащ  -- Себастьян
использовал его как подушку.
     Как хорошо было снова увидеть его лицо, глаза, короткие белые волосы!..
Он облизнул  губы, свои  красивые  губы,  которые  так  часто улыбались  ей.
Сейчас, однако, об улыбке не  могло идти и речи.  Но Дженнсен очень хотелось
кинуться ему  на  грудь, обнять и завыть от облегчения.  Капитан  указал  на
узника лампой:
     -- Это он?
     -- Да, капитан.
     Дженнсен шагнула вперед, но наткнулась на предостерегающий взгляд.
     -- Все в порядке, Себастьян, -- сказала она спокойно. -- Знакомься, это
капитан  Лернер. Он  знает,  что  ты один из нашей команды. -- Она  легонько
постучала  по рукояти ножа.  --  Ты  можешь доверять ему. Никто не узнает от
него, кто ты такой.
     Капитан Лернер протянул руку:
     --  Приятно  познакомиться,  Себастьян. Прости  за  эту путаницу. Мы не
знали, кто ты.  Дженнсен рассказала, какая у  тебя миссия. Я  служил в  свое
время и понимаю, что бывают моменты, когда необходимо хранить тайну.
     Себастьян поднялся со скамьи и пожал капитану руку:
     --  Мне  не причинили  никакого вреда, капитан.  Я не могу винить наших
людей за то, что они делают свое дело.
     Себастьян не знал плана Дженнсен и явно ожидал, что она поведет главную
партию.  Она нетерпеливо махнула рукой и задала  вопрос, который  должен был
объяснить ему ситуацию:
     -- Ты обнаружил кого-нибудь  из проникших во Дворец лазутчиков,  прежде
чем тебя задержала стража? Ты узнал хоть одно имя?
     Себастьян тут же подхватил игру и, убедительно вздохнув, ответил:
     --  Прости,  нет. Я  едва-едва  прибыл,  и у  меня  не было возможности
сделать это... -- Глаза его опустились к полу. -- Мне очень жаль.
     Капитан Лернер переводил взгляд с одного на другую.
     --  Хорошо,  --  снисходительно  сказала Дженнсен. -- Я не могу  винить
стражу за  то, что они  не оставили  тебе шансов. Теперь нам надо  двигаться
дальше. Мне удалось достичь кое-каких успехов в поисках и раскрыть некоторые
важные  связи. Время не  терпит.  Эти  люди  очень осторожны. И  надо, чтобы
именно ты вышел на  них. Не могу же я покупать  им выпивку  --  они  меня не
правильно поймут. Поэтому ими займешься ты, а у меня есть другие дела.
     Себастьян кивнул головой:
     -- Хорошо.
     Капитан взмахнул рукой:
     -- Пойдемте, я выведу вас.
     Себастьян шагнул за Дженнсен, но остановился:
     --  Мне  понадобится  мое  оружие,  капитан.  И все монеты, что были  в
кошельке. Это деньги лорда Рала, они мне нужны, чтобы выполнить его приказ.
     -- Ничего не пропало, -- ответил Лернер. -- Даю слово.
     Все  трое  вышли  в коридор. Капитан закрыл дверь  камеры и  вдруг взял
Дженнсен за руку.
     Дженнсен  похолодела,  боясь   вздохнуть,  и  почувствовала,  как  рука
Себастьяна скользнула по ее талии к рукояти ножа.
     --  Это  правда,  что  говорят  люди?  --  спросил  капитан.  Дженнсен,
обернувшись, посмотрела ему в глаза:
     -- Что вы имеете в виду?
     -- Я про лорда Рала. О том, как он.... Ну... Я слышал, люди говорили --
те,  кто встречал его... Они говорили о том,  как он обращается с мечом, как
сражается и  все такое, но больше всего они говорили о нем как о мужчине. Их
рассказы -- правда?
     Дженнсен не поняла, о чем он, и побоялась ляпнуть что-нибудь не то. Она
не знала, что именно д'харианские солдаты говорят между собой о  новом лорде
Рале.
     Она  понимала, что  можно убить этого  человека, здесь  и сейчас. У них
преимущество неожиданности. И Себастьян, держащий  руку  на рукояти ее ножа,
определенно думает о том же.
     Но им все равно придется искать выход из Дворца. Тело  наверняка найдут
очень быстро.  Д'харианские солдаты -- кто угодно, но только не дураки. Даже
если  Себастьян  и  Дженнсен  спрячут  мертвого  капитана  тюремной  стражи,
проверка  заключенных скоро выявит, что Себастьяна нет.  И шансы на успешный
побег станут тогда совсем малы.
     Еще хуже было то, что она попросту не могла убить этого человека. Пусть
он и  д'харианский  офицер,  у нее  не  было  к нему  ненависти. Он  казался
человеком порядочным, а никаким не чудовищем. Он нравился Тому и  сам уважал
Тома. Одно дело -- заколоть ножом человека, который пытался  бы убить их. Но
тут будет совсем другое...
     --  Мы готовы отдать жизни  за этого человека, -- сказал очень серьезно
Себастьян. -- Я бы не выдал вам ничего под любыми пытками, если бы знал, что
этим подвергну лорда Рала опасности.
     -- Я  тоже, -- тихо добавила Дженнсен.  -- Я почти  ни о чем не  думаю,
кроме как о лорде Рале. Он мне порой даже снится.
     Она говорила  правду, но  это была  правда,  рассчитанная на то,  чтобы
обмануть.  Капитан улыбнулся,  глядя на Дженнсен; он  явно был  удовлетворен
ответом,  и  пальцы  его отпустили  ее  руку.  А следом  и  рука  Себастьяна
соскользнула с рукояти ножа.
     -- Полагаю, все подтверждается, -- сказал капитан. -- Я долго служил. Я
потерял всякую надежду и  даже не мечтал о таком. -- Он поколебался секунду,
затем  спросил: -- А его жена? Она действительно Исповедница, как говорят? Я
слышал всякие  байки про Исповедниц, в той стороне, где границы, но  никогда
не знал, правда ли это.
     Жена?..  Дженнсен  никогда  не  слышала,  что у лорда Рала  есть  жена.
Дженнсен не могла представить его с женщиной и не могла представить женщину,
которая захочет быть с ним.
     Зачем лорду Ралу жена, если он может иметь  любую женщину, какую только
пожелает?..  Жена,  да  еще  Исповедница!..  Что такое  "Исповедница"  также
оставалось полной загадкой для Дженнсен, но сам титул звучал зловеще.
     -- Увы, -- сказала Дженнсен. -- Я не встречала ее.
     -- Я тоже, -- сказал Себастьян. -- Но я слышал о них то же самое.
     Капитан рассеянно улыбнулся:
     -- Я рад, что дожил до такого лорда Рала. Я рад, что появился лорд Рал,
который, наконец, возьмется управлять Д'Харой так, как надлежит.
     Дженнсен снова пошла вперед. Она  решила  не обращать внимания на слова
человека, который рад тому,  что лорд Рал намерен завоевать  мир и управлять
им от имени Д'Хары.
     Сейчас Дженнсен всей душой мечтала об одном -- выбраться из тюрьмы и из
Дворца. Они прошли по узкому коридору, миновали железную  дверь, и двинулись
мимо тянущих к ним руки узников.
     Капитан на этот раз лишь угрожающе прорычал на них, но и этого хватило:
заключенные убрали руки и замолчали.
     В тюрьме повисла напряженная тишина.
     Наконец  они  прошли  через  последнюю  обитую   железом  дверь,  перед
лестницей. И остановились.
     Высокая привлекательная женщина, с длинной светлой  косой, затянутая  в
красную кожу, стояла, ожидая их. Выражение ее лица было подобно собирающейся
ударить молнии.
     Это могла быть только Морд-Сит.

Глава 27
     Ничто теперь не могло оказаться случайным. Звуки шагов эхом отлетали от
стен, и все ближе надвигались, сгущались над головой грозовые тучи...
     По  телу Дженнсен, от  коленок до самых корней волос,  волной пробежали
мурашки.  Ровным,  размеренным шагом  женщина обошла  их  кругом, оглядев  с
головы до пят. Как ястреб, высматривающий добычу...
     Дженнсен тут же заметила эйджил, оружие Морд-Сит, прикрепленное изящной
цепочкой к запястью.  Девушка  знала: оно обладает смертельной силой, хоть и
выглядит обычным кожаным стержнем длиной не более фута.
     --  Что  за  важные лица  явились  сюда!  --  раздался  шелковый  голос
Морд-Сит, переводящей мертвый взгляд холодных глаз с Себастьяна  на Дженнсен
и обратно. -- Он решил, что мне необходимо спуститься  и лично проследить за
происходящим. За  женщиной  с  рыжими  волосами...  Кажется, из-за нее могут
возникнуть проблемы... Как ты думаешь, о чем он так беспокоился?
     Капитан вышел из-за спины Дженнсен:
     --  Здесь  не  произошло  ничего  такого,  что  бы  потребовало  вашего
вмешательства.
     Раздался  легкий  щелчок,  и эйджил  обернулся  вокруг кулака Морд-Сит,
направленного капитану в лицо:
     -- Вам никто не давал слова. Я  спросила молодую женщину. -- Острый как
бритва  взгляд теперь был обращен только на  Дженнсен.  -- Как  ты  думаешь,
почему он мог просить о необходимости моего присутствия?!
     "Дженнсен".
     -- Потому,  -- сказала  Дженнсен, не в силах отвести  взгляда  от  этих
холодных голубых глаз. -- Он  самовлюбленный идиот и  не вынес, что я ему не
подыграла только потому, что он носит белые одежды.
     Улыбка, родившаяся на лице Морд-Сит, отдавала дань уважения правдивости
сказанного Дженнсен.
     Но при виде Себастьяна она  испарилась.  Взглядом, вновь обращенным  на
Дженнсен, казалось, можно было резать сталь.
     -- Самовлюбленный он идиот или нет,  это дела не меняет. Есть  узник, и
для его освобождения необходимо нечто большее, чем твое слово.
     "Дженнсен".
     Дженнсен раздраженно вынула из-за пояса  нож,  сунула  рукоять  к  лицу
женщины:
     -- Моего слова достаточно. Вот подтверждение.
     -- Ерунда, -- шелковым голосом прошипела Морд-Сит.
     Кровь бросилась Дженнсен в лицо:
     -- Неужели...
     --  Ты думаешь, меня  так просто надуть? --  Красная кожа обтягивающего
костюма скрипнула, когда Морд-Сит наклонилась к Дженнсен. -- Приходишь сюда,
рассказываешь сказки, тыкаешь ножичком и  полагаешь, что все наши подозрения
моментально испарятся?
     Гладкая   кожаная  одежда  лишь   подчеркивала  силу   тела.   Дженнсен
чувствовала себя маленькой и безобразной рядом с этим безупречным созданием.
А все  идиотские байки, которыми она пыталась накормить эту уверенную в себе
женщину,  видящую  весь  их  шитый  белыми  нитками рассказ,  лишь  ухудшали
положение. Но сворачивать было поздно: это было равносильно подписанию  им с
Себастьяном смертного приговора.
     -- Я  ношу этот нож  во  имя  лорда Рала,  и  ты в  этом убедишься!  --
Дженнсен постаралась вложить в слова все презрение, какое у нее было.
     -- Правда? И как же?
     -- Это доказательство того, что лорд Рал доверяет мне.
     --  Конечно... Но только с твоих слов я должна  поверить, что  лорд Рал
дал тебе нож? А может, ты нашла его, мы ведь не знаем... А?
     -- Нашла? Да ты не в себе!
     -- Или вы с дружком подкараулили настоящего владельца и отобрали нож...
Убили с  целью заполучить  желаемый предмет -- в надежде, что он придаст вам
авторитета... А?
     -- Не понимаю, как можно верить в такую чушь?
     --  А  может, вы прикончили  парня во сне?  А  может, у  вас  и  на это
мужества не хватило, и вы наняли убийцу... А?
     -- Чепуха!
     Морд-Сит  наклонилась  так близко к лицу Дженнсен, что та почувствовала
ее дыхание:
     -- Или ты соблазнила парня своими стройными ножками, и, пока он с тобой
развлекался, твой приятель украл нож. Или ты  проститутка,  а убийца или вор
расплатился им за твои услуги...
     -- Я? -- отпрянула Дженнсен. -- Я никогда бы...
     -- Короче, этот нож ничего не доказывает. Мы не знаем, чей он.
     "Сдавайся".
     -- Нож мой! -- сказала Дженнсен.
     -- Да что ты говоришь! -- произнесла Морд-Сит, выпрямляясь.
     Капитан сложил на груди руки.
     Стоявший рядом с Дженнсен Себастьян и бровью не повел.
     Девушка  почувствовала,  что панические  слезы уже готовы  предательски
хлынуть из глаз.
     Усилием воли отогнав их, она придала лицу дерзкое выражение.
     "Дженнсен. Сдавайся".
     -- Я выполняю  по поручению лорда Рала важное задание, -- процедила она
сквозь зубы. -- У меня нет времени на пустые разговоры.
     -- Важное задание,  -- передразнила  Морд-Сит,  --  по  поручению лорда
Рала... Да, звучит серьезно! -- Она повела плечами. -- И какое же задание?
     -- Тебя не касается.
     -- Магическое? Да? Все дело в магии? -- холодная  усмешка опять озарила
лицо Морд-Сит.
     -- Это  мое дело.  Я  выполняю поручение лорда  Рала, и хорошо бы  тебе
зарубить это на носу. Не думаю, чтобы ему понравилось твое вмешательство.
     -- Вмешательство? -- от удивления брови Морд-Сит поползли вверх. -- Моя
дорогая юная леди, Морд-Сит никогда ни во  что не вмешивается. Будь  ты тем,
за  кого  себя  выдаешь, уж  об  этом  бы, по крайней мере,  тебя уведомили.
Морд-Сит существуют  с единственной целью -- защищать лорда Рала. Не кажется
ли тебе, что я совершу служебный проступок, если не обращу внимание на такое
странное происшествие?
     -- Но я же говорю...
     -- А если получится так: лорд Рал, теряя жизнь, спросит меня о причине,
а перед  смертью услышит байку  о девушке, устроившей представление с  целью
освобождения  подозрительного молчаливого узника. Спектакль произвел  на нас
огромное впечатление --  отличный нож, прекрасные голубые глазки! И мы сразу
же отпустили узника. Что ты на это скажешь?
     -- Конечно, твой долг...
     -- Продемонстрируй  свою магию. -- Морд-Сит протянула руку,  коснувшись
большим и указательным пальцами рыжих волос  Дженнсен. -- Ну-ка?  Это  будет
доказательством твоих слов. Попробуй вызвать молнию или создай огненный шар!
     -- Я не умею.
     -- Продемонстрируй  магию,  ведьма! -- в  интонациях  властного  голоса
прозвучали отголоски смерти.
     "Сдавайся".
     Дженнсен вышла из себя. Резким движением она отбросила руку Морд-Сит:
     -- Хватит!
     Себастьян был быстр, как молния. Но эйджил оказался  еще быстрее: конец
смертельного оружия  коснулся  плеча Себастьяна. Тот взвыл. Мягким движением
руки  Морд-Сит  надавила  на  эйджил.  Раздался  новый  вопль,  и Себастьян,
сжавшись, мешком свалился на пол.
     Дженнсен бросилась к Морд-Сит. Резкое  движение, и эйджил был уже перед
лицом девушки. На полу в агонии бился Себастьян, и Дженнсен забыла обо всем,
кроме его  спасения.  Схватив  эйджил,  она отпихнула  оружие вместе с рукой
Морд-Сит и опустилась на колени рядом с  Себастьяном. Того трясло, как после
удара  молнией. Но от мягкого прикосновения и тихих  слов Дженнсен ему стало
легче, и он попытался сесть. Дженнсен придерживала его под локоть. Результат
одного лишь  прикосновения эйджила  был ужасен.  Глядя  в глаза  Себастьяну,
Дженнсен пыталась понять, узнает ли он ее. Ему было ужасно больно, однако он
ответил слабым кивком головы.
     -- Встаньте, -- прозвучал над ними голос Морд-Сит. -- Оба!
     У Себастьяна не было сил. Дженнсен поднялась с колен, вызывающе глядя в
лицо женщины.
     -- Я  не собираюсь больше терпеть  все это! Если лорд Рал узнает,  тебе
дадут плетей!
     Женщина потрясенно смотрела на нее. Протянула эйджил:
     -- Возьмись!
     Дженнсен снова отпихнула оружие:
     -- Перестань!
     -- Он же работает, -- пробормотала Морд-Сит. -- Я чувствую...
     Она повернулась и коснулась  смертоносной игрушкой руки  капитана.  Тот
завопил и упал на колени.
     -- Хватит!  --  Дженнсен схватила  эйджил и  едва  не  вырвала  из  рук
Морд-Сит.
     Та не могла придти в себя от удивления:
     -- Как это у тебя получается?
     -- Что именно?
     --  Эйджил  не  причиняет  тебе  вреда!  Никто  не  может  безнаказанно
прикоснуться к нему, даже лорд Рал.
     Дженнсен поняла: происходит нечто беспрецедентное. Она не стала вникать
в  тонкости, она знала одно: если ситуация вышла из-под контроля,  этим надо
воспользоваться.
     -- Ты хотела магию, вот и получай!
     -- Но как...
     --  Ты  полагаешь, что  лорд  Рал  доверил бы  мне нож,  если бы я была
болтлива?
     -- Но эйд