иное,  как
доказательство собственной глупости, а для лжецов такие  дураки  лишь  грязь
под ногами. По ним можно смело идти.
   Энн понимала, что лжецы - такие же чада Создателя, как  и  она,  что  она
обязана относиться к ним с терпением и милосердием, но никак не  могла  себя
пересилить. Она просто не выносила лжецов, и все тут. И примирилась  с  тем,
что в загробной жизни ей за это придется нести положенную кару.
   Как выяснилось при ближайшем рассмотрении, попрошайничество отнимало уйму
времени,  поэтому,  чтобы  обойти  как  можно  больше  мест,  Энн  старалась
заниматься попрошайничеством поменьше. Каждый вечер лагерь разбивали заново,
поэтому все предыдущие поиски шли псу под хвост, и она каждый раз  старалась
охватить как можно больше. К счастью, из-за величины войска лагерь разбивали
хотя бы в том же порядке, в каком армия шла, - примерно как  останавливается
вдоль дороги караван на ночлег.
   Утром с момента начала движения головных частей проходило больше часа  до
того, как начинал двигаться арьергард. А вечером авангард уже  готовил  ужин
задолго до  того,  как  арьергард  остановится  на  ночлег.  За  день  армия
проходила не очень большое расстояние, но двигалась неотвратимо.
   Помимо целей имперцев, Энн тревожило и направление их продвижения.  Орден
уже довольно давно начал сосредоточение войск  у  залива  Графан  в  Древнем
мире.
   Когда войско наконец тронулось в путь, то пошло от того  берега  в  Новый
мир, но потом свернуло вдоль берега на запад, где Энн совершенно  неожиданно
и встретилась с ним.
   Аббатиса плохо разбиралась в  военной  тактике,  но  даже  она  мгновенно
оценила всю странность их поведения. Она предполагала, что Орден нападет  на
Новый мир с севера.  То,  что  они  движутся  в  столь,  на  первый  взгляд,
бесперспективном направлении, подсказывало, что тому  есть  какая-то  весьма
веская причина. Джеган  понапрасну  ничего  не  делает.  Пусть  он  жестокий
самоуверенный наглец, но вовсе не дурак и не принимает поспешных решений.
   Джеган отлично овладел искусством выдержки.
   Население Древнего мира никогда не было однородным. В конце  концов,  Энн
наблюдала за ним на протяжении девяти веков.  Она  считала  довольно  мягкой
оценкой, если назвать их разобщенными, вздорными и упрямыми. В Древнем  мире
не нашлось бы двух областей, которые договорились бы, где верх, где низ.
   За те двадцать лет, что она наблюдала за Джеганом, он методично объединил
то, что казалось совершенно неуправляемой сворой, в единое  сообщество.  То,
что это сообщество жестоко, коррумпировано и неравноправно, - другое дело.
   Он сплотил народы в единое целое и таким образом создал  силу  невиданной
мощи.
   В отличие от родителей, которые были  независимыми  и  преданными  только
своим крошечным пенатам, дети выросли совсем другими. Большая часть солдат и
офицеров Имперского Ордена были  еще  младенцами  или  детьми,  когда  Орден
захватил власть. Они выросли в правление Джегана и, как всякие дети,  верили
тому, чему их учили те, кто ими руководил, перенимая  моральные  ценности  и
взгляды своих учителей.
   Впрочем, сестры Света служили  более  высоким  целям,  чем  какие-то  там
мирские дела, касающиеся правления. Энн видела-перевидела, как  приходили  и
уходили выборные правительства, короли и прочие власть предержащие. А Дворец
Пророков  и  сестры  Света,  живущие  под  защитой  древней  магии,  намного
замедляющей их старение, пребывали всегда. Энн  с  сестрами  трудились  ради
выявления лучших свойств человеческой натуры, и  их  труд  лежал  в  области
волшебного дара, а дела государственного правления их не касались.
   Но Энн постоянно приглядывала за властителями на случай, если  они  вдруг
полезут в дела, связанные с волшебным даром. Джеган, недавно возложивший  на
себя миссию уничтожить магию, преступил границы своей власти как  правителя.
И его дела как правителя отныне стали касаться Энн. И вот теперь он в  своем
стремлении уничтожить магию двинулся в Новый мир.
   Энн на протяжении многих лет наблюдала за действиями Джегана. Видела, что
каждый раз, как только Джеган поглощал очередную страну или королевство,  он
там обосновывался и немедленно начинал просачиваться в  следующее,  потом  в
следующее и так все дальше и дальше. Он находил  добровольных  помощников  и
соблазнительными обещаниями подталкивал правителей этих стран  к  ослаблению
обороны под благовидным предлогом сохранения мира.
   Внутренний  порядок  и  обороноспособность  некоторых  стран  оказывались
настолько  подорванными  изнутри,  что  они  сами  расстилали  ковер   перед
Джеганом, вместо того-чтобы осмелиться дать ему отпор.  Сами  устои  некогда
могучих    государств    оказывались    столь    ослабленными     различными
усовершенствованиями экономики и культуры, что, даже когда правители  видели
приближение врага и оказывали сопротивление, Имперский Орден их с  легкостью
сметал.
   Исходя из совершенно неожиданного направления, в котором двигались войска
Имперского Ордена,  Энн  начала  подозревать,  что  Джеган  сумел  проделать
невообразимое: он уже давно направлял посланцев  с  тайными  миссиями  морем
вокруг  великого  раздела.  Задолго  до  того,  как  Ричард  разрушил  Башни
Погибели. Такие миссии были чрезвычайно опасны. Энн  это  знала  отлично  по
собственному опыту.
   Как-то раз она сама предприняла такое путешествие.
   Не исключено также,  что  у  Джегана  имелись  книги  пророчеств  или  же
обладающие даром прорицания волшебники, которые дали ему повод считать,  что
граница падет. В конце концов, Натан ведь предсказал Энн это событие.
   А ежели так, то Джеган не просто двинулся  на  запад  с  целью  изучения,
одурачивания и захвата. Исходя из долгих наблюдений за его  манипуляциями  в
Древнем мире, Энн точно знала, что Джеган ни за что не двинется вперед, если
предварительно не расширил и не утрамбовал хорошенько путь.
   Энн остановилась в темноте между  двумя  группами  солдат.  Прищурившись,
огляделась по сторонам. Как ни трудно в это поверить, но шатров Джегана  она
так за всю неделю ни разу и  не  видела.  Она  хотела  их  найти  в  надежде
отыскать ключ к  местонахождению  сестер  Света  -  скорее  всего  император
предпочитал держать их поближе к себе. Аббатиса  раздраженно  вздохнула,  не
обнаружив ничего, кроме солдатских костров. Она понимала, что  в  темноте  и
неразберихе лагеря может пройти рядом с шатрами Джегана, попросту не заметив
их.
   Но хуже всего было то, что она лишилась волшебного дара.  С  его  помощью
она запросто услышала бы все разговоры на дальнем расстоянии,  да  и  вообще
могла бы творить мелкие  заклинания  себе  в  помощь.  Лишившись  дара,  Энн
обнаружила, что поиски - занятие бесполезное и утомительное. Она поверить не
могла, что,  находясь  так  близко  от  сестер  Света,  никак  не  может  их
обнаружить. Будь у нее дар, она просто почувствовала бы, где они находятся.
   Но  отсутствие  волшебного  дара  лишало  и   еще   кое-чего.   Оказаться
неспособной пользоваться волшебным даром -  все  равно  что  лишиться  любви
Создателя.  Дело  всей  ее  жизни  во  благо  Создателя  вместе  с  радостью
соприкосновения с магией со своим Хань, жизненной силой - всегда  доставляло
ей удовольствие. Не то чтобы она никогда не испытывала разочарований, страха
или не терпела неудач - просто всегда было достаточно коснуться своего Хань,
чтобы преодолеть любые невзгоды.
   Более девяти столетий  Хань  был  ее  постоянным  спутником.  И  нынешняя
неспособность коснуться дара частенько вызывала слезы на глазах.
   Большую часть времени она не ощущала никакой разницы - пока не думала  об
этом. Но как только, забывшись, пыталась  коснуться  Хань  и  не  могла,  ей
начинало казаться, будто у нее медленно угасает рассудок.
   Пока Энн не пыталась обратиться к магии, казалось, что она тут, на месте,
где-то внутри, ждет, как добрый друг, которого видишь краем глаза. Но  когда
аббатиса  пыталась  дотянуться  до  нее,  направляла  в  ту  сторону  мысли,
возникало такое ощущение, будто под ней разверзлась  земля  и  она  летит  в
бездонную черную пропасть. Лишенная дара и защиты магии Дворца Пророков, Энн
ничем не отличалась от остальных людей.  Она  и  на  самом  деле  почти  что
нищенка. Обыкновенная старуха, дряхлеющая, как все, и обладающая не  большей
силой, чем любая другая.
   Знания и - во всяком случае, она  надеялась,  -  приобретенная  с  годами
мудрость были ее единственным преимуществом. Пока Зедд не изгонит шимов, она
будет практически беспомощной. Пока Зедд не изгонит шимов. Если Зедд изгонит
шимов...
   Энн ошиблась направлением - пошла между близко  стоящими  фургонами  -  и
оказалась в тупике, из которого кто-то  шел  ей  навстречу.  Рассыпавшись  в
извинениях,  она  повернулась  в  обратную  сторону.  Нищие   всегда   очень
благолепны, пусть и неискренне.
   - Аббатиса? Энн застыла.
   - Аббатиса, это вы?
   Энн оглянулась и увидела ошарашенное лицо сестры Георгии Цифаро. Они были
знакомы  более  пятисот  лет.  Женщина  беззвучно  открывала  рот,   пытаясь
произнести хоть слово.
   Энн потрепала ее по руке, в которой та сжимала котелок с дымящейся кашей.
   Сестра Георгия вздрогнула.
   - Хвала Создателю! Наконец-то я вас отыскала, сестра Георгия!
   Сестра Георгия опасливо протянула  руку  и  коснулась  щеки  Энн,  словно
проверяя, не видение ли перед ней.
   - Ты ведь мертва, -  пролепетала  сестра  Георгия.  -  Я  была  на  твоих
похоронах. Я видела... ты и Натан... Ваши тела ушли к Свету на  погребальном
костре. Я своими глазами видела. Мы молились всю ночь, глядя, как горит  ваш
с Натаном погребальный костер.
   - Правда? Очень мило с твоей  стороны.  Ты  всегда  была  так  заботлива,
сестра Георгия. Очень похоже на тебя - стоять в темноте и молиться всю  ночь
напролет за меня. Душевно признательна. Только вот меня там не было.
   Сестра Георгия снова вздрогнула.
   - Но... Но... Ведь аббатисой избрали Верну!
   - Да, знаю. Я собственноручно  написала  приказ,  не  забыла?  -  Женщина
кивнула, и Энн продолжила:
   - У  меня  были  на  то  причины.  Но,  как  бы  то  ни  было,  я  вполне
жива-здорова, как ты и сама отлично видишь.
   Тут наконец сестра Георгия поставила котелок и обняла Энн.
   - Ой, аббатиса! Аббатиса! - только  и  смогла  выдавить  сестра  Георгия,
после чего расплакалась, как ребенок.  Энн  ухитрилась  довольно  быстро  ее
успокоить несколькими словами. Нельзя было допустить,  чтобы  их  застали  в
таком виде. На кону стояли их жизни, и Энн не  могла  рисковать,  выслушивая
истерически рыдающую бабу.
   - Аббатиса, что с вами случилось? От вас разит дерьмом,  и  выглядите  вы
ужасно! Энн хихикнула.
   - Я не осмелилась демонстрировать мою красоту всем этим  мужчинам,  иначе
не успевала бы отказываться от предложений руки и сердца!
   Сестра Георгия рассмеялась, но тут же снова заплакала.
   - Они сущие скоты! Все они!
   - Знаю,  сестра  Георгия.  Знаю,  -  успокоила  ее  Энн.  Она  приподняла
собеседнице подбородок. - Ты сестра Света. Ну-ка выпрямись. То, что  сделали
с твоим телом, не имеет значения. Важны только наши бессмертные души.  Скоты
в этой жизни могут творить что угодно с твоим бренным телом, но они не могут
коснуться твоей чистой души. Так что веди себя  как  подобает  той,  кто  ты
есть, сестре Света.
   Сестра Георгия улыбнулась сквозь слезы.
   - Спасибо, аббатиса. Мне необходима была ваша выволочка, чтобы  вспомнить
мое предназначение. Иногда так просто обо всем забыть.
   - Где остальные? - Энн шла напролом к своей цели. Сестра Георгия  указала
вправо за спиной Энн.
   - Вон там.
   - Вы все вместе?
   - Нет. Аббатиса, некоторые из сестер  предались  Безымянному.  -  Закусив
губу, она ломала руки. - В нашем ордене есть сестры Тьмы.
   - Да, знаю.
   - Знаете? Ну, так их Джеган держит в другом месте. Сестры Света живут все
вместе, но где находятся сестры Тьмы, не знаю. Да и знать не хочу.
   - Хвала Создателю, - вздохнула Энн. - На это я и рассчитывала - что их  с
вами не окажется. Сестра Георгия оглянулась.
   - Аббатиса, вам надо срочно уходить, не то вас убьют или схватят.
   Она принялась отталкивать Энн,  пытаясь  обойти  ее  и  уйти  прочь,  Энн
схватила ее за рукав, чтобы заставить дослушать.
   - Я пришла спасти сестер. Произошло нечто  такое,  что  предоставило  нам
исключительную возможность помочь вам бежать.
   - Нет никакого...
   - Цыц! - шепотом рыкнула Энн. - Слушай меня! Шимы вырвались на свободу.
   - Это невозможно! - ахнула сестра Георгия.
   - Да ну? А я тебе говорю, что так оно и есть. Если ты мне не  веришь,  то
почему, как ты думаешь, твоя волшебная сила исчезла?
   Сестра Георгия молчала. До  Энн  доносился  грубый  смех  расположившихся
неподалеку игроков.  Сестра  шарила  глазами  по  территории  за  фургонами,
опасаясь, что их заметят.
   - Ну так как? - поинтересовалась Энн. - Какие у тебя  соображения  насчет
причин, по которым исчезло твое могущество?
   Сестра Георгия облизнула пересохшие губы.
   - Нам запрещено касаться нашего Хань. Джеган разрешает  нам  это,  только
если ему что-то нужно. Он сидит в наших разумах, аббатиса. Он - сноходец.  И
может определить, что Хань касались без его разрешения.  И  потом  тебе  уже
больше не захочется нарушать приказ. Он может управлять  чужим  Хань.  Может
заставить  тебя  сильно  пожалеть,  что  ты  сделала  что-то,  что  ему   не
понравилось. - Она снова , заплакала. - Ах, аббатиса...
   Энн прижала голову Георгии к плечу.
   - Тихо, тихо. Успокойся. Все теперь будет хорошо, Георгия.  Успокойся.  Я
пришла, чтобы вырвать вас у этого чудовища.
   - Вырвать? - подняла голову сестра Георгия. -  Вы  не  сможете!  Сноходец
сидит в наших разумах. Не исключено, что он сейчас за нами наблюдает. Он это
может, знаете ли.
   - Нет, не может, - покачала головой Энн. - О шимах не забыла? Твоя  магия
исчезла, и его - тоже. Его больше нет в твоей голове. Ты свободна.
   Сестра Георгия  принялась  возражать,  но  Энн  схватила  ее  за  руку  и
поволокла вперед.
   - Отведи меня к остальным сестрам. И не смей со мной спорить, слышишь? Мы
должны бежать, пока у нас есть шанс.
   - Но, аббатиса, мы не можем...
   Энн схватила продетое в губу сестры Георгии кольцо.
   - Хочешь и дальше оставаться рабыней этой скотины? Хочешь, чтобы  тебя  и
дальше пользовали его солдаты и он сам? - Она дернула кольцо. - Хочешь?!
   На глазах Георгии навернулись слезы.
   - Нет, аббатиса...
   - Тогда отведи меня в палатку  к  остальным  сестрам  Света.  Я  намерена
увести вас всех от Джегана нынче же ночью.
   - Но, аббатиса...
   - Давай быстро! Пока  нас  тут  не  поймали!  Сестра  Георгия  подхватила
котелок с кашей и поспешила  вперед.  Энн  шла  за  ней  по  пятам.  Георгия
оглядывалась через каждую пару шагов. Она торопливо  шла,  обходя  костры  и
группы солдат как можно дальше. Но даже при этом солдаты иногда замечали  ее
и пытались схватить  за  подол,  разражаясь  хохотом,  когда  она  с  криком
отскакивала.
   Когда очередной солдат ухватил Георгию за руку, Энн немедленно вклинилась
между ними и улыбнулась  мужику.  Тот  так  изумился,  что  выпустил  сестру
Георгию.
   Энн с Георгией поспешно ушли.
   - Из-за вас нас убьют, - прошептала сестра  Георгия,  просачиваясь  между
фургонами.
   - Ну, мне показалось, что у тебя нет настроения на  то,  что  желал  этот
малый.
   - Если солдат настаивает, мы обязаны подчиниться. Если отказываемся...
   Джеган преподает нам урок, если мы отказываемся...
   Энн подтолкнула ее вперед.
   - Знаю. Но я намерена забрать вас отсюда.  К  утру  мы  будем  далеко,  и
Джеган не узнает, где нас искать.
   Сестра открыла было рот, чтобы возразить, но Энн подтолкнула ее в спину.
   - Создатель тому свидетель, за последние десять минут  я  наслушалась  от
тебя больше глупостей, чем за все предыдущие пятьсот лет. А теперь веди меня
к сестрам Света, не то я заставлю тебя пожалеть, что ты в моих руках, а,  не
в лапах Джегана.

Глава 45

   Энн быстренько огляделась, пока сестра Георгия откидывала полог палатки.
   Удостоверившись,  что  никто  не  обращает  на  них  внимания,   аббатиса
мгновенно скользнула внутрь.
   Внутри тускло освещенной палатки оказалось  множество  женщин.  Некоторые
лежали, некоторые сидели  на  полу,  уткнувшись  в  колени.  Кое-кто  сидел,
обнявшись за плечи и прижавшись друг к другу, как испуганные дети.  Ни  одна
даже не соизволила поднять взгляд на вошедших. Энн не припоминала, когда еще
ей доводилось видеть такое стадо беспомощных телок.
   Она  тут  же  одернула   себя.   Эти   женщины   подверглись   чудовищным
надругательствам.
   - Кыш! - не поднимая глаз, рявкнула сидящая возле входа в палатку  сестра
Рошель. - Пошла прочь, побирушка!
   - Молодец, дитя, - ответила Энн. - Молодчина, сестра Рошель,  что  гонишь
нищих прочь от твоего скромного порога.
   Услышав голос Энн,  сестры  подняли  головы.  При  свете  свечей  на  нее
уставились десятки ошеломленных глаз.
   На некоторых были такие одеяния,  что  Энн  глазам  не  поверила.  Одежда
закрывала их от шеи до щиколоток, но  была  столь  прозрачной,  что  женщины
казались просто обнаженными. Кое-кто по-прежнему носил свои  старые  платья,
но в таком состоянии, что ими даже полы грех мыть.  На  нескольких  и  вовсе
болтались жалкие лохмотья.
   Энн улыбнулась.
   -  Фионола,  ты  отлично  выглядишь,  учитывая  испытания,  которые  тебе
пришлось пройти. Сестра Керена. Сестра Обри. Сестра Черна,  похоже,  у  тебя
появилась седина. Это происходит со всеми, но тебе седина к лицу.
   Сестры изумленно смотрели на нее, не веря своим глазам.
   - Это и правда она, - сообщила сестра Георгия. - Она живая. Она вовсе  не
умерла,  как  мы  все  думали.  Аббатиса   Аннелина   Алдуррен   по-прежнему
здравствует.
   - Ну, вообще-то теперь Верна аббатиса, - заметила Энн, - но...
   Сестры повскакивали на ноги.  На  взгляд  Энн,  это  больше  походило  на
поведение стада овец, завидевших волка.  Они  выглядели  так,  будто  готовы
вот-вот помчаться куда-то в степь.
   Сестры  Света   были   сильными   личностями,   уверенными   в   себе   и
высокообразованными. Энн даже думать боялась о том, что же могло довести  их
до такого вот жалкого состояния.
   Она ласково погладила по голове ближайшую сестру.
   - Сестра Люси. Ты просто услада для моих усталых глаз. - Энн улыбнулась с
искренней радостью. - Все вы. -  Она  почувствовала,  как  по  щеке  стекает
слеза. Дорогие, дорогие  мои  сестры,  я  так  рада  вас  видеть!  Благодарю
Создателя, что он привел меня к вам.
   И тут они все рухнули на колени, чтобы поклониться  ей,  шепотом  вознося
благодарственные молитвы Создателю за ее спасение и плача.
   - Тихо, тихо! Не нужно. - Энн вытерла слезы со щеки  сестры  Люси.  -  Не
нужно.  Нам  предстоит  важное  дело,  и  у  нас  нет   времени   хорошенько
выплакаться, хотя и не говорю, что у вас нет на  это  права.  Но  позже  для
этого будет более подходящее время, а сейчас не до того.
   Сестры целовали подол ее платья.  Другие  подползали  на  коленях,  чтобы
проделать то же самое. Они  потерялись,  а  теперь  нашлись.  У  Энн  сердце
разрывалось.
   Улыбаясь своей лучшей улыбкой  аббатисы,  она  успокаивала  их,  касалась
головы каждой из них, называя каждую по имени, громко благодаря Создателя за
сохранение каждой жизни и сбережение  каждой  души.  Это  была  неформальная
формальная аудиенция, предоставленная аббатисой сестрам Света.
   Энн сочла, что сейчас не самое подходящее время напоминать  им,  что  она
больше не аббатиса, что она сохранности ради отдала власть  Берне.  В  столь
счастливый момент это попросту не имело значения.  Она  позволила  церемонии
продлиться несколько минут, затем решительно положила ей конец.
   - А  теперь  слушайте  меня  все.  Тихо!  Еще  успеем  потом  все  вместе
порадоваться. Теперь же я должна рассказать вам, зачем  я  здесь.  Произошло
нечто ужасное. Все