ьшую работу Оба  вскоре получит все,  что по
праву  должно принадлежать  ему: власть в Д'Харе  и  женщину, которая станет
королевой.
     Королева.  Оба  размышлял над этим, перекидывая  безвольное  тело через
луку  седла. Королева!.. А  если она  будет  королевой, то  он должен  стать
королем. И  это звучит даже лучше, чем "лорд Рал".  Король Оба Рал. Конечно,
это   многое   меняет.   Он   постарался   как   можно   быстрее   привязать
Мать-Исповедницу к седлу.
     Прежде чем  вскочить на  лошадь, он бросил прощальный  взгляд на брата.
Оба не мог убить его. Не сейчас. У голоса есть планы на сей счет. Если Оба и
был кем-то, то благодаря тому, что всегда был согласен с голосом. Он закинул
ногу в стремя, но голос пощекотал его, и Оба обернулся.
     Ну конечно же!..
     Он осторожно  вернулся к Ричарду. Осторожно вынул и попробовал поиграть
с мечом. Голос замурлыкал нечто благосклонное.
     У  короля  должен  быть  меч,  соответствующий   его   положению.   Оба
ухмыльнулся. Он заслужил небольшую награду за трудную работу.
     Он  стянул  перевязь  через  голову  Ричарда.  Поднес  ножны  к глазам,
разглядывая  блестящий  меч.  На   каждой   стороне  резной   рукояти   было
выгравировано одно слово: "ИСТИНА".
     Да, в этом была поразительность.
     Оба перекинул перевязь через голову и закрепил меч на бедре. Шлепнув по
заднице  будущую  жену  и  ухмыляясь  в темноту,  взгромоздился  на  лошадь.
Покружил на месте. Голос указал ему верное направление.
     Спеши, спеши, пока  лорд Рал не проснулся.  Поспешай, поспешай, пока не
догнали. Торопись, торопись со своей невестой...
     Оба  впечатал  каблуки в бока  лошади,  и они пустились в  путь. Собаки
выскочили из леса, королевский эскорт...

     Глава 57
     Стоя позади вросшего в землю кирпичного домика станции, построенной для
того, чтобы торговые караваны могли отдохнуть в дороге, Дженнсен смотрела на
бесплодную пустыню, пышущую жаром  под  ярко-голубым  небом.  Справа  стояли
одиночные скалы, а слева над долиной громоздился горный хребет.
     И везде доминировали различные оттенки ржаво-серого цвета, какой  имели
приземистые постройки, сбившиеся в кучу на равнине.
     Абсолютно сухой воздух был очень горячим, и Дженнсен  казалось, что она
дышит, склонившись  над  костром. Сильный  жар  отражался  от скал и  домов,
поднимался от земли,  как будто ее калили на сковородке. Под палящим солнцем
ни к чему  нельзя было  прикоснуться голыми руками. Даже  рукоять ножа  была
очень теплой, будто его лихорадило.
     Дженнсен устало  оперлась бедром об ограду.  Ноги занемели  от  долгого
пути. Расти нежно заржала и положила голову на плечо девушке, и та похлопала
лошадь по шее и почесала за ухом. Конец путешествия был уже близко. Дженнсен
казалось, что  в  ее памяти начинал  понемногу стираться тот страшный  день,
когда в  ущелье  она обнаружила мертвого солдата, а рядом  случайно оказался
Себастьян.
     В  тот  день девушка  даже  не  предполагала,  какая  мучительная  доля
уготована  ей. Тогда было просто невозможно предугадать, насколько изменятся
и сама Дженнсен, и ее жизнь.
     Себастьян, ведя в поводу Пита, подошел к ней и взял за руку:
     -- С тобой все хорошо, Джен?
     Пит слегка толкнул Расти в бок, словно задавая тот же вопрос.
     -- Да, -- ответила Дженнсен. Она улыбнулась Себастьяну и жестом указала
на группу  одетых в  черное людей, стоявших в  дверях  ближайшего  дома.  --
Удачно?
     -- Он советуется с остальными,  -- раздраженно  вздохнул Себастьян.  --
Странные они...
     Несмотря  на  то,  что область  подчинялась Имперскому  Ордену,  купцы,
путешествующие  по этой безбрежной пустыне, вели себя достаточно независимо.
Наверное, большинство  из  них  не доставляли  беспокойства, и  в  Имперском
Ордене на их поведение закрывали глаза.
     Себастьян облокотился на ограду,  рядом с которой  стояла  Дженнсен,  и
посмотрел вдаль, в безмолвную пустыню. Он, как и девушка, был изнурен долгим
возвращением на родину, в Древний мир. Но, по крайней мере, с ним все было в
порядке: сестра Мердинта выполнила свое обещание.
     Тем не  менее,  путешествие  оказалось совсем иным, чем  представлялось
Дженнсен. Она думала, что они будут принадлежать сами себе, как было на пути
в  расположение армии Имперского Ордена.  Но теперь за ними шла  колонна  из
тысячи солдат. Небольшой  эскорт, как  говорил  Себастьян.  Девушка пыталась
объяснить, что хочет идти вдвоем, но друг счел ее доводы неубедительными.
     В задумчивости наблюдая  за людьми  в черном, Дженнсен  потерла уздечку
Расти ногтем большого пальца.
     --  Эти люди боятся солдат, потому и не хотят с  нами разговаривать. --
Она повернулась к Себастьяну.
     -- С чего ты взяла?
     -- Это видно по их взглядам. Они пытаются решить, не вызовет ли то, что
они нам помогут, неприятности для них.
     Она  прекрасно понимала, что  должна была чувствовать небольшая  группа
торговцев  под испытующими  взглядами  множества грубых  мужчин,  сидящих на
верховых лошадях,  да еще  и вооруженных до  зубов.  Люди в черном обычно не
имели дел  с  солдатами. Они опасались за  свою безопасность: одно  неверное
слово, и эти воины  разрежут их  на куски где-нибудь на просторах безбрежной
пустыни. С  другой  стороны,  несмотря на  численное  превосходство  солдат,
торговцы явно не были  трусами. Но и не хотели,  чтобы их поступки привели к
последствиям, за которые  пришлось  бы расплачиваться.  А пока они  спорили,
пытаясь принять наиболее безопасное решение.
     Себастьян оттолкнулся от стены:
     -- Возможно, ты и права. Пойду и поговорю с ними в доме, а не на глазах
у всей армии.
     -- И я с тобой, -- заявила Дженнсен.
     -- Что такое? -- вмешалась сестра Мердинта. -- Что вы придумали?
     Небрежно махнув рукой, Себастьян снял ее беспокойство:
     -- Полагаю, им просто нужно поторговаться. Они ведь купцы. Их работа --
торговаться. Скину цену.
     -- Лучше пойду я, -- с темным намерением в глазах произнесла сестра. --
И изменю ход их мыслей
     -- Нет, не стоит  усложнять.  При необходимости всегда сможем надавить.
Сначала мы с Дженнсен пойдем и поговорим с ними.
     Дженнсен  прошла  мимо  хмурой сестры  Мердинты,  прижавшись  плечом  к
Себастьяну. Расти она  вела  в поводу.  В путешествии был  не  один сюрприз.
Вдобавок к эскорту из тысячи солдат их  решила сопровождать сестра Мердинта.
Она сказала, что иначе не сможет помочь Дженнсен добраться до лорда Рала.
     Девушка только и мечтала о том, как вонзит нож в сына Даркена Рала. Уже
много времени прошло с тех  пор, как  у нее появилась надежда освободиться и
зажить  наконец  собственной жизнью. Все изменилось  после той ночи в  лесу,
когда Дженнсен заключила сделку: после убийства Ричарда Рала она отдаст свою
жизнь. Мир, наконец, освободится от ее сводного брата.
     И она отомстит. И мама, которую  толком не похоронили,  почиет в  мире,
зная, что  правосудие восторжествовало.  Это было  единственное, что девушка
могла сделать для своей матери.
     Дженнсен подвела Расти  и Пита к небольшому загону,  где  стояла лошадь
Мердинты. Животные радостно зашли туда, где их ожидала тень и вода.
     Закрыв расшатанную калитку, девушка присоединилась к Себастьяну,  и они
двинулись  к   приземистому   дому.   Шум  голосов,   эхом  разносящийся  по
единственной  комнате,   неожиданно  смолк.  Все  мужчины  были  закутаны  в
традиционные черные одежды кочевых купцов, живущих в этой части света.
     -- Оставьте нас, -- произнес  главный  торговец, указывая остальным  на
входящих Дженнсен и Себастьяна.
     Мужчины, сверкая глазами поверх черных повязок,  закрывающих рот и нос,
кивнули и вышли. Судя по  морщинкам вокруг глаз, главный торговец под маской
улыбался Дженнсен,  но  точно уверена в  этом она не была.  Однако на всякий
случай улыбнулась, ответив кивком на поклон его головы.
     Затхлый воздух в доме тоже источал жар, но в  тени было все-таки легче.
Главный торговец опустил  маску. Теперь она болталась вокруг его шеи, открыв
улыбающееся, обветренное лицо.
     -- Пожалуйста, входите. Выглядите вы пламенно.
     -- Пламенно? -- переспросила Дженнсен.
     -- Жара, а вы одеты неподходяще для  этого места. -- Мужчина повернулся
к  одной  из  грубо  сколоченных  полок и снял  с  нее  черный  сверток.  --
Пожалуйста,  оденьте вот это.  -- Торговец несколько  раз покрутил  свертком
перед глазами у Дженнсен, прежде  чем она взяла.  -- В этом вам будет легче.
Такая одежда  прикроет от солнца и не даст поту быстро  испариться. В ней вы
не высохнете, подобно скалам.
     -- Спасибо! -- Дженнсен снова кивнула и улыбнулась.
     -- Ну как? Есть возможность  узнать хоть что-то? --  спросил Себастьян,
когда мужчина закончил с Дженнсен, лениво снимая с плеча мешок.
     Человек в черном раздумывал, прочищая горло.
     -- Ну, они говорят, может быть...
     Уловив  в  словах  собеседника  скрытый  смысл,  Себастьян  нетерпеливо
порылся в кармане и вынул оттуда серебряную монету.
     --  Примите это в знак моего  уважения  к  усилиям,  приложенным вашими
людьми.
     Мужчина с  достоинством  принял  деньги, но было  ясно, что  серебряная
монета  -- не та цена, на которую он рассчитывал. Казалось, он  раздумывает,
не  сказать  ли, что оплата мала. Дженнсен  не могла  поверить,  что в такой
момент Себастьян может думать  о  деньгах.  Она  положила черный сверток  на
стол, достала из кармана тяжелую золотую монету и, ни слова не говоря другу,
швырнула  торговцу.  Тот  поймал  монету в  воздухе,  признательно  улыбаясь
Дженнсен. Себастьян бросил на нее недовольный взгляд.
     Это  были  кровавые  деньги   лорда  Рала,  которые  он  дал  человеку,
посланному убить Дженнсен. Не было лучшего способа их потратить.
     -- Мне  они не нужны, --  сказала она, опережая упреки Себастьяна. -- А
кроме того, не ты ли утверждал, что, дабы подобраться поближе к врагу, нужно
использовать его методы?
     Себастьян воздержался от комментариев и повернулся к мужчине:
     -- Ну как?
     --  Вчера  вечером  несколько  наших  людей   заметили   двух  человек,
спускающихся  к Столпам  Творения,  -- произнес торговец, сразу  став  более
разговорчивым. Он подошел к  маленькому окну за  полками, на которых  лежали
черные свертки. -- Вон туда, вниз. Там есть следы.
     --  Ваши  люди разговаривали  с  ними? -- от нетерпения шагнув  вперед,
спросила Дженнсен. -- Известно, кто это были?
     Мужчина перевел взгляд на  Себастьяна, раздумывая, нужно ли отвечать на
прямой, не  совсем удобный вопрос, поставленный женщиной, хотя  именно она и
заплатила  ему.  Дженнсен  отошла  к  двери  и  посмотрела  на улицу. По  ее
подчеркнуто незаинтересованному виду Себастьян догадался, насколько ей важно
получить ответ.
     Сердце девушки заколотилось:  она мысленно вонзала кинжал в лорда Рала.
И тень ужасной цены, которую она заплатила за то, чтобы заманить сюда брата,
принимала все более ужасающие размеры, вытесняя из ее сознания саму смерть.
     Себастьян вытер пот с лица и  бросил на пол заплечный мешок. Мешок упал
с  тяжелым   звуком   и  покатился.  Из   него  посыпались  вещи.  Досадливо
поморщившись,  Себастьян  намерился  было  собрать  их,   но  Дженнсен   его
опередила.
     -- Я займусь, -- прошептала она, махнув рукой, будто советуя продолжить
расспросы торговца.
     Себастьян нагнулся над тяжелым старинным дощатым столом, уперся  в него
ладонями:
     -- Ну так что, говорили твои люди с этой парочкой?
     -- Нет, господин. Они просто стояли на обочине, а мимо прошла лошадь.
     Дженнсен подняла кусок щелочного  мыла и положила в мешок. Потом бритву
и запасной бурдюк с водой.  Потом разные  мелочи  -- огниво,  сушеное  мясо,
завернутое в тряпицу, оселок. Под нижнюю  полку  закатилась  жестяная банка.
Такой Дженнсен раньше не видела.
     --  А  как выглядели  эти двое  на  лошади? -- спросил Себастьян,  водя
пальцем по столу.
     Наклонившись к полке, Дженнсен  внимательно слушала. Наверняка  это был
лорд  Рал.  А  кто же  еще мог  быть? Просто невероятно, чтобы это оказалось
совпадением.
     -- Мужчина и женщина, вдвоем на одной лошади. Там есть следы.
     Дженнсен подумала, что это не  совпадение.  Именно  вдвоем они и должны
быть:  лорд  Рал и  его жена, Мать-Исповедница. Странно  лишь то, что лошадь
одна. Но в этой земле и такое не трудно представить.
     --  Женщина,  она... Она  не сидела,  а лежала.  Была  перекинута через
седло,  -- продолжил  мужчина,  от  страха  изменившись  в  лице.  Он жестом
показал,  будто перебрасывает  что-то  через  спину  лошади.  --  И  связана
веревкой.
     Дженнсен, занервничавшая от изумления, слишком резко схватила  банку и,
задев за край полки, опрокинула ее. Содержимое рассыпалось по полу.
     -- А как выглядел мужчина? -- поинтересовался Себастьян.
     Из банки  вывалилась бечевка с рыболовными крючками. А следом за ней, к
удивлению  Дженнсен,  на  пол  посыпались  маленькие  звездочки  --  сушеные
сердцевинки  горной  розы,  розы  лихорадки.  Они выглядели,  как  маленькие
Милосердия.
     --  Мужчина  был молодой  и  крупный. У  него  был  огромный  меч. Люди
сказали, что сверкающие ножны висели на перевязи через его плечо.
     -- Похоже на Ричарда  Рала,  -- глядя на Дженнсен  из дверей,  заметила
сестра Мердинта. Оказывается, она все-таки пришла сюда.
     -- Перевязь носят и другие мужчины, -- парировал Себастьян.
     Не вникая в  причины,  заставившие Ричарда  связать свою жену, и  думая
лишь  о том,  что место пребывания лорда Рала наконец-то удалось обнаружить,
Дженнсен торопливо, дрожащими руками собрала сушеную  розу, засунула обратно
бечевку, закрыла банку крышкой и быстро запихнула ее в мешок.
     Проверив нож в  ножнах,  она поспешно  встала  рядом с Себастьяном.  Ей
очень хотелось услышать,  что еще расскажет  торговец. Сестра Мердинта пошла
прочь, кутаясь в черную защитную одежду.
     -- Идемте же, нам пора, -- сказала она.
     Дженнсен  хотела  было  последовать  за  ней,  но  Себастьян  продолжал
задавать вопросы. Девушке совсем  не хотелось бросать его и идти  за сестрой
Мердинтой. Однако  та  направилась  к  цепочке  следов,  о  которых  говорил
торговец.
     С другой стороны дома  громко и взволнованно  загомонили  его товарищи.
Дженнсен заглянула за угол и увидела, что они машут руками куда-то вдаль.
     --  Чего  они зашумели? --  поинтересовался  Себастьян, выходя на улицу
вместе с главным торговцем.
     -- Похоже, кто-то приближается, -- ответил тот.
     -- И кто бы это мог быть? -- шепотом спросила Дженнсен, когда Себастьян
подошел к ней.
     -- Не знаю, возможно, какой-нибудь их приятель подъезжает.
     Главный торговец  шагнул было в  сторону остальных, гурьбой стоявших  в
тени за соседним домом, но Себастьян дал ему  знак задержаться и, вернувшись
в помещение, взял со стола позабытый  Дженнсен черный  сверток и прихватил с
полки еще один.
     -- В этом одеянии будет легче догонять сестру Мердинту, -- произнес он,
наблюдая за женщиной, шагающей по следам, вьющимся  среди дюн и барханов. --
Сестра защитит тебя от магии Ричарда Рала и поможет, если потребуется.
     Дженнсен хотела  сказать, что ей не нужна  защита со  стороны Мердинты,
что магия лорда Рала  не может причинить ей вреда, но сейчас не было времени
вступать  в  споры  или пытаться  что-либо объяснить.  Так  получалось,  что
времени  на  это никогда  не  было.  Впрочем, ведь не так важно,  что  думал
Себастьян о том, каким образом она  сумеет подобраться к Ричарду Ралу. Имело
значение лишь то, что она сумеет...
     Они стояли бок  о бок под палящими лучами солнца, наблюдая за крошечной
точкой,  ползущей  через бесконечную  пустыню. В  испепеляющей жаре  пустыня
вдалеке напоминала покрытую рябью  поверхность озера. За  одиноким всадником
плыло  облачко  пыли. Сопровождающие Дженнсен и Себастьяна  воины  принялись
проверять оружие.
     -- Один из ваших людей? -- спросил Себастьян главного торговца.
     --  Эта земля иногда играет  с вашими  глазами. Человек еще далеко. Это
из-за  жары  кажется,  что он  близко.  Через  некоторое  время  можно будет
сказать,  кто он. -- Торговец повернулся к Дженнсен, оживленно жестикулируя.
-- Оденьтесь, как мы, иначе вас спалит солнце.
     Чтобы не  спорить, девушка обернула вокруг плеч тонкую, похожую на плащ
накидку,  обмотала широким  шарфом голову -- как у торговцев, -- спрятав под
него нос и  рот. И  сразу же с удивлением  почувствовала,  насколько  темная
одежда уменьшала палящий жар. Наступило такое облегчение, будто она стояла в
тени.
     Главный торговец улыбался, следя за выражением ее лица.
     -- Правда, хорошо? -- спросил он из-под своей черной маски.
     -- Да, спасибо, -- сказала Дженнсен. -- Но мы должны заплатить за вещи,
которые вы нам предоставили.
     -- А вы уже заплатили! -- Глаза торговца излучали свет. Он повернулся к
Себастьяну, все еще пытающемуся обернуть шарф вокруг  головы. -- Я рассказал
вам все, что знал. Мы уходим.
     И прежде чем  Себастьян  успел ответить, главный торговец уже мчался по
пересохшей  земле к темной  группе  ожидающих  его  людей и мулов.  Торговцы
двинулись прочь, вслед за вожаком потянулись и мулы. Подальше от солдат...
     Они  двинулись  на  юг,  в направлении, противоположном приближающемуся
всаднику.
     -- Возможно, это один  из них, -- повторил Себастьян. -- Но тогда зачем
они уезжают?
     Он  неприязненно  посмотрел  на  узкую  тропку  следов  исчезнувшей  за
барханом Мердинты и дал сигнал всадникам из группы сопровождения.
     --  Дальше мы  отправимся  одни,  -- сказал  он  подъехавшему  офицеру,
указывая  на долину, в  которой стояли  Столпы Творения. -- Ждите,  пока  не
вернемся.
     Офицер, командующий отрядом, положил руку на луку седла.
     -- Что делать с ним? -- Он  дернул подбородком в сторону приближающейся
фигуры, отчего его грязные длинные космы разметались по плечам.
     Себастьян повернулся и посмотрел на неизвестного всадника:
     --  Если окажется  подозрительным, убейте! У  нас  слишком важное дело,
чтобы рисковать.
     Офицер согласно кивнул.  Дженнсен по  выражению глаз и мрачным ухмылкам
поняла, что отряд полностью согласен с приказом.
     --  Идем, -- сказал ей Себастьян. -- Хочу догнать сестру Мердинту, пока
она не слишком удалилась.
     --  Мне  лорд  Рал  нужен  больше,  чем  сестре Мердинте,  --  ответила
Дженнсен.

     Глава 58
     Жара   испепеляла  голую  пустыню.  Путешествие  походило  на  спуск  в
воздуходувную  печку. Каждый  вдох  наполнял  легкие  раскаленным  воздухом.
Дженнсен казалось, что она поджаривается изнутри.
     В некоторых местах, где тропа пересекала скалы,  она исчезала, в других
была четко видна на мягком песке. Иногда следы шли по соседству со звериными
тропами, которые были  гораздо шире, и  различать их  было  нетрудно. В иных
случаях следы приводили путников к осыпям щебня, под которыми была погребена
тропа, безо всякой  надежды обнаружить ее продолжение. Но Дженнсен прекрасно
разбиралась в следах и запросто могла отличить свежий след от старого.
     Несмотря на  то, что не  было способа сбавить жару, одеяние, подаренное
торговцами, помогало хотя бы легче ее переносить. Черная  накидка  уменьшала
яркость света, снимала резь в глазах -- смотреть было значительно легче -- и
укрывала лицо. От черного не становилось жарче, как Дженнсен думала вначале.
Тонкая ткань оберегала руки и шею от палящих лучей солнца и каким-то образом
спасала от жары.
     Дженнсен и Себастьян,  следуя  цепочке  следов,  все  дальше  и  дальше
спускались в  долину, но очень скоро тропа повернула вверх, перевалила через
скальный  гребень горы и  снова спустилась  в долину.  Каменистая земля была
очень  неровная,  и  спускаться  по   ней  оказалось  достаточно  трудно.  А
спустившись,  пришлось  снова подниматься. А потом опять спускаться. И вновь
брести в гору. Мышцы ног уже ныли от напряжения,  а тропа