этом  позаботится.  Никогда  больше
вражеские солдаты не насладятся удобствами,  которыми  их  обеспечивали  эти
люди. Отныне они будут знать, что являются точно такой  же  мишенью,  как  и
военные. Узнают цену своего участия в завоевании - смерть.
   Прорубая себе дорогу в бегущей и  вопящей  толпе,  Кэлен  поглядывала  на
большую  группу  имперских  коней,  привязанных  неподалеку,   наблюдая   за
седлавшими их солдатами. Она погнала своего жеребца  по  палаткам  и  людям,
пока не подъехала достаточно близко, чтобы  имперские  кавалеристы  услышали
ее.
   Поднявшись в стременах, Кэлен вскинула меч. Солдаты уставились на нее.
   - Я - Мать-Исповедница! За преступное  нападение  на  Срединные  Земли  я
приговариваю всех вас к смерти! Всех до единого!
   Сотня следовавших за ней д'харианцев разразилась  радостными  криками.  А
потом все начали скандировать:
   - Смерть Ордену! Смерть Ордену! Смерть Ордену!  Кэлен  и  ее  кавалеристы
понеслись расширяющимися кругами, затаптывая всех, кто попадался им на пути,
рубя всех, до кого могли дотянуться, закалывая всех, кто пытался напасть  на
них, и поджигая все, что могло гореть. Эти д'харианские воины были лучшими и
делали свое дело на редкость эффективно.
   Обнаружив фургон с маслом, они разбили бочки и  швырнули  v  них  горящие
поленья, выдернутые пиками из костров. Ночь превратилась в день. Теперь  все
отчетливо видели Кэлен, которая рубила врага, выкрикивая свой приговор.
   Имперские кавалеристы вскочили в седла, похватав копья и  выхватив  мечи.
Кэлен взмахнула мечом и подняла жеребца на дыбы.
   - Вы трусы! Вам никогда не догнать и не  победить  меня!  Вы  все  умрете
смертью трусов от руки Матери-Исповедницы!
   Когда передние ноги коня опустились на землю, она  вонзила  шпоры  ему  в
бока. Жеребец рванул в бешеный галоп. Кара неслась слева от нее,  д'харианцы
летели следом, а за  ними  мчались  несколько  тысяч  разъяренных  имперских
кавалеристов.
   Поскольку все происходило на  краю  лагеря,  им  не  потребовалось  много
времени, чтобы вылететь на открытую местность. По пути Кэлен не упускала  ни
единой возможности зарубить всех, кто подвернется  под  руку.  Было  слишком
темно, чтобы разглядеть, мужчины это или женщины - да и  какая,  собственно,
разница? Кэлен хотела перебить всех. Всякий раз, как  ее  меч  опускался  на
кого-то, разрубая мышцы или кости, она испытывала огромное удовольствие.
   На полной скорости они вылетели за последние лагерные костры и нырнули  в
чернильную тьму ночи. Кэлен, низко пригнувшись к  мускулистой  шее  жеребца,
неслась на запад, надеясь, что в земле нет никаких ям. Если  они  попадут  в
яму, то все кончится не только для лошади, но и для самой Кэлен.
   Она неплохо знала местность, пологие холмы и обрывистые  берега  впереди.
Даже в темноте она представляла, где находится и куда  мчится.  В  кромешной
тьме имперцы будут вынуждены следовать за светящимися пятнами  на  крупе  ее
коня, полагая, что кто-то из их магов сумел подобраться достаточно близко  и
пометил жертву. В предвкушении расправы они обезумеют.
   Кэлен плашмя шлепнула коня мечом, подгоняя и приводя в бешенство.  Теперь
они уже были далеко от поля битвы и мчались по полям и долам.
   Ее солдаты неслись следом, но, как и было приказано,  оставляя  свободное
пространство, чтобы преследователи отчетливо видели светящиеся пятна.  Когда
Кэлен посчитала, что они уже достаточно близко к цели,  она  свистнула  -  и
увидела, как за спиной солдаты, ее защитники,  брызнули  в  разные  стороны,
растворяясь во тьме. Больше она их не увидит до возвращения  в  д'харианский
лагерь.
   В спину  ей  светили  отдаленные  пожарища  имперского  лагеря,  и  Кэлен
отчетливо  различала  темные  силуэты  мчащихся  во  весь   опор   вражеских
кавалеристов. Они наверняка не сводили голодных глаз со светящихся пятен  на
ее коне - единственного, что они могли видеть в кромешной тьме.
   - Далеко еще? - спросила Кара, скакавшая рядом.
   - Должно быть...
   Кэлен замолчала, увидев на мгновение то, что было прямо перед ней.
   - Сейчас, Кара!
   Она едва успела убрать ногу, как лошадь Кары  подлетела  вплотную.  Кэлен
вцепилась в плечи Кары. Рука Кары плотно обхватила ее за талию и сдернула  с
седла. Кэлен напоследок еще раз огрела своего коня  ребром  меча.  Захрапев,
жеребец сломя голову понесся во тьму.
   Кэлен перекинула ногу через круп лошади  Кары,  вложила  меч  в  ножны  и
ухватилась покрепче за талию Морд-Сит, а  та  резко  повернула  голову  коня
влево, понуждая на полном скаку круто повернуть в сторону. Очень вовремя.
   На мгновение Кэлен увидела внизу, в темных ледяных водах  Драна,  тусклое
отражение звезд, мелькнувших в просвет между облаками.
   На  мгновение  она  испытала  острую  жалость   к   своему   удивленному,
испуганному и растерянному жеребцу, когда тот на  полном  скаку  сорвался  с
обрыва. Бедное животное пожертвовало жизнью, чтобы увлечь за  собой  многих.
Наверное, конь так и не понял до конца, что произошло.
   Как и имперская кавалерия, следовавшая во тьме  за  светящимися  пятнами.
Это - ее страна,  ее  Срединные  Земли.  Кэлен  эти  края  знала.  А  они  -
захватчики,  чужаки,  и  местность  им  незнакома.  Даже  если  в  последнее
мгновение они и увидят, несясь во весь опор в кромешной тьме, что их ждет, у
них нет ни малейшего шанса избежать своей судьбы.
   Впрочем, Кэлен искренне надеялась, что эти люди  все  же  сообразят,  что
происходит. Буквально перед тем, как рухнут в ледяную темную воду, до  того,
как безжалостные воды Драна примут их в свои смертельные объятия  и  увлекут
на дно. Она надеялась, что каждый из этих мерзавцев сдохнет жуткой смертью в
черных глубинах коварного Драна.
   Мысли Кэлен потекли по другому  руслу.  Теперь  д'харианцы  могут  уснуть
спокойно, одержав победу над врагом и  вкусив  сладость  мести.  Однако  она
обнаружила, что ее собственную жгучую ярость эта победа не удовлетворила.
   Довольно скоро лошадь Кары перешла на рысь, а потом на шаг. Топота  копыт
впереди слышно не было, стояла лишь холодная  зимняя  тишина.  После  рубки,
шума, гама и столпотворения в лагере Имперского Ордена тишина пустой равнины
несколько подавляла. Кэлен казалось, что она лишь ничтожная песчинка  где-то
в пустоте.
   Усталая и замерзшая, она натянула получше  волчий  тулуп.  Ноги  дрожали.
Было ощущение полной опустошенности.  Кэлен  уткнулась  Каре  в  плечо.  Меч
Ричарда огромной тяжестью висел на спине.
   - Ну, - бросила через плечо Кара, когда они уже довольно  много  проехали
по огромным просторам, - если мы будем делать то же самое  каждую  ночь  еще
годик-другой то, пожалуй, изничтожим их всех.
   Впервые за все время Кэлен едва не засмеялась. Едва.

ГЛАВА 33

   Когда Кэлен с Карой въехали в свой лагерь и медленно  продвигались  среди
раненых, смертельно  усталых  и  спящих  д'харианских  солдат,  до  рассвета
оставалось лишь  несколько  часов.  Кэлен  уже  думала,  что  им,  возможно,
придется отыскать какое-нибудь безопасное местечко на равнине, чтобы поспать
и дождаться дня, но им повезло. Небо слегка просветлело,  появившиеся  между
облаками  звезды  указали  путь.  В  тусклом  мерцании  звезд  они  с  Карой
разглядели на горизонте темные громады гор. При наличии такого ориентира они
могли спокойно углубиться в равнинные земли и обогнуть  Имперский  Орден,  а
затем устремиться на север, к своим.
   Их ждали. Со всех сторон бежали радостно горланящие солдаты.  Кэлен  даже
смутно почувствовала гордость: она предоставила этим людям то, что  им  было
больше всего сейчас необходимо, - возмездие.  Сидя  за  спиной  Кары,  Кэлен
махала рукой. И улыбалась исключительно ради них.
   Возле  коновязи  их  нетерпеливо  поджидал  генерал   Мейфферт.   Услышав
приветственные крики, он рысцой побежал навстречу. У ворот временного загона
солдат принял поводья, а Кэлен с Карой спрыгнули на землю. Кэлен поморщилась
от боли. Мышцы стонали после многодневной  непрерывной  скачки  и  недавнего
боя. Правое  плечо  разламывалось  от  долгой  работы  мечом.  Она  мысленно
посмеялась, вспомнив, что после шутливых боев с Ричардом ее рука никогда так
не болела. Ради присутствующих Кэлен заставила себя идти так,  будто  только
что дня три отдыхала.
   Генерал Мейфферт, выглядевший совсем неплохо после ночной  битвы,  прижал
кулак к сердцу.
   - Мать-Исповедница, даже передать не могу, как я рад вас видеть!
   - А я вас, генерал! Он наклонился:
   - Мать-Исповедница, вы ведь больше не повторите такое безрассудство?
   - Это вовсе не безрассудство, генерал, - сказала  Кара.  -  Я  все  время
охраняла ее.
   Мейфферт хмуро глянул на Кару, но спорить не стал. Кэлен недоумевала, как
можно воевать,  не  совершая  безрассудных  поступков.  Да  война  вообще  -
сплошное безрассудство.
   - Каковы наши потери? - спросила она. Лицо генерала Мейфферта  расплылось
в широченной улыбке.
   -  Никого,  Мать-Исповедница.  Можете  поверить?  С   помощью   Создателя
вернулись все.
   - Что-то я не припоминаю, чтобы Создатель работал вместе с нами мечом,  -
заметила Кара. Кэлен была поражена.
   - Это лучшая новость, которую я могла услышать, генерал.
   - Мать-Исповедница, передать не могу, как это подстегнуло людей!  Только,
пожалуйста, не выкидывайте больше таких номеров, хорошо?
   - Я здесь  не  для  того,  чтобы  мило  улыбаться,  помахивая  ручкой,  и
услаждать своей красотой мужские взоры, генерал.
   Я здесь для того, чтобы помочь вам отправить  этих  жестоких  ублюдков  в
вечные объятия Владетеля. Он покорно вздохнул:
   - Мы подготовили для вас палатку. Уверен, вы очень устали.
   Кэлен кивнула и позволила генералу провести их с Карой по  успокоившемуся
лагерю. Те солдаты, что не спали, вставали и молча приветствовали их, прижав
кулак к сердцу. Кэлен старалась им улыбаться. Она видела по их  глазам,  как
они довольны. Наверное, они думают, что она это сделала ради них.  Это  так,
конечно, но лишь отчасти.
   Подойдя  к  хорошо  охраняемой  группе  из  полудюжины  палаток,  генерал
Мейфферт указал на центральную.
   - Это палатка генерала Райбиха, Мать-Исповедница. Я приказал сложить ваши
вещи туда. Подумал, что у вас должна быть лучшая палатка. Однако,  если  вам
неловко спать в его палатке, я прикажу перенести ваши  вещи  туда,  куда  вы
пожелаете.
   - Сойдет и эта, генерал. - Кэлен заметила промелькнувшую на лице молодого
генерала горечь. - Нам всем его недостает.
   Его лицо выдавало лишь малую толику той боли, что он наверняка испытывал.
   - Я не могу заменить такого человека, как он, Мать-Исповедница. Он был не
только великим полководцем, но и великим человеком. Он многому меня научил и
оказал мне честь своим доверием. Он был лучшим  командиром,  с  которым  мне
когда-либо доводилось и доведется  служить.  Я  не  хочу,  чтобы  вы  питали
иллюзии, будто я стану ему равноценной заменой. Я просто не могу.
   - А этого никто от вас и не требует.  Все,  что  от  вас  требуется,  это
проявить максимум ваших возможностей, и этого вполне хватит, я уверена.
   Он улыбнулся.
   - Это-то вы получите, Мать-Исповедница. Клянусь. - Повернувшись  к  Каре,
Мейфферт сменил тему. - Ваши вещи я приказал положить  вот  в  эту  палатку,
госпожа Кара, - он указал на ближайшую палатку.
   Кара внимательно огляделась, отмечая патрули. Когда  Кэлен  сказала,  что
прямиком отправляется спать и что Каре тоже не мешало бы отдохнуть, Морд-Сит
кивнула и, пожелав Кэлен и генералу спокойной ночи, исчезла в палатке.
   - Благодарю за содействие, генерал. Вам тоже следует пойти поспать.
   Он, склонив голову, повернулся, но тут же остановился.
   - Знаете, я всегда надеялся когда-нибудь стать генералом. Еще  с  детства
об этом мечтал. Я воображал себе... - Мейфферт отвел глаза. - Ну,  я  думал,
что буду счастлив и горд. - Он сунул большие пальцы  в  карманы  и  устремил
взгляд на темный лагерь, то ли вспоминая мечты,  то  ли  размышляя  о  новых
обязанностях. - Только вот я совсем не испытываю счастья,  -  проговорил  он
наконец.
   - Знаю, - с искренним сочувствием ответила Кэлен. -  Ни  один  нормальный
человек не может пожелать получить звание  такой  ценой,  но  иногда  судьба
бросает нам вызов, и мы вынуждены его принимать. - Она  тихонько  вздохнула,
пытаясь представить, что он сейчас чувствует.  -  В  один  прекрасный  день,
генерал, придут и гордость, и удовлетворение. Их принесут успешные  действия
и понимание, что свой долг вы выполняете хорошо.
   Молодой генерал кивнул.
   - Знаете, я так обрадовался, когда увидел, что вы благополучно  вернулись
в лагерь на лошади Кары, Мать-Исповедница. И жду не дождусь дня, когда увижу
так же въезжающего  в  лагерь  Магистра  Рала.  -  Он  уставился  куда-то  в
пространство. - Желаю вам добрых снов. До рассвета еще пара часов.  А  потом
мы узнаем, что нам готовит новый день.

***

   В палатке ее в одиночестве поджидал Зедд. Кэлен  мысленно  зарычала.  Она
устала до смерти и вовсе не жаждала подвергаться допросу со стороны  старого
волшебника. Иногда, особенно когда ты  устал,  его  острые  вопросы  безумно
раздражают. Кэлен понимала, что у старика исключительно благие намерения, но
у нее было не то настроение. Она  сомневалась,  что  сможет  даже  сохранять
вежливость, если Зедд примется засыпать ее градом вопросов. Уже так  поздно,
а она так устала. Оставил бы он ее в покое!
   Она молча стояла, глядя, как Зедд поднимается. Его волнистые белые волосы
были  взъерошены  сильнее  обычного,  балахон  чудовищно  грязен  и  заляпан
кровавыми пятнами.
   Зедд посмотрел на нее долгим взглядом, а  потом  привлек  к  себе.  А  ей
просто хотелось спать. Он молча прижал ее голову к  груди.  Может  быть,  он
думал, что Кэлен вот-вот расплачется, но слезы, похоже, у нее все кончились.
Она чувствовала лишь опустошенность. Возможно, это из-за того, что  она  все
время пребывает в состоянии бешенства, но она уже давно  не  может  плакать.
Казалось, единственное, что она способна ощущать, это ярость.
   Наконец Зедд отстранил Кэлен от себя и сжал ей плечи.
   - Я просто хотел дождаться твоего возвращения и убедиться, что ты жива  и
невредима, прежде чем пойти спать. Хотел на тебя посмотреть.  -  Он  грустно
улыбнулся. - Я так рад, что ты жива и здорова! Доброй ночи, Кэлен.
   Ее спальник, по-прежнему завязанный кожаными шнурами, лежал  на  койке  с
соломенным матрасом.  Седельные  сумки  брошены  в  углу  поверх  ее  мешка.
Напротив кровати - небольшие складные стол и стул.  А  за  ними  корзина  со
свернутыми картами. На стуле - чистое полотенце.
   По армейским меркам палатка была просторной, но все же, прямо скажем,  не
дворец. Ткань прочная, выдержит любую непогоду. Две лампы, висящие по углам,
освещали палатку мягким матовым светом. Кэлен попыталась  себе  представить,
как здоровенный генерал Райбих вышагивает по этому крошечному  пространству,
теребя ржаво-рыжую бороду и размышляя  над  проблемами  армии,  численностью
побольше, чем население крупного города.
   Зедд выглядел очень усталым. Глубокие  морщины  избороздили  худое  лицо.
Кэлен напомнила себе, что старый волшебник только что узнал, что  его  внук,
единственный родной человек на всем белом свете, находится в жестоких  лапах
врага.
   К тому же Зедд провел в сражении два дня, а ночами лечил раненых.  Прибыв
сюда во главе отряда галеанцев, она видела, как  он,  шатаясь,  стоял  подле
мертвого тела. Как оказалось, генерала Райбиха. Она знала, что раз  уж  Зедд
не  Смог  спасти  генерала,  значит,  огромный  д'харианец  был   совершенно
безнадежен.
   Кэлен пригладила ладонью волосы и указала на стул.
   - Не присядешь на минутку, Зедд? Будь добр. Он посмотрел на  стул,  потом
на ее спальник.
   - Ну, если только на минутку,  пока  ты  разберешь  постель.  Тебе  нужно
отдохнуть.
   С этим Кэлен спорить не могла. Голова у нее гудела. Азарт битвы заглушает
многие вещи - например, головную боль. Соломенный матрас казался  ей  сейчас
пуховой периной. Кэлен сбросила на кровать плащ и волчий тулуп -  ими  можно
накрыться, так будет теплее.
   Зедд молча смотрел, как Кэлен отстегивает и снимает со спины Меч  Истины.
Он сам вручил это оружие Ричарду. Присутствовавшая при  этом  Кэлен  умоляла
его не делать этого, но старый волшебник ответил, что у него нет выбора, что
Ричард для этого рожден. Зедд был  прав.  Ричард  действительно  рожден  для
этого.
   Кэлен почувствовала, как вспыхнуло лицо, когда она, прежде  чем  положить
меч на кровать, поцеловала рукоять там, где так часто лежала  рука  Ричарда.
Зедд, даже если и заметил это, ничего не сказал. Кэлен положила меч рядом  с
матрасом.
   В неловком молчании она сняла галеанский королевский меч и только  сейчас
заметила на ножнах  кровавые  потеки.  Расстегнула  и  сняла  легкие  черные
кожаные  доспехи,  положила  рядом  с  вещами.  Ставя  рядом   с   доспехами
королевский меч, она увидела, что  кожаные  пластины  тоже  все  в  кровавых
пятнах.
   Еще она заметила, что кожаные поножи усеяны кровавыми отпечатками  рук  и
испещрены длинными царапинами от ногтей. Она вспомнила, как к ней  тянулись,
пытаясь стащить с седла, но не могла припомнить, чтобы ее лапали.  Картинки,
всплывшие в  памяти,  оказались  довольно  тошнотворными,  и  она  поспешила
переключить мысли на другое.
   - Мы с Карой  пересекли  горы  Ранг-Шада,  севернее  Предела  Агадена,  и
спустились через Галею, - нарушила она неуютную тишину.
   - Я догадался.
   - Я подумала, что мне стоит привести с собой войска.
   - Мы найдем им применение.
   Кэлен посмотрела в карие глаза Зедда.
   - Я привела всех, кого могла забрать немедленно. Мне не хотелось ждать.
   - Мудро, - кивнул Зедд.
   - Принц Гарольд тоже хотел приехать,  но  я  попросила  его  собрать  еще
войско и привести сюда. Если мы будем вынуждены  защищать  Срединные  Земли,
нам понадобятся еще войска. Гарольд со мной согласился,  он  счел,  что  это
разумно.
   - Не спорю.
   - Принц Гарольд прибудет сюда, как только снимет войска с  оборонительных
рубежей.
   Зедд молча кивнул. Кэлен откашлялась.
   - Жаль, что мы не успели прибыть раньше.
   - Ты приехала, как только смогла, -  пожал  плечами  Зедд.  -  Теперь  ты
здесь.
   Кэлен повернулась к  спальнику.  Опустившись  на  колени,  она  принялась
развязывать кожаные шнуры. Почему-то узлы казались ей какими-то  скользкими.
Наверное, от усталости.
   Она быстро оглянулась через плечо и снова принялась развязывать узлы.
   - Полагаю, ты хочешь узнать, как сестре Тьмы удалось захватить Ричарда?
   Зедд некоторое время молчал. Наконец  послышался  его  голос  -  тихий  и
ласковый.
   - На это будет время позже, Кэлен. Нет необходимости рассказывать сейчас.
   Она дергала упрямый узел. Волосы упали на лицо, и ей  пришлось  отбросить
их назад. Дурацкий кожаный шнур оказался слишком туго затянутым. Ей хотелось
наорать на болвана, затянувшего его с такой силой, но поскольку узлы  вязала
она сама, то и винить некого.
   - Она наложила на меня  материнское  заклятие.  Оно  нас  связывает.  Она
сказала, что может... Что убьет меня, если Ричард откажется делать  то,  что
она хочет, и не поедет с ней.
   Зедд лишь огорченно вздохнул.
   - И убить ее Ричард не может, потому что я тогда тоже умру.
   Кэлен ждала, когда Зедд заговорит. Наконец раздался его голос.
   - Я только читал о таком заклинании, но, насколько я понимаю, она сказала
правду.
   - У меня губа  повреждена.  Но  меня  никто  не  трогал.  Рана  появилась
позавчера. Надеюсь, это Ричард ей врезал. Ничего не имею против.
   - Сомневаюсь, что Ричард. Кэлен и сама это знала. Но помечтать-то  можно?
Одна из маленьких  ламп  замерцала,  отбрасывая  колеблющиеся  тени.  Вторая
тихонько шипела. Кэлен вытерла нос рукавом.
   - Ричард пожертвовал своей свободой, чтобы сохранить мне  жизнь.  Как  бы
мне хотелось умереть, чтобы освободить его! Но он заставил  меня  пообещать,
что я этого не сделаю.
   Кэлен почувствовала на плече т