ый  свет;
ощущение,  что еще какого-то цвета не  хватает; чаша, закрывавшая  собой все
остальное--цвета,  чувства,  звуки, легкое вращение и скольжение,  и ничего,
ничего...
     Он  выбрался  из  странной  белой  темноты,  чтобы  увидеть  Тависа   с
удивленным  лицом.  Джаван  сел, тряхнул головой, чтобы освежить ее, и снова
посмотрел на Целителя, он боялся своего вопроса.
     -- Что ты видел?
     --  Это было  странно. Не могу сказать, сон или  реальность, искаженная
наркотиками.
     -- А на что это было похоже?
     Тавис покачал головой.
     -- Если честно,  то я не знаю, мой принц. Черт побери,  если б я только
знал!
     --  Не ругайся,--с ходу ввернул Джаван, вызвав у Тависа веселую улыбку.
--Тавис,--продолжал принц,--мы должны узнать, что это было.
     -- Да-да.
     -- Тогда сделай что-нибудь.
     Целитель задумался, потом посмотрел на Джавана.
     -- Хорошо. У меня есть идея, но ты должен пообещать не мешать мне, пока
я буду работать над деталями.
     -- Что это? |
     -- Тебя усыпили, потом произошло нечто. Думаю, стоит потратить  время и
приготовить тот же наркотик, который тебе дал Рис, потом ты выпьешь его, и я
попробую  пробиться  к твоей  памяти. Но  мне  придется  экспериментировать.
Большинство компонентов мне известны, нужно подобрать пропорции и дозу.
     Джаван сморщил нос.
     -- Еще одно "лекарство"?
     --  Да,  причем  очень похожее на оригинал.  По правде  говоря,  мне не
особенно нравится моя идея, но сейчас  ничего лучшего я предложить не  могу.
Прежде чем я начну, я хочу спросить. Ты действительно хочешь этого?
     Озадаченный Джаван, вздохнув, кивнул.
     -- Убежден.
     --  Именно это мне  и нравится  слышать--уверенность,--  сказал  Тавис,
дружески потрепав мальчика по плечу и поднявшись.--Не думаю, что ты захочешь
отказаться ото всего?
     -- И позабуду про мои защиты?--лукаво спросил Джаван.
     -- Ладно. Но денек нам придется усиленно поразмышлять. А  теперь пойдем
потревожим повара, я голоден.

        ГЛАВА 18

     Глас вопиющего в пустыне:  приготовьте путь Господу, прямыми сделайте в
степи стези Богу нашему
     Книга Пророки Исаии 40:3

     Лето  близилось к концу, жара и напряжение возрастали, и Тавис и Джаван
были не  единственными,  кто предавался  беспрестанным  размышлениям.  После
бурных событий, которыми было отмечено начало нового царствования, наступила
видимость  затишья,  только оно  было не  похоже на  спокойствие, к которому
жители  Гвинедда привыкли  при  Синиле.  Обыватели  осторожно  относились  к
регентам и не очень надеялись на своего короля-ребенка.  От этого  бродило в
народе  предчувствие наступающей  беды, в особенности среди дерини, хотя все
имели незначительное представление о том, что происходило на самом деле.
     Ощущение опасности сказывалось и на действиях Совета Камбера. Грегори и
Джесс  продолжали патрулировать свои  владения  и  поддерживать порядок,  но
после  нападения  на Тависа  Грегори  делался  все более замкнут,  мрачен  и
задумчив.  Он  Никак  не  мог  прийти в  себя,  не  понимая,  как дерини  по
собственной воле могли напасть на дерини. Регулярно, в свой  черед, наблюдал
за   Дэвином,  посещал  заседания  Совета,  но  превратился  в  угрюмого   и
раздражительного  человека.  Камбер   узнал,  что  Грегори  купил  маленькое
уединенное  поместье  в Коннаите  и  собирается  перебраться  туда с семьей.
Камбер не мог упрекнуть его за это.
     Джеффрэй  тоже   выказывал   признаки  беспокойства.   Он   по-прежнему
информировал  Совет о действиях двора, занимая выгодную позицию в Регентском
совете, и  теперь поддерживал постоянный  контакт с Дэвином, пустившим в ход
свои  возвращенные  способности,   но  после   переезда  в  Ремут  буквально
разрывался. Обязанности архиепископа заставляли Джеффрэя регулярно  посещать
Валорет. Регентам  было  известно об этом, и  его занятость они использовали
как предлог, чтобы отстранить от  дел Совета. Между тем логические обобщения
Джеффрэя, его выводы и прогнозы стоили несравненно больше, чем  отрывочные и
нередко  искаженные впечатления, добываемые  Дэвином.  Пока Джеффрэй занимал
более или менее устойчивую  позицию в Регентском совете,  у  камберианцев по
крайней мере была возможность заранее узнать о решительных шагах регентов.
     Лихорадочная  деятельность  захлестнула  и  Джебедия, переезжавшего  от
одного  михайлинского храма к  другому  и  руководившего  приготовлениями  к
переходу  в подполье.  И  его помощник из  расы  людей  Креван Эллин  оценил
наконец  ситуацию  и  по-настоящему  испугался  очевидных   признаков  беды.
Разбросанный по всему Гвинедду Орден не решался на открытое противодействие,
даже  в деринийской  его части подозрения только зрели. Когда в  начале года
гвинеддская   армия  была  очищена  от   михайлинцев,   была  надежда,   что
антимихайлинское движение понемногу спадет, однако к августу стало ясно, что
их надежды были напрасны. По надуманным причинам были арестованы и  упрятаны
за решетку  несколько михайлинских  рыцарей и  воинов  обеих  рас.  Действия
других членов Ордена в защиту пленников могли еще больше распалить регентов.
     Учитывая  это,  вывод  михайлинцев из Гвинедда нужно было  провести еще
более  искусно, чем  во времена  правления  Имра.  Военную  базу  в  Аргоде,
например,  нельзя  было  закрыть,  не  вызвав подозрений,  однако  число  ее
обитателей  резко  сократилось; оставшиеся  братья  и  рыцари  готовились  к
военному отпору  в  случае атаки.  В  стенах Кьюэлтейна, единственной равной
Аргоду по мощи военной базе, осталось чисто символическое количество братьев
и рыцарей, все их усилия шли на то, чтобы число михайлинцев казалось больше.
     Многих  рыцарей  Джебедия   отослал  в  крепости  Ордена  за  пределами
Гвинедда--в  Брустракию  в Арьеноле, в  храм святого Элдрона  в Торенте  и в
пустыню Джелларду, там были корни Ордена.
     Даже братьев-наставников отозвали и отправили  в безопасные места. Лето
близилось  к  концу.  В  немногих школах,  где наставниками  еще  оставались
михайлинцы, произошли новые назначения братьев и священников других Орденов,
исключительно людей.  Джеффрэй,  епископ  Каллен и Трэй организовали быстрое
перемещение  братьев,  а  Дескантор  умудрился  еще   и  "потерять"   записи
нескольких маленьких, но стратегически выгодно расположенных  баз, которые в
случае нужды станут очагами сопротивления.
     Сам же Камбер все лето провел в Грекоте. Йорам продолжал споры с  отцом
Вилловином, пока Камбер, Эмрис и  Кверон  выясняли  вместе с  Рисом, как его
талант  можно  передать другим  Целителям. На  практике  никак не  удавалось
выявить механику этой способности, чтобы научиться ей. Несмотря  на то,  что
Эмрис  и  Кверон  были самыми опытными Целителями из знакомых Рису, они были
бессильны стать ему поддержкой.
     Не оставался без внимания  и Реван.  Его достаточно сложное положение у
виллимитов  заставляло  поторапливаться с приведением плана  в действие.  Ни
один член Камберианского  совета не видел Ревана и не  говорил с  ним с  тех
пор, как  он  перебрался из  Шиила, было известно  лишь  приблизительное его
местонахождение.  Все  надеялись, что его  не  раскрыли, они услышали  бы об
этом, но никто не знал наверняка.
     Ко всему прочему они понемногу утверждались в мысли, что для исполнения
плана Риса он сам должен взяться за дело. Возможно, никогда не удастся найти
Целителя,  которого можно обучить,  этой необъяснимой  способности,  поэтому
Рису пора включаться в работу с Реваном.
     И вот в жаркий  августовский полдень  Рис и Эвайн  отправились в лагерь
виллимитов  на  холмах  над  Валоретом.  Приблизившись  к границам  владений
отшельников, они присмирели  и испуганно  озирались  по сторонам--ни дать ни
взять  парочка крестьян,  пришедших  увидеть  святого  отшельника.. Это было
рискованной затеей,  потому что  великомученик Виллим пал жертвой волшебства
дерини,  и  его последователи уверовали,  что  дерини  есть  семя дьявола  и
заслуживают самой страшной  участи, если не отрекутся от  своего колдовского
наследия.  Было  известно,  что  в  общине  живут  раскаявшимися  грешниками
несколько   дерини   и   что   они   считывают   мысли,   проверяя   каждого
подозрительного,  Поведение Риса  и Эвайн не должно  было  ничем  возбуждать
подозрений.
     -- Прошу меня  простить, добрый  господин,--промямлил Рис,  приподнимая
шляпу,  когда они приблизились  к первому встречному.--Не подскажете ли мне,
как найти святого отшельника, который, по слухам, живет в этих холмах?
     Видавший  виды  худой  виллимит оценивающе оглядел неприметную парочку,
отметив их рваную  одежду  и уже заметную беременность женщины,  расслабился
немного и удостоил их натянутой улыбки и легкого поклона, благонравно сложив
руки.
     -- Ты сказал, святого отшельника? Хорошо.--В его голосе слышался  говор
Муринского нагорья.--Скажи поточнее. Среди нас живут несколько святых людей,
и все  они  поклялись бороться  со  злом  безбожных  дерини,  да  будут  они
прокляты!
     -- О  да,--пробормотал Рис,  серьезно  кивая  и выражая  свое  согласие
жестом,--Тот, кого  мы  ищем, по слухам,  молодой  человек. Он  хромает  при
ходьбе точь-в-точь, как юный Наследник. Говорят, что раньше  он был слугой в
доме дерини, а потом убежал. Говорят, что у него бывают...  видения... и что
Господь покровительствует ему, а еще, что его прикосновение приносит удачу.
     Виллимит многозначительно кивнул.
     --  О,  это наверняка брат Реван. Говорят, его бывший  хозяин  убил его
возлюбленную (а ведь его хозяин был Целителем!), после этого молодой человек
стал  немного  странным.--Голос виллимита  приобрел  оттенок  благоговейного
трепета.--Но рука Господа коснулась его! Так говорят все. Он разговаривает с
большим камнем на вершине горы,  и камень  рассказывает  ему,  что он должен
донести людям. Он  говорит,  что  дерини  ждет страшная  судьба,  что многие
погибнут, а спасутся только те, кто отречется от своего зла. Он говорит, что
Господь откроет,  как  можно освободить тех  дерини, которые  приблизятся  к
трону Всевышнего со смиренными и очищенными сердцами!
     Эвайн, притворившись,  что с  восхищением  ловит каждое слово виллимита
(что,  впрочем,  и  делала),  не  преминула  оглядеть  окрестности в поисках
возможной  опасности.  С напускной святостью на  лице она принялась теребить
его рукав.
     --  Хвала Господу, если  это действительно  так! Говорят,  что он может
даже  отпустить грех тем, кого  насильно заставили  служить дерини, что одно
его прикосновение очищает!
     -- О  да, это святой человек,--ответил виллимит, немного  удивленный ее
горячностью.--Он действительно дает благословение.
     --  Вы  отведете  нас   к   нему?--умоляла  Эвайн,--Пожалуйста,  добрый
господин. Вы не знаете, какая тяжесть  лежала  на наших плечах все эти годы,
что мы вынуждены были жить в деревне  деринийского лорда. А теперь мы...  мы
задумали убежать! Но ради моего неродившегося  ребенка  я  хочу, чтобы перед
побегом мы были очищены от скверны.  Я знаю, этот святой человек смоет пятно
позора!
     Рис застенчиво прочистил горло.
     --  Моя жена...  она слишком волнуется в своем положении,--произнес он,
отрывая пальцы Эвайн от рукава виллимита и виновато кланяясь.--Но если бы вы
были так добры, нам  бы очень  хотелось получить благословение брата Ревана.
Пожалуйста, ради моей жены...
     Своим разговором  им  удалось привлечь  к  себе внимание еще нескольких
мужчин  и женщин из виллимитской общины. Одна из них,  женщина со стрижеными
волосами и морщинистым лицом, почти  наверняка  была  дерини,  однако она не
пыталась  проникнуть в их сознание. Чтобы  еще больше обезопасить  себя, Рис
проник в мозг Эвайн и сдвинул рычажок, блокировав все, кроме того, что могла
знать женщина-крестьянка, роль которой она  играла. Держа ее под  руку,  Рис
почувствовал,  что  Эвайн  вздрогнула, затем  он  углубил  свое сознание  на
несколько уровней,  чтобы пробы женщины-виллимита  не  коснулись его  защит.
Когда встретивший  их  мужчина вел  их  через лагерь, остальные,  включая  и
деринийскую женщину, маленькой процессией следовали позади.
     Они  пересекли поселение  виллимитов  с  пестрыми шатрами и  навесами и
стали подниматься в гору мимо пожелтевших и высохших кустов навстречу ветру,
который дул все сильнее. Они достигли маленького плато на полпути к вершине.
Ветер  освежал  их  потные  лица  и  приносил запах  немытых тел и давно  не
стиранной одежды. На противоположном краю плато, у входа в небольшую пещеру,
стоял  почти неузнаваемый  Реван, а  рядом  полукругом расположилась  дюжина
мужчин и женщин.
     Он  был одет в длинную,  до  лодыжек,  домотканую ризу, поношенную и  с
множеством  заплат, однако  значительно более чистую,  чем  одеяния тех, кто
собрался вокруг; на локте левой  руки Ревана было намотано нечто, похожее на
кору оливкового дерева. Со времени их последней  встречи его волосы  отросли
на несколько дюймов, а выросшая  с той  поры борода  казалась почти  русой в
ярком солнечном  свете. С первого взгляда они поняли, что Реван проповедует.
По мере приближения стали доноситься слова.
     --  Приближается  тот  день,  когда шедшие  во тьме окажутся в  кузнице
времен  и  все  несовершенное  будет  уничтожено пламенем.  Как  говорил наш
Господь, зерно будет отделено от плевел, доброе семя от плохого. Но я говорю
вам,  что даже те,  кто шел  в кромешной тьме, смогут еще увидеть и  познать
Свет. Тому, кто  искренне отречется от зла и  тьмы навсегда,  Господь дарует
знак своей милости. Люди  тьмы  изменятся,  пустая порода будет отделена  от
настоящего золота, и королевство испытает рею полноту Господней любви.
     По слушателям прокатилось бормотание  и смолкло,  когда заговорила одна
из женщин.
     --  Но,  Учитель,  как может  случиться такое?  Вы  говорите, что  даже
проклятые дерини могут быть спасены?
     --  Так мне  дали  понять,--ответил Реван  так тихо, что Рис  и  Эвайн,
по-прежнему приближавшиеся, едва расслышали его слова. Рис проверил, были ли
среди слушателей еще дерини, единственной оказалась женщина, шедшая позади и
все еще не пытавшаяся пустить в ход свое могущество.
     -- ...Сказали, как это случится,--говорил Реван,--но я верю, что, когда
настанет время, мне скажут, и как это сделать. Владыка над владыками сделает
все так, как и было предсказано.
     --   Да   будет  благословенно  имя  Господне!--провозгласил  один   из
слушателей поднимаясь с колен и восторженно сжимая руки.
     -- Аминь!--воскликнул  другой.  Третий, привалившийся к  скале рядом  с
Реваном, упал на колени у его ног и со светлой надеждой запрокинул голову.
     -- Учитель, очистите нас своим благословением.
     --  Не  моим,  а  благословением Господним,--пробормотал  Реван,  кладя
правую руку на голову мужчины.
     --Да  благословит  и сохранит  вас Господь,--произнес  он,  переходя от
одного к  другому и поочередно возлагая руку на голову каждого.--Да  подарит
вам  Господь мир, отдохновение и уверенность  в том, что вы будете  с Ним  в
день великих перемен.  Да простит Он  вам грехи ваши,  да  ляжет на  вас Его
благословение  и милость, и  да  очиститесь вы от того, что тревожит вас. Во
имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.
     Закончив,  он  осенил  себя  и слушателей  крестным знамением,  склонил
голову, закрыл глаза и  положил одну руку на посох, а вторую прижал к груди.
Те,  кто  получил  благословение,  медленно  поднялись,  собрали  пожитки  и
вереницей потянулись вниз по тропинке мимо Эвайн, Риса и их провожатых.  Рис
повел Эвайн вперед,  но  Реван,  казалось,  не замечал  их, он развернулся и
направился в пещеру.
     -- Брат  Реван, эти люди  пришли  к вам,--сказал виллимит,  почтительно
кланяясь,  когда  Реван обернулся  к  нему.--Они  хотят  убежать  от  своего
хозяина-дерини, но прежде просят благословить их.
     Терпеливо выслушав, Реван  перевел  усталый взгляд  своих  бледно-карих
глаз на них, и даже внимательный Рис не  смог заметить, что Реван узнает их.
Он посмотрел, моргнул и  кивком  пригласил  следовать за собой в  чернильную
темноту  пещеры. Виллимит,  удивленно взглянув  на  них обоих, последовал за
Реваном и подтолкнул Риса  и Эвайн к  пещере. Остальные развернулись и пошли
за теми, кто только что покинул плато. Можно было наконец снять блокирование
с Эвайн, и,  пока  они  шли  в  прохладной темноте, он  передал ей  все, что
случилось, пока она не была дерини.
     Когда глаза привыкли к сумраку, они увидели, что Реван запалил глиняную
масляную лампу и теперь знаком просит  их присесть. На  песчаном полу вокруг
гладкой  каменной  глыбы, по  вероятности,  стола,  лежало  несколько  серых
овечьих, шкур, Реван уселся на ближайшую.
     -- Брат Иохим, садитесь между нашим братом и нашей сестрой и помолитесь
со мной за них,--смиренно  сказал Реван, обращаясь к виллимиту.--Я чувствую,
что они орудие  Господне, хотя,  возможно, сами  пока  не знают об этом.  Мы
будем молиться вместе.
     По его поведению  все еще  было  непонятно, узнал  он их или  нет.  Рис
заметил, что Реван своей спиной загородил от Иохима огонь в  очаге;  а свет,
проникавший  от входа, перекрывает  Эвайн. Единственным источником освещения
для виллимита был огонек масляной лампы, теплившийся перед ним.
     Реван протянул  руку Рису, сидевшему слева от него,  и Эвайн  справа. С
первого  мгновения  контакта  они  поняли, что  Реван  установил  его  таким
образом,  чтобы Иохим  попал под  контроль их способностей  дерини. Когда он
тоже взял их за руки и контакт стал полным, Рис и Эвайн расслабились.
     --   Помолимся  Господу,--пробормотал  Реван,   запрокидывая  голову  и
закрывая глаза,--Позволим Святому Духу спуститься к  нам и направлять нас. В
молчании ждите, когда Дух снизойдет к нам.
     Настала тишина, нарушаемая только их дыханием. Из-под прикрытых век Рис
наблюдал  за  сидевшим  рядом  Иохимом. В  его сознание они с Эвайн проникли
одновременно  и  так  тонко  установили  контроль,  что виллимит, ничего  не
подозревая,  из  молитвенной  отрешенности соскользнул в  глубокое  забытье.
Когда это было сделано и голова Иохима свесилась на грудь, Эвайн вздохнула и
с улыбкой взяла руки Ревана в свои,, глядя ему в глаза.
     -- Реван, прошло слишком много времени.
     --  Думаю, мы правильно  поступили с  Иохимом,--осторожно произнес  он,
переводя  взгляд с одного на другого.--Я и не  мечтал, что вы придете ко мне
сюда. А  когда  он явился вместе с вами, мне показалось, что его присутствие
можно   использовать  с  выгодой.--Он  с  сомнением  посмотрел   на  спящего
виллимита.--Он ведь не может слышать нас?
     Рис отрицательно покачал головой.
     --  Нет,  а  чтобы  заполнить время пребывания здесь,  мы  наделим  его
какими-нибудь безобидными воспоминаниями.  Не знаю,  сколько  у нас времени,
пока не явился кто-нибудь еще. Тут есть по крайней мере одна дерини, которая
знает, что  мы  здесь,  хотя  и  не  знает,  кто  мы  такие,  так  что стоит
поторопиться.
     -- Разумеется. Чем я могу помочь?
     -- Прежде всего мы хотели рассказать тебе  о. прогрессе в наших делах и
посмотреть,  что  сделал  ты,--ответила Эвайн.--Мы  слышали  твою проповедь.
Похоже, в этом отношении ты на правильном пути. Есть проблемы?
     Реван кисло улыбнулся.
     -- Боюсь,  два дерини не  могут помочь этому,  если только вы не хотите
стать нашими первыми наглядными пособиями.--Он посмотрел на Риса.--Вы будете
один или вам удалось научить этому кого-то еще?
     --  Пока  еще нет,--ответил Рис.--Однако  у нас остается  надежда.  Как
думаешь, скоро ты будешь обязан предъявить первые реальные результаты?  Если
нет  другого  выхода,  я  стану жертвой.  Но  если  можешь  потянуть  время,
постараемся найти другого Целителя.
     Тихо рассмеявшись, Реван покачал головой.
     --  Думаю, можно потянуть еще немного,  Пути Господни  не всегда прямы.
Кроме того, я еще не сказал им, чего ждать, т