зажигала свечи, и, войдя,  Имр увидел сестру,  натягивающую  халат
поверх  ночной сорочки.  Она стояла  у большой кровати  с  балдахином. Свечи
ослепили Имра, и ему пришлось зажмуриться.
     --  Мой бокал пуст, Ари,--прошептал он. Имр жалобно повторил эти слова,
переворачивая бокал, показывая, что это действительно так.
     Во тьме послышался голос сестры, спокойный, ровный.
     -- Карие, налей вина его милости и оставь нас.
     Девушка оставила свечи, подошла к королю  и с низким поклоном наполнила
бокал.
     Когда она повернулась, чтобы уйти, Имр  схватил  ее  за рукав и, крепко
держа ее, быстро выпил вино и снова протянул пустой бокал.
     Виновато взглянув на госпожу, девушка наполнила бокал снова,  поставила
бутылку на стол и вышла из спальни.  Имр,  запрокинув голову,  стал пить, но
заметив, что  на него упала тень, поднял  глаза. Перед ним стояла сестра. Ее
упавшие на  плечи волосы в свете  свечей были похожи  на золотой пожар. Этот
пожар ослепил, и он не мог рассмотреть ее лица.
     -- Ари,--тихо сказал он.
     Узкая рука протянулась к нему и опустилась на руку, державшую бокал.
     -- Тебе не кажется, что на сегодня хватит?!
     -- Никакого вина не  хватит, чтобы смыть то,  что произошло,--промямлил
он, снова пытаясь  поднять бокал, и, когда сестра не отпустила его  руку, он
нахмурился.--Ты не понимаешь, Ари. Он мертв. Я убил его.
     -- Кто мертв? Кого ты убил, Имр?!
     Ее рука была неподвижна.
     Он вздрогнул и выронил бокал, который Ариэлла подхватила. Все тело Имра
стала бить дрожь, он застонал и спрятал лицо в ее ладони.
     --  Катан! Я убил  Катана! Он предатель, и  я должен  был сделать  это!
Но... О, Боже, Ари! Я убил его! Но я люблю его!..
     Ариэлла,  прикрыв глаза, вспомнила величественного, уверенного  в  себе
лорда-дерини, который так много сделал для них с братом, что переоценить его
помощь было невозможно.
     Она  медленно  поднесла бокал к губам и  выпила, как  бы  отдавая  дань
погибшему.
     Бросив  пустой  бокал  на пол,  она  обняла брата  так,  как обнимала в
детстве.
     --  Ты--король, и ты должен выполнять свой долг.  Но ты--человек, и  ты
должен оплакивать смерть друга.
     При этих словах Имр зарыдал еще сильнее.
     Он  упал на колени и зарылся лицом в ее одежду.  Она Ладила его волосы,
плечи, целовала его голову.
     Наконец он  стал успокаиваться, всхлипывания стали реже  и тише. Дрожь,
пронизывающая его тело, передалась и ей.
     Подняв заплаканное лицо, он  прочел страсть в  ее глазах,  почувствовал
мягкое обещание ее тела, заключенного в его объятия.
     В этот короткий миг прозрения он понял, что они долго и неуклонно шли к
этому...
     Он поднялся на ноги. Губы Ариэллы нашли его рот и жадно впились в него.
Ее  тело  крепко прижалось  к  нему, и  они слились  в одно  целое. Его губы
медленно двинулись вниз,  и  наконец  лицо  его  утонуло в  упругой нежности
груди, обещающей неописуемое блаженство.
     Затем они, растворившись друг в друге, погрузились в бездонную мягкость
ее бескрайне" постели. Кровь хлынула  ему  в голову, и  он забыл обо  всем в
сладкой истоме.

        ГЛАВА 11
     Он во век не поколеблется; в вечной памяти будет праведник.
     Псалтирь 111:6
     На следующий день печальный эскорт прибыл  в  дом  Камбера МакРори, все
обитатели которого были потрясены случившимся.
     Кортеж из Валорета прибыл около полудня, во время небольшого снегопада.
Тело  Катана  на носилках везли две лошади, украшенные траурными  перьями  и
попонами.
     Тело было покрыто черным бархатом.
     Люди короля держали свои пики остриями вниз, упираясь ими в стремена. С
обеих сторон носилок шли два монаха, облегчая  путь усопшему: они перебирали
четки и распевали молитвы. За  ними в карете ехали вдова с детьми. Вульфер и
несколько преданных слуг ехали сзади на конях. Никого из них не обманула эта
пышность, поскольку  они  видели окровавленное  тело  еще  до того, как  его
обмыли  и  подготовили для последнего  пути. Они  чувствовали,  что в смерти
Катана  виновен  сам король, но не  могли даже предположить,  как велика его
вина.
     Вести о случившейся трагедии достигли замка  Кэррори  ночью. Их  принес
Кринан, любимый телохранитель Катана. Он был в доме, когда  солдаты принесли
тело его господина. Почти обезумев, он слышал, как лейтенант отдавал приказы
подготовить  тело.  Он  видел,  как  старый  управляющий  Вульфер  оттолкнул
лейтенанта и сам занялся телом хозяина.
     Разрываясь  между  желанием  остаться  рядом  со  своим   господином  и
необходимостью предупредить  всю  семью  о том,  что произошло, Кринан стоял
неподвижно до  тех  пор, Пока солдаты не спустились в холл, чтобы устроиться
там на Мочь, так как им предстояло сопровождать тело в Кэррори.
     Затем,  подстегиваемый  страхом, что король  подвергнет  репрессиям все
семейство МакРори, он сорвался с места, бросился в  конюшню  и, взяв лучшего
коня, поскакал в Кэррори.
     Через три часа  он уже въезжал во  внешние ворота замка. Стук его копыт
по  мощеному  двору  нарушил  ночной  покой  обитателей  замка. Везде  стали
зажигаться  свечи,  из  окон выглядывали удивленные лица, залаяли собаки,  и
вскоре в  насквозь промокшем  плаще он очутился в промерзшем  большом холле,
где собралось все семейство.
     Первое время  Кринан  не  мог  вымолвить  ни  слова,  настолько  он был
потрясен увиденным и измучен сумасшедшей скачкой в морозной ночи,  но он был
уверен, что Камбер понял все без слов.
     У Камбера были свои  методы узнавать невысказанное. Камбер отвернулся в
сторону и через некоторое время  ровным, бесстрастным голосом сказал Сэм'лу,
чтобы тот немедленно ехал в святой Лайэм и сообщил о случившемся Йораму. Рис
Турин был здесь,  в доме. Сейчас он тоже был в холле и поддерживал плакавшую
Эвайн.
     Камбер  громким  голосом отдал слугам  распоряжение  подготовить все  к
завтрашнему дню и посоветовал остальным разойтись и постараться отдохнуть.
     Однако в Кэррори  никто не  мог  спать  в  эту ночь. На следующее  утро
холодное сапфировое небо  нависло  над замком. Семейство МакРори собралось в
деревянной церкви, чтобы помолиться за душу убиенного и подождать, пока тело
его навек вернется в родной дом.
     Вскоре  приехал  Йорам,  а еще через час  Джеймс Драммонд, Эвайн и  Рис
стояли на  коленях с Камбером, Кринаном, Сэм'лом и  дюжиной других ближайших
слуг. Йорам служил печальную мессу.
     У церкви собрались  жители деревни. Некоторым  из них  Камбер  позволил
войти в церковь, другие, не поместившись внутри, стояли на коленях во дворе.
Когда  наконец  сообщили,  что  печальный  кортеж   приближается,  крестьяне
выстроились  вдоль  дороги.  Они  молча  склонили  головы,  когда  мимо  них
проезжали носилки с телом Катана.
     Королевский лейтенант был явно обеспокоен всем  этим. Он не ожидал, что
дворянину будет оказано такое королевское  почтение,  однако он не осмелился
что-либо сказать,  заметив на  крыльце  гордого,  величественного  человека,
скорбно  ожидающего  своего  сына.  Это  был  лорд  Камбер,  высший  дерини,
способный на жестокую месть, если он пожелает мстить.
     Лейтенант  сам  был  дерини и прошел хорошую  подготовку,  но  он бы не
рискнул вступить  в  магическую дуэль  с самим Камбером.  Лейтенант приказал
своим  людям  хранить  спокойствие и молился, чтобы  Камберу  не  вздумалось
ослушаться приказа короля.
     Но страхи  лейтенанта были необоснованными. Он должен был бы знать, что
жестокость не в духе Камбера даже тогда, когда он в гневе.
     Камбер стоял прямо и  спокойно. Он был  смертельно спокоен и смотрел на
солдат холодным взглядом. Когда  кортеж  остановился,  Йорам, Рис, Кринан  и
Сэм'л сняли  носилки  с повозки и внесли  в церковь. Камбер обнял  Элинор  и
своих внуков. Они пошли за телом.
     Камбер  стоял  и смотрел на  солдат.  Перед  ним опустились  на  колени
рыдающие Вульфер, Реван и другие  слуги из дома Катана. Он тихо предложил им
встать и тоже войти в церковь.
     Он  медленно  пошел  за ними  и плотно прикрыл  за  собой  дверь, давая
совершенно  недвусмысленно  понять,  что  присутствие  людей короля  в  этот
скорбный час нежелательно.  Лейтенант не решился  оспаривать  это и приказал
своим людям оставаться на месте.
     В  церкви Йорам  МакРори  начал  служить  заупокойную мессу  по убитому
брату.
     Когда месса кончилась,  Камбер долго  стоял  на коленях  у  тела  сына,
собираясь с силами.
     Могила  была  еще не  готова, и  похороны  назначили  на вечер, поэтому
многие крестьяне вышли из церкви, оставив скорбеть у гроба только близких.
     Солдаты  все еще стояли у церкви. Камбер решил, что в их функции входит
не только  сопровождение тела  в  замок,  вероятно, они получили от короля и
другой приказ.
     Лейтенант еще ничего не сказал, правда,  Камбер еще не  Дал  ему  такой
возможности, но Камбер предполагал, что на этом миссия  солдат не кончается.
А  может,  он  просто Чересчур подозрителен? А что  если у них есть ордер на
арест всей семьи, и они, дождавшись окончания ритуала, выполнят приказ? Ведь
были какие-то  основания для убийства Катана? Может, до Имра дошли  слухи об
их поисках принца Синила? ..
     Он посмотрел на тех, кто остался в церкви: на Риса, на Эвайн, державшую
в объятиях  Элинор, на Джеймса Драммонда, погруженного в  глубокую скорбь  и
стоявшего на коленях в стороне от всех слуг Катана. Сэм'л  уже отвел детей в
дом--им не следовало больше оставаться в церкви, они были чересчур потрясены
и испуганы. Теперь Камбер должен был сделать самое трудное, но необходимое.
     С легким вздохом Камбер перекрестился и  поднялся  на  ноги. Он покачал
головой, заметив, что Рис хочет присоединиться к нему.
     Он  прошел в глубь  церкви и остановился рядом с молодым  пажом. Камбер
долго говорил ему что-то, и юноша время от времени кивал головой, выслушивая
приказ  господина.  Затем  Камбер  легонько  погладил  мальчика  по  голове,
печально улыбнулся и пошел на свое место.
     Не успел  он  еще дойти до  гроба, как  паж вскочил на ноги,  осторожно
осмотрелся и выскользнул в боковую дверь.
     Что случилось?--прозвучал в мозгу Камбера вопрос Риса.
     Но гордый старый дерини, опускаясь  на колени, только  покачал головой,
прижав палец к губам, и склонил голову в молитве.
     Озадаченный  Рис смотрел на Камбера,  а  тот низко  поклонился  гробу и
нежно поднес к губам край бархатного покрывала.
     Рис знал, что это не то покрывало, которое прислал  король.  Как только
тело внесли в церковь и  закрыли дверь, Катана укрыли заранее приготовленным
покрывалом. Герб Катана на нем любовно вышила этой ночью его сестра Эвайн.
     Рис  с  жалостью  смотрел,   как  край  покрывала  выскользнул  из  рук
безутешного отца. Он полностью разделял горе старика и невольно положил руку
на плечо Камбера. Тот обернулся. Глаза его были полны слез.
     -- Рис,  ты  мне дорог, как сын,--прошептал он.--Пойдем со мной, ты мне
поможешь.
     Рис кивнул, не осмеливаясь заговорить.
     Камбер улыбнулся и похлопал  его  по плечу,  когда они встали на  ноги.
Пройдя  за алтарь, они вошли в ризницу,  где отдыхал после  мессы Йорам.  Он
стоял на коленях перед маленьким алтарем, уронив голову на руки. Когда  отец
и Рис  вошли в комнату,  он  поспешно вытер глаза рукавом и взглянул на них.
Волосы его были растрепаны, и он машинально пригладил их.
     -- Что-нибудь случилось?
     --  Пока  нет,--мягко  сказал  Камбер.  Он  закрыл  за  собой  дверь  и
прислонился к ней. Затем он опустил засов, чтобы никто не мог войти к ним.
     --  Нам надо  поговорить, Йорам,--сказал  он.--Солдаты  короля  все еще
здесь и, кажется, не собираются уходить. Ты говорил Катану о наших целях?
     -- Нет, отец, мы не решились.
     Йорам снял шарф, поцеловал его и спрятал в шкаф.
     -- Боже,  ты думаешь, что Имр что-то подозревает? Не может быть! У него
нет никаких оснований! Камбер поднял бровь.
     -- Но за вами же следили два дня назад, когда вы ехали из Валорета. Он,
очевидно,  что-то  подозревает, но я согласен с тем, что  он вряд  ли  знает
что-либо определенное. Так  быстро ему не склеить  разрозненные сведения. Но
он,  вероятно,  убежден,  что Катан замешан  в  какой-то  измене. По-другому
невозможно объяснить то, что произошло.
     Он посмотрел в пол.
     -- Во всяком  случае, каковы бы ни были причины,  смотрит Имр  на нас с
большим подозрением. Я не уверен, что мы все останемся в неприкосновенности.
     Йорам присел на край стола.
     -- Значит, нам нужно действовать.
     -- О, Боже, да! Я прошу,  чтобы вы с Рисом  немедленно скакали в святой
Фоиллан! Если мы не заберем оттуда Синила тотчас же, то другого шанса  может
не быть!
     -- Сейчас?!
     Йорам взглянул на друга.
     -- А ты что думаешь?
     Удивленный, как  и  Йорам,  Рис  покачал головой. --  Сэр,  я  не  хочу
казаться непочтительным, но почему ты  думаешь,  что  солдаты  Имра Окружают
церковь? Ты сам говоришь, мы даже не можем использовать Портал в замке. Ведь
в Дхассе нас ждут только через три недели.
     Дхасса  была святым вольным городом, расположенным  в Лендурских горах,
местом, где власть Имра не настигла бы их.
     --  Вы поедете  верхом,--сказал  Камбер.--Есть  подземный ход,  который
ведет из  этой  комнаты. Йорам  знает  его.  Я уже  послал  пажа подготовить
лошадей и все необходимое. Он  будет  ждать вас через  час на  северном краю
леса.
     --  Ты уже все обдумал,--медленно сказал  Йорам.--Но  как  ты объяснишь
наше отсутствие?
     -- Я и  не собираюсь ничего объяснять,--ответил Камбер, сложив  руки на
груди.--Для солдат вы все время будете здесь.
     -- Мы... здесь... но...--неуверенно начал ничего не понявший Рис.
     Он обменялся взглядами с Йорамом, который тоже недоумевал.
     -- Йорам, ты понимаешь?--прошептал Рис.
     Тот, не обратив внимания на его слова, смотрел на отца.
     -- Отец, если ты имеешь в виду...
     -- Выслушайте меня,--прервал его Камбер.
     Голос его был тихим, но очень властным.
     Рис, который хотел задать Камберу вопрос, послушно захлопнул рот. Йорам
молчал, но в нем нарастало противоречие, даже враждебность.  Рис чувствовал,
как между отцом и сыном увеличивается напряжение.
     Целитель осторожно отошел  в  сторону, не желая  находиться в эпицентре
столкновения двух воль, которое готово было разразиться.
     -- Отец...--начал снова Йорам.
     -- Нет, выслушай меня. Я понимаю твое нежелание. Но поверь мне, я долго
взвешивал  моральные  и  этические  аспекты,  я   знаю,  что  это  считается
непорядочным, но бывают моменты, когда этого избежать нельзя!
     -- Этого можно избежать, отец, я не думаю...
     --  Ты  не  думаешь!  Но  ты  должен  признать,  что  это  только  твое
мнение!--рявкнул Камбер.--Ты не знаешь, аморально ли это на самом деле.
     Он бросил взгляд на Риса. Голос его был тих и холоден.
     -- Йорам, если бы  был другой  путь,  я бы  не  выбрал  этого. Если  ты
предложишь мне другой путь и докажешь, что он менее опасен для жизней многих
людей, чем мой, я  буду рад этому. Но если мы хотим когда-нибудь  увидеть на
троне нашего Халдейна, нам надо  действовать  незамедлительно.  Солдаты Имра
здесь. Кто-то что-то подозревает. Иначе бы их здесь  не было, и Катан не был
бы убит. Даже если Катан ни в чем не замешан, то этого нельзя сказать о нас,
мы зашли слишком далеко, чтобы теперь останавливаться.
     Йорам стоял со сверкающими глазами, руки его были стиснуты в кулаки. Но
когда Камбер замолчал, Йорам отвернулся и плечи его беспомощно опустились.
     Озадаченный Рис так и  не понял,  в чем дело, о чем они спорят,  только
почувствовал, что Йорам проиграл спор, а Камбер выиграл.
     Камбер медленно подошел к сыну, но не дотронулся до него.
     --  Мне очень жаль,  Йорам. Я  все понимаю, поверь мне.  Ты  знаешь,  я
никогда  бы тебя не принуждал, если бы в этом не было крайней необходимости.
Сначала я считал ваши планы только юношеской глупостью, и аргументы, которые
я приводил вам два месяца назад, справедливы и логичны даже сейчас.  Но ведь
это  было до того,  как  мой  сын  был  убит человеком,  занимающим  трон  в
Валорете. У нас теперь выбора нет, нам надо действовать.
     Наступила долгая тишина, никто не двигался. Затем Йорам поднял голову.
     -- Concede,--пробормотал он.
     Со  вздохом  облегчения Камбер обернулся  к  Рису.  Но  прежде  чем  он
заговорил, Йорам овладел собой, поднял голову и положил руку на плечо отца.
     -- Рис, ты понял, о чем мы говорили?--спросил он.
     -- Совершенно не понял. Я только уловил, что ты чего-то не одобряешь по
моральным соображениям. Но я... Он замолчал. Камбер провел рукой по волосам.
     -- Рис, мы говорили об изменении облика. Ты что-нибудь об этом знаешь?
     Удивленный, Рис заговорил:
     --  Я, конечно, читал об этом, но считал, что  это только теория. И все
авторы утверждают, что это чер...
     --  Черная  магия,--мягко  сказал Камбер. Он произнес то, чего  Рис  не
осмеливался произнести. Камбер откашлялся, стараясь найти подходящие слова.
     -- Все  это очень туманно, и многие считают  это аморальным,  поскольку
это  обман, а  обман чаще всего используется  в нечистых целях, но в  данном
случае бегство невинных от опасности никем, даже отъявленным пуританином, не
может считаться нечистым делом.
     Йорам поднял бровь при этих словах и сложил руки на груди.
     --  Полагаю,  что  это  вполне   логично,  хотя  вряд   ли  нас   можно
квалифицировать как невинных людей.
     -- Но  Имр не  может  ничего знать,  он только предполагает. Рис, боясь
упустить что-то важное, откашлялся.
     -- Так что же вы хотите делать, сэр?<
     --  Я прошу прощения.  Я думал, что  ты  все понял. Я  хочу придать ваш
облик двум  преданным слугам, отсутствия которых никто не заметит. Для тебя,
Рис, я хочу использовать Кринана, а  для Йорама--управляющего  Вульфера. Они
оба служат нашей семье с детских лет, и я им полностью доверяю. Кроме  того,
они привыкли к магии, ведь они все время находятся возле нас.
     -- Но к такой магии они не привыкли,--угрюмо сказал Йорам.--И еще одно:
мне ведь нужно читать молитвы на похоронах. Вульфер--не священник.
     -- Нет. Но  он человек богобоязненный и любил Катана, так что мы сможем
ввести  в  него необходимые знания.  Я знаю,  что ты хотел бы сам  проводить
своего брата в последний путь, но сейчас важнее, чтобы вы с Рисом немедленно
отправились  в  путь.  Ты  уже  прочел  молитвы, и  к  тому  же  здесь  есть
священники.
     -- Но...
     -- Я знаю, сын  мой,--мягко оборвал  его Камбер.  Он со вздохом положил
руки на их плечи.
     -- Рис, найди, пожалуйста, Кринана и Вульфера и приведи их сюда. Только
не  говори, зачем  они  нужны.  Скажи, что  я  хочу  их видеть,  и  дай  мне
возможность побыть с Йорамом минут пять. Хорошо?
     --  Хорошо,  сэр,--с  трудом  проговорил  Рис. Оглушенный услышанным  и
хорошо  понимая,  что  должен  чувствовать  Йорам, Рис  вышел из  ризницы  и
прислонился  лбом  к  двери,  обеими  руками  держась за  стену.  Он  сделал
несколько глубоких вдохов, чтобы  успокоить бешено бьющееся сердце. Его мозг
отказывался воспринять изменение облика как реальность.
     Старые страхи теснились у него в груди, и он  не мог совладать  с ними,
пока наконец не прибегнул к древнему  заклинанию. Теперь мысли его пришли  в
относительный  порядок.  Он  почувствовал,   как   спокойствие  омывает  его
израненную  душу  теплой волной.  Теперь он уже мог думать  о черной магии с
некоторым хладнокровием.
     Изменение  облика. Он вспомнил  краткое упоминание  в  какой-то  старой
книге  о том,  как маг  накладывал  внешность  одного человека на другого. В
книге  говорилось  о  пентаграммах,  о  кровавых  кругах,  о   необходимости
предохраняться от действий злых сил, но говорилось об этом туманно, так, что
было трудно понять, как все это  делать практически. В другой книге--он  уже
мог осматривать сво