тем,  как  передать  ее
Коналу. Правда ничего, кроме остатков защит, не показывало,  что  Нигель
обладает хоть какой-то магией Халдейнов.
   Необходимость лишить Нигеля могущества была подсказана  Ариланом,  по
настоянию Совета Камбера, на тот  случай,  если  и  впрямь  подтвердится
запрет двум представителям рода Халдейнов одновременно владеть магией, и
это помешает Коналу в полной мере получить причитающееся ему наследство.
Ни один из королей Халдейнов никогда не наделялся силой,  пока  был  жив
его предшественник, хотя у Нигеля и жила только телесная оболочка.
   Это привело их еще к одному  вопросу,  который  пока  ни  Морган,  ни
Дункан не осмелились сформулировать вслух, но который мучил их  обоих  -
если  сила  будет  передана  Коналу,  это  станет  почти  неопровержимым
доказательством смерти Келсона.
   А предмет их беспокойства ждал поблизости,  нервничая,  пока  его  не
позовут, упрямо направляя свои мысли  в  нужное  русло,  чтобы  пережить
предстоящее испытание. Конал был голоден, а  колени  болели  от  стояния
перед аналоем, но  он  отмел  эти  телесные  неудобства,  проверяя  меры
предосторожности в последний раз - ведь за ним  кто-то  придет  в  самое
ближайшее время.
   Странно,  но  он   чувствовал   некую   отстраненность   от   обряда,
предстоящего ему в эту ночь. Ему почти ничего не сказали  о  том,  какое
физическое испытание его  ждет,  но  он  считал,  что  в  состоянии  его
выдержать, если не подведет ментальная зашита.
   Правда, он не особо беспокоился и  по  этому  поводу,  -  та  защита,
которой его наделил Тирцель, выдержит многое. Он  усилил  свои  щиты  на
несколько  уровней,  установив  двойную  защиту  определенных   областей
сознания, поэтому теперь был уверен: он в состоянии выдержать все, кроме
полного разрушения мерашей. Но он не думал,  что  сегодняшнее  испытание
включает мерашу, судя по тому, что он извлек из памяти  Тирцеля.  Дерини
крайне редко применяли  ее  -  кроме  обучения,  как  справляться  с  ее
последствиями,  а  также  -  иногда  -  чтобы  не  позволить  противнику
воспользоваться своей магией, если тот вдруг окажется сильнее.
   Конечно, в достаточном количестве имелись и другие вещества,  которые
могут привести к  неприятным  ощущениям,  и  он  окажется  полностью  на
милости Моргана, Дункана  и  Арилана,  которого  Конал  опасался  больше
всего: ведь Арилан очень хорошо подготовлен. Но Конал знал о большинстве
возможностей   благодаря   контактам   с   Тирцелем   -   или   из   его
непосредственных рассказов во время периода обучения, или из  запретного
знания, полученного Коналом, когда он читал память Тирцеля.  И  если  он
ничего не мог поделать, чтобы избежать применения  какого-то  зелья,  он
был  уверен,  что   в   состоянии   справиться   с   последствиями,   не
продемонстрировав свою истинную силу и ее источник.
   Тем не менее,  он  вздрогнул,  когда  в  дверь  тихо  постучали.  Это
означало прибытие сопровождающего. Конал непроизвольно склонил голову  и
быстро прочел коротенькую детскую молитву, прося о защите.
   За ним должен был прийти один из  двух  епископов,  или  Дункан,  или
Арилан, а запертая дверь не остановит ни одного из них  больше,  чем  на
несколько секунд. Как и  его  отец,  Конал  обычно  не  особо  увлекался
внешним соблюдением религиозных  ритуалов,  но  теперь,  когда  наступил
ответственный момент, его смелость дала  сбой.  При  появлении  реальной
тревоги перед неизвестным, молитва оказалась очень кстати.  Кроме  того,
от Конала, как короля, будут ожидать появления на службах  и  соблюдения
по крайней мере минимума ритуалов, так что, конечно, не  навредит,  если
провожающий его священнослужитель увидит в нем набожность.
   Через несколько секунд только что запертая дверь тихо отворилась, без
скрипа петель, и мгновение спустя на плечо Конала легла рука.
   - Время, Конал, - сказал Арилан. - Или тебе нужно еще немного?
   Конал расправил плечи и поднял голову, чтобы, не мигая, встретиться с
взглядом епископа.
   - Я уже достаточно помолился. Ваше Преосвященство, но буду благодарен
за ваше благословение перед тем, как мы пойдем туда.
   Он оставался на коленях, когда Арилан на короткое время возложил руку
ему на голову, благословляя, после того, как осенил Конала крестом.
   Затем принц встал, Арилан накинул ему на плечи черный плащ,  а  затем
сам Конал, уловив повелительный жест епископа,  закрыл  капюшоном  лицо.
Конал старался не смотреть в сторону Арилана,  когда  тот  вывел  его  в
коридор, затем они поднялись по узкой лестнице, ведущей в  комнату,  где
лежал Нигель.
   Сердце сильно билось в груди у Конала.

***

   Морган стоял напротив Дункана, справа  от  кровати  Нигеля,  скрестив
руки на груди, готовый к ритуалу. Как и на Дункане, на нем  была  черная
ряса с капюшоном и красным поясом, капюшон - низко опущен на лоб,  чтобы
не отвлекаться ни на что постороннее.  На  его  правой  руке  оставалась
печатка с грифоном, но он снял перстень Королевского Защитника и повесил
на кожаном ремешке на шею.
   Теперь он не был защитником ни Келсона,  ни  некоронованного  Нигеля,
лежащего перед ним неподвижно, ни сына Нигеля, регента,  которого  скоро
коронуют. Но Морган будет хранить кольцо Келсона  до  самого  дня  своей
смерти, с любовью вспоминая потерянного короля.
   А Нигель, который теперь никогда  не  станет  королем,  без  движений
лежал по  центру  кровати  с  балдахином,  одетый  в  пурпурные  одежды,
украшенные львами, символами королевского дома. Вдоль его тела лежал меч
Хаддейнов, рукоятка покоилась под скрещенными на груди руками, а одна из
корон Халдейнов находилась на подушке над его головой - корона,  которую
Нигелю уже не суждено носить.
   Нигеля не брили с начала болезни, и теперь  у  него  отросла  борода.
Сейчас он очень походил на своего умершего  брата  Бриона.  И  Морган  с
ужасом подумал о том, как в недалеком будущем Нигель будет  точно  также
лежать в гробу, готовый к погребению, а стражу перед телом  будут  нести
самые благородные рыцари их земли, отдавая ему почести  перед  последним
путешествием, вглубь королевских склепов в Ремутском соборе. В некотором
смысле Нигель уже умер, и Морган оплакивал его, как друга и брата,  хотя
настоящее время траура еще и не пришло.
   И тем  не  менее  Нигель  должен  был  находиться  здесь:  он  дважды
оказывался свидетелем ритуалов,  похожих  на  тот,  которому  предстояло
совершиться сегодня - вначале, когда силу Халдейнов  передавали  Бриону,
кажется, целую вечность назад, затем он сам прошел через ритуал.  Он  не
присутствовал при  передаче  потенциала  Келсона,  всего  несколько  лет
назад, хотя там тогда находился Дункан. То, чему предстояло  совершиться
сегодня, будет сплавом элементов всех  трех  ритуалов,  но  добавятся  и
дополнительные детали в соответствии с особыми обстоятельствами.
   Если бы только успешное завершение также не подтверждало, что Келсона
больше нет в живых...
   Морган напрягся, когда щелчок  дверного  замка  объявил  о  появлении
Арилана с Коналом, но ни сам Морган, ни Дункан не подняли голову,  когда
Арилан снял с Конала плащ и провел его к аналою, установленному в  ногах
кровати с  балдахином.  Арилан  велел  Коналу  встать  на  колени  перед
аналоем,  а  сам  вернулся  закрыть  дверь.  Конал  склонил  голову  без
дальнейших приглашений, он оставался пассивен за мягкими  щитами,  затем
перекрестился и  посмотрел  на  неподвижное  тело  отца.  Рукоятка  меча
Халдейнов, лежащая у Нигеля на груди, почти не вздымалась: дыхание  было
слабым. Арилан  встал  прямо  за  преклонившим  колена  принцем,  теперь
накинув красную парчовую ризу на черную рясу, и сложил руки в молитве.
   - Если у тебя есть какие-то опасения насчет предстоящей церемонии,  -
тихо заговорил Морган, обращаясь непосредственно к Коналу, -  то  сейчас
пришло время сказать о них. Мы  ожидаем,  что  все  пройдет  гладко,  но
выбранный нами обряд включает  в  себя  некую  опасность:  ведь  нам,  в
общем-то,  впервые  приходится  совершать  подобное.  Поэтому  я  должен
официально спросить тебя, как назначенный Глава этого ритуала, готов  ли
ты безоговорочно отдаться в наши руки, телом и душой, чтобы сделать  то,
что мы считаем необходимым для пробуждения в тебе силы Халдейнов?
   - Я готов, - ответил Конал, как его и учили.
   - Тогда перед тем, как мы начнем, - сказал Дункан, принимая  эстафету
официальной процедуры и произнося слова ровным  безликим  голосом,  -  я
должен прочитать официальную декларацию, в которой перечислены основания
для проведения этого ритуала; ведь при нормальном течении событий, принц
не должен принимать титул своего отца, пока отец еще остается жив.
   Он вытянул перед собой лист пергамента, взяв его с небольшой тумбочки
у кровати, и прочитал ровным голосом:
   - "Поскольку наш усопший, оплакиваемый и  любимый  правитель,  король
Келсон Синхил Райе Энтони  Халдейн,  милостью  Божьей  король  Гвиннеда,
принц Меарский и рыцарь Пурпурной Марки,  покинул  это  королевство,  не
оставив прямого наследника;
   И поскольку упомянутый король Келсон назначил своего  любимого  дядю.
Великого и Могущественного принца Нигеля Клуима Гвидиона Раиса  Халдейна
наследником по закону и наследником своих магических сил в  том  случае,
если упомянутый король Келсон умрет, не зачав наследника;
   И поскольку  упомянутый  принц  Нигель  до  того,  как  он  мог  быть
коронован или его силы Халдейнов подтверждены, стал  неспособен  править
из-за физической болезни, ведущей к гибели его тела;
   И поскольку Великий и Могущественный принц  Конал  Блейн  Клуим  Утир
Халдейн, старший сын и наследник принца Нигеля, был признан  регентом  и
будущим королем государственными мужами, как мирскими, так и духовными;
   И  поскольку  наш  усопший,  оплакиваемый  и  любимый  король  Келсон
назначил в качестве  исполнителей  передачи  своей  силы  Халдейнов  его
светлость, благородного рыцаря Корвина, сэра Аларика Энтони Моргана; его
светлость,  благородного  рыцаря  Кассанского,  сэра   Дункана   Говарда
Маклайна, священнослужителя  и  епископа;  его  преосвященство  епископа
Дхасского, лорда Дениса Майкла Арилана;
   Поэтому указанные исполнители пришли к заключению,  что  поскольку  у
Гвиннеда имеется срочная  необходимость  в  правителе,  обладающем  всем
наследием Халдейнов, в полной мере и дееспособным;
   А также поскольку упомянутый  принц  Нигель  неспособен  в  настоящее
время и, вероятно, не будет способен в будущем принять на себя всю  силу
Халдейнов, а временное исполнение королевских обязанностей уже возложено
на его сына и наследника принца Конала;
   Поэтому духовная и магическая власть должна принадлежать его  сыну  и
наследнику.
   Для этой цели вышеуказанные герцог Аларик, герцог  Дункан  и  епископ
Денис собрались вместе, в  присутствии  вышеупомянутого  принца  Нигеля,
чтобы  исполнить  необходимые  ритуалы  для  передачи  этой  власти  его
высочеству, принцу Коналу Блейну Клуиму Утиру Халдейну.
   Подпись:  Морган,  герцог  Корвинский;  Маклайн,  герцог  Кассанский;
Арилан, епископ Дхасский."
   Подписи и печати каждого стояли внизу листа.
   Теперь Арилан подвел Конала к документу, чтобы он тоже его  подписал,
Дункан расправил лист на столе,  а  Арилан  вручил  Коналу  перо.  Конал
аккуратно вывел буквы -  Конал  Interrex,  завершив  подпись  витиеватым
росчерком, что практически  исключало  возможность  подделки  подписи  и
делало ее уникальной. Но когда он отложил перо и вопросительно посмотрел
на Дункана, не зная, что делать с печатью,  Арилан  отвел  его  назад  к
аналою и заставил вновь преклонить колена, призывая к молчанию, приложив
указательный палец к губам. Бросив  быстрый  взгляд  на  Конала,  Морган
достал тонкий стилет из рясы и осторожно снял большой палец правой  руки
Нигеля с рукояти меча.
   - Так требует традиция, - прошептал Арилан  в  ухо  Коналу.  -  Такие
документы скрепляются кровью.
   Морган быстро проколол большой палец Нигеля концом стилета и  на  нем
тут же появилась  блестящая  капля  крови,  к  которой  Дункан  приложил
пергамент, затем к пергаменту  крепко  приложили  палец  Нигеля.  Это  и
служило печатью. Потом Морган протер палец Нигеля чистым куском материи,
переданным ему Дунканом, и прижал палец ладонью, чтобы остановить  кровь
и заживить ранку. Дункан передал документ Арилану, который  положил  его
перед Коналом.
   - Ты будешь скреплять его  несколько  по-другому,  -  сказал  Арилан,
когда Дункан принес небольшой поднос с  бокового  столика.  Морган  тоже
подошел и взял его в  руки.  На  подносе  лежало  Кольцо  Огня  Келсона;
серьга, украшенная голубым сапфиром в форме звезды; иголка с продернутой
белой шелковой ниткой,  а  такая  небольшая  заткнутая  ваткой  склянка.
Дункан взял склянку и один раз перевернул вверх  дном,  смачивая  ватку.
Арилан подошел поближе  к  преклонившему  колена  Коналу,  оседлал  его,
слегка зажав голову коленями с двух сторон.
   - Глаз Цыгана утерян с Келсоном,  -  пояснил  Морган,  наблюдая,  как
Дункан смачивает мочку правого уха Конала, а затем дезинфицирует  иголку
и серьгу. - Это вдвойне неудачно: у нас сложилось  впечатление,  что  он
всегда  играл  определенную  роль  в   передаче   потенциала   Халдейнов
наследникам престола. Я  точно  знаю,  что  он  использовался  во  время
ритуалов Келсона и Нигеля; правда, у меня есть  основания  считать,  что
его вдели в ухо Бриону, когда тот  был  еще  мальчиком,  и  между  двумя
частями ритуала прошло от десяти до пятнадцати лет. Кольцо Огня без него
может сработать совсем по-другому, но оно у нас осталось, а Глаза Цыгана
нет. В  любом  случае  мы  с  Дунканом  попытались  наделить  заменяющий
драгоценный камень - голубой сапфир - тем видом энергии, которая имелась
в Глазе Цыгана - чего должно быть достаточно  для  наших  целей.  Важный
элемент передачи, как мы считаем, связан с кровью, а не самим камнем. Он
нужен для скрепления печатью документа, который ты только что подписал.
   Кольцо Огня с гранатом тоже заряжается твоей кровью, так что  мы  все
сделаем одновременно. Не беспокойся: тебя уколют только один раз.
   Он наблюдал за тем, как Конал закрыл глаза, а  Дункан  близко  поднес
иглу. Принц и не дернулся, когда Дункан  быстро  сделал  надрез.  Арилан
приподнял лист пергамента, чтобы Дункан капнул кровью  Конала  на  него.
Конал открыл глаза и следил за происходящим, а потом без  дополнительных
приглашений опустил в кровь  палец,  таким  образом  скрепляя  документ.
Принц ничего не  сказал,  когда  Дункан  поднес  Кольцо  Огня  к  крови,
капающей с мочки уха и, казалось, не замечал,  как  Дункан  положил  его
назад на поднос и огромный неограненный  гранат  в  центре  потемнел  не
только от крови, а чего-то еще.
   Но Конал сморщился, когда Дункан продел дужку сапфира  сквозь  только
что проделанную дырку.
   - Я заживлю ранку, если ты расслабишься и снимешь свои защиты, - тихо
сказал Дункан,  слегка  накрывая  и  драгоценный  камень,  и  мочку  уха
пальцами. - Незачем страдать больше, чем необходимо.
   Конал тяжело вздохнул, услышав это, а через несколько секунд  на  его
лице уже появилось облегчение. Тогда Дункан убрал пальцы. Арилан отошел,
чтобы  положить  скрепленный  кровью  документ  на   небольшой   столик,
установленный у противоположной стены. Затем  он  вернулся  и  встал  за
спиной Конала, Дункан вернулся на свое место  у  постели  Нигеля  слева,
снова приняв ритуальную позу со скрещенными на груди  руками.  Заговорил
Морган.
   - А теперь я требую от тебя, Конал Блейн Клуим Утир, как от истинного
законного наследника Нигеля Клуима Гвидиона  Раиса,  засвидетельствовать
законное изъятие сил Халдейнов у Нигеля Клуима Гвидиона Раиса.
   Морган закрыл глаза и вытянул руки вперед, держа их на  уровне  плеч,
ладонями  вверх,  подобно  священнослужителю,  взывающему  к   Богу,   и
провозгласил:
   - И для этой цели я призываю и велю явиться незримых свидетелей, дабы
они могли одобрить и стать свидетелями сего действа. Пусть  защитят  нас
от всех опасностей и врагов с Востока во имя Ра-фа-ила.
   Он пропел имя архангела, а когда последняя нота  заглохла,  Дункан  с
Ариланом хором воскликнули:
   - Аминь.
   - И пусть мы также будем защищены ото всех опасностей и врагов с Юга,
во имя Ми-ха-ила.
   - Аминь, - сказали оба священнослужителя.
   - Пусть мы будем защищены ото всех опасностей и врагов с  Запада,  во
имя Гав-ри-ила.
   - Аминь.
   - И, наконец, пусть мы  будем  защищены  от  опасностей  и  врагов  с
Севера, во имя У-ри-ила.
   -  Аминь,  аминь,  аминь.  Мы  продолжаем  с  открытым   сердцем,   -
провозгласили священники.
   Когда Морган вновь скрестил руки на груди и  склонил  голову,  Арилан
положил руку на шею Конала  сзади,  заставляя  его  склонить  голову  на
сложенные руки, в то время как правая рука поднялась  ладонью  вперед  в
направлении Нигеля, словно в благословении.
   - Да будет славен Создатель, отныне и во веки веков, - сказал Арилан,
сотворяя крестное знамение над лежащим без движения Нигелем, - начало  и
конец, альфа и омега.
   Затем его рука нарисовала в воздухе греческие  буквы  -  над  головой
Нигеля и в ногах, потом изобразила символы элементов  в  четырех  концах
креста, после чего Арилан продолжил:
   - Ему принадлежат времена года и века. Ему слава и власть отныне и во
веки веков.
   Слова, хотя Моргану и  доводилось  слышать  их  раньше  в  магическом
контексте, обычно использовались  для  освящения  пасхальных  свечей  и,
возможно, имели  дополнительный  оттенок,  признавая  Нигеля  жертвой  и
жертвователем - как на самом деле и были все  Святые  Короли  для  своих
народов.
   - Благослови нас. Господи, -  завершил  Арилан  -  Благословенно  имя
Твое.
   Закончив говорить, он отпустил шею Конала и скрестил  руки  на  груди
точно так же, как Морган и Дункан, а Морган, бросив  быстрый  взгляд  на
Дункана, протянул руки и положил левую на лоб Нигеля, а  правую  на  меч
Халдейнов под руками Нигеля. Дункан последовал его примеру, но наоборот:
положив правую руку на лоб Нигеля и левую на клинок. Кончики их  пальцев
встретились.
   - И ныне в скорби, - прошептал Морган, - мы  забираем  то,  что  было
дано Нигелю Клуиму Гвидиону Раису в свое время, все, скрепленное  кровью
Халдейнов, и прямо сейчас передаем  твоему,  сыну  и  наследнику  Коналу
Блейну Клуиму Утиру. Да будет так.
   - Да будет так, - прошептал Дункан.
   - Аминь, - сказал Арилан.
   Затем Морган вступил в глубокий ментальный контакт с  Дунканом,  пока
их единение не стало  полным.  Потребовалась  целая  минута,  чтобы  его
достичь, а затем они стали извлекать силу из Нигеля. В дальнейшем Морган
не был уверен, в самом ли деле Нигель что-то потерял во время процедуры,
но  когда  они  с  Дунканом  разорвали  связь,  почувствовав  физическое
истощение, Моргану показалось, что он ощущает, как новая сила пульсирует
в мече - гораздо большая, чем обычно в магическом клинке.
   Он вынул оружие из-под рук Нигеля и подождал, пока Дункан не скрестит
по-новому руки бесчувственного принца, а затем  поднес  рукоять  меча  к
губам Нигеля и дотронулся до них. После этого Морган перенес меч в центр
комнаты, его рука крепко сжимала рукоять в самом низу, как можно ближе к
лезвию. Он встал, повернувшись лицом на Восток, и подождал, пока  Дункан
с Ариланом не подведут Конала и не поставят его прямо за ним.
   Арилан взял кропило и, встав перед Морганом,  поклонился  востоку,  а
потом начал создавать вокруг них круг, по часовой стрелке брызгая святой
водой, чтобы  обозначить  периметр.  Дункан  зажег  свечи  на  маленьком
столике, который ранее передвинул в центр Арилан, затем  поднес  к  огню
документ, который они все подписали и скрепили печатями, и положил его в
небольшую глиняную миску после того, как пергамент охватило огнем.
   - Пусть это подношение,  благословенное  Тобой,  поднимется  к  Тебе,
Господи, - сказал Дункан, сотворив над  чашей  крестное  знамение.