аюкая на коленях большеглазое Дитя. В воздухе висел запах ладана.
     Здесь Азим ненадолго оставил их, восхищенных красотой этого места, но вскоре вернулся, чтобы впустить Моргана с Ариланом, после чего вновь исчез. Келсон расправил плечи, завидев двоих вновь прибывших, и церемонно склонил голову в приветственном поклоне перед епископом-Дерини.
     - Спасибо, что пришли, - произнес он негромко. - И прошу прощения, что вызвал вас в столь поздний час.
     Арилан кивнул и протянул переплетенную Библию Дугалу, после чего снял с себя темный плащ с капюшоном. Под ним оказалась пурпурная епископская ряса с белоснежным стихарем и епитрахилью; золотое распятие епископа ярким пятном выделялось на белой ткани.
     - Не могу поверить, чтобы это была какая-то внезапная прихоть, поэтому мне остается лишь гадать, почему вы не сочли нужным поведать нам обо всем вчера вечером, - промолвил он, вновь взяв Библию из рук Дугала. - Когда вы решились на это?.
     Я одобряю ваш выбор - да и кто бы мог не одобрить его? Но если бы вы сразу сказали нам правду, это избавило бы нас от мучительных минут притворства.
     Келсон смущенно потупился, не глядя ни на Арилана, ни на Моргана, который также снял с себя неприметный темный плащ и оказался в парадном одеянии, приличествующем помолвке короля.
     - Можете мне поверить, я бы предпочел, чтобы все было по-другому, - отозвался он вполголоса. - Но вчера вечером еще ничего не было решено окончательно. Росана сообщила мне после свадьбы Джатама и Джаннивер, что выбрала для меня невесту. Я долго размышлял об этом и молился... Но даже когда отправился сегодня на встречу с Аракси, то еще не был до конца уверен, что сделаю это.
     - Но сейчас вы намерены принести клятву перед Богом, - возразил Арилан. - Намерены ли вы сдержать свой обет?
     Келсон с трудом сглотнул и медленно опустил голову, по-прежнему не встречаясь взглядом с Ариланом.
     - Я должен его сдержать. Ради Гвиннеда. Мне нужен наследник. Нельзя больше тянуть с этим... Кроме того, теперь уже ничего не изменится. Росана приняла окончательное решение и сама предложила мне выбранную ею замену. Это.., разумный выбор.
     Никто во всем Гвиннеде не мог бы возразить против такого брака, и я.., мне нравилась Аракси, когда мы были детьми. Может быть, похожее чувство возникнет между нами вновь.
     - Возможно, - согласился Арилан. - Это куда больше, чем то, на что могут рассчитывать многие короли и королевы, и мне ни к чему повторять вам, насколько я сожалею, что.., все так несчастливо складывалось для вас с прежними невестами.
     - Знаю, - прошептал Келсон. Он внезапно поймал себя на том, что вертит в руках остатки кольца Сиданы, которые принес, чтобы вернуть Арилану.
     Распахнув ладонь, он протянул епископу эту монету своей скорби.
     - Вот перед вами залог моей решимости и того, что я не отступлю с избранного пути, - произнес он уверенно. - Прежде это было кольцо Сиданы. - И Росани, добавил он про себя. - Я подумал, что не стоит больше хранить его, поскольку сейчас я должен принести новую клятву. И мне понадобится другое кольцо для.., для моей королевы.
     Арилан, кивнув, взял плоский золотой кругляшок и спрятал его куда-то под стихарь.
     - Мы поговорим об этом позже, - не без сочувствия промолвил он. - А пока давайте обсудим предстоящую церемонию. Она будет короткой.., полагаю, на благо всем присутствующим.
     Они как раз успели закончить с этим и наметили вероятную дату грядущей свадьбы, когда негромкий стук в дверь возвестил о прибытии невесты и ее семейства.
     Первой вошла Сиворн, за ней барон Летальд и отчим Аракси, барон Савил. Сиворн, приблизившись, поцеловала Келсона в щеку, а Савил с Летальдом поклонились ему. Аракси и ее сестра проскользнули в молельню, держась за руки, а следом вошел Азим, неслышно затворив дверь, и так и оставался на входе во время всей церемонии.
     Поприветствовав Арилана, Сиворн с мужем и братом отошли к восточной стене и застыли там, под ласковым взором Богородицы. Ришель помогла Аракси снять плащ, а Келсон со своими приближенными также заняли отведенные им места: Морган напротив родителей Аракси, а Дугал - рядом с Келсоном как свидетель. Ришель подвела сестру к королю, затем, отступив, стала рядом с Дугалом.
     На Аракси по-прежнему было ее зеленое платье, однако, как символ своего девичества, она распустила светлые волосы, и теперь они рассыпались по плечам и по спине золотистым водопадом. На голове ее красовался золотой обруч, украшенный изумрудами.
     Она послала Келсону робкую неуверенную улыбку, после чего обернулась к Арилану, преклонив вместе со всеми колени, когда епископ-Дерини пригласил их присоединиться к нему в молитве.
     - Adjutorium nostrum in nomine Domini.
     - Qui fecit caelam et terram.
     - Domine, exaudi orationem meam.
     - Et clamor meas ad te venial.
     Помощь нам в имени Господнем... Что сотворил небо и землю... Господи, услышь мою молитву... И зов мой достигнет тебя...
     - Dominus vobiscum.
     - Et cum spiritu tuo.
     - Oremus.
     Шепотом они прочитали Gloria, Paternoster, Ave и еще раз Gloria, после чего священник развернулся к присутствующим и сделал им знак подняться на ноги. Как и было намечено, благодаря молитве? все они вошли в легкий транс сосредоточения. Свет лампад бросал золотистые отблески на лицо и волосы Аракси, и Келсон поразился ее красоте, когда подал ей руку, чтобы помочь встать, но тут же отпустил ее пальцы и сосредоточенно уставился на Библию, которую Арилан прижимал к груди.
     - Возлюбленные братья во Христе, - провозгласил епископ-Дерини. - Полагаю, все вы знаете, что за обстоятельства привели нас сюда сегодня и с какой целью. Вот уже много лет я служу дому Халдейнов, сквозь множество испытаний, и - если не считать единственного прискорбного примера, - я не помню такого случая, чтобы отпрыск рода Халдейнов не проявил себя должным образом, как человек отважный, порядочный и честный.
     Он передохнул, чтобы продолжить, и Келсон на миг прикрыл глаза, осознав, что Арилан говорил сейчас о Конале, - который один был виноват во всем, что случилось с ними.
     - Дорога, что привела нас сюда, была для всех нелегкой, - продолжил Арилан. - И никто не может обещать, что путь впереди будет безоблачным. Любой брак представляет свои трудности, и в этом случае особенно. Однако, что бы ни уготовило будущее этим двоим Халдейнам, каких бы жертв оно от них ни потребовало, я не сомневаюсь, что благодаря доброй воле, чувству чести, долга и отваги, которыми так славен их род, они преодолеют все беды и трудности, добьются успеха, и мы все убедимся, что нынче было принято наилучшее и самое верное решение для всего Гвиннеда.
     Он повернулся к Аракси.
     - Сударыня, учитывая скорый брак вашей сестры и поездку короля в Торент, где его могут поджидать многие опасности, король предлагает, чтобы в своих обручальных обетах вы указали бы лишь то, что бракосочетание должно состояться до конца года. Насколько я понимаю, был предложен для этого день святого Михаила. Вы согласны?
     Она молча склонила голову, и он, ласково улыбнувшись, протянул Библию, на которую она уверенным движением возложила руку.
     - Аракси Леана Халдейн, перед Богом и этими свидетелями, обещаешь ли ты и даешь зарок, что вступишь в брак с Келсоном Синхилом Райсом Энтони Халдейном до конца года по обряду нашей святой матери Церкви?
     Бросив взгляд на Келсона, ровным спокойным голосом она отозвалась:
     - Обещаю и даю в том зарок, перед Богом и свидетелями.
     Она убрала руку, и Арилан перевел взгляд на Келсона, который теперь также возложил ладонь на священную книгу. Словно откуда-то из невероятного далека до него донесся голос епископа:
     - Келсон Синхил Райе Энтони Халдейн, перед Богом и свидетелями обещаешь ли ты и даешь зарок вступить в брак с Аракси Леаной Халдейн до конца этого года по обряду нашей святой матери Церкви?
     Келсону показалось, что сердце в груди его сжалось в крохотный болезненный комок, однако он сумел ответить голосом столь же ровным и уверенным, как у Аракси:
     - Обещаю и даю в том зарок, перед Богом и свидетелями.
     - Аминь, - отозвался Арилан вполголоса и вновь прижал Библию к груди. - Есть ли у вас кольцо, дабы скрепить сей обет?
     Дождавшись кивка Келсона, епископ протянул ему раскрытую Библию. Словно сторонний наблюдатель, Келсон принял из рук Дугала перстень с сапфиром и положил его на страницу, бездумно глядя, как Арилан чертит над кольцом знак креста, а затем в благословении возлагает на него ладонь.
     - Господи, молим тебя благословить сие кольцо и принять его как знак верности, и пусть тот, кто вручает его, и та, что будет его носить, всегда следуют Твоим путям с честью и в добром расположении, и пусть сие кольцо станет для них знаком поддержки, и да трудятся они и впредь во имя Твое. In nomine Patris, et Filii, et Spiritus Sancti, Amen.
     Подходящее благословение, - подумал Келсон невольно, когда Арилан протянул раскрытую книгу с лежащим на ней перстнем Аракси. В нем говорится не о любви, но о верности, чести и добром расположении. Должно быть, этого считалось достаточно для короля.
     Чувствуя внутри полную опустошенность, он взял Аракси за левую руку и надел кольцо на безымянный палец. Оно оказалось слишком большим для нее, и она со слабой улыбкой сжала руку в кулак, чтобы перстень не слетел, и в жесте ее и в улыбке сквозило такое безраздельное доверие.., что Келсон почувствовал себя полным негодяем.
     - А теперь протяните мне правую руку и преклоните колена для благословения, - произнес Арилан, передавая Дугалу Библию.
     Теперь, когда первый шаг был, наконец, сделан, Келсон не чувствовал более никаких колебаний, и, приняв у епископа правую руку Аракси, опираясь на ладонь Арилана вместе с нареченной невестой, преклонил колени. За спиною Аракси кто-то негромко всхлипывал, - должно быть, то была Сиворн. Дугал и Морган, оба подняли плотные защиты и были совершенно недоступны для ментального прикосновения.
     Склонив голову, Келсон выслушал положенные слова благословения, не вникая в их смысл, ибо его собственная молитва в этот миг была предназначена не Господу, но Росане: он безмолвно молил ее о прощении и скорбел о том, что так и не сбылось между ними.
     Аминь, слетевшее с уст Арилана, рывком вернуло его в настоящее, но не до конца вызвало к реальности, ибо какой-то частью сознания он продолжал наблюдать за происходящим словно бы со стороны, извне собственного тела... Видел, как он обменивается целомудренным поцелуем с Аракси и принимает добрые пожелания всех тех, кто были свидетелями их помолвки.
     Вскоре вслед за этим, сославшись на поздний час, усталость и неминуемый утренний отъезд, он любезно пожелал всем доброй ночи. Морган так и не сказал ни единого слова, собравшись уходить вместе с Ариланом, и лишь на миг коснулся руки Келсона, давая тому возможность ощутить сочувствие и сострадание, после чего они оба с епископом-Дерини удалились восвояси. Келсон позволил Азиму сопроводить их с Дугалом в отведенные королю покои и устало рухнул в кресло, едва лишь Дугал наконец запер дверь.
     - Ты как, в порядке? - встревоженно спросил его Дугал.
     Келсон лишь пожал плечами и снял корону.
     - Нет, но спасибо, что был рядом.
     Дугал склонил голову.
     - Я был бы счастлив, если бы мог хоть чем-то помочь. Совсем не об этом мы когда-то мечтали, и я знаю, как тяжело это далось тебе.
     - В самом деле? - отозвался Келсон шепотом, и это был скорее не вопрос, а тоскливое утверждение, которое не требовало ответа.
     В это же самое время, спрятавшись глубоко в тени в дальнем крыле замка, Денис Арилан поджидал другого человека и, заслышав приближающиеся шаги, вышел на свет, как раз в тот миг, когда Азим вышел из-за поворота коридора, после того как благополучно препроводил Келсона с Дугалом в их покои.
     - Нам нужно поговорить, - объявил епископ, сурово глядя на собрата-Дерини.
     Азим быстрым оценивающим взглядом окинул коридор впереди и сзади, а затем кивнул.
     - Ты знал, - прошептал Арилан. - Ты все подстроил. Ты солгал Совету.
     Азим покачал головой и, положив руку на локоть Арилана, привлек его ближе, отвечая едва слышным шепотом.
     - Я не лгал... Разве такое возможно перед вами?
     Я просто не сказал правду. До сегодняшнего дня не было никакой договоренности. Это была лишь задумка моей племянницы. Келсон мог и не согласиться. Однако теперь, когда он сделал это, мы можем быть уверены, что на троне Гвиннеда окажутся супруги-Дерини - ибо я по-прежнему убежден, что у Халдейнов в жилах тоже течет кровь Дерини.
     Арилан глубоко вздохнул.
     - Ты ходишь по грани, Азим, - пробормотал он.
     - Тебе прекрасно известно, что женитьба Келсона была основной заботой Совета уже многие годы...
     Задолго до того, как ты стал его членом.
     - Но Совет, несмотря на всю свою мудрость, знает ответы не на все вопросы, - возразил Азим. - Мы были в тупике. Переубедить Росану оказалось невозможно. И в этом случае ход должен был сделать кто-то другой. И теперь, когда она предложила ему разумный компромисс, король совершил первый шаг. Гвиннед должен идти вперед, если мы желаем поддержать равновесие в Одиннадцати Королевствах.
     Арилан глубоко вздохнул, силясь взять себя в руки.
     - Следует немедленно сообщить обо всем Совету.
     - Совету невозможно сообщить сейчас, ибо у нас нет прямого доступа туда, - пояснил Азим. - Разумеется, где-то в замке должен быть Портал, но я пока его не обнаружил. И мне бы не хотелось спрашивать у Летальда... Если только ты не желаешь признаться ему в своей принадлежности к Совету.
     - Есть и иные способы, - возразил Арилан.
     - Да, но новости такого рода в данный момент лишь спровоцируют бесплодные и ненужные споры, а мы никому и ничего не сможем объяснить.
     - То есть ты заранее предполагаешь, что они будут не согласны, - пробормотал Арилан.
     - Подозреваю, что да.., по крайней мере, некоторые из них. Именно поэтому не следует сообщать ни о чем посторонним, хотя бы до тех пор, пока Лайем-Лайбс не займет свой престол. Когда перед Советом встает слишком много различных задач, он порой разбрасывается и утрачивает сосредоточенность. У нас будет время вернуться к проблемам Гвиннеда, когда мы покончим с делами в Торенте.
     Арилан вновь тяжело вздохнул, вынужденный признать правоту Азима. Хотя он заседал в Совете всего несколько месяцев, адепт из южной пустыни уже успел должным образом оценить все недостатки и силу Камберианского Совета, и он был совершенно прав, когда утверждал, что задачи, ожидающие своего решения в Торенте, могут оказаться гораздо более важными, чем все, что случилось сегодня.
     - Но, возможно, им следовало бы сообщить о покушении? - спросил он.
     - Зачем? - парировал Азим. - Разве они смогут предотвратить следующее?
     - Но мы должны это сделать, - заявил Арилан. - Полагаешь, это его дядья?
     - Кто же еще? - пожал плечами Азим. - Однако я сомневаюсь, что это мог оказаться Матиас. Что же касается его братьев в Белдоре...
     Не добавив больше ни слова, он лишь многозначительно поднял брови. Арилан с трудом подавил дрожь дурных предчувствий.
     - Жаль, что ты не можешь отправиться с нами, - промолвил он.
     - Я отстану всего на один день, - заверил его Азим. - А, возможно, прибуду даже скорее. Корабль из Нур-Халая ожидается послезавтра, и мне необходимо дождаться указаний от брата. Королю ничего не грозит, пока он не достигнет Белдора, а к тому времени, надеюсь, что смогу присоединиться к вам.
     - Ладно, - шепотом промолвил Арилан. - Я вижу, что ты принял решение и его не изменишь. И да поможет нам Бог. Да поможет он всем нам.

Глава тринадцатая

     Ты возжигаешь светильник мой. Господи;
     Бог мой просвещает тьму мою
     Псалтирь 17:29

     На следующее утро, пока свита короля готовилась к отплытию с острова Орсал, а сам Келсон всеми силами старался выбросить из памяти все происшедшее накануне, другие люди в Ремуте, которые пока и не подозревали о состоявшейся помолвке, также обсуждали брачные приготовления.
     - Признаюсь честно, я была потрясена, когда узнала о том, что мой Рори влюблен в эту малышку Рэмси, - заметила Мерауд Джехане после мессы и завтрака, когда обе они уселись за вышивание в солнечной гостиной Мерауд. - Не могу даже себе представить, когда он успел. Меарцы были здесь всего две недели.
     Джехана не сводила пристального взора с изогнутого листка, который очерчивала аккуратными плотными стежками. Нигель поведал им обо всем лишь час назад, и она до сих пор не успела охватить эту новость во всей полноте, и радость за Мерауд смешивалась в ее сердце с горечью разочарования, поскольку она надеялась, что Келсон изберет Ноэли Рэмси себе в жены.
     - Насколько я поняла по словам Нигеля, Рори будет счастлив, если этот брак состоится, - заметила она. - Впрочем, никто и не мог бы противиться союзу, заключенному по любви, тем более, когда это и в интересах державы. Подобное редко случается с людьми королевской крови. Нам с тобой очень повезло.
     - О, да, повезло, - Мерауд с улыбкой отложила вышивание. - Помню, как я впервые увидела Мигеля. Это было в тот самый день, когда его посвящали в рыцари, в год этого ужасного восстания в Истмарке. Вы с Брионом были тогда женаты всего год, и я приехала ко двору с моим братом Сэйром, чтобы стать придворной дамой королевы Ричелдис. Мне было всего пятнадцать, а Сэйр, моложе на три года, должен был стать оруженосцем герцога Ричарда. Он так этим гордился...
     Задумчивая улыбка сделала Мерауд похожей на ту девушку, которой она была когда-то. Плавным движением она встряхнула вышивку, и острая игла повисла на шелковой нити.
     - Помню, как мы выстроились в ряд с остальными новыми камеристками королевы, все такие неопытные и потрясенные, ничего похожего на то, как все у нас было дома в Рендале. А вы с Брионом показались мне словно вышедшими из легенды - и было ясно, что вы обожаете друг друга. А когда Нигель опустился перед вами на колени, чтобы принять акколаду от руки брата...
     Покачав головой, она глубоко вздохнула.
     - Кажется, у меня подкосились колени, когда я смотрела на него, и сердце перестало биться. Всю эту долгую зиму и весну я молилась, чтобы он обратил на меня внимание... Как и все прочие дамы при дворе, и не только благородные дамы. И все вместе мы заливались слезами, когда они с Брионом и Ричардом, и другими юношами отправились на войну... И продолжала рыдать в подушку еще много ночей подряд, особенно когда стали приходить донесения из войска. Я была в ужасе, что он может не вернуться, - и что по-прежнему не будет меня замечать, даже если придет с войны живым и невредимым... Но, конечно, он вернулся, по-настоящему заслужив рыцарские шпоры, которые вручили ему во время акколады. И, поразительное дело, он меня наконец заметил. А после этого, думаю, никто из нас уже больше никогда не обращал внимания ни на кого больше.
     Джехана также перестала вышивать, слушая рассказ Мерауд и вспоминая свою собственную жизнь в те времена, прежде чем запретная магия, которой пользовался Брион, воздвигла между ними непреодолимую стену. Она по-прежнему любила его - и всегда будет любить - но их отношения изменились навсегда, когда она узнала правду об истмаркском походе и о битве с Марлуком, и о том, как ее возлюбленный Брион с помощью полукровки Дерини Аларика Моргана сумел сохранить свой престол благодаря запретному колдовству. Хуже того, эти двое не пощадили и ее сына, который сейчас отправился в путь в далекую страну, где ему грозила гибель от той же самой проклятой магии, - и даже нечто худшее, чем просто гибель телесная. Ему грозило проклятье души.
     Мерауд, словно уловив отголоски ее горечи, протянула руку и сочувственно погладила королеву по плечу.
     - Дорогая моя Джехана, мы тоже все тревожимся за Келсона.
     Пожав плечами, та отложила в сторону вышивание.
     - Он сын своего отца и унаследовал его упрямство, увы, но мне не под силу заставить его свернуть с избранного пути. Однако и если бы я оказалась на эт