ю память,  добывая  информацию,--говорилось о  принесении
кровавых жертв,  о поклонении  демонам. Он  считал все это чушью.  Еще  одна
книжка  утверждала, что  изменение облика совсем невозможно,  хотя  в  свете
того, что он услышал от Камбера, это было неверно.
     Просмотрев содержимое своей памяти, Рис понял, что у него нет ни одного
определенного факта относительно  изменения облика. Отсюда он заключил,  что
крайне мало знает об этом предмете и это большой пробел в его образовании.
     Он  со  вздохом выпрямился и  пошел в  церковь. Уже  прошло  достаточно
времени,  чтобы Камбер  и Йорам  разрешили все свои противоречия.  Он быстро
нашел Вульфера и Кринана и молча повел их в ризницу. Рис осторожно  постучал
в дверь, открыл ее и пропустил слуг в комнату.
     В ризнице  горело огромное количество свечей, расставленных вдоль стен.
Комната была ярко освещена, так что света было достаточно,  чтобы  разогнать
темные суеверные страхи. Камбер неподвижно стоял возле  алтаря. Пламя свечей
превратило  серебро  его волос в красное  золото. Йорам  стоял чуть  позади,
опираясь обеими  руками  о край  стола.  Он весь  напрягся, когда  открылась
дверь, но не двинулся с Места.
     Когда   за  вошедшими  закрылась  дверь  и  на  нее  наложили  охранные
заклинания, Камбер повернулся к слугам.
     -- Благодарю,  что пришли сюда, друзья мои,--сказал он, обнимая каждого
по очереди.
     Кринан  нервно  пожал  руку  Камбера,  глаза его  беспокойно  блестели.
Вульфер же  спокойно  встал  на  колени,  поцеловал руку  Камбера,  и  слезы
навернулись на его глаза.
     --  Простите, что я привез сюда молодого  господина мертвым,--прохрипел
старик.--Я клялся, что буду всегда охранять его, но...
     --  Тебе  не  в  чем  винить  себя,  старик,--сказал  Камбер,  поднимая
Вульфера.--Я очень признателен тебе за твою искреннюю скорбь.
     Вульфер не мог говорить, и только молча кивнул. Кринан  проглотил слюну
и опустил голову.
     -- Но я пригласил вас сюда не дли того, чтобы предаться скорби,--сказал
Камбер и знаком приказал Рису встать рядом с Йорамом.
     --  Я хотел вас  спросить, согласны ли вы по  доброй воле подвергнуться
риску в память о вашем господине? Я не  могу объяснить вам подробнее причины
своей просьбы, но  эта служба может оказаться для вас последней. Сделаете ли
вы это для него?
     В их глазах читался страх, но они согласно кивнули.
     Рис тихо подошел к Йораму и легко коснулся его руки. Священник кивнул и
повернулся к  ним.  Лицо его было  спокойно, сосредоточено,  волосы казались
серебряными в свете свечей.
     Все смотрели на Камбера.
     --  Хорошо,--сказал  Камбер.--Я не могу сказать, зачем,  но необходимо,
чтобы  отец  Йорам  и лорд  Рис  выехали  отсюда  еще  до похорон, никем  не
замеченные. Само по себе это не составляет проблемы--лошади и все  остальное
уже  готово. Однако все дело в том, что они  должны быть на похоронах, иначе
солдаты заподозрят неладное. Нам нужна ваша помощь.
     Двое слуг переглянулись и  снова  уставились на  Камбера. Кринан нервно
облизнул пересохшие губы.
     -- Вам нужно, чтобы кто-нибудь сыграл их роли, милорд?
     -- Да.
     Кринан обвел всех взглядом.
     -- Прошу прощения, милорд, но мне  кажется, что мы  не очень  похожи на
отца  Йорама и  лорда Риса.  В темноте, может, меня и можно спутать с лордом
Рисом, но...
     Вульфер тоже  наконец  обрел  дар речи и  тоже не  смог сдержать своего
скептицизма.
     -- Это верно, милорд. Мы совсем не похожи на молодых лордов.
     --  Если  вы  разрешите,  я  сделаю вас  совершенно  похожими,--ответил
Камбер.
     Тон его  был  таким, что слуги замерли, внезапно осознав,  о  чем  идет
речь. Вульфер  проглотил комок в горле, и  когда вновь  заговорил, голос его
был тих и жалобен.
     -- Посредством магии, милорд? Камбер кивнул, и Кринан вздрогнул.
     -- Это опасно, сэр?
     -- Только  не  для  вас. Немножко для меня,  Йорама и Риса.  Когда  все
кончится,  вы ничего не будете помнить. Я  верну вам  облик сегодня вечером,
когда все разойдутся на отдых.
     Кринан кашлянул, стараясь сформулировать вопрос.
     -- А что если случится непредвиденное?
     -- С магией?
     -- Нет. Я просто имею в виду, вдруг нас узнают люди короля?
     Камбер улыбнулся с облегчением.
     -- Это исключено. Вас не узнает никто, даже моя дочь, если,  конечно, я
не  предупрежу ее. Для  всех  остальных вы и  по  облику, и  по голосу, и по
манерам будете Йорамом и  Рисом. Но я  не буду  вдаваться  в детали, которые
понапрасну  встревожат  вас.  Доверьтесь мне, и  я не причиню вам  вреда. Вы
позволите мне это?
     Наступила долгая тишина,  в течение которой Кринан и Вульфер обдумывали
все условия услышанного.
     Затем Вульфер упал на колени и склонил голову.
     --  Я  человек  ваш  и  лорда  Катана.  Много  лет назад  я  поклялся в
преданности вам и вашей семье.  Если я могу сослужить последнюю службу моему
хозяину, то я сделаю это.
     --  Спасибо, Вульфер,--прошептал  Камбер. Он похлопал по плечу  верного
слугу и взглянул  на Кринана.--А ты, Кринан?  Я не хочу  давить  на тебя, но
время не ждет.
     Кринан опустил голову.
     -- Молодые лорды не поскачут убивать короля?
     -- Они не ищут мести, Кринан. Они не поскачут к Имру в Валорет.
     -- Хорошо, сэр. Тогда я тоже согласен, я тоже ваш человек.
     Камбер с улыбкой пожал его руку и поднял с колен Вульфера.
     -- Вульфер, ты с  Йорамом выйдешь  отсюда и подождешь снаружи несколько
минут. Рис, поменяйся одеждой с Кринаном.
     Пока  все четверо выполняли  приказы Камбера,  старый  дерини  отошел к
алтарю, взял свечу и стал всматриваться в ее пламя, готовясь к делу.
     Он обернулся  и  осмотрел  комнату.  Рис  помогав  Кринану  натянуть  и
застегнуть зеленый плащ целителя,  а сам он  уже был одет в  простую  одежду
первого телохранителя Катана.
     -- Тебе идет зеленый цвет, Кринан,--сказал Камбер. Он беспечно  подошел
к Кринану, стараясь успокоить его. Кринан с трудом сглотнул, расправил плечи
и стал казаться немного выше ростом.
     Камбер  вложил  в  его руку  свечу. Затем на пол были поставлены четыре
свечи, образовавшие квадрат со  стороной  пять футов, и  в  центре  квадрата
встал Кринан.  Другая  свеча,  незажженная,  была в  руках  Риса.  Затем два
дерини--Целитель  и  ученый--присоединились  к Кринану. Рис встал справа  от
него, а Камбер  лицом к ним  обоим. Камбер осторожно возложил  руки на  руку
Кринана, в которой была свеча, и Кринан вздрогнул.
     -- Не бойся.
     Камбер  улыбнулся,  и  в  его  голосе  прозвучало  что-то,  заставившее
повиноваться ему.
     -- Тебе не нужно ничего делать, только смотреть  в пламя  и ни о чем не
думать.  Расслабься  и  смотри  в  пламя.  Отключись  от  всего  внешнего  и
волнующего тебя,  смотри  только в пламя. Я тебя не оставлю, и ты  будешь со
мной в безопасности.
     Неспособный  сопротивляться, слуга всматривался  в пламя свечи и слушал
постепенно затихающий  и успокаивающий  голос Камбера. Через несколько минут
Кринан пошатнулся, его голова стала опускаться, приближаясь к пламени свечи.
Камбер крепко сжал его руку,  суживая свой контроль  над ним. Глаза  Кринана
закрылись, он как будто уснул.
     -- Хорошо,--сказал Камбер.
     Он отпустил его и обернулся к Рису.
     -- Теперь подожди, пока  я  установлю  защиту,--сказал  он, показав  на
четыре свечи с углах квадрата.--Потом мы начнем.
     Он опустил  голову, прочитал короткое заклинание, слов которого  Рис не
успел уловить,  и задул свечу  в  руке  Кринана  со  словами "аминь". Камбер
вытянул руку к  свече  Риса.  Пальцы его раздвинулись, спокойный и уверенный
взгляд устремился в глаза Риса.
     -- Соедини  свою  руку с  моей и свой мозг  с  моим, и пусть свеча твоя
загорится, когда мы будем едины.
     Торжественно  кивнув, Рис коснулся его  пальцев  и успокоил свой  мозг,
чтобы Камбер  мог войти в него. Он  зажмурил глаза, полностью отключаясь  от
внешнего  мира, и почувствовал,  как ладонь Камбера крепко  прижалась  к его
ладони.  В полном спокойствии  и  полностью  контролируя  себя,  он приказал
пламени вспыхнуть, и тут  же ощутил почти музыкальный резонанс,  отзвук--это
его мозг соединился с мозгом Камбера.
     Теперь он смотрел  глазами Камбера и видел, что свеча в  его левой руке
загорелась  спокойным  пламенем. Его правая рука сжимала  руку  Камбера.  Он
ощущал и видел/как  другая  рука Камбера поднялась, медленно приблизилась ко
лбу Кринана и коснулась его.
     Глаза  Камбера   закрылись,  и  внутри  магического  квадрата  возникло
неземное спокойствие, мир,  какого  не  знавала земля, полное  единение всех
троих, которого  никогда не удавалось достичь людям. Голос Камбера слышался,
как  легкий  шелест  листьев,  колеблемых  летним бризом. Это был  голос  не
простого смертного, и Рис понимал, что говорит Камбер.
     После этих слов Рис  почувствовал,  что слабость охватывает  его члены,
что вся энергия выходит из него и сосредоточивается в руке со свечей.  Пламя
свечи забилось, будто хотело перескочить на свечу Кринана.
     Никто не видел, как золотой  туман окутал комнату,  никто не видел, как
пламя изогнулось  и огненная дуга соединила их руки. Рис внезапно понял, что
все свершилось, что заклинание Камбера сработало.
     Связь  между ними  оборвалась, и Рис чуть не упал от неожиданности.  Он
открыл  глаза и  увидел,  что его  свеча  погасла, а  свеча  в  руке Кринана
загорелась.  Рис взглянул в его  лицо и  ахнул  от удивления. Это  было лицо
самого Риса. Его руки в изумлении  взметнулись вверх, забытая свеча выпала и
покатилась по полу.
     -- Мой Бог!
     Это  было все,  что смог сказать Рис. Камбер улыбнулся и вздохнул.  Его
серебристые глаза подернулись дымкой усталости.
     --  И  никаких  демонов  и прочей дьявольщины,  как видишь,--проговорил
он.--Йорам будет доволен.
     Он прочел заклинание, и охранявший их серебряный круг погас.
     Камбер взял свечу из рук Кринана и  легонько коснулся его лба.  Рис мог
только молча смотреть--благоговейный трепет перед могуществом Камбера  лишил
его дара речи. Ресницы Кринана затрепетали, и глаза раскрылись.
     -- Кринан, ты здесь. Посмотри на меня. Кринан медленно повернул голову.
Его лицо, нет, лицо Риса выразило полное изумление.
     -- Получилось?
     Он даже "пустил петуха", когда осознал, что говорит не своим голосом.
     Улыбнувшись, Камбер  взял его за руку  и  подвел  к небольшому зеркалу.
Кринан ахнул и ощупал руками свое лицо. Даже жесты его были жестами Риса.
     Рис  покачал  головой, а  Камбер  положил  руку на плечо Кринана, чтобы
успокоить его.
     -- Кринан,  привыкни  к своей новой роли и выйди отсюда вместе с Рисом.
Когда  ты полностью освоишься,  возвращайся  в церковь  как  Рис и молись  у
гроба. Я вскоре тоже туда вернусь. Если кто-то будет говорить с тобой, в чем
я, правда, сомневаюсь, веди себя так, как вел бы себя Рис.
     -- Хорошо, сэр.
     Голос был уже уверенный--голос Риса.
     Сам  Рис  все еще с  удивлением качал головой,  когда открывал дверь  и
пропускал вперед своего двойника.
     Йорам и Вульфер  были  у двери. Вульфер был  уже  в  легком  трансе,  в
который ввел его Йорам, и  поэтому он  не видел  двух выходивших из  комнаты
Рисов. Но Йорам при виде этого застыл в изумлении.
     Один из Рисов прошел  мимо  него  и взялся  за ручку  входной  двери, а
другой прислонился к стене.
     Йорам посмотрел на него и понял, что этот Рис--настоящий. Он повернулся
к другу,  но Целитель прижал палец к  губам, призывая  к тишине,  и  они оба
молча смотрели, как двойник Риса открыл дверь и вошел в церковь.
     Сам Рис  был ошарашен случившимся, хотя и был  свидетелем каждой стадии
превращения.  Теперь  он смотрел,  как Йорам  и  Вульфер  переступили  порог
ризницы  и  исчезли  за дверью. Но  он  не стал пытаться  подсмотреть  новое
превращение.  Не потому, что  он  ощущал  вину.  Нет. Ничего грешного в этом
превращении не было. Но все  же он ощущал какое-то  внутреннее беспокойство,
возможно, из-за встречи с двойником.
     Рис  пошел к двери  в церковь и  заглянул в глазок. Он  увидел, как его
двойник  опустился на колени,  увидел, как Эвайн коснулась его руки и  снова
погрузилась в молитву.
     Через несколько минут дверь ризницы открылась, и мимо него прошли Йорам
и Камбер.  Они вошли в церковь и  опустились  на колени возле двойника Риса.
Второй Йорам стоял на пороге ризницы и, когда Рис обернулся к нему, подозвал
друга к себе.
     -- Давай не будем обсуждать  все это, пока не уедем  отсюда,--прошептал
Йорам, пропуская Риса мимо себя в ризницу.--Входи, подземный ход открыт.
     Через час они уже ехали в монастырь святого Фоиллана.

        ГЛАВА 12
     Поэтому с  обдуманностью веди  войну твою, и успех будет при  множестве
совещаний.
     Книга Притчей Соломоновых 24:6
     Весь  вечер продолжалась печальная  церемония похорон.  Все  слова были
сказаны,  могила  подготовлена и освящена старым  отцом Джонасом, приходским
священником,  Вульфером-Йорамом  и  двумя   монахами,  прибывшими  вместе  с
солдатами из Валорета. Когда могила была закрыта, пошел снег, смягчая грубые
очертания могильного холма. Каменный крест, осыпанный снегом, казался чем-то
призрачным  в пляшущем свете  факелов. Последние псалмы  раздавались чисто и
одиноко в звенящем морозном воздухе.
     Затем  жители деревни проводили своего любимого господина и его семью в
замок.
     Камбер похоронил своего  сына во  дворе  деревенской  церкви, поближе к
народу, который он  любил. Процессия  шла  молча,  тишина нарушалась  только
хрустом снега  под ногами  да шипением таявших снежинок, попадавших в  пламя
факелов,  да  еще  зловещее  позвякивание  солдатских доспехов  сопровождало
молчаливую траурную процессию.
     Это молчание было оглушающим.
     Королевские  солдаты  проявили  неожиданный такт.  Несмотря  на  четкий
приказ не выпускать Камбера и его семью из поля зрения, они старались мешать
как можно меньше и не нарушать траур МакРори.
     Сейчас они замыкали процессию. Их лейтенант просил и получил разрешение
самого Камбера устроиться на ночлег во дворе замка.
     Камбер пожелал незваным гостям спокойной ночи и удалился в свои покои.
     Лже-Йорам и лже-Рис пошли в комнаты Йорама  и Риса, ожидая, пока Камбер
не решит,  что настало время освободить их  от заклинания.  Эвайн  пришла  в
кабинет Камбера, и дочь с отцом  общались между  собой, как это могут делать
только  дерини.  После этого  они  прошли  в  угол  кабинета,  который  весь
светился,  излучая энергию. Камбер произнес заклинание, и они были  уже не в
Кэррори.
     -- Где мы?--прошептала Эвайн, когда ее глаза  привыкли к окружавшему их
полумраку.
     Она чуть теснее прижалась к отцу. Они находились в каменном склепе, чьи
стены  и  потолок,  представляющие собой  каменные глыбы, можно было достать
рукой. Эти стены  слабо светились,  вероятно, для  того, чтобы не  выпускать
энергию наружу. Ночное заклинание охраняло их.
     Камбер осторожно  проверил крепость заклинания,  затем вздохнул,  обняв
одной рукой Эвайн.
     --  Сейчас  кто-нибудь появится и выпустит  нас отсюда,--  тихо  сказал
он.--Это--штаб-квартира михайлинцев в Челттхэме.
     -- Нас встретит сам викарий?
     -- Вполне возможно.  Я думаю, ему будет не особенно приятно видеть нас,
особенно после того как он услышит наши новости.
     Эвайн,  осмотрев  стены,  окружавшие их,  почувствовала, что это  очень
солидное  и  крепкое  сооружение:   даже  если  бы  не  было  охранительного
заклинания, ничья  магия не могла бы  проникнуть через  эти  огромные камни,
скрепленные громадными  железными балками.  У непрошеного гостя окажется два
пути: либо медленно задыхаться здесь, так как сюда не  было притока воздуха,
либо вернуться обратно тем же путем, каким прибыл сюда.
     "Да,--подумала  она, обводя взглядом  массивные  каменные панели,--если
попавшему сюда возвращаться некуда, то ему придется умереть здесь без всякой
надежды на спасение".
     Давление воздуха и стен становилось все сильнее,  и наконец они ощутили
еле  заметную вибрацию, как будто  кто-то снял заклинание с  каменной двери.
Затем стена бесшумно отошла назад, и путешественники увидели направленные на
них острия мечей. Эти мечи были в руках людей в темно-голубых плащах.
     Лица  их  рассмотреть  было  невозможно, поскольку за  их спинами  ярко
пылали факелы, ослепляя Эвайн и Камбера.
     Эвайн подняла руку, защищая  глаза от  такого яркого света,  и пыталась
рассмотреть фигуры. Камбер стоял не двигаясь. Он просто закрыл глаза и ждал,
когда они привыкнут к свету.
     После короткого молчания чей-то голос тихо произнес:
     -- Это лорд Камбер.
     Мечи опустились, и свет факелов стал менее ярким и ослепительным.
     Немного  погодя Камбер открыл глаза и сделал шаг вперед, держа Эвайн за
локоть. Перед'  ним стоял высокий человек с серебристыми волосами  в голубой
сутане.
     Три рыцаря  в  голубых  плащах, означавших  их принадлежность  к Ордену
михайлинцев, вложили мечи в ножны и, взяв факелы, удалились.
     Их предводитель,  Алистер  Каллен, заметив, что Камбер  увидел  и узнал
его,  поклонился  лорду-дерини, правда,  не очень приветливо. Он  был  очень
обеспокоен  таким поворотом  событий,  превратившим Камбера  из противника в
союзника, хотя он очень любил сына Камбера Йорама.
     Камбер  тоже поклонился,  стараясь  держаться  непринужденно. Он жестом
показал в сторону Эвайн.
     -- Моя дочь Эвайн, о которой я говорил вам,--представил он ее.
     Каллен поздоровался с  Эвайн  кивком головы,  на что  она  ему ответила
поклоном, и снова взглянул на Камбера. Глаза его были холодными, как морской
лед, тяжелые брови почти сошлись у переносицы.
     -- Мы не ждали вас сегодня, лорд Камбер. Что-нибудь случилось?
     -- Боюсь,  что  нам  придется  изменить планы,--сказал Камбер.--Могу  я
говорить свободно?
     Он показал глазами на трех михайлинцев, стоявших поодаль.
     Рот Каллена вытянулся в тонкую прямую линию.
     -- Я могу поручиться за них. В чем дело?
     -- Йорам и Рис через четыре дня будут в убежище вместе с нашим принцем,
если все будет хорошо.
     --  Четыре дня!--воскликнул  ошарашенный Каллен.--Но мы же решили,  что
они приедут за неделю до Рождества!
     -- Я знаю. Но после  этого кое-что случилось. Мой сын Катан  мертв.  Мы
только что похоронили его.
     Каллен изумленно уставился  на Камбера. Затем  он закрыл глаза, покачал
головой и перекрестился.  Лицо его изменилось, словно он  внезапно постарел.
Три рыцаря тоже перекрестились и склонили головы.
     Наконец  Каллен  овладел  собой и  поднял голову.  Он хотел  подойти  к
Камберу, высказать  ему  свое сочувствие, попытаться успокоить  его,  но  не
двинулся с места--сделать это мешала гордость. От Йорама он знал, что Камбер
всегда  выступал против его Ордена,  и пока Каллен еще не решался довериться
ему.
     Он  просто  сложил руки и  заговорил, зная, что никакие слова не смогут
успокоить безутешного отца.
     --  Мне  очень  жаль,--пробормотал он.--Йорам  говорил о  своем старшем
брате только хорошее, и мне всегда казалось,  что я его хорошо знаю, хотя мы
никогда не встречались. Как это произошло?
     -- Мы еще не знаем,--спокойно ответил Камбер.
     Эвайн прикусила губу и крепко сжала руку отца, сдерживая слезы.
     -- Солдаты,  которые  привезли  тело, сказали,  что он умер  от разрыва
сердца во время беседы с Имром во дворце, но в груди его есть  большая  рана
от удара мечом или кинжалом. Он, вероятно, умер мгновенно.
     Наступила напряженная тишина, а затем последовал вопрос:
     -- Солдаты знают, кто это сделал?
     -- Если и знают, то  не говорят,--ответил Камбер.--Мне кажется, что Имр
нас  в чем-то подозревает, в  противном  случае в моем замке не было бы  его
солдат.  Мне  придется  завтра  объяснять, почему Рис и Йорам  уехали ночью.
Формально нам  не запрещено покидать замок, так что,  возмо