орил, чтобы он шел спать и что в замке все в порядке.., а если Джаван вздумает и дальше настаивать и не отправится спать, то его возьмут под арест, будь он хоть десять раз брат короля!
     Джаван и не думал скрывать возмущения, однако повиновался. Позже он узнал, что был не один, и с братьями его обошлись точно таким же образом, и все равно почувствовал себя оскорбленным. Все это означало, что дело крайне серьезное, и перепуганный дворцовый гарнизон попросту тянет время, пока не вернутся регенты, за которыми, наверняка, первым делом послали. Джаван подозревал, в чем причина переполоха, и потому не тревожился ни за братьев, ни за себя, но зато сходил с ума при мысли, что неладное случилось с Тависом или Анселем; он лег подремать лишь под утро, по настоянию Карлана.
     Хоть какие-то намеки на происшедшее он получил лишь ближе к полудню, когда их с братьями призвали в приемный покой регентов, рядом с главным залом. Причем без всяких объяснений. И, что хуже всего, оруженосцу было велено ждать принца в его апартаментах. К чему бы это?
     - Ну, расскажи мне хоть что-нибудь! - попросил Джаван стражника, который сопровождал его по замку. В это утро он вырядился нарочито скромно, во все серое, а когда они вышли на улицу, был вынужден поднять меховой воротник плаща.
     - Коннор, пожалуйста, не торопись. Ты шагаешь слишком быстро, а камни скользкие. Ну же, будь другом, расскажи мне, что стряслось!
     Коннор, крепкий веснушчатый парень, которому не исполнилось еще и двадцати, смущенно покосился на принца и замедлил шаг, чтобы тому легче было поспевать за ним. Обычно он с симпатией относился ко всем троим братьям, но сегодня, похоже, получил особые указания.
     - Вы же знаете, мне не велено, ваше высочество, - пробормотал он, - Да вы и сами скоро все узнаете.
     - Так тогда какая разница, чуть раньше, или позже? Коннор, я просто лопаюсь от любопытства. Ну, пожалуйста!
     Стражник добродушно хмыкнул, и Джаван понял, что тот колеблется. Они же почти пересекли заснеженный двор и оставалось лишь подняться по обледеневшим ступеням, ведущим в главную башню.
     На скользкой лестнице Коннору пришлось поддержать принца под локоть - и тот немедленно воспользовался этим, мысленно оказав на стражника чуть заметное давление.
     - Ну же, Коннор, расскажи мне! - зашептал он горячо, - Хоть намек! Я что, под арестом, или это что-то случилось ночью?
     Коннор пугливо огляделся по сторонам и, шмыгнув носом, утер лицо рукавом. И воспользовался этим, чтобы пробормотать:
     - Не, ты тут ни при чем, парень. Это ночью была тревога. Это все Дерини, и еще кого-то убили.
     Больше я ничего не знаю. Но от меня ты ничего не слышал!
     Джаван сделал вид, будто оступился, чтобы скрыть свою реакцию на эти слова. Облегчение, что сам он в безопасности, тревога за друзей... И все же он сумел улыбнуться Коннору, ухватившись за его руку.
     - Я ничего и не слышал. Ты разве что-то говорил?
     В парадном зале тревога за Тависа с Анселем вспыхнула с новой силой - ведь именно сюда, в этот зал, четыре месяца назад принесли труп брата Анселя. Боже правый, только бы не Ансель и не Тавис!
     К счастью, вокруг он не заметил никаких мертвецов - хотя вид Джейми Драммонда, распростертого в кресле, сперва изрядно напугал Джавана. Присмотревшись, он обнаружил, что тот дышит, хотя и без сознания, а поскольку Целитель Ориэль стоял рядом с невозмутимым видом, значит, причин для тревоги не было. Джаван слегка расслабился.
     Однако ему совсем не понравилось, с каким видом взирал на Джейми священник, державшийся чуть поодаль. Ему было чуть за сорок, черные проницательные глаза; слева на груди рясу украшала незнакомая Джавану эмблема - замысловатое переплетение алых и золотых линий. Такого ордена принц не знал. Он мог бы предположить, что это очередной Дерини-ищейка, но регенты указом запретили Дерини принимать священный сан... В любом случае, этот тип ему очень не нравился!
     Еще больше не по себе принцу стало, когда он увидел, что в зале присутствует также леди Элинор, мать Анселя. Она была вся в черном, с кружевной вуалью на волосах, и рыдала, не переставая. Ее кресло стояло в центре комнаты, спиной к Джейми, а рядом держался стражник, чтобы помешать женщине обернуться к мужу. Деклан Кармоди, ищейка-Дерини, тоже был здесь, уже не в цепях, с кубком в руке; он нервно переводил взгляд с женщины на архиепископа Хьюберта. Интересно, вспомнил Джаван, успел ли Тавис, как собирался, заблокировать способности Элинор.., а то уж больно подозрительный вед был у Хьюберта. Впрочем, у него всегда был такой вид.
     Позади держались Мердок и Таммарон, а также Манфред Мак-Иннис и его прыщавый сын Айвер, - все сгрудились вокруг парадного кресла, предназначенного, видимо, для Алроя. Манфред что-то горячо доказывал Таммарону, но тут же замолк, едва завидев Джавана. Все четверо небрежно поклонились принцу. В самом дальнем углу залы, у камина, стоял Райс-Майкл. На нем был синий с белым парадный наряд, и похоже, мальчик от души наслаждался происходящим.
     - А, ваше высочество, - приветствовал Джавана Мердок и указал ему на стул рядом с Райсом-Майклом. Хьюберт тоже повернулся к нему и поджал розовые губки. - Полагаю, вам не терпится узнать, зачем мы пригласили вас сюда. Простите, что держали все в тайне. Похоже, прошлой ночью мы разоблачили заговор Дерини. Сейчас, как вы скоро поймете, мы пытаемся разобраться, что же произошло. Жаль, что с нами нет вашего Тависа О'Нила. Он мог бы помочь тем своим сородичам, которые поставили свой проклятый дар на службу людям!
     Боже, неужто они знают? Они схватили Тависа или Анселя прошлой ночью, а теперь проверяют Джавана? А если Тавис в плену, хотел ли бы он, чтобы принц отстаивал его любой ценой, даже в ущерб собственной безопасности?
     - О'Нилл? - Джаван постарался вложить в это имя максимум презрения и горечи и заковылял к своему стулу, всячески подчеркивая хромоту, хотя на самом деле до такой степени нога у него никогда не болела, даже в самые плохие дни. Он заранее ненавидел себя за те слова, что сейчас должен будет произнести. - Я ему поверил, а он бросил меня! Ну и скатертью дорога!
     К счастью, с появлением Алроя разговор прервался, и никто не оспорил речей Джавана, тем более, он знал, что регенты давно надеялись услышать от него именно это. Кроме того, раз никто больше ничего не сказал, значит, Тавис не схвачен и не убит... Когда вошел король, все встали, кроме Джейми, который был не то болен, не то под действием каких-то снадобий. Элинор была так плоха, что Кармоди пришлось поддержать ее под руку.
     Заметив это, Алрой бросил на Хьюберта хмурый взгляд. Вообще, вид у него был недовольный, - большая редкость для Алроя. Он был в пурпурной мантии Халдейнов, на бедре висел меч, клацнувший по креслу, когда он сел, однако правитель не потрудился надеть корону. Волосы у него были взъерошены, а под глазами залегли темные круги. Похоже, он почти не спал этой ночью.
     - Не соизволит ли кто-нибудь объяснить мне, что происходит, - начал он. - Похоже, нынче я ни от кого не могу добиться прямого ответа. - С недовольным лицом он посмотрел на съежившуюся на стуле Элинор. - Прошлой ночью был страшный шум, но никто не говорит мне, что стряслось. Почему леди Элинор в таком состоянии, и что вы сделали с Джейми Драммондом? Надеюсь, вы не осмелитесь утверждать, будто они двое в чем-то виноваты.
     Хьюберт, качая головой, подошел к Алрою, чтобы поцеловать ему руку.
     - Я все объясню, государь. Некие Дерини проникли ночью во дворец через неизвестный нам Портал. Не знаю, что еще они натворили, но они убили юную девушку.
     - Что?
     - Поскольку у нас есть основания полагать, что одним из преступников был Ансель Мак-Рори, сын леди Элинор, - продолжил Хьюберт, - то мы сочли необходимым допросить их обоих - и заодно убедиться, не представляют ли они угрозы как Дерини.
     Это следовало сделать сразу, как они вернулись ко двору. Они всегда утверждали, будто у них почти нет деринийской крови, но кто знает...
     Джаван постарался не выдать охватившей его паники, но в душе его все кипело.
     Боже, Анселя узнали! Хотя, видимо, не сумели схватить, судя по словам архиепископа. И Тавису, слава Богу, похоже, также удалось спастись!
     Но что же это за девушку убили? И кто? уж конечно, не Тавис с Анселем! Учитывая, что в комнате присутствовали также Кармоди с Ориэлем, возможно было всякое.., в том числе, его самого могли начать допрашивать! Он постарался сделаться как можно более незаметным в глазах обоих Дерини.
     Но кого же все-таки убили? Может, Райс-Майкл знает, ведь он раньше него пришел сюда. Оставалось надеяться, что никто не заподозрит неладного, если Джаван обратится к нему.
     Наклонившись к младшему брату, Джаван толкнул его под ребра и прошептал, почти не шевеля губами:
     - Кого убили?
     - Леди Гизелу Мак-Лин, - отозвался тот едва слышно. - Говорят, ее задушили подушкой.., скорее всего, Ансель.
     - Он ее задушил? - Джаван дернулся, но, поймав на себе цепкий взгляд Таммарона, тут же застыл.
     По счастью, на него больше никто не обратил внимания, поскольку Алрой вдруг вскочил с таким видом, словно вот-вот лишится чувств.
     - Что вы сделали с леди Элинор и ее супругом? - воскликнул король. - Вы.., не причинили им вреда?
     Эта женщина всегда была добра ко мне, и я никогда не сомневался в преданности лорда Джейми!
     Манфред хмыкнул презрительно:
     - Сир, право же! Ваша дражайшая леди Элинор прежде была замужем за сыном еретика Камбера. Ее сын Девин погиб как предатель, а второй сын, похоже, последовал по его стопам. Точно могу сказать, нынче он оставил за собой кровавый след при побеге. Да сядьте же наконец, сир! И успокойтесь.
     Значит, Анселя ранили. Боже, только бы не слишком серьезно! Алрой рухнул в кресло, потрясенный дерзостью Манфреда - которому Джаван в этот миг желал худшей из смертей - но принц не мог не восхищаться братом за то, с какой горячностью тот встал на защиту леди Элинор и Джейми.
     - Я.., я не могу поручиться за Анселя, - воскликнул меж тем король. - По-моему, я не видел его со дня коронации. Но разве эта женщина может отвечать за действия взрослых сыновей? Я так понял, они не общались в последнее время - она порвала все связи с семейством Мак-Рори, с тех пор как вышла за Джеймса Драммонда.
     Мердок с невеселой усмешкой обошел кресло и оперся о спинку - заставив Алроя изогнуться, чтобы посмотреть на него.
     - К счастью для леди Элинор и ее второго супруга, мастер Деклан подтвердил, что они, действительно, не виделись. - Мердок был почти разочарован. - А поскольку ваше величество так высоко ценит их обоих, то я рад сообщить, что ни у одного из них не обнаружилось ни капли крови Дерини, которая могла бы подтолкнуть их к мятежу. Отец Лиор и его орден неплохо навострились распознавать скрытых колдунов!
     С этими словами он указал на незнакомого священника, который почтительно склонился перед королем, прижав к груди правую руку; однако Алрой лишь молча, немигающе смотрел на него.
     - Я повторяю свой вопрос: что вы сделали с ними, - прошептал он, - И кто такой этот отец Лиор, способный отличить, кто Дерини, а кто нет. Мне незнакомо его одеяние.
     - И правильно, государь, - отозвался Хьюберт, - однако вы все узнаете в свое время. Отец Лиор, приведите леди Ричелдис и приступайте. Мы должны успокоить короля.
     Священник вышел из комнаты, и Джаван напрягся. Теперь этот загадочный человек нравился ему еще меньше, и оставалось лишь гадать, кому еще суждено сегодня подвергнуться допросу. Он тревожился также, успел ли Тавис отыскать всех тех, чьи способности Дерини собирался заблокировать.
     Судя по всему, для дознания использовались какие-то снадобья, вместе с чарами правды, поскольку Ориэль в своем углу смешивал что-то в высоком бокале. Вероятнее всего, в состав напитка входила мераша - наркотик, который действовал лишь на Дерини, а обычных людей просто погружал в сон, но что там было еще, Джаван не имел понятия.
     Что бы то ни было за снадобье, Элинор и Джейми оказались в безопасности. Оставалось лишь надеяться, что на Ричелдис напиток также не подействует - равно как и на маленьких Микаэлу и Катана Драммондов, если регенты доберутся и до них.., и что самого Джавана никому не придет в голову подвергнуть подобному испытанию.
     Он постарался ничем не выдать своих чувств, когда двое стражников оттащили стул с обмякшей Элинор поближе к спящему Джейми, и даже зевнул при виде отца Лиора, который вместе с еще одним священником наконец вернулся, ведя за собой перепуганную Ричелдис Мак-Лин.
     Но Ричелдис ли это? Джаван не поверил своим глазам. Он никогда прежде не обращал на девочку особого внимания, но она, похоже, здорово вытянулась за последнее время и мало чем напоминала того пухлого подростка, каким запомнилась ему со дня последнего пиршества во дворце. Отчасти в этом повинно было черное платье и прическа: волосы девушки аккуратно зачесали назад и заплели в косу, уложенную на затылке. Голову покрывала темная кружевная вуаль, мешавшая разглядеть черты лица, но Джавану она показалась почти хорошенькой.., хотя, конечно, ее портили покрасневшие, распухшие от слез глаза.
     Джаван был не единственным, кто заметил происшедшие в облике Ричелдис перемены. Мердок и Таммарон буквально пожирали ее глазами, когда девушка присела в поклоне перед королем, а у манфредова сына Айвера был такой хозяйски-самодовольный вид, что Джаван вдруг задался вопросом, а не имеет ли тот прямого отношения к смерти второй сестры.
     А если и не сам Айвер, то кто-то другой. Ведь после смерти Гизелы Ричелдис стала единственной наследницей графства Кирни и всех титулов - а на пиру Айвер явно ухаживал за обеими сестрами.
     - Соболезнуем вашей утрате, миледи, - сказал ей Алрой, откидываясь на спинку кресла. Вообще, сегодня он проявлял редкую для него самостоятельность. - Если это будет в моей власти, можете быть уверены, что убийцы вашей сестры понесут заслуженную кару.
     Испуганная девушка ничего не ответила и лишь побледнела еще больше, когда заметила, в каком состоянии находятся ее опекуны. Хьюберт щелкнул пальцами, и стражник вынес стул на середину комнаты. Она села, стиснув руки на коленях, но когда отец Лиор убрал вуаль с ее лица, гордо вскинула голову, несмотря на то, что подбородок у нее дрожал от непролитых слез. Ориэль приблизился с кубком в руках, а второй священник отошел к Деклану и Драммондам.
     - Миледи Ричелдис, я должен задать вам несколько вопросов, - заявил отец Лиор. - Вы уже дали клятву отцу Бартону, что будет отвечать правдиво... - Он указал на своего собрата, - Напомню, что если солжете, вы погубите свою бессмертную душу, и кара настигнет вас уже в этом мире, прежде чем вы предстанете перед небесным Судией, если в ваших словах мастер Ориэль различит хоть тень умолчания или неискренности. Вы понимаете меня?
     Из темных глаз ручьем заструились слезы, но она нашла в себе силы кивнуть.
     - Отлично. А теперь расскажите нам все, что вы помните о прошлой ночи. Когда вы легли спать?
     Она с трудом сглотнула, косясь на застывшего неподвижно Ориэля.
     - Это.., это было вскоре после вечерни, отче, - прошептала она. - Мы.., мы с сестрой помолились, как всегда, а потом легли.
     - И когда же вы проснулись?
     - Я.., я точно не знаю.
     - Тогда что вас разбудило?
     - Шум в коридоре. Я испугалась, бросилась к двери, но там были солдаты, они бежали по коридору, и никто не захотел мне сказать, что случилось. А потом сестра...
     - Продолжайте. Что было с вашей сестрой?
     Ричелдис всхлипнула.
     - Она.., не проснулась. Я подошла, пыталась разбудить ее, а она...
     - Да?
     - Она не дышала.
     Разрыдавшись, Ричелдис закрыла лицо ладонями, но Лиору этого показалось мало. Дав знак Ориэлю, он взял у него из рук кубок. Целитель отвел руки девушки и пристально уставился на нее, не обращая внимания на слезы - Джаван понял, что он читает ее мысли.., а затем покачал головой и, опустившись на одно колено, сочувственно обнял Ричелдис.
     - Она ничего не скрыла, - произнес Ориэль, с отвращением глядя на священника. - Она ничего не знает об убийстве сестры - клянусь! Ричелдис проснулась. Ее сестра - нет. И она не Дерини, в этом я совершенно уверен.
     - Осталось последнее испытание, - возразил Лиор, протягивая обратно кубок.
     - Так ли это необходимо? - взорвался Алрой.
     Джаван давно уже не слышал от брата столь резкого тона. - Если Ориэль говорит, что она не Дерини, значит, она не Дерини.
     - Я предпочел бы убедиться в этом иным способом, ваше величество, - парировал Хьюберт. - В конце концов, она приходится внучкой сестре Камбера Мак-Рори. Ориэль, чашу.
     Со вздохом Ориэль принял кубок и вновь обратился к Ричелдис, которая, дрожа, воззрилась на чашу у него в руке.
     - Выпей это, дитя, - попросил Ориэль; но она попыталась оттолкнуть его руки. - Прошу тебя, малышка. Мне это совсем не по душе, но тебе придется выпить это, раз уж его милость так решил. Клянусь, тебе нечего бояться. Это просто успокаивающая настойка. Тебе хорошо будет поспать, после всего, что случилось. Вот и хорошо, - похвалил он ее, когда она наконец перестала сопротивляться и поднесла кубок к губам. - Пей маленькими глотками, до дна. Ты храбрая девочка.
     Пустую чашу он вернул Лиору, а сам обнял Ричелдис, рыдавшую у него на плече.
     Через пару минут он поднял глаза на священника и покачал головой. Тогда, по знаку Лиора, подошел Деклан и опустил руки на плечи девушки. Она уже перестала плакать и сидела смирно.
     - Мастер Ориэль прав, - подтвердил Деклан с ничего не выражающим лицом. - Она знала многих Дерини, поскольку они были в ее родне, но у нее самой нет ни капли их крови. Она ни в чем не может угрожать вашим планам.
     - Поберегись, Кармоди, - осек его Хьюберт. - Мы не нуждаемся в том, чтобы ты тут выказывал нам свое неодобрение.
     - О каком неодобрении вы говорите, ваша милость, - мягко отозвался Деклан, не обращая внимания на предостерегающие знаки Ориэля. - С какой стати мне быть недовольным тем, что мои способности используют в нечистоплотных целях алчные люди, которые боятся и завидуют моему дару?
     - Попридержи язык, если тебе дорога твоя семья! - воскликнул Мердок. - Ты зашел слишком далеко в своей дерзости!
     - Если бы не семья, вот тогда вы бы еще узнали, что такое дерзость! - с ненавистью парировал Деклан. - Как вы думаете, Мердок, долго ли человеку под силу терпеть такое? Или вы считаете, что у нас нет чести и гордости, если ваши епископы утверждают, будто все Дерини прокляты от рождения?
     - Кармоди! - рявкнул Таммарон. - Прекрати болтать! Ты же знаешь приказ: если хоть одному из нас будет причинен вред от твоей руки, вся твоя семья будет казнена страшной смертью. Ты готов пожертвовать ими ради этого?
     На какой-то миг Джавану показалось, что Деклан готов именно на это - и в душе почти понадеялся, что так и случится - но тут Дерини тяжело вздохнул, склонив голову, и уронил руки.
     Ориэль, все еще стоявший на коленях рядом с Ричелдис, съежился от страха, опасаясь, как бы гнев регентов не пал на него.
     А регенты явно были не удовлетворены.
     Мердок выступил из-за кресла короля, скрестив на груди руки. Алрой выглядел испуганным, и Райс-Майкл тоже. Что до Джавана, то ему очень не нравился ледяной взгляд Мердока, каким тот смерил Деклана.
     - Я требую извинений, Дерини, - процедил регент.
     Деклан не поднял глаза, то ли в знак вызова, то ли неуверенный, что сумеет сдержать себя в руках.
     - Считайте, что вы их получили, милорд, - бесцветным голосом произнес он.
     - Нет, ты попросишь прощения на коленях. - Мердок ткнул пальцем перед собой. - Ты подползешь ко мне и будешь умолять о пощаде, и подставишь шею мне под ногу, в знак полного подчинения. Если же нет... - Голос его сорвался на визг.
     Деклан с бешенством уставился на него.
     - Если же нет, - повторил Мердок уже спокойнее, - то последствия для твоего семейства будут ужасны. Для твоей жены. И для сынишек. Да, полагаю, моим солдатам доставит у