единственным, кто  не  точно  представлял  себе происходившее в  круге.
Разумеется,  он  догадывался, но  защитная  дымка  почти  скрывала  то,  что
творилось внутри,  и не пропускала звуков.  Еще большее  облегчение принесло
ему  сознание  того,  что  Тавис,  вероятно,  не  понял  огромного  значения
действий,  увиденных  в  памяти Риса,  хотя  участие  Джавана в конце концов
подтолкнет его искать ответы на свои вопросы  в  принце. Рису  потребовалась
вся  сила  воли, чтобы  признать--сейчас он во  власти Тависа, решавшего его
участь.
     Неожиданно он  почувствовал  прикосновение  к  виску  и  даже  в  своем
сумеречном  состоянии  понял,   что   это   Тавис.  Рис  не  реагировал   на
прикосновение, притворяясь спящим, но знал, что не сможет обмануть Целителя.
Веселый смешок Тависа известил, его притворство раскрыто. Рис открыл глаза и
приподнял голову.  Оказалось,  смотреть  прямо  на  Тависа  труднее, чем  он
предполагал.
     --  Я  рад,  что  ты  решил  не  играть  со мной,--произнес Тавис.--Как
самочувствие?
     Облизывая  губы языком, который казался непомерно большим,  Рис смотрел
на  Тависа,  казавшегося таким далеким; во рту была  отвратительная сухость,
его тошнило.
     --  Черт  бы  побрал  тебя и  твое  вино!--с  трудом выдавил  Рис.  Его
внезапная бледность заставила Тависа поднести чашу с водой к его подбородку,
предупреждая приступ рвоты.
     На  мгновение  Рис потерял  сознание,  придя  в  себя, он  почувствовал
прикосновение салфетки, которой Тавис вытирал его рот. Он  сидел с закрытыми
глазами, стараясь справиться с тошнотой и ужасным металлическим привкусом во
рту.  Наконец  Рис  ощутил  уверенную руку  Тависа  на  своей  шее и  что-то
прохладное у губ.
     -- Что это?--Рис открыл глаза и отстранился от протянутого бокала.
     Бледные глаза двумя аквамаринами сверкали на  усталом лице королевского
Целителя, его губы шевелились, складывая неожиданно добрые слова.
     -- Это просто средство от тошноты и ничего больше. Даю слово.
     -- Ну разумеется,--прошептал Рис.--А ночной напиток был просто вином.
     -- Я ничего не обещал тебе насчет того  вина. А если ты не станешь пить
это по собственной воле, я применю те отличные  приемы,  которым  научился у
тебя, чтобы заставить. И мне даже  не придется для начала бить тебя в живот.
Ну, что ты выбрал? У меня вовсе нет настроения вытирать за тобой еще раз.
     Тавис был  готов  выполнить свое  обещание, в  этом Рис не  сомневался.
Новый  спазм в желудке подсказал,  что умнее всего  подчиниться, поэтому  он
едва заметно кивнул, подался вперед и заставил себя выпить содержимое бокала
четырьмя  решительными глотками. Слегка  мятный привкус показался  знакомым,
эти травы издавна применялись Целителями.
     Рис закрыл глаза и  сосредоточился, заставляя  желудок усвоить выпитое.
Когда он снова открыл глаза, обнаружив, что вздремнул, Тавис и Джаван стояли
у  окна. Принц, видимо, недавно  проснулся, волосы  его были взлохмачены,  а
глаза, выглядывавшие из  меховой  накидки,  в которую  он  кутался, были еще
сонными. Тавис что-то  выразительно доказывал ему, но  слов еще не отошедший
от наркотиков Рис не разбирал. Мальчик оценивающе поглядывал на Риса.
     Спустя несколько минут Джаван, а за  ним и Тавис подошли  к нему. Принц
взглянул на Риса с безразличием  совсем не мальчика, словно  за одну ночь он
повзрослел. От этого взгляда Рису стало не по себе.
     --  Итак,  в ту  ночь  вы  и остальные  совершили  надо мной магический
ритуал,--сказал Джаван.
     Рису не  было нужды  спрашивать, какая  ночь имеется в виду.  Он только
надеялся убедить мальчика в отсутствии злого умысла и в том, что со временем
тот поймет их побудительные причины.
     -- Неужели это так плохо? Мы не хотели ничего дурного. Ваш отец никогда
бы этого не позволил.
     --  А что он  позволил?--мягко произнес  Джаван.--Тавис сказал,  что вы
были вне круга, и он не смог прочитать, что там творилось и зачем. Я... стал
другим, Рис, Я считаю, к этому причастны Йорам, Эвайн и Алистер.
     --  И  ваш  отец,--напомнил  Рис, не  решаясь отводить  взгляд  от лица
мальчика,  чтобы  не потерять тот неполный контроль над  собой, который  ему
удалось обрести.
     Мгновенная вспышка нерешительности мелькнула на лице Джавана.
     -- Мой отец. Да, я знаю, он был там. Но мне интересно, он действовал по
собственному желанию или по вашему?
     Рис не понял, что насторожило Тависа, но тот внезапно указал Джавану на
дверь. Принц подошел к ней, ни о чем не спрашивая, постоял, прислушиваясь, и
кивнул, когда послышался звук приближающихся шагов.
     В  то  же мгновение  Тавис сжал  виски Риса руками, глядя  ему прямо  в
глаза.
     --  Прости, что приходится так поступать с тобой, но у меня нет выбора.
Если Рис Майкл хочет войти сюда, я  не  могу запретить этого, а тебе не могу
позволить  поднять тревогу. Я научился и этому твоему умению и использую его
против тебя, согласись, такого ты не ожидал.
     Рис  понял Тависа, и одна часть его существа застыла от ужаса, а другая
сделала  бесстрастный  логический  вывод--  перед  ним  еще  один  Целитель,
овладевший прежде неуловимой способностью.
     В одно мгновение все деринийское, что с таким трудом восстанавливал Рис
все  утро,  пропало,  и  он  стал   обыкновенным  человеком.  Оцепенев,   он
чувствовал,  как  его  тонкий  высокоорганизованный  мозг покрывает короста.
Сознание  Риса  среагировало  на  еще  одно  прикосновение Тависа,  а  потом
погрузилось  в  состояние,  похожее  на  сон,  но  со  способностью  слышать
происходящее вокруг.
     Невидимые  веревки  соскользнули  с его запястий и груди,  а  тело  еще
глубже  провалилось в  кресло. Он не  мог  понять, почему Тавис сохранил ему
слух, почему  выбрал сходство с  нормальным сном, вместо того,  чтобы лишить
сознания. Если  бы  только  удалось закричать,  если бы  он  мог  двигаться,
видеть. Его зрения не было.
     -- Джаван, тебе лучше?--зазвенел, голосок.--Доброе утро, лорд Тавис.
     Голос принадлежал Рису Майклу. Рис услышал "тес" старшего принца и шаги
на цыпочках его брата.
     -- Да, все прекрасно. Лорд  Рис пришел прошлой ночью помочь Тавису, они
вылечили меня. Сейчас он спит, постарайся  не беспокоить его. Тавис говорит,
что он просидел со мной всю ночь.
     --  О,  знаешь,  мы  подумали, что ты  все  еще нездоров, и сходили  на
утреннюю мессу без тебя, а потом позавтракали. Ты знаешь, что они творят?
     -- Кто это они?
     -- Епископ Хуберт и другие  регенты. Они не стали. говорить  об этом со
мной,  но  Элрой сказал после  завтрака, что как только  начнется полуденная
месса, солдаты окружат собор.  Если  епископа Алистера  будут  возводить  на
престол,  Элрой и  регенты  возьмут  всех в плен и  заставят  провести новые
выборы. А меня туда  не пустят. Элрой говорит, я еще маленький. Если регенты
узнают, что  он рассказал мне, то сойдут с ума.--  Он вздохнул,--Они никогда
ничего мне не позволяют.
     Следующие несколько минут Рис Майкл болтал о пустяках, но Рис почти  не
слышал его. Он старался решить, как отсюда выбраться и предупредить Камбера.
Перед  уходом Риса Майкла  Джаван  предусмотрительно сообщил, что  чувствует
себя не очень хорошо и весь день пробудет в постели. А мозг Риса, задубевший
и неповоротливый, отказывался думать и не подсказал никакого выхода.
     --  Ну что, Рис,  ты слышал?--Тавис коснулся его лба,  позволил открыть
глаза   и  вернул  ограниченную  способность   двигаться,  хотя  деринийских
способностей не возвратил.
     Рис осторожно  приподнялся в  кресле  и  посмотрел на второго Целителя.
Джаван тоже смотрел на своего друга, словно не  был  уверен  в  его  планах.
Внезапно  Рису  пришло в голову, что его страдания нелепы,--он, обыкновенный
человек, мучается от  отсутствия  способностей дерини,  которых  у  человека
никак не может быть. Это было похоже на бред.
     --  Тавис, не играй со мной.--Он старался говорить как можно ровнее.--Я
правильно понял, регенты собираются атаковать собор  во время провозглашения
Алистера архиепископом?
     -- Я так понял.
     -- И ты собираешься позволить? Неужели ты не понимаешь, что это значит?
     Внимательно следивший за диалогом Джаван нахмурился.
     --  А  что  еще  это может  значить, кроме  того,  что  епископы должны
исполнять   волю  короля?   Мой   брат   дал   понять,  кого  желает  видеть
архиепископом. Епископы не смели идти против.
     Рис  покачал головой и сразу  же пожалел  об этом, стараясь  преодолеть
волну головокружения, вызванную неосторожным движением.
     -- О, Боже, как они вас вышколили,--произнес  он.--Джаван, если регенты
сказали  так,  то они солгали. Король высказывает пожелание,  и очень  часто
епископы принимают предложения короны, но ни королевский, ни церковный закон
не обязывает синод. Вы тоже считаете, что Хуберт МакИннис должен стать новым
примасом Гвинедда?
     -- Нет! Я ненавижу его,--прошептал Джаван.--Но король имеет право...
     --  Это  не право  короля!--с отчаяньем в голосе  прервал Рис.--Регенты
могут заставить вас поверить в это, но только ради своей личной выгоды, а не
в интересах королевства. Обратитесь к закону, Джаван!
     Джаван опустил глаза, потом нерешительно взглянул на Тависа.
     -- Он говорит правду? Таков закон?
     Тавис  смотрел на  Риса.  Королевский  Целитель,  должно быть, считывал
мысли в мозгу собрата, но Рис не чувствовал этого. Так  вот как быть слепым.
Слава Богу, он говорил правду.
     --  Он  так и думает,--ответил  Тавис.--А  вопрос с епископом  Хубертом
довольно важен. Несколько недель назад  ты сам сказал, что не хочешь,  чтобы
его избрали архиепископом.
     -- Но слово короля...
     -- Пусть прозвучит оно  для того, кто избран,--прервал его Рис, впервые
с  тех пор, как  он очнулся; перед  ним забрезжила надежда.--Хуберт МакИннис
вовсе не сдержанный  человек. Вы знаете это. Я догадываюсь, чья идея громить
деринийские религиозные дома, и сильно удивлюсь, если Хуберт не  имеет к ней
отношения, Если сегодня  вы позволите  регентам  переступить  закон,  то  не
сможете воспрепятствовать тому, что случится завтра. Если король, обладающий
всей  полнотой  власти  в мирских делах, не  приемлет решений  духовенства в
делах церковных, наша вера очень скоро превратится в пустую скорлупу, маску,
которая будет прикрывать деспотию.
     -- Мой брат не деспот!--горячо возразил Джаван.
     -- Нет, но регенты таковы. И еще  больше года они будут  держать бразды
правления  в  своих  руках,  Если  Элрою  улыбнется  удача;  то  королевство
сохранится до его совершеннолетия.
     Джаван посуровел.
     -- Тавис, это правда?
     Во  время  всей речи Риса Тавис был сосредоточен. Он протянул  руку  и,
закрыв глаза, коснулся лба Риса.  Он снова считывал мысли, забираясь на этот
раз еще глубже. Рис не шелохнулся  под рукой Целителя, только горячо молился
о том, чтобы  не  осталось в тайне его  искреннее  желание  открыть  истину,
важную для каждого из  них.  Тавис открыл  глаза,  скрестил руки на  поясе и
резко вздрогнул.
     -- О,  Боже, как  бы я  хотел, чтобы он лгал, но он не лукавит, Джаван.
Если регентов не остановить сейчас,  то в будущем их уже ничто не остановит.
Рис считает,  что они намерены уничтожить всех дерини до последнего. Прошлая
ночь  даже не  была  началом.  Перед  этим  они  предпринимали более  тонкие
маневры.
     -- Мы можем остановить их?--спросил Джаван. Тавис покачал головой.
     -- Я не знаю, как.
     -- Я знаю,--ответил Рис.--По крайней мере я знаю, как попробовать.
     -- Как?--выпалил Джаван, даже не давая Рису договорить.
     --  Разрешите   мне  пойти   и  предупредить  Алистера,--произнес  Рис,
подаваясь  вперед.--Возведение  на  престол  нельзя  остановить,   но  можно
устроить  так,  что  народ узнает  правду  и  регенты  не  отважатся открыто
выступить против Алистера. Епископы выбрали полуденную мессу, потому что она
самая многолюдная. Если епископов предупредить заранее, мы сможем выиграть.
     Когда Рис говорил, губы Джавана сжались в ниточку.
     -- Вы просите слишком многого, Рис Турин, фактически вы хотите, чтобы я
предал своего брата.
     --  Это  не предательство,--возразил  Рис.--Элрой  не  виноват. У  него
скверные  советчики.  Если Алистер получит  возможность  взойти  на  престол
архиепископа Валоретского и  примаса Гвинедда,  он займет место в Регентском
совете, и другие четверо не посмеют этому воспрепятствовать. Ваш отец хотел,
чтобы  он был регентом.  Неужели  вы забыли, как его вышвырнули? Алистер был
канцлером при  вашем  отце. Вы считаете,  что он будет  хуже служить  вашему
брату?
     -- Как услужил при помощи магии?--вмешался Тавис.-- Рис, я все еще хочу
знать, что в действительности произошло в ночь смерти короля Синила.
     -- Ты же видел...
     --  Нет! Я видел твои воспоминания. Я все еще не могу судить, чему стал
свидетелем и зачем это было нужно. Если бы ты рассказал нам...
     --  Почему  бы  просто  не выжать это  из моего мозга?--воскликнул Рис,
негодуя от дотошности Тависа.--Напичкай меня наркотиками,  которые ты клялся
применять только для лечения, а  потом смело ныряй в мой мозг! Возможно,  ты
найдешь, что ищешь!
     Рис  понимал, что с этой минуты  ему нечего рассчитывать на  милосердие
того, кто  убил  в нем дерини, но ничего не мог с  собой  поделать.  Джавана
ошеломила  метаморфоза  их  пленника.  А  Тавис  молчал,  и бесполезно  было
надеяться прочесть что-то в его лице.
     Только одним мог утешиться Рис:  если  взбешенный Тавис  последует  его
совету  и  грубо  вторгнется в  мозг, лорд  Турин  очень  скоро покинет этот
опасный и  жестокий  мир. Но  он  недооценил Тависа.  Королевский  Целитель,
оставаясь  незаметным  Рису,  неотрывно  читал  в  его  сознании и не  видел
расхождения  слов  и  мыслей. Спокойно, словно  ничего  не случилось,  Тавис
обернулся к Джавану и церемонно, как подобает царедворцу, обратился к нему:
     --  Мой принц,  до  сегодняшнего  дня  я вводил вас в заблуждение.  Рис
говорит правду.  С вашего  позволения я  освобожу  его и отпущу предупредить
епископов.
     -- Прямо так и поступишь?--прошептал Джаван.
     -- Так и сделаю.
     Джаван сдержанно кивнул,  а Тавис повернулся к Рису и  протянул  к нему
руки. Рис устало откинулся в кресло и позволил коснуться себя.
     -- Надеюсь, ты знаешь, как все вернуть на свои места,-- пробормотал он,
закрывая глаза. Рис падал в темноте.
     Внутри возник голос Тависа. Казалось, он шел откуда-то издалека.
     -- Сейчас мы это проверим, не так ли?
     А  потом  внезапно  появилось  внутреннее   зрение,  восстановилось  до
прежнего уровня.  С  недоверчивой  улыбкой, которая  переросла в  смешок, он
открыл глаза и увидел, что Тавис в испуге  отступает назад. Джаван  наблюдал
за ними, и выражение его лица описывалось лучше всего словом "потрясение".
     -- Все  в  порядке?--вымолвил  принц. Кивнув, Рис  выпрямился  и  начал
вставать, потом, подумав немного, уселся обратно.
     -- Мне пока далеко до нормы. Не худо  приготовить противоядие вчерашним
порошкам.  Ты  не  обманывал меня, Тавис, когда  поил им Джавана? Больше  не
осталось?
     -- Нет, но я успел  смешать еще  порцию.  Хотя разом  это  снадобье  не
исцелит.
     -- Но состояние улучшит. Сделай все, что можешь. Кстати, сколько сейчас
времени?
     -- Третий колокол отзвонил,--ответил Джаван, с интересом наблюдая,  как
Тавис роется в своей сумке.--Значит, около одиннадцати. По-моему, прежде чем
зайти к нам, Рис Майкл слегка передохнул после мессы и завтрака.
     -- Но еще не полдень? Джаван покачал головой.
     -- Я уверен, что нет.
     Повисла  тишина, нарушаемая звяканьем бутылочек  Тависа, работавшего со
своими порошками. Закончив, он подал готовую смесь Рису. Используя  все свои
стесненные  наркотиками  способности, Рис постарался проверить лекарство, но
убедился, что пока ему придется  полагаться на Тависа. Одним  жадным глотком
он осушил чашу и, сморщившись, отдал Тавису.
     -- О, Боже, это просто отвратительно. Неужели ты не мог  сделать ничего
получше?
     -- Прости, это замешано  на воде. Мне не хотелось посылать за вином,  а
то, что здесь  есть, совершенно не подходит. Ты  вроде говорил, оно пришлось
не по вкусу тебе прошлой ночью.
     Средство Тависа уже  действовало, возвращая в голову легкость, разгоняя
туман в сознании. Это был прямо-таки чудодейственный препарат. Рис исцелился
настолько, что смог оценить последнюю шутку Тависа.
     -- Пожалуйста, налейте  воды, надо запить это,--сказал Рис,  протягивая
чашу.
     Джаван  до  краев наполнил ее из графина, а потом,  когда Рис проглотил
первую, налил вторую порцию. Тавис сидел на краю постели и наблюдал за ними.
Увидев,  что  Рис уже  достаточно окреп,  он предусмотрительно  закрыл  свое
сознание от проникновения. Джаван поставил графин и  подошел  к креслу,  где
сидел  его недавний пленник, растирая лоб и собираясь с  мыслями. Когда  Рис
поднял глаза, ему показалось, что принц хочет спросить о чем-то.
     -- У вас есть вопрос, мой принц?
     --  Рис,  я...  Я  прошу извинить  нас за то,  что  мы сделали с  тобой
сегодня. Но, черт побери, ты так и не сказал нам, что случилось в ту ночь!
     -- Я не могу, Джаван. Я дал слово.
     -- Кому?--настаивал принц.--Моему  отцу? Если я  никогда не  узнаю, что
хорошего это принесет? Мне никогда не узнать об этом?
     Рис  протянул  руку,   провел  кончиками  пальцев  по  лбу  мальчика  и
обрадовался, увидев, что тот не отстранился.
     -- Возможно, когда-нибудь узнаете.  Если так, то, по-моему, все вышло к
лучшему, даже прошлая ночь и это утро.
     -- Но вы не можете рассказать прямо сейчас?
     -- Нет.
     Рис снова попытался встать с кресла, на этот раз удачно. Пока ему  было
трудно  сохранять  равновесие,  стены  вокруг  покачивались,  но  теперь  он
чувствовал себя гораздо лучше.
     -- Ладно, по крайней мере  я снова держусь на ногах.  Кто-то должен мне
помочь выбраться из замка. Тавис, ты не пойдешь со мной?
     -- Я пойду!--вызвался Джаван. Тавис покачал головой.
     -- Нет, пойду я. Ты слишком  заметная личность. Я не хочу, чтобы ты был
рядом, если случится стычка.
     -- Я согласен,--кивнул Рис и осторожно  наклонился, чтобы  поднять свой
плащ Целителя. Тавис удержал его.
     --  На твоем месте  я  бы обошелся без плаща.  В это утро дерини  будут
желанны в соборе, как волки в овечьем стаде.
     Тавис раскрыл сундук, стоявший у кровати Джавана, и достал два  тяжелых
шерстяных плаща, один черный, а другой темно-синий. Оставив черный себе,  он
бросил синий плащ Рису. Плащи обтягивали плечи и едва доставали до колен, но
все же были менее подозрительны, чем зеленые мантии Целителей.
     --  Пошли,--сказал Тавис, направляясь к двери.--Джаван,  жди здесь. Или
держись  поблизости,  не покидай верхних этажей центральной башни и поменьше
попадайся на глаза. Если регенты тебя заподозрят, мы все пропали.
     Рождественский полдень был не ярче рассвета.  Снег повалил еще гуще, но
не  остановил верующих,  собравшихся  на  праздник  Рождения  Царя  Царей  и
возведение на престол  их нового архиепископа. Новость  быстро облетела  все
закоулки Валорета,  вспышка  зла  и  враждебности, смерть Джеффрэя--все  это
отступило в  прошлое.  Те самые  люди, что  пламенели  ненавистью  к дерини,
избрание еще одного  дерини  архиепископом встретили  как  искупление  своих
грехов.  У  Алистера  Каллена  была  прочная  репутация  одного из  наиболее
здравомыслящих и притязательных  представителей  его расы, он  был верным  и
мудрым канцлером.  Если король Синил столько лет находил нужным  держать его
возле себя, значит, его советы были не так уж плохи.
     Ненастный  день внутри собора  Всех Святых оборачивался  сумраком. Храм
был стар, немногочисленные окна высоко от пола, с темными цветными стеклами,
пропускали совсем  немного света. Теперь строили иначе, особенно  ярким  был
контраст  между  этим старым собором  и  более  позд