а Дугала. - "Матерь Божья, Дугал,  откуда
у тебя экраны? Ты слышишь меня, Дугал? У  тебя  есть  экраны!  Дугал,  ты  в
порядке?"
   Шатаясь, Дугал распрямился  и  сел,  держась  одной  рукой  за  голову  и
прислонившись к колену Келсона в поисках опоры. Келсон не стал требовать  от
него ответа на свой вопрос и  просто  ждал,  пока  Дугал  пришел  в  себя  и
медленно поднял голову, проводя рукавом по своему заплаканному  лицу.  Когда
он взглянул на короля, глаза его были тусклыми  и,  казалось,  у  него  были
проблемы с фокусировкой зрения.
   "Дугал, что случилось?" - выдохнул Келсон.
   Дугал сделал отважную попытку улыбнуться. - "Я собирался спросить тебя  о
том же. Боже, как болит голова!"
   "Ты каким-то образом перехватил часть того, что Морган  посылал  мне,"  -
прошептал Келсон. - "После этого ты заэкранировал связь. Как ты это сделал?"
   "Сделал что?"
   "Экран. Большинство людей не могут этого. Все было  хорошо  до  тех  пор,
пока Морган не сказал мне про нападение на Дункана и мерашу."
   "А что такое мераша?" - безучастно спросил Дугал.
   "О, Господи, ну, конечно же, ты не знаешь. Это такой наркотик. Я не знаю,
откуда он взялся. Но он затуманивает разум  Дерини  так,  что  мы  не  можем
пользоваться магией. Мне не доводилось самому испытать  это,  в  отличие  от
Моргана, а теперь и Дункана. Еще  я  знаю,  что  она  использовалась,  чтобы
сделать моего отца уязвимым для магии Чариссы, чтобы она смогла убить его."
   Дугал вздрогнул. -"Звучит пугающе."
   "Так вот что случилось, когда ты попытался выйти из соединения! И,  Боже,
у тебя есть экраны! У него их  нет,"  -  он  разочарованно  махнул  рукой  в
сторону спящего Колея, - "и, казалось, у  тебя  их  тоже  нет,  пока  мы  не
почувствовали, что произошло с Дунканом. Что,  черт  возьми,  случилось?  Ты
помнишь хоть что-нибудь?"
   Дугал потер виски и вздрогнул. - "Я не могу  думать,  когда  ты  на  меня
орешь."
   "Я не ору на тебя, но я должен знать  что  случилось,"  -  сказал  Келсон
несколько менее эмоционально. - "Ты чертовски напугал меня."
   "Я сам чертовски испугался."
   Пытаясь стереть в себе воспоминания  о  боли,  Дугал  глубоко  вдохнул  и
медленно выдохнул, стараясь не смотреть на Келсона.
   "У меня в голове все еще творится какой-то бардак," - наконец  продолжил,
запинаясь, Дугал, - " но я помню, что после того, как ты закончил  говорить,
я стал каким-то? вялым. "
   "Это моя вина," - пробормотал Келсон. -"Должен признаться, что  я  сделал
немного больше чем сказал тебе. Но это не  могло  вызвать  такой  реакции  с
твоей стороны. Что еще ты помнишь?"
   "Я? мне кажется, я слышал  смех  генерала  Моргана..,  потом  что-то  про
епископов? а потом дикая головная боль."
   "Это, наверное, случилось когда речь зашла о Дункане и мераше," -  сказал
Келсон, кивнув. - "Так  или  иначе,  Вы  оказались  вовлечены  в  соединение
гораздо глубже чем я предполагал,  и  достаточно  глубоко  для  того,  чтобы
воспринять часть эмоций. Я никак не ожидал, что у тебя есть экраны. У  Колея
их нет."
   "Кроме того, он не настолько ловок  с  животными,"  -  возразил  Дугал  с
небольшим раздражением, - "но он хороший следопыт, почти как Сайард."  -  он
помолчал. - "Может быть, это как-то связано со Вторым Зрением. Может?  может
и экраны возникли из этого."
   "Может быть," - ответил Келсон.
   Но высказывание Дугала о животных затронуло в Келсоне какую-то струну,  и
на слова о Втором Зрении он не обратил никакого внимания.  Он  вспомнил  как
его отец рассказывал ему о том, что Морган  мог  подзывать  оленей  прямо  к
городским стенам, а Бронвин могла подзывать птиц. Если их  способности  были
вызваны тем, что они  Дерини,  то  как  быть  с  Дугалом?  Дугал  тоже  умел
обращаться с животными, и  эта  способность,  естественно,  могла  объяснить
экраны.
   "Давай попробуем еще раз," - сказал он, кладя руки по обе стороны  головы
Дугала, прежде чем тот смог возразить. - "Постарайся не  бороться  со  мной.
Это  единственный  способ  для  нас  узнать  побольше  о  том,  с   чем   мы
столкнулись."
   Но как только Келсон попытался вновь проникнуть сквозь экраны  Дугала,  у
того перехватило дыхание и он тут же попытался отстраниться.
   "Боже, что ты делаешь?"
   "Я  не  хочу  делать  тебе  больно,"  -  ответил  Келсон.   -   "Попробуй
расслабиться. Не борись со мной, черт возьми!  Чем  больше  ты  борешься  со
мной, тем больнее тебе будет!"
   Но Дугал уже опять обезумел от боли, вызванной проникновением  Келсона  и
заставившей его сжаться в дрожащее подобие эмбриона.  Келсон  попытался  еще
несколько раз, но экраны отказывались двигаться. Он почувствовал, что  пульс
Дугала повысился до опасного предела. Он был вынужден остановиться.
   "Извини,"  -  пробормотал  он,  полностью  выходя  из  разума  Дугала.  -
"Господи, хотелось бы мне знать откуда у тебя взялись эти экраны!"
   Он  сомневался,  что  Дугал  слышал  его,  но  продолжал  повторять  свои
извинения, ожидая пока Дугал придет в себя и массируя его окаменевшие  плечи
пока Дугал не пошевелился, распрямившись и  подняв  на  Келсона  испуганный,
затуманенный болью взгляд.
   "Извини," - снова сказал Келсон. - "Я не  хотел  делать  тебе  больно.  Я
действительно не хотел. С тобой все в порядке?"
   Дугал неуверенно кивнул и, с помощью Келсона, сел, подняв руку как  будто
присягая.
   "Это не твоя вина, а моя. Я попытался сделать то, о чем ты просил, но это
было так болезненно?"
   "Я знаю." - Келсон отвел взгляд, еще раз вспоминая что  произошло,  затем
покачал головой и вздохнул.
   "Ладно, от того, что мы сидим здесь и извиняемся друг  перед  другом,  не
будет никакого толка. Ничьей вины в случившемся нет. Я, само собой, не  хочу
ехать завтра в Кулди" - Он поднял бровь в надежде. - "Думаю, что ты вряд  ли
захочешь поехать со мной."
   "Из-за того, что только что случилось?"
   Келсон кивнул.
   "Я не могу." - Дугал сглотнул и  полуотвернулся,  теребя  складки  своего
килта. "Это мой отец, Келсон. Ты видел,  в  каком  состоянии.  А  ведь  зима
только начинается. Я не могу оставить его здесь одного."
   "Он не будет один," - сказал Келсон. - "Здесь твои сестры, да и весь клан
тоже. Или это не настоящая причина?"
   Дугал глубоко вдохнул и, избегая встречаться с Келсоном глазами, медленно
выдохнул. - "Это главная причина. Если он умрет,  нет?  когда  он  умрет,  я
стану  предводителем  клана  Мак-Ардри  и  графом  Траншским.  У  меня  есть
обязанности по отношению к  моим  людям.  Возникает  немало  проблем,  когда
старый предводитель умирает, а нового нет поблизости."
   Застыв, Келсон поглядел на ложе, возвышавшееся над ними, хоть он  не  мог
видеть лежащего на нем.
   "Колей умирает?"
   "Я очень серьезно сомневаюсь, что он переживет зиму," -  спокойно  сказал
Дугал. - "Он выглядит сильным, но его сердце? ладно, давай скажем откровенно
- если бы он был лошадью, я прикончил бы его несколько  месяцев  назад.  И?у
него еще нелады с мозгом. После того как у  него  почти  отнялись  ноги,  он
какое-то время совсем не мог говорить, правда, через несколько месяцев  речь
к нему вернулась."
   "Мне действительно жаль."
   "Мне тоже." - Дугал тяжело вздохнул. - "К сожалению, от этого  ничего  не
изменится. Я сомневаюсь, что даже ваши целители-Дерини могут что-то  сделать
для него. Самое меньшее, что я могу сделать - это быть здесь когда он умрет.
Конечно, если он на самом деле  переживет  зиму,  у  меня  возникнет  другая
проблема. Придет весна и  мое  место  будет  вместе  с  тобой,  ведя  отряды
Мак-Ардри."
   "Но об этом мы подумаем потом, если это произойдет," - закончил он. -  "И
обо всем остальном - тоже, согласен?"
   Беспомощно пожав плечами, Келсон поднялся и помог Дугалу встать на ноги.
   "Как пожелаешь. Несмотря на то, что я хотел бы видеть тебя  при  дворе  в
течение зимы, я, конечно, не могу  игнорировать  причины,  требующие  твоего
пребывания здесь. Я не думаю, что случившееся только что потребует  каких-то
срочных действий. То, что происходит сейчас у тебя в голове,  продлится  еще
какое-то время, и не думаю, что какие-то  изменения  произойдут  раньше  чем
весной, когда мы сможем узнать больше."
   Он и Дугал молча вернулись к окну, и Келсон, приоткрыв  окно,  глядел  на
море, глубоко дыша соленым воздухом, а Дугал стоял рядом с ним.
   "В общем-то, вряд ли что-то случится до весны," - продолжил король  через
несколько секунд. - "Подумай сам. Уже назревают штормы.  Через  месяц  дожди
увеличат время, необходимое для пересечения этой территории, вдвое, а  через
два это время увеличится  еще  вдвое  из-за  снега.  Даже  ваш  кузен  Ител,
несмотря на то, что он хочет мой трон, не сможет при таких условиях вести за
собой более или менее боеспособную армию. Нет, у нас есть целая зима,  чтобы
разобраться с этим. Могут  быть  некоторые  мелкие  местные  беспорядки,  но
никакой серьезной угрозы не возникнет еще, по меньшей мере, пять месяцев."
   Угрюмый Дугал оглянулся на комнату позади них, на большое ложе, скрытое в
тени, и человека, шумно храпящего под мехами.
   "Брат, если где-то возникнет угроза, я приду туда," - сказал он негромко,
подняв правую руку, ладонь которой пересекал слабозаметный шрам.
   Этот жест потряс  Келсона  больше  чем  все  происшедшее  этой  ночью,  а
случилось немало. Он задумчиво поднял свою правую руку  и  совместил  слабый
шрам на своей ладони со шрамом на руке Дугала. Воспоминания о  том  времени,
когда эти шрамы возникли хлынули на него, как будто  они  оба  снова  стояли
рядом со священным колодцем на вершине холма рядом с Кандор Ри. Келсону было
десять, а Дугалу почти девять.
   "Ты уверен, что действительно хочешь?" - спросил Дугал, когда они  вымыли
свои грязные руки в воде из колодца. - "У нас считается, что присяга  сильна
так же как клятва на крови. И что скажет твой отец?"
   "Меня не волнует, что оно скажет после того как это сделано,"  -  ответил
Келсон. - "Он ведь не в силах изменить это, так ведь?"
   "Нет. Никто не сможет изменить это, пока один из нас не умрет."
   "Тогда нам нечего волноваться," - сказал Келсон с усмешкой, - "потому что
мы собираемся жить вечно, правда?" - Он помолчал мгновенье. - "Ты не знаешь,
это очень больно?"
   Казалось, что Дугал позеленел под своими веснушками.
   "Я не знаю," - сказал он. - "Мой брат Майкл побратался  кровью  со  своим
другом Фальком, когда они были моложе чем мы, и он рассказывал, что это было
ужасно больно, но я думаю, что Майкл иногда сгущает краски,  чтобы  попугать
меня." - Он сглотнул. - "В конце концов, это ведь  просто  небольшой  порез.
Если мы собираемся стать рыцарями, мы должны научиться не  бояться  ран,  не
так ли?"
   "Я не боюсь," - парировал Келсон, вручая Дугалу свой кинжал,  оправленный
серебром. - "Вот. Давай!"
   На самом деле, он очень боялся, как и Дугал, но  он  позволил  себе  даже
вздрогнуть, когда неопытная рука  Дугала  чиркнула  лезвием  по  его  плоти.
Зачарованный,  Келсон  держал  себя  под  запястье  и  смотрел   как   кровь
скапливается в его ладони, оторвав свой взгляд  только  когда  Дугал  вложил
рукоятку  кинжала  в  его  окровавленные  пальцы.  Рукоятка  была   увенчана
бледно-водянистым аметистом, и он помнил как он потемнел от  окрасившей  его
крови, когда он провел лезвием по ладони Дугала, разрезая ее так же как была
разрезана его собственная.
   "Повторяй за мной," - шептал Дугал, прижав свою окровавленную руку к руке
Келсона и связывая их носовым платком. -"Признаю тебя своим братом, по крови
и по жизни."
   "Признаю тебя своим братом, по крови и по жизни," - повторил Келсон.
   "И пусть все четыре ветра будут свидетелями," - добавил Дугал.
   "И пусть все четыре ветра будут свидетелями," - согласился Келсон.
   "Что, пока я дышу, на стороне моего  брата  будут  и  моя  жизнь,  и  моя
честь...."
   Слегка улыбнувшись, Келсон хлопнул своей свободной рукой по их  связанным
рукам и кивнул.
   "Я жду тебя весной,  брат,"  -  сказал  он  спокойно,  не  желая  портить
настроение. - "Выполняй зимой свой сыновний долг и охраняй для  меня  мир  в
Транше, а как только очистятся перевалы - приезжай в Кулди."
   "Я так и сделаю, мой господин," - прошептал Дугал. -"И Боже  сохрани  нас
обоих."

Глава 6

   Они  задумали  свергнуть  его  с  высоты,  прибегли  ко  лжи   -   устами
благословляют, а в сердце своем клянут.
   Псаломы 62:4 (61:5)

   Рано утром следующего  дня  епископы,  съехавшиеся  в  Кулди,  по  особой
просьбе Архиепископа Ремутского собрались  на  закрытое  собрание  Поскольку
Дункан отсутствовал, секретарем заседания был назначен Истелин. И он же  был
удивлен больше всех, когда Кардиель  предложил  его  на  должность  епископа
Меары.
   К облегчению Кардиеля и Арилана, поддержка  кандидатуры  Истелина  быстро
росла. Когда в поддержку изумленного Истелина смущенно выступил  Архиепископ
Брейден, который знал Истелина лучше кого бы то ни было еще, вряд  ли  бы  в
зале нашелся прелат, на поддержавший активно выдвижение Истелина,  поскольку
это назначение являло собой изящное решение проблемы с  Меарой.  К  полудню,
когда епископы собрались на мессу, архиепископ  Брейден  объявил  с  кафедры
окончательное решение. За некоторым исключением, новость была  воспринята  с
облегчением и общим одобрением.
   Одним из тех, кто не одобрил выбор епископов, был Джудаель Меарский, хотя
внешне он воспринял новость с одобрением и послушанием. Вскоре  после  мессы
он осторожно постучал  в  дверь  своего  наставника,  Креоды  Кэрберийского.
Секретарь епископа немедленно впустил его.
   "Вы могли бы предупредить меня," - сказал он,  когда  секретарь  проводил
его к Креоде.
   Вздохнув, Креода знаком пригласил Джудаеля сесть напротив своего кресла и
тем же знаком приказывая священнику-секретарю остаться.  Джудаель  сел.  Это
был моложаво выглядящий человек,  державший  спину  неестественно  прямо,  с
преждевременно  поседевшими  волосами,  ярко  контрастирующими  его  черному
церковному облачению.  Его  бледные  глаза  цвета  морской  волны  осуждающе
глядели на Креоду, а руки, теребившие кольцо на правой  руке,  выдавали  его
волнение.
   "Так бывает," -  промолвил  Креода.  -  "Если  это  может  послужить  Вам
утешением, то могу сказать Вам, что Вы вели себя именно так как должны были.
Кардиель выскочил со своими рекомендациями нам сегодня рано утром.  Я  никак
не мог предупредить Вас до мессы. Мне жаль."
   "Мне тоже." - Джудаель взволнованно потеребил свое кольцо еще  мгновение,
затем уставился на огонь в камине. Серебряный перстень на  его  руке  больше
подходил лорду чем священнику.
   "Что потом?" - спросил Джудаель. - "Это конец? Король утвердит назначение
Истелина?"
   "Мой ответ на все три вопроса - не знаю," - ответил  Креода.  -  "Истелин
пользуется покровительством короля уже несколько лет, так что я  сомневаюсь,
что со стороны Его Величества будет какие-то  возражения.  Это,  однако,  не
означает что все кончено."
   "Нет?"
   Креода, щелкнув пальцами, подозвал секретаря и протянул руку за сложенным
пергаментом, незамедлительно поданным секретарем. Джудаель подался вперед  с
надеждой, но Креода помедлил, разворачивая послание.
   "Это прибыло вчера поздно вечером," - сказал епископ, держа  послание  на
вытянутой руке  и  пробегая  текст  глазами  прежде  чем  передать  послание
Джудаелю. - "Суть этого в том, что наш брат  в  обители  Святого  Иво  готов
поддержать Вас  и  ждет  провожатого,  который  сопроводит  его  на  пути  к
свободе."
   "Чего стоит эта поддержка  теперь,  когда  епископом  Меары  стал  кто-то
другой?" - горько сказал Джудаель,  просмотрев  написанное  мелким  почерком
письмо.
   "Она будет настолько полезна насколько будет нужно," - ответил Креода.  -
"По меньшей мере, он может объединить церковные  фракции  для  воссоединения
Старой Меары."
   "Вы в самом деле думаете, что он все еще так влиятелен?"
   "Он может удивить Вас," -  возразил  Креода.  -  "Некоторый  считали  его
фанатиком, но я всегда знал его как прямого и благочестивого  человека.  То,
как с ним поступил король, потрясло многих, в том  числе  и  меня.  В  конце
концов, он был избранным нами примасом."
   "И фанатиком," - напомнил Джудаель своему  настоятелю,  отдавая  послание
священнику, стоявшему у него за спиной. - "Вы сами признали это."
   Креода пожал сутулыми плечами и улыбнулся тонкой, самодовольной  улыбкой.
- "Пожалуйста, Отец, поверьте, что у меня есть некоторый здравый смысл.  То,
что кто-то говорит о нашем бывшем предстоятеле как о благочестивом человеке,
вовсе не означает, что он собирается снова стать примасом."
   "Не собирается  быть  примасом?"  -  Джудаель  посмотрел  на  епископа  в
изумлении. - "Но я думал?"
   "Не надо думать, отец," - мягко ответил Креода. -  "Оставьте  размышления
мне. Под угрозой не только Ваше место епископа Меары, но и кое-что еще.  Чем
меньше Вы знаете, тем лучше. "
   "Но?"
   "Говорят, что король может заставить  человека  говорить  правду,  святой
отец," - продолжал Креода. - "И только Господь  знает,  на  какие  безбожные
вещи способны его приятели-Дерини. Но никто не может рассказать о том,  чего
не знает, так ведь? Я молчу, чтобы защитить и Вас, и себя, сын мой."
   Лицо Джудаеля стало белее его седых волос, и он  сложил  руки  на  груди,
стараясь подавить дрожь.
   "Боже, вы правы! Вчера вечером генерал Морган остановил меня на  пути  из
часовни. Я не мог избежать  встречи  с  ним.  Он  хотел  знать,  знаю  ли  я
что-нибудь о попытке убийства Мак-Лейна."
   "Попытка убийства?"
   "И Вы не стояли за этим?"
   "Конечно нет! Что случилось?"
   Джудаель выглядел смущенным, когда он покачал  головой.  -  "Я  точно  не
знаю. По-видимому, какой-то парень напал на него с ножом. Правда,  это  было
не слишком серьезно. Мак-Лейн был на мессе сегодня. Я видел,  как  он  стоял
рядом с Морганом."
   "Значит?" - Креода несколько мгновений смотрел в  никуда,  потом  покачал
головой. - "Неважно. Нас это не касается.  Кто  угодно  может  хотеть  убить
священника-Дерини."
   "Или  герцога-Дерини,"  -  добавил  Джудаель.  -  "Он  тоже  Дерини,   не
забывайте. Моя тетя и мои кузены не стали бы возражать."
   Креода выглядел озадаченным, и Джудаель продолжил несколько презрительно.
   "Вы, наверное,  забыли,  Ваше  Преосвященство?  Отсутствие  значения  для
церкви не означает, что его нет вообще. У  Дункана  Мак-Лейна,  как  герцога
Кассанского и графа Кирнийского, нет прямых наследников. Когда он умрет, его
земли, по строгим правилам наследования, должны перейти к Ителу?  но  король
не позволит этого."
   "А, значит, Морган чувствовал,  что  Вас  мог  быть  повод,"  -  выдохнул
Креода. - "Который у  Вас  на  самом  деле  был.  Именно  поэтому  он  хотел
допросить Вас. Разве Вас не радует, что Вам не было известно ничего, что  Вы
могли бы рассказать ему?"
   "Я расскажу Вам. Он хотел знать, когда я последний раз  получал  известия
от тети. И он хотел знать, как мое возвышение к месту епископа  Меары  может
помочь делу восстановления меарской независимости."
   "Это вряд ли является секретом," - сухо сказал Креода. - "Ладно,  хорошо.
Мы должны принять во внимание, что в будущем он будет  еще  осторожнее,  что
просто подтверждает мое предчувствие, что Вы должны знать как можно меньше о
наших остальных планах, пока они не осуществлены. Вы согласны?"
   "Мне кажется, что у меня нет выбора."
   "Да, у Вас его нет. Поэтому я пока советую Вам дожидаться своего времени,
поддерживая Истелина? и держаться подальше от Моргана и остальных Дерини. Их
чересчур много вокруг."
   Джудаель склонил свою голову в знак согласия.
   "Хорошо. Я думаю, что Вам было бы  лучше  вернуться  теперь  к  себе,"  -
продолжил Креода. - "И оставаться там сколько сможете.  Никто  не  увидит  в
этом ничего  странного,  если  Вы  останетесь  наедине  с  собой  в  течение
нескольких  дней.  Я  слышал,  что  король  ожидается   назад   завтра   или
послезавтра, и я думаю, что вскоре после