новить тесный контакт. -  Давай-ка,  снова
войди в транс и расслабься. Соединись со мной в одно целое.  Отдайся  на
мою волю. Не думаю, что мне потребуется твоя энергия, сама по  себе,  но
мне нужен полный контроль после того, как  к  тебе  станут  возвращаться
твои защиты. Если я все понял правильно, то по крайней мере первая часть
будет несложной. Для остального потребуется более тонкая работа,  но  мы
займемся ею, закончив с первой частью. А  если  ты  знаешь  какие-нибудь
молитвы святому Камберу, - добавил он, - то сейчас как раз пришло  время
для них."
   "Никаких особенных, - пришел слабый  ответ:  король  явно  терял  над
собой контроль, - но я постараюсь что-нибудь придумать."
   "Хорошо, потому что у меня появилось такое чувство, словно  он  очень
заинтересован в происходящем здесь сегодня ночью."
   Дугал почувствовал, как Келсон шевельнулся, желая задать  вопрос,  но
контроль Дугала был уже настолько  силен,  что  король  почти  полностью
утратил собственную волю и не мог сопротивляться. Дугал мягко протолкнул
Келсона в глубокий, но не тяжелый сон, одновременно уводя их  обоих  еще
дальше.
   По мере того, как они продолжали падение, Дугал направил свою волю  в
больное  место  под  кончиками  пальцев  -  и  почувствовал,  как  ткань
потеплела под  его  прикосновением,  а  затем,  когда  с  кожи  отлетела
короста, она сделалась прохладной.
   Улыбаясь. Дугал позволил себе взглянуть при свете магического огня на
то, что стало с поврежденным местом, и увидел теперь чистую кожу,  затем
перевел руки на внутреннюю травму, которой  уже  занимался  раньше.  Ему
показалось, будто он почувствовал, как чьи-то чужие  руки  легли  поверх
его собственных, но не рискнул взглянуть  на  незванного  помощника,  а,
сосредоточившись, направил мысленный импульс на сложное повреждение. Тем
не менее, эта сущность у него за  спиной,  и  руки  ее  были  совершенно
реальны, у Дугала не возникало в этом  никаких  сомнений.  И  страха  не
было.., он чувствовал одну только силу и любовь.
   На сей раз физическое исцеление прошло гораздо проще,  стоило  Дугалу
пропустить через себя мощный поток энергии.  Отметина  старого  перелома
стерлась перед его внутренним взором, затем исчезла и  появилась  новая,
чистая кость, а исцеленная часть стала неотличима от всех прочих  костей
черепа, никогда  не  знавших  повреждений.  Но  находящаяся  под  костью
небольшая опухоль, все еще нарушающая работу мозга, представляла гораздо
большую опасность. Дугал справился и с нею, почти так же, как  со  своей
лодыжкой, заставляя кровь принести тепло  и  излечить  место  травмы,  а
затем  смыть  поврежденную  ткань  прочь  -  хотя  пока  еще   мозг   не
восстановился  окончательно,  и  ему  придется  этим  заниматься   через
мгновение.
   В третьем  месте  оказалось,  что  никаких  повреждений  костей  нет,
вообще, хотя имелись два синяка и  крохотная  вмятинка,  которая  быстро
поддалась воздействию его силы.  Дугал  теперь  уже  без  особого  труда
справился с кровоподтеками.
   Но внезапно ему пришло в голову, что нужно кое-что еще - и он  вполне
способен сделать это. Поэтому, закончив  с  поверхностным  лечением,  он
призвал всю свою смелость и проскользнул за  пределы  плоти,  на  совсем
иной уровень, и занялся исцелением  разума.  Но  это  оказалось  гораздо
труднее.
   Процесс напоминал самое первое радостное единение  с  отцом,  но  еще
сильнее и глубже, ибо теперь Дугал взирал на  мир  сквозь  призму  вновь
обретенных способностей.  Давняя  дружба,  связывавшая  их  с  Келсоном,
увлекала  его  все  дальше,   хотя   Дугал   по-прежнему   контролировал
происходящее, но теперь  это  единение  захватило  его  целиком,  и,  по
крайней мере, на время, их души стали единым  целым.  Слияние  оказалось
неимоверно полным, вызывающим столь невероятный  экстаз,  какого  раньше
они даже не могли бы вообразить.
   Подобное единство не имело границ, да, похоже, и не нуждалось в  них,
даруя каждому из них всю полноту души  другого;  эта  глубокая  духовная
связь превосходила физическую и в то же  время  охватывала  ее,  поэтому
Дугал в это мгновение понял, почему им обоим в дальнейшем, когда они оба
соберутся жениться, подойдет только женщина-Дерини. Его удивление  стало
полным, когда Келсон открыл, что уже выбрал эту женщину, и  это  Росана,
согласившаяся сложить с себя монашеские обеты, и они с принцессой-Дерини
намерены пожениться, когда Келсон вернется.
   Когда Келсон вернется. Осознание их положения, подобно ушату холодной
воды,  вернуло  их  к  реальности,  и  оба   они   одновременно   поняли
необходимость вернуться в сознание -  обычное  сознание,  теперь,  когда
лечение было закончено. Когда Дугал отнял руку  от  груди  Келсона,  они
одновременно всплыли на поверхность, в ярких  аурах  Дерини,  окрашенных
красными и серебристыми тонами.
   Но затем Келсон замер на месте, приподняв голову, чтобы посмотреть на
что-то у Дугала за спиной, и его аура немедленно погасла.  Повернувшись,
Дугал тоже скрыл свою ауру.
   Сейчас  на  них  смотрел  не  святой   Камбер.   Комната   освещалась
красноватым светом факела, который высоко держал вождь, заглядывавший  к
ним раньше.
   Справа от него стояла женщина в просторном сером одеянии  и  головном
уборе,   закрывавшим   подбородок   и   шею.   Возможно,   это    платье
свидетельствовало о принадлежности к какому-то религиозному  ордену.  За
вождем стояло с полдюжины воинов, одетых так же, как и он. Все они  были
хорошо вооружены, их грубые лица отражали благоговение и страх.
   В другой руке вождя что-то серебристо блеснуло - и Дугал  понял,  что
это медальоны святого Камбера на цепочках, которые отобрали у пленников.
Но вождь тут же забыл о них после увиденного.
   - Кто вы? - спросила женщина негромким голосом, очевидно привыкшим  к
повиновению.

Глава двадцать четвертая

От руки его лучи, и здесь тайник его силы (Аввакум 3:4)

   - Кто вы такие? - повторила женщина. - Вы ведь Дерини, не так ли?
   Дугал с Келсоном быстро обменялись мысленным вопросом -  так  быстро,
что за это мгновение нельзя было бы произнести  ни  слова.  Несмотря  на
физическую  слабость,  вызванную   столь   долгим   голоданием,   Келсон
чувствовал, что понемногу поправляется и уже в силах взять переговоры на
себя. Но, наверное, пока не стоило признаваться, кто они на самом  деле.
Судя по тону женщины, принадлежность к  Дерини  она  отнюдь  не  считала
достоинством пленников.
   - Мы - не разбойники  и  не  грабители,  госпожа,  -  сказал  король,
осторожно подбирая слова. Он уселся, и Дугал сделал то же самое.
   - Это мы еще посмотрим, - вставил мужчина, - Оставайтесь на месте!
   За  открытой  дверью  послышался   топот,   затем   вновь   прибывшие
остановились, мужчина взял женщину под локоть и быстро отвел в  сторону,
его подчиненные отодвинулись в другую, и в проеме возникли два  лучника,
натянувшие тетиву и нацелившие стрелы на пленников.  За  спинами  первых
двух лучников пристроились еще двое, готовые быстро сменить первую  пару
и выстрелить в свою очередь.
   Келсон с Дугалом застыли на месте.
   - А теперь, - продолжал вождь, - медленно поднимайтесь  на  ноги,  по
одному, и дайте моим людям  вновь  связать  вас  -  в  противном  случае
лучники убьют вас.
   - Мы не намерены причинить вам зло, - твердо сказал Келсон.
   - И мы не принесем вам зла, если вы сделаете так, как  вам  велят,  -
ответил вождь. - Ты первый.
   Встань и отойди от него.
   Келсон встал, но не отошел от Дугала.
   - Мы не станем сражаться с вами, но не позволим снова себя связать, -
сказал он, не отводя взгляда от вождя. - Если над вами кто-то  стоит,  я
хотел бы поговорить со старшим, или,  возможно,  со  священником.  Мы  -
честные, благочестивые люди.
   - Честные, благочестивые люди не оскверняют гробниц, - ответил вождь.
- И у  нас  нет  священников,  только  койсригти  -  святые  братья.  Мы
похоронили  одного  из  лучших  неделю  назад.  Именно  его  могилу   вы
осквернили.
   - Сагарт, - тихо произнес  Дугал,  осторожно  поднимаясь  на  ноги  и
стараясь держать руки на виду, чтобы не тревожить понапрасну пленителей.
   Услышав это имя, вождь резко выдохнул, а лицо женщины окаменело.
   - Кто сказал вам об этом? - спросила она.
   - Один из его подчиненных, когда Бенед-Сианн заходил в первый раз,  -
ответил Дугал. - Сианн означает "вождь", не так ли? А знак на шее - торк
- подтверждает это положение. Ваш диалект труден для меня, но я  немного
понимаю его, так как сам долго жил на границе.
   Когда мужчина по имени Бенед уставился на него,  обдумывая  сказанное
Дугалом, женщина медленно кивнула.
   - Оба молодых человека носят i'дулу, Бенед, - тихо сказала она.  -  И
разве ты не говорил, что у обоих были золотые  шпоры?  Это  значит,  они
принадлежат к знати. Как тебя зовут, молодой руадх? - обратилась  она  к
Дугалу.
   Она обратилась к нему "руадх",  так  в  приграничье  обычно  называли
рыжеволосых.  Дугал  снова  быстро  обменялся  вопросом  с  Келсоном  на
мысленном уровне. Не будет вреда в том,  чтобы  назвать  свое  имя  этим
людям. Скорее всего, оно  для  них  ничего  не  значит.  Но  было  важно
показать себя одним из них. Келсон согласился.
   - Я тоже претендую на титул "сианн", госпожа. Я - Макардри из Транши,
- ответил Дугал. - Среди своих людей я тоже ношу торк вождя. Мой брат  -
еще  более  великий  вождь,  чем  я.  Мы  приветствуем  Бенед-Сианна  из
приграничья.
   Когда за ее спиной поднялся шепот, женщина кивнула.
   - Меак Ард Риг, -  повторила  она,  произнося  его  имя  со  странным
акцентом. - Сын большого короля... И что же это за большой король?
   - Меня не интересует его родословная, Джилиан, - перебил Бенед. - Это
не объясняет, что они делали в гробнице Сагарта и  дальше.  Даже  король
может быть грабителем. Говори  дальше,  молодой  Макардри,  может,  тебе
удастся спасти себя и своего друга.
   Дугал  осторожно  кивнул,  запоминая  имя  Джилиан   для   дальнейших
обращений, потому что почувствовал: это настоящее имя, а не сан.
   - Клянусь, мы не хотели выказать неуважения, Бенед-Сианн. Мы боролись
за свою жизнь.
   - Ворвавшись в гробницу наомха Сагарта? - выкрикнул один из стражей.
   - Вырвавшись из его гробницы, - ответил Дугал резко. - Именно это я и
пытался вам сказать. Мы пытались выйти - а не войти. Мы пришли с другого
конца, из пещеры, которая находится за гробницами.
   - Из пещеры... - прошептал другой человек.
   - Дайте ему сказать, - велела женщина.
   - Хорошо, Бан-Аба, - кивнул мужчина, тут же отступив назад.
   Дугал уважительно и с благодарностью поклонился ей,  приложив  правую
руку к сердцу, одновременно послав перевод Келсону.
   "Бан-Аба - это что-то типа настоятельницы  аббатства.  Я  думаю,  она
главнее Бенеда."
   - Спасибо, Бан-Аба, - сказал он. - Много  дней  назад,  или  возможно
недель, нас унесло подземной рекой вблизи аббатства святого  Беренда,  к
северо-востоку от Кайрори. Мы чуть не утонули. Мы не знаем,  как  далеко
нас утащило перед тем, как мы оказались  на  берегу  в  пещере,  которая
привела нас к другому концу ваших гробниц. Фактически мы даже не  знаем,
где сейчас находимся.
   Он сделал паузу, но никто не вызвался прояснить этот вопрос.
   - В любом случае нам  удалось  пробить  дыру  в  стене,  воздвигнутой
вашими людьми, чтобы оградить коридор,  который  вы  превратили  в  цепь
гробниц, а  затем  мы  прошли  через..,  бесконечную  череду  дверей,  -
осторожно закончил он, так как внезапно понял: он не смеет  сказать  им,
каким образом открывал двери.
   - Это правда, Бан-Аба, - вмешался  Келсон,  пытаясь  скрыть  чуть  не
совершенную Дугалом оговорку. - Мы потревожили гробницы  только  потому,
что искали выход и еду. У нас много дней ничего во рту  не  было,  кроме
воды и рыбы, но и это все закончилось к тому времени, как  мы  попали  в
первую  гробницу.  К  счастью,  вино  оставалось   еще   пригодным   для
употребления. А затем,  когда  мы  обнаружили  хлеб  и  эль  в  гробнице
Сагарта, мы съели их. Когда мы вышли тут на  поверхность,  это  был  наш
первый глоток свежего воздуха за.., вероятно, несколько недель.
   - Но вы освободились от пут, чего не может сделать  ни  один  обычный
человек, - сказал Бенед, показывая на них рукой, все еще держа медальоны
святого Камбера. Затем резко замолчал, вспомнив про них. - И вас окружал
священный огонь, когда мы только что вошли.  -  Благословенным  клянусь,
тел создал огонь. И на тебе, парень, был его знак,  -  продолжал  Бенед,
переводя изумленный взгляд с Дугала на Келсона и обратно. -  Вы..,  нет,
вы не можете быть...
   - Кем мы не можем быть? - переспросил Дугал, уставившись на  мужчину,
внезапно   увидев   луч   надежды.   Может   ли   так   оказаться,   что
"Благословенным", о ком Бенед говорил с таким очевидным  почтением,  тут
считается святой Камбер? - Стали бы мы носить его медальоны, если бы  не
поклонялись его памяти?
   Бенед еще пристальнее уставился на них.  Бан-Аба  слегка  побледнела.
Подчиненные  стали  перешептываться  между  собой,  явно  чувствуя  себя
неуютно, некоторые украдкой  крестились,  а  лучники  медленно  опустили
оружие. И Дугал, и Келсон не смели вздохнуть.
   - Вы обманываете нас? - прошептал один из солдат.
   Дугал  категорически  покачал  головой,  но  почувствовал:  следующим
следует говорить не ему, а Келсону, и вопросительно посмотрел на короля.
   - Назови ею имя, - наконец сказал вождь, поворачиваясь  к  Келсону  и
почти кидая медальоны ему в лицо.
   С трудом дыша, Келсон медленно, очень медленно протянул руку к одному
из медальонов и взял его в ладонь, затем склонился и поцеловал его.
   - Мы почитаем имя блаженного святого Камбера из Кулди, - смело сказал
он и перекрестился, выпрямляясь. - Мы - его слуги.
   Шепот благоговения и удивления перешел в шок  и  смятение,  и  Келсон
подумал, не зашел ли он слишком далеко.
   - По какому праву вы заявляете, что являетесь его слугами? -  наконец
громко спросил Бенед, тем самым призывая остальных к тишине.
   Келсон почувствовал, что сейчас может прозвучать только правда.
   - Мой друг и я недавно были посвящены в  рыцари,  -  твердым  голосом
заявил он, - и отправились в  путешествие,  как  обычно  делают  молодые
рыцари, чтобы найти некоторые из реликвий святого Камбера. Я намереваюсь
восстановить его культ в Гвиннеде - таким,  каким  он  по  праву  должен
быть.
   - Ты восстановишь культ святого Камбера? - выдохнула Бан-Аба.
   - Это невозможно! -  выпалил  один  из  лучников,  еще  ниже  опуская
оружие. - Церковь никогда этого не позволит!
   - Даже король не смог бы этого сделать! -  прошептал  в  благоговении
еще один человек.
   - Тот король, что перед вами, сможет, - ответил Келсон, -  и  намерен
преуспеть.
   - Ты утверждаешь, что ты - король? - презрительно спросил еще один.
   - Да, я - король, - ответил Келсон. - Я - Келсон Халдейн Гвиннедский.
   - Келсон?
   - Халдейн?
   Мужчины загомонили все разом, сыпя торопливыми вопросами, но говорили
они на своем диалекте и так быстро, что Дугал  не  смог  уловить  смысла
большей части сказанного. Затем, без какого-либо предупреждения, все они
ушли, закрыв за собой дверь.  Когда  задвижка  упала  на  место,  Келсон
быстро создал магический огонь и вопросительно повернулся к Дугалу.
   - Черт побери, что произошло?
   Дугал хмыкнул.
   - Это ты мне  скажи.  Предполагаю,  они  отправились  обсуждать  нашу
судьбу. Упоминание Камбера несомненно  вызвало  у  них  реакцию.  Бурную
реакцию. Как ты считаешь, нам стоит попробовать убежать или подождать  и
посмотреть, что будет дальше?
   - Давай подождем и посмотрим, - ответил Келсон. - Их реакция  на  имя
Камбера была гораздо лучше, чем я мог надеяться, и, думаю, они  говорили
о наших аурах Дерини, когда упоминали  "священный  огонь".  И  это  тоже
неплохо, как мне кажется. Если бы я знал об этом раньше,  то,  возможно,
сумел бы лучше обернуть ситуацию  в  нашу  пользу.  Однако  не  хотелось
слишком рано представляться, а то нас ведь могли и убить. Эти люди могут
быть очень ранимы.
   - Ты это говоришь жителю приграничья? - ответил Дугал с улыбкой.
   Усмехнувшись, Келсон вновь опустился на пол, прислонившись  спиной  к
стене, самой дальней от двери, и качая головой. Через несколько секунд к
нему присоединился Дугал.
   - По крайней мере, ты поправился,  -  сказал  Дугал  через  несколько
секунд. - Что бы теперь ни произошло, по крайней мере, у нас есть шанс и
мы сможем побороться за свою жизнь.
   Келсон кивнул, касаясь стены головой.
   - И я должен благодарить тебя за это, - сказал  он.  -  Я  бы  многое
отдал за нормальную еду, но во всех других смыслах я давно не чувствовал
себя так хорошо.., даже не помню, с какого времени.  Как,  черт  побери,
тебе это удалось?
   - Мне, наверное, следовало  бы  спросить,  какую  часть  процесса  ты
имеешь в виду - лечение или нечто другое, но что бы то ни  было,  я  все
равно не сумел бы объяснить, - ответил Дугал. - Исцеление - это чудо.  Я
понятия не имел, что делаю, но это все равно сработало. И наше  единение
было непохоже на все, о чем я когда-либо мечтал, на  то,  что  испытывал
прежде. Полагаю, и для тебя это было внове.
   -  Несомненно,  -  ответил  Келсон  тоном,  в  котором  чувствовалось
уважение. - Мне и раньше доводилось уходить глубоко, с Алариком и даже с
Дунканом, но никогда подобным образом. Может быть, ощущения были  такими
сильными,  поскольку  я  глубоко  раскрылся  для  исцеления.  Мои   силы
полностью восстановились - как и воспоминания. Я чувствую  как  будто..,
все стало более утонченным, отточенным по краям - и словно я теперь могу
сделать практически все, что угодно.
   - Я понимаю, что ты имеешь в виду, -  сказал  Дугал.  -  Рухнули  все
старые барьеры. Не могу объяснить, откуда я это знаю, но я знаю, что мне
больше никогда не придется бояться ментальных контактов.
   Мои защиты теперь полностью под контролем.
   Словно сделанное нами довершило тот обряд, что начал в свое время мой
отец, то утро, когда мы выяснили, кем приходимся друг к  другу.  Если  у
меня и были прежде сомнения насчет своей принадлежности к Дерини, теперь
их больше нет.
   - Да, мы  с  тобой  составляем  великолепную  команду,  -  согласился
Келсон. - Настоящее братство, как у Аларика и твоего отца. И  не  думаю,
что когда-либо почувствую себя ближе к кому-то еще, до самой смерти.
   - Даже к Росане? - спросил Дугал с застенчивой улыбкой.
   Келсон покраснел в свете магического огня и  спрятал  лицо,  обхватив
руками колени.
   - Наверное, глупо смущаться после того, что мы  пережили  вместе.  Я,
правда, собирался рассказать тебе обо всем, Дугал.
   - Ну, ты и рассказал.
   - Да, но я имел в виду не так. Я,  на  самом  деле,  люблю  ее,  хотя
совершенно по-другому, это не похоже  на  те  чувства,  которые,  как  я
думал, я начинал испытывать к Сидане.  И  хотя  мы  с  Росаной  пока  не
достигли того, что с тобой, это придет. Я получил урок в тот раз,  когда
наши  с  ней  сознания  впервые  соприкоснулись.   Но   ведь   мне   нет
необходимости  тебе  об  этом  рассказывать?  Мы  ведь  и  это  с  тобой
разделили, да?
   Дугал на мгновение закрыл глаза, оставив это воспоминание позади, ему
не хотелось говорить то, что он должен сказать, но знал: это необходимо,
ради них обоих.
   -  Иногда  в  слишком  большой  откровенности  есть  и  отрицательная
сторона, - произнес он, прислоняясь головой к стене и глядя за  Келсона.
- Поверь мне, я ценю то. Чего мы достигли, но  считаю,  каждому  из  нас
нужно и что-то личное - область, которая закрыта ото всех.  Она  есть  у
моего отца и связана с его жизнью как священника. Я, например, не хочу и
не готов узнать, что  ему  открывают  на  исповеди.  И  я  не  собираюсь
проявлять любопытство к их дружбе с  Морганом.  Думаю,  отношения  между
мужем и женой должны быть, по меньшей мере, столь же священны.
   - Ну, мне кажется, еще рано  об  этом  беспокоиться.  Ведь  у  нас