оды, очистил
покалеченную руку от остатков запекшейся крови и  вымыл ее, по ходу проверяя
свои впечатления. Кожа была здоровой и гладкой, такой же, как и на остальной
части  руки. Ему  с трудом  верилось, что повреждение было  получено  только
вчера. Рис перебинтовал запястье.
     -- Тавис, тебе что-нибудь об этом известно?--мягко спросил он.
     Тавис не повернулся.
     -- Что-нибудь о чем?
     -- Об  этом,--ответил Рис, немного  крепче  сжав  больную руку  Тависа,
чтобы обратить на  себя  внимание.--Она  исцелена. Я предполагал, что даже у
Целителей на это уйдут дни или недели. Сегодня тебе можно ставить крюк.
     Тавис уткнулся в подушку.
     -- Я не буду ходить с крюком,--глухо проговорил он.
     --  Нет?--Рис  пожал плечами.--Решай сам. Сейчас можно не торопиться. Я
хочу  знать,  что  произошло. Может  быть, ночью  приходил другой  Целитель?
Или...--Перед глазами встала картина и Тависа  и Джавана, сидевших  рядом, и
тут же исчезла.--О, Господи, Тавис, это не Джаван сделал?
     Тавис медленно повернул лицо к Рису, избегая смотреть на свою руку.
     --  Что  ты этим хочешь сказать? Что он мог  сделать?  Джаван--человек.
Кроме того, я бы ни за что не причинил ему вреда, и ты это знаешь.
     -- Я... не знаю,--задумчиво произнес Рис.--Но я... мы нашли его  спящим
у твоей постели, и  твоя  рука была прижата к  его щеке. Он тебе ни о чем не
говорил?
     --    Я   был   без.   сознания,--прошептал   Тавис,    уставившись   в
потолок.--Должно быть, он хотел облегчить мои страдания.
     --  Понятно.--Тавис,  конечно,  беспокоился,  но  не  слишком   сильно.
Поразмыслив  минуту,  Рис  принялся прилаживать больную  руку  к "лечебному"
стулу, чтобы снова закрепить.
     --  Что бы он ни  сделал, это пошло  тебе  на  пользу.  Хочешь  немного
поесть?
     Тавис не ответил, и Рис, пожав плечами, направился к двери.
     -- Тебе следует поесть.  Я скоро вернусь. А пока распоряжайся  временем
по своему усмотрению и привыкай к новой жизни.
     Как ты  это узнал?--Горько  вопрошал Тавис,  но только мысленно,  когда
дверь за Целителем уже закрылась.
     Несколько  минут  он  разглядывал  дверь, но  потом отказался  от этого
занятия--слишком  утомительно.  Раздосадованный, он  вертелся  на  подушке и
неожиданно замер, когда его взгляд упал на то, чего он так тщательно избегал
с  тех пор,  как проснулся. Слева от него, привязанная к  спинке стула, была
его рука, бинты слегка прикрывали то место, где прежде начиналась  ладонь. В
вертикальном положении ее удерживала только одна петля.
     Тавис медленно потянулся правой рукой через тело, коснулся этой петли и
перевел  взгляд  на  бинты.  Чтобы не  поперхнуться,  он  проглотил слюну  и
заставил себя не отводить взгляда.
     Наедине с  самим собой,  безо  всякой напускной  гордости,  придававшей
храбрости, и  без воли, побуждавшей быть решительнее, он начал по-настоящему
чувствовать  горечь.  потери, чего не позволял себе прошлой ночью,  В  своем
тогдашнем  состоянии Тавис убеждал себя, что все  было  лишь дурным сном  и,
когда он проснется, кисть будет на месте.
     Но его страшный сон продолжался, и  никогда он не проснется полноценным
человеком. Кисти не было, Еще долгое время придется жить, осознавая это.
     Еще мгновение  Тавис медлил, глотая слезы злости. А потом его  рука уже
теребила лоскут,  поддерживающий  раненую  руку.  Освободившись, он  бережно
опустил обрубок на грудь.
     Некоторое  время молодой Целитель лежал  с  закрытыми глазами, прижимая
покалеченную руку и готовя себя к. встрече с ожидавшим его. Тавис постепенно
разбирался  в  ощущениях  поврежденной  области. В  руке  дрогнула мышца,  и
показалось,  что  ощущается  движение пальца, однако  он отлично  знал,  что
такого уже не  будет. Отныне  этой  руке  могут  служить только воображаемые
пальцы.
     При этой мысли мышцы  снова  дернулись так, словно  воображаемые пальцы
сжались  в кулак. Чувство было таким реальным, что Тавис открыл глаза, и его
непреодолимо потянуло посмотреть на забинтованный обрубок.
     Подкатил приступ тошноты. Несколько секунд  Тавис в  Ужасе и оцепенении
смотрел на бинты, заставляя  себя глядеться в каждую складку  чистой  ткани.
Потом он скользнул рукой по бинтам и одним быстрым движением снял их.
     Отвращение  охватило  его, но силой воли он заставил себя  не  отводить
взгляд и исследовать каждую деталь.
     Это  не   заняло   много  времени.   Тавис  сбросил  маску   холодного,
бесстрастного  Целителя  и зарыдал, свернувшись  калачиком на  правом  боку,
прижимая воображаемую кисть к груди и оплакивая свою невосполнимую потерю.
     Вскоре  вернулся Рис с завтраком, нашел  Тависа  спящим в той же позе и
все понял. Ему  было жаль  собрата, он оставил еду рядом с кроватью и вышел.
Пока не прибыли Эмрис и  Кверон, больной может отдыхать. В настоящий  момент
сон был лучшим лекарством для Тависа О'Нейлла.
     Сон, кажется, сотворил еще одно чудо. Когда Рис снова заглянул к Тавису
около полудня, то увидел,  что поднос с  едой  почти  пуст,  а  его  пациент
беседует со  слугой, пришедшим убрать остатки  завтрака. Вернувшись  немного
позже с  Камбером  и  двумя Целителями  Ордена  святого  Гавриила,  он нашел
больного  сидящим на  кровати. Когда они вошли,  увечная  рука  Тависа  была
скрыта одеялом, и он выглядел совершенно  здоровым и  отдохнувшим.  Вернулся
даже здоровый цвет лица, это казалось невероятным при большой потере крови.
     --  Ты  прав,  он выглядит хорошо,--сказал  Эмрис,  вошедший в  комнату
последним.--Как  ты  себя чувствуешь,  Тавис?  Сын мой,  я  очень огорчился,
услышав о  твоем несчастье.  Это  отец  Кверон  Кайневан,  по-моему,  вы  не
встречались.
     Равнодушно,  но  все  же с теплотой Тавис оглядел облаченного  в  белое
Эмриса и едва кивнул Кверону.
     --  Добрый день, отец  Эмрис, ваша милость,  отец  Кверон, я наслышан о
вас.  Меня  удивляет, что  Рис  потревожил таких занятых господ из-за  моего
небольшого затруднения.
     --  Небольшого  затруднения?--повторил  Эмрис.--Мне  говорили  как  раз
обратное.--Он и Кверон встали по обе стороны кровати.--Можно осмотреть руку?
Нам сказали, что ты исцелился каким-то чудесным образом.
     Тавис напрягся, слегка подергивая рукой под одеялом, но не вынул ее, а,
словно защищаясь, накрыл здоровой рукой поверх одеяла.
     -- Я бы не сказал, что это было чудесное исцеление,--воинственно заявил
он.--Ночью со  мной работали  двое Целителей,  как вы уже знаете. К тому же,
несмотря на мою... потерю, я сам все  еще остаюсь Целителем. Тело  Целителя,
правильным образом выученного, исцеляет себя значительно быстрее, чем другой
Целитель. Отец Эмрис, вы сами  учили  меня  этому. Вы спросили потому, что я
был хорошим учеником?
     Бледный, почти прозрачный в своем белом одеянии, с  бесцветными глазами
на призрачном лице,  Эмрис мягко опустил  руку на плечо  Тависа, оставив без
внимания его резкий рывок в сторону.
     -- Нет, сын  мой, ты  всегда  был примерным учеником. Но иногда  ученик
обходит  учителя,  и об этом  мы всегда хотим узнать. Если  тебе нужна  наша
помощь, ты, может быть, сам поможешь нам, показав, как тебе удалось добиться
такого скорого заживления.
     --  Мы  понимаем   ваше  стремление  закрыться   ото  всех,--  вмешался
Кверон,--но в конце концов придется  смириться с  потерей. И лучше  начинать
делать  это среди тех,  кто вас поймет. Вы  сможете научиться компенсировать
потерю.
     Со  злостью, которую он  кое-как  пытался  сдержать, Тавис откинулся на
подушки  и, с напряжением поджав губы, уставился в потолок.  Через несколько
минут он  вздохнул  и извлек  левую  руку из-под  одеяла.  Тавис  безропотно
следил, как Эмрис разматывает светлый  шелк. Под  бинтами открылась  ровная,
белая,  точно  младенческая   кожа  без  шрамов   от  прижиганий.   Запястье
оканчивалось гладким бугорком.
     -- Удивительно!--Кверон  чуть  не  ахнул.--Если  бы  я не  видел  этого
собственными глазами, не поверил бы. Кивнув, Эмрис коснулся запястья.
     -- Можно обследовать, Тавис? Я буду осторожным.
     --   Если  хотите,--коротко  бросил   Тавис.--И   не  обязательно  быть
осторожным.  Я ничего не  чувствую, только иногда мне кажется, что кисть все
еще на месте и я могу пальцами коснуться предметов.
     Кверон кивнул.
     --  Обычное ощущение после ампутации. Военные Целители  часто встречают
подобное, Воображаемые конечности Даже болят.
     Эмрис переключился  на роль Целителя, прижал свою руку к  руке Тависа и
знаком пригласил Риса присоединиться. Рис последовал приглашению, а за ним и
Кверон  вошел  в контакт. Через  мгновение все трое открыли глаза и вышли из
контакта.
     -- Просто  удивительно,--произнес Эмрис.--Я  видел  подобное  только  у
людей с  врожденным отсутствием конечностей.  Конец кости сгладился, а мышцы
перераспределились,  словно  так  и  надо.  Тебе  также   удалось   каким-то
образом--и  не  спрашивай  нас,  каким--почти восстановить  объем крови.--Он
обратился к Рису.--Ты уверен, что потеря крови была значительной?
     Рис пожал плечами.
     -- Нет,  не  уверен, я  не  видел его в момент ранения и в первые  часы
после этого. Но  его состояние  минувшей ночью  указывало на большую  потерю
крови. Того, что мы наблюдаем сейчас, я не могу объяснить.
     Озадаченный, Эмрис снова повернулся к Тавису.
     --  А  ты можешь  объяснить  это?--спросил старик.  Тавис  отрицательно
покачал головой.--В таком случае, ты  позволишь  мне осмотреть тебя на более
глубоких  уровнях? Твои защиты  почему-то очень  прочны,  Тавис.  В этом нет
нужды со мной, твоим старым учителем. Я надеюсь, ты понимаешь.
     -- Я... не могу, сэр,--прошептал Тавис, отворачиваясь.-- И, пожалуйста,
не заставляйте меня.
     -- Но я не пони...
     -- Тогда поймите это: они пытались  сломить мои защиты!--воскликнул он,
прижимая  покалеченную руку к  груди,  а затем  пряча обе  под  одеяло,--Они
пытались одолеть мой мозг! Представители  моего же народа отрубили мне руку!
Они сказали, что я помогаю врагу! Разве Джаван похож на врага?
     Вряд ли можно было что-то ответить на это, Извинившись, Эмрис и Кверон,
сопровождаемые  Рисом и молчаливым Камбером,  вышли  за дверь. Возвращаясь в
комнаты  Камбера   во   дворце   архиепископа,   четверо  мужчин  не   стали
разговаривать. В  тот вечер  они несколько  часов  кряду обсуждали состояние
Тависа О'Нейлла с Эвайн и Йорамом.
     --  Он словно затворился в самом себе,--сказал Рис.--От его  горечи мне
делается не по себе. Не знаю, что предпринять.
     -- Хотелось бы мне, чтобы я  не знал, что делать,--после длинной  паузы
сказал Кверон.--Когда я преподавал в монастыре  святого Неота, мне  пришлось
встретиться с  подобным  случаем. Помните, Эмрис? У нас был очень  одаренный
послушник-Целитель. Его звали Ульрик.
     Эмрис  кивнул, вздохнул и печально покачал головой, слушая  продолжение
рассказа.
     --  Ив  один  прекрасный  день  он  начал  просто  буйствовать.  Вызвал
наставника послушников на дуэль и, несмотря на отсутствие опыта, убил его! А
ведь  тот   был   специалистом   высшего  ранга,  Целителем  и   талантливым
практикующим врачом!
     -- Но как бы там ни было, Ульрик тоже выставлял очень прочные защиты до
того, как сошел  с  ума,  так  что  проникнуть в  его  мозг не было  никакой
возможности. Он называл нас дьяволами и богохульниками  и старался возмутить
обитателей аббатства.  Прямо  во  внутреннем дворе Эмрис пустил ему в сердце
стрелу, в противном случае  пришлось бы совсем туго.  Он восстал против себе
подобных.
     --  Вы  думаете, Тавис  способен  на  такое?--после  тяжелого  молчания
спросила Эвайн.--Он всегда казался таким мягким.
     Кверон медленно покачал головой.
     -- Не знаю, моя  дорогая. И не уверен,  что  хочу это выяснять. Рис, не
думаю, что вы находите уместным применение вашей маленькой уловки на Тависе?
Блокировать его способности и держать в руках?
     -- Это противоречит нашей этике,--ответил Рис.--Кроме того, может быть,
уже слишком поздно. Мы установили, и вы знаете, что никогда он не согласится
сотрудничать. Его защиты как-то странно вибрируют; я не уверен, что хотел бы
попробовать и получить ответный удар. В голове этого человека творится нечто
весьма странное.
     --  Нам что,  просто сдаться?--спросил  Камбер.--Рис,  он  потенциально
очень опасен, и не только для себя, но и для нас, как единственный дерини на
службе короля. Если  он разочаруется в  нас и примет сторону регентов,  то с
Тависом они смогут выслеживать дерини по всей стране.
     -- В  том случае, если  никого нельзя  научить блокировать  способности
дерини,--произнес Рис.
     -- Но кого ты собираешься учить? Вот в чем вопрос, Эмрис. Кверон, видит
Бог, ты старался но что если этому нельзя научиться?  Рис, ты  действительно
хочешь пойти и работать с Реваном? Ты готов  к необходимым  жертвам? Уверен,
что результат будет стоить  усилий?  Кроме  того,  разговор идет  о немногих
дерини, защищенных таким образом. И не обязательно  самых лучших, потому что
лучшие должны быть готовы передать наше наследие детям!
     Удивленный Кверон  откинулся  на спинку  стула и посмотрел на  Камбера.
Всегда спокойный Эмрис с сомнением покачал головой и  положил  руку на  руку
Камбера.
     --Алистер, Алистер,  не  разочаровывайте нас! Вы,  который  всегда  был
сосудом спокойствия и мужества. Неужели вы  действительно думаете, что никто
больше не сможет научиться этому?
     Камбер опустил голову на ладони и устало покачал головой.
     --  Не знаю. Прошу  прощения,  Эмрис.  Именно  за  это  каждый  из  нас
по-своему  боролся  в течение долгих лет, а  теперь с  каждым днем ситуация,
вместо того, чтобы становиться лучше, только ухудшается. По-моему, я  поднял
серьезный вопрос: если нам придется блокировать лучших, чтобы спасти лучшее,
кто же  тогда  станет  учить наших детей? Помышляя о том, что  все это может
сработать, мы ничем не отличаемся от вашего сумасшедшего Ульрика.
     Взволнованный,  Рис  коснулся плеча Камбера и  одновременно  послал ему
сообщение:
     Мужайся! Не  следует так  себя вести перед Эмрисом и  Квероном! Или  ты
хочешь рассказать им все?
     Удивленный,  Камбер  внутренне  подобрался  и медленно  поднял глаза на
Риса. Видит Бог, он не  собирался ничего  рассказывать. Они считали  Камбера
давно умершим и  причисленным  к  лику  святых,  лучше  пусть  остается  все
по-прежнему. Но Рис был прав.  Если он не  возьмет себя  в руки, он  в конце
концов выдаст себя помимо воли.
     -- Прошу прощения, -- прошептал он,  снова склоняя голову.--О, Господи,
укрепи  меня  в моей вере!  Возможно, это и  сработает.  Может быть,  другой
Целитель?  Как  насчет Ориэля? Рис,  он не мог способствовать  выздоровлению
Тависа?
     Они  обсудили  эту  возможность,  однако работавший с  Ориэлем  Рис  не
обнаружил в нем никаких  особенных талантов. Он  также  не мог бы  вернуться
незамеченным.
     О  своих  догадках  относительно  принца Джавана,  его  нечеловеческого
могущества,  скорее  всего  полученного  от Синила,  и  участии  мальчика  в
исцелении Тависа Рис и Камбер не сказали.

     * * *
     Джаван терзался смутными подозрениями о последней ночи своего отца, его
интересовала странная  связь между ним  и  Тависом.  Однако  в  разговоре  с
братьями в тот вечер он не упомянул об этом. Когда он ужинал с Тависом, он и
с ним не заговорил о той ночи, как бы следуя молчаливому соглашению.
     Только  перед вечерней молитвой Джаван, присоединившись к  Элрою и Рису
Майклу,  чтобы  рассказать  о  состоянии  Тависа,  перевел  разговор  на  их
воспоминания о  ночи  смерти их отца. Элрой не  припомнил ничего интересного
для  Джавана, а Рис Майкл, будучи чрезвычайно занятым со своими солдатиками,
не мог долго участвовать в разговоре. Элрой беспокоился о Тависе,  и новость
о том, что  Целителю лучше, действительно обрадовала его,  но о нападении он
считал лучшим не вспоминать.
     -- Нам  необходимо об этом поговорить,--шептал  Джаван, увлекая брата в
стенную  нишу.--На  него  напали  дерини!  Дерини  отрубили ему  руку,  руку
Целителя, Элрой!  Моего Целителя! А если бы он был твоим другом? Тогда бы ты
принял меры!
     -- Что я могу сделать?
     -- Ты король! Прикажи их арестовать!
     -- Но, Джаван, я даже не знаю, кто они! Кроме того, я просто ношу титул
короля. Если регенты не согласны, я ничего не могу.
     -- Тогда заставь их  согласиться!--резко возразил Джаван.--Послушай, ты
сам  рассказывал  мне,  на  Совете  докладывали  о  бандах  дерини,  которые
разъезжают по дорогам и нападают на людей. Те, кто атаковал  нас, могли быть
из их числа. Они были одеты, как дворяне. На этот раз они покалечили личного
слугу короля. Я и Рис Майкл тоже могли быть убиты или  покалечены! Ты можешь
что-нибудь сделать?
     Элрой вздохнул и кисло посмотрел на своего близнеца.
     -- Джаван,  ты все усложняешь. Ты, как и  я, просто мальчик. Нам не под
силу изменить мир.
     --  Ты не просто мальчик,  ты  король!--отрезал  Джаван.--  И  если  ты
позволишь подобному продолжаться, то в следующий  раз  они могут напасть  на
тебя! По крайней мере хотя бы попроси регентов что-то сделать. Они ненавидят
дерини. Они с большой охотой поймают нескольких, чтобы Тавис  их опознал. Он
обязательно узнает.
     Элрой выпрямился и посмотрел на брата.
     -- Точно?
     -- Конечно.
     -- А  он скажет  нам об этом?--спросил  Элрой.--В конце концов  он тоже
дерини. Согласится ли он выдать своих же сородичей?
     Джаван сжал зубы.
     -- Он выдаст тех, кто покалечил его,--мягко сказал он.--Поверь мне!
     Элрой надолго задумался, потом неторопливо кивнул.
     -- Хорошо. Я попрошу их. Но не жди чудес. Они недолюбливают Тависа. Они
позволили ему остаться только потому, что ты устроил сцену.
     --  Если  они  не  сделают  этого,  им придется стать  свидетелями  еще
одной-двух сцен,--пробормотал Джаван.--Мне  нужны те люди, которые так с ним
обошлись, брат! И  прежде чем они умрут, я хочу, чтобы они страдали так  же,
как  страдал из-за  них  Тавис.  Они  должны  узнать,  что со  слугами  дома
Халдейнов шутки плохи!

        ГЛАВА 16

     Определенная гармония установилась в них.
     Мудрец Соломон 19:18

     Несколько  дней   спустя  Совет  Камбера  собрался  в  полном  составе,
присутствовали  также   Эмрис,   Кверон,   Дэвин   и   Энсель.  Единственный
вопрос--Тавис.
     ----   Я   все   еще   считаю,   что   вы   преувеличиваете   опасность
ситуации,--сказал  Грегори.--  Тавис О'Нейлл  --  добросовестный Целитель  и
хороший друг принца Джавана.  Он  защищает мальчика от регентов. И даже если
он не один из нас, то он единственный дерини в замке. Понадобись нам помощь,
его можно смело вызывать сюда, я так думаю.
     -- Ты думаешь.  Но ты уверен?--спросил Камбер.--Вот в чем вопрос. После
нападения прошло  около недели, а Тавис так и не позволил, проникнуть в него
глубже  физического уровня. Через его сильные защиты ничто и никто не сможет
пробраться, не применив силу, а это сломает его.
     --  Можно  использовать наркотики,--заметил Рис,--Если  всех интересуют
его планы, я найду возможность подсыпать их.
     --  Звучит  заманчиво,--ответил  Камбер.--Мне  интересно,  как  ты  его
заставишь, ведь  с некоторых пор  он относится к нам очень подозрительно, но
чем  дольше  мы  ждем,  тем  крепче он  становится и  тем  меньше  шансов на
осуществление твоей затеи. Еще есть мнения?
     --  По-моему, все  это  просто  глупость!--ответил  Грегори.--Тавис  не
предатель, он жертва. Если только вы чего-то не  договариваете,  я  не  вижу
поводов к беспокойству.
     Эвайн, понимая, куда может пойти разговор, если не вмешаться, вздохнула
и покачала головой.
     -- Мы  знаем,  что он  жертва,  Грегори. Но  он  близок с  принцами,  в
особенности  с Джаваном.  А сегодня  мы узнали,  что кто-то  из  них--скорее
всего, это  Элрой, хотя,  возможно, Джаван его уговорил--заставил Регентский
совет  нача