выглядеть весело и беспечно, но время от времени
взгляды их падали на оседланных коней, задумчиво щиплющих траву у
дороги. Наконец настала принужденная тишина, были пожаты
протянутые руки и произнесены все положенные обещания скоро
встретиться. Прощаться было тяжело, и за всеми улыбками и
рукопожатиями крылась печаль.
	Затем они разъехались, каждый в свою сторону. Дарин и Даэль
поскакали на Запад, в Белеал, где Даэля ждала его возлюбленная
Линлисс. Омсфорды повернули на юг, к Тенистому Долу и, как
постоянно повторял брату Флик, к заслуженному отдыху. С ними в Дол
отправился и Менион Лих, полный решимости лично удостовериться,
что с Шеа в пути ничего больше не приключится. Оттуда он вскоре
собирался вернуться домой, к отцу, который наверняка сильно скучал по
нему. Но он знал, что очень скоро вернется в пограничное королевство, к
рыжеволосой дочери королей, которая ждет его там.
	Молча стоя на пустой дороге, Балинор смотрел вслед друзьям,
пока они не превратились в крошечные далекие тени на зеленых
равнинах. Тогда он медленно сел на стоявшего рядом коня и поехал
обратно в Тирсис.
	Меч Шаннары остался в Каллахорне. Шеа решил оставить
талисман народу этой пограничной страны, и никто не смел оспорить
его решение. Ни одна нация не пожертвовала большим ради свободы
Четырех земель. Ни у одной нации не было большего права на его
хранение. И тогда легендарный Меч был врезан клинком вниз в блок
красного мрамора и помещен в мавзолей в центре городского парка
Тирсиса, под широкой аркой Сенликского моста, дабы оставаться здесь
вовеки. На каменном фасаде мавзолея была выбита надпись:

	ЗДЕСЬ ПОКОИТСЯ СЕРДЦЕ И ДУША НАРОДОВ ЗЕМЛИ.
	ИХ ПРАВО БЫТЬ СВОБОДНЫМИ.
	ИХ ЖЕЛАНИЕ ЖИТЬ В МИРЕ.
	ИХ ОТВАГА В ПОИСКАХ ИСТИНЫ.
	ЗДЕСЬ ПОКОИТСЯ МЕЧ ШАННАРЫ.

	Несколько недель спустя Шеа устало сидел на высоком
деревянном табурете на кухне гостиницы и равнодушно разглядывал
стоящую перед ним тарелку с едой. Сидящий рядом Флик расправлялся
уже со второй добавкой. Близился вечер; весь день братья Омсфорды
провели за починкой крыши веранды. Летнее солнце было жарким, а
работа - кропотливой, но несмотря на усталость и легкое раздражение,
Шеа совершенно не ощущал аппетита. Он еще ковырялся в своей
тарелке, когда в дверном проеме появилась фигура отца, что-то мрачно
ворчащего. Курзад Омсфорд молча подошел к ним и хлопнул Шеа по
плечу.
	- Сколько это еще будет продолжаться? - осведомился он.
	Шеа удивленно поднял глаза.
	- Я не понимаю, о чем ты,- искренне ответил он и поглядел на
Флика. Тот рассеянно пожал плечами.
	- И не ешь совсем, я погляжу.- Взгляд отца упал на его тарелку.-
Как ты собираешься набирать силы, если не будешь есть?
	Мгновение он помолчал, затем словно заметил, что отвлекся от
предмета разговора.
	- Незнакомые мне люди, вот о чем я говорю. Я так понимаю, вы
теперь опять пропадете. Я-то думал, что с этим уже покончено.
	Шеа пристально поглядел на него.
	- Я никуда не собираюсь. В чем дело, о чем ты говоришь?
	Курзад Омсфорд тяжело опустился на свободный табурет и
внимательно посмотрел приемному сыну в глаза, очевидно, смирившись
с мыслью, что для получения прямого ответа придется приложить
немало излишних усилий.
	- Шеа, мы ведь никогда друг другу не лгали, верно? Когда ты
вернулся из своего похода в Лих, я даже не стал тебя расспрашивать, чем
вы там занимались, хотя ты ушел посреди ночи, не сказав никому ни
слова, вернулся, похожий на привидение, и совершенно не собирался
рассказывать, что с тобой приключилось. А теперь скажи,- быстро
продолжал он, когда Шеа попытался что-то возразить.- Я в жизни не
заставлял тебя о чем-то мне рассказывать, верно?
	Шеа безмолвно кивнул головой. Отец удовлетворенно вздохнул.
	- Вот именно. Потому что я, понимаешь ли, убежден, что мужчина
должен сам разбираться со своими делами. Но я все еще помню, что в
тот раз ты ушел из Дола как раз после того, как сюда пришел в поисках
тебя тот другой незнакомец.
	- Другой незнакомец? - хором воскликнули братья.
	К ним мгновенно вернулись все прежние воспоминания:
таинственное исчезновение Алланона, предостережение Балинора,
Носители Черепа, бегство, страх‡ Шеа медленно сполз с табурета.
	- Меня кто-то‡ ищет?
	Отец кивнул и нахмурился, заметив тревогу в быстром взгляде
сына в сторону двери.
	- Опять незнакомец. Появился пять минут назад, разыскивает тебя.
Он ждет в гостиной. Но я не понимаю‡
	- Шеа, что делать? - торопливо перебил его Флик.- У нас теперь
нет даже Эльфийских камней.
	- Я‡ я не знаю,- пробормотал его брат, отчаянно пытаясь
преодолеть смятение и заставить себя думать.- Можно попробовать
выбраться черным ходом‡
	- Подождите-ка! - У Курзада Омсфорда лопнуло терпение. Он
крепко взял их за плечи и повернул к себе лицом, озадаченно на них
глядя.
	- Я не учил своих сыновей убегать от проблем.- Взглянув в их
встревоженные лица, он покачал головой.- Вы должны научиться
встречать их грудью, а не бежать прочь. Так вот, вы сейчас в своем доме,
среди родных и друзей, которые готовы за вас постоять, и вы уже готовы
бежать.
	Он выпустил их и отступил на шаг.
	- А теперь мы вместе пойдем и посмотрим на этого человека. На
вид он суров, но говорил со мной почти что по-дружески. Тем более, я
думаю, однорукий вряд ли справится с тремя здоровыми мужиками -
даже с таким шипом, как у него.
	Шеа порывисто шагнул вперед.
	- Однорукий?..
	- Похоже, он пришел сюда издалека.- Омсфорд-старший словно не
расслышал его слов.- У него с собой кожаный мешочек, и он говорит,
что это принадлежит тебе. Я предложил передать тебе мешочек, но он не
желает отдавать его мне. Сказал, что отдаст только тебе, лично в руки.
	Тогда Флик наконец-то понял.
	- Должно быть, это какая-то важная штука,- заявил отец.- Он
говорит, ты обронил ее по дороге домой. Как же ты мог быть таким
рассеянным?
	Ответа на этот вопрос ему пришлось ждать долго. Сыновья
промчались мимо него, дружно вылетели в кухонную дверь и
наперегонки бросились по коридору, ведущему в гостиную.

Терри Брукс. Меч Шаннары.
перевод с англ. - В.В. Иванов
Terry Brooks. The Sword of Shannara.



    Терри БРУКС
    ШАННАРА II
    ЭЛЬФИЙСКИЕ КАМНИ ШАННАРЫ

Библиотека Бомануара & Spellcheck Helen
Перевод Ю. Покидаевой





ONLINE БИБЛИОТЕКА


http://www.bestlibrary.ru

Анонс

   "Эльфийские камни  Шаннары?  -  вторая  часть  многотомной  эпопеи  Терри
Брукса, одного из крупнейших современных мастеров жанра  фэнтези,  писателя,
каждый новый роман которого с неизбежностью становится бестселлером  по  обе
стороны Атлантики.

   Барбаре с любовью

Глава 1

   Ночное небо начало светлеть на востоке, когда  Избранники  вошли  в  Сады
Жизни. Жители Арборлона, главного города эльфов, еще спали в своих постелях,
но для Избранников день уже начался. Теплый летний ветерок развевал их белые
плащи. Избранники прошли мимо суровых и неприступных Черных Стражей, которые
застыли у кованых железных ворот, украшенных пластинами слоновой  кости;  на
арке ворот были начертаны серебряные руны. Люди в белых плащах шли быстро, и
только их приглушенные голоса да скрип сандалий по гравию нарушали  утреннюю
тишину.
   Избранники были хранителями Элькрис - волшебного  дерева,  что  стояло  в
самом центре Садов, дерева, которое, как говорили легенды,  защищало  эльфов
от изначального Зла,  едва  не  погубившего  мир  много  веков  назад,  Зла,
изгнанного за пределы земли незадолго перед появлением рода  людей.  С  того
самого времени Избранники служили  Элькрис.  Эта  традиция  передавалась  из
поколения в поколение - традиция служения, к которой эльфы относились как  к
высокой чести и почетному долгу.
   Но в процессии, что шла этим утром через Сады Жизни, благоговейный трепет
перед обрядом  почти  не  чувствовался.  Прошло  уже  двести  тридцать  дней
годового служения этих шести  юношей,  и  первоначальная  торжественность  и
восторженность  уступили  место  добросовестному   исполнению   обязанности:
приветствовать дерево при первых лучах восходящего солнца.
   Только рыжеволосый  Лорен,  младший  из  них,  хранил  молчание.  Он  шел
последним, не принимая участия в беседе, и на  его  хмуром  лице  отражалось
напряженное раздумье. Он был так погружен в себя, что даже не  заметил,  как
разговоры впереди внезапно оборвались, и очнулся, лишь когда  кто-то  тронул
его за плечо. Лорен поднял озабоченное лицо и увидел Джейса.
   - Что случилось, Лорен? Ты не заболел? - Джейс был на  несколько  месяцев
старше остальных, и поэтому все признавали его главным.
   Лорен покачал головой, но выражение озабоченности осталось на его лице.
   - Я здоров.
   - Но тебя что-то беспокоит. Ты все утро какой-то задумчивый.  Точнее,  ты
такой с вечера. - Джейс посмотрел эльфу в глаза:
   - Ты можешь уйти. Никто не требует от тебя  исполнения  службы,  если  ты
нездоров.
   Лорен поколебался, затем со вздохом кивнул:
   - Ну ладно. Это из-за Элькрис. Вчера, уже на закате, когда мы уходили,  я
видел какие-то пятна на листьях. Они как будто завяли.
   - Завяли? Ничего подобного никогда не случалось  с  Элькрис,  по  крайней
мере, так нам всегда говорили, - с сомнением произнес Джейс.
   - Я мог ошибиться, - согласился Лорен. - Уже темнело.  Тогда  я  подумал,
что, может быть, это тени.  Но  теперь  мне  кажется,  что  листья  все-таки
сохнут.
   Среди Избранников пронесся смущенный ропот, затем один из них сказал:
   - Это все из-за Амбель. Я с самого начала говорил, обязательно что-нибудь
случится, если женщина станет Избранником.
   - Были и другие Избранники-женщины, и ничего плохого  не  происходило,  -
возразил Лорен. Ему всегда нравилась Амбель. С ней было так приятно и  легко
говорить, хотя она и была внучкой короля Эвентина Элессдила.
   - Последний раз - пятьсот лет назад, Лорен.
   - Ладно, хватит, - вмешался Джейс. - Мы же решили не говорить об  Амбель.
Все знают почему. - Он помолчал, обдумывая слова Лорена, затем продолжал:
   - Очень печально, если что-нибудь случится с Элькрис. Но, в конце концов,
ничто не вечно на земле.
   У Лорена перехватило дыхание.
   - Но, Джейс, ведь если дерево ослабеет, то Запрет потеряет силу и  демоны
вырвутся?
   - Ты что, и вправду веришь в эти сказки, Лорен? - засмеялся Джейс.
   Лорен во все глаза уставился на старшего:
   - Как ты можешь быть Избранником и не верить?
   - Когда меня избирали, меня не спрашивали, верю я или нет.  А  что,  тебя
спросили?
   Лорен отрицательно покачал головой. Кандидатов в Избранники не спрашивали
ни о чем. Их, молодых эльфов, достигших совершеннолетия, просто приводили  к
дереву.  На  рассвете  нового  года   они   проходили   под   его   ветвями,
останавливаясь на секунду. Те, кого  дерево  касалось  ветвями,  становились
Избранниками на этот  год.  Лорен,  как  сейчас,  помнил  переполнившее  его
чувство гордости и восторга, когда тонкая ветвь Элькрис склонилась  к  нему,
коснулась его плеча и он услышал, как дерево назвало его имя.
   И еще он помнил всеобщее изумление, когда было названо имя Амбель.
   -  Это  только  сказка  для  пугливых  детишек,  -  продолжал  Джейс.   -
По-настоящему Элькрис служит всего лишь напоминанием, что мы, эльфы,  как  и
она, пережили все, что было в истории Четырех Земель. Элькрис - символ нашей
силы, Лорен, и ничего больше.
   Он отвернулся,  давая  знак  остальным  следовать  за  ним.  Лорен  снова
задумался. Пренебрежение старшего к древней  легенде  расстроило  и  смутило
его. Правда, Джейс был  горожанином,  а  Лорен  давно  заметал,  что  жители
Арборлона не слишком серьезно относятся к старинным преданиям, в отличие  от
жителей маленькой северной деревушки, из которой он родом.  Но  предание  об
Элькрис и о Запрете не просто легенда - это поистине  величайшее  событие  в
истории эльфов, основа всей их жизни.
   Это случилось очень давно, еще до  рождения  нового  мира.  Была  великая
война Света и Тьмы, Добра и Зла, война, в  которой  эльфы  одержали  трудную
победу. И пока дерево стоит, демоны не смогут появиться снова.
   Пока дерево стоит?
   Лорен в сомнении покачал головой. Может быть, вянущие листья были  просто
игрой его воображения? Или игрой света и тени? А если нет, они должны  найти
лекарственное снадобье. Всегда есть что-то, что может помочь.
   Мгновение спустя эльфы подошли к дереву. Лорен нерешительно поднял  глаза
и с облегчением вздохнул. С облегчением, потому что Элькрис  не  изменилась.
Ее серебристо-белый ствол устремился в  еще  темное  утреннее  небо,  тонкие
длинные ветви скрывались под шапкой пятиконечных  кроваво-алых  листьев.  По
корням дерева, как изумрудные потоки, стекающие с  гор,  разбегались  полосы
зеленого мха. Ни единой трещинки на стволе, ни  одна  ветка  не  повреждена.
?Такая красивая?, - подумал  Лорен  и  снова  внимательно  осмотрел  ее.  Ни
единого намека на болезнь, которой он так боялся.
   Все направились за инструментами, необходимыми  для  ухода  за  волшебным
деревом. Лорен двинулся было следом, но Джейс удержал его:
   - Хочешь, сегодня ты будешь приветствовать ее?
   Лорен, заикаясь от изумления, поблагодарил. Видимо желая как-то  ободрить
его, Джейс  доверял  младшему  Избраннику  самую  почетную  и  важную  часть
служения.
   Лорен встал под распростертыми ветвями. Все остальные расположились  чуть
поодаль, готовые начать  церемонию  утреннего  приветствия.  Юный  Избранник
положил руки на гладкий ствол и  поднял  голову,  глядя  вверх,  в  небо,  в
ожидании первого солнечного луча.
   Но вдруг  он  резко  отпрянул.  Прямо  над  головой  он  заметил  листья,
потемневшие от пятен. Сердце Лорена упало. А вот еще и еще - везде такие  же
пятна. Это не игра света и тени. Это реальность.
   Он в ужасе бросился к Джейсу, делая знаки остальным подойти  поближе.  По
обычаю, они молчали, но Джейс  задохнулся,  увидев,  как  сильно  повреждено
дерево. Вдвоем с Лореном они медленно обошли Элькрис, находя  повсюду  такие
же пятна: некоторые еле заметные, другие настолько темные, что они заглушали
кроваво-красный цвет листьев.
   Хотя Джейс и притворялся, что не верит легендам о дереве, он был потрясен
и, когда отправился посоветоваться  с  товарищами,  на  лице  его  отразился
страх. Лорен тоже хотел было присоединиться к ним, но Джейс  быстро  покачал
головой, взглядом указывая на дерево,  верхних  ветвей  которого  уже  почти
коснулся свет нового дня.
   Лорен  вернулся  к  дереву.  Что  бы  ни  случилось,   Избранник   должен
приветствовать Элькрис при первых лучах солнца. За все  время  существования
их Ордена этот обычай ни разу не был нарушен.
   Он  медленно  возложил  руки  на  серебряный  ствол.   Слова   старинного
приветствия уже готовы были слететь  с  его  губ,  как  вдруг  тонкая  ветвь
волшебного дерева склонилась и коснулась его плеча.
   - ЛОРЕН?
   Юноша вздрогнул, услышав свое имя. Но все молчали. Звук  рождался  внутри
его самого, чуть более яркий, чем обычная мысль.
   Это Элькрис!
   Он затаил дыхание и осторожно повернул голову к ветви. Смятение  охватило
его. Всего один раз она говорила с ним, в день избрания.  Тогда  она  только
назвала его имя; тогда она  всех  назвала  по  имени  и  больше  с  ними  не
говорила.  Никогда.  Только  с  Амбель,  но  Амбель  уже  не  была  в  числе
Избранников.
   Лорен быстро взглянул на своих товарищей. Они удивленно смотрели на него,
недоумевая,  отчего  он  медлит.  Затем  ветвь  на  его  плече   вздрогнула,
скользнула ниже и как бы обняла его за плечи. Лорен непроизвольно  вздрогнул
от ее прикосновения.
   - ЛОРЕН, ПОЗОВИ ВСЕХ КО МНЕ.
   Слова-образы  возникли  и  почти  мгновенно  пропали.   Он   нерешительно
повернулся к Избранникам. Они приблизились, вопросительно глядя  на  дерево.
Ветви Элькрис склонились и обвили каждого, голос ее  зазвучал  в  них  тихим
шепотом:
   - СЛУШАЙТЕ МЕНЯ. ЗАПОМИНАЙТЕ МОИ СЛОВА. НЕ ОСТАВЛЯЙТЕ МЕНЯ?
   Избранники похолодели. Сады Жизни внезапно погрузились в  такую  глубокую
тишину, как будто все вокруг вымерло. В сознании  Избранников,  стремительно
сменяя друг друга, пронеслись образы. Едва различимые, они были полны ужаса.
Если бы это было возможно, Избранники непременно бежали бы, но дерево крепко
держало их; образы продолжали наплывать друг на друга, а ужас - нарастать.
   Наконец  Элькрис  умолкла,  отпустила  их,  ветви  взметнулись  вверх   к
солнечному свету и теплу.
   Лорен стоял в оцепенении, слезы текли по его  щекам.  Усталые,  разбитые,
Избранники растерянно переглядывались.
   Старинная легенда не была сказкой. Силы Зла действительно находились  под
властью Запрета, и Элькрис хранила его. И тем самым хранила эльфов.
   А теперь она умирала.

Глава 2

   Далеко на востоке от Арборлона, за Разломом, неприступной  горной  грядой
на северной границе Западной Земли, в воздухе происходило странное движение.
Нечто  бесформенное,  черное,  чернее  предрассветной  тьмы,   корчилось   и
содрогалось  под  гнетом  собственной  мощи,  стремящейся  найти  выход.  На
мгновение масса черноты обретала очертания, затем вновь рассеивалась.  Стоны
и крики ликования раздавались над горами. Временами когтистые лапы разрывали
тьму изнутри, царапали и хватали воздух, напрягаясь, тянулись к свету. Затем
огонь охватил все  пространство,  и  лапы  отпрянули,  скрылись  в  темноте,
извиваясь и дымясь.
   Трясясь и шипя от ярости, Дагдамор  выступил  из  темноты.  Посох  Власти
пылал алым светом в его  руках,  когда  он  пробирался  к  пролому,  давя  и
отбрасывая более слабых сородичей. Вплотную к нему  -  два  темных  силуэта,
Жнец и Маска. Прочие демоны, пронзительно визжа, ринулись было за  ними,  но
края разрыва быстро сомкнулись, и странная троица осталась в одиночестве.
   Дагдамор настороженно осмотрелся. Они стояли в густой тени Разлома, по ту
сторону неприступных гор уже  вовсю  пылал  рассвет.  Остроконечные  вершины
отбрасывали  длинные  тени  в  туманную  пустоту  Седых  Низин  -   суровую,
безжалостную пустыню, где жизнь измерялась лишь минутами, иногда  -  часами.
Все замерло без звука и движения.
   Дагдамор ухмыльнулся, сверкая кривыми острыми зубами. Ну что  ж,  хорошо,
ему удалось прийти незамеченным. Он снова свободен! После стольких  лет  ему
все же удалось вырваться.
   Издали он вполне мог бы сойти за человека. В сущности,  он  и  воплотился
как человек: стоял на двух ногах, разве что руки чуть-чуть длиннее обычного.
Он сильно сутулился, тяжелый горб затруднял его движения, но не из-за  горба
носил Дагдамор широкий черный плащ.  Он  прятал  клочья  зеленоватых  волос,
покрывающих его тело и похожих на пучки колючей травы. И чешую на  руках.  И
звериные когти. И лицо,  неуловимо  напоминающее  кошачью  морду.  И  глаза,
черные и блестящие, обманчиво спокойные, - безмятежные озера,  скрывающие  в
своей глубине нечто злобное и разрушительное - истинную сущность  Дагдамора.
Он не был человеком. Он был демоном.
   И демон ненавидел. Ненависть его была сродни  безумию.  За  сотни  лет  в
кромешной тьме за стеной Запрета ненависть выросла и  окрепла.  И  полностью
поглотила его. Он жил только ею, только ею питался; она давала ему  силу,  и
эту силу он  собирался  обрушить  на  ненавистных  эльфов,  причинивших  ему
столько страданий. Сокрушить, уничтожить всех до единого! Но  теперь  ему  и
этого было мало, теперь, когда он столько веков провел в бесчувственной тьме
тягучей скуки и жалкого бездействия. Мало, чтобы искупить  унижение.  Теперь
он уничтожит всех: людей, дворфов-карликов,  троллей,  гномов  -  всех,  кто
живет в этом мире, который когда-то принадлежал ему.
   Он ждал веками, заключенный за стеною Запрета, веря, что  настанет  день,
когда Запрет утратит свою силу. И вот  свершилось:  Элькрис  умирает.  Какая
радостная весть! Ему хотелось кричать на весь мир: она  умирает!  Умирает  и
больше не может хранить силу Запрета.
   Ненависть вспыхнула в нем. Посох Власти в его руках  накалился  докрасна.
Земля под ногами обуглилась, и лишь  мучительным  усилием  Дагдамор  сдержал
себя. Посох сно