ного  дня.
Даже в такую рань воздух был душен и неподвижен. Несменяемая жара словно
говорила, что лето еще не намерено  уступать  место  осени.  Щебет  птиц
звучал устало и глухо, словно они не радовались приходу утра.
   Четыре всадника, вышедших из мира ночных кошмаров, выстроились  перед
воротами.  Чудовища  в  остервенении  царапали  землю  когтями,   а   их
оцепенелые седоки немо громоздились  в  седлах  перед  высокими  стенами
Паранора. Когда сияние солнечных лучей увенчало вершины  Зубов  Дракона,
Война направила вперед своего уродливого  ящера,  подняла  закованную  в
доспехи руку и ударила в ворота. Глухой стук раздался в утренней  тишине
и эхом растаял в ближней роще. Ворота дрогнули.
   Война стала разворачивать свою ездовую тварь.
   Уолкер Бо выжидал. Он был у самой стены, выйдя через потайную дверь в
башне футах в пятидесяти от ворот. Магия облекла его невидимыми  чарами,
сделав на вид, на запах и даже на ощупь неотличимым  от  древнего  камня
стен, он словно слился  с  ним  и  казался  частью  Паранора.  Враги  не
смотрели в его сторону. Но он был уверен, что даже если они  и  взглянут
на него, то все равно не заметят.
   Вытянув вперед здоровую руку,  он  призвал  чудесную  силу  и  метнул
раскаленную добела молнию прямо в порождения Тьмы.
   Удар пришелся на Войну. Не ожидавший атаки призрак разломился надвое.
Чудовищный его скакун в панике рванулся в сторону  и  скрылся  из  глаз,
унося на себе нижнюю половину туловища и ноги седока.
   Уолкер нанес следующий удар. Порождения Тьмы еще не успели опомниться
и сбились в  одну  кучу.  Водопад  пламени  охватил  их.  Ездовые  твари
пятились и становились на дыбы, пытаясь спастись. Уолкер направлял струи
огня им в морды, чтобы, ослепив и  лишив  чутья,  ввергнуть  в  безумие.
Ослепшие и растерявшиеся, порождения Тьмы беспомощно  налетали  друг  на
друга.
   "Получилось", - с ликованием подумал Уолкер.
   Силы быстро покидали его, но он, сбросив чары невидимости,  продолжал
атаку. По его воле  чудесная  сила  преобразовалась  в  огонь,  и  огонь
пожирал все на своем пути. Одно из порождений Тьмы вырвалось из пламени,
дымясь и разбрасывая  искры,  словно  гигантская  головешка,  подкинутая
ударом ноги. Это был Мор.
   Его диковинное тело распалось  на  множество  клокочущих  сгустков  и
расплылось лавой. Глад упал ничком, всадник и конь  корчились  на  земле
пытаясь погасить огонь. Смерть отчаянно вертелась на одном месте,  не  в
состоянии совладать со своим ящером.
   И вдруг произошло невероятное. Война возродилась из дыма и пламени, в
котором она минуту назад, побежденная и разбитая, исчезла.
   Теперь она была невредима.
   Не веря, своим глазам, Уолкер воззрился на нее. Ведь он  же  разрезал
всадника пополам: он сам видел, как  рухнула  верхняя  часть,  -  и  вот
теперь Война снова красуется перед ним как ни в чем не бывало.
   Быстро  преодолевая  разделявшее  их  расстояние,  она  ринулась   на
Уолкера,  жадно  наклонившись  вперед,  ощетинившись,  рядами  копий   и
клинков. В бледном утреннем  свете  поблескивала  сталь.  Уолкер  слышал
грохот копыт, хриплое дыхание,  бряцание  доспехов,  свист  рассекаемого
воздуха.
   Не может этого быть.
   Он инстинктивно направил магическую силу навстречу твари,  собравшись
для последнего удара. Огненный вихрь охватил всадника и скакуна и уволок
их прочь, смел вниз по огибающей замок тропе - с шумом, громом и треском
они исчезли среди деревьев.
   Но добивать врага уже не было времени.
   Оставшиеся порождения Тьмы приходили в себя. Смерть в сером  плаще  с
капюшоном рванулась к Уолкеру, выставив вперед сверкающую косу. За  ней,
шипя, словно клубок змей,  следовал  Мор,  его  тело  на  глазах  обрело
прежнюю форму. Уолкер снизу подрубил ноги скакуна Смерти, свалив и коня,
и наездника разом. Тут же на него налетел  Мор.  Уолкер  отпрыгнул,  как
кошка, но растопыренные пальцы успели схватить его.
   По  всему  телу  Уолкера  прокатила  волна  дурноты.  Ошеломленный  и
ослабевший, он рухнул на колени. Еще одно прикосновение - и конец.
   Он качнулся к Мору и пустил  новое  огненное  копье  в  темную  спину
порождения Тьмы. Мор рассыпался роем черных пчел.
   Уолкеру Бо вдруг показалось, что ход событий  замедлился.  Он  видел,
как медлительной, тяжелой и шаткой рысью приближается  к  нему  Глад,  и
попытался было отразить его нападение,  но  силы  покинули  его.  Уолкер
смотрел, как занимается новый день, как розовеют небеса на востоке,  как
потоки солнечных лучей смывают  развевающийся  плащ  уходящей  ночи.  Он
глотал утренний воздух, ощущая его вкус, запах и аромат свежей листвы  и
трав. Паранор мрачной каменной громадой высился за его спиной, настолько
близкий, что можно было его коснуться, и все же недосягаемо далекий.
   Не стоило сбрасывать чар.
   Уолкер метнул копье пламени в Глад, предотвращая нападение. От  удара
скелетообразное тело всадника содрогнулось и распалось.
   "Они умирают, но ненадолго", - подумал Уолкер Бо, чувствуя,  что  его
бросает то в жар, то в холод.
   Всадники  налетели  на  него  со  всех  сторон,  старались  затоптать
копытами ездовых тварей.
   Почему они не умирают? Как им удается двигаться?
   Эти вопросы мучили Уолкера, и неожиданно он понял, что говорит сам  с
собой: начинался бред. Обессилев, он отшатнулся назад к стене,  готовясь
к новой схватке. Его план не удался.
   Чего-то он не учел. Чего же именно?
   Уолкер поднял руку, направив язык пламени во все  стороны,  отчаянно,
стараясь замедлить продвижение нападающих и удержать их.
   Но его сила, истощенная первой  атакой  и  высосанная  прикосновением
Мора, растаяла. Магия ненадолго задержала порождения Тьмы, они без труда
разбили ее барьер и приближались. Война замахнулась на  Уолкера  колючей
булавой, и он следил, как она опускается на его  голову,  но  был  не  в
состоянии пошевелиться. В последний момент он собрал остатки  магических
сил, чтобы смягчить удар, но железная  палица  отбросила  его  на  камни
Паранора и чуть не вышибла из него дух.
   Но этот удар спас ему жизнь.
   Цепляясь за стену  Паранора,  чтобы  встать,  Уолкер  обнаружил  щель
потайной двери. На миг у него в голове посветлело, и  он  вспомнил,  что
оставил себе путь к отступлению на случай, если  дела  пойдут  плохо.  В
пылу битвы и охватившей его потом лихорадки он совсем позабыл  об  этом.
Четыре всадника не правдоподобно быстро  неслись  на  него.  Онемевшими,
окровавленными пальцами Уолкер нащупывал пазы потайной двери. Если бы он
владел обеими руками!
   Если бы только он не был искалечен! Эта мысль пронеслась в его голове
и тут же исчезла; отчаяние сменилось яростью.
   Раздался лязг когтей и металла.
   Пальцы Уолкера нащупали скрытую пружину. Дверь подалась, втягивая его
внутрь, словно кучу старого тряпья. Но в этот миг он еще успел направить
на своих преследователей лезвие острого как бритва огненного  клинка.  И
услышал, как оно раздирает врагов на части, хотя не исключено,  это  ему
просто померещилось.
   А затем Уолкер провалился в холодную  туманную  тьму,  захлопнувшаяся
дверь поглотила все звуки - бой завершился.

***

   Коглин нашел его в подземелье под крепостным валом. Уолкер  свернулся
клубком, не в силах пошевелиться. С превеликим трудом старик оттащил его
к постели, раздел, омыл раны холодной чистой водой и укутал одеялами. Он
пытался заговорить с Уолкером, но тот, похоже, не понимал  обращенных  к
нему слов. Порой он что-то отвечал, но речи его были невнятны. Он  знал,
что остался в живых, что уцелел для продолжения битвы, и лишь это  имело
для него значение.
   После  сражения  его  лихорадило,  тело  болело,   кости   ныли.   Он
чувствовал, что Шепоточек  калачиком  свернулся  возле  него,  неизменно
наготове в любую  минуту,  если  потребуется,  позвать  Коглина.  Уолкер
глотнул - в горле першило - и подумал, что недомогание пройдет и,  когда
он проснется, все снова будет хорошо.
   Веки его сомкнулись, но он  продолжал  внушать  себе  эту  исцеляющую
мысль.
   Сегодня он проиграл битву. Четыре всадника снова победили его.  Но  в
поражении он почерпнул нечто  новое  -  то,  что  должно  было  в  итоге
привести к победе.
   Он сделал несколько медленных  глубоких  вдохов.  Сон  теплой  волной
прокатился по телу. Прежде чем в  него  погрузиться,  он  поклялся  себе
самой страшной клятвой, что при новой их встрече порождениям Тьмы придет
конец.

Глава 14

   Пока Уолкер Бо бился со всадниками, чтобы  вырваться  на  свободу  из
осажденного  Паранора,  пока  Рен  Элессдил  с  Большим  Советом  эльфов
пытались  отвлечь  внимание  федератов,  движущихся  на   север,   чтобы
уничтожить их маленькую страну, а Морган Ли вел Дамсон и небольшой отряд
свободнорожденных в Тирзис на выручку Падишару Крилу, Пар Омсворд шел по
следам своего брата Колла Омсворда.
   Это  было  утомительное  преследование.  Расставшись  с  Дамсон,  Пар
немедленно бросился вслед, думая, что Колл  опередил  его  на  считанные
минуты  и  если  он  поторопится,  то  непременно   настигнет   беглеца.
Разгоралось  утро,  непроглядная  мгла,  способная  затруднить   поиски,
превратилась в клочковатые рассеянные тени и сгустки тумана,  застрявшие
в ветвях деревьев. В состоянии  невменяемости,  забыв  обо  всем,  кроме
знака,  данного  ему  Мечом  Шаннары,  Колл  бежал  по  лесной   дороге.
Помрачение сознания было очевидным: он не мог думать  о  сокрытии  своих
следов, да и куда он сможет убежать, такой слабый и изможденный,  он  же
рухнет в самом скором времени...
   Все оказалось не так просто, как ожидал Пар.
   Хотя идти по следам брата оказалось делом нехитрым - смятые  кусты  и
трава явственно указывали направление движения, -  Пар  не  мог  настичь
беглеца. Вопреки всему - или скорее благодаря всему - Колл открыл в себе
новые силы.
   Он не просто  убегал,  он  спасался  от  Пара,  не  давая  себе  даже
секундной передышки. Кроме того, он бежал  не  напрямик,  а  метался  из
стороны  в  сторону,   выбирая   то   одно   направление,   то   другое,
руководствуясь не разумными соображениями, а, судя  по  всему,  каким-то
шестым чувством. Поистине он ополоумел и убегал от самого себя, но можно
ли скрыться от самого себя?
   Так думал Пар, по пятам преследуя брата.
   К  наступлению  ночи  он  выбился  из  сил.  Лицо  и  руки  покрылись
царапинами, волосы слиплись в горячие свисающие пряди. Пар сбросил  все,
что ему мешало, оставив лишь Меч Шаннары, одеяло и флягу с водой. И  все
равно  он  едва  переставлял  ноги.  Как  это  Коллу  удалось  настолько
опередить его? Ведь пережитое  должно  было  довести  брата  до  полного
изнеможения уже много часов назад. Наверное, Зыбучий Саван и  магические
силы порождений Тьмы  подбадривали  Колла,  словно  хлыст  скакуна.  Пар
приходил в отчаяние. Если Колл  не  остановится,  если  у  него  исчезли
последние крохи  разума,  перенапряжение  убьет  его.  Утратив  инстинкт
самосохранения, он погибнет.  В  этом  краю  хватает  опасностей  и  для
совершенно здорового человека с незамутненным рассудком.  Меж  тем  Коля
Омсворд сейчас не  располагал  ни  трезвым  умом,  ни  уравновешенностью
чувств.
   Остановившись наконец, Пар обнаружил, что  забрел  далеко  на  запад,
туда, где Мермидон разделяется на два рукава. Один из них несет воды  на
восток, другой - на юг, к Варфлиту  и  горам  Ранн.  Иди  вдоль  второго
рукава - и окажешься как раз у Радужного озера, у Южного Стража.
   Именно в  эту  сторону  устремился  Колл,  понял  Пар,  когда  совсем
стемнело и стало трудно различать следы. Чем дольше  Пар  размышлял  над
этим, тем ясней становилось, что с самого начала, несмотря на все  круги
и обходные маневры, брат направлялся сюда,  к  Южному  Стражу,  цитадели
порождений Тьмы. Без всякого сомнения, плащ влиял на Колла, властвуя над
ним и подчиняя его себе.
   Пар завернулся в одеяло  и  сел,  прислонившись  к  шершавому  стволу
старого ореха. Надо еще раз все  обдумать.  Медленно  поглаживая  резную
рукоять Меча Шаннары - изображение воздетой руки с пылающим  факелом,  -
Пар рассуждал: если порождения Тьмы полонили его брата,  то  он,  должно
быть, не осознает, что делает. Он сам не знает, зачем  разыскивал  Пара,
не знает, зачем бежит от него. Но сейчас Коллу все известно о себе.  Пар
чувствовал, что в ту минуту его с братом соединили  родственные  узы,  и
это длилось достаточно долго, чтобы оба смогли увидеть  правду.  Изменит
ли это что-нибудь? Узнав истину, попытается ли  Колл  стряхнуть  с  себя
порчу, наведенную порождениями Тьмы?
   От усталости у Пара закрывались глаза. Он отчаянно  хотел  спать,  но
еще больше  ему  хотелось  разобраться  в  том,  что  произошло.  Дамсон
предостерегала, погоня заведет его в ловушку. Колл догнал их не по своей
воле, а по воле порождений Тьмы. Зачем? Чтобы ранить или убить его?  Пар
не был в этом уверен. Как Колл ухитрился разыскать его  и  долго  ли  он
искал?
   Неотвязные мучительные вопросы роились в голове, словно туча  шмелей.
Думай же!  Наверное,  волшебный  плащ  позволил  Коллу  отыскать  его  -
заставил искать! Подавил волю брата, превратил его в порождение Тьмы,  а
он-то, бедный, надеялся, что плащ поможет ему сбежать от тюремщиков. Ему
специально подсунули это одеяние, обманом  вынудили  надеть  его  и  тем
самым привести магические силы в действие...
   У Пара перехватило дыхание. Да и как  ему  дышать,  когда  брат  стал
одной их этих тварей в Преисподней, тварей, остающихся живыми даже после
смерти.
   За весь прошедший день Пар выпил несколько глотков воды. А как  давно
он ел? - пришло ему в голову. Завтра придется  охотиться  или"  собирать
плоды. Нужно поддерживать силы. Без еды и сна он быстро ослабеет. Нельзя
пренебрегать здоровьем, если хочешь помочь брату.
   Мрак сгущался. От реки тянуло холодом, летний зной схлынул, остался в
иных, более жарких краях. Пар  поплотнее  закутался  в  одеяло  и  снова
вернулся к мыслям о Колле. Если брат  приходил  не  убивать  его,  тогда
зачем он приходил? Ничего хорошего ждать не приходилось. Колл уже не был
Коллом.
   Пар прищурился: а если он явился украсть Меч Шаннары?
   Заманчивая мысль, но не правдоподобная. Зачем тогда Риммер Дэлл отдал
меч Пару, если потом он отправляет Колла украсть его?  Может,  Колл  еще
чье-то орудие? Но и в этом не много смысла. Несмотря  на  все  заверения
Первого Ищейки,  существует  только  один  враг.  Риммер  Дэлл  старался
убедить Пара в том, что тот убил родного брата. Порождения Тьмы  послали
Колла с какой-то целью, но не затем, чтобы украсть Меч Шаннары.
   Как странно, подумал Пар, что меч все-таки открылся ему. Ведь до  сих
пор, как он ни старался вызвать его на это, ничего не получалось.
   Но Пар всегда верил в то,  что  владеет  истинным  талисманом,  а  не
подделкой, пусть даже Риммер Дэлл сам, да еще так охотно вручил ему меч.
   Юноша чуял силу клинка, даже  когда  она  не  откликалась.  А  теперь
вдруг, во время борьбы с Коллом, совершенно  неожиданно  волшебная  сила
дала о себе знать.
   Пар не мог понять, чем это вызвано.
   Его туловище все ниже и ниже клонилось к земле, пока наконец  Пар  не
улегся у корней дерева, устремив взгляд сквозь листву и  ветви  в  ясное
звездное небо. "Просто хочется устроиться поудобнее, - сказал он себе. -
Как ноет тело!
   Устроюсь поудобнее, будет легче думать. Ежу ПОНЯТНО.
   И с этой мыслью он погрузился в сон.

***

   Уже светало, когда он проснулся от пристального взгляда  Колла.  Брат
влез на вершину скалы футах в двадцати от орешины, сидел ссутулившись  и
нахохлившись, как стервятник. Он был закутан в  Зыбучий  Саван,  складки
которого  серебрились,  словно  расшитые  каплями   росы.   Лицо   Колла
вытянулось и осунулось, а  глаза,  обычно  такие  спокойные  и  кроткие,
горели гневом и отвращением.
   Пар, ошеломленный, не мог и пальцем двинуть.
   Ему никогда не приходило в голову, что брат может вернуться. Что  ему
надо? Он снова  хочет  напасть  на  него,  и  на  этот  раз  убить?  Пар
всмотрелся в Колла, в его исхудавшее лицо и запавшие глаза.
   Нет, у него другие  намерения.  Казалось,  Колл  хочет  приблизиться,
заговорить, он словно ждет чего-то от Пара. "Может, так оно и  есть",  -
осенило юношу. Меч Шаннары на миг озарил угасший разум Колла,  возвестив
ему истину в первый раз со времени порабощения его Зыбучим Саваном.
   Похоже, он стремился побольше узнать о себе.
   Пар осторожно встал и протянул руку.
   Колл  спрыгнул  в  тень,  скрывающую  подножие  скалы,  и  исчез   за
деревьями.
   - Колл! - закричал вслед ему Пар.
   Эхо забилось и замерло среди листвы. Звуки  шагов  Колла  растаяли  в
тишине. Между братьями вновь пролегла пропасть.
   Набрав ягод и кореньев, Пар съел свой скудный завтрак, понимая,  что,
если до наступления ночи не добудет настоящей пищи, ему  придется  туго.
Он быстро жевал, не переставая думать о Колле. В  глазах  читался  такой
ужас и пылала такая ярость! К Пару, к самому себе или к открывшейся  ему
истине? Как знать. Но Колл все еще узнавал Пара,  настойчиво  разыскивал
его, и это давало надежду настичь его.
   Но что он с ним сделает, когда настигнет?
   "Снова использовать Меч Шаннары", - почти не раздумывая,  ответил  он
сам себе. Меч - это лучший способ избавить  Колла  от  Зыбучего  Савана.
Если Колл осознает природу  своего  порабощения,  то,  вполне  вероятно,
найдет  силы  сбросить  с  себя  плащ  вместе  со  всей  его  колдовской
способностью. В  крайнем  случае  Пару  придется  насильно  содрать  это
одеяние с Колла. Но главное - меч. Пока на  Колла  не  повлиял  меч,  он
вообще ничего не понимал, а тут в его глазах забрезжила истина. Придется
вновь пустить в ход талисман. И на этот раз он не остановится, пока Колл
не будет освобожден. Свернув одеяло, юноша пустился в дорогу. Было душно
и безветренно, утреннее тепло перешло в  неумолимый  зной,  одежда  Пара
промокла от пота. По следу Колла он добрался до Мермидона  и  перебрался
через реку. Вначале следы вели на север, потом снова устремились на  юг.
На этот раз Колл несколько часов двигался в одном  направлении,  держась
восточного берега реки и постепенно приближаясь к горам Ранн. Следуя  за
братом,  Пар  миновал  Варфлит,  где  картина  лениво  маневрирующих  по
широкому заливу барок и паромов навела его  на  мысль,  что  неплохо  бы
обзавестись лодкой. Однако через секунду  юноше  пришло  в  голову,  что
лодка ему ни к чему, если следы сохраняются только на суше. Он вспомнил,
как несколько недель назад  они  вместе  с  Коллом  покинули  Варфлит  и
спустились на юг, к Мермидону. Он вспомнил, как близки они  были  тогда,
несмотря на все  споры  о  жизни,  о  назначении  магических  сил  Пара.
Казалось, все это было давным-давно.
   К полудню Пар добрался до небольшой пристани в нескольких милях  вниз
по течению от Варфлита с причалом для рыболовов и  маленькой  лавчонкой.
Лавка была ветхой и захудалой,  арендовали  ее  хмурые,  неразговорчивые
торговцы с мозолистыми рабочими руками и коричневыми от  загара  лицами.
Свое кольцо Пар выменял на рыболовную леску, крючки, кремень, хлеб, сыр,
вяленую рыбу. Унеся добычу подальше от людей, он уселся прямо  на  землю
и, не переводя духа, расправился с доброй половиной съестного.  Покончив
с едой, юноша продолжил путь, чувствуя себя несравненно лучше.  Леска  и
крючки дадут ему возможность ловить рыбу, а кремень обеспечит огонь. Пар
стал понимать, что охота за Коллом займет гораздо больше времени, чем он
думал.
   Он вновь стал раздумывать о том, зачем Колл  разыскивал  его  -  или,
вернее, зачем его послали.
   Если не для того, чтобы убить Пара или украсть меч, то для  чего  же?
Может быть, появление Колла должно спровоцировать Пара на что-то?
   Ему вспомнилось предупреждение Дамсон о том, что погоня может завести
его в западню. Но откуда порождениям  Тьмы  знать,  что  стычка  братьев
обнаружит волшебные свойства Меча Шаннары, и откроет тем самым правду  о
Колле, и Пар сможет о