ю-то  новую  песню,
жестом приглашая следовать за собой. Следопыт, Морган  и  Пи  Элл  подобрали
оружие и вместе с Уолкером и Оживляющей пошли следом. Урды  окружали  их  со
всех сторон.  Они  не  говорили,  просто  обменивались  жестами,  пытливо  и
настороженно глядя  на  них.  Морган  посмотрел  на  идущих  рядом  урдов  и
улыбнулся. Те не проявили особого дружелюбия.
   Покинув Зубья, отряд спустился вниз, в лес  к  западу  от  гряды  утесов.
Здесь было сумрачно.  Узкая  тропинка  петляла  между  деревьями.  Карисман,
распевая, шел впереди. Моргану в его прежних путешествиях нередко попадались
весьма странные личности, но вряд ли кто из них мог сравниться с Карисманом.
Горец никак не мог взять в толк, как кому-то, пусть даже урдам, могло прийти
в голову сделать этого парня королем.
   Диз немного отстал, чтобы идти рядом  с  Морганом,  и  юноша  задал  этот
вопрос старому следопыту.
   - Говорю же тебе, дикое племя. Суеверные, как большинство гномов. Верят в
духов, призраков и прочую чушь.
   - Но Карисман? - недоумевал Морган.
   Диз покачал головой:
   - Должен признать, что эта загадка мне не под силу. Урды обычно не жалуют
чужаков. Этот  кажется  бестолковым,  как  только  что  родившийся  на  свет
младенец, но он каким-то образом умудрился завоевать их уважение. Никогда не
слышал о нем прежде. Впрочем, кто о нем слышал?
   Морган поглядел поверх голов урдов на приплясывающего Карисмана.
   - Он кажется вполне безобидным.
   Диз фыркнул:
   - Может быть.
   Они пробирались на запад, в горы. Свет быстро угасал, сгущались  сумерки,
и вскоре мрак окутал весь лес. Морган и Диз продолжали беседовать, остальные
трое молча шли впереди. Уолкер и Пи  Элл  были  похожи  на  два  привидения,
Оживляющая - на солнечный блик. Урды шныряли вокруг них туда-сюда, появляясь
и вновь исчезая в густом  кустарнике,  тянулись  вереницей  впереди,  сзади.
Слова Карисмана давали повод  предположить,  что  пришельцев  принимают  как
гостей, однако Морган никак не мог избавиться от ощущения, что на самом деле
все они угодили в плен.
   Пройдя чуть больше мили,  путники  вышли  на  поляну,  где  располагалась
деревня урдов. Вокруг поселения, дабы защититься от набегов,  гномы  возвели
частокол, сейчас ворота были открыты, чтобы впустить охотников  и  пастухов.
Внутри ожидала толпа глазеющих женщин, детей и стариков, голоса их сливались
в низкий, неразборчивый гул. Деревня представляла собой  скопление  хижин  и
открытых навесов, а в центре красовался крытый дранкой домик,  сложенный  из
бревен. Внутри частокола росли деревья, они укрывали  деревню  от  солнца  и
служили опорой для навесных дорог и подъемников. Рядом с хижинами находились
колодцы и коптильни для заготовки мяса. По-видимому,  урды  были  знакомы  с
ремеслами - пусть даже в зачаточном состоянии.
   Путников проводили в главный  домик  и  подвели  к  помосту,  на  котором
возвышалось кресло грубой работы,  украшенное  гирляндами  цветов.  Карисман
важно опустился в кресло и жестом пригласил гостей занять места на  циновках
подле него. Они сели, с опаской поглядывая на урдов: целая толпа вошла вслед
за гостями и заняла места на полу у помоста. Когда все устроились,  Карисман
поднялся и спел еще, на этот раз на  каком-то  незнакомом  языке.  Когда  он
умолк, несколько женщин-урдов принялись разносить блюда с едой.
   Карисман сел.
   - Мне приходится петь, чтобы заставить их что-то исполнить,  -  признался
он. - Иногда это так утомляет.
   - А что ты вообще здесь делаешь?  -  спросил  Хорнер  Диз.  -  Откуда  ты
взялся?
   Карисман вздохнул и запел:

   Из Отвесного Склона певец
   В путь пуститься решил наконец:
   К урдам двинулся он
   Через Зубьев заслон
   И обрел королевский венец.

   Карисман состроил гримасу.
   - Боюсь, что не слишком оригинально. Давайте-ка попробую еще раз.
   И он снова запел:

   Сюда, госпожа, пилигримы, сюда!
   Мир немало секретов несет сквозь года:
   В нем немало дорог и занятных племен,
   Сотни дивных чудес, сотни лиц и имен,
   Приключений и грез череда.

   Сюда, госпожа, пилигримы, сюда!
   Песнь вручила мне крылья, светла и горда.
   Бард исходит немало путей и дорог,
   Постигая значенье созвучий и строк,
   Жизни суть обретет без труда.

   Сюда, госпожа, пилигримы, сюда!
   Ибо жизнь - это небо, и лес, и вода,
   Горный кряж и широкое поле вдали,
   Озорные и резвые твари земли,
   Те, что песням внять рады всегда.

   - Это гораздо лучше, не правда ли? - обратился  он  к  гостям  в  надежде
услышать одобрение.
   - Ах, песельник, вот ты кто, - проворчал Диз. - Из Отвесного Склона.
   - Ну, Отвесный Склон просто подвернулся по пути. Я задержался там  как-то
на день-два несколько лет назад. - Карисман вдруг сконфуженно  улыбнулся.  -
Стихи помогают в жизни, вот я ими и пользуюсь. - Он просиял. - А песельник -
это да, что правда, то правда. Всю жизнь им был. Я наделен и этим  даром,  и
умом, чтобы пользоваться им. Талант, знаете ли.
   - Но для чего ты здесь, Карисман? - спросила его Оживляющая.
   Карисман расплылся в улыбке:
   - Госпожа, сама судьба и время привели меня сюда, к вашим ногам. Я обошел
большую часть Четырех Земель в поисках песен и могу дать крылья музыке.  Моя
душа не ведает покоя, и долго оставаться на одном месте я не  могу.  У  меня
было много возможностей: дамы, которые не хотели расставаться со мной, пусть
ни одна из них не могла бы сравниться с вами красотою. Но я всегда  в  пути.
Сперва я скитался на западе, затем на  востоке  и,  наконец,  на  севере.  Я
миновал Отвесный Склон и все время думал: а что же там  дальше,  за  ним?  И
наконец я отправился в горы.
   - И не погиб? - недоверчиво спросил Хорнер Диз.
   - Едва не погиб. Я умею проникать в суть вещей. Думается мне, все дело  в
моей музыке. Мне и прежде доводилось путешествовать в диких краях. Я находил
дорогу, прислушиваясь к голосу сердца. С погодой мне посчастливилось.  Когда
я наконец перевалил через горы - обессиленный, умирающий от голода,  -  меня
нашли урды. Не зная, что делать, я им спел. Они пришли  в  восторг  от  моей
музыки и объявили меня королем.
   - Пришли в восторг от лимериков и рифмованных обрывков? - Диз  упорно  не
желал отказываться от своего скептицизма.
   Карисман усмехнулся совсем по-мальчишески:
   - О, я не претендую на что-то исключительное. Он запел:

   Трон низок ли, высок, насколько хватит глаз;
   То, чем сидят на нем, найдется и у вас.

   И перевел разговор:
   - Поешьте же, вы, должно быть, очень проголодались после такого перехода.
Еды и питья хватит на всех. И расскажите мне, что привело вас сюда. Никто из
жителей южных земель не заходил так далеко на север - никто, даже следопыты.
Я никого здесь не встречал, кроме троллей да гномов. Так что же вас привело?
   Оживляющая рассказала  ему,  что  отряд  отправился  в  поход  на  поиски
талисмана. По мнению Моргана, она сказала больше, чем следовало, но, видимо,
Карисману было все равно, он даже не потрудился спросить, что за талисман  и
зачем он им нужен. Песельник  только  полюбопытствовал,  не  научит  ли  его
Оживляющая новым напевам. Карисман был проворен и сообразителен. Он  походил
на ребенка - любопытного и немного бестолкового, который все никак не  может
надивиться на мир. Очевидно, ему нужны были похвала и одобрение.
   Морган ел, прислушиваясь к разговору без особого интереса, потом заметил,
что Уолкер вообще не слушает, а разглядывает рассевшихся под помостом урдов.
Морган последовал его примеру. И тут юноша заметил, что гномы распределились
четко по группам. Самая  большая  группа  состояла  из  стариков  и  молодых
мужчин, которым остальные выражали почтение.
   "Вожди", - подумал Морган. Урды сосредоточенно  беседовали  между  собой,
время от времени бросая взгляды на шестерых сидящих на помосте людей, но,  в
общем, как бы и не замечая  их.  Что-то  решалось  -  решалось  без  участия
Карисмана.
   Морган начал нервничать.
   Трапеза окончилась, пустые  тарелки  унесли.  Урды  захлопали  в  ладоши,
хлопали они долго, и вот Карисман со вздохом  поднялся.  Он  спел  еще  раз,
теперь звучала причудливая мелодия - с переливами,  заставляющими  забыть  о
мотиве. Голос Карисмана наполнил помещение, он взмывал ввысь  и  сметал  все
преграды, пронизывая душу  и  убаюкивая  сердце.  Морган  был  потрясен.  Он
никогда не испытывал ничего подобного  -  даже  внимая  песни  желаний.  Пар
Омсворд умел подчинять своей воле чувства и события, но Карисман брал в плен
душу.
   Певец умолк. Никто не шевелился. Карисман медленно опустился на место. Он
все еще находился во власти своей песни. Урды принялись колотить ладонями по
коленям в знак одобрения.
   - Прекрасно, Карисман, - проговорила Оживляющая.
   - Спасибо, госпожа, - смущенно откликнулся он.  -  Видите,  я  не  только
лимериками забавляюсь.
   Она вдруг посмотрела на Уолкера:
   - Тебе тоже понравилось?
   Уолкер задумчиво наклонил голову:
   - Меня удивляет, почему человек, наделенный таким даром, предпочитает эти
уединенные земли. - И он посмотрел на Карисмана.
   Песельник смущенно пожал плечами.
   - Ну-у... - запинаясь, проговорил он.
   - Тем более что ты сам сказал: душа твоя не знает покоя и надолго в одном
месте ты не задерживаешься. Однако ты живешь здесь, среди урдов.
   Карисман опустил глаза.
   - Они не отпускают тебя, да? - тихо спросил Уолкер.
   Карисман покраснел.
   - Не отпускают, - неохотно признался он. - Несмотря ни  на  что,  будь  я
хоть трижды король, по существу я пленник. Я король только до тех пор,  пока
пою свои песни. Урды держат меня здесь, потому что полагают, будто в  песнях
заключена магическая сила.
   - Воистину это так, - прошептала Оживляющая тихо, только Морган,  сидящий
рядом с девушкой, расслышал ее слова.
   - А как насчет нас? - резко  спросил  Диз,  и  в  его  голосе  прозвучала
угроза. - Мы тоже в плену? Ты привел нас сюда как гостей или как  пленников,
король Карисман? Или здесь решать не тебе?
   - О нет! - воскликнул песельник,  явно  смущенный.  -  То  есть  я  хотел
сказать: да, здесь решаю я. Нет, вы не пленники. Мне нужно только поговорить
с советом - теми, что сидят  внизу.  -  Он  указал  на  группу,  за  которой
наблюдали Уолкер и Морган. И заметив грозное  выражение  на  лице  Пи  Элла,
быстро вскочил на ноги. - Я поговорю с ними немедленно. Если нужно, я  спою.
Спою особую песню. Вы не останетесь здесь против вашей воли, даю вам  слово!
Госпожа моя, поверьте мне, пожалуйста. Поверьте, друзья!
   Он  спрыгнул  с  помоста  и  преклонил  колени  перед  советом  урдов,  с
горячностью взывая к ним. Путники встревоженно посмотрели друг на друга.
   - Не думаю, что он сможет чем-нибудь помочь  нам,  -  пробормотал  Хорнер
Диз.
   Пи Элл шагнул вперед:
   - Если я приставлю нож к его глотке, они быстро отпустят нас.
   - Или убьют на месте, - прошипел Диз.
   - Пусть попытаются, - сказал Уолкер  Бо,  спокойно  разглядывая  собрание
урдов. Он оставался невозмутимым.
   - Да, - тихо согласилась Оживляющая. - Терпение, друзья, терпение.
   Они сидели молча, пока не вернулся  Карисман.  Покинув  совет,  он  снова
поднялся на помост, к гостям. Все было понятно по выражению его лица.
   - Мне... мне придется попросить вас остаться на ночь, - проговорил он,  с
трудом выдавливая  слова.  -  Совет  желает...  обсудить  это  дело.  Вы  же
понимаете, это всего лишь формальность. Мне просто нужно немного времени...
   Карисман отошел и устроился как можно дальше от Пи  Элла.  Морган  затаил
дыхание. Горец не думал, что расстояние, разделяющее  этих  двоих,  окажется
для песельника достаточной  защитой.  Он  поймал  себя  на  том,  что  почти
отстраненно размышляет: что станет делать Пи Элл?
   Однако никаких действий предпринимать не пришлось.  Оживляющая  ободряюще
улыбнулась Карисману и сказала:
   - Мы подождем.
   Путников отвели в одну из хижин, дали  им  циновки  и  одеяла.  Дверь  за
гостями закрыли, но не заперли. Морган подумал, что это  не  имеет  никакого
значения: хижина располагалась в центре деревни, окруженной  частоколом.  Во
время трапезы горец подробно расспросил Диза об этих странных существах. Диз
поведал Моргану,  что  урды  -  племя  охотников.  Они  убивают  даже  самую
проворную дичь. С двуногими чужаками  они  управляются  без  особого  труда,
заверил следопыт.
   Пи Элл стоял и смотрел на улицу сквозь щели в  обмазанных  глиной  стенах
хижины.
   - Они нас не выпустят, - сказал он. Никто  не  отозвался.  -  Что  бы  ни
говорил этот жалкий король, они попытаются задержать нас. Лучше уйти сегодня
же ночью.
   Диз склонился к стене.
   - Тебя послушать, так у нас вроде бы есть выбор: уйти или нет.
   Пи Элл обернулся.
   - Я могу уйти, когда захочу. Никакая тюрьма меня не удержит.
   Он сказал это как нечто само собой разумеющееся, и все, кроме Оживляющей,
удивленно на него посмотрели.
   - В пении Карисмана заключена магия, - задумчиво проговорила Оживляющая.
   Морган вспомнил, что уже слышал от нее что-то похожее.
   - Настоящая магия? - спросил он.
   - Я не понимаю, откуда берется волшебная сила, я даже не знаю, на что она
способна. И тем не менее это - одна из форм  магии.  Карисман  -  не  просто
заурядный песельник.
   - Конечно, - усмехнулся Пи Элл. - Он еще к тому же полный идиот.
   - Ты тоже в него превратишься, если  будешь  настаивать,  что  мы  сумеем
выбраться отсюда без его помощи, - огрызнулся Хорнер Диз.
   Пи Элл резко обернулся, лицо его  исказилось  от  ярости.  Диз  отпрянул.
Уолкер Бо медленно повернулся к спорщикам. Пи Элл презрительно посмотрел  на
старика. Оживляющая стояла,  прислонившись  к  стене.  Морган  загородил  ее
плечом. Пи Элл подошел к ним вплотную  и,  глядя  на  девушку,  в  бешенстве
прошептал:
   - На что они нам сдались? -  Его  шепот  напоминал  шипение.  -  Я  пошел
потому, что ты меня позвала.
   - Да, - ответила она.
   - И ты знаешь, кто я такой. - Он  наклонился  совсем  близко;  его  худое
ястребиное лицо обострилось, жилистое тело напряглось. - Ты  знаешь,  что  я
обладаю магией. Так брось их. Пойдем дальше одни.
   Все замерли, словно окаменели, и молча наблюдали за происходящим.  Морган
Ли потянулся к мечу и застыл. Он не успеет, Пи Элл убьет его прежде, чем  он
выхватит клинок.
   Но Оживляющая не испугалась.
   - Для нас еще не настало время, Пи Элл, - прошептала она в  ответ;  голос
ее звучал спокойно и умиротворяюще. Девушка заглянула ему в  глаза.  -  Тебе
придется подождать, пока не пробьет час.
   Морган не понял, что она  имела  в  виду.  Лицо  убийцы  заострилось  еще
больше, глаза блестели. Очевидно, Пи Элл принимал какое-то решение.
   - Только мой отец  может  предсказать  будущее,  -  спокойно  проговорила
Оживляющая. - Он знал, что, когда мы отыщем Уль Бэка,  вы  все  понадобитесь
мне. Так оно и будет, Пи Элл.
   Пи Элл покачал головой:
   - Нет, девушка, ты ошибаешься. Будет так, как захочу я. Так было  всегда.
- Он замолчал, глядя ей в глаза, потом пожал плечами:
   - Впрочем, какая разница? Еще день или неделя - в конце концов все идет к
одному. Держи их при себе, если угодно. По крайней мере - пока.
   Он развернулся и сел в темный угол. Все молча смотрели на него.
   Наступила ночь, деревня притихла, ее  обитатели  уснули.  Путешественники
расположились  в  своем  убежище,  отгородившись  друг  от  друга   заслоном
собственных сокровенных мыслей. Хорнер Диз спал. Уолкер Бо лежал и  думал  о
чем-то своем. Морган Ли сидел рядом с Оживляющей, оба молчали, прикрыв глаза
от бледного света луны и звезд, пробивавшегося в окна.
   Пи Элл злился, ругая обстоятельства и собственную глупость.
   "Что со мной такое? - думал он. Вспылил, так глупо выдал  себя,  едва  не
потеряв шанс осуществить задуманное!" Он  всегда  владел  собою.  Всегда!  И
вдруг  поддался  разочарованию  и  досаде  и  стал  угрожать  девушке  и  ее
подопечным, как обычный школьный задира.
   Теперь  он  успокоился  и  был   в   состоянии   разобраться   во   всем,
проанализировать свои чувства, обдумать ошибки. А  их  оказалось  немало.  И
виновата опять-таки она! Снова девушка взяла над ним верх! Она раздражала  и
в то же время манила его. Она - воплощение красоты, жизни и  магии,  ему  не
удастся понять ее - до той самой минуты, пока он ее не убьет. Желание  убить
сильнее и сильнее овладевало Пи Эллом, справляться  с  ним  становилось  все
труднее. Однако Пи Элл знал, что, если он хочет завладеть Черным  эльфийским
камнем, придется подождать. Но как  бороться  с  этим  наваждением?  Девушка
распаляла его, воспламеняла совсем по-другому. Она настояла  на  том,  чтобы
взять с собой этих идиотов. Проклятье! Как долго еще  придется  ему  терпеть
их?
   Он почувствовал, как в нем снова закипает ярость, но быстро  справился  с
ней. Терпение! Это ее  слово,  не  его,  но  он,  пожалуй,  возьмет  его  на
вооружение.
   Он прислушался. Более дюжины урдов-часовых  залегли  в  траве  вокруг  их
хижины. Убийца не мог разглядеть гномов в темноте, но ощущал их присутствие.
Песельник что-то не показывался, - впрочем, какая разница? Урды ни за что не
выпустят пленников.
   Его взгляд на мгновение задержался на Дизе.  Ох  уж  этот  старик!  Самый
мерзкий из всех, попробуй его разгадай! Есть в нем что-то такое...
   Пи Элл снова тяжело вздохнул. Терпение. Ждать. Совершенно  очевидно,  что
еще очень многое будет его раздражать, но он не должен поддаваться чувствам.
Он обязан подчинять их своей воле.
   Здесь, в новой обстановке, это  особенно  трудно!  Чужая  страна,  другой
народ, незнакомая земля, обычаи. Он  брал  неведомую  вершину,  и  подъем  с
трудом давался ему.
   А вдруг на этот раз он не сумеет подчинить себе ход событий!  Он  покачал
головой. Но мысль застряла у него в голове.
   Карисман  вернулся  после   полуночи.   Оживляющая   разбудила   Моргана,
коснувшись ладонью его щеки. Он вскочил на ноги и увидел, что остальные  уже
проснулись. Щелкнула задвижка, дверь распахнулась, и песельник  проскользнул
внутрь.
   - А, вы не спите. Прекрасно. - Он тотчас же пододвинулся к Оживляющей, не
решаясь заговорить, робея в присутствии путешественников, словно  мальчишка,
которого заставляют признаться в чем-то,  что  он  предпочел  бы  держать  в
секрете.
   - Что решил совет, Карисман? - мягко осведомилась Оживляющая, беря его за
руку и поворачивая к себе.
   Песельник покачал головой:
   - Госпожа моя, боюсь, что я принес  и  хорошие,  и  дурные  вести.  -  Он
оглядел остальных. - Все  вы  вольны  уйти  когда  вздумается.  -  И,  снова
повернувшись к Оживляющей, добавил:
   - Кроме тебя.
   Морган  тотчас  же  вспомнил,  как  урды  разглядывали  Оживляющую,  явно
зачарованные.
   - С какой это стати?  -  запальчиво  спросил  он.  -  С  какой  стати  ее
оставляют здесь?
   Карисман замялся.
   - Мои подданные, - тихо произнес  он,  -  считают,  что  она  красива.  И
думают, что она обладает магией, как и я. Они... хотят, чтобы она  вышла  за
меня замуж.
   - Вот еще выдумки! - рявкнул Хорнер Диз, его заросшее лицо исказилось  от
ярости.
   Морган рванул рубаху Карисмана.
   - Песельник, я вижу, как ты на нее уставился! Это твоя идея!
   - Нет-нет, клянусь тебе, нет! - в ужасе закричал Карисман. - Я никогда бы
не позволил себе такого! Урды...
   - Урдам нет никакого дела до...
   - Отпусти его, Морган, - вмешалась Оживляющая. Морган  немедленно  разжал
руки и отступил назад. - Карисман говорит правду, - сказала  девушка.  -  Он
тут ни при чем.
   Пи Элл выдвинулся вперед, подобно лезвию ножа.
   - Не важно, чьих рук это дело. - Он не сводил глаз  с  Карисмана.  -  Она
пойдет с нами.
   Карисман побледнел.
   - Они не отпустят ее, - прошептал он, опустив голову, и запел:

   Давным-давно жила-была красавица на свете,
   Скиталась в рощах и полях,
   Свободная, как ветер.
   Могучий лорд, презрев отказ, решил на ней
   Жениться,

   Увез в наследный свой очаг
   И заключил в темницу.
   Печ