зже, когда все будет  сделано,
семьи или  друзья  соберутся  вместе...  не  в  домах,  а  на  улице,  чтобы
насладиться последним теплом уходящего лета...
   "Как я хочу туда, к ним, - с горечью думала Брин, - как я хочу домой".
   Ясное утро сменилось таким же ясным днем.  Впереди,  сквозь  расщелины  в
скалах, уже показалась черная стена леса. Ближе к полудню всадники  миновали
последний хребет Вольфстаага и начали спуск в долину.
   И очень скоро добрались до Гремящего Потока.
   Его еще не было видно, но от глухого рева откуда-то из-за заросшего лесом
каменистого кряжа, казалось, вздрагивает само небо. Словно  невидимая  волна
накрыла  троих  путешественников,  сотрясая  землю  под  ними.  Подхваченный
внезапным порывом ветра, рев разносился  по  лесу  оглушительными  раскатами
грома. Лес поредел, и уже стало  видно,  что  над  вершиной  хребта  впереди
клубится туман, словно подернутый моросью мелких сверкающих брызг; и  сквозь
влажную дымку проступают размытыми пятнами покрытые мхом стволы,  сплетенные
ветви деревьев и блестящие, мокрые листья. Дорога петляла  между  громадными
валунами, и камни казались расплывчатыми, будто призрачными, в этой  влажной
текучей дымке. Словно застывшие великаны, изваянные из тумана и брызг. И над
всем этим - оглушительный рев.
   Но ветер, срывающийся с вершин Вольфстаага, постепенно рассеял  туман,  и
чаша низины раскрылась перед  изумленными  взорами  путешественников:  горы,
окутанные золотистым сиянием солнца, бросали глубокие синие тени  на  черные
дебри дремучего леса, сумрачного и неприступного, словно заколдованного.  Но
самое главное - это источник таинственного грозного  рева.  Водопад.  Бурный
поток вспененной белой воды, потрясающий своей необузданной мощью, вырывался
из трещины в скалах и ревущей колонной  обрушивался  сквозь  туман  и  кисею
брызг в полноводную неукротимую реку, что неслась  меж  скал  и  исчезала  в
дремучем лесу.
   Всадники, не сговариваясь, придержали коней.
   - Гремящий Поток, - произнес Алланон, указав на рокочущий водопад.
   Брин как зачарованная молча глядела вниз. Это было так, словно она стояла
сейчас  на  самом  краю  мира.  Брин  не  могла  даже  определить,  что  она
чувствовала в этот момент. Она могла только смотреть: колонна бурлящей  воды
в не одну сотню футов высотой, и всего в сотне ярдов от  ее  ног,  срывается
вниз и разбивается о камни утеса... Дух  захватывало  от  подобного  зрелища
необузданной мощи. А еще дальше внизу,  протянувшись  до  самого  горизонта,
лежали леса Восточной Земли и как будто подрагивали в сверкающем  от  брызг,
затуманенном воздухе. Влага, казалось, размыла их осенние  яркие  краски,  и
пейзаж утратил четкость. Брызги Гремящего Потока, как капли дождя, летели  в
лицо Брин, запутывались в волосах... Девушка зажмурилась и глубоко  вдохнула
прохладный, тяжелый от сырости воздух. Странно, у нее вдруг  возникло  такое
чувство... словно она сейчас заново родилась.
   А потом Алланон указал им вперед, и всадники осторожно поехали  вниз,  по
крутому склону долины, прямо к расщелине, откуда  срывался  Гремящий  Поток.
Друг за другом - через низкий кустарник и корявые сосны, упорно лепящиеся  к
голому камню на вершине склона, - по узкой тропе, вьющейся меж камней  вдоль
гигантского водопада. Туман  льнул  к  путешественникам,  влажный  и  словно
тягучий. Ветер стих, растворившись в реве воды. Даже свет солнца рассеялся в
липком тумане;  лес  окутали  обманчивые  сумерки  и  подступали  как  волны
прилива,  а  то  вдруг  неожиданно  прояснялось,  но  потом  полумрак  вновь
накатывал - плотнее, гуще.
   Наконец всадники добрались до подножия водопада и, проехав  еще  немного,
вырвались из тумана и полумрака к теплому свету  солнца.  Здесь,  на  берегу
лесной реки, трава была еще по-летнему свежей и зеленой, но листья  деревьев
уже  пожелтели.  Путешественники  ехали  прямо  на  восток,  вдоль  реки.  И
постепенно рев Гремящего Потока умолк  вдали.  Воздух  стал  теплее.  Яркими
пятнами в листве деревьев мелькали птицы.
   В этом лесу вновь была жизнь. Брин  облегченно  вздохнула.  Все-таки  как
хорошо, что они наконец выбрались из Вольфстаага!
   Алланон вдруг натянул поводья.
   И, словно по приказу друида,  лес  замер.  Безмолвие  покрывалом  окутало
землю в несколько слоев, так стало тихо. Брин и Рон тоже  остановили  коней.
Они неуверенно переглянулись и с тревогой повернулись к друиду.  Но  Алланон
даже не шелохнулся. Неподвижно застыл он в седле, напряженно  вглядываясь  в
сумрак между деревьями, и слушал.
   - Алланон, что там? - начала было Брин,  но  друид  резко  вскинул  руку,
призывая к молчанию.
   А потом повернулся к ним, и суровое лицо его было хмурым и напряженным, а
во взгляде появилось какое-то странное выражение, которого раньше ни  горец,
ни девушка не видели. Они даже не  знали,  что  глаза  Алланона  могут  быть
такими. И Брин испугалась. По-настоящему испугалась,  хотя  никак  не  могла
понять почему.
   Алланон  ничего  не  сказал  им.  Он  лишь  печально  улыбнулся  и  вновь
отвернулся, указав рукой вперед. Они проехали чуть  дальше  сквозь  иссохший
кустарник; и вскоре перед всадниками открылась маленькая узкая  долина  или,
скорее, овражек с пологими склонами. Здесь Алланон вновь остановил коня и на
этот раз спешился. Рон и Брин тут же последовали его примеру. Все трое молча
стояли и вглядывались в дремучий лес на той стороне оврага.
   - Что случилось, Алланон? Что-то не так? - тревожно спросила Брин.
   Друид даже не повернулся к ней:
   - Кто-то идет сюда. Слушайте.
   Они ждали, неподвижно застыв на месте.  Было  так  тихо,  что  даже  звук
собственного дыхания хрипом отдавался  в  ушах.  И  в  сознании  Брин  вновь
зашептало предчувствие, -  выбравшись  из  дождя  и  пасмурной  дымки  Зубов
Дракона, оно все-таки нашло ее.  Холодной  волной  нахлынул  страх,  и  Брин
невольно поежилась.
   А потом слабый звук  разорвал  тишину:  шуршание  сухих  листьев.  Кто-то
крался по лесу.
   - Вон там! - не сдержавшись, вскрикнул Рон.
   Что-то двигалось среди деревьев на дальнем краю  оврага.  Еще  скрытое  в
сумраке леса, непонятное  нечто  замерло  на  месте,  заметив  троих  людей,
наблюдающих за ним. Оно стояло так  долго,  очень  долго,  словно  бы  ждало
чего-то и изучало  их,  -  бесшумная  тень  во  мраке.  И  вдруг  решительно
выступило вперед из-под прикрытия деревьев - на свет. Озноб, пробежавший  по
спине  Брин  за  мгновение  до  этого,  обратился  в  пронизывающий   холод,
охвативший всю ее. Она никогда раньше не  видела  подобной  твари.  Существо
стояло на двух ногах, как человек, в позе готового к прыжку  зверя,  длинные
руки свисали почти до земли. Крупное, сильное существо,  немного  худое,  но
худоба с лихвой компенсировалась горой мощных мускулов  под  туго  натянутой
странного красноватого оттенка кожей. Если это был все-таки зверь, то  зверь
безволосый, лишь вокруг чресел пучками торчала густая шерсть. Пальцы  рук  и
ног заканчивались длинными загнутыми когтями. И лицо... нет,  все  же  морда
кошмарного зверя, каких вообще-то и не бывает, - тупая, словно бы  срезанная
морда,  покрытая  шрамами.  Сверкающие  желтые  глаза  недобро  глядели   на
путешественников;  широкая  пасть  приоткрылась  в   зловещей   усмешке,   и
показались кривые зубы.
   - Что это? - в ужасе прошептал Рон Ли.
   - То, что было предсказано, - произнес Алланон как-то странно спокойно.
   Краснокожая тварь вновь шагнула  вперед  и  остановилась  на  самом  краю
оврага. Остановилась ждать.
   Алланон повернулся к горцу и девушке:
   - Это - Джахир, существо из другого века, порождение  великого  Зла.  Его
когда-то изгнали  из  мира.  Изгнали  волшебные  существа,  владеющие  белой
магией. Очень давно, человек тогда только появился на земле, и эльфы еще  не
создали Запрет... И лишь магия равной силы могла вновь вызвать его  сюда.  -
Он выпрямился в полный рост и запахнул черный плащ. - Получается, я  ошибся:
Морды предугадали,  что  мы  пойдем  этой  дорогой.  Только  здесь,  в  этих
запретных  горах,  где  живет  еще  древняя  магия,  можно  было  освободить
существо, подобное Джахиру. Да, Морды выставили против  нас  врага,  который
намного сильней и опасней, чем они сами.
   - Сейчас посмотрим, какой он  опасный,  -  храбро  проговорил  Рон  Ли  и
решительно вынул из ножен свой черный меч.
   - Нет. - Алланон перехватил его руку. - Эта битва - моя.
   Горец в отчаянии поглядел на Брин, ища поддержки:
   - Но мне кажется, все битвы на этом пути - наши.  И  мы  будем  сражаться
вместе.
   Но друид покачал головой:
   - На этот раз - нет, принц Ли.  Ты  уже  доказал  свое  мужество  и  свою
преданность девушке. Ни в том, ни в другом я не сомневаюсь. Но  ты  -  ничто
против силы этой твари. Я должен биться один.
   - Алланон, не надо! - вскричала вдруг Брин и вцепилась в руку друида.
   Он лишь посмотрел на нее. Взгляд черных глаз пронзил Брин,  добираясь  до
самых глубин души. На лице Алланона застыло выражение  суровой  решимости  и
неизбывной печали. Они долго смотрели  друг  другу  в  глаза,  а  потом,  не
понимая как следует почему, Брин отпустила его.
   - Не надо, - тихо повторила она.
   Алланон ласково прикоснулся рукой к ее щеке. И  в  это  мгновение  с  той
стороны оврага донесся разорвавший тишину крик. И крик  Джахира  походил  на
зловещий смех.
   - Позволь мне пойти с тобой! - выдавил Рон и шагнул вперед.
   Друид преградил ему путь:
   - Ты останешься здесь, принц Ли. И будешь ждать, пока тебя не позовут.  -
Алланон глядел горцу прямо в глаза. - И не вмешивайся во все это. Что бы там
ни случилось, стой здесь. Пообещай мне.
   Рон колебался:
   - Но я не могу, Алланон...
   - Пообещай!
   Горец напрягся, но потом неохотно кивнул:
   - Я обещаю.
   Друид вновь повернулся к Брин и в последний  раз  взглянул  ей  в  глаза,
как-то отрешенно, словно издалека.
   - Береги себя, Брин Омсворд,  -  прошептал  он.  И,  резко  повернувшись,
направился вниз. В овраг.

ГЛАВА 25

   В ярком свете солнца его сумрачная фигура в черном плаще на  фоне  мягких
красок осеннего леса казалась высеченной  из  камня.  Запах  прелых  листьев
витал в воздухе,  словно  поддразнивая  друида,  и  ветерок  шелестел  между
стволами деревьев и играл полами длинного плаща. На речном  берегу  зеленела
трава, а сам Гремящий Поток мерцал  всеми  оттенками  серебра  и  лазури,  и
холодные отблески отражались в ледяных глазах Алланона.
   Но друид ничего этого не замечал. Хмурый взгляд его был  сосредоточен  на
краснокожей твари, которая тоже спускалась в овражек по  дальнему  склону  -
бесшумно и плавно, словно громадная лысая кошка.  Глаза  сузились  в  желтые
щелки, пасть оскалилась.
   "Вернись! Ну пожалуйста, вернись!" - беззвучно кричала Брин,  потому  что
голос куда-то пропал, скованный ужасом. То знакомое уже  предчувствие  вдруг
нахлынуло с сокрушительной силой и закружилось в бешеном  ликовании...  Брин
даже стало казаться, что она видит это неистовое кружение.
   Так вот о чем говорило ей предчувствие!
   Внезапно Джахир упал на четвереньки, бугры мускулов напряглись под  тугой
кожей,  изо  рта  потекла  слюна.  На  спине  угрожающе  поднялись  шипы   и
подрагивали в такт движениям мощного тела. И вот Джахир  уже  стоит  на  дне
залитого  солнцем  оврага.  Морда  его  выжидающе  повернулась   в   сторону
приближающейся черной фигуры, и чудовище вскрикнуло во второй  раз.  Тот  же
злорадный вой, похожий на смех безумца, прокатился по низине.
   В дюжине ярдов от своего  врага  Алланон  остановился.  Он  просто  стоял
неподвижно и, прищурившись, глядел на готовое к атаке чудовище. На спокойном
лице друида читалась такая суровая, даже пугающая решимость, что и к Рону, и
к Брин возвратилась уверенность: ни одна тварь, пусть даже самая злобная, не
устоит против такой несгибаемой силы. Но Джахир лишь шире разинул в  усмешке
пасть, обнажая неровные острые зубы. И в желтых глазах заплясало безумие.
   Очень долго противники изучали друг друга. Этот ужасный момент  выжидания
растянулся, казалось, на много часов. Мир вокруг словно замер и отступил. Но
вот Джахир вновь зловеще рассмеялся (или завыл?)  и  отпрянул  в  сторону  -
странным скользящим движением. А потом внезапно кинулся на Алланона. Никогда
еще Брин и Рон не видели, чтобы что-то  могло  так  стремительно  двигаться:
словно красная вспышка ярости метнулась с земли к горлу друида.
   И все-таки Джахир  промахнулся.  Алланон  оказался  быстрее.  Будто  тень
отступающей ночи, скользнул он в сторону,  избегая  удара.  Джахир  пролетел
мимо и с размаху ударился о землю, прорывая когтями глубокие борозды. Но уже
через мгновение зверь снова бросился на врага. И напоролся на сгусток синего
огня, что вырвался из протянутых рук Алланона. Огонь впился в  Джахира,  тот
даже  не  смог  завершить  прыжок.  Застигнутый  в  воздухе   пламенем,   он
бесформенной кучей грохнулся на землю и завертелся, сбивая огонь,  терзающий
его тело. А потом зверь резко замер  у  огромного  дуба,  распластавшись  на
обугленной земле.
   И все же через мгновение поднялся на ноги.
   - Проклятие! - прошипел Рон Ли.
   Уворачиваясь от потоков волшебного огня, Джахир  рванулся  к  друиду.  Со
смертоносной быстротой атакующей змеи бросился он  на  врага.  Вспышка  огня
отшвырнула чудовище прочь, но Джахир все же задел Алланона когтями, - словно
лезвия  бритвы,  они  вспороли  и  черный  плащ,  и  плоть  под  ним.  Друид
отшатнулся, отброшенный силой удара, синий огонь рассеялся дымом. А в дюжине
футов от него Джахир уже поднимался из высокой травы.
   Враги  закружились,  испепеляя  взглядами  друг  друга,  выжидая   только
удобного момента, чтобы напасть. Друид, защищаясь, вытянул руки перед собой,
лицо его превратилось в застывшую маску ярости. Но там, где ступал  Алланон,
на зеленой траве оставались алые пятна - кровь.
   Снова Джахир растянул свою мерзкую пасть в злорадной,  безумной  усмешке.
Красная кожа дымилась, опаленная синим огнем друида,  но,  похоже,  чудовищу
все было нипочем. Железные мускулы перекатывались  под  кожей,  пока  Джахир
плясал  свой  скользящий  и  уверенный  танец  смерти,   вовлекая   в   него
предназначенную ему жертву.
   А потом он вдруг прыгнул вперед, на друида. Тот  не  успел  даже  вызвать
волшебный огонь. И все же Алланону удалось  остановить  врага.  Руки  друида
железным  объятием  сомкнулись  на  запястьях  Джахира,  не  давая  чудовищу
добраться  до  него.  Чудище  в  ярости  лязгало  кривыми  зубами,   пытаясь
дотянуться до горла человека. Но Алланон  держал  крепко.  Так,  сцепившись,
противники метались по дну оврага, извиваясь и  корчась  в  попытке  нанести
друг другу удар.
   И тут Алланон сделал отчаянный рывок - он оказался за спиной  Джахира,  -
приподнял его в воздух и с размаху швырнул на землю. В то же мгновение  руки
друида взметнулись, и синий огонь обрушился на чудовище.  От  крика  Джахира
задрожал воздух и лес словно застыл в испуге. В этом  крике  была  боль,  но
странно: боль, смешанная с ликованием. Вырвавшись  из  потока  огня,  Джахир
покатился по высокой  траве,  мощное  красное  тело  дымилось,  переливалось
подтеками синего пламени и в ярости билось о землю,  снедаемое  изнутри  еще
более жгучим огнем. Огнем дикой ярости и  упоения  боем.  Но  вскоре  Джахир
поднялся, острые зубы угрожающе сверкнули в разверстой пасти,  глаза  горели
мутным светом.
   Он любит боль, с ужасом поняла Брин. Он питается ею.
   За спиной девушки всхрапнули кони и попятились  от  запаха  возбужденного
зверя - Джахира, - едва не вырвав поводья из рук Рона  Ли.  Горец  с  трудом
удержал коней, но успокоить их так и не смог.
   А Джахир уже ринулся напролом, сквозь  стену  огня.  Однако  друид  вновь
успел отступить, увернувшись от острых когтей; синее пламя вспыхнуло с новой
силой и отшвырнуло чудовище мощным ударом.
   У Брин к горлу подкатила тошнота, но она  не  могла  отвести  взгляда  от
битвы внизу. Как зачарованная, смотрела она туда, и одна только мысль билась
в сознании: Джахир слишком силен. Даже для Алланона. Да, друид  пережил  уже
столько смертельных битв, сколько раз выходил он один  против  злых  тварей,
порожденных темной магией, и побеждал...  Но  Джахир  -  это  что-то  совсем
другое. Существо вне жизни и  смерти,  не  подвластное  законам  природы,  -
существо, охваченное неистовым безумием и жаждой бессмысленного разрушения.
   С пронзительным криком чудовище снова бросилось на друида.  Лошади  резко
отпрянули, и на этот раз Рон их не удержал.  Он  попытался  было  подхватить
вырванные из рук поводья, но  кони,  словно  взбесившись,  рванулись  прочь.
Назад, к водопаду. В считанные секунды они пропали из виду.
   Брин и Рон вновь смотрели на битву внизу. Теперь  Алланон  воздвиг  между
собой и Джахиром защитную стену огня, чудовище  тщетно  пыталось  пробиться,
натыкаясь  на  пламя,  словно  на   острия   ножей.   Друид   поднял   руки,
сосредоточившись, и стена  стала  выше.  А  потом  руки  опустились,  описав
широкий круг и увлекая огонь за собой. Как будто горящая сеть накрыла  зверя
и поглотила его. На мгновение Джахир полностью скрылся в  бешеных  всплесках
синего пламени. Извиваясь и корчась, пытался  он  вырваться,  но  сеть  огня
только сжималась,  удерживаемая  магической  силой  друида.  Как  ни  рвался
Джахир, выхода не было.
   Брин сжала руку Рона. Может быть...
   Но тут Джахир бросился с открытой лужайки под сень  деревьев,  охваченный
пламенем. Однако огонь  уже  начал  рассеиваться.  Теперь  врагов  разделяло
довольно большое расстояние, и Алланону уже стало трудно  поддерживать  силу
колдовского огня. С воем Джахир влетел в заросли сосен, ломая  сухие  ветви,
наскакивая на стволы,  сея  пламя  вокруг  себя.  Во  все  стороны  полетели
сосновые иглы и щепки, во мраке деревьев заклубился дым.
   Алланон остался один на дне оврага. Он устало уронил руки. А наверху Брин
и Рон застыли в гнетущем безмолвии, глядя в клубящийся сумрак,  подсвеченный
пляшущими языками огня. Джахира не было видно. Лес снова притих.
   - Он ушел, - наконец прошептал Рон.
   Брин промолчала. Она ждала.
   А потом среди обожженных сосен  что-то  скользнуло.  Пронзительный  холод
сковал Брин. Из мрака выступил Джахир. Он ощерился в зловещей усмешке, глаза
полыхали желтым безумным огнем. И был он цел и невредим.
   - Что же это за дьявол? - прошептал Рон Ли.
   А Джахир уже приближался к Алланону. Из его глотки вырвался яростный вой,
звериная морда приподнялась, словно ловя запах друида. В высокой траве перед
ним алели пятна - кровь человека. Врага. Джахир остановился. Медленно, будто
напоказ, опустился он на четвереньки и принялся слизывать кровь с земли. Вой
обернулся ликующим воплем. Воплем наслаждения.
   А потом Джахир атаковал. Неуловимым движением подтянул он задние ноги, на
мгновение напрягся и прыгнул на Алланона.  Руки  друида  взметнулись,  но...
слишком поздно. Огонь не успел еще вырваться из сведенных пальцев, а  Джахир
уже налетел на него. Брин закричала, предостерегая,  но  чудовище  оказалось
быстрее крика. Враги упали на землю и покатились по мягкой траве, сцепившись
друг с другом. Синий огонь лился из пальцев  друида,  растекаясь  по  мощным
рукам-лапам Джахира, однако  не  причиняя  никакого  вреда.  Когти  чудовища
вонзились в тело Алланона, разрывая и плащ,  и  живую  плоть,  добираясь  до
самых костей. Голова Алланона откинулась  назад,  по  суровому  лицу  прошла
волна боли - боли, превосходящей мучения обычных ран. Друид делал  отчаянные
попытки оттолкнуть от себя разъяренного зверя, но Джахир навалился  на  него
всей своей тяжестью, и Алланон не мог высвободиться. Поджарое, но необычайно
сильное тело чудовища вдавило друида в землю, зубы и когти терзали его.
   - Нет! - вдруг воскликнул Рон  Ли.  Брин  поняла,  что  сейчас  будет,  и
попыталась было удержать его, но горец нетерпеливо вырвался и ринулся  вниз,
в овраг, сжимая в обе