Вы запомнили?
	Он насчитал семь еле уловимых кивков.
	- Пройдя через Коридор Ветров, мы окажемся в Гробнице
Королей. Нам останется миновать последнее препятствие.
	Он оборвал свою речь, с опаской взглянув на вход в пещеру.
Какой-то миг все ждали, что сейчас он закончит начатую фразу, но
вместо этого он жестом приказал им идти за ним к темному провалу.
Они в смятении прошли между каменных великанов, полускрытых в
сероватом тумане, клубящемся перед высокими склонами утеса; черное
зияющее отверстие впереди походило на разинутую пасть громадного
хищного зверя. Алланон извлек из недр своего плаща несколько
широких черных повязок и раздал их каждому. С помощью длинного
мотка скалолазной веревки члены маленького отряда связались друг с
другом; первым оказался уверенно стоящий на ногах Дарин, последним
вновь встал принц Каллахорна. Они проверили, надежно ли держатся
повязки, и взялись за руки, образовав живую цепь. В следующий миг
цепочка людей осторожно двинулась ко входу в Зал Королей.
	В пещерах стояла мертвая давящая тишина, усиленная еще и тем,
что вокруг внезапно стих шум ветра и стук их сапог по скалистой тропе.
Пол туннеля оказался неожиданно ровным и гладким, но холод, долгие
столетия скрывавший древний камень, уже начинал закрадываться в их
напряженные тела, вызывая непроизвольную дрожь. Все они молчали,
стараясь побороть это напряжение; Алланон с осторожностью вел их по
длинным, почти прямым коридорам. Шеа, идущий в середине
движущейся на ощупь цепочки, чувствовал, как пальцы Флика в
окружающем мраке все сильнее стискивают его руку. Со дня своего
бегства из Дола они старались держаться поближе друг к другу,
связанные общими переживаниями теснее, чем кровью. Шеа чувствовал,
что эта связь не порвется, что бы с ними теперь ни случилось. И он не
забудет, на что пошел ради него Менион. Подумав о принце Лиха, он
невольно улыбнулся. Горец так сильно изменился за последние дни, что
стал почти что другим человеком. Прежний Менион еще напоминал о
себе, но теперь в нем росло нечто новое, чему Шеа затруднялся дать
название. Но ведь все они, и Менион, и Флик, и он сам, немного
изменились, хотя эти изменения можно было заметить, только если
очень долго и пристально рассматривать человеческий характер. Он
задумался, заметил ли перемены, произошедшие с ними, Алланон -
Алланон, всегда обращавшийся с ним не как с мужчиной, а скорее как с
мальчиком.
	Они неуверенно остановились, и в наступившей гнетущей тишине
в мыслях каждого из них беззвучно зашептал властный голос друида:
помните мое предостережение, думайте только обо мне, сосредоточьтесь
на мне. Затем живая цепь двинулась вперед, оглашая пещеру гулким
эхом стука сапог по камню. В тот же миг, несмотря на завязанные глаза,
они ощутили впереди ожидающую их опасность, безмолвную и
терпеливую. Шли секунды, отряд медленно продвигался вглубь пещеры.
Люди ощущали присутствие неподвижных каменных исполинов,
возвышающихся вдоль стен - статуй с человеческими лицами и
уродливыми телами фантастических зверей. Сфинксы. Мысленным
взором люди видели их глаза, пылающие вокруг слабой тени Алланона;
они начинали ощущать силу, препятствующую им думать о друиде.
Настойчивая воля каменных чудовищ проникала в их сознание, по капле
сочась в их спутавшиеся мысли, настойчиво требуя от людей посмотреть
в их мертвые глаза. Каждый из них ощущал быстро растущее стремление
сорвать защитную повязку, оберегающую их зрение, вырваться из тьмы и
свободно разглядеть удивительные статуи, в безмолвии смотрящие на
них.
	Но когда всем им уже казалось, что в следующий миг настойчивый
шепот сфинксов должен наконец сломить тающее упорство слабеющих
путников и окончательно отвлечь их мысли от бледнеющего образа
Алланона, паутину мрака беззвучно рассекла его железная мысль.
Думайте только обо мне. Они машинально подчинились приказу,
стряхивая с себя всепоглощающее стремление поднять взгляд к
безмолвным каменным лицам. Единоборство мыслей не прерывалась ни
на минуту, цепочка вспотевших и хрипло дышащих людей на ощупь
брела по запутанному лабиринту невидимых фигур, связанная воедино
веревкой на поясе и властным голосом Алланона. Никто не разжимал
рук. Друид уверенно вел их между двух рядов сфинксов, не отрывая глаз
от камня под ногами; его несгибаемая воля боролась за власть над умами
его слепых подопечных. Затем лица каменных созданий наконец начали
тускнеть, удаляться, оставляя смертных в безмолвии, одиночестве и
мраке.
	Они шли вперед, преодолевая множество длинных извилистых
проходов. Затем цепочка вновь остановилась, и тьму прорезал низкий
голос Алланона, приказывая им снять повязки. Они робко выполнили
его приказ и обнаружили, что стоят в узком туннеле, от грубых каменных
стен которого исходит удивительное зеленоватое свечение. Странное
сияние заливало их лица; они торопливо переглядывались, убеждаясь,
что никто из них не пропал. Темная фигура друида бесшумно прошлась
вдоль цепочки, проверив надежность связывающей их веревки и
напомнив, что впереди их еще ожидает Коридор Ветров. Заткнув себе
уши кусочками материи и повязав сверху все те же черные повязки,
чтобы ослабить крики невидимых созданий, именуемых баньши, все они
снова взялись за руки.
	Людская цепочка медленно двинулась по узкому туннелю,
освещенному слабым зеленым сиянием; звук их шагов не достигал их
защищенных материей ушей. Эта часть пещер тянулась более чем на
милю, а затем резко обрывалась, проход расширялся, переходя в
громадный, абсолютно черный коридор. Каменные стены уходили во
мрак, к невидимому потолку, оставляя отряд в странном призрачном
мире, где лишь ровный камень под ногами убеждал людей в том, что
земля еще не исчезла. Алланон без малейшего колебания повел их прямо
во тьму.
	Затем они внезапно услышали шум. Он обрушился на них,
совершенно не готовых к его неописуемому бешенству, и на миг людей
охватила паника. В их уши ударил оглушительный рев, словно тысяча
ветров слились воедино в одном яростном, терзающем слух порыве. А за
этим ревом слышался ужасающий глас кричащих от боли душ,
искаженные в муке голоса, стонущие о всех возможных нечеловеческих
ужасах, полные отчаяния и лишенные надежды на спасение. Рев
превратился в визг, достигший такой невообразимо высокой ноты, что
оглушенные умы смертных начали приближаться к грани безумия.
Жуткие крики захлестывали их сознание, отражая растущее отчаяние
путников, неустанно вгрызаясь в мозг, срывая онемевшие нервные
окончания, как слои мертвой кожи, обнажая сами кости черепа.
	Этот ужас длился лишь миг. Еще один такой миг, и с ними было
бы все кончено. Но и в этот раз беспомощно замерших людей спасла от
потери рассудка могучая воля Алланона, заслонившая их от безумных
воплей подобно плотному занавесу. Крики и рев стихли, превратившись
в слабое гудение, а в терзаемых болью умах семерых путников возник
образ темного, угрюмого лица и властно зазвучала спокойная железная
мысль. Расслабьтесь, не бойтесь, думайте только обо мне. Они
машинально ступали по черному туннелю, мысленно держась за
исходящие от друида уверенность и спокойствие. От оглушительных
воплей содрогались стены коридора, и тяжелый камень пещер грозно
рокотал. И вот голоса баньши взвизгнули на последней безумной ноте, с
отчаянным воем пытаясь прорваться сквозь ограждающую их умы стену,
возведенную могучей волей друида, но стена выдержала натиск, и голоса
исчерпали свою силу и стихли до леденящего шепота. В следующий миг
проход снова сузился, и отряд покинул Коридор Ветров.
	Потрясенные до глубины души, покрывшиеся холодным потом,
они молча остановились, подчиняясь команде Алланона. Наведя в своих
бессвязных мыслях некое подобие порядка, они вынули из ушей материю
и развязали соединяющую их веревку. Они стояли в небольшой пещере,
повернувшись к двум огромным каменным дверям, по краям окованным
железом. От каменных стен пещеры исходило все то же странное
зеленоватое свечение. Алланон терпеливо ждал, пока все они
окончательно придут в себя, а затем велел им пройти вперед. Перед
каменными вратами он помедлил. От легкого толчка его худой руки
тяжелые двери бесшумно распахнулись. Глубокий голос друида в
безмолвии пещер казался шепотом.
	- Зал Королей.
	Более тысячи лет нога человека, за исключением Алланона, не
ступала в запретную гробницу. Все эти века ничто не тревожило ее покой
- покой исполинской круглой пещеры с гладкими, полированными
стенами, с потолком, сияющим тем же зеленым свечением, что заливало
и пройденные ими туннели. Вдоль закругляющейся стены огромного
купола, с тем же гордым пренебрежением, что и при жизни, стояли
каменные изваяния мертвых правителей, глядя на середину зала, на
странный алтарь в форме свернувшейся змеи, возвышающейся над
статуями. Перед каждым изваянием лежали сокровища мертвых, сосуды
и сундуки, полные золотых и платиновых слитков, бриллиантов, мехов,
оружия, всех любимых предметов умерших. За спиной у каждой статуи в
стене было высечено квадратное замурованное отверстие, в котором
покоились останки усопших: королей, их семей, их слуг. Надписи над
запечатанными склепами, зачастую сделанные на языках, неизвестных ни
одному из членов отряда, повествовали о жизни и деяниях похороненных
здесь правителей. Весь зал был залит темно-зеленым светом. Казалось,
камень и металл поглощали это холодное свечение. Все вокруг толстым
слоем покрывала каменная пыль, копившаяся здесь веками,
поднимающаяся небольшими облачками из-под ног смертных. Более
тысячи лет ни один человек не нарушал покой этого древнего зала. Ни
один человек не проникал в его тайны и не пытался отпереть двери, за
которыми покоились мертвые и их богатства. Ни один человек, кроме
Алланона. А теперь‡
	Шеа охватила сильная необъяснимая дрожь. Ему не позволено
было здесь находиться; он слышал тихий отдаленный голос, говорящий,
что смертным запрещено вступать в этот зал. Зал Королей не относился
к священным или магическим местам. Он просто служил гробницей -
усыпальницей древнего праха. Здесь не было места живущим. Что-то
коснулось его плеча, он вздрогнул и понял, что это рука Алланона.
Друид нахмурился, мрачно глядя на него, затем тихо подозвал всех
остальных. Они безмолвно собрались вокруг него, освещенные
зеленоватым сиянием, и друид приглушенно заговорил.
	- За теми дверьми в дальнем конце Зала находится Ассамблея.-
Его рука указала на далекую стену купола, где виднелись такие же
закрытые каменные врата.- Широкая лестница, высеченная в камне,
ведет вниз, к большому озеру, питаемому глубинными горными
источниками. У подножия лестницы, на самом берегу озера, стоит
Погребальный Костер, на котором по несколько дней лежали тела
усопших властителей, чтобы их души за это время успели подобающим
образом перейти в загробную жизнь. Чтобы попасть в коридор, который
выведет нас к Драконьей Морщине по ту сторону гор, мы должны
пройти через этот склеп.
	Он помолчал и глубоко вздохнул.
	- Раньше, когда я проходил через эти пещеры, мне удавалось
остаться незамеченным чудовищами, готовыми растерзать любого, кто
вторгнется сюда. Но я не смогу скрыть от них вас. В Ассамблее обитает
существо, обладающее силой, которая, возможно, превосходит мою. Я
сумел скрыть от него свое присутствие, но сам я ощутил нечто,
покоящееся в глубинах озера. У подножия лестницы озеро с обоих
сторон огибают узкие дорожки, ведущие на другую сторону пещеры, к
выходу. Иного пути в обход озера нет. Существо, охраняющее
Погребальный Костер, должно напасть на нас именно здесь. Когда мы
войдем в пещеру, Балинор, Менион и я пойдем по левой дорожке. Это
должно выманить существо из его логова. Когда оно бросится на нас,
Гендель поведет всех остальных по правой дорожке, к выходу из пещеры.
Не останавливайтесь, пока не выйдете к Драконьей Морщине. Все
понятно?
	Они медленно кивнули. Шеа преследовало странное ощущение,
что он попал в захлопнувшуюся ловушку, но если бы он сказал об этом
вслух, ничто бы не изменилось. Алланон выпрямился во весь свой
семифутовый рост и зловеще усмехнулся, сверкнув крепкими зубами.
Юноша ощутил, как по его спине пробежал холодок, и десятикратно
возблагодарил небо за то, что ему не довелось стать врагом мистика.
Одним легким движением Балинор вытащил из ножен свой огромный
меч, и стальной клинок, вырвавшись на свободу, тихо зазвенел. Гендель
уже шагал по Залу, крепко сжимая в руке тяжелую булаву. Менион
пошел было за ним, но остановился, в нерешительности глядя на груды
сокровищ, наваленных перед каждой гробницей. Неужели нельзя
захватить с собой хотя бы толику всего этого? Братья Омсфорды и эльфы
направились вслед за Генделем и Балинором. Алланон стоял, наблюдая
за горцем, закутавшись в длинный черный плащ. Менион обернулся и
вопросительно посмотрел на мистика.
	- На твоем месте я бы не стал,- коротко предостерег его тот.- Здесь
все покрыто ядом, разъедающим кожу. Одно касание, и через минуту ты
мертв.
	Какое-то время Менион недоверчиво смотрел на него, затем
бросил короткий взгляд на сокровища и решительно покачал головой.
Однако на середине зала, поддавшись внезапному импульсу, он вытащил
из колчана две длинные черные стрелы и подошел к открытому сундуку,
полному золотых монет. Он осторожно потер железные наконечники
стрел о золото, тщательно избегая касаться их руками. С усмешкой
мрачного удовлетворения он присоединился к отряду, уже покидающему
зал. Что бы ни ожидало их за этими дверьми, этому противнику
представится случай проверить свою устойчивость к яду, за минуту
убивающему любое живое существо. Они сомкнулись вокруг Алланона,
сталь их оружия тускло блестела. Огромный зал окутывало безмолвие,
нарушаемое лишь учащенным дыханием восьмерых человек, стоящих
перед закрытыми дверями. Шеа бросил последний взгляд назад, на Зал
Королей. Гробница выглядела такой же пустынной и заброшенной,
лишь цепочки следов, ведущих от входа, отпечатались в покрывающей
пол пыли. В воздухе, освещенные зеленоватым сиянием, висели тяжелые
облака этой пыли, поднятой вторгшимися в склеп смертными, медленно
оседая обратно на древний камень пола. Со временем все следы их
пребывания здесь исчезнут, и пыль скроет все.
	От касания руки Алланона каменные врата распахнулись, и отряд
бесшумно вступил в Ассамблею. Они оказались на высокой площадке,
переходящей впереди в широкий альков, из которого вел вниз ряд
широких ступеней. Лежащая у подножия лестницы пещера была
громадна, но несмотря на ее чудовищные размеры и высоту, в глаза
бросалось все нетронутое великолепие грубого творения осторожных рук
природы. С высокого потолка пещеры опускались зазубренные
сталактиты, каменные сосульки, многие тысячи лет нараставшие здесь
слоями из минеральных отложений и воды. Под этими точеными
каменными копьями лежала гладкая, стеклянистая поверхность темно-
зеленой воды вытянутого прямоугольного озера. Когда со свисающего
каменного выступа тяжело упала капля воды, по ровной поверхности
разбежалась мелкая рябь, и озеро снова затихло. Люди с опаской
подошли к краю площадки и посмотрели вниз, на высокий каменный
алтарь, стоящий у подножия лестницы перед самым озером, на его
покрытую царапинами и трещинами поверхность, местами уже
начавшую крошиться. Пещеру тускло освещали фосфоресцирующие
лучики, выбивающие из каменных стен, окутывая зал жутким холодным
сиянием.
	Люди медленно двинулись вниз по лестнице, заметив одно
короткое слово, высеченное на камне алтаря. Мало кто знал его
значение. ВАЛГ - слово из древнего наречия карликов. Оно означало
Смерть. Эхо их приглушенных шагов разносилось по всей громадной
пещере. Внизу ничто не шевелилось. На всем здесь лежала печать
древности и долгой неподвижности. Достигнув подножия длинной
лестницы, они секунду помедлили, не отрывая глаз от неподвижной
воды. Алланон нетерпеливым жестом приказал Генделю и его
подопечным отойти вправо; затем он быстро пошел к левой дорожке,
Менион и Балинор последовали за ним. Любой их неверный шаг сейчас
мог стать последним. С другой стороны озера Шеа наблюдал, как три
фигуры молча продвигаются вдоль неровной каменной стены, стараясь
держаться как можно дальше от кромки воды. Озеро хранило
неподвижность. Они достигли середины пути, и Шеа в первый раз
свободно вздохнул.
	Затем неподвижная поверхность темного водоема разорвалась
фонтаном брызг, и из глубин озера поднялся подводный ужас.
Змееподобное чудовище, казалось, заполнило всю пещеру, его покрытое
слизью скользкое тело нависло над людьми, круша древние сталактиты
на потолке пещеры. Стены Ассамблеи задрожали от его яростного рева.
Извиваясь и дергаясь, оно вздымалось из воды. Длинные передние лапы
с жуткими загнутыми когтями хватали воздух, огромные челюсти жадно
смыкались, обнажая ряды почерневших острых зубов. Среди бессчетных
наростов и шипов, покрывающих уродливую голову, красным огнем
пылали огромные глаза. Все тело чудовища покрывала чешуйчатая
шкура, с которой потоками стекали ил и грязь, принесенные им, должно
быть, из самых черных бездн подводного мира. Из пасти сочились капли
яда, падая в воду и поднимая тонкие струйки пара. Чудовищное создание
посмотрело на троих людей и зашипело с неукротимой злобой. Разинув
пасть, оно с яростным воем смерти бросилось на них.
	Люди отреагировали молниеносно. Звонко запел большой
ясеневый лук Мениона Лиха, и отравленные стрелы со смертоносной
точностью вонзились в нежное небо разинутой пасти змея. От боли тварь
попятилась, и Балинор тут же перешел в наступление. Подступив к
самому краю дорожки, воин с размаха ударил мечом по подставленной
передней лапе чудовища. Но к его изумлению, огромный меч лишь едва
поцарапал чешуйчатую шкуру, отскочив от слоя густой слизи. Вторая
лапа тут же замахнулась на него, но промахнулась - человек
моментально уклонился от ее удара. В это время Гендель бросился
бежать по другой дорожке к выходу из Ассамблеи, толкая перед собой
Шеа с Фликом и эльфов. Но кто-то из них в спешке наступил на скрытую
в полу кнопку, и с потолка рухнула тяжелая каменная плита,
перегораживая всем им выход из зала. Гендель в отчаянии навалился на
каменную преграду всем своим могучим телом, но она даже не
шевельнулась.
	Грохот падающей плиты привлек к себе внимание змея.
Повернувшись к Мениону и Балинору спиной, он торопливо двинулся к
новым, менее опасным врагам. Все они погибли бы, если бы не быстрая
реакция закаленного в боях гнома. Забыв о каменной плите и нисколько
не заботясь о собственной безопасности, Гендель бросился навстречу
приближающемуся чудовищу и метнул свою железную булаву прямо в
его горящий глаз. Сокрушительный удар тяжелой булавы превратил
сверкающее око в брызги слизи. От пронизавшей его тело боли змей
отшатнулся и закачался из стороны в сторону, круша камень
сталактитов. Через весь зал полетели смертоносные обломки скал.
Получив сильный удар камнем по голове, рухнул Флик. Гендель,
стоявший на краю водоема, был погребен под лавиной рушащегося
камня и больше не шевелился. Оставшиеся трое отступили к
перекрытому плитой проходу, а громадный змей навис над ними.
	Тогда в неравный бой наконец вступил Алланон. Воздев над
головой обе руки, он повернул их ладонями вниз, и его пальцы начали
светиться подобно маленьким пылающим факелам. С кончиков его
пальцев сорвались искры слепящего голубого пламени, выстрелив в
голову взбешенного монстра. Сила этого огненного удара совершенно
оглушила наполовину ослепшего змея, и он бешено забился в кипящей
воде озера, воя от боли и злобы. Быстро шагнув вперед, друид нанес
второй удар, и вокруг головы взбешенного чудовища вновь вспыхнуло
голубое пламя. Этот удар отшвырнул огромное чешуйчатое тело назад, к
стене пещеры, где оно, содрогаясь в диких конвульсиях, превратило
перегораживающую выход плиту в каменное крошево. Шеа с эльфами
едва успели оттащить в сторону неподвижное тело Флика, как массивное
тело обрушилось на то место, где они только что стояли. До них донесся
оглушительный треск разбиваемой плиты, они заметили, что проход
вновь открыт, и отчаянно закричали об этом бойцам. Балинор вновь
атак