а  порождения  Тьмы  могли  бы
проснуться. Пустота образовалась тогда, когда ушли друиды. - Он вздохнул.  -
Алланон не предвидел того, что произошло. Он не учел  возможности  появления
порождений Тьмы. Пока Алланон был жив - а жил он так  долго,  как  это  было
возможно, - то делил все, чтобы охранять покой Четырех Земель.
   -  Похоже,  этого  оказалось  недостаточно,  -  многозначительно  заметил
Уолкер.
   Коглин посмотрел на  него  и  когда  заговорил,  в  его  голосе  слышался
сдержанный гнев:
   - Ну что ж, Уолкер. Возможно, наступит  день,  когда  тебе  предоставится
возможность доказать, что ты можешь сделать больше…
   Наступило напряженное молчание, они смотрели друг другу в глаза.  Наконец
Коглин отвел взгляд:
   - Вам нужно понять, что такое порождения Тьмы. Они  -  паразиты,  которые
питаются живыми созданиями. Это магия, пожирающая  живое.  Они  проникают  в
живые существа, сливаются с ними, становятся ими. Но  по  каким-то  причинам
результаты этого не всегда одинаковы. Пар, вспомни ту женщину, с которой  вы
с Коллом столкнулись в лесу при нашей первой встрече. Это  порождение  Тьмы,
бывшее  когда-то  смертной  женщиной,  -  бешеное   существо,   напоминающее
голодного зверя. Но совсем другое дело - девочка со Взбитого хребта,  ты  ее
помнишь?
   Рука Коглина легла на его плечо.
   - Это  тоже  было  порождение  Тьмы,  но  из  тех,  кого  не  так  просто
распознать. Проникнув  в  человеческое  тело,  они  ведут  себя  по-разному.
Некоторые сразу бросаются в глаза своим видом и поведением  -  таких  узнать
легко. Но бывают и  такие,  о  которых  трудно  сразу  сказать,  что  это  -
порождение Тьмы или человек.
   - Но почему одни из них не похожи на другие? - не  совсем  складно  задал
вопрос Пар. Коглин нахмурился:
   - И этого Алланон не знает.
   Старик отвернулся и долго смотрел вдаль. Когда он повернулся к ним снова,
на его лице было выражение безнадежности.
   - Это будто чума. Болезнь распространяется, пока не заразятся все.  Любое
из этих созданий может передавать заразу. Их магия позволяет им преодолевать
почти любую защиту. Чем их больше, тем сильнее  они  становятся.  Как  можно
остановить эпидемию, если ее источник неизвестен,  симптомы  нераспознаваемы
до тех пор, пока болезнь не пустит в теле глубокие корни, и  лекарство  тоже
не найдено?
   Спутники тревожно переглянулись. Наконец Рен сказала:
   - Коглин, а у  них  есть  какая-нибудь  цель?  Кроме  той,  чтобы  просто
заразить как можно больше живых существ? И как они думают - как  ты  или  я,
или у них… нет разума?
   Пар взглянул на девушку с восхищением. Это был лучший вопрос за все время
разговора. Как он сам не додумался до него!
   Коглин медленно потер ладони одна о другую:
   - Они думают совершенно так же, как мы с тобой. И у того, что они делают,
определенно есть цель. Но она никому не известна.
   - Они  хотят  подчинить  нас,  -  быстро  предположил  Морган.  -  Вполне
подходящая цель.
   Но Коглин покачал головой:
   - Думаю, они добиваются чего-то большего.
   И тут Пар вспомнил сны, которые посылал Алланон, страшные  картины  мира,
где все почернело и увяло, а сквозь пелену дыма и копоти скользят призрачные
силуэты и сверкают, как угольки, красные глаза.
   Вот чего они добиваются, догадался он.
   Но как они собираются это осуществить?
   Пар посмотрел на Рен и увидел тот же вопрос в ее  глазах.  Он  интуитивно
понял, о чем она сейчас думает. Перевел взгляд на Уолкера Бо и в его  глазах
увидел тот же вопрос. Они трое видели  одни  и  те  же  сны  и  одновременно
подумали об одном и том же.
   Коглин поднял голову.
   - Что-то руководит порождениями Тьмы, - прошептал он.  -  Какая-то  сила,
превосходящая все, о чем мы когда-либо знали…
   Словно не в силах закончить, он замолчал. Все переглянулись.
   - И что же теперь делать? - спросила наконец Рен.
   Старик устало поднялся.
   - Мы сюда и пришли, девочка, послушать, что скажет нам Алланон.
   Он заковылял прочь, и никто его не окликнул.

Глава 15

   Все разошлись в разные стороны,  и  каждый  нашел  себе  место,  чтобы  в
одиночестве поразмыслить над  услышанным,  устремив  взгляд  на  Хейдисхорн,
разглядывая его лениво плещущиеся воды, ища  признаки  какого-то  особенного
движения.
   "Ничего. Возможно, ничего и не произойдет, - подумал Пар. - Возможно, все
это, в конце концов, какая-то ошибка".
   Он  испытывал  разочарование  и  облегчение  одновременно   и   попытался
отвлечься от этих мыслей, подумав о чем-нибудь другом. Всего в дюжине  шагов
от него сидел Колл, но Пар не стал к нему подходить.
   Сколько усилий он приложил с тех пор, как начались их  странствия,  чтобы
отделаться от брата, внезапно подумал Пар. Вероятно, потому, что  боялся  за
Колла.
   Снова злясь на  себя  самого,  он  попытался  сменить  тему  размышлений.
"Коглин… Вот загадка так загадка. Кто этот старик, который,  кажется,  знает
все на свете? Бывший друид, как сказал он  сам?..  Вестник  Алланона,  -  он
называл себя и так? Маловато, чтобы составить о нем четкое представление".
   Пар чувствовал, что старик рассказал о себе далеко не все. Было что-то  в
его отношениях с Алланоном  и  Уолкером,  о  чем  он  умалчивал.  Существует
какая-то причина, по которой Коглин втянут  в  эту  историю,  и  никто  этой
причины не знает.
   Пар осторожно  взглянул  на  старика,  стоявшего  в  опасной  близости  к
Хейдисхорну. Каким-то образом Коглин знает так много о порождениях Тьмы.  Он
говорил с тенью Алланона - тоже непонятно как. Должно быть, он единственный,
кто остался в живых после ухода  друидов  триста  лет  назад.  Пар  вспомнил
легенды о Коглине времен Брин Омсворд. Коглин представлен в  них  сварливым,
но весьма деятельным стариком, обладавшим магией, которая смела с лица земли
странников Морда, как веник сметает пыль, - вот что говорилось о нем. Ну что
же, у него есть свои причуды,  это  точно.  Похоже,  Коглину  не  доставляет
особенного удовольствия вспоминать о прошлом. Конечно, он не говорит  этого.
Но ведь Пар не слепой.
   Где-то далеко  в  ночном  небе  полыхнула  зарница,  осветив  небосвод  и
мгновенно погаснув. Чья-то жизнь окончилась, а чья-то началась, говаривала в
таких случаях мать Пара. Он вздохнул. Пар нечасто вспоминал  о  родителях  с
тех пор, как братья бежали из  Варфлита.  Он  почувствовал  укол  совести  и
подумал, все ли там в порядке. И увидит ли он их снова?
   Долинец  решительно  сжал  зубы.  Конечно  же  увидит!  Все   еще   может
измениться. У Алланона должны быть ответы на все  вопросы,  волнующие  Пара:
как применять магию песни желаний, зачем им посланы сны, что надо  делать  с
порождениями Тьмы и с Федерацией…
   Алланон должен это знать.

***

   Время шло, минуты складывались в часы. Пар подошел  к  Коллу,  теперь  он
хотел быть поближе к брату. Другие вставали, потягивались и  нервно  бродили
туда-сюда. Глаза у всех начали слипаться, ощущения притупились.
   На востоке  первые  отблески  приближающегося  рассвета  слегка  осветили
темное небо.
   "Он не появится", - подумал Пар. И  будто  в  ответ  на  его  мысли  воды
Хейдисхорна вздыбились и долина  задрожала,  словно  под  землей  проснулось
что-то огромное. Скалы затряслись, и спутники инстинктивно пригнулись. Озеро
начало бурлить, к небу с шипением взлетел фонтан. Раздались  леденящие  душу
крики. Они звучали из-под земли, словно  кто-то  пытался  разорвать  путы  и
освободится. Уолкер широко раскинул руки, рассеивая в воздухе свой  порошок,
ярко вспыхнувший и образовавший защищающий их занавес. Остальные зажали уши,
чтобы не слышать ужасных криков, но ничто не могло их заглушить.
   Земля под ногами снова затряслась, где-то  в  глубине  раздался  громовой
раскат, перекрывший на мгновение крики.  Коглин  поднял  руку,  указывая  на
озеро. Хейдисхорн словно взорвался, его воды бешено забурлили, и из  глубины
поднялся…
   - Алланон! - взволнованно закричал Пар. Это был друид. Все мгновенно  его
узнали. Узнали по  легендам  трехсотлетней  давности,  узнали  каждый  своим
сердцем, которое уверенно подсказало, что ошибки быть не может, - это он.
   Алланон вырастал в ночном воздухе, озаренный сиянием, исходившим от него,
вздымаясь из бурлящих вод Хейдисхорна. Вот он полностью поднялся из озера  и
стоял   теперь   на   его   поверхности,   окутанный   серебристой   дымкой,
переливающейся в темноте. Он был облачен  в  плащ  с  капюшоном,  высокий  и
властный. Они видели его  вытянутое  бородатое  лицо  с  резкими  чертами  и
пронзительными глазами.
   Пар Омсворд дрожал, как в ознобе.
   Озеро затихло, земля перестала содрогаться, крики  умолкли,  и  в  долине
снова  воцарилась  тишина.  Призрак  неторопливо  двинулся  к  ним,   словно
опровергая слова Коглина, что может появляться на  земле  лишь  на  короткое
время. Пару никогда  еще  не  было  так  страшно.  Ему  захотелось  убежать,
скрыться, но он стоял на месте словно вкопанный.
   Призрак приблизился к кромке воды и  остановился.  Он  заговорил,  и  его
слова прозвучали в глубине их сознания:
   - Я тот, кто прежде был Алланоном.
   Вторя голосу призрака, в воздухе послышалось  невнятное  бормотание  тех,
кого уже нет на земле.
   - Пар, Рен и Уолкер, в ваших снах я призывал вас к себе. И вы  пришли  ко
мне, дети  Шаннары.  Колесо  времени  повернулось,  чтобы  возродить  магию,
оправдать доверие, оказанное вам, начать и завершить многие дела.
   В глубоком певучем голосе,  звучащем  внутри  каждого,  послышались  ноты
гнева, заставившие их вздрогнуть.
   - Пришли порождения Тьмы. Они несут с  собой  уничтожение  и  опустошение
Четырех Земель, и это так же верно, как то, что после ночи приходит день.
   Призрак замолчал. Он взмахнул рукой, и в ночном воздухе  появилась  живая
картина, засверкавшая яркими красками в туманной темноте, - то  же  видение,
которое трое из пришедших к озеру видели  в  своих  снах:  картина  ожившего
кошмара и  всеобщего  безумия.  Потом  видение  поблекло  и  исчезло.  Снова
заговорил беззвучный голос:
   - Так и будет, если вы не прислушаетесь…
   Пар почувствовал, как эти слова отдаются в  его  теле,  словно  колебания
земли под ногами во время землетрясения. Он хотел взглянуть на других, чтобы
увидеть, что они сейчас чувствуют,  но  голос  призрака  словно  сковал  его
цепями.
   Уолкер Бо был, очевидно, сильнее Пара.  Он  заговорил  голосом  таким  же
леденящим, как голос призрака:
   - Скажи, Алланон, чего ты от нас хочешь?
   Алланон взглянул на него. Уолкер против  своей  воли  сделал  шаг  назад.
Призрак указал на него пальцем:
   - Уничтожьте порождения Тьмы!  Они  погубят  всех  людей  страны  Четырех
Земель, вползая в их тела, принимая их облик, становясь ими,  используя  их,
превращая их в такие существа, как  тот  уродливый  гигант  или  сумасшедшая
женщина в лесу, с которыми вы сталкивались. Никому не под силу предотвратить
это. Никому, кроме вас!
   - Но что мы должны  делать?  -  спросил  Пар,  почти  не  раздумывая  над
вопросом.
   В миг своего  появления  призрак  казался  полным  жизни,  точной  копией
Алланона. Теперь его очертания стали  неясными  и  расплывчатыми,  и  силуэт
того, кто был когда-то Алланоном, начал понемногу мерцать и блекнуть.
   - Дети Шаннары! Для того чтобы  восстановить  поколебавшееся  равновесие,
порождения Тьмы должны быть уничтожены. Для этого  необходима  магия.  Магия
восстановит смысл человеческого существования в  мире  смертных.  Эта  магия
досталась вам в наследство - Пару, Рен и Уолкеру. Вы  должны  изучить  ее  и
овладеть этим искусством.
   Воды Хейдисхорна снова начали бурлить, и они отшатнулись от шипящих брызг
- все, кроме Коглина, который остался на месте, опустив голову на свою узкую
грудь.
   Призрак  увеличился  в  размерах  и  придвинулся  к   ним.   Его   одежды
развевались. Глаза остановились на Паре, и тому показалось,  что  его  грудь
пронзает невидимый кинжал.
   - Пар Омсворд, обладающий магией песни желаний, поручаю  тебе  найти  меч
Шаннары. Только овладев мечом,  вы  узнаете  тайну,  раскрыв  которую  можно
победить. Найди этот меч, Пар, овладей им, как подскажет тебе твое сердце, -
и ты откроешь тайну порождений Тьмы.
   Призрак перевел взгляд с Пара на девушку:
   - Рен, дитя неизвестных, забытых родителей, поручаю тебе столь же  важную
задачу. Если в краю Четырех Земель не  останется  эльфов,  невозможно  будет
исцелить его и народы, его населяющие. Найди эльфов и верни их в мир  людей.
Найди их, девушка из скитальцев. Только тогда возможно исцеление.
   Из вод Хейдисхорна раздался рокочущий грохот.
   - И ты, Уолкер Бо, ни во что не верящий. Найди в себе веру -  ведь  нужно
во что-то верить. Отыщи последнее из средств, способное вернуть жизнь в край
Четырех Земель. Отыщи исчезнувший Паранор и верни друидов!
   Все были  потрясены.  Мгновение  стояла  тишина,  и  вот  она  взорвалась
криками. Каждый, словно не веря в услышанное, кричал что-то  свое,  стараясь
перекрыть общую сумятицу. Но призрак сделал жест рукой, и земля снова  стала
содрогаться. Все затихли.
   - Молчание. - Он посмотрел на них, и воды Хейдисхорна снова стали бурлить
и шипеть. На востоке светлело, приближался  рассвет.  Голос  призрака  снова
опустился до шепота:
   - Вам следовало бы знать больше. Но я сказал все, что мог. После смерти у
меня нет уже той силы и власти, которыми я владел при жизни.  Мне  позволено
видеть только обрывки того,  что  было  в  прошлом  или  может  случиться  в
будущем. С каждым днем память о мире живых покидает меня. Я  лишь  чувствую,
что  происходит  сейчас  и  что  может  случиться  в  будущем,  но  и  этого
достаточно. Поэтому выслушайте меня. Я не могу отправиться с вами. И не могу
показать вам дорогу. И не могу ответить на вопросы, которые  вы  хотели  мне
задать, - о магии, о вашей семье и о том, какие в  вас  скрыты  возможности.
Все эти ответы вы должны узнать сами. Дети  Шаннары,  мое  время  в  Четырех
Землях истекло. Как истекло оно когда-то для Бремана. Я не побежден, как он,
и все же я не свободен. Смерть ограничивает и время, и  существование.  Я  -
это прошлое. Будущее Четырех Земель принадлежит вам, и только вам.
   - Ты просишь от нас невозможного! - крикнула в отчаянии Рен.
   - Хуже того! Ты просишь о том, что  никогда  и  не  должно  случиться!  -
яростно заорал Уолкер. - Разве друиды  придут  снова?  Разве  Паранор  будет
восстановлен?
   Прозвучал тихий голос призрака:
   - Я прошу о том, что должно произойти. У вас есть знания, сердце, право и
необходимость сделать то, о чем я прошу. Верьте мне. Сделайте, как я сказал.
Тогда порождения Тьмы будут уничтожены.
   Пар почувствовал, как к его  горлу  комом  подступает  отчаяние.  Алланон
начал исчезать.
   - Но где же нам все это  искать?  -  в  панике  закричал  Пар.  -  Откуда
начинать поиски? Алланон, ты должен это сказать!
   Ответа не последовало. Силуэт продолжал бледнеть и таять.
   - Нет! Ты не можешь просто так уйти! - вне себя закричал Уолкер.
   Тень стала погружаться в воды Хейдисхорна.
   - Друид, я приказываю тебе остаться! - в ярости закричал Уолкер, раскинув
руки, пытаясь удержать его своей магией.
   В ответ вся долина будто взорвалась. Земля содрогнулась  так,  что  скалы
начали рушиться с диким грохотом, над горами пронесся страшный  вихрь,  воды
Хейдисхорна вздыбились и забурлили в яростном водовороте, раздался  свирепый
вопль - и призрак Алланона исчез во вспышке пламени. Маленькая компания была
отброшена бушевавшей вокруг стихией. Они упали на камни  посреди  вспышек  и
грохота.
   Наконец буря стихла, и все вокруг снова погрузилось в  темноту.  Спутники
осторожно подняли головы и осмотрелись.  Долина  опустела  -  ни  духов,  ни
призраков  и  ничего  того,  что  им  сопутствовало.   Земля   снова   стала
неподвижной, а ровная фосфоресцирующая гладь  Хейдисхорна  светилась  лучами
поднимающегося солнца.
   Пар Омсворд медленно поднялся на ноги.  Он  чувствовал  себя  так,  будто
только что видел сон и вот проснулся.

Глава 16

   Когда они пришли в себя, то обнаружили, что  Коглин  исчез.  Сначала  они
решили, что такое невозможно, и тщательно обшарили долину,  особенно  места,
еще скрытые ночными тенями. Старика не нашли.
   - Может  быть,  призрак  Алланона  прихватил  его  с  собой?  -  неудачно
попытался сострить Морган.
   Никто не засмеялся, даже не улыбнулся. Всех и без того потрясло  то,  что
произошло  этой  ночью,  и  исчезновение  старика  отнюдь  не  прибавило  им
душевного покоя. Одно дело, когда появляется и исчезает  без  предупреждения
призрак друида, и совсем другое, когда это происходит с человеком из плоти и
крови. Кроме того, Коглин был  единственной  нитью,  связывавшей  их  сны  и
причину, по которой они сюда пришли. С исчезновением старика стало очевидно,
что им придется теперь рассчитывать только на собственные силы.
   Они стояли, нерешительно оглядываясь по сторонам. Уолкер, пробормотав под
нос что-то вроде "нечего попусту  время  терять",  направился  к  выходу  из
долины, остальные побрели  за  ним.  Солнце  уже  поднялось  и  катилось  по
безоблачному небу, тепло  наступающего  дня  начало  согревать  безжизненные
вершины Зубов Дракона. На выходе из долины Пар оглянулся через плечо. Вид  у
Хейдисхорна был хмурый и неприветливый.
   Путники шли молча. Каждый думал о том,  что  сказал  друид,  взвешивая  и
обдумывая его слова; говорить никому не хотелось.
   Пар с трудом  верил  услышанному.  Он  шел  вместе  с  Коллом  за  своими
спутниками, видя только их  спины,  пока  они  вереницей  пробирались  через
расщелины между скалами, спускались петляющей тропинкой к  подножию  гор,  к
лагерю, и думал о том, что в конечном счете Уолкер оказался прав: как бы  он
ни представлял себе встречу с призраком Алланона, действительность превзошла
все ожидания. Колл спросил брата, все ли у него в порядке, Пар молча кивнул,
невольно подумав: будет ли после этой ночи хоть что-нибудь в порядке?
   "Отыщи меч Шаннары", - велел ему призрак. Но как, о Тени, его найти и где
он может быть в этом мире?
   Задача казалась непосильной.  Он  не  имел  ни  малейшего  представления,
откуда начинать поиски. Насколько  ему  известно,  никто  не  видел  меча  с
момента взятия Федерацией Тирзиса, а это произошло более ста лет назад.  Меч
мог исчезнуть еще и до этого. Но после падения Тирзиса его  точно  никто  не
видел. Как и большинство явлений и предметов, связанных с друидами и магией,
меч стал легендой.
   Никаких друидов нет, никаких эльфов нет, и  никакой  магии  тоже  нет,  -
сколько раз он слышал эти слова?!
   Пар стиснул зубы. Что делать? Что  делать  им  всем?  Алланон  не  сказал
ничего полезного, кроме того, что дал каждому отдельную  задачу  и  заверил,
что эти задачи разрешимы.
   Его внезапно бросило в жар. Алланон ничего не  сказал  о  магии,  которой
владел Пар, - магии песни желаний, о том, нужна ли она вообще, и если да, то
как ее применять. Он даже не дал Пару возможности  задать  такой  вопрос,  и
сейчас Пар знает о ней ровно столько же, сколько и до встречи у Хейдисхорна.
   Злость, разочарование и еще целая дюжина всевозможных чувств смешались  в
его душе так, что трудно было отделить одно от другого.
   Легко сказать "отыщи меч Шаннары"! И что потом? Что делать с этим  мечом?
Вызвать порождения Тьмы на бой, всех сразу? Или рыскать по  Четырем  Землям,
разыскивая их и уничтожая поодиночке?
   Он покраснел. О Тени! Как он может даже думать о таких вещах?
   Пар попытался успокоиться и мыслить здраво. Да, положение трудное.  Стоит
ли вообще браться за то, о чем говорил Алланон, - за поиски порождений  Тьмы
с мечом Шаннары в руках или хотя бы, для начала, за поиски самого меча?
   Вот что следовало решить в первую очередь.
   Он попытался на время выбросить все из головы,  пробираясь  в  прохладной
тени между скал, все еще преграждавших им путь, но мысли, словно  испуганный
ребенок, хватающийся за мать, не ослабляли  свою  хватку.