, что известно ему. Нет причины, решил  он,  утаивать  от  нее
остальное. Она заслужила право узнать все, потому  что  пошла  с  ним  в
Тирзис на выручку Падишару Крилу.
   - Расскажешь ей по дороге, -  внезапно  прервала  их  Дамсон,  бросая
через плечо беспокойные взгляды.  -  Тут  мы  слишком  уж  на  виду.  Не
забывайте, что на нас еще идет охота.
   Через несколько мгновений они уже шагали на восток, по направлению  к
Мермидону. Два-три часа ходьбы, и они окажутся под прикрытием леса,  где
можно будет немного  поспать.  Это  самое  большее,  на  что  они  могут
рассчитывать сегодняшней ночью.
   По пути Морган поведал Мэтти историю Пара Омсворда и  снов  Алланона.
Три фигурки медленно скрывались вдали,  наступила  и  миновала  полночь,
зародился новый день.

Глава 23

   Морган, Дамсон и Мэтти провели остаток ночи под сенью белых дубов  на
берегу Мермидона, в нескольких милях ниже перевала Кеннон. Там, где  они
устроились на ночлег, было прохладно и тенисто, деревья надежно защищали
путников,  и  они  мирно  проспали  несколько  часов   после   рассвета.
Проснувшись, привели себя в порядок и под мирное журчание реки  и  щебет
певчих птиц позавтракали тем, что  захватила  Дамсон.  Морган  попытался
вспомнить события предыдущего дня, однако они уже начали тускнеть в  его
памяти, казались давно минувшими. "Главное, - устало сказал он  себе,  -
что Падишар Крил вновь на  свободе;  и  в  конечном  счете,  что  бы  ни
вспоминалось, важен лишь  этот  факт".  Горец  перестал  мучить  себя  и
позволил вчерашнему дню отойти в прошлое.
   Дожевывая хлеб с сыром, он натянул  сапоги  и  задумался  о  будущем.
Настоящее было горячим и знойным ожиданием, пробивавшимся через  зеленые
островки листвы и ветвей, и оно могло увести его  куда  угодно.  Прошлое
служило напоминанием о превратностях судьбы,  упущенных  возможностях  и
благоприятных случаях.
   Лишения и  утраты,  испытанные  Морганом,  закалили  его,  как  огонь
закаляет сталь.  Теперь  вокруг  горца  образовалась  какая-то  пустота,
которая, как ему казалось, никогда уже не заполнится,  какое-то  мертвое
пространство, амортизировавшее сомнения и  страхи,  -  щит,  позволяющий
воспринимать жизненные неурядицы отстранение, - и поэтому  теперь  юноша
мог отважиться на то, на что не посмел  бы  решиться  прежде.  Проблема,
собственно говоря, заключалась в том, что этот щит исключал также любовь
и надежду. Он мог призвать их, если бы пожелал, но  тогда  появилась  бы
опасность, что вместе с ними нахлынут и прочие чувства. Уступив в чем-то
одном, всегда рискуешь уступить  и  во  всем  прочем.  Это  знание  было
наследием, полученным от Стеффа и Оживляющей, от  событий  на  Уступе  и
Элдвисте, от тени друида и  порождений  Тьмы.  Но  значит  ли  это,  что
никогда не надо уступать?
   Морган усилием воли прогнал неприятные мысли, покончил с едой,  встал
и потянулся.
   - Готовы? - спросила Дамсон Ри.
   От холодной воды лицо ее разрумянилось, а непокорные  огненные  кудри
распушились вокруг головы сияющим нимбом. Она  была  прелестна  и  полна
жизненных сил и решимости - они исходили от нее,  как  тепло  от  очага.
Морган в очередной раз подумал о том, как повезло Пару,  что  его  любит
такая девушка.
   Мэтти Ро вымыла и протянула Дамсон свою тарелку, чтобы  та  упаковала
ее.
   - Куда мы пойдем теперь?  -  спросила  она,  по  своему  обыкновению,
напрямик. - Как мы будем искать Пара Омсворда?
   Дамсон сунула тарелку к остальным вещам.
   - Мы выследим его. - Она затянула завязки мешка и  выпрямилась.  -  С
помощью вот этого.
   Из складок туники на груди девушка вытащила вещицу,  выглядевшую  как
половинка медальона на кожаном ремешке. На простом  металлическом  диске
не было никаких знаков или изображений, а острые  зазубрины  на  разломе
указывали на то, что он был поделен совсем недавно.
   - Это называется Скри, - объяснила Дамсон. Она поднесла  пластинку  к
лучу солнца, и та блеснула медно-золотым светом. -  Другую  половинку  я
отдала Пару, когда мы расставались. Диск сделан из  одного  металла,  за
один раз выкован и может быть  использован  только  единожды.  Половинки
притягивают своих владельцев друг к другу. Когда расстояние  между  ними
уменьшается, они начинают светиться.
   Мэтти Ро скептически покачала головой.
   - Насколько же вы должны сблизиться для этого? - Ее  короткие  черные
волосы оттеняли бледность тонкого  колдовского  личика,  взгляд  голубых
глаз был задумчив и вопросителен.  Она  казалась  какой-то  необычной  и
новой. "Моложе, чем на самом деле, -  подумал  Морган,  -  и  совсем  не
похожа на себя прежнюю".
   Дамсон улыбнулась:
   - Скри - это разновидность расхожей магической силы. Я знаю,  на  что
он способен. - Улыбка ее стала напряженной. - Ну, испробуем его?
   Она сжала талисман в пальцах  и,  протянув  руку,  повернула  его  на
запад, север и наконец на восток. Ничего  не  произошло.  Дамсон  быстро
взглянула на своих спутников.
   - Он ушел на юг, - объяснила она. - Я приберегла это напоследок.
   Девушка протянула руку  к  югу.  Золотистая  поверхность  Скри  слабо
блеснула, однако Морган не  был  полностью  уверен  в  этом.  Дамсон  же
удовлетворенно кивнула.
   - Кажется, он далеко отсюда. - С нерешительной улыбкой она  заглянула
в глаза друзьям. - Теперь вы знаете, как им пользоваться. - Она спрятала
талисман обратно под тунику. - Нам лучше поскорее отправиться в путь.
   Девушка подняла свой мешок и перекинула его  через  плечо.  Мэтти  Ро
бросила на Моргана быстрый взгляд и покачала головой, словно  спрашивая:
"Ты видел что-нибудь, чего не заметила я?" Морган пожал плечами.  Он  не
знал, что и думать.
   Путники окунулись в раскаленное пекло дня  и,  стараясь  держаться  в
тени деревьев, пошли вдоль  широкой  излучины  Мермидона  на  восток,  к
Варфлиту. От воды тянуло свежестью, она слегка избавляла их от зноя,  но
земля вокруг лежала пустая и безжизненная. Серые вершины  Зубов  Дракона
на северной стороне казались голыми  и  бесплодными,  а  южные  холмы  и
пригорки иссушил и опалил  зной.  На  безоблачном  небе  пылало  солнце,
посылая  вниз  волны  нестерпимой  жары.  Равнина  была  усеяна  трупами
погибших животных, чьи иссохшие туши разлагались на  солнце.  Безбрежные
заросли лесов  Каллахорна  были  поражены  каким-то  недугом,  под  ними
виднелась обнаженная сухая земля. Кое-где попадались зловонные пруды  со
стоячей тускло-зеленой  водой.  Лишенные  листьев  деревья,  похожие  на
скелеты, тянули во все стороны мертвые  ветви.  Участки  погибшей  земли
зачастую насчитывали многие мили. В воздухе стоял гнилостный запах.  Все
кругом говорило, что этот недуг  -  не  просто  обычный  летний  зной  и
засуха: это зараза, занесенная порождениями Тьмы, признаки которой горец
замечал с тех пор, как отправился на север; эти презренные твари  лишали
земли плодородия. И границы опустошенных земель растягивались  с  каждым
днем.
   День клонился к закату, и путники, все еще шагая по берегу Мермидона,
начинавшего поворачивать к югу, обошли Варфлит с севера.  По  дороге  им
встретились  несколько  разносчиков  и  купцов,   но   жара   отпугивала
путешественников, так что дорога была практически безлюдна.
   Приблизившись к Варфлиту, они заметили  первый  патруль  федератов  и
поспешно спрятались за деревьями, чтобы пропустить его.
   Пока они пережидали, Дамсон вновь испробовала Скри и получила тот  же
результат. Когда она повернула пластинку к югу, та  слабо  блеснула,  но
может быть, это была лишь игра солнечных лучей!  Морган  и  Мэтти  снова
тайком обменялись вопросительными взглядами. Было жарко, они устали и не
могли понять, приведет ли талисман к цели,  или  Дамсон  просто  слишком
доверчива. Если диск не действует, то есть и  другие  способы  выследить
Пара, но ни Мэтти, ни Морган пока еще не были готовы спорить с Дамсон по
этому поводу.
   - Для того чтобы спуститься вниз  по  Мермидону  к  Радужному  озеру,
нужна лодка, - сказала Дамсон, пряча Скри.  -  Так  выйдет  раза  в  три
быстрее, чем если проделывать весь путь пешком.
   Мэтти пожала плечами и сказала, что пойдет в город, поскольку для нее
это не так опасно, как для них, а потом, когда достанет все необходимое,
встретится с ними. Оставив спальный мешок, который она несла за  спиной,
Мэтти исчезла в знойном мареве.
   Морган и Дамсон уселись в тени раскидистой ивы у берега реки,  откуда
было видно любого, кто пожелает  приблизиться  к  ним.  После  вчерашней
грозы река была грязной, взбаламученной  и  замусоренной.  Молодые  люди
наблюдали, как она лениво несет мимо них воды. Глаза Моргана  слипались,
он не выспался, и в конце концов он  закрыл  их,  оберегая  от  сильного
света.
   - Ты еще не вполне уверен во мне, не правда ли? -  услышал  он  через
некоторое время вопрос Дамсон.
   Он с любопытством взглянул на девушку:
   - Что ты имеешь в виду?
   -  Я  видела,  какими  взглядами  вы  обменялись  с  Мэтти,  когда  я
испытывала Скри.
   Горец вздохнул.
   - Это не значит, что я не уверен в тебе, Дамсон. Просто я  ничего  не
увидел, и это меня беспокоит.
   - Ты знаешь, как пользоваться талисманом?
   - Это ты так утверждаешь. А что, если ты  ошибаешься?  Ты  не  можешь
меня обвинять за сомнения.
   Девушка иронически улыбнулась:
   - Нет, могу. В этом путешествии мы должны доверять  друг  другу,  все
трое. Иначе у нас будет куча неприятностей. Подумай об этом, Морган.
   Он последовал ее совету и  все  еще  пребывал  в  раздумье,  когда  в
надвигающихся сумерках появилась усталая, измученная Мэтти.
   - Теперь у нас есть лодка, - объявила она, бессильно опускаясь в тень
ивы и  жадно  хватая  предложенную  Дамсон  флягу  с  водой.  Она  омыла
запыленное лицо и встрепенулась.  -  Лодка,  еда  и  оружие  -  все  это
спрятано на берегу.  После  наступления  темноты,  когда  нас  никто  не
заметит, мы сможем отправиться.
   - И не было никаких проблем? - осведомился Морган.
   Она бросила на него сердитый взгляд.
   - Мне не пришлось никого убивать, если ты имеешь в виду  это.  -  Еще
раз смерив юношу взглядом, она резко повернулась  и  отошла,  не  сказав
больше ни слова.
   "Теперь они обе злятся на меня", - подумал Морган и решил не обращать
на девушек внимания.
   Когда спустилась ночь, путники прошли вниз по берегу реки  до  самого
города, где у северной пристани Мэтти укрыла  лодку.  Это  был  довольно
старый плоскодонный ялик с багром, веслами, мачтой и брезентовым парусом
и, как и обещала Мэтти, нагруженный едой и оружием.
   Не говоря ни слова, они столкнули его  на  воду,  забрались  в  него,
доплыли  до  первой  свободной  бухточки,  вытащили  лодку  на  мель   и
немедленно улеглись спать. На рассвете же снова  двинулись  в  путь,  до
самого заката плывя по Мермидону на юг, к Ранну, и  устроили  стоянку  у
скалистого мыса, прорезавшего отлогую песчаную отмель напротив  ясеневой
рощи. Съев холодный ужин,  путники  завернулись  в  одеяла  и  сразу  же
уснули. Прошло два дня, а они почти не разговаривали. Споры  утихли,  но
неуверенность в правильности выбранного пути обрекала их на молчание.  В
Тирзисе их связывали крепкие узы, которые здесь ослабли, -  может  быть,
они сомневались друг в друге, а может, беспокоились о том, что  ждет  их
впереди. В Тирзисе у них был план или, по крайней  мере,  его  набросок.
Здесь же только неясная перспектива поисков Пара  Омсворда.  Они  знали,
где находится Падишар, у них был некий предельный срок, чтобы освободить
его. А Пар мог оказаться где  угодно,  и  никакими  силами  нельзя  было
узнать, не опоздали ли они с помощью.
   Поэтому, когда на следующее утро Дамсон  вытащила  Скри  и  протянула
руку на юг и талисман сверкнул так ярко, что это было видно даже в  тени
нависавших скал, всех охватило несказанное облегчение.  После  короткого
колебания спутники улыбнулись друг другу, как после долгой разлуки, и  с
новыми силами двинулись в путь.
   Натянутость исчезла, и вновь возникло то самое чувство  товарищества,
которое соединяло их при освобождении Падишара. Лодка легко скользила по
течению, унося товарищей на юг по спокойным тихим водам. День был жарким
и безветренным, путешествие - неторопливым; горец  и  девушки  проводили
время в беседах, обменивались замыслами и мечтами,  наверстывая  недавно
упущенное. И снова стали находить удовольствие в обществе друг друга.
   К горам Ранн они подошли  ночью;  горная  гряда  скрыла  от  путников
звезды и оставила лишь узкую полоску  неба  над  головами.  Они  разбили
лагерь на островке, большую  часть  которого  занимал  песчаный  пляж  с
нанесенным на него плавником, бесцветным от времени и  воды.  Посередине
росло несколько чахлых сосенок. В душном воздухе висел едкий запах рыбы,
гниющих водорослей, камыша. Морган закинул удочку, они зажарили улов  на
маленьком костре и съели, запивая элем из запасов Дамсон  и  глядя,  как
мимо серебряной лентой струится река. Дамсон достала  Скри  и  повернула
его на юг. Талисман снова ярко вспыхнул. Пока все шло хорошо. Оставалось
меньше дня пути до места впадения Мермидона в Радужное озеро.
   Наверное, там они смогут что-нибудь узнать о Паре.
   Через некоторое время Дамсон и Мэтти растянулись на своих одеялах,  а
Морган побрел к кромке воды и уселся там. Он попытался  собрать  воедино
нити  происходящего,  чтобы  получить  хоть  какое-то  представление   о
грядущих событиях. Ему надоело все время убегать от врага, о котором  до
сих пор ничего толком не известно, да и, сверх  того,  он  полагал,  что
если обдумать все хорошенько, то из этого  непременно  выйдет  толк.  Но
нити ускользали от него, словно разлетались по ветру,  и  ему  никак  не
удавалось связать их воедино. Они  уносились  и  вырывались  из  рук,  и
вопросы, осаждавшие его столько недель, оставались без ответов.
   В задумчивости он ковырял песок подобранным прутиком, когда появилась
Мэтти и уселась рядом с ним.
   - Не спится, - объяснила она. В свете звезд ее лицо казалось  бледным
и холодным, а глаза непроницаемыми. - Что ты делаешь?
   Юноша покачал головой:
   - Думаю.
   - О чем?
   - Ни о чем и обо всем сразу. - Он слегка улыбнулся ей. - Кажется, мне
не удается сосредоточиться. Я надеялся, что  смогу  разгадать  некоторые
загадки, но мои мысли разбегаются в разные стороны.
   Девушка промолчала, отвернувшись и глядя на реку.
   - Ты чересчур усердствуешь, - произнесла она наконец.
   Он удивленно поднял брови:
   - Ты относишься ко всему так, словно это последняя возможность что-то
сделать. Как маленький мальчик, которому мать дала важное поручение. Это
так много значит для тебя, что ты не можешь позволить себе  ни  малейшей
ошибки.
   Горец пожал плечами:
   - Ну, я совсем не такой. Может быть, я и кажусь таким,  но  на  самом
деле ничего похожего. Кто из нас кого теперь осуждает?
   Она храбро парировала:
   - Я не осуждаю тебя, я  делюсь  с  тобой  своими  впечатлениями,  это
совсем другое дело.
   А вот ты меня осуждаешь.
   - Ox! - Он не мог поверить услышанному.
   Это ясно читалось  у  него  на  лице,  да  он  и  не  пытался  скрыть
удивление. - Во всяком случае, усердие не такая уж и плохая штука!
   - Помнишь, я сказала  тебе,  что  убила  множество  людей?  -  Морган
кивнул. - Это была ложь. Или, по крайней мере, преувеличение.
   Я сказала так потому, что ты довел меня до  бешенства.  -  Она  снова
задумчиво уставилась на реку. - Ты еще не очень хорошо знаешь меня.
   Не думаю, что смогу объяснить тебе все это.
   Морган сурово посмотрел на нее, но она отвела взгляд.
   - Я и не прошу тебя объяснять, - отозвался он, пытаясь защититься.
   Мэтти пропустила это замечание мимо ушей.
   - Ты очень ловко управляешься с мечом. Почти так же ловко, как  и  я.
Если бы ты разрешил, я бы могла научить тебя некоторым приемам.
   Я бы вообще могла  научить  тебя  куче  всяких  вещей.  Вспомни,  что
случилось с тобой в "Свистке", когда ты  пытался  схватить  меня.  Я  бы
могла научить тебя и этому.
   Он вспыхнул:
   - Этого бы не произошло, если бы...
   - ..ты был готов. - Девушка улыбнулась. - Я знаю, ты уже говорил.  Но
в том-то и дело, что ты не был готов - и смотри, что  вышло.  Главное  -
всегда быть наготове.  Падишар  объяснял  мне  это.  Быть  готовым  куда
важнее, чем чрезмерно усердствовать.
   Горец стиснул зубы:
   - Ты уже кончила перечислять  мои  недостатки?  Или  хочешь  добавить
что-нибудь еще?
   Улыбка сбежала с ее лица. Она не смотрела  на  собеседника,  устремив
глаза на воду. Морган хотел  еще  что-то  добавить,  но  передумал.  Ему
показалось, что девушка взволнована. Он смотрел, как она сидит, обхватив
руками колени и склонив на них голову, спрятав лицо во тьме. До  Моргана
доносилось ее дыхание, медленное и ровное.
   -  Ты  мне  очень  нравишься,  -  выговорила  она  наконец.  Лицо  ее
по-прежнему было скрыто от его взоров. - Я не хочу, чтобы с тобой что-то
случилось. - Морган не знал, что ответить. Он просто смотрел на  нее.  -
Вот почему я здесь, - продолжала она. - Вот почему я  пошла  с  вами.  -
Подняв голову, она посмотрела на него. - Что ты думаешь об этом?
   Он покачал головой:
   - Не знаю, что и думать.
   Мэтти перевела дыхание.
   - Дамсон рассказала мне про Оживляющую.
   Девушка произнесла это так, словно слова тяготили ее. Глаза ее ловили
взгляд Моргана, и юноша увидел,  что  она  боится  того,  что  он  может
подумать, но все же решилась довести дело до конца.
   - Дамсон сказала мне, что вы с  Оживляющей  любили  друг  друга,  что
утрата ее - худшее из того, что довелось тебе пережить. Она  рассказала,
потому что я попросила ее об этом. Мне хотелось знать о тебе то, чего ты
сам никогда бы не рассказал. А потом  хотелось  поговорить  с  гобой  об
этом, но я не знала как. Я умею слушать, но не очень-то умею спрашивать.
   Морган зажмурился. Перед его внутренним взором предстала Оживляющая -
безупречная, среброкудрая, мимолетная,  словно  дым.  Боль,  которую  он
ощутил при этом воспоминании, была просто невыносимой.  Горец  попытался
преодолеть ее, но ничего не  получилось.  Он  не  хотел  вспоминать,  но
воспоминания оставались с ним, в его душе.
   Мэтти Ро порывисто и робко взяла его руку в свои.
   - Если  ты  позволишь,  мне  бы  так  хотелось  узнать  обо  всем,  -
проговорила она. - Если можно...
   "Нет, - подумал Морган, - я не хочу говорить об этом. Ни с тобой,  ни
с кем-нибудь еще!" Но вдруг он вспомнил,  как  она  мыла  в  ручье  свои
изуродованные  ноги  и  рассказывала  ему,  что  с  ней  произошло,  как
отравленная земля навсегда изменила ее жизнь. Была ли ее боль слабей его
боли? Он вспомнил и о том,  как  Оживляющая,  уже  умирая,  восстановила
разбитый меч Ли, отдала ему на память частицу  самой  себя,  нечто,  что
перешагнуло порог смерти. То, что она ему оставила,  было  оставлено  не
для того, чтобы храниться в тайне или для забвения  и  безделья  -  этим
необходимо было делиться с другими.
   И Морган понимал, что воспоминания - не драгоценности, обреченные  на
небытие в наглухо  запертом  ларце.  Они  яркие  ленты,  которые  должны
развеваться на ветру, Он переменил решение и сжал руку девушки.
   Наклонившись поближе,  чтобы  лучше  видеть  ее  лицо,  Морган  начал
рассказ. Он говорил долго, поначалу с трудом подбирая  слова,  но  потом
все легче и легче  пробираясь  сквозь  путаницу  впечатлений  и  чувств,
вызванных воспоминаниями, заставляя себя не скрывать факты, которые, как
казалось ему раньше, он не откроет никому на свете.
   Когда он умолк, девушка прижалась к нему, и горцу сделалось легче.

***

   Наутро путники  пустились  в  дорогу  в  бледном  и  туманном  свете,
предвещавшем близкий дождь.
   По западному окоему темной, тяжелой,  сметающей  все  на  своем  пути
лавиной катились тучи. На реке было жарко и тихо,  плеск  волн  о  стены
каньона эхом разносился над водной  гладью.  Морган  установил  мачту  и
натянул было парус, но ни единый порыв ветра не наполнил  его,  та