аясь с  ними,  точно
отец с малыми детьми.
   Уолкер выглядел усталым и печальным, но в то же время решительным.
   - Мы сделаем то, что можем и что должны сделать, - заявил  он  им.  -
Все сражения, в которых мы бились, все дороги, по которым странствовали,
все жизни, отданные по пути, - все ради этого. Так  сказал  мне  Алланон
после возвращения Паранора, после моего собственного преображения, после
того, как Коглин отдал за меня жизнь. Либо  будут  побеждены  порождения
Тьмы, либо нам настанет конец. У вас всех есть право свободного  выбора,
потому что засчитывается только свободное волеизъявление.
   - Мы идем, - мгновенно откликнулась Дамсон. - Все мы.
   Остальные согласно кивнули.
   - Значит, пятеро. - Уолкер слабо улыбнулся. - Сперва мы отправимся за
Паром - освободим его и вернем ему способность владеть магической силой.
Если он  преуспеет  в  этом,  мы  спустимся  в  недра  башни.  Выступаем
немедленно, чтобы войти в Южный Страж на рассвете. - Он помолчал, словно
размышлял, что бы еще им сказать. - Берегите себя. Держитесь поближе  ко
мне.
   В лесной тьме все пятеро  посмотрели  друг  на  друга,  и  безмолвное
соглашение было заключено. Они попытаются  покончить  со  злом,  ведущим
свою историю с незапамятных времен.
   Безмолвными  тенями  трое  мужчин,  две  девушки   и   болотный   кот
выскользнули  из  ельника  и  направились  вниз  по   склону   навстречу
занимающемуся рассвету.

Глава 33

   Через два дня после  уничтожения  ползук  в  Заплетенной  Пуще  эльфы
атаковали армию Федерации вблизи долины Ринн. Они  ударили  перед  самым
рассветом, когда мозги врагов были еще затуманены сном.  Небо  заволокло
тучами, всю ночь моросил дождь, холодный  воздух  источал  влагу,  земля
пропиталась водой  и  предательски  скользила  под  ногами,  все  вокруг
укрывала толстая перина тумана, раскинувшегося от западных лесов  далеко
на восток. В дымке двигались расплывчатые тени, темная пелена, угрожающе
нависшая над землей,  съедала  звуки,  не  дав  им  родиться,  все  было
решительно не похоже само на себя. Эльфы выбрали удачный момент.
   Строго говоря, они не собирались нападать.
   Они планировали держать оборону у долины Ринн, по мере  необходимости
отступая по направлению к родному Арборлону.  Но  днем  раньше  появился
Барсиммон  Оридио,  соединившийся  наконец  с  Рен  Элессдил  и  отрядом
авангарда. Эльфийская армия впервые явилась во всей мощи. Поэтому  после
того, как королева эльфов и главнокомандующий  посовещались  с  Десидио,
Тигром Тэем и горсткой  высокопоставленных  офицеров  эльфийской  армии,
было решено, что ждать атаки федератов нет смысла, ибо промедление  даст
противнику шанс получить подкрепление, и что лучшая защита - неожиданное
нападение. Это было предложение Десидио, и Рен удивилась этому,  но  еще
более удивилась, услышав согласие Бара. Старый воин, зануда и педант  со
смехотворными привычками, был далеко не глуп. Он осознавал  ненадежность
их положения и оказался достаточно  проницательным,  чтобы  понять,  что
необходимо  чем-то  подстраховать  численное   преимущество   федератов.
Проведенная должным образом атака могла этому  способствовать.  Бар  сам
организовал операцию, сам провел разведку и на рассвете  следующего  дня
привел замысел в исполнение.
   Федераты  еще  только  просыпались.  Они  преодолели  большую   часть
пространства к югу, намереваясь после восхода солнца  пройти  оставшиеся
несколько миль и в полдень  войти  в  долину.  Они  опасались  разбивать
лагерь у Ринна, поскольку знали, что эльфы  разместили  там  свою  линию
обороны. И поэтому вполне логично рассудили, что эльфы будут их  ожидать
именно у входа в долину. Они снова ошиблись.
   Пока было еще темно, эльфы  выползли  из  западных  лесов,  расставив
тройные ряды лучников на флангах федератов и подкрепив их дюжиной  рядов
пехоты, вооруженной копьями и короткими мечами. Второй отряд,  состоящий
из лучников, пехоты и всей имеющейся кавалерии, был отправлен из  долины
на восток для организации второго очага нападения  по  северному  фронту
лагеря  федератов.  Все  было  проделано  в  абсолютной  тишине,   эльфы
применяли выработанную ими еще в Морроуиндле тактику малых  дел,  разбив
армию на небольшие группки и отряды, которые отправлялись по отдельности
и вновь собирались на месте атаки. Уже десять лет эльфы сражались против
страшных врагов, так что эта работа была им привычной.
   Лучники  западного  фланга  ударили  первыми,  осыпав  пробуждающийся
лагерь дождем стрел.
   Когда же, судорожно  хватаясь  за  оружие  и  доспехи,  повыскакивали
солдаты  Федерации,  когда  прозвучали  первые  призывы  к  бою,  вперед
выступили эльфийские стрелки - опустив копья,  они  прошли  сквозь  ряды
лучников и ринулись в самую середину вражеского войска.
   Пока они прорубали себе путь сквозь солдатские ряды, лучники с другой
стороны армии Федерации открыли вторую линию нападения.
   Но федераты теперь уже поняли,  что  окружены,  и  попытались  занять
круговую оборону. Относительно  небольшой  отряд  эльфийской  кавалерии,
вынырнув из тумана, прорвал еще не  успевшие  соединиться  ряды  обороны
федератов и обратил их в бегство. Вся равнина, на  которой  располагался
лагерь  федератов,  превратилась  в  бушующее  море,  в  море,   кипящее
человеческими телами.
   Эльфы атаковали, пока не  углубились  так  далеко,  что  возник  риск
окружения, тогда они рассеялись во  мраке  и  тумане.  Барсиммон  Оридио
лично командовал  западным  флангом,  Десидио  -  северо-восточным.  Рен
Элессдил, Трисс и отряд Придворной Гвардии, расположившись  на  холме  у
входа в долину, наблюдали за событиями сквозь поднимающийся туман.  Фаун
сидела на плече Рен, широко раскрыв глаза и дрожа. Стреса вызвался пойти
в разведку в леса к западу от долины. Тигр Тэй  с  Крылатыми  Всадниками
пока находились в резерве.
   Атака развивалась, как и было задумано, и эльфы, пользуясь прикрытием
тумана  и   всеобщим   замешательством,   мгновенно   перестроив   ряды,
выдвинулись на новые позиции. Они добрались до этой  долины  около  двух
недель  назад,  и  их  разведчики  тщательно  изучили  местность.   Хотя
Каллахорн и принадлежал Федерации, но эту  местность  эльфы  знали  куда
лучше.
   Западный  фланг  двинулся  вперед,  а  северо-восточный  переместился
восточней. Затем они ударили снова, на этот  раз  сперва  выведя  вперед
лучников для прямого залпа, а потом сразу  же  отправив  их  на  подмогу
воинам с мечами; армия Федерации отступила, солдаты дрогнули и побежали.
Центр еще держался, но фланги уже распадались: повсюду лежали раненые  и
убитые.
   Атака завершилась бы полным разгромом, причем в самом скором  времени
- передние ряды федератов уже в смятении бежали через равнину, - если бы
не роковая случайность из €числа тех, что возникают в самый неподходящий
момент и решительно меняют ход событий.
   Оказавшись  в  самой  гуще  сражения  на  восточном  фланге,  Десидио
почувствовал, что под ним убили лошадь, и  свалился  на  груду  тел.  Он
сломал руку и ногу и оказался придавлен тяжестью упавшего на него  коня.
Лежа на земле, он увидел, как  большая  часть  оборонявшихся  федератов,
ободренная  его  падением,  начала   перестраиваться   для   контратаки.
Нападающие ринулись к раненому эльфийскому командиру, а эльфы,  забыв  о
плане сражения, помчались ему на выручку. Освободив Десидио  от  лошади,
они оттащили его в безопасное место, но весь фронт нарушился.
   Услышав справа победные крики, федераты  сомкнули  ряды  и  атаковали
Барсиммона   Оридио.   Без    поддержки    второй    линии    эльфийский
главнокомандующий тоже  был  вынужден  отступить,  чтобы  не  попасть  в
окружение.   Федераты,   еще   неорганизованные,   но   гораздо    более
многочисленные, чем эльфы, рвались к нему, быстро отвоевывая  утраченную
территорию за счет превосходства в силе. Когда  оказалось,  что  Бар  не
может закрыть подходы к Ринну, а вынужден остановиться и  принять  новый
бой, Рен кинула в бой Крылатых Всадников,  вылетевших  из-за  облаков  и
нарушивших передние ряды атакующих федератов. Таким образом Бар  получил
возможность спастись.
   Атака  захлебнулась,   и   обе   армии   сделали   передышку,   чтобы
перегруппироваться. Эльфы снова окопались на склонах  и  на  подходах  к
Ринну, поджидая здесь федератов. А федераты; отправив раненых в  тыл,  в
свою очередь начали собирать ударную группу для массированной атаки.  Их
план был несложен. Они собирались навалиться на эльфов и смять их. И  не
было причин, которые могли бы помешать им сделать это.
   Рен навестила Десидио, который жестоко страдал от боли. Из-за тяжелых
ран у него открылась лихорадка. Рука и нога командира были перевязаны  и
помещены в лубки, лицо сделалось цвета золы. Он был в  ярости  от  того,
что ранен, и умолял вынести его на поле боя. Девушка ему в этом отказала
и, ссылаясь на приказ Барсиммона  Оридио,  отправила  Десидио  назад,  в
Арборлон, на этом его участие в битве закончилось.
   Бар объявил, что вместо  Десидио  командование  примет  офицер  Иббен
Крунел. Рен безмолвно  кивнула  в  ответ.  Оба  понимали,  что  заменить
Десидио не сможет никто.
   Разгорался день, но тучи и туман не  рассеялись,  земля  томилась  от
сырости и зноя. Утро постепенно перевалило к  полудню.  Эльфы  отправили
разведчиков на запад  и  на  восток,  чтобы  проверить,  не  ведется  ли
подготовка к окружению, но ничего  не  обнаружили.  Федераты,  казалось,
были уверены, что им вполне хватит и лобовой атаки.
   Наступление началось после полудня. В тумане зарокотали  барабаны,  и
армия  двинулась  вперед.  Солдаты  в  черно-красных  мундирах,  сверкая
копьями  и  мечами,  волна  за  волной  подходили  к  полю  боя.  Фланги
охранялись лучниками, а  по  бокам  рыскала  кавалерия,  готовая  отбить
внезапную засаду. Но у эльфов было слишком мало сил, и  они  не  дробили
их, а сосредоточили на подходах к Ринну.
   Эльфы ударили сразу со всех сторон.  Окопавшиеся  вокруг  лучники  из
надежных укрытий выбивали солдат Федерации, так что  южанам  приходилось
идти по трупам своих товарищей.
   Но они преодолевали любые  препятствия,  упорно  продвигаясь  вперед,
выставив собственных лучников,  чтобы  прикрыть  наступление.  Вместе  с
Баром и Триссом Рен наблюдала за боем из глубины долины, слыша  крики  и
вопли сражающихся и лязг оружия. Никогда раньше она не испытывала ничего
подобного, ее пробирала дрожь. Бар стоял чуть поодаль, бесстрастно следя
за  происходящим,  отдавая  приказы  гонцам,  несущим  их  в  отряды,  и
обмениваясь замечаниями со свитой, а иногда и с Триссом. Эльфы  повидали
уже  немало  сражений  и  участвовали  во  множестве  битв.  Для  них  в
происходящем не было ничего нового. Но Рен казалось, что она очутилась в
водовороте.
   Когда кругом кипела схватка, Рен вдруг пришла в голову мысль о  тщете
этих усилий и глупости всей затеи. Федераты пытались уничтожить  эльфов,
ибо верили, будто эльфийская магия  губит  Четыре  Земли.  Поскольку  на
самом деле это была переродившаяся магическая сила  эльфов,  то  виновны
были не все эльфы, а только отступники. Однако эльфы, которых винили  во
всем, были  и  впрямь  ответственны  за  перерождение  магической  силы,
которая  впервые  явила  на  свет  порождения  Тьмы.  А  федераты  несли
ответственность за легкомыслие, с которым позволяли  коварным  призракам
обманывать себя  И  перекладывали  вину  за  это  на  эльфов.  Ошибки  и
противоречия, предрассудки и ложные выводы - все  это  сплелось  в  один
клубок и привело  к  совершенно  безумным  поступкам.  "Здесь  не  место
разуму", - с отвращением думала Рен.
   Ей вдруг пришло в голову, что на войне так и бывает.
   Некоторое  время  эльфы   держались   стойко,   и   атака   федератов
захлебнулась. Но постепенно натиск огромной армады делал  свое  дело,  и
горстка эльфов начала отступать, сначала по склонам долины, а затем и по
ее ложу. Эльфы неохотно, но  вынужденно  сдавали  позиции.  Под  нажимом
врага они откатывались прочь, словно листья под взмахами метлы. Бар ввел
в  бой  последние  резервы.  Трисс  выставил  отряд  Придворной  Гвардии
несколькими сотнями футов ниже того места на склоне, где стоял вместе  с
Рен. Приказы, отданные им, были просты. Не отступать, пока не  последует
сигнал. Придворная Гвардия выстоит или  умрет  на  месте,  защищая  свою
королеву.
   Крылатые Всадники использовали птиц роков -  те  поднимали  громадные
бревна и валуны и сбрасывали их в  самое  средоточие  войска  федератов.
Наносимое ими опустошение было ужасно, но вражеские лучники ранили  двух
гигантских птиц, поэтому остальные были вынуждены держаться в отдалении.
С юга, из тумана, выступали все новые подкрепления армии южан.
   "Федератов слишком много, - с ужасом думала  Рен,  -  слишком  много,
чтобы эльфы смогли их остановить".
   Она дала слово не ввязываться в битву, сберегая эльфийские  камни  до
того момента, как в  них  возникнет  крайняя  необходимость:  когда  они
понадобятся против ползук и их хозяев  из  числа  порождений  Тьмы  либо
против  еще  какого-нибудь  порождения  черной  магии.  Но  пока   атака
федератов не подкреплялась ничем магическим. Даже черные фигуры Ищеек  -
и те не показывались. Казалось, они понимали, что не  нужны  здесь,  что
регулярная армия вполне справится сама. И, судя по всему, были правы.
   День тянулся убийственно медленно. Армия федератов уже захватила вход
в долину и потихоньку продвигалась  вглубь.  Все  попытки  задержать  ее
наступление ни к чему не приводили.
   Эльфы терпели поражение. Их было настолько меньше, они  так  отчаянно
устали и так самоотверженно сражались, что за  все  уже  сделанное  были
достойны благодарности. Рен видела, как черно-красные орды подтягиваются
все ближе, рука ее потянулась к мешочку, где хранились эльфийские камни,
и достала их. Она  надеялась,  что  ей  не  придется  применять  крайнее
средство, и даже не была уверена, сможет ли решиться на  это.  Те,  кого
она собиралась уничтожить, были не  ползуками,  а  людьми.  Ей  казалось
ужасным использовать магию против человеческого рода. Это было чересчур.
Применение эльфийских камней истощало се силы и волю; девушка поняла это
после схваток с  порождениями  Тьмы  на  Морроуиндле.  Но  использование
камней лишало ее и обычных  человеческих  качеств,  каждый  раз  угрожая
такими мучениями, после которых она с трудом приходила в себя.  Подобное
происходит после любого убийства, но будет  непоправимо,  если  придется
убивать людей.
   Рядом с ней шевельнулся Трисс.
   -  Убери  их,  повелительница,  -  тихо  произнес  он.  -   Не   надо
использовать их сейчас.
   Казалось,  он  читает  ее  мысли,  но  так  было  всегда,  со  времен
Морроуиндла.
   - Я не могу позволить эльфам погибнуть! - прошептала она.
   - Ты не поможешь им победить, если погибнешь сама. - Он положил  свою
руку на ее  ладонь.  -  Убери  их.  Приближаются  сумерки.  Надеюсь,  мы
продержимся до темноты.
   Он не продолжил свою мысль и не сказал,  что  будет,  когда  настанет
завтрашнее утро и колесница федератов вновь наберет обороты, но  девушка
и не настаивала на этом. Она выполнила его просьбу и спрятала эльфийские
камни.
   Битва внизу ужесточалась. Солдаты Федерации кое-где прорвали  оборону
эльфов.
   - Надо послать им на помощь Придворную Гвардию, - бросил  Трисс,  уже
шагая прочь. - Жди меня здесь.  -  Приказав  отряду  Придворной  Гвардии
хорошенько беречь королеву, Трисс быстро сбежал по склону и  скрылся  из
виду.
   Рен стояла, глядя вниз на кровавую бойню.
   Одна, с Фаун и восемью  защитниками.  Одна  на  островке  спокойствия
посреди  яростно  бушующего  океана.  То,  что  она  видела,   было   ей
ненавистно. Королева эльфов проклинала то, что происходило вокруг.  Если
только она переживет этот день, то  остаток  жизни  проведет  в  трудах,
возрождая эльфийскую традицию исцеления, насаждая ростки этого искусства
повсюду в Четырех Землях, среди всех прочих народов.
   На плече зашевелилась и потерлась о ее щеку Фаун.
   - Тише, тише, малышка, - ласково прошептала Рен. - Все хорошо.
   Долина была запружена бойцами, мечущимися во все стороны по склонам и
по дну ущелья.
   По мере того как битва приближалась к Рен, звуки ее  становились  все
громче. Девушка с надеждой поглядела на запад,  надеясь  на  приближение
ночи, которая положила бы конец битве, но  до  этого  было  еще  слишком
далеко. "Эльфы не выстоят  до  темноты,  -  уныло  подумала  Рен,  -  не
доживут".
   - Мы зашли слишком далеко, чтобы теперь проиграть, - пробормотала она
про себя так тихо, что это услышала только Фаун.
   Лесная скрипелочка едва слышно заверещала.
   - Это не годится. Это...
   Но тут Фаун предостерегающе взвизгнула, и Рен,  обернувшись,  увидела
хлынувший из-под прикрытия деревьев поток Ищеек  в  черных  плащах.  Они
возникали из леса, в котором их фигуры сливались,  образуя  непроглядную
тьму, тень и туман. Ищейки быстро и без колебаний направились к королеве
эльфов,  зловеще  поблескивало  их  оружие,  на  каждой  груди  сверкало
изображение волчьей головы. Придворная Гвардия ринулась на защиту  своей
королевы,  прыгая  сверху   наперерез   нападавшим.   Но   Ищейки   были
стремительны и беспощадны, они моментально расправлялись с эльфами, едва
те успевали добраться до них. Раздались предупреждающие  крики,  призывы
на помощь, но все это потонуло в шуме сражения.
   Рен ужаснулась. Шестеро придворных гвардейцев уже  лежали  на  земле,
двое уцелевших вот-вот упадут. Должно  быть,  чтобы  добраться  до  нее,
Ищейки проскользнули мимо разведчиков и пробрались сквозь самую дремучую
чащу.
   Ее окружили с трех сторон, кольцо смыкалось.
   Раз уж они застали ее врасплох, нечего гадать, что должно произойти.
   Кинувшись было бежать, Рен поскользнулась, подвернула ногу  и  упала.
Ищейки прикончили последнего гвардейца и устремились к ней.
   Девушка осталась совершенно одна. Фаун, шипя, спрыгнула с  ее  плеча.
Рен потянулась к тунике за эльфийскими  камнями,  нашарила  их  и  стала
вынимать. Но все получалось слишком медленно. Попытавшись перевести дух,
она поняла, что горло ее сжалось, словно сведенное судорогой. Перед  ней
росла стена клинков. Размахивая ими, Ищейки подступали  ближе  и  ближе.
Пытаясь вытащить эльфийские камни, она потихоньку отползала  по  высокой
траве. Нет!
   Нет! Ей не подчинялось собственное тело, оно растекалось, словно руда
в горне, было точно парализовано. Из-под капюшонов ближайших к Рен Ищеек
сверкали глаза с налитыми кровью белками. Как им удалось проскользнуть?
   Как это могло произойти?
   Первый из Ищеек приблизился к ней вплотную, и  она  пнула  его  ногой
так, что он отлетел в  сторону.  Потом  кое-как  поднялась  на  ноги  и,
безоружная,  повернулась  к  врагам.  Яростно  закричала,  сжимая  камни
мертвой  хваткой.  Ей  удалось   увернуться   от   первого   из   Ищеек,
приставившего лезвие к ее горлу. Клинок скользнул по руке,  располосовав
плащ. Из раны хлынула кровь. Рен сжала  зубы  и  изо  всех  сил  ударила
нападавшего - он грохнулся на землю. Но их было  много,  слишком  много,
чтобы справиться с ними.
   И тут в драку вмешалась Фаун, метнувшая свое хрупкое тельце на  того,
кто был ближе всех. Она шипела и раздирала его когтями и зубами.  Ищейки
замедлили бег, обескураженные тем, что происходит, ошарашенные внезапным
появлением маленькой фурии. Рен отшатнулась назад, с трудом  удерживаясь
на ногах.
   "Фаун!" - попыталась позвать она, но задохнулась криком.  Ищейка,  на
которого напала Фаун, свирепо схватил животное, оторвал от своего лица и
швырнул на землю.
   - Нет! - взвыла Рен, протягивая вперед руку с эльфийскими камнями.
   Фаун ударилась о камни, а Ищейка опустил ногу. Раздался хруст  костей
и душераздирающий стон.
   Душа Рен Элессдил взорвалась вихрем гнева,  муки  и  отчаяния,  и  из
сердцевины этого вихря восстала магическая сила эльфийских камней.
   Она разжала кулак де