. Сейчас ее гордый шпиль  был  скрыт
туманом.
   Какое-то странное, тягостное чувство не покидало  Брин  всю  дорогу.  Оно
появилось еще там, в Сланцевой долине,  -  предчувствие  чего-то  страшного,
непонятного. Словно коварная тень, мрачная и холодная, как эта земля вокруг,
оно обрело неуловимый облик и таилось в сумраке  между  камнями  и  скалами,
перетекало из одного  укромного  места  в  другое  и  наблюдало  со  злобной
настойчивостью. Наблюдало за Брин. Вот и  теперь  ей  казалось,  что  следом
крадется... крадется что?
   Брин поплотней запахнула плащ и задумалась, предоставив коню  возможность
самому выбирать путь на  узкой  тропе.  Это  все  из-за  Морда.  Из-за  него
появилось это предчувствие. Не из-за усталости и недосыпа, не из-за  угрюмой
решимости Алланона и даже не из-за страха, который теперь появился у Брин  -
теперь, когда она узнала, что еще может  песнь  желаний.  Нет.  Призрак-Морд
породил эту темную тень. Друид уверял, что Морд был один. Но и одного вполне
достаточно. Брин поежилась. Подкрался бесшумно, быстро атаковал  и  канул  в
небытие, рассыпавшись пеплом.  Как  будто  из  смерти  ворвался  в  жизнь  и
вернулся обратно, бесплотный, безликий, - черное ничто, ужасное именно своей
пустотой.
   И таких еще много. Брин даже не знала сколько,  да  и  не  хотела  знать.
Сколько бы ни было, все равно слишком много. И все они  ищут  ее.  Брин  это
чувствовала: где бы ни были черные странники, какие бы темные дела сейчас ни
вершили, они ищут ее. Он был один, сказал друид. Но этот один  их  нашел,  а
значит, найдут и другие. Как ему  удалось  нас  разыскать?  -  спросила  она
Алланона. Но тот отмахнулся: случайность. Где-то пути  наши  пересеклись,  и
Морд пошел следом, выжидая удобного случая, чтобы напасть.  Вот  и  все.  Но
Брин это не успокоило. Ведь кто может ручаться, что этот Морд не  следил  за
Алланоном с того самого момента, как друид бежал из Восточной Земли? А  если
так... получается, черный странник сначала успел побывать в Тенистом Доле...
   А там Джайр!..
   Странно, но сегодня, чуть раньше, ей вдруг показалось: сквозь серую  мглу
рассвета, сквозь мрачные мысли, сквозь одиночество  и  холод  ветра  -  брат
словно прикоснулся к ней. Будто бы он смотрел на нее, преодолев  расстояние,
отделяющее Тенистый Дол от великих утесов Зубов Дракона. Это  длилось  всего
лишь мгновение, а потом  ощущение  пропало  и  Джайр  снова  стал  таким  же
далеким, как и дом в Доле... и все остальное.
   Брин не на шутку разволновалась. Ведь если Морд  пришел  в  Дол  и  нашел
Джайра... Мало ли что Алланон говорил, что это полностью исключено! Друид  -
хранитель темных тайн, и Брин не стала  бы  безоглядно  доверяться  ему.  Он
всегда что-нибудь недоговаривал Омсвордам. Так было и с Шиа,  и  с  Вилом...
Всегда.
   И тут она снова подумала - в который раз  -  о  явлении  духа  Бремана  в
Сланцевой долине. Что-то произошло между ними, что-то ужасное, о чем Алланон
предпочел умолчать. Он узнал что-то такое, что  тревожит  его.  Да  что  там
тревожит! Пугает! А вдруг это связано с Джайром?
   Эта мысль не давала Брин покоя. Она знала: случись что-нибудь с братом  и
узнай об этом друид, он ей этого не скажет.  Ничто  не  должно  помешать  ей
дойти до Мельморда. В своей  несгибаемой  решимости  Алланон  был  таким  же
суровым и жестоким, как и его враги - черные странники, и этого в  нем  Брин
боялась. Да, боялась. Особенно после того, что он сделал с Роном.
   Рон Ли любил ее; они никогда не говорили об этом, но Брин знала. И  пошел
он с ней потому, что любил. Чтобы рядом с ней был человек, на которого  Брин
всегда могла бы положиться. А на Алланона, считал горец, полагаться  нельзя.
Кто знает, что на уме у друида? Но друид разрушил тайные замыслы Рона и в то
же время рассеял все подозрения. Он открыто оспорил роль Рона как  защитника
Брин, а когда вызов был принят, сделал горца своим  "магическим  двойником",
вложив волшебную силу в меч Ли.
   Этот старый, побывавший во многих битвах клинок  был  для  Рона  символом
мужества и силы духа наследников королевского дома Ли. Конечно, принц, как и
всякий мальчишка, с детства мечтал о подвигах. И  вот  теперь,  когда  друид
вдохнул новую силу в древний меч, Рон мог осуществить свою давнюю мечту. Еще
бы - с таким-то клинком! И все же... магическая сила - это не то, что  дарят
так просто. Не показал ли тем самым друид, что роль защитника,  принятая  на
себя принцем Ли, гораздо  серьезней  и  опасней,  чем  и  Брин,  и  сам  Рон
представляют себе. Алланон одарил горца нечеловеческой силой, и эта  сила  в
конце концов может его уничтожить.
   "Я никогда даже представить себе не мог, что такое бывает,  -  сказал  ей
Рон, как только им удалось остаться наедине, в первую же ночь  после  выхода
из Сланцевой долины. Он неуверенно подбирал слова, но в голосе чувствовалось
возбуждение. Горец очень долго готовился, прежде чем заговорить об  этом.  -
Сила будто бы взорвалась внутри меня. Брин, я даже не знаю, почему  вдруг  я
стал это делать. Я просто действовал. Я увидел, что Алланон окружен огнем...
И вот я уже рядом с ним. А когда меч коснулся пламени, я ощутил в  себе  его
силу. Я сам стал ею. В тот момент мне казалось,  что  для  меня  нет  ничего
невозможного - ничего! - Его лицо пылало. - Брин, знаешь, я  больше  уже  не
боюсь друида!"
   Брин глядела на  темную  яму  внизу  -  густой  лес  в  туманном  сумраке
пасмурного осеннего дня. Ее предчувствие темной тенью перебиралось от  камня
к камню, вдоль извилистой тропы, - невидимое и неотвязное. Оно не покажется,
пока не подступит совсем близко, думала девушка. И тогда - все пропало.  Нас
всех уничтожат. Да, почему-то я знаю, что все так и будет.  Чей-то  голос  в
моем сознании... Он шепчет о Джайре, о Роне,  об  Алланоне...  и  о  Мордах.
Настойчиво так - о Мордах. В каждой тайне, от меня сокрытой,  он  шепчет;  в
серой подавленности этого утра он шепчет; в туманной  мгле  будущего  -  он,
этот голос. Нас всех уничтожат. Нас всех.

***

   В полдень они уже были в лесу. В  чаще,  окутанной  сумраком  и  туманом,
ощетинившейся иглами сосен и елей. Ехать стало  гораздо  труднее:  временами
тропа терялась в густом  кустарнике.  Это  был  угрюмый,  опустошенный  лес,
безжизненный и уже по-осеннему серый; побуревшие листья испуганно  жались  к
холодным ветвям. Когда-то тут рыскали стаи огромных волков -  серых  стражей
владений друидов. Но волки давно ушли отсюда,  и  теперь  в  лесах  Паранора
остались только безмолвие и пустота. И ощущение смерти.
   Уже в сумерках Алланон объявил наконец привал. Но отдохнуть  не  удалось.
Они лишь привязали коней среди гигантских дубов, напоили и  накормили  их  -
совсем чуть-чуть, чтобы животные не пали от голода, - и дальше пошли пешком.
Сумерки все  сгущались,  а  глухое  безмолвие  сменилось  каким-то  странным
рокочущим звуком, который, казалось,  завис  в  неподвижном  воздухе.  Друид
уверенно вел своих спутников вперед - этот лес был ему хорошо  знаком,  -  и
без малейших сомнений Алланон шел по  узкой,  едва  заметной  тропе.  Словно
ночные тени, бесшумные  и  ускользающие,  трое  путников  пробирались  между
деревьями и кустами, сливаясь с сумрачным безмолвием.
   Куда мы идем, для чего? Эта  мысль  мучила  Брин.  К  какой  темной  цели
приведет нас друид этой ночью?
   И  вот  деревья  расступились:  из  серой   мглы   выступил   Паранор   -
нагромождение отвесных утесов, и  на  вершине,  у  самого  неба,  -  древняя
крепость друидов, Башня.  В  темноте  Башня  казалась  прикованным  к  скале
угрюмым гигантом из железа и камня. Теперь странный рокот  стал  громче.  Он
доносился из недр скалы - нескончаемый шум скрытого  механизма,  сотрясающий
тишину леса. В узких, забранных решетками окнах-бойницах, словно дьявольские
глаза, полыхали факелы, алые и зловещие, и дым их сливался с ночным туманом.
Когда-то друиды работали в этих стенах,  и  это  было  время  просвещения  и
великих надежд рода людей. Но время это давно прошло. И теперь только  гномы
и Морды бродили по Паранору.
   - Слушайте меня, - внезапно прошептал Алланон. Брин и Рон подошли  совсем
близко, чтобы не пропустить  ни  единого  слова.  -  Только  слушайте  и  не
задавайте вопросов. Паранор - в руках Мордов.  Они  ищут  летописи  друидов,
потому что в этих записях - сила. Так  было  и  раньше:  враги  проникали  в
Башню, но недолго она пребывала в их черной власти. Дух Бремана  предупредил
меня, что это вторжение предвещает конец. Век кончается, круг  замкнулся,  и
Паранор должен исчезнуть с лица земли.
   Брин и Рон изумленно посмотрели на друида.
   - О чем ты говоришь, Алланон? - горячо зашептала Брин.
   Глаза друида странно сверкнули во тьме.
   - О том, что пройдет эта ночь и ни один человек больше не вступит в Башню
Мудрых. Ни один, пока живы мы и пока будут жить ваши  дети  и,  может  быть,
дети ваших детей. Мы будем  последними.  Мы  войдем  в  Башню  через  нижние
тоннели. Ни гномы, ни Морды о них не знают.  Мы  пройдем  туда,  где  веками
хранилась сила друидов, и освободим эту силу, чтобы  разрушить  Паранор.  Мы
должны действовать очень быстро, ибо погибнут все, кто нынче ночью останется
в Башне, - даже мы, если замешкаемся. Когда магическая  сила  разольется  по
Башне, у нас будет совсем мало времени, чтобы избежать ее потока.
   Брин покачала головой:
   - Я ничего не понимаю. Зачем это нужно? И почему больше никто не войдет в
Паранор? А твоя работа там, в Башне?
   Друид легко коснулся ее щеки:
   - Здесь я все уже сделал, Брин Омсворд.
   - Но Мельморд... Идальч...
   - Мы пришли сюда не потому. - (Брин  едва  разобрала  слова  -  так  тихо
звучал голос Алланона.) - То, что мы сделаем здесь, послужит  совсем  другим
целям.
   - А если они нас заметят? - вдруг спросил Рон.
   - Тогда мы будем сражаться. И мы  пройдем,  -  быстро  ответил  друид.  -
Должны пройти.  И  помни:  ты  защищаешь  Брин.  Что  бы  ни  случилось,  не
останавливайтесь. Когда магический  поток  хлынет,  не  оглядывайтесь  и  не
мешкайте. - Он наклонился вперед и оказался лицом к лицу с горцем. - И помни
еще: у тебя есть сила друидов, в твоем мече. Ничто не может остановить тебя,
принц Ли. Ничто.
   Рон Ли серьезно  кивнул  и  больше  не  задавал  никаких  вопросов.  Брин
тряхнула головой: предчувствие мрачной тенью вновь замаячило перед ней.
   - Девочка! -  Теперь  друид  обращался  к  ней.  Брин  подняла  голову  и
встретилась глазами с Алланоном. - Держись рядом с нами, со мною  и  горцем.
Мы защитим тебя от любой опасности. Но сама  не  рискуй.  Береги  себя,  ибо
только ты можешь уничтожить Идальч. С тобой ничего не должно  случиться.  Ты
поняла? Твой путь долог, и тебе нужно пройти  его  до  конца.  -  Он  обеими
руками сжал ее плечи. - И пойми меня правильно. Если б я мог, я бы не  повел
тебя с нами в Башню. Но так будет лучше. Сегодня ночью в этих  лесах  бродит
смерть. Тебе нельзя оставаться здесь одной.
   Он замолчал и стал ждать ответа. Очень медленно Брин кивнула.
   - Я совсем не боюсь, - солгала она. Алланон отступил.
   - Ну что ж, вперед. И теперь - тихо. Ни слова, пока все не закончится.
   И, словно тени, они растворились в ночи.

ГЛАВА 13

   Алланон, Брин и Рон Ли крались по черному лабиринту леса среди  застывших
деревьев, что торчали, как острые колья в  какой-то  огромной  волчьей  яме.
Ночь  притихла  и  словно  затаилась.  В  просветах  между  ветвями  наверху
виднелись кусочки  затянутого  тучами  неба,  низкого  и  угрожающего.  А  в
бастионах Башни пламя факелов гневно вспыхивало алым светом.
   Брин Омсворд боялась. Зловещее предчувствие угнетало ее, и Брин беззвучно
кричала в неизбывном отчаянии. Мимо  размытыми  черными  пятнами  проплывали
стволы деревьев, низко нависшие ветви, кусты. Бежать  отсюда,  думала  Брин.
Подальше от этой загадочной силы! Но нет, не теперь... ведь  еще  ничего  не
сделано, ведь еще... Дыхание обратилось в какие-то конвульсивные вздохи, жар
напряжения обернулся  леденящим  холодом,  растекающимся  по  всей  коже.  И
пустота внутри. И одиночество.
   Наконец они вышли к подножию утесов, на  которых  стояла  Башня.  Алланон
наклонился вперед и, сосредоточившись, провел руками по камню, потом  отошел
чуть правее и вновь прикоснулся к скале. Переглянувшись, Брин и Рон пошли за
ним. Через секунду друид выпрямился и опустил руки.  Внутри  скалы  сработал
какой-то скрытый  механизм,  каменная  плита  повернулась  внутрь,  открывая
черный проход. Знаками Алланон пригласил своих спутников следовать за ним  и
шагнул внутрь, во тьму. Брин  и  Рон  поспешили  следом.  Когда  все  вошли,
каменная плита беззвучно встала на место.
   Пару мгновений им пришлось подождать в кромешной тьме, а  потом  внезапно
вспыхнул свет, и пламя весело  заплясало  на  просмоленной  головке  факела,
Алланон передал факел Брин, зажег второй - для Рона, и еще один - для  себя.
Они стояли в маленькой пещере без выхода,  лишь  одна-единственная  лестница
каменной  спиралью  убегала  ввысь,  в  скалу.  Алланон  взглянул  на  своих
спутников и начал подъем.
   Вверх, шаг за шагом - в самое сердце скалы. Сотни ступенек складывались в
тысячи. Казалось, лестница никогда не кончится. Тоннели  пересекали  проход,
иногда путь  разветвлялся  надвое,  но  трое  людей  не  сошли  со  ступенек
лестницы, уводящей в черноту. Здесь, внутри  горы,  было  тепло  и  сухо,  а
откуда-то  спереди,  издалека,  доносился  приглушенный  рев   отопительного
механизма, ритмичным гулом пульсируя в тишине. Брин изо всех сил боролась  с
подступающей паникой. Гора была словно живая, и это пугало больше всего.
   Но вот лестница наконец закончилась у массивной,  обитой  железом  двери,
врезанной в камень скалы. Здесь они остановились, тяжело  дыша,  -  звук  их
дыхания резким шипением отдавался в тишине.  Алланон  слегка  прикоснулся  к
каким-то гвоздям на железной обшивке, и дверь открылась. Звук волной  хлынул
в проем - лязг и бульканье рычагов и насосов -  и  пронесся  по  лестничному
пролету, будто рев разъяренного великана, вырвавшегося из долгого заточения.
Жар опалил лица, сухой и жесткий, и тут же втянул в себя  прохладный  воздух
тоннеля. Алланон лишь мгновение помедлил  у  дверного  проема  и  решительно
шагнул через порог. Закрывая руками лица, Брин и Рон поспешили за ним.
   Они оказались в отопительной шахте; в самом  центре,  занимая  почти  все
пространство, огромная черная яма обрывалась куда-то  вниз,  в  самые  недра
земли. А там скрытые механизмы отбивали свой четкий ритм, выкачивая из земли
огонь и разнося тепло по залам Башни. Со времен Чародея-Владыки  черная  яма
спала, но враг, что  ждет  их  сейчас  наверху,  вновь  запустил  механизмы;
ощущение вторжения чего-то чужого давило даже на камни и дрожало,  казалось,
в самом воздухе. Алланон быстро провел Брин и Рона вдоль стены, по  узенькой
галерее, огибавшей яму, к одной из дверей,  ведущих  прочь  из  отопительной
шахты. Снова - одно только прикосновение к обшивке, и дверь  распахнулась  в
темноту. Высоко держа факелы перед собой, люди вышли из нестерпимого жара  и
захлопнули дверь.
   Теперь впереди был тоннель. Они дошли  по  нему  до  следующей  лестницы.
Снова долгий подъем. На этот раз очень медленно, осторожно, ибо  враги  были
уже совсем рядом. Их присутствие ясно ощущалось всеми троими, что крались по
ступенькам во тьме, прислушиваясь к каждому шороху.
   Где-то внизу, позади,  с  лязгом  захлопнулась  дверь.  Они  застыли  как
вкопанные. Эхо удара разнеслось в тишине.  И  замерло.  Они  вновь  зашагали
вверх.
   Лестница закончилась у двери. Алланон открыл ее, отперев потайной  замок,
а там - коридор с еще одной дверью в конце. Потом - опять коридор, лестница,
дверь. Вновь коридор. Потайные проходы  буквально  изрешетили  скалу.  Тьма.
Пустота. Пыль,  паутина  и  запах  древности.  Во  мраке  метались  крысы  -
маленькие стражи, уловившие приближение людей.  Больше  ни  звука.  Пока  их
заметили только крысы.
   И тут откуда-то донеслись голоса, низкие и глухие. Звук, подобно приливу,
то подступал, то совсем пропадал.  И  все-таки  был  где-то  рядом.  Слишком
близко. У Брин пересохло в горле, глаза щипало от дыма факелов; даже  стены,
казалось, подступили ближе - скала  давила  своей  каменной  тяжестью.  Брин
буквально физически ощущала давление. И еще - чувствовала себя в ловушке.  А
рядом,  скрываясь  во  мглистом  полусвете,  смешиваясь  с  тенями,  плясало
предчувствие.
   Наконец и этот коридор остался позади.  Свет  факелов  уткнулся  в  стену
камня, преграждающую проход. Никаких дверей,  никаких  тоннелей,  ведущих  в
сторону. Но Алланон не колебался.  На  мгновение  он  прислонился  к  стене,
словно прислушиваясь, потом, обернувшись к Рону и  Брин,  приложил  палец  к
губам и слегка склонил голову. Брин вздохнула поглубже,  чтобы  успокоиться.
Она поняла, что это значит: сейчас они войдут в Башню.
   Алланон вновь  повернулся  к  стене  и  прикоснулся  к  какому-то  камню.
Потайная дверь тихо открылась внутрь. Они  друг  за  другом  протиснулись  в
узкий проем. И оказались в маленьком кабинете без окон, где  пахло  пылью  и
прошедшими веками. Беспорядок там был ужасный. Книги с полок, занимающих все
четыре стены, валялись на полу  с  растерзанными  переплетами  и  выдранными
страницами. Судя по содранной с кресел обивке и перевернутым стульям,  здесь
прошел капитальный обыск. Кто-то не поленился расковырять даже паркет.
   Сквозь дымный свет факелов Алланон глядел на картину разгрома.  Его  лицо
потемнело от гнева. Потом он молча  подошел  к  дальней  стене,  пошарил  по
пустым полкам и на что-то там  нажал.  Книжный  шкаф  беззвучно  отодвинулся
назад, открыв темную нишу. Друид дал Брину и Рону знак оставаться на  месте,
а сам шагнул в потайную комнату, укрепил свой факел на железной подставке  у
входа и направился к правой стене, сложенной из гранитных блоков. Плиты были
отполированы до блеска и плотно подогнаны друг к другу, чтобы не  пропускать
пыль и воздух.  Друид  вытянул  руки  вперед  и  принялся  легко  перебирать
пальцами по камню.
   Брин и Рон наблюдали за Алланоном через проем, но почти тут же их  отвлек
какой-то звук. Тоненький контур света очертил дверь, которая вела из темного
кабинета в коридор Башни, и из-за двери слышались голоса.
   А в темной нише Алланон продолжал водить пальцами по стене. Только теперь
в том месте, где он касался  камня,  гранит  светился.  Потом  синее  сияние
сменилось холодным огнем,  который  прорвался  сквозь  камень,  ослепительно
вспыхнул и исчез. И вместе с ним исчезла стена, а на ее месте возникли полки
с толстыми книгами в кожаных переплетах - летописями друидов.
   В коридоре за дверью голоса стали ближе.
   Алланон быстро достал один из томов и отнес его к деревянному  столику  в
центре  таинственной  ниши.  Даже  не  присев,  друид  поспешно   перелистал
страницы; почти сразу же отыскав то, что нужно, он склонился  над  книгой  и
погрузился в чтение.
   К звуку приглушенных голосов  прибавился  топот  ног,  обутых  в  тяжелые
сапоги. К двери кабинета приближались гномы. С полдюжины, не меньше.
   Брин беззвучно прошептала имя Рона и испуганно поглядела на  горца.  Лишь
мгновение он колебался, потом протянул девушке свой факел и вытащил из ножен
меч. В два шага Рон добрался до двери и задвинул защелку.
   Топот и голоса пронеслись мимо,  но  один  гном  все-таки  остановился  у
двери. Настойчивая рука подергала за ручку. Брин отступила подальше  в  тень
кабинета, молясь про себя, чтобы тот, кто остановился  сейчас  у  двери,  не
заметил бы свет ее факела, не почуял бы запах дыма... И еще - чтобы дверь не
открылась. Задвижка легонько дернулась, а потом дверь потянули сильнее.
   Неожиданно Рон Ли откинул защелку,  резко  распахнул  дверь  и  втащил  в
кабинет ошарашенного гнома. Тот только раз успел вскрикнуть от изумления,  а
потом ему на голову обрушилась рукоять меча. Гном свалился на пол.
   Рон поспешно при