тот,
кто его вызвал, не назовет  его  имени.  Теперь  дух  мог  оставаться  здесь
столько времени, сколько потребуется, чтобы  ответить  на  вопросы,  которые
хотел задать Бреман, если, конечно, он вообще решит отвечать на них.
   Внезапно тень беспокойно задвигалась.
   - Что тебе от меня нужно?.. Бреман не колебался ни минуты.
   - Я хочу знать все, что ты сможешь открыть мне о мятежном  друиде  Броне,
ставшем Чародеем-Владыкой. - Голос старика дрожал так же сильно, как и руки.
- Как уничтожить его? Что нас ждет в будущем? - Голос перешел в сухой  шепот
и замолк.
   Хейдисхорн зашипел и вспенился в ответ на его слова, а  ночь  наполнилась
какофонией резких криков и стонов мертвых. Бреман вновь почувствовал, как  в
груди,  словно  змея,  свернувшаяся  перед   броском,   зашевелился   холод.
Почувствовал, как годы навалились на него едва переносимой тяжестью.  Ощутил
предательскую немощь тела, не способного поддержать его решимость.
   - Ты намерен уничтожить его любой ценой?..
   - Да.
   - Ты готов заплатить за это?..
   Бреман почувствовал, как змея впилась в его сердце.
   - Да, - в отчаянии прошептал он. Дух Галафила раскинул руки, словно хотел
обхватить ими старика, чтобы защитить его.
   - Смотри…
   Из-под темных очертаний плаща начали появляться видения, обретавшие форму
внутри тела духа. Одно за другим они возникали из  мрака,  неопределенные  и
нематериальные, шипя, как воды Хейдисхорна. Бреман  смотрел  на  проходившую
перед  ним  череду  образов,  видя  там  себя,  как  видит   свет   человек,
спрятавшийся в тени.
   Видений было четыре.
   В первом он увидел себя стоящим посреди Паранора. Вокруг  царила  смерть.
Никто не уцелел в Башне Мудрых, все ее обитатели  были  предательски  убиты,
все разрушено.  Тьма  окутывала  твердыню  друидов,  черные  силуэты  убийц,
посланников смертоносной силы, затаились в темных закоулках.  Однако  сквозь
эту черноту уверенным ярким блеском мерцал  медальон  предводителя  друидов,
ждавший его прихода, его прикосновения. Это было изображение поднятой  руки,
в которой зажат горящий факел - драгоценный Эйлт Друин.
   Видение исчезло. Теперь он  парил  над  бескрайними  просторами  Западной
Земли. Бреман удивленно смотрел вниз, не в  силах  понять,  что  происходит.
Сначала он не мог определить, где находится. Затем узнал долину  Саранданон,
а вдали голубой простор реки Иннисбор. Внезапно налетевшие облака закрыли от
него картину. Потом все изменилось. Он увидел горы - то ли  Кенсроу,  то  ли
Разлом. Посередине массива возвышалась раздвоенная вершина, торчащая  вверх,
словно пальцы руки, сложенные в форме буквы V. Между ними  виднелся  проход,
который вел к скоплению огромных пальцев, сжатых вместе, слепленных  в  одно
целое. Внутри этих пальцев  пряталась  незаметная  снаружи  крепость,  такая
древняя, что трудно было  даже  вообразить,  -  цитадель  времен  волшебного
царства. Бреман бросился вниз, в темноту, и увидел, что  там  его  поджидает
смерть, хотя он не смог разглядеть ее лица. Там же лежал Черный эльфинит.
   Это видение тоже исчезло, и теперь он стоял на поле битвы. Вокруг  лежали
убитые и раненые всех племен и народов и существа,  неведомые  людям.  Земля
пропиталась кровью, крики сражавшихся и лязг оружия разносились  в  гаснущем
свете вечернего неба. Перед ним, отвернувшись, стоял  высокий  светловолосый
мужчина. Это был эльф. В правой руке он держал сверкающий меч. Неподалеку от
него  Бреман  увидел  Чародея-Владыку.  Одетый  во  все   черное,   ужасный,
неукротимый, бросающий вызов всему живому, казалось, он прислуживал высокому
эльфу, но делал это неторопливо,  уверенно,  с  достоинством.  Высокий  эльф
двинулся вперед, высоко подняв меч, и под его рукой в  перчатке  на  рукояти
меча блеснула эмблема - Эйлт Друин.
   Появилось последнее видение. Оно было темным,  туманным,  полным  боли  и
отчаяния. Бреман снова стоял в Сланцевой долине на берегу Хейдисхорна. Перед
ним опять возвышался дух  Галафила,  окруженный  более  мелкими  и  светлыми
тенями, которые роились вокруг, подобно дыму. Рядом  с  ним  стоял  мальчик,
высокий,  стройный,  темноволосый,  лет  пятнадцати,  со  скорбным,  как  на
панихиде, лицом. Мальчик повернулся к  Бреману,  и  друид  посмотрел  в  его
глаза… Его глаза…
   Побледнев, видения исчезли. Фигура Галафила уплотнилась. Бреман продолжал
смотреть на нее, пытаясь осознать то, чему только что стал свидетелем.
   - Неужели это произойдет? - шепотом спросил он дух  Галафила.  -  Неужели
этому суждено сбыться?
   - Кое-что уже произошло…
   - С друидами, с Паранором?..
   - Не спрашивай меня больше ни о чем…
   - Но что же мне…
   Тень жестом отмела вопрос. Бреман  затаил  дыхание,  как  будто  железные
кольца сдавили ему грудь. Но вот  кольца  ослабли,  и  он  превозмог  страх.
Брызги сверкающим гейзером взметнулись  над  Хейдисхорном  в  черный  бархат
ночи.
   Тень стала таять.
   - Не забудь…
   Бреман поднял руку в тщетной попытке удержать своего собеседника.
   - Подожди!
   - Цена за каждое…
   Старик в недоумении затряс головой. "Цена за каждое? Что каждое? Цена для
кого?"
   - Помни…
   Хейдисхорн снова вскипел, и призрак стал медленно опускаться  в  бурлящие
воды, увлекая за собой всех остальных более мелких и светлых духов,  которые
сопровождали его. Они погружались вниз,  туда,  где  стремительно  кружились
брызги, во мглу, откуда слышались крики и стоны мертвых, в мир иной,  откуда
пришли. В том месте, куда они скрылись,  вода  поднялась  огромным  столбом,
страшным плеском разорвав тишину и мертвый воздух.
   И тут налетела буря, обрушившись на старика ветром  и  дождем,  громом  и
молниями. В одно мгновение Бреман рухнул под напором ветра.
   С открытыми глазами, устремленными вперед, он без чувств лежал на  берегу
озера.

***

   Первой к нему подошла Марет. Мужчины шагали  шире  и  тверже,  однако  по
скользкой каменистой осыпи она ступала уверенней, как  будто  летела  по  ее
отполированной поверхности. Быстро наклонившись, девушка  обхватила  старика
руками. Дождь продолжал лить  без  устали,  покрывая  рябью  ставшую  теперь
спокойной поверхность Хейдисхорна и вымывая до блеска черный ковер долины, в
котором отражался бледный туманный рассвет. Он проникал сквозь  плащ  Марет,
заставляя ее дрожать от холода, но девушка  не  обращала  на  это  внимания.
Черты ее маленького личика исказились от напряжения.  Оно  было  обращено  к
темным небесам, глаза закрыты. Подойдя к  ней,  остальные  остановились,  не
понимая, что происходит. Руки девушки сомкнулись вокруг Бремана.  Потом  все
ее тело содрогнулось и подалось вперед. Мужчины бросились к  ней,  чтобы  не
дать ей упасть. Кинсон оттащил ее от Бремана, в  то  время  как  Тэй  поднял
старика, и они  стали  пробиваться  сквозь  пелену  дождя  назад,  прочь  из
Сланцевой долины.
   Когда рассвело, они укрылись в одном  из  гротов,  который  приметили  по
дороге к Хейдисхорну. Там, укутав в плащи, они положили девушку и старика на
каменный пол. Здесь не было дров, чтобы развести  костер,  и  им  ничего  не
оставалось, как сидеть, дрожа от холода,  и  ждать,  когда  кончится  дождь.
Кинсон пощупал у  обоих  пульс  и  нашел,  что  он  вполне  нормален.  Через
некоторое время старик очнулся, и почти следом за ним пришла в себя девушка.
Трое наблюдавших окружили Бремана,  чтобы  расспросить  его  о  случившемся,
однако старик, покачав головой, ответил им, что не желает об этом  говорить,
по крайней мере сейчас. Они в смятении отошли прочь.
   Кинсон остановился перед Марет, намереваясь спросить ее, что она  сделала
с Бреманом. Но взглянув на него, девушка тут  же  отвернулась,  так  что  он
решил оставить расспросы.
   Небо постепенно светлело, тучи уходили дальше. Кинсон  разделил  на  всех
еду, которую взял с собой. Один лишь Бреман не стал  есть.  Старик,  глубоко
погруженный в себя, видимо, мысленно все еще был там, в долине. Он смотрел в
никуда, а его старческое лицо напоминало застывшую маску. Кинсон  понаблюдал
за ним некоторое время, стараясь догадаться, о чем тот думает, но так ничего
и не понял.
   Наконец старик поднял глаза, как будто только теперь заметил  присутствие
друзей и недоумевал, зачем они здесь,  потом  пригласил  всех  сесть  рядом.
Когда они уселись, он рассказал им о своей встрече с духом Галафила и о  тех
четырех видениях, которые тот послал ему.
   - Я не понял, что означают эти видения, - закончил Бреман, и его  усталый
голос оборвался в тишине. - Было ли это предзнаменованием того, чему суждено
произойти? А может быть, оно  наступит  только  при  определенных  условиях?
Почему призрак выбрал именно эти видения? Чего он ждет от меня?
   - Ты чем-то должен заплатить за открытое тебе, - мрачно пробурчал Кинсон.
- Не забывай.
   Бреман грустно улыбнулся.
   - Я сам просил об этом, Кинсон. Я взял на себя миссию защитника  народов,
который должен сокрушить Чародея-Владыку, а  потому  не  вправе  спрашивать,
чего мне будет стоить победа. И все же, - он  вздохнул,  -  мне  кажется,  я
понял, что от меня требуется. Но мне будет нужна помощь каждого из вас. - Он
оглядел друзей по очереди. - Боюсь, то, о чем я должен попросить вас,  очень
опасно.
   Риска фыркнул:
   - И на том спасибо. А то я уже начал думать, что из этой затеи ничего  не
выйдет. Говори, что мы должны делать.
   - Да, пора отправляться в путь, - согласился Тэй,  нетерпеливо  подаваясь
вперед.
   Бреман кивнул. В его глазах светилась благодарность.
   - Мы все едины  в  стремлении  остановить  Чародея-Владыку,  пока  он  не
поработил народы Четырех Земель. Нам известно, что некогда в прошлом он  уже
пытался это сделать, однако теперь стал сильнее и гораздо  опаснее.  Поэтому
он непременно пожелает уничтожить друидов из Паранора. Я говорил об этом, и,
исходя из первого видения, можно предположить, что я  оказался  прав.  -  Он
помолчал. - Боюсь, что это уже произошло.
   В наступившей тишине все присутствующие обменялись удивленными взглядами.
   - Так ты думаешь, друиды уже мертвы? - тихо спросил Тэй. Бреман кивнул:
   - Думаю, это вполне возможно. Очень хотелось бы  ошибиться.  Но  в  любом
случае, живы они  или  мертвы,  согласно  первому  видению,  мне  необходимо
завладеть Эйлт Друином. Видения, взятые все вместе, свидетельствуют  о  том,
что медальон поможет нам выковать оружие для уничтожения Броны.  Это  особый
клинок,  наделенный  магической  силой,  перед  которой  не  сможет  устоять
Чародей-Владыка.
   - Что это за магия? - тут же спросил Кинсон.
   - Я еще не знаю, - снова улыбнулся  Бреман,  качая  головой.  -  Я  почти
ничего не знаю, кроме того, что необходимо особое  оружие,  и,  если  верить
видению, этим оружием должен стать меч.
   - И еще ты должен разыскать человека, который будет владеть им, - добавил
Тэй. - Человека, чье лицо тебе не показали.
   - Но последнее видение, та мрачная картина. Мальчик со странными  глазами
на берегу Хейдисхорна… - взволнованно заговорила Марет.
   - Пусть ждет своего часа, - перебил ее Бреман. На сей раз в его голосе не
было суровости. Он смотрел на девушку  испытующим  взглядом.  -  Всему  свое
время,  Марет.  Нельзя  торопить  события.  Мы  не  можем   позволить   себе
ограничиваться только нашими представлениями о вещах.
   - Так чего же ты хочешь от нас? - настаивал Тэй. Бреман обернулся к нему:
   - Нам следует разделиться, Тэй. Я хочу, чтобы ты отправился  к  эльфам  и
попросил Кортана Беллиндароша организовать экспедицию  для  поисков  Черного
эльфинита. Сдается мне, этому камню суждено сыграть ключевую  роль  в  нашей
борьбе против Броны. Об этом ясно говорит видение.  Крылатые  охотники  тоже
ищут его. Нельзя допустить, чтобы камень достался им. Нужно  убедить  короля
эльфов помочь нам. Видение подсказало некоторые  детали,  используйте  их  и
отыщите камень раньше Чародея-Владыки.
   Затем Бреман обратился к Риске:
   - Мне надо, чтобы ты отправился к дворфам, к Рабуру  в  Кальхавен.  Армии
Чародея-Владыки идут на восток, и я уверен, что они  собираются  напасть  на
них. Дворфы должны подготовиться, чтобы защитить себя и продержаться до  тех
пор, пока к ним подоспеет помощь. Употреби все свои таланты,  чтобы  убедить
их в этом.  Тэй  поговорит  с  Беллиндарошем,  чтобы  эльфы  объединились  с
дворфами. Если они это сделают, то их силы сравняются с армией  троллей,  на
которую опирается Брона. Он сделал паузу.
   - Но главное - нужно выиграть время, чтобы успеть выковать  меч,  который
сокрушит Брону. Мы с Кинсоном и Марет вернемся в Паранор и выясним, в  самом
ли деле он пал. Я попытаюсь завладеть Эйлт Друином.
   - Если Атабаска жив, он не отдаст медальон, - заявил Риска.  -  Тебе  это
известно.
   - Может быть, - мягко ответил  Бреман.  -  Во  всяком  случае,  я  должен
разузнать, как выковать тот меч, который видел, и какой магией  его  следует
наделить, чтобы он сделался несокрушимым. А потом мне нужно найти того, кому
вручить этот меч.
   - Похоже, тебе придется сотворить чудеса, - усмехнулся Тэй Трефенвид.
   - Это предстоит каждому из нас, - тихо ответил Бреман.
   В полумраке друзья понимающе  переглянулись.  За  порогом  убежища  капли
стихающего дождя мерно постукивали по каменистым выступам. К  середине  утра
солнце пробилось сквозь  прорехи  в  грозовых  тучах  и  залило  окрестности
серебристым светом.
   - Если все друиды в Параноре погибли, то мы  последние,  кто  остался,  -
сказал Тэй. - Только мы впятером.
   Бреман кивнул.
   - Значит, пятерых должно хватить. - Он поднялся и выглянул наружу. -  Нам
пора.

ГЛАВА 6

   В ту самую ночь, когда Бреман беседовал с духом Галафила, северо-западнее
Хейдисхорна, в глубине каменного кольца Зубов Дракона, Каэрид Лок нес  вахту
на стенах Паранора. Приближалась полночь, когда он пересек открытый двор меж
двух бастионов, обращенных на юг, и  его  внимание  на  мгновение  привлекла
странная  вспышка  света  в  небе.  Он  застыл  на  месте,  всматриваясь   и
вслушиваясь в тишину. До самого горизонта клубились  тучи.  Скрывая  луну  и
звезды, они окутывали тьмой всю  землю.  Вспышка  повторилась  еще  раз,  на
мгновение расколов, словно стекло, ночное небо,  и  погасла.  Вслед  за  ней
пророкотал гром, долгим эхом отразившийся от горных вершин.  Гроза  бушевала
южнее Паранора, но  и  здесь  в  воздухе  пахнуло  дождем,  а  тишина  стала
тягостной.
   Капитан Гвардии друидов еще мгновение помедлил, а потом двинулся дальше и
через дверь в стене вошел в Башню. Как человек долга, чье  служебное  рвение
всегда оставалось неизменным, он, пренебрегая сном, совершал подобные обходы
по несколько раз каждую ночь. Самым опасным он считал время перед  полуночью
и предрассветные  часы.  Именно  в  это  время  усталость  и  желание  спать
притупляют  внимание  и  делают  человека  наименее  осторожным,  а   потому
возможного нападения, скорее всего, следовало ждать  как  раз  в  эти  часы.
Каэрид считал, что Бреман не стал бы пугать  их  понапрасну,  и,  будучи  от
природы весьма предусмотрительным, решил в ближайшие несколько недель  нести
дежурство с особой тщательностью. Он уже усилил посты во всех наблюдательных
пунктах и начал  укреплять  крепостные  ворота.  В  качестве  дополнительной
предосторожности эльф счел необходимым разослать по окрестным  лесам  ночные
патрули, но его беспокоило, смогут ли служить  стены  надежной  защитой  для
тех,  кто  находится   внутри.   Он   командовал   довольно   многочисленной
Интернациональной Гвардией,  однако  это  была  не  армия.  Он  мог  держать
оборону, но не сумел бы дать бой за пределами крепости.
   Спустившись по  ступеням  Башни,  он  вышел  в  передний  двор.  У  стены
расположилось  полдюжины  гвардейцев,  которые  охраняли  ворота,  подъемную
решетку и дозорные Башни со стороны главного подхода  к  крепости.  При  его
приближении  они  вытянулись  по  стойке  "смирно".  Поговорив  с  офицером,
командовавшим караулом, Каэрид Лок  удостоверился,  что  все  в  порядке,  и
отправился дальше. Пока он пересекал открытый двор,  ночную  тишину  нарушил
очередной раскат грома. Эльф взглянул на юг в поисках молнии, вызвавшей его,
но ничего не увидел и решил, что она уже  успела  погаснуть.  Он  чувствовал
смутное беспокойство, хотя и не больше, чем в любую другую ночь, однако  был
настороже, как, впрочем, и всегда  при  выполнении  служебных  обязанностей.
Иногда Каэриду начинало казаться, что он слишком засиделся в Параноре, но он
отлично справлялся со своей работой и знал, что, как никто  другой,  годится
для нее. Он гордился своими солдатами: все гвардейцы, несущие сейчас службу,
были отобраны и подготовлены им лично.  Крепкая,  надежная  связка.  Капитан
знал, что на них можно положиться. Но  годы  шли,  не  делая  его  моложе  и
притупляя чувства, дававшие ему эту уверенность. А теперь еще Бреман  принес
известия о падении Северной Земли и слухи о Чародее-Владыке. Эльф чувствовал
в воздухе  запах  беды,  нависшей  над  Четырьмя  Землями.  Что-то  страшное
надвигалось на них, грозя смести  друидов  со  своего  пути,  и  Каэрид  Лок
сомневался, удастся ли ему  распознать  опасность,  пока  не  будет  слишком
поздно.
   Он прошел по переходу в глубине двора и спустился в  коридор,  ведущий  к
северной стене и расположенным в ней воротам. У крепости было четверо ворот,
одни с каждой  стороны.  Кроме  того,  имелось  несколько  дверей  поменьше,
хитроумно  скрытых  от  постороннего  глаза.  Конечно,  если  искать   очень
внимательно, их можно было обнаружить, но разве что при хорошем освещении да
пройдя вплотную к стене, а этого не допустила бы стража.  Тем  не  менее  от
захода солнца до рассвета Каэрид на всякий случай держал около каждой  двери
по часовому. Сейчас, направляясь по извилистому коридору к западным воротам,
которые находились на расстоянии пятидесяти ярдов, он уже миновал  двоих  из
них. Каждый из гвардейцев приветствовал  его,  коротко  отдавая  честь.  "Мы
начеку и готовы к неожиданностям", - говорил этот жест. Проходя мимо, Каэрид
отвечал одобрительным кивком.
   И все же, когда оба часовых скрылись из виду, он обеспокоенно нахмурился.
Стражник у первой двери - тролль из  Кершальта  -  старый  опытный  служака,
однако  второй  -  молодой  эльф  -  был  новичком.  Каэрид  предпочитал  не
предоставлять новобранцев самим себе и мысленно взял  на  заметку  исправить
это недоразумение в следующий раз.
   Он настолько погрузился в свои  размышления,  что,  проходя  мимо  задней
лестницы, которая вела в спальни друидов, не заметил трех крадущихся теней.
   Трое мужчин, тесно прижавшись к каменной стене, переждали,  пока  капитан
Гвардии друидов, погруженный в свои размышления, пройдет мимо,  и  двинулись
дальше. Все они были друидами, все прослужили Великому  Кругу  более  десяти
лет, но в душе каждого горела фанатичная  вера  в  то,  что  он  рожден  для
величия. Соблюдая принятые друидами обеты и правила, подчиняясь их  диктату,
они тем не менее считали их глупыми и бессмысленными. Жизнь для них не имела
смысла  без  власти,  без  личной  выгоды.  Для  чего  заниматься   научными
изысканиями, если их нельзя применить на практике? Какой  смысл  раскапывать
все эти магические тайны, если их действие никогда не будет опробовано?  Все
эти вопросы они задавали себе сначала каждый порознь  и  потом  все  вместе,
решив осуществить то, во что верили. Конечно, они были не  одиноки  в  своей
неудовлетворенности. Но никто  не  обладал  столь  фанатичной  одержимостью,
присущей этим троим, обреченным на гибельное падение.
   Их участь была предрешена. Чародей-Владыка давно уже  наблюдал  за  ними,
вынашивая планы мести друидам. Случайно обнаружив их, он подчинил  себе  эти
порочные души. Мало-помалу он покорил их так же, как покорил тех, кто триста
пятьдесят лет назад ушел за ним из Башни  Мудрых.  Такие  люди  существовали
всегда, живя в ожидании, что  их  призовут,  что  ими  воспользуются.  Брона
подбирался к ним тайком, поначалу не выдавая  с