илла.  Они
должны были выкрасть компрессор кондиционера, в  котором  находилась  бомба,
для  изучения,  что  было  сочтено  слишком  рискованным  делать  во   время
проникновения в автомобиль в  дороге.  Им  также  нужно  было  время,  чтобы
изготовить муляж для замены украденного компрессора по размерам,  сообщенным
Уэзерхиллом.
   - Вот наш отель, - наконец сказал он, кивком головы  указав  на  стоявший
дальше вверх по дороге вдоль бульвара огромный  рекламный  знак,  украшенный
пальмовыми деревьями из неоновых трубок и прыгающими  в  воздух  дельфинами,
вспыхивающими  поочередно  с  разных  сторон  светящегося  знака.   Основная
приманка, изображенная на  шатре,  обещала  грандиознейшую  в  мире  водяную
феерию. Другая световая вывеска, протянувшаяся вдоль крыши основного здания,
вспыхивающая розовыми, голубыми и зелеными буквами, говорила о том, что весь
этот огромный комплекс называется "Пасифик Парадиз".
   Отель был построен из бетона, покрашенного в светло-голубой цвет,  и  его
номера имели круглые окна, похожие на иллюминаторы. Архитектору, наверно, до
смерти наскучила  его  рейсшина,  и  он  решил  вместо  нее  воспользоваться
циркулем, подумала Стаси, пытаясь  понять,  как  можно  было  додуматься  до
такого аляповатого сооружения.
   Уэзерхилл свернул к главному входу и проехал мимо огромного плавательного
бассейна, декорированного под тропические джунгли, со множеством  желобов  и
водопадов, опоясывающих весь отель и автостоянку перед ним.
   Стаси с изумлением смотрела на чудовищную громаду отеля.
   - Есть ли здесь хоть что-то, что не принадлежит Хидеки Суме?
   - "Пасифик Парадиз" лишь один из разбросанных  по  всему  миру  курортных
отелей, с которых он получает доходы.
   - Интересно, что бы сказала Комиссия по азартным играм штата Невада, если
бы ее члены знали, что под казино находятся четыре ядерных бомбы.
   - Они, наверно, не слишком бы беспокоились об этом, - ответил  Уэзерхилл.
- До тех пор, пока его дилеры не являются механиками.
   - Механиками?
   - Людьми, специально настраивающими рулетки и игорные автоматы так, чтобы
они жульничали в пользу казино.
   Он остановил "Аванти" у главного входа и дал чаевые швейцару, вытащившему
их багаж из машины. Дежурный запарковал их машину, и они  зарегистрировались
у стойки. Стаси выглядела мечтательной  и  застенчиво  улыбалась,  чтобы  ее
приняли за новобрачную; она с трудом могла вспомнить соответствующий  период
своей собственной жизни.
   В их номере Уэзерхилл дал на чай служащему,  принесшему  их  чемоданы,  и
закрыл дверь. Он тут же открыл один  из  чемоданов  и  достал  оттуда  набор
чертежей здания отеля, разложив их на кровати.
   - Они замуровали машины внутри просторного  бокса  на  третьем  подземном
ярусе подвала, - сказал он.
   Стаси изучила чертеж  всего  нижнего  яруса  подвала  и  отчет  одной  из
разведывательных групп.
   - "Бетон с двойной усиленной арматурой, облицованный стальными  листами",
- прочла она вслух. - "Один большой стальной люк в потолке. Телекамеры и три
охранника двумя с доберманами". - Мы не будем вламываться туда сверху.
   Достаточно просто обмануть электронные системы, но человеческий фактор  и
собаки делают проникновение напрямую слишком трудным  для  группы  из  всего
двух человек.
   Уэзерхилл постучал пальцем по нужному месту чертежа.
   - Мы войдем через вентиляционную трубу.
   - Нам повезло, что она тут есть.
   - Это обязательное требование строительных  норм.  Без  вентиляции  бетон
будет  сжиматься  и  расширяться,  отчего  возникнут  трещины,   ослабляющие
фундамент здания.
   - Где начинается эта труба?
   - На крыше.
   - Слишком большое расстояние для вашей лебедки.
   - Мы можем войти в вентиляцию из технического помещения на  втором  ярусе
подземного гаража.
   - Ты хочешь, чтобы туда пролезла я?
   Уэзерхилл отрицательно покачал головой.
   - Ты поменьше меня, но ядерные устройства  -  это  моя  специальность.  Я
проникну внутрь, а ты будешь держать веревки.
   Она посмотрела по чертежу сечение вентиляционной трубы.
   -  Туда  едва  можно  протиснуться.  Я  надеюсь,  что  ты  не   страдаешь
клаустрофобией.
   Неся в руках ракетки и большие спортивные сумки, одетые в белые теннисные
костюмы, Уэзерхилл и Стаси беспрепятственно вышли  из  номера,  выглядя  как
парочка, собирающаяся поиграть в теннис на кортах отеля. Дождавшись лифта, в
котором никого не было, они спустились на второй ярус подземного гаража, где
Уэзерхилл за пять секунд отомкнул замок на двери технического помещения.
   Небольшое помещение было заполнено трубами подачи воды и  пара,  а  также
приборами, измеряющими температуру и давление. Вдоль одной стены тянулся ряд
шкафчиков со швабрами, моющими средствами и  соединительными  проводами  для
машин, стоящих в гараже.
   Стаси быстро расстегнула спортивные сумки и выложила на пол разнообразное
оборудование,  пока  Уэзерхилл  облачался  в   нейлоновый   комбинезон.   Он
пристегнул страховочный пояс и грудную обвязку.
   Затем Стаси собрала пружинное ружье с толстым стволом,  носящее  странное
название "стручковый пистолет". К  нему  она  прикрепила  "кошку",  странный
предмет, покрытый  напоминающими  шарикоподшипники  круглыми  колесиками,  в
центре которого находился  блок.  Затем  она  размотала  три  куска  тонкого
нейлонового шнура и соединила их с кошкой и стручковым пистолетом.
   Уэзерхилл  последний  раз  просмотрел  чертежи  вентиляционной   системы.
Широкая вентиляционная шахта, вертикально идущая с крыши вниз, соединялась с
более узкими трубами, проходящими горизонтально между плитами  перекрытий  и
подвесными потолками каждого яруса подземного гаража. Труба, ведущая в  бокс
с заминированными автомобилями, проходила между перекрытием, на котором  они
стояли, и потолком подвала под ними.
   Он взял небольшую аккумуляторную  электрическую  пилу  и  начал  вырезать
широкое отверстие в стенке из  трубы  тонкого  стального  листа.  Через  три
минуты он отогнул в сторону вырезанный кусок, достал крохотный электрический
фонарик и посветил внутрь трубы.
   - Она уходит вниз примерно на метр, прежде чем ответвиться в  направлении
бокса, - сказал он.
   - Как далеко она уходит после этого?
   - Согласно чертежу, примерно на десять метров.
   - Ты сможешь пролезть через поворот, где труба  изгибается,  переходя  из
вертикального к горизонтальному отрезку?
   - Только выдохнув и задержав дыхание, - ответил он с легкой усмешкой.
   - Проверка связи, - сказала она, надев на голову миниатюрный  микрофон  с
наушниками.
   Он повернулся и зашептал в крохотный передатчик, закрепленный у  него  на
запястье:
   - Проверка, проверка. Меня слышно?
   - Кристально чисто, а как меня?
   - Нормально.
   Стаси  ободряюще  кивнула  ему,  склонилась  над   вырезанной   дырой   в
вентиляционной трубе и нажала на спусковой крючок стручкового пистолета.
   Выброшенный пружиной стержень вытолкнул кошку в темноту, где ее инерция и
колесики на ее поверхности беспрепятственно позволили ей пройти  закругление
трубы. Им было слышно, как она катилась по трубе несколько секунд,  таща  за
собой три нейлоновых шнура, пока не послышался стук, означавший,  что  кошка
докатилась до конца трубы, наткнулась на решетку и остановилась. Тогда Стаси
нажала на другой спусковой крючок, и  два  стержня,  вытолкнутые  из  кошки,
уперлись в противоположные стороны трубы, прочно заклинив кошку на месте.
   - Я надеюсь, что ты достаточно много тренировалась в гимнастическом зале,
- сказал Уэзерхилл, протягивая шнур через карабины своей грудной обвязки.  -
Потому что твоим маленьким старым мышцам придется нынче поработать.
   Она  улыбнулась  и  показала  на  блок,  который  она  уже  прикрепила  к
водопроводной трубе и одному из шнуров.
   - Мне помогут эти блоки, - озорным тоном сказала она.
   Уэзерхилл закрепил на запястье маленький, но мощный фонарь. Он нагнулся и
вытащил из сумки то, что выглядело как точная копия компрессора кондиционера
воздуха. Он  сконструировал  ее,  чтобы  заменить  тот  компрессор,  который
собирался стащить. Затем он кивнул.
   - Могу отправляться.
   Он наклонился в вертикальную шахту и медленно  опустился  в  нее  головой
вниз, держа перед собой на вытянутых руках фальшивый компрессор, пока  Стаси
понемногу травила натянутый шнур, удерживающий его вес. В вертикальной шахте
было достаточно просторно, но когда он окажется у  изогнутого  куска  трубы,
присоединяющего к шахте горизонтальный отрезок, ему придется изогнуться всем
телом, как змее, чтобы проползти в него. Он  входил  туда,  лежа  на  спине,
чтобы согнуться по кривой малого радиуса. И вот он был внутри.
   - Давай, Стаси, тащи, - сказал он в свой наручный радиопередатчик.
   - Тебе там не тесно?
   - Достаточно сказать, что я едва могу дышать.
   Она натянула пару перчаток и налегла на один  из  нейлоновых  шнуров,  на
тот, который был перекинут через блок кошки и  привязан  к  грудной  обвязке
Уэзерхилла, протаскивая его через узкую вентиляционную трубу.
   Он мало что мог сделать,  чтобы  помочь  ей,  разве  что  выдыхать  в  те
моменты,  когда  шнур  натягивался.  Он  начал  потеть  в  своем  нейлоновом
комбинезоне. Через эту трубу не подавался кондиционированный воздух, а  тот,
что поступал через отверстие на крыше, был горячим и душным.
   Стаси в это время тоже было  жарковато.  Паропроводы,  проходившие  через
техническое помещение, создавали в нем атмосферу, по температуре и влажности
не уступающую парной бане.
   - Вижу кошку и вентиляционную решетку, - доложил он через восемь минут.
   Еще через пять метров он оказался у решетки. На чертежах не было показано
никаких телекамер в самом боксе, но он внимательно  вглядывался  в  темноту,
стараясь обнаружить признаки их наличия.  Он  также  достал  из  нарукавного
карманчика небольшой датчик для обнаружения лазерных  лучей  и  инфракрасных
сканнеров. К счастью, этот осмотр дал отрицательный результат.
   Он улыбнулся про себя.  Хитроумные  устройства  охранной  сигнализации  и
защиты размещались исключительно вне бокса.  Этот  дефект  был  типичен  для
многих систем безопасности.
   Он  отвернул  крепежные  болты,  привязал   тонкий   шнурок   к   решетке
вентиляционной трубы и  тихо  опустил  ее  на  пол.  Затем  повернул  рычаг,
освобождавший распорные штыки кошки, и опустил ее в бокс вместе с  фальшивым
компрессором. Наконец, он начал медленно  опускаться  вниз  головой  на  пол
бокса, пока не смог перевернуться и лечь на бетонный пол.
   - Я внутри, - сообщил он Стаси.
   - Поняла тебя.
   Он посветил фонариком вокруг. Заминированные автомобили казались  вдвойне
зловещими,  укрытые  в  затхлой  темноте  за  толстыми  бетонными   стенами.
Ужасающее разрушение, которое мог вызвать взрыв в таком  людном  месте,  как
Лас-Вегас, трудно было вообразить.
   Уэзерхилл поднялся на ноги и отстегнул грудную обвязку. Он обошел  вокруг
ближайшей к нему машины, достал небольшой пакет с инструментами,  обвязанный
вокруг его ноги, и разложил  его  на  крыле  машины.  Копию  компрессора  он
поставил на пол. Затем, не потрудившись заглянуть в салон, он протянул  руку
и повернул рычаг, открывающий капот.
   Он  смотрел   на   настоящее   взрывное   устройство   некоторое   время,
примериваясь, с чего начать. Оно было рассчитано  на  подрыв  закодированным
радиосигналом.  Это  было  известно  точно.  Активация   взрывателя   резким
движением была маловероятна.
   Ученые-ядерщики  Сумы  должны  были   спроектировать   бомбу,   способную
выдержать тряску при вождении автомашины на  большой  скорости  по  неровной
дороге. Но он вовсе  не  собирался  рисковать,  в  особенности  потому,  что
причина взрыва на борту "Божественной звезды" все еще была неизвестна.
   Уэзерхилл отогнал прочь все мрачные мысли и взялся за работу,  отсоединяя
от компрессора шланги  высокого  давления.  Как  он  уже  установил  прежде,
электрические цепи, соединявшие компрессор с витками  испарителя,  служившие
антенной, были совершенно элементарными. Электроника была точно такой, какую
он сам бы сконструировал. Он осторожно отрезал провода и  подсоединил  их  к
фальшивому компрессору,  не  трогая  их  электронных  схем.  Теперь  он  мог
спокойно отвинтить болты крепления компрессора.
   - Бомба благополучно извлечена из машины, - доложил он. -  Сейчас  ставлю
замену.
   Еще через шесть минут поддельный компрессор стоял  на  месте  извлеченной
бомбы и был подсоединен к проводам и шлангам.
   - Вылезаю.
   - Стою наготове, чтобы принять тебя.
   Уэзерхилл подошел обратно к отверстию вентиляционной  трубы  и  застегнул
свою грудную обвязку. Вдруг он заметил что-то, что упустил в сумраке бокса.
   Это "что-то" сидело на переднем сиденье автомобиля.
   Он повел лучом фонарика вокруг бокса.  Теперь  он  увидел,  что  во  всех
четырех машинах за рулем сидел какой-то механизм. В боксе было  холодно,  но
Уэзерхилл чувствовал себя так, будто оказался в духовке. Он обливался  потом
внутри своего нейлонового комбинезона. Все еще держа в руке фонарик, он утер
лицо рукавом и нагнулся к окну машины с той стороны, где должен  был  сидеть
водитель.
   Было бы странно называть ту штуку, которая сидела за рулем,  механическим
человеком. Было бы натяжкой даже назвать ее роботом, но тем не менее это был
именно робот. Вместо головы была некая компьютеризованная система  машинного
зрения, водруженная  на  металлическом  штыре,  а  вместо  груди  -  набитый
электроникой ящик. Похожие на клешни металлические  трехпалые  руки  сжимали
руль.
   Руки и ноги имели суставы в тех же местах, что и конечности человека,  но
на этом всякое сходство кончалось.
   Уэзерхилл потратил  несколько  минут,  чтобы  изучить  робота-водителя  и
запомнить, как он устроен.
   - Пожалуйста, доложите обстановку, - приказала Стаси, начиная  нервничать
из-за того, что он задерживается с возвращением.
   - Я нашел кое-что интересное, - ответил Уэзерхилл. - Новую принадлежность
этих машин.
   - Ты бы лучше поскорее вылезал.
   Он был рад выбраться из этого мрачного места. Роботы, сидевшие в  темноте
в ожидании команды повести машины к их  заранее  запрограммированным  целям,
начали казаться ему скелетами. Он пристегнул шнуры к своей грудной обвязке и
лег на холодный пол,  подняв  ноги  над  головой  и  положив  их  на  стену,
расположившись спиной к стене.
   - Вытаскивай.
   Стаси уперлась ногой в трубу и начала тянуть за шнур,  проходивший  через
блок на кошке. На другом конце вентиляционной трубы ноги Уэзерхилла достигли
отверстия, и он вошел туда тем же способом, каким вышел, на спине, только на
этот раз в его вытянутых за голову  руках  находился  компрессор  с  ядерной
бомбой.
   Как только он полностью оказался внутри вентиляционной трубы, он сказал в
микрофон, закрепленный у него на голове:
   - Подожди, я поставлю на место кошку и решетку  вентилятора.  Не  годится
оставлять улики, указывающие на наш визит.
   Попеременно работая обеими руками вокруг компрессора с бомбой, он  поднял
кошку и закрепил ее, расперев ее штыри внутри трубы. Затем втянул на  шнурке
решетку вентилятора и быстро привинтил ее на прежнее место. После  этого  он
позволил себе отдых и расслабился. Теперь он  мог  только  лежать  и  ждать,
когда его вытащат из трубы, оставив все физические усилия Стаси,  поглядывая
на бомбу и гадая, сколько еще лет он сможет прожить.
   - Я вижу твои ноги, - наконец  сказала  Стаси.  Мышцы  ее  рук  полностью
онемели, а сердце бешенно колотилось от перенапряжения.
   Как только он выскользнул из узкой горизонтальной  трубы,  он  постарался
помочь ей, насколько это было возможно, отталкиваясь локтями наружу и вверх.
   Теперь было достаточно места, чтобы  он  мог  пронести  бомбу  над  своим
плечом и протянуть ее туда, где она смогла дотянуться  до  нее,  и  спокойно
вытащить добычу в техническое помещение. Когда она завернула черный  цилиндр
в мягкую ткань и уложила его в сумку, она закончила  вытаскивать  Уззерхилла
из отверстия в вентиляционной шахте.
   Он быстро отвязал нейлоновые шнуры и выскользнул из грудной обвязки, пока
Стаси нажимала на  второй  спусковой  крючок,  освобождающий  расклинивающие
кошку штыри. Затем она за шнур протащила ее обратно через трубу, намотала на
нее нейлоновые шнуры и положила ее в сумку.  Последнее,  что  оставалось  ей
сделать, - залепить  специальной  лентой  для  ремонта  вентиляционных  труб
разрез, поставив на место вырезанный кусок  трубы.  Она  сделала  это,  пока
Уэзерхилл снова переодевался в теннисный костюм.
   - Никто не помешал тебе? - спросил Уэзерхилл.
   Она покачала головой.
   - Несколько человек прошли рядом с дверью после  того,  как  поставили  в
гараж свои машины, но из служащих отеля никто не приближался. - Она  немного
помолчала и сказала:
   - Трудно поверить, что у нас тут атомная бомба.
   Он кивнул.
   - Причем достаточной мощности, чтобы превратить в пар весь отель.
   - Какие-нибудь проблемы? - спросила Стаси.
   - Никаких, но я действительно обнаружил, что наш дружок  Сума  приготовил
новый фокус, - сказал он, запихивая в сумку свой комбинезон и обвязку.  -  У
этих машин есть водители-роботы. Им не нужны люди, чтобы повезти бомбы туда,
где они должны быть взорваны.
   - Вот сукин сын. - Усталость  и  стресс  прошли,  их  сменила  ярость.  -
Никаких человеческих чувств, которые нужно подавлять,  никаких  опасений  за
собственную жизнь предателя, отказывающегося подложить  бомбу,  никого,  кто
мог бы  на  допросе  выдать  источник,  откуда  они  берутся,  если  полиция
остановит машину.
   - Сума не достиг бы такого положения, какое он занимает, если бы  он  был
глуп. Использовать для грязной работы роботов -  очень  ловкий  ход.  Япония
является  мировым  лидером  в  робототехнике,  и  расследование   несомненно
покажет, что  его  научный  и  инженерный  центр  в  Эдо-Сити  принял  самое
непосредственное участие в их конструировании и изготовлении.
   Шокирующая мысль вдруг пришла  в  голову  Стаси.  Нехорошее  предчувствие
заставило ее прошептать:
   - Командный центр, что, если он управляется и охраняется роботами?
   Уэзерхилл застегнул последнюю молнию на своей сумке.
   - Об этом пусть думает Джордан. Но я предполагаю, что мы,  скорее  всего,
обнаружим, что проникнуть в него будет практически невозможно.
   - Тогда мы не сможем остановить Суму, помешать  ему  отправить  сигнал  и
активизировать бомбы.
   -  Возможно,  его  вообще  нельзя  остановить,  -  сказал  он  с  мрачным
пониманием серьезности положения. - Наших лучших сил совершенно недостаточно
для этого.

Глава 42

   Тоси, одетая в очень короткое кимоно, совсем не того  фасона,  что  носят
гейши, слабо повязанное на талии поясом с подушечкой оби,  вежливо  склонила
голову в поклоне, держа  в  руках  большую  махровую  купальную  простыню  и
протягивая ее Суме, который выходил из выложенной кафелем парной. Он обернул
простыню вокруг  себя,  как  тогу,  и  сел  на  низкую  табуретку,  покрытую
подушкой.
   Тоси опустилась на колени и начала массировать ему ноги.
   Тоси была дочерью бедного рыбака, четвертым ребенком в семье,  в  которой
насчитывалось восемь детей, когда Сума впервые увидел ее. В детстве она была
худой, невзрачной  девчушкой,  на  которую  мальчики  не  обращали  никакого
внимания.
   Потом она неожиданно стала превращаться в красивую,  прекрасно  сложенную
девушку, ее груди налились и стали намного полнее, чем у большинства японок.
   Понемногу  черты  ее  лица  приобрели  выразительность,   высокие   скулы
подчеркивали крупные темные глаза.
   Сума, в одиночестве гуляя по берегу на закате. увидел ее стоящей в волнах
прибоя и забрасывающей сети в набегавшие буруны.  Она  стояла,  позолоченная
лучами умиравшего солнца, и от нее невозможно было  оторвать  глаз.  На  ней
была надета лишь тонкая рубашка, намокшая от соленых брызг до  прозрачности,
открывающая глазам Сумы все ее прелести и не скрывающая ничего.