в небольшой, роскошно обставленный кабинет и указал на кожаную софу от "Рош Бобуа".
     - Пожалуйста, присаживайтесь. Мсье Массард сейчас выйдет к вам...
     - Я уже здесь, Феликс, - донесся голос из противоположной двери. Вошедший в комнату Массард шагнул к гостю и тепло обнял Казима. - Затеб, друг мой. Как хорошо, что ты приехал!
     У Ива Массарда были голубые глаза, черные брови и рыжие волосы. Нос тонкий, хищно заостренный, как у коршуна, челюсть квадратная. Фигура худощавая, с узкими бедрами и едва заметно выступающим животиком. Внешность, одним словом, ничем не примечательная, но в памяти тех, с кем он встречался, сохранялись отнюдь не его физические достоинства. Запоминалось то импульсами исходящее от Массарда напряжение, которое вырывалось, подобно пробоям статического электричества. Он бросил на Веренна многозначительный взгляд, и тот, кивнув, тихо вышел из комнаты и плотно закрыл за собой дверь.
     - Ну что ж, Затеб, мои агенты в Каире сообщили мне, что твои люди потерпели фиаско в попытке запугать Всемирную организацию здравоохранения и заставить их отказаться от визита в Мали.
     - Прискорбная ситуация, - равнодушно пожал плечами Казим. - Да и причины не совсем понятны.
     Массард в упор посмотрел на генерала:
     - Согласно моим источникам, твои наемные убийцы исчезли после неудачной попытки ликвидировать доктора Еву Рохас.
     - За свою недобросовестность они понесли заслуженное наказание.
     - Их казнили?
     - Я не терплю провалов моих людей, - солгал Казим.
     На самом деле срыв покушения на Еву и загадочное исчезновение наемников сбили Казима с толку. В расстройстве он приговорил к смерти офицера, планировавшего операцию, обвинив его и остальных причастных к делу в невыполнении своих приказов.
     Массард не был бы самим собой, если бы не умел проникать в замыслы других. И Казима он знал достаточно хорошо, чтобы понять: тот напускает туману.
     - Если у тебя появились неизвестные враги, то грубейшая ошибка - игнорировать их.
     - Это пустяки, - отмахнулся Казим, уходя от темы. - Наша тайна в безопасности.
     - Ты не боишься говорить о сохранении тайны, когда известно, что группа экспертов Всемирной организации здравоохранения ООН прибудет в Гао не позже чем через час? Не стоит относиться к этому столь легкомысленно, Затеб. Если они проследят, что источник здесь...
     - Они ничего не найдут, кроме песка и жары, - прервал его Казим: - Ты же лучше меня знаешь, Ив, что источник этого странного заболевания в Нигере не может находиться здесь. Я просто не представляю, каким образом можно возложить на тебя ответственность за вредные выбросы в сотнях километров к юго-востоку отсюда.
     - Это-то верно, - задумчиво проговорил Массард. - Наши наблюдательные системы показывают, что уровень атмосферных выбросов от сжигания отходов находится в строгом соответствии с требованиями международных правил.
     - О чем же тогда беспокоиться? - пожал плечами Казим.
     - Не о чем - до тех пор, пока все под нашим контролем.
     - Я разберусь с этой исследовательской группой ООН.
     - Не препятствуйте им, - быстро предупредил Массард.
     - О назойливых гостях пустыня сама позаботится.
     - Если вы их убьете, то Мали и "Массард энтерпрайзиз" подвергнутся громадному риску разоблачения. Их начальник, доктор Хоппер, созвал пресс-конференцию в Каире и посетовал на недостаточную помощь вашего правительства. В результате его утверждения о том, что они не сбрасывают со счетов опасность, подстерегающую их по прибытии сюда, получили международную огласку. И если вы, мой друг, раскидаете их кости по пустыне, то вокруг нашего комплекса соберется армия репортеров и ищеек ООН.
     - Ты не был столь привередлив, настаивая на устранении доктора Рохас, - огрызнулся генерал.
     - Да, но та попытка производилась не в данной местности и не свидетельствовала о нашей причастности.
     - Но ты не беспокоился и тогда, когда половина твоих инженеров с женами и семьями поехали на пикник в дюны и пропали без вести.
     - Их исчезновение было необходимо для безопасности второй фазы нашей операции.
     - На твое счастье, я оказался в состоянии помешать проникновению информации на страницы парижских газет и не допустить постороннего вмешательства в расследование французских правительственных агентов.
     - Ты поработал хорошо, - вздохнул Массард. - Я бы ничего не смог сделать без твоих общепризнанных талантов.
     Подобно большинству своих соотечественников, Казим не мог жить без постоянных комплиментов в свой адрес. Массарду этот генерал был отвратителен, но без его участия тайная операция не могла бы осуществиться. Эти два злодея заключили адскую сделку, концы от которой были в руках Массарда. Ему приходилось мириться с этим верблюжьим дерьмом, как он за глаза называл Казима. В конце концов, пятьдесят тысяч американских долларов в месяц - жалкие гроши по сравнению с теми двумя миллионами в день, которые Массард пожинал от проекта по уничтожению отходов.
     Казим пошел к богато укомплектованному бару и налил себе коньяку.
     - Как же ты предполагаешь управиться с доктором Хоппером и его командой?
     - Ну, в этих делах ты специалист, - льстиво сказал Массард. - Предоставляю тебе полный карт-бланш. Лишь бы без шума обошлось.
     Казим приподнял ухоженную бровь.
     - Ну, тогда это элементарно, друг мой. Той проблемы, для решения которой они прибыли, просто не будет.
     Массард посмотрел на него с недоумением:
     - Как же тебе это удастся?
     - Я уже провел подготовительные работы, - ответил генерал. - Я отправил мою личную команду ликвидаторов, чтобы отыскать, расстрелять и похоронить всех жертв заболевания.
     - Ты устраиваешь бойню среди собственного народа? - не без иронии спросил Массард.
     - Я всего лишь исполняю свой долг, предотвращая национальное бедствие, - безразлично пожал плечами Казим.
     - Твои методы, пожалуй, чересчур круты. - Налицо Массарда отразилось беспокойство. - Предупреждаю тебя, Затеб, не спровоцируй взрыв. Если мир вдруг случайно узнает, чем мы тут занимаемся, международный трибунал повесит нас обоих.
     - Ну, без свидетелей или доказательств это невозможно.
     - А что насчет тех обезумевших дьяволов, что устроили избиение туристов в Асселаре? Ты их тоже заставил исчезнуть?
     Казим холодно улыбнулся:
     - Нет, они поубивали и пожрали друг друга. Но есть и другие деревушки, пострадавшие от той же болезни. И если доктор Хоппер и его команда будут чрезмерно настойчивы, я смогу предоставить им возможность стать непосредственными свидетелями бойни.
     Массард не нуждался в пояснениях. Он читал секретный доклад Казима о каннибализме в Асселаре. В его мозгу моментально возникла картина: исследователей ООН пожирают живьем - как несчастных туристов из злополучного сафари.
     - Самое эффективное средство избавиться от угрозы, - кивнул он Казиму. - Кстати, это сэкономит и средства на похороны.
     - Согласен.
     - А что, если один или двое из них выживут и попытаются вернуться в Каир?
     Казим пожал плечами, а его бескровные губы под усами раздвинулись в дьявольской усмешке.
     - Даже в этом маловероятном случае они все равно умрут, и их кости занесет песками пустыни.

9

     Десять тысяч лет назад покрытые песком высохшие русла рек Республики Мали были полны воды, а ныне бесплодные земли покрыты лесами с сотнями видов растительности. Плодородные равнины и взгорья служили родным домом первобытным охотникам каменного века, пока эволюция не превратила их в кочевников-скотоводов. В течение последующих семи тысяч лет многочисленные племена охотились на антилоп, слонов и буйволов, одновременно перегоняя стада крупного рогатого скота с одного пастбища на другое.
     С течением времени сокращение количества выпадающих осадков обратило Сахару в нынешнюю бесплодную пустыню, постепенно расползающуюся и подкрадывающуюся к плодородным, близким к тропическому типу землям Африканского континента. Постепенно крупные племена покидали этот регион, оставляя после себя запустение и безводные площади.
     Обнаружив невероятную выносливость верблюда, римляне первыми устремились на захват пустынных земель, с помощью этих животных перегоняя рабов, перевозя золото, слоновую кость и многие тысячи диких зверей, чтобы морем переправить их на кораблях к кровавым аренам Рима. В течение восьми веков их караваны тащились через пустыню от Средиземноморья до берегов Нигера и обратно. А когда закатилась слава Рима, те же верблюды помогли открыть границы Сахары вторгнувшимся сюда светлокожим берберам, за которыми последовали арабы и марокканцы.
     Мали представляло собой обломок некогда могущественной и давно исчезнувшей империи, правившей Черной Африкой. В раннем Средневековье королевство Гана протянуло великие караванные пути между рекой Нигер, Алжиром и Марокко. В тысяча двести сороковом году нашей эры Гана была покорена племенами мандинго, вторгшимися с юга и основавшими еще более великую империю Малинке, откуда и пошло название Мали. Государство процветало, и такие города, как Гао и Тимбукту, приобрели широкую известность в качестве центров исламской науки и культуры.
     По всему миру носились легенды о невероятных богатствах, перевозимых золотыми караванами, и слава империи докатилась до Ближнего Востока. Но спустя два столетия, когда с севера сюда вторглись кочующие туареги и фулани, империя стремительно пошла к упадку. На востоке власть в свои руки захватили вожди племени сунгаи, затем в тысяча пятьсот девяносто первом году марокканские султаны оттеснили их армию к Нигеру и разгромили их королевство. К тому времени и французы устремили свою колониальную экспансию на юг, и к началу девятнадцатого столетия об империи Малинке все прочно забыли.
     В начале нашего века французы образовали на территориях Западной Африки то, что получило известность как Французский Судан. В тысяча девятьсот шестидесятом году Мали объявило о своей независимости, приняло конституцию и образовало правительство. Первый национальный президент был свергнут группой армейских офицеров, возглавляемых лейтенантом Муссой Траоре. В тысяча девятьсот девяносто втором году, после многочисленных неудавшихся переворотов, президент (уже генерал) Траоре был свергнут тогда еще майором Затебом Казимом.
     Вскоре Казим сообразил, что в качестве военного диктатора не может рассчитывать на зарубежную помощь или кредиты, и ушел в тень, посадив на место номинального главы государства президента Тагира. Казим также активно способствовал избранию в законодательное собрание своих закадычных друзей и дистанцировался от Советского Союза  и Соединенных Штатов, продолжая сохранять тесные отношения с Францией.
     Вскоре он установил полный контроль над всей торговлей государства, внутренней и внешней, что помогло ему увеличить количество личных секретных вкладов в зарубежных банках. Он запускал руку в финансирование проектов развития, а заодно стал получать прибыль и от контрабандной деятельности. Французские бизнесмены с удовольствием оплачивали услуги генерала, поскольку, как в случае с Ивом Массардом, его помощь помогала иностранцам становиться мультимиллионерами. Благодаря абсолютной продажности Казима и алчности его чиновников не приходилось удивляться, что Мали оставалось одним из беднейших государств мира.

***

     Принадлежащий ООН "Боинг-737" шел так близко к земле, что Ева испугалась, как бы он не снес своими крыльями крыши скопища грязных деревянных и глинобитных домишек. Но на подлете к примитивному аэропорту легендарного города Тимбукту пилот выровнял машину и вполне квалифицированно посадил ее, хотя и не обошлось без жесткого удара о посадочную полосу. Глядя в иллюминатор, Ева с трудом представляла себе, что этот неряшливый город когда-то был главным средоточием караванных путей величайших империй Ганы, Малинке и Сунгаи, в котором проживала сотня тысяч человек. Основанный туарегами как временный лагерь в тысяча сотом году нашей эры, он впоследствии стал одним из основных центров торговли в Западной Африке.
     Действительно, очень трудно было представить себе это славное прошлое. Лишь три древние мечети, сохранившиеся с тех пор, напоминали о прошлом величии. Сам же город выглядел вымершим и заброшенным, его узкие и кривые улочки, петляя, казалось, никуда не вели.
     Хоппер не терял времени. Еще до того как стих рев реактивных двигателей, он выбрался из салона и спустился на землю. Офицер из личной гвардии Казима в незнакомом головном уборе цвета индиго подошел к нему и отдал честь. Прибытие полевых исследователей из ООН он приветствовал на английском языке с ощутимым французским акцентом:
     - Полагаю, вы доктор Хоппер?
     - А вы, должно быть, мистер Стенли ? - парировал Хоппер со свойственным ему язвительным юмором.
     Улыбки в ответ не последовало. Малийский офицер одарил Хоппера недружелюбным взглядом, в котором таилась подозрительность.
     - Я капитан Мохаммед Батутта. Прошу вас проследовать со мной в здание аэровокзала.
     Хоппер уставился на этот аэровокзал. Он был чуть больше металлического ангара с окошками.
     - О, очень хорошо, если это самое лучшее, что у вас есть, - сухо сказал он, низко кланяясь.
     Они направились к терминалу. Капитан провел доктора в маленькую комнатку, раскаленную, как печь, вся обстановка которой состояла из убогого стола и двух стульев. Сидящий за столом офицер, явно старше Батутты по званию, был в плохом настроении и с минуту изучал Хоппера с нескрываемым презрением.
     - Я полковник Нугум Манса. Позвольте взглянуть на ваш паспорт.
     Хоппер уже приготовился к этому и протянул ему шесть паспортов, собранных у членов группы. Манса без особого интереса пролистал страницы, обращая внимание только на графу "национальность". Наконец он сказал:
     - Зачем вы приехали в Мали?
     Хоппер уже изрядно попутешествовал по миру и почти привык к этим нелепым формальностям.
     - Я полагаю, вы знаете о цели нашего визита.
     - Вы должны отвечать на вопрос.
     - Мы, члены Всемирной организации здравоохранения ООН, выполняем свою миссию по изучению токсичных заболеваний среди вашего населения.
     - Никакой такой болезни среди нашего населения нет, - жестко возразил полковник.
     - Следовательно, вы не будете возражать, если мы изучим систему водоснабжения и возьмем образцы воды, воздуха и почвы в выбранных произвольным методом пунктах вдоль течения реки Нигер?
     - Мы плохо относимся к иностранцам, выискивающим недостатки в нашей стране.
     Хоппер не был настроен отступать перед лицом тупой власти:
     - Мы здесь, чтобы спасать жизни. Я думаю, генерал Казим понимает это.
     Манса напрягся. Тот факт, что Хоппер упомянул имя Казима, а не президента Тагира, застал его врасплох.
     - Генерал Казим... он отдавал приказы, разрешающие ваш визит?
     - Почему бы вам не позвонить ему и не выяснить?
     Это был блеф, но Хопперу нечего было терять.
     Полковник Манса поднялся и направился к двери.
     - Подождите здесь, - коротко приказал он.
     - Пожалуйста, скажите генералу, - бросил вдогонку Хоппер, - что сопредельные государства пригласили ученых Организации Объединенных Наций помочь локализовать источник заболеваний, и, если он не разрешит моей группе въезд в Мали, он потеряет лицо перед странами всего мира.
     Манса ничего не ответил и покинул душную комнату, громко хлопнув дверью.
     В ожидании Хоппер подарил капитану Батутте самый грозный свой взгляд. Батутта на несколько мгновений прикрыл глаза, затем отвернулся и начал расхаживать по комнате.
     Минут через пять Манса вернулся и уселся за стол. Не говоря ни слова, он аккуратно проштамповал все паспорта и передал их Хопперу.
     - Вам разрешено въехать в Мали для проведения ваших исследований. Но, пожалуйста, помните, доктор, что вы и ваши люди здесь гости. И не более того. И если вы сделаете какое-либо недружелюбное заявление или примете участие в действиях, наносящих вред нашей безопасности, вы будете депортированы.
     - Благодарю вас, полковник. И, пожалуйста, поблагодарите генерала Казима за его любезное разрешение.
     - Вас будет сопровождать капитан Батутта с десятью солдатами. Это для вашей же собственной безопасности.
     - Для нас большая честь иметь такого телохранителя.
     - О ходе работ и своих выводах будете докладывать непосредственно мне. В этом деле я ожидаю от вас полного сотрудничества.
     - Каким образом прикажете с вами связываться, полковник? - не без иронии осведомился ХопПеревод
     - В распоряжении капитана имеются необходимые средства связи.
     - Придется нам привыкать друг к другу, - высокомерно сказал Хоппер Батутте. Затем обратился к Мансе: - Моей группе и мне понадобится автомобиль, желательно с приводом на четыре колеса. Это для персонала. И еще пара грузовиков для транспортировки нашего лабораторного оборудования.
     Полковник побагровел от такой наглости, но все же сдержался.
     - Я выделю вам военные грузовики, - буркнул он.
     Хоппер прекрасно сознавал, что он хочет сохранить лицо и последнее слово за собой.
     - Благодарю вас, полковник Манса. Вы великодушный и достойный человек. Генерал Казим должен гордиться, что в этой пустыне у него есть настоящие воины.
     Манса выпрямился с нарастающим выражением триумфа и удовлетворения в глазах.
     - Да, генерал не раз выражал мне благодарность за лояльность и службу.
     Разговор закончился. Хоппер вернулся к самолету и распорядился начать выгрузку оборудования. Манса с легкой улыбкой на губах наблюдал из окна офиса.
     - Должен ли я ограничить их исследования только открытыми районами? - спросил Батутта.
     Манса, не оборачиваясь, медленно покачал головой:
     - Нет, разреши им ездить везде, где пожелают.
     - А если доктор Хоппер отыщет следы токсичных заболеваний?
     - Не важно. Пока я контролирую средства связи с внешним миром, его отчеты будут изменены так, чтобы показать нашу страну свободной от каких-либо болезней или вредных загрязнений.
     - Но когда они вернутся в штаб-квартиру ООН...
     - Не всплывет ли правда? - закончил Манса. - Да, вполне возможно. - Он внезапно повернулся с угрожающим выражением на лице. - Но если их самолет на обратном пути столкнется с трагической случайностью, не всплывет даже капли их поганого дерьма.

10

     В течение полета из Египта в Нигерию Питт несколько раз просыпался и засыпал. Он окончательно проснулся, когда в проходе реактивного лайнера, принадлежащего НУМА, появился Руди Ганн, крепко держа двумя руками три чашки кофе. Взяв чашку, Питт посмотрел на Ганна с усталой отстраненностью, не выражая энтузиазма или желания шутить.
     - А где в Порт-Харкорте мы встретим адмирала? - спросил он, на самом деле не очень беспокоясь об этом.
     - Не в самом Порт-Харкорте, - передавая кофе, увильнул от прямого ответа Ганн.
     - А если не там, то где же?
     - Он ожидает нас на борту одного из наших исследовательских судов, в двухстах километрах от берега.
     Питт, не отрываясь, смотрел на Ганна, как гончая на загнанную в угол лису.
     - Ты что-то темнишь, Руди.
     - А Ал не хочет кофе?
     Питт глянул на Джордино, похрапывающего в блаженной безмятежности.
     - Оставь. Ты не разбудишь этого соню, даже если пальнешь у него над ухом из двенадцатидюймовой пушки.
     Ганн устроился в кресле через проход от Питта.
     - Я не могу рассказать тебе, что задумал адмирал Сэндекер, поскольку, честно, сам ничего не знаю. Ноя могу предполагать, что это может иметь отношение к программе морских биологов НУМА, изучающих по всему миру морские кораллы.
     - Знаю я эту программу, - кивнул Питт.
     Питту было приятно, что он может разговаривать с Ганном на равных. Они с Ганном легко нашли общий язык, несмотря на очевидное различие в их образе жизни. Ганн был интеллектуалом с учеными степенями по химии, экономике и океанографии. Он чувствовал себя как дома в забитом книгами библиотечном подвале, составляя отчеты и планируя исследовательские программы.
     Питт же, со своей стороны, от души наслаждался