ть с изложения фактов. - Он поднялся  с  кресла  и  встал
прямо перед ней, затем он сорвал влажную повязку со своей груди и положил ей
в ладони. - Посмотри на меня. Вот что я  получил  за  то,  что  принял  твое
приглашение на обед. Я  предназначался  как  главное  блюдо  для  людоедской
собаки твоего дяди. Смотри на меня!
   Она посмотрела:
   - Кажется, мне плохо.
   Питт сгорал от желания взять  ее  на  руки  и  осушить  поцелуями  слезы,
выступившие у нее на глазах, и мягко, нежно сказать  ей,  как  он  сожалеет.
Вместо этого он должен был сохранять свой голос твердым и злым.
   Она отвернулась и недоуменно смотрела на металлическую раковину  в  углу,
пытаясь понять, тошнит ее или нет, затем она повернула  наполненные  слезами
глаза к Питту и заговорила шепотом:
   - Ты дьявол. Ты говоришь о дяде Бруно. Но ты хуже,  намного  хуже.  Я  бы
желала, чтобы ты был убит.
   Вместо ожидаемой  ненависти  Питт  смог  почувствовать  только  печаль  и
уныние:
   - Тебе придется оставаться на этом корабле, пока будет необходимо.
   - Ты не можешь держать меня здесь, ты не имеешь права.
   - Я не имею права, правда, но я могу  держать  тебя  здесь.  И,  пока  ты
находишься  под  наблюдением,  но  не  забивай   свою   прелестную   головку
изобретением способов побега. Все мужчины на корабле являются  великолепными
пловцами. Тебе не удастся отплыть и  на  пятьдесят  метров,  как  бы  ты  ни
старалась.
   - Но ты же не можешь держать меня, как узницу, вечно. - Ненависть  пылала
на ее лице. Никогда еще женщина не смотрела так на Питта. Это заставило  его
почувствовать себя весьма неудобно.
   - Если мое небольшое расследование и захват  пройдет  сегодня  в  полдень
именно так, как я планировал, то ты выскочишь из моих рук и к вечеру  можешь
оказаться в руках жандармерии.
   Вдруг Тери с любопытством взглянула на него.
   - Так вот почему ты исчез прошлой ночью?
   Питт даже изумился, как  ее  огромные  карие  глаза  -  ее  необыкновенно
прекрасные глаза - могли в одном взгляде отразить так много чувств.
   - Да, по правде говоря, я тайком пробрался на  борт  одного  из  кораблей
твоего дяди как раз перед рассветом. Это была весьма поучительная экскурсия.
Ты никогда не угадаешь, что я обнаружил.
   Он внимательно смотрел на  нее,  пытаясь  предугадать,  что  принесет  ее
следующий взгляд.
   - Я не могу представить, - уныло произнесла она. - Единственные  корабли,
на которых я была, - это паромы на переправе.
   Он прошел вперед и присел на кровать. Мягкий матрац был таким удобным. Он
лег на спину и сцепил руки за головой, затем сладко и громко зевнул.
   - Я прошу прощения. Это невежливо с моей стороны.
   - Ну?
   - Что ну?
   - Ты собираешься рассказать мне, что ты нашел на корабле дяди Бруно.
   Питт покачал головой и улыбнулся.
   - Женское любопытство. Стоит только его  затронуть  -  и  оно  становится
ненасытным. Ну, коли ты настаиваешь, я нашел карту к подводной пещере.
   - Пещере?
   -  Конечно.  Откуда  же  еще,  ты  думаешь,  твой  добрый  дядюшка  может
руководить своим грязным бизнесом?
   - Для чего ты рассказываешь мне все  эти  истории?  -  у  нее  снова  был
обиженный взгляд. - Это не может быть правдой.
   - О, Господи, добавь немного разума в ее головку. Я не говорю тебе ничего
нового. Фон Тилль может обвести вокруг пальца ИНТЕРПОЛ, жандармерию и  Отдел
по борьбе с наркотиками, но не мог же он в самом деле одурачить тебя.
   - Ты говоришь чепуху, - медленно произнесла она.
   - Я? - задумчиво переспросил он. - Ровно в  4.30  сегодня  утром  корабль
твоего дяди Королева Артемизия бросил якорь в море недалеко от  виллы.  Этот
корабль до краев  загружен  героином.  Уверен,  ты  должна  была  слышать  о
героине. Многие знают о нем. Это,  наверное,  самый  плохо  хранимый  секрет
года.   Я   должен   признать   превосходство   твоего   дяди,   он   старый
мастер-волшебник. Поражает аудиторию действиями одной руки, в то  время  как
другой делает трюки. Его маленькая игра подходит к концу. У меня  есть  своя
небольшая хитрость, которая опустит занавес.
   Она помолчала немного.
   - Что ты собираешься предпринять?
   - То, что сделает любой горячий американский парень.  Я  собираюсь  взять
Джордино и еще пару ребят и проплыть под водой  вдоль  берега,  пока  мы  не
обнаружим пещеру. Она, вероятнее всего, находится у основания скал прямо под
виллой. Как только мы обнаружим вход, мы войдем, осмотрим все  оборудование,
найдем улики, произведем гражданский арест  твоего  дяди,  а  затем  вызовем
жандармерию.
   - Ты сумасшедший, - снова повторила  она,  только  с  еще  более  сильным
чувством. - Весь твой захват, или  как  ты  там  это  называешь,  совершенно
идиотский. Ты не можешь пойти на это. Пожалуйста, пожалуйста, поверь мне.  У
тебя ничего не выйдет.
   - Бесполезно упрашивать. Ты можешь  попрощаться  со  своим  дядей  и  его
грязными деньгами. Мы спускаемся под воду в  13.  -  Питт  снова  зевнул.  -
Теперь, если ты любезно извинишь, я бы поспал немного.
   Слезы появились снова. Она  медленно  покачивала  головой  из  стороны  в
сторону.
   - Это невозможно, - шептала она снова и снова, потом повернулась и  вышла
из каюты, закрыв за собой дверь.
   Питт лежал на кровати, уставившись в потолок.  "Она,  конечно,  права,  -
подумал он. - Это действительно звучит, как идиотский захват. Но что еще она
может подумать, ведь она знает только половину всего".

16

   Море без устали  скручивалось  в  высокие  гребни  волн  и  грозило,  как
зловещий перст судьбы, прежде  чем  удариться  в  неподвижные  серые  скалы.
Воздух был теплым и прозрачным, с юго-запада веял легкий  ветерок.  Призрак,
каким казалась Первая попытка, - белый стальной призрак -  двигался  тихо  и
осторожно и все  ближе  и  ближе  подходил  к  кипящим  волнам,  пока  стало
казаться, что крушение неизбежно. В самое последнее мгновение Ганн  повернул
штурвал,  положив  Первую  Попытку  на  параллельный  курс  по  отношению  к
скалистому берегу. Он  внимательно  поглядывал  на  остроконечные  скалистые
вершины, двигаясь по показаниям  фазометра,  измеряющего  глубину,  всего  в
каких-то пятидесяти метрах от берега.
   - Как мы обуздали этот прибой? - спросил он, не поворачивая  головы.  Его
голос был тихим и уверенным; сам он оставался  таким  же  спокойным,  как  и
рыбак в лодке на безмятежном озере в Миннесоте.
   - Твой старый инструктор по мореплаванию гордился бы тобой,  -  отозвался
Питт. В отличие от Ганна он продолжал смотреть вперед.
   - Это совсем не так страшно, как кажется,  -  сказал  Ганн,  указывая  на
фазометр. - Глубина дна под килем около двадцати метров!
   - Двадцать метров на участке протяженностью  менее  ста  метров  -  этого
вполне достаточно.
   Ганн приподнял одну руку от штурвала и снял  морскую  фуражку  с  золотой
кокардой, вытирая выступивший на лбу пот.
   - Такое явление нередко наблюдается в районе, свободном от внешних рифов.
   -  Это  хороший  признак,  -  задумчиво  произнес  Питт.  -   Достаточное
пространство  для  маневра  подводной  лодки,  чтобы  ее   не   заметили   с
поверхности.
   - Ночью, может быть, - возразил Ганн.  -  Но  днем  слишком  видно.  Вода
прозрачная, и видимость достигает тридцати  метров.  Кто-нибудь  стоящий  на
крутом отвесном берегу может запросто посмотреть вниз и заметить стометровый
корпус, лежащий на дне.
   - Также нетрудно  будет  заметить  и  ныряльщика,  -  Питт  повернулся  и
взглянул на виллу, расположившуюся, как крепость на скалистой вершине горы.
   - Тебе нужно будет иметь это в виду, - задумчиво  произнес  Ганн.  -  Фон
Тилль может видеть любое твое движение. Держу пари, что  у  него  есть  пара
биноклей, которые следят за каждым  нашим  шагом  с  того  момента,  как  мы
подняли якорь.
   - Я тоже уверен в этом, - отозвался Питт. Окружавшая красота  пейзажа  на
какое-то мгновение захватила его  внимание.  Лазурные  руки  Эгейского  моря
ласково окружали античный остров, ослепительный блеск солнца и воды дополнял
морской  пейзаж.  Только  рев  бушующего  прибоя   вторил   мерному   рокоту
корабельных двигателей, да иногда крик одинокой чайки врывался в  этот  шум.
За скалистым берегом на склоне гор, на обширном зеленом лугу паслось  стадо,
оно  напоминало  маленькие  неподвижные  очертания   коров   на   ландшафтах
Рембрандта. И внизу, в защищенных от ветра бухтах, среди невысоких утесов, и
на берегу лежали кучи выбеленных на солнце досок и бревен, прибитых волнами.
   Питт был захвачен этим великолепием и покоем. Ему пришлось сделать усилие
над собой, чтобы вернуться мыслями к работе. Этот загадочный район спокойной
воды уже приближался, он лежал в трех четвертях мили от носа  корабля.  Питт
положил руку на плечо Ганна:
   - Спокойный бассейн.
   Ганн кивнул.
   - Да, мы приближаемся. При нашей нынешней скорости мы войдем в  него  уже
через десять минут. Твоя команда готова?
   - Все одели снаряжение и ждут, - коротко ответил Питт. - Они знают,  чего
можно ожидать.  Я  велел  им  собраться  по  правому  борту  за  капитанским
мостиком, чтобы их не было видно с виллы.
   Ганн надел фуражку:
   - Обязательно напомни им, чтобы они прыгали в воду как  можно  дальше  от
корпуса судна. Если кого-то затянет к винтам, могут быть неприятности.
   - Я не думаю, что им нужно это повторять, - спокойно  отозвался  Питт.  -
Они все опытные парни. Ты же сам мне это говорил.
   - Ты прав, - буркнул Ганн. Он повернулся к Питту. - Я  собираюсь  держать
курс вдоль береговой линии еще мили три. Мы должны  одурачить  фон  Тилля  и
заставить  его  подумать,  что  мы  занимаемся  обычным  промером  глубин  и
составлением карты. Надеюсь, что он клюнет на эту уловку.
   - Мы скоро узнаем это. - Питт сверил свои часы с корабельным хронометром.
- Сколько времени займет твоя прогулка?
   - Я собираюсь сделать несколько кругов и быть здесь в 14.10.  Так  что  у
вас есть ровно пятьдесят минут, чтобы найти субмарину и выбраться назад.  Ты
с моими людьми будешь ждать корабль, ты слышишь меня?
   Питт ответил не сразу. Широкая улыбка появилась на его губах,  и  веселые
искорки запрыгали в живых зеленых глазах.
   Ганн изумленно посмотрел на него:
   - Неужели я сказал что-то смешное?
   - В какой-то момент ты напомнил мне мою маму. Она обычно  говорила,  что,
когда за мной приплывет корабль, я, вероятно, буду ждать его  на  автобусной
остановке.
   Ганн уныло покачал головой.
   - Если ты не вернешься назад, я, по крайней мере, буду знать, где искать.
Ну, закончим с этим. Тебе пора одевать водолазное снаряжение.
   Питт просто  кивнул  в  ответ,  молча  покинул  душную  рулевую  рубку  и
спустился на палубу вниз по трапу. По правому борту Первой Попытки он увидел
пятерых загорелых парней, которые ждали его. "Им не откажешь в  благородстве
и смелости", - подумал Питт. Как и  Питт,  все  они  были  только  в  черных
плавках. Ребята  деловито  возились  с  дыхательными  приборами  и  шлангами
аквалангов:  каждый  проверял  снаряжение  другого,  чтобы  быть  до   конца
уверенным, что клапаны акваланга и шланги находятся в нужном положении.
   Ближайший пловец Кен Найт посмотрел на подошедшего Питта.
   - Я уже подготовил снаряжение  для  вас,  майор.  Надеюсь,  вам  подойдет
регулятор с одним шлангом, к сожалению, НУМА не снабдила нас двойными в  это
путешествие.
   - С одним шлангом будет даже лучше, - бодро  ответил  Питт.  -  Он  надел
ласты, прикрепил нож к икре правой ноги:  затем  надел  на  голову  маску  с
трубкой. Маска  была  широкой,  что  позволяло  пловцу  иметь  обзор  в  сто
восемьдесят градусов. Следующими были акваланг и  регулятор.  Он  уже  начал
было    возиться    с    креплениями     акваланга,     когда     неожиданно
шестнадцатикилограммовые баллоны были подняты с палубы и  водружены  на  его
спину двумя крепкими руками.
   - Ты ни дня не можешь  обойтись  без  моих  услуг,  -  помпезно  произнес
Джордино. - Это просто наказание для меня.
   - Настоящее наказание - это то, что  я  мирюсь  с  твоим  хвастовством  и
крайним эгоизмом, - кисло произнес Питт.
   - Ну вот, ты опять нападаешь на меня,  -  Джордино  попытался  показаться
обиженным, но у него ничего не получилось. Он повернулся и посмотрел вниз на
убегавшую воду; после долгой паузы он медленно произнес:
   - Господи, посмотри, какая прозрачная вода! Она  чище,  чем  в  сосуде  с
золотой рыбкой.
   - Да,  я  тоже  заметил.  -  Питт  вытащил  из  чехла  зазубренный  конец
двухметровой остроги подводного ружья  и  проверил  эластичность  резинового
ремня, прикрепленного к толстому концу. - Ты выучил свой урок?
   - В этом старом сером веществе,  -  сказал  Джордино,  указывая  на  свою
голову, - все необходимые ответы записаны.
   - Как обычно, но было бы еще приятнее знать, что ты уверен в себе.
   - Шерлок Джордино знает все, видит все. Никакие секреты не могут скрыться
от его пытливого ума.
   - Твой пытливый ум не мешает иногда получше  смазывать,  -  наставительно
сказал Питт. - У тебя очень напряженный график.
   - Ты только предоставь это мне, - ответил Джордино, глядя ему в  лицо.  -
Ну вот, время пришло. Я бы хотел пойти вместо тебя.  Да  ладно,  наслаждайся
своим плаванием и повеселись.
   - Я постараюсь, - пробормотал Питт. - Я постараюсь.
   Два удара корабельной рынды означали сигнал  минутной  готовности.  Питт,
неуклюже  ступая  в  ластах,  шагнул   на   маленькую   платформу,   которая
простиралась вдоль правого борта корабля.
   - При звуке следующего удара, джентльмены, мы прыгаем. - Он больше ничего
не сказал, отчасти потому, что каждый  уже  знал,  что  он  должен  сделать,
отчасти потому, что нечего было добавить.
   Водолазы крепче сжали  подводные  ружья  и  молча  обменялись  взглядами.
Только одна мысль пульсировала в их умах в эту  минуту:  если  прыжок  будет
недостаточно длинным, то нога может попасть под вращающийся винт.  По  жесту
Питта они выстроились в ряд.
   Прежде чем опустить маску на глаза, Питт снова посмотрел на  парней  и  в
десятый  раз  изучил  их  отличительные  приметы,  по  которым  он  смог  бы
распознать их на расстоянии под водой. Парень, стоявший  рядом  с  ним,  Кен
Найт, геофизик, был единственным блондином в группе: коротышка  Стэн  Томас,
судовой инженер в голубых ластах был  единственным  из  всех,  который,  как
подозревал Питт, вряд ли сможет постоять за себя в  столкновении.  Следующим
был рыжебородый морской биолог Ли Спенсер; затем Густав Герсон,  долговязый,
почти двухметрового роста, морской ботаник - эти двое постоянно  подшучивали
друг над другом. Последним, замыкающим, был фотограф экспедиции Омар Вудсон,
человек  с  самым  невозмутимым  и   бесстрастным   лицом.   Казалось,   все
происходящее наводило на него тоску. Вместо  подводного  ружья  Вудсон  взял
35-миллиметровый Никон со вспышкой,  небрежно  свесив  за  поручень  дорогую
аппаратуру для подводных съемок, словно это была старая ненужная коробка.
   Питт надвинул маску на глаза, тихо присвистнул  самому  себе  и  еще  раз
взглянул на воду. Она бурлила возле платформы  уже  не  так  быстро  -  Ганн
снизил скорость Первой Попытки до трех узлов -  достаточно  медленно,  решил
Питт, чтобы нырнуть ногами вперед. Он повернул голову и пристально посмотрел
вперед на приближающуюся в море точку, куда он нырнет в следующий момент.
   Почти в то же самое мгновение Ганн взглянул на показания  фазометра  и  в
последний раз на скалистый берег.  Его  рука  медленно  поднялась,  поискала
язычок рынды,  нашла  его,  остановилась,  затем  сильно  дернула  за  него.
Металлический звук разорвал горячий полуденный воздух и понесся  по  морской
глади к прибрежной каменной стене, вернувшись отзвуком эха назад, к кораблю.
   Питт, балансируя на краю платформы, не стал дожидаться эха. Крепко прижав
одной рукой маску к лицу и сжимая другой подводное ружье, он прыгнул.
   Тысячи сверкающих на солнце бриллиантовых  капелек  поднялись  в  воздух.
Сразу же после того, как водная гладь сомкнулась над его головой, Питт  стал
погружаться и работал ластами так  быстро,  как  будто  вращалось  в  полную
мощность гребное колесо старого  парохода  на  реке  Миссисипи.  Через  пять
секунд, проплыв около пяти метров, он оглянулся назад и посмотрел на  темный
контур  удаляющегося  корабельного  корпуса.  Вращающиеся  двойные   лопасти
гребных винтов казались устрашающе близкими. Их гудящий шум  распространялся
под водой со скоростью до полутора  тысяч  метров  в  секунду,  кроме  того,
эффект от преломления света под водой увеличивал их сверкающие лопасти почти
на четверть.
   Сжав  зубами  загубник  регулятора,  Питт  перевернулся  и  посмотрел   в
направлении удаляющегося корабля, чтобы  увидеть,  как  прыгнули  остальные.
Слава богу, они все были здесь,  в  одном  месте.  Найт,  Томас,  Спенсер  и
Герсон, все в одной группе, совсем недалеко. Только Вудсон усиленно  работал
ластами, он висел в воде метрах в трех над остальными.
   Видимость была прекрасной. Длинные пурпурные щупальца осьминога были ясно
различимы в двадцати пяти метрах. Парочка  уродливых  рыб-драконов  медленно
проплывала у самого дна, их яркие голубовато-желтые бесчешуйчатые тела  были
украшены сверху колючими шипами.  Это  был  сказочный  мир,  мир  безмолвия,
заполненный загадочными созданиями и украшенный таким разнообразием  форм  и
оттенков цветов, которые не поддаются человеческому описанию. Это был  также
таинственный и опасный мир, который, начиная от убийственных зубов  акулы  и
до смертельного яда  невинно  выглядящей  рыбы-зебры,  представлял  из  себя
захватывающее сочетание вечной красоты и постоянного риска.
   Не дожидаясь появления первых признаков дискомфорта, Питт начал продувать
маску, чтобы сровнять внутреннее давление  с  давлением  воды.  Когда  кровь
перестада стучать в  ушах,  он  стал  медленно  погружаться,  приближаясь  к
чудесному пейзажу внизу, чтобы самому стать его частью.
   В десяти метрах красный цвет практически исчез, на глубине  было  царство
мягкого голубого и зеленого цветов. Питт задержался  на  глубине  пятнадцати
метров и стал внимательно рассматривать дно.  Здесь  не  было  ни  скал,  ни
каких-либо обитателей, только островок подводной  пустыни,  где  миниатюрные
песчаные дюны извивались в змеевидной  ряби.  За  исключением  встречающейся
иногда обитающей  на  дне  рыбы-звездочета  с  парой  остекленевших  глаз  и
огромными, выдающимися вперед губами, морское дно было пустынным.
   Ровно через восемь минут после того, как  они  покинули  Первую  Попытку,
морское дно начало постепенно подниматься, и вода стала темной от  бушующего
на поверхности прибоя.  Скалистый  массив,  покрытый  морскими  водорослями,
показался впереди. И они внезапно оказались у подножия вертикальной отвесной
скалы, которая поднималась вверх под углом в  девяносто  градусов,  пока  не
исчезла в зеркальной поверхности моря. Как  капитан  Немо  и  его  товарищи,
занимающиеся изучением подводного сада,  Питт  повел  свою  команду  морских
исследователей на поиски убежища подводной лодки.
   Поиски входа заняли не более  пяти  минут.  Вудсон,  который  двигался  в
тридцати метрах справа, обнаружил пещеру  первым.  Подавая  сигнал  Питту  и
остальным, он  постучал  ножом  по  своему  аквалангу,  позвал  их  рукой  и
продолжил плавание вдоль  северного  склона  к  широкой  расселине.  Там  он
остановился, делая рукой призывный жест. И тут Питт  тоже  увидел  темное  и
зловещее отверстие всего лишь в четырех метрах от поверхности воды.  Размеры
его были достаточными для подводной лодки, туда с  успехом  мог  поместиться
локомотив. Команда зависла в кристально чистой воде, глаза  были  устремлены
на вход в подводный грот; колеблясь, они обменивались взглядами.
   Питт двинулся первым и  проник  в  отверстие.  Кроме  нескольких  смутных
отблесков света, отражавшихся от его белых  пяток,  он  полностью  исчез  из
вида: темная пещера поглотила его.
   Он неторопливо двигал в воде