к, если  сможете  прислать  нам
подкрепление, чтобы отвлечь их,  тогда  мы  попытаемся  взять  баррикаду
обходом с фланга.
   - Отставить, Железный Дровосек. - Клири знал, что разведка -  элитные
бойцы морской пехоты. Если они не могут наступать, никто не сможет. - Мы
тоже остановлены огнем противника численностью не менее ста восьмидесяти
человек, и подкрепление вам выслать  не  можем.  Повторяю,  подкрепление
выслать не можем. Выходите из боя как можно скорее и идите на соединение
со Львом.
   - Понял вас, Волшебник. Начинаю отход.
   Находясь со своими  морпехами  на  простреливаемой  вдоль  и  поперек
позиции, Гарнет тем не менее здорово разозлился, услышав  от  командира,
что не только не может рассчитывать на подкрепление,  но  еще  и  отойти
должен, а потом разыскивать Клири и отрад  Шарпсберга  в  этом  чертовом
лабиринте. Но ни разу в голову лейтенанта не  закралась  мысль  нарушить
приказ и продолжать атаку.  Штурм  баррикады,  защитники  которой  втрое
превосходили численностью его группу - да еще в лоб и по простреливаемой
местности, - верное самоубийство. Конечно, Гарнету было обидно, что  его
"держат за мальчика", но в глубине души он сознавал  правоту  майора.  У
него не было иного выбора, кроме как начать отход, унося ноги и  раненых
из-под убийственного обстрела.
   Джейкобса и  его  "котиков"  звуки  разыгравшегося  боя  и  тревожные
переговоры Клири и Гарнета застали на полпути. Лейтенант оценил ситуацию
и погнал своих людей вперед в усиленном темпе, в надежде захватить центр
управления с тыла и отвлечь силы защитников  от  Железного  Дровосека  и
Льва. "Котики" находились уже в ста ярдах от здания центра, когда  из-за
угла появились два бронированных "снежных кота" и открыли огонь.
   На глазах у Джейкобса упали  замертво  двое  его  бойцов.  Взбешенный
лейтенант  выпрямился  во  весь  рост  и  давил  на   спусковой   крючок
"спартана",  пока  из  обоймы  не  выскочил  последний  патрон.  Вовремя
подоспевший сержант схватил Джейкобса, как щенка, за шкирку и  отшвырнул
за мусорный бак. Мгновение спустя по  тому  месту,  где  он  только  что
стоял, полоснула ответная пулеметная  очередь.  Град  осколочных  ракет,
выпущенных "котиками", временно остановил "снежных котов", но ненадолго.
Не прошло и минуты, как тяжелые гусеничные машины снова поползли вперед.
   "Котики"  начали  отход,  ожесточенно   отстреливаясь   и   виртуозно
используя любое возможное укрытие. Внезапно откуда-то с  тыла  вынырнули
еще два "снежных кота" и открыли шквальный огонь из спаренных пулеметов.
Джейкобс вдруг ощутил, как в животе у него заворачивается тугой ком.  Во
рту скопилась горькая  слюна,  по  щекам,  несмотря  на  мороз,  потекли
струйки пота. От стыда  хотелось  застрелиться  на  месте.  Их  взяли  в
"клеши" классическим приемом, как каких-нибудь первогодков,  понятия  не
имеющих о  тактике  современного  боя.  Единственным  путем  отступления
оставался узкий  переулок  по  левую  сторону  улицы.  Лейтенант  жестом
приказал бойцам отходить туда, пропустил замыкающего и бросился  следом,
молясь только об одном - чтобы там не оказалось засады. Но переулок  был
чист - по крайней мере на протяжении ближайших семидесяти ярдов.
   "Котики" неслись со всех ног,  помышляя  лишь  о  том,  чтобы  успеть
добежать до поворота раньше, чем из-за угла покажутся "коты"  и  положат
их всех прямой наводкой  в  спину.  Джейкобс  на  бегу  достал  рацию  и
прерывистым, задыхающимся голосом доложил:
   - Волшебник, говорит Страшила. Мы  под  огнем  четырех  бронированных
"снежных котов".  Нас  взяли  в  "клещи".  Отходим  переулком,  возможна
засада.
   - Страшила, у них есть тяжелое оружие?
   - Пока не видно. В каждой машине один спаренный пулемет, пулеметчик и
четыре автоматчика. Броня тяжелая. Наши осколочные ракеты им  как  слону
дробина.
   Клири заполз под лестницу, прикрываясь ею как щитом и развернул карту
территории комбината.
   - Страшила, сообщите свое местонахождение.
   - Движемся по узкому проходу в сторону моря. По обе  стороны  тянутся
одноэтажные блоки - то ли гаражи, то ли ремонтные мастерские.  Находимся
примерно в ста пятидесяти ярдах от центра управления.
   - Страшила, через пятьдесят ярдов сворачивайте вправо  и  продолжайте
движение между рядами баков топливного хранилища. Это боковая  дорога  к
центру. Если она тоже не забаррикадирована, вы сможете  зайти  во  фланг
противнику, который прижал нас к земле и головы поднять не дает.
   - Понял вас, Волшебник. Приступаем к выполнению.  Кстати,  что-нибудь
бронебойное у нас в наличии имеется?
   - У Железного Дровосека есть парочка ЛПР.
   - Мне нужно четыре.
   - Боец с двумя другими в рюкзаке отстал во время выброски.
   - Железный Дровосек где-то в районе электростанции, мне  до  него  не
добраться, - недовольно буркнул Джейкобс.  -  И  это  не  на  него  прут
бронированные "коты", а на нас!
   - Ситуация  изменилась,  Страшила.  Железный  Дровосек  столкнулся  с
противником, троекратно превосходящим его в живой силе и огневой мощи. Я
приказал ему отставить выполнение ранее поставленной задачи и  отходить,
чтобы сохранить людей. В  ближайшие  минуты  он  должен  соединиться  со
Львом.
   - Как объявится, передайте ему от меня, чтобы приготовил ЛПР заранее,
потому что эти проклятые  "котяры"  наверняка  будут  висеть  у  нас  на
хвосте, когда мы к вам выйдем.
   Мимо топливных баков Джейкобс с "котиками"  проскочили  благополучно,
не напоровшись ни на засаду,  ни  на  баррикаду.  Поминутно  сверяясь  с
картой, лейтенант повел своих людей вдоль длинной стены,  которая  вроде
бы  заканчивалась  где-то  неподалеку  от  фасада   центра   управления.
Прикрытие казалось отличным и  обещало  неплохой  шанс  зайти  во  фланг
охранникам, поливавшим непрерывным огнем группу Шарпсберга. Но не прошли
"котики" и пятидесяти ярдов, как в  спины  им  ударил  шквал  автоматных
очередей.
   Претворяя  в  жизнь  "комбинированный"  план  Гуго   Вольфа,   группа
охранников прошла по подземным туннелям и  зашла  в  тыл  ни  о  чем  не
подозревающим американцам -  весьма  действенный  тактический  прием,  с
которым им  предстояло  еще  не  раз  столкнуться.  Потеряв  возможность
продолжать  обход  с  фланга,  Джейкобс  был  вынужден  пойти  по  линии
наименьшего сопротивления и увести своих бойцов с линии огня в ближайший
переулок.
   Клири сменил позицию и  лежал  в  укрытии  в  восьмидесяти  ярдах  от
баррикады, преградившей путь  к  центру  управления,  разглядывая  ее  в
бинокль и безуспешно выискивая слабое место  в  обороне  противника.  Не
обнаружив такового, майор понял, что ему, как и Гарнету, ничего здесь не
светит, но с отходом  решил  пока  повременить.  Если  вовремя  подойдут
морпехи,  а  "котикам"  Джейкобса  удастся  зайти  во  фланг  защитникам
баррикады, массированная атака  с  двух  сторон  вполне  может  принести
желаемый результат.
   Но где-то в  глубине  души  уже  пробились  первые  ростки  сомнения:
удастся ли выхватить угли победы из пламени пожара или всем  им  суждено
сгореть в нем дотла?
   Охранники дрались ожесточенно и отчаянно. Они знали, что  дерутся  не
только за свою жизнь, но и за жизнь своих семей, которые ждут  на  борту
"Ульриха Вольфа". Сам Гуго постоянно находился на переднем крае, в  гуще
битвы за центр управления, очень грамотно руководя  своими  боевиками  и
постепенно стягивая петлю-удавку вокруг  штурмовой  группы  американцев.
Четкость, с которой он отдавал приказы, отражала уверенность в победе  и
оптимизм.  Разработанный  им  план  воплощался  в  жизнь  без  сучка   и
задоринки, а сам Гуго выступал в завидной роли командующего,  диктующего
противнику свои условия боя. Осталось только довести дело до логического
конца - загнать врага в мешок и уничтожить, как было им обещано Карлу.
   - Брат Карл? - позвал он в закрепленный на шлеме микрофон.
   Секунду-другую спустя сквозь треск помех пробился знакомый голос:
   - Слушаю тебя, Гуго, что скажешь хорошего?
   - Противник взят в кольцо.  Вы  с  Эльзой  можете  забирать  людей  и
уходить к ангару, как только инженеры поставят систему на автоматику.
   - Спасибо тебе, брат. Встретимся у самолета.
   Но ровно через две минуты, когда Гуго отдавал  приказ  экипажам  двух
оставшихся  в  резерве  "котиков"  атаковать  американцев  с  тыла,   на
баррикаде появился запыхавшийся охранник и бросился к начальнику:
   - Срочное сообщение из самолетного ангара, герр Вольф!
   - Что там еще стряслось? - обернулся к нему Гуго,  очень  недовольный
тем, что его потревожили.
   Но в этот момент сержант Мендоза прищурился  в  оптический  прицел  и
плавно спустил курок.  Охранник  упал  мертвым  у  ног  Гуго,  не  успев
почувствовать, как  пуля  вошла  в  правый  висок  и  вышла  из  левого.
Важнейшая информация о появлении на территории  базы  невиданной  машины
чудовищных размеров, которая разгромила ангар  и  вывела  из  строя  всю
авиатехнику, умерла вместе с ним, так и не дойдя до адресата.
 
*** 
 
   Морпехи Гарнета соединились с "Дельтой" Шарпсберга и заняли  оборону,
а четыре "снежных кота" прекратили преследование Джейкобса  и  атаковали
их с тыла сдвоенной колонной. Не встретив  достойного  сопротивления  со
стороны "котиков", экипажи передовых машин  не  догадывались  о  наличии
противотанковых ружей в арсенале двух других групп. Морские пехотинцы со
ста ярдов не промахиваются, и оба ведущих  "кота"  внезапно  вздулись  и
лопнули, как перезрелые тыквы, в мгновение ока превратившись в  пылающую
бесформенную груду обломков и изуродованных тел и  образовав  на  дороге
завал, помешавший следующим за ними  машинам  атаковать  уже  окруженных
американцев.
   Клири знал, что передышка эта временная. Вопрос только в  том,  когда
охранники сообразят, что противотанковых снарядов у  американцев  больше
нет.  Тогда  бронированные  "снежные  коты"  снова  пойдут   вперед,   и
остановить их будет нечем. Правда, теплилась еще надежда на Джейкобса  и
его парней. Если они в ближайшие несколько минут ударят по  баррикаде  с
фланга, удача еще может повернуться к ним лицом.
 
*** 
 
   Даже по  скудным  отрывочным  сведениям,  доходящим  с  поля  боя,  в
Вашингтоне сразу поняли, что штурмовая группа оказалась в очень  тяжелом
положении. Уже не вызывало сомнений, что Клири и его людей расстреливают
почти в упор. Президент и начальники штабов не верили своим ушам.  Пусть
дерзкая,  но  все  же  капитально  продуманная  и  неплохо  обеспеченная
операция обернулась бойней и катастрофой. Надежды на  успех  таяли,  как
мартовский снег, сменяясь тяжким предчувствием провала,  ставящего  весь
обитаемый мир на грань  тотального  уничтожения  -  кошмара,  в  который
сознание отказывалось верить.
   -  Самолет  с  передовой  ударной  группой,  -   встрепенулся   вдруг
президент, - когда он?..
   - Будет над целью только через сорок минут, - ответил генерал Сауз.
   - А обратный отсчет?
   - Осталось двадцать две минуты до того момента, когда сочетание  всех
природных  факторов  окажется  наиболее  благоприятным   для   отделения
ледникового массива.
   - Значит, надо посылать ракеты.
   - Но тогда мы убьем и наших людей, - предупредил генерал Сауз.
   - У вас есть другие варианты? - в упор спросил Уоллес. Сауз несколько
секунд  зачем-то  рассматривал  свои  ладони,  потом  медленно   покачал
головой:
   - Нет, господин президент. Других вариантов у меня нет.
   - Отдать командиру "Таксона" приказ на пуск ракет, сэр? - почтительно
осведомился адмирал Элдридж.
   - Позвольте внести другое предложение, - вмешался генерал ВВС Коберн.
- На мой взгляд, разумнее задействовать для  нанесения  ракетного  удара
бомбардировщики "стеле". Они могут навести ракеты на цель и поразить  ее
с гораздо большей точностью, чем "томагавк" с субмарины.
   Президент быстро принял решение:
   - Так и сделаем. Предупредите экипажи бомбардировщиков,  но  скажите,
чтобы без приказа запуска не производили. Вдруг случится чудо,  и  майор
Клири все же сумеет пробиться в центр и остановить отсчет.
   Генерал Коберн соединился с пилотами обоих "стелсов", а Сауз негромко
проворчал себе под нос:
   - Вот именно что чудо! Ничто другое здесь уже не поможет.
 
43 
 
   От центральной площади лучами разбегались улицы, по сторонам  которых
просматривалась та же картина - вмурованные  в  лед  каменные  здания  в
несколько этажей. Хотя они значительно уступали размерами  циклопическим
постройкам позднейших цивилизаций, ни  Питт,  ни  Джиордино  никогда  не
сталкивались с подобным архитектурным стилем, воздушным  и  гармоничным,
как застывшая на лету мелодия. Бесполезно  было  гадать,  сколько  акров
занимал этот чудо-город; одно лишь не вызывало сомнений: доступное  ныне
взорам восхищенных зрителей составляло  лишь  малую  крупицу  подлинного
величия эменитской цивилизации.
   На  краю  площади  возвышалось  массивное   сооружение   изумительной
красоты.  Высокие  стены  и  трехгранные  колонны,  богато  изукрашенные
искусной резьбой и инкрустированные пластинами вулканического обсидиана,
поддерживали крышу  и  фронтон,  декорированный  скульптурными  моделями
целой флотилии судов - гребных, парусных и комбинированных.
   Под фронтоном широкой полосой протянулся фриз с искусно  выполненными
рельефными изображениями людей и животных.  Люди  на  фризе  были  одеты
точь-в-точь  как  те  мумии  с  острова  св.  Павла.  Наметанный  взгляд
архитектора без труда определил бы, что структурная основа этого  здания
сохранилась в веках и тысячелетиях и отчетливо просматривается  во  всех
архитектурных памятниках, доставшихся нам в наследство от минувших эпох,
прежде всего в храмах Луксора, Афин и Рима. И только трехгранные колонны
не вписывались в общую тенденцию и  выглядели  несколько  непривычно  по
сравнению с круглыми колоннами дорического,  ионического  и  коринфского
ордера.
   Между колоннами зиял широкий вход. Ступеней  не  было  -  на  верхние
этажи вели наклонные пандусы. Питт и  Джиордино,  очарованные  волшебной
красотой этого шедевра древней архитектуры, вышли из "корабля снегов"  и
вступили внутрь. Над обледеневшим  мозаичным  полом  центрального  зала,
словно раскинувшая крылья огромная птица, нависла двухскатным  навершием
ступенчатая крыша. В глубоких нишах вдоль стен стояли каменные статуи  -
очевидно, скульптурные изображения эменитских царей, высеченные в полный
рост из розоватого гранита. Узкие властные  лица  с  круглыми  кошачьими
глазами как будто  оживали,  когда  Питт  и  Джиордино  проходили  мимо.
Разумеется, то была лишь иллюзия,  вызванная  переливчатым  мерцанием  в
полусвете вкраплений кварца в граните. С мозаичных плит  устремляли  под
своды купола незрячие глазницы десятки, если не сотни изваяний мужских и
женских голов, искусно вделанных в пол таким образом, чтобы не  нарушить
рисунок  орнамента.  Вверху  и  внизу  этих  своеобразных   скульптурных
портретов  были  вырезаны  надписи   на   эменитском   языке,   вероятно
характеризующие персонажей столь необычной галереи.
   В   середине   зала   стояло   на   пьедестале   изваяние    древнего
парусно-гребного корабля в натуральную величину.  Неизвестный  скульптор
не упустил ни одной детали, включая длинные ряды весел,  мачты,  паруса,
такелаж и прочую оснастку, и даже разместил на палубе команду, изобразив
матросов  и  офицеров  выполняющими   свои   повседневные   обязанности.
Поразительное зрелище и потрясающее мастерство! Фантастическое искусство
резчика  -  ювелирная  обработка  поверхностей  и   гениальное   чувство
композиции - наводило на мысль о  том,  что  эмениты  владели  секретами
художественного  ваяния,  до  сих   пор   не   раскрытыми   современными
скульпторами.
   - Как думаешь, что  это  такое?  -  спросил  Джиордино  благоговейным
шепотом, как будто находился в соборе. - Храм их богов?
   - Скорее мавзолей или гробница, -  таким  же  шепотом  ответил  Питт,
указывая  на  возвышающиеся  над  полом  головы.  -  Что-то  вроде  Зала
хоккейной славы НХЛ или греческого Пантеона - для увековечивания  памяти
выдающихся  деятелей  того  времени,  возможно,  инженеров,  строителей,
мореходов,  преображавших  и  исследовавших  древний  мир.  Или   просто
портретная галерея знаменитых капитанов, погибших в море. Мумифицировать
их тела, естественно, не  могли  и  сохранили  для  потомков  таким  вот
способом.
   - И как только крыша не рухнула при ударе кометы или  не  просела  от
наросшего за тысячелетия льда?
   - Очевидно, строители работали по очень высоким стандартам, доступным
только развитой культуре.
   Во все стороны от  главного  зала  расходился  лабиринт  бесчисленных
коридоров без окон, стены которых украшали самые  разнообразные  морские
пейзажи. Если современные люди ищут  своего  Бога  в  небе,  то  эмениты
обожествляли одно только море. Скульптуры изображали именно людей, а  не
стилизованных под них богов.
   - Давно исчезнувшая и всеми забытая раса, первой открывшая  и  мирным
путем покорившая нашу планету, - с грустью прошептал Джиордино. -  И  не
осталось ни предметов их культуры, ни следов их кипучей деятельности.
   Питт кивнул в сторону путаницы вырезанных во льду проходов:
   -  Наверняка  их  нашли  нацисты,  открывшие  этот  город,  а  Вольфы
перетащили в свой музей на "Ульрихе Вольфе".
   -  Похоже,  они  раскопали  не  больше  десяти  процентов   городских
площадей.
   - У них были другие неотложные дела, -  иронически  заметил  Питт.  -
Например, прятать нацистские сокровища и реликвии, подгребать  под  себя
экономику и правителей, извлекать золото из морской воды, планировать  и
рассчитывать уничтожение мира, чтобы переделать его потом на  свой  лад,
ну и еще кое-что по мелочи. Какие уж тут раскопки!
   - Чертовски жаль, что нет времени побродить здесь денек-другой и  все
как следует осмотреть.
   - Я бы тоже не прочь отправиться  в  обзорную  экскурсию  по  местным
достопримечательностям, - отозвался Питт,  с  трудом  стряхивая  с  себя
очарование этого удивительного места, - но у нас с тобой осталось меньше
часа на то, чтобы найти центр управления.
   С сожалением покинув величественное здание эменитского пантеона,  они
выбежали на улицу и забрались в кабину. Двигаясь по следам,  оставленным
"снежным   котом",   Питт   провел   громоздкий   вездеход   по   центру
города-призрака и въехал в туннель рядом  с  мавзолеем.  Чем  ближе  они
подбирались к комбинату, тем меньше осторожничал Питт,  ведя  машину  на
предельной скорости. Джиордино страховал, укрывшись за приборной панелью
и выставив в окно автоматный ствол.
   Проехав по туннелю около мили, они свернули за угол и чуть ли не  нос
к носу столкнулись со встречным электромобилем. Трое  охранников,  легко
узнаваемых  по  черной  форме,  не  веря  своим  глазам,  уставились  на
несущегося по туннелю ярко-красного монстра. Водитель в панике ударил по
тормозам, и его понесло юзом по ледяному полу  туннеля.  У  двух  других
вовремя сработал инстинкт самосохранения, и  они  успели  выпрыгнуть  из
машины в тщетной попытке продлить себе жизнь.
   Послышался хруст  и  душераздирающий  скрежет  рвущегося  металла,  и
"корабль  снегов"  проехался  по  хрупкому  экипажу,  как  мусоровоз  по
трехколесному  велосипеду.  Водителя  смяло  вместе  с   обломками   под
колесами, а двух его напарников попросту размазало по  стене.  Глянув  в
зеркало заднего обзора, Питт увидел на полу туннеля груду  покореженного
металла  и  пластика  и  пару  изуродованных  обрубков,  лишь  отдаленно
напоминающих человеческие тела.
   Джиордино высунулся в окно и тоже посмотрел назад.
   - Надеюсь, ты аккуратно платишь страховые взносы?
   - Мой полис предусматривает  ответственность  только  за  причиненные
убытки и  повреждение  чужого  имущества.  От  лобового  столкновения  я
никогда не страхуюсь.
   - Стоит подумать, когда будешь переоформлять договор.
   Через двести ярдов им навстречу попалась  группа  рабочих  в  красных