одолжил  всю
имеющуюся  на  борту  питьевую  воду,  тридцать   литров,   и   весь   кофе,
произведенный самолетной кофеваркой, четыре литра,  и  погрузил  все  это  в
"Большой Бен".
   Он вступил в тайный сговор с военным бортинженером,  который  знал  "С-5"
лучше, чем кто бы то ни было  другой  из  находившихся  на  борту  самолета.
Вместе они установили трос, применявшийся для крепления груза,  и  небольшую
электрическую лебедку над небольшой кабинкой, в которой помещался самолетный
гальюн.  Удовлетворенный  своей  бессовестной  деятельностью,  он   влез   в
вездеход,  занял  место  водителя  и  начал  молча  размышлять   над   почти
безнадежным заданием.
   Вырезать бомбу из Б-29 и взорвать ее было достаточно сложно, но  пытаться
проехать двенадцать километров по неизвестной местности, чтобы  спастись  от
последствий взрыва, было и в самом деле крайне сомнительным предложением.
   Меньше чем через минуту после того,  как  транспорт  ВВС  приземлился  на
аэродроме в Англии, Лорен и Майка Диаса  быстро  увезли  прочь  в  лимузине,
сопровождаемом вооруженной охраной, и доставили в Белый дом, тогда как  Суму
и Тоси впихнули в неярко окрашенный седан и повезли в  неизвестное  место  в
Мэриленд.
   По их прибытии Лорен и Диаса сразу проводили вниз, в кризисный штаб.
   Президент встал из-за стола и вышел вперед.
   - Вы не представляете, как я рад видеть вас  обоих,  -  сказал  он,  сияя
улыбкой. Он легко обнял Лорен и поцеловал ее  в  щеку,  затем  обнял  Диаса,
словно сенатор был его близким родственником.
   Напряженная атмосфера в кризисном штабе несколько разрядилась, когда  все
поприветствовали недавно освобожденных заложников. Джордан подошел к  ним  и
тихо попросил их пройти в соседнее помещение. Президент присоединился к  ним
и закрыл за собой дверь.
   - Прошу простить меня, что я так тороплю вас, - сказал он, - и я понимаю,
что вы оба нуждаетесь в хорошем отдыхе, но для  Рея  Джордана  крайне  важно
опросить вас, пока готовится операция по ликвидации угрозы Проекта "Кайтен".
   - Мы это вполне понимаем, - сказал Диас,  счастливый  оттого,  что  снова
находится в самой гуще принятия политических решений. - Я уверен,  что  член
Конгресса Смит также присоединится к моим  словам,  если  я  скажу,  что  мы
только рады помочь всем, чем только сможем.
   Президент учтиво обратился к Лорен:
   - Вы не против?
   Лорен ощущала отчаянную потребность принять хорошую теплую ванну. На  ней
не было никакой  косметики.  ее  волосы  были  растрепаны,  и  на  ней  были
панталоны и брюки на размер меньше, чем нужно, которые она одолжила  у  жены
авиамеханика на острове Уэйк. Несмотря на все это и крайнее  утомление,  она
все равно выглядела замечательно красивой.
   - Пожалуйста, господин президент, что бы вы хотели узнать?
   - Если мы можем отложить подробности того, как вас похитили, как  с  вами
обращался Хидеки Сума и как вас чудесным образом освободили, то  сейчас  нам
хотелось бы знать, что вы оба можете нам  рассказать  об  операциях  Сумы  и
центре "Дракон".
   Лорен и Диас молча обменялись напряженными взглядами, которые лучше любых
слов передавали весь спектр  ужасных  угроз,  таившихся  в  Эдо-Сити  и  под
островом Сосеки. Она кивнула Диасу, чтобы он говорил первым.
   - Из того, что я видел и  слышал,  я  боюсь,  что  угроза,  исходящая  от
заминированных автомашин и всей связанной с ними  программы,  -  это  только
верхушка айсберга.
   - Пятнадцать минут до сброса, джентльмены, -  раздался  голос  пилота  из
динамиков, установленных в грузовом отсеке.
   - Пора в машину, - сказал Сэндекер.
   Питт положил руку на плечо Джиордино.
   - Давай-ка сначала посетим гальюн.
   Джиордино посмотрел на него.
   - Почему сейчас? На "Большом Бене" есть ассенизационная система.
   - Мера предосторожности. Невозможно знать, как  крепко  мы  трахнемся  об
воду. Гонщики "Формулы один" и "Индикар" всегда  опорожняют  мочевые  пузыри
перед стартом, чтобы избежать внутренних повреждений в случае столкновения.
   - Ну, если ты настаиваешь. - Он подошел к гальюну для  членов  экипажа  и
открыл дверь.
   Как только он вошел внутрь,  Питт  подмигнул  бортинженеру.  Тот  ответил
коротким кивком, и несколько витков  троса  упали  вниз,  окружив  туалетную
кабинку, затем были  туго  затянуты  лебедкой,  и  дверь  туалета  оказалась
закрыта наглухо.
   Джиордино сразу понял, что произошло.
   - Дирк, нет! Боже, не делай этого!
   Сэндекер тоже понял, что происходит.
   - Ты не сможешь сделать это в одиночку, - сказал  он,  схватив  Питта  за
руку. - Процедуры требуют двоих.
   - Чтобы управлять "Большим  Беном",  достаточно  одного  человека.  Глупо
рисковать двумя жизнями. - Питт  подмигнул,  увидев,  что  усилия  Джиордино
освободиться из клозета стали еще отчаяннее. Маленький итальянец  легко  мог
бы вышибить алюминиевые панели, но обхватывающий  их  стальной  трос  прочно
обвил кабинку.
   - Передайте Джиордино, что я прошу извинить меня и что однажды я  намерен
извиниться перед ним лично.
   - Я могу приказать экипажу освободить его.
   - Приказать вы можете, но им придется сражаться со мной, чтобы  выполнить
этот приказ.
   - Вы понимаете, что ставите под угрозу всю операцию? Что, если вы  будете
ранены при ударе? Без Эла вас некому будет заменить.
   Тянулись секунды, а Питт все смотрел на Сэндекера. Наконец он произнес:
   - Я не хочу, чтобы моя решимость выполнить  задание  подрывалась  страхом
потерять друга.
   Сэндекер знал, что он не в силах изменить  решение,  которое  принял  его
директор специальных проектов. Он медленно сжал обеими руками руку Питта.
   - Что бы ты хотел, чтобы я приготовил для тебя, когда ты вернешься?
   Питт тепло улыбнулся адмиралу.
   - Салат из крабов и текилу со льдом. - Затем он повернулся,  пробрался  в
люк вездехода и задраил его изнутри.
   - Условия приемлемые, - подтвердил Сэндекер.  С  того  места,  где  перед
вездеходом стоял Сэндекер, он  мог  видеть  лишь  зияющую  дыру  в  грузовой
палубе. В тысяче метрах под ними  океан  был  усыпан  блестками  отраженного
лунного света. Он бы предпочел, чтобы  сброс  происходил  днем,  при  полном
штиле и гладкой воде, но рад был уже тому, что сейчас не было тайфуна.
   - Двадцать секунд и обратный счет. - Пилот начал  отсчитывать  секунды  в
обратном направлении.
   Питт кратко помахал им рукой через прозрачный нос огромного вездехода.
   Если он и волновался,  то  на  его  лице  нельзя  было  заметить  никаких
признаков этого. Джиордино продолжал колотить  в  дверь  туалета  с  яростью
отчаяния, но все звуки заглушал рев ветра,  насквозь  продувавшего  грузовой
отсек.
   - Пять, четыре, три, два, один, сброс!
   Передние концы огромных  направляющих  вдруг  задрались  вверх,  поднятые
гидроцилиндрами, и "Большой  Бен"  скользнул  назад  через  дыру  в  палубе,
растворившись в темноте. Это движение заняло не больше трех секунд. Сэндекер
и члены экипажа на какое-то время оцепенели, пораженные  тем,  как  огромное
чудище быстро и бесшумно скрылось из виду. Они осторожно подошли к краю люка
и посмотрели назад и вниз.
   Огромная масса  вездехода  была  едва  заметна  в  лунном  свете.  Машина
стремительно мчалась вниз, в море, подобно метеору, упавшему с небес.
   Транспорт "С-5" был специально переоборудован для сброса грузов в полете.
   В кабине второй пилот потянул за красную ручку с его  стороны  приборного
щитка и включил электромоторы, распахивающие  наружу  две  широкие  створки,
образующие часть грузовой палубы.
   Сэндекер  и  два  члена  экипажа  стояли  перед  вездеходом,  привязанные
страховочными стропами к прикрепленным к  стенам  кольцам.  Они  наклонились
вперед против ветра, хлеставшего в зияющую дыру  в  палубе,  и  смотрели  на
Питта. сидевшего в кабине управления "Большого Бена".
   - Шестьдесят секунд до точки сброса, - донесся до них  через  укрепленные
на их головах наушники голос пилота. - Ветер у поверхности моря держится  на
уровне пяти узлов. Небо ясное, луна три  четверти.  Море  слегка  волнуется,
высота гребней четыре фута. На радаре никаких надводных кораблей.

Глава 67

   Многокупольная парашютная  система  автоматически  высвободила  уложенные
купола, и ночной воздух бешено засвистел, когда три огромных купола длинными
плюмажами взвились в темное небо. Затем они наполнились воздухом и с громким
хлопком раскрылись; тогда  чудовищный  вездеход  замедлил  свой  полет,  уже
достигший скорости курьерского поезда, и начал гораздо медленнее  опускаться
навстречу волнам.
   Питт посмотрел наверх на это ободряющее  зрелище,  и  его  дыхание  стало
ровнее. Первый барьер позади, подумал он. Теперь все, что нужно было ему  от
вездехода, это чтобы он прошел через поверхность моря на ровном киле и  упал
через 320 метров воды без фокусов, прежде чем достигнуть  дна  в  целости  и
правильной стороной вверх. Эта часть операции, подумал он, от него никак  не
зависела. Ему не оставалось делать ничего иного, как сидеть  и  наслаждаться
этим путешествием и по возможности поменьше трепетать от страха.
   Он снова посмотрел  вверх  и  легко  разглядел  "С-5  Гэлакси",  медленно
кружащий над вездеходом в лунном свете.  Он  гадал,  освободил  ли  Сэндекер
Джиордино из заточения в клозете. Он легко мог  себе  представить,  как  его
друг сыплет отборнейшими ругательствами. Боже, сколько же времени прошло,  с
тех пор как он с группой людей из НУМА начал обживать "Мокрые делянки"?  Три
месяца,  четыре?  Казалось,  что  прошла  вечность.  И,  однако,  несчастье,
разрушившее глубоководную станцию, казалось, произошло лишь вчера.
   Он снова посмотрел на парашюты и подумал, смогут ли  они  так  же  хорошо
тормозить в воде, как в воздухе.
   Инженеры, которые  спланировали  эту  безумную  операцию,  полагали,  что
торможение должно произойти нормально. Но они находились в тысячах  миль  от
того  места,  где  сейчас  был  Питт,  и  оперировали  множеством  формул  и
физических законов, управляющих падением  тяжелых  тел.  Не  было  проведено
никаких  экспериментов  с  моделями,  не  говоря   уже   о   полномасштабном
испытательном сбросе.
   Все это напоминало один бросок костей, однако проигрыш шел за счет Питта,
если они ошиблись в вычислениях.
   На глаз оценить расстояние над водой чрезвычайно трудно даже днем и почти
невозможно ночью, но Питт разглядел  освещенный  лунным  светом  клок  пены,
сорванный бризом  с  гребня  волны.  Удар  произойдет  не  позже  чем  через
пятнадцать секунд, прикинул он. Он отклонил  назад  свое  кресло  и  плотнее
вжался   в   дополнительный   матрасик,которыйдогадалась    положитькакая-то
предусмотрительная душа. Он на прощанье еще раз помахал рукой кружащему  над
ним самолету, что, как  он  понимал,  было  глупо.  Они  находились  слишком
далеко, чтобы видеть его в темноте; пилот держался на безопасной  для  Питта
высоте, чтобы турбулентный след летящего гиганта не заполоскал его парашюты.
   За внезапным резким ударом последовал оглушающий всплеск, когда  вездеход
вошел в воду в ложбине между гребнями волн. Машина продавила  в  поверхности
моря приличных размеров воронку и  выбросила  вверх  кольцевую  стену  воды,
красиво заигравшую огнями фосфоресценции. Затем это зрелище пропало из вида,
и море сомкнулось над "Большим Беном", словно затянулась гигантская оспина.
   Удар был не таким скверным, как ожидал Питт. И он сам,  и  "Большой  Бен"
пережили сброс на парашюте без единого синяка или перелома. Питт вернул свое
кресло в вертикальное положение и сразу начал проверять все силовые системы,
вполне  довольный  зрелищем  зеленых  огоньков,  протянувшихся  через   весь
приборный щиток, пока компьютер  докладывал  об  отсутствии  неисправностей.
Затем он включил наружные прожекторы и направил их вверх. Два парашюта  были
полностью  раскрыты,  но  третий  перекрутился  и  запутался  в  собственных
стропах.
   Питт быстро переключил внимание  на  экран  монитора  компьютера,  набрав
нужный код для слежения за  скоростью  спуска.  Цифры  поползли  по  экрану,
тревожно мигая. Вездеход опускался в черную пустоту со скоростью  шестьдесят
один  метр  в  минуту.  Наибольшая  допустимая  скорость  спуска,   согласно
расчетам,  составляла  сорок  два  метра.   "Большой   Бен"   опускался   на
девятнадцать метров в минуту быстрее, чем нужно.
   -  Слишком  занят,  чтобы  разговаривать?  -  Через  его  наушники  голос
Сэндекера доходил искаженным.
   - У меня небольшая проблема. - ответил Питт.
   - Парашюты? - спросил Сэндекер, боясь услышать ответ.
   - Один из них запутался в стропах, и я потерял сопротивление.
   - Какая у тебя скорость спуска?
   - Шестьдесят один.
   - Плохо.
   - Расскажите мне про это.
   - Этот вариант рассматривался. Твое место приземления выбиралось  из  тех
соображений, что дно здесь ровное и осадки мягкие.  Несмотря  на  превышение
скорости спуска, удар будет мягче, чем при приводнении.
   - Меня тревожит не удар, - сказал Питт, беспокойно посматривая  на  экран
телекамеры, нацеленной вниз. - Я тревожусь из-за  того,  что  тридцатитонная
машина может на десять метров зарыться в ил.  Без  ковша  "Большой  Бен"  не
сможет откопать сам себя ec iягкой глины, как "Большой Джон".
   - Мы тебя оттуда достанем. - пообещал Сэндекер.
   - А как же операция?
   Голос Сэндекера стал еле слышным:
   - Мы закрываем спектакль...
   - Держитесь на связи! - вдруг крикнул Питт. - Дно уже видно.
   Противный коричневый  цвет  морского  дна  поднимался  из  черноты.  Питт
внимательно следил,  как  безжизненная  равнина  несется  навстречу  камере.
Вездеход ударился о дно и вошел в ил, как кулак входит  в  бисквитный  торт.
Огромное облако взметнулось в  холодную  черную  воду  и  полностью  закрыло
всякую видимость.
   На борту самолета, словно подстегнутые общим страхом, взгляды Джиордино и
Сэндекера поднялись вверх и встретились над приборами связи.  Их  лица  были
напряжены и мрачны, пока они ждали, когда в наушниках снова раздастся  голос
Питта.
   Весь  гнев  Джиордино  мгновенно  стих,  как  только  его  освободили  из
заточения в клозете. Теперь им владела только глубокая  озабоченность,  пока
он дожидался известий о судьбе своего друга.
   Там, в глубине, Питт не мог сразу понять, зарылся ли вездеход  в  ил.  Он
чувствовал только, что  инерция  крепко  вжимает  его  в  кресло.  Видимость
исчезла полностью. Камеры и наружные прожекторы показывали лишь коричневатую
муть. Не было никакой возможности определить, покрыта ли кабина тонким слоем
ила  или  погребена  под  пятиметровой  толщей  вязкой  глины,   всасывающей
предметы, как зыбучие пески.
   К счастью, купола парашютов были подхвачены  течением  со  скоростью  три
узла и отнесены вбок от вездехода. Питт повернул выключатель,  освобождающий
карабины, прикрепленные к главным стропам парашютов.
   Он включил тяговые двигатели, питаемые от ядерного реактора, и переключил
трансмиссию в положение "вперед". Он почувствовал вибрацию,  когда  огромные
гусеницы вгрызлись траками в ил и начали проворачиваться. Почти целую минуту
ничего  не  происходило.  Казалось,  гусеницы  крутятся  впустую,  почти  не
создавая тяги вперед.
   Затем "Большой  Бен"  слегка  вильнул  вправо.  Питт  передвинул  рычажки
управления и вернул вездеход в прежнее положение. Он почувствовал  небольшое
продвижение  вперед.  Затем  повторил  этот  маневр  несколько  раз,  толкая
огромную машину туда и сюда, и с каждым разом она продвигалась  вперед  чуть
дальше, набирая скорость и увеличивая амплитуду своих метаний.
   Внезапно вездеход преодолел всасывание вязкого грунта и рванулся вперед и
вверх, проехал почти пятьдесят метров и вырвался из  облака  взбаламученного
ила.
   Вода снова стала прозрачной.
   Тянулись долгие секунды, и смутное ощущение торжества  начало  охватывать
Питта. Он сидел тихо, расслабленно, не трогая рычажков управления и позволяя
вездеходу  спокойно  катиться  по  ровному  илистому  дну.   Он   переключил
управление  на  автомат  и  установил  расчетный  курс  на  запад,  подождав
несколько секунд, чтобы  убедиться,  что  автоматика  работает  исправно.  К
счастью, "Большой Бен" вскоре достиг своей максимальной скорости  и  катился
по пустынной подводной равнине  так  спокойно  и  плавно,  словно  вспахивал
кукурузное поле в Айове.
   Только тогда Питт связался  с  Сэндекером  и  Джиордино  и  доложил,  что
находится на пути к "Демонам Деннингса".

Глава 68

   В  Вашингтоне  уже  стояло  утро,  когда  Джордан  получил  сообщение  от
Сэндекера,  находившегося  западнее  на  десять  часовых  поясов.  Президент
вернулся в свою спальню на второй этаж Белого  дома,  чтобы  принять  душ  и
сменить одежду.
   Он стоял перед зеркалом и  завязывал  галстук,  когда  ему  позвонили  из
кризисного штаба.
   - Простите, что я помешал вам, господин президент, - с  уважением  сказал
Джордан, - но я подумал, что вы захотите узнать, что сброс  прошел  успешно,
Питт и глубоководный разведовательный вездеход на пути к цели.
   - Приято начинать день хоть с каких-то хороших новостей для разнообразия.
   Как скоро они доберутся до бомбардировщика?
   - За час, может быть,  даже  быстрее,  если  дно  окажется  ровным  и  не
преподнесет геологических сюрпризов.
   - А детонация?
   - Потребуется два часа, чтобы извлечь бомбу, и  еще  три,  чтобы  достичь
запланированного  места  взрыва,  установить  детонаторы  и  дать  вездеходу
достаточно времени, чтобы выбраться в безопасную зону.
   - Трудности были? - спросил президент.
   - Адмирал Сэндекер  доложил,  что  падение  сквозь  воду  было  несколько
рискованным, но вездеход перенес удар без повреждений.  Единственная  другая
накладка, как вы это называете, состояла в том, что Питту  каким-то  образом
удалось оставить Джиордино в самолете, и он выполняет задание в одиночестве.
   Президент втайне обрадовался.
   - Это меня не удивляет. Он из тех людей, кто скорее пожертвует собой, чем
подвергнет  риску  товарища.  Есть   что-нибудь   новое   о   заминированных
автомобилях?
   - Силы, участвующие в поиске, обнаружили двадцать семь штук.
   - Есису и Цубои к этому времени, должно быть, знают, что мы  дышим  им  в
спины. Если у них уже есть коды для подрыва бомб, мы услышим новости от них.
   - Мы скоро будем знать, выиграли ли мы эту  гонку  или  нет,  -  спокойно
ответил Джордан.
   Специальный помощник президента Дейл Николс сразу помчался к  президенту,
едва выйдя из лифта. Президент мгновенно заметил по лицу Николса,  что  дело
срочное.
   - У тебя такой вид, словно ты стоишь босиком на  муравейнике,  Дейл.  Что
там происходит внизу?
   - Вам лучше пройти в  комнату  связи,  господин  президент.  Ичиро  Цубои
каким-то образом проник в нашу защищенную линию связи и установил контакт по
видеоканалу.
   - Он появился на сцене?
   - Пока нет. Он ждет, заявив, что будет разговаривать только с вами.
   - Предупреди кризисный штаб, чтобы они следили за разговором.
   Президент вошел в комнату вниз по коридору от Овального кабинета и уселся
в кожаное кресло в конце небольшой платформы, за  которой  в  дальней  стене
находился высокий и широкий  прямоугольный  проем.  Он  нажал  на  кнопку  в
подлокотнике кресла и стал  ждать.  Внезапно  разделенные  тысячами  миль  и
часовых поясов точки земли слились в одно пространство,  одно  время,  когда
трехмерное изображение Ичиро Цубои материализовалось в натуральную  величину
на другом конце сцены.
   Благодаря  волшебной  технологии  фотоники  -  передачи  изображений   по
волоконнооптическим кабелям - и компьютерной магии, эти два  человека  могли
сидеть и разговаривать, словно они  находились  в  одной  комнате.  Четкость
изображения была столь велика, что образ Цубои  был  неотличим  на  глаз  от
живого человека без всяких признаков размытости или прозрачности.
   Цубои неподвижно стоял на коленях на бамбуковом  мате,  его  пальцы  были
поджаты, руки лежали на бедрах. Он был одет в дорогой де