тогда, где не  должен  был
находиться.
   Келли слабо усмехнулся и кивнул ожидавшим его агентам. Все трое  вошли  в
лифт.
   Питт проводил их взглядом, а затем медленно произнес:
   - Сэм просил передать вам...
   Келли потребовалось несколько секунд, чтобы опомниться.
   - А... Сэм...
   - Он медленно умирал в тундре, - продолжил Питт. - Перед самым концом  он
сказал, что простил вас.
   - О, Боже... Боже... - простонал Келли, закрывая лицо рукой.
   ...И много лет спустя перед мысленным взором Питта не  раз  вставала  эта
картина -  лицо  Келли  перед  тем,  как  захлопнулась  дверь  лифта.  Резко
обозначенные морщины, потускневшие безжизненные глаза, посеревшая кожа.  Это
было лицо человека, выглядевшего совершенно раздавленным...
   Питт толкнул дверь номера 605. Она была  заперта.  Он  прошел  дальше  по
холлу и повернул дверную ручку номера 607. Дверь  открылась.  Он  перешагнул
через порог и тихо прикрыл за собой дверь. Аромат дорогих сигарет  докатился
до него раньше, чем он миновал переднюю. Этот аромат  и  свидетельствовал  о
том, что он попал в комнату Рондхейма.
   Лунный свет проникал сквозь  драпировки,  отбрасывая  бесформенные  тени.
Питт осмотрел спальню, отметив про себя, что  к  одежде  и  вещам  Рондхейма
никто не прикасался. Киппманн сдержал  слово.  Его  люди  действовали  очень
аккуратно, стараясь не вызвать никакой тревоги у Керсти Фири, чтобы ничто не
могло стать для нее малейшим предупреждением о судьбе Рондхейма или  кончине
"Хермит лимитед". Он двинулся на луч  желтого  света,  пробивавшегося  через
полуоткрытую дверь из смежной  комнаты,  вошел,  ступая  мягко  и  бесшумно,
подобно ночному животному, готовящемуся к прыжку. Едва ли можно было назвать
комнатой апартаменты, обитые бархатом и  производившие  впечатление  чего-то
необыкновенного. Огромный холл и гостиная с баром,  заставленным  напитками,
ванная комната со стеклянной  раздвижной  дверью,  выходившей  на  небольшой
балкон.
   В комнатах никого не было. Звук лившейся воды подсказал ему,  что  Керсти
была в душе. Питт подошел к бару, небрежным движением плеснул  себе  немного
шотландского виски и уселся на длинный, очень мягкий диван.  Через  двадцать
минут, когда были выпиты еще  две  порции  виски,  Керсти  вышла  из  ванной
комнаты. На ней было зеленое шелковое кимоно, подхваченное  в  талии  тонким
поясом. Ее золотистые  волосы  отливали  солнечным  блеском,  образуя  ореол
вокруг ее головы. Она выглядела необыкновенно свежей и привлекательной.
   Через спальню она вошла в гостиную и начала смешивать для  себя  какой-то
коктейль. В этот момент она заметила в зеркале  отражение  Питта,  сидевшего
позади бара. Она побледнела и застыла, будто ее внезапно разбил паралич.  На
лице появилось неуверенное выражение.
   - Полагаю, - спокойно сказал Питт. -  что  самое  подходящее,  что  может
сказать джентльмен выходящей из душа прекрасной  даме:  "Смотрите!  Из  волн
выходит Венера!"
   Она обернулась, и неуверенность на ее лице сменилась любопытством:
   - Мы знакомы?
   - Мы встречались.
   Она ухватилась за край бара и молча пристально посмотрела на него.
   - Дирк! - тихо прошептала она. - Это - вы! Это  действительно  вы.  Слава
Богу, вы все-таки живы.
   - Вы заинтересовались моей жизнью с некоторым опозданием.
   Они смотрели друг на друга: зеленые и фиалковые глаза.
   - Эльза Кох, Бонни Паркер и Лукреция Борджиа, - произнес он,  -  все  они
могли бы поучиться у вас тому, как убивать друзей и оказывать воздействие на
врагов.
   - Я должна была делать то, что делала, - нерешительно проговорила она.  -
Но, клянусь, я не убила ни одного  человека.  Я  была  втянута  во  все  это
Оскаром против моего желания. И  никогда  в  самом  страшном  сне  я  бы  не
представила, что его совместные с Келли замыслы приведут к  смерти  стольких
людей.
   - И вы утверждаете, что никого не убили?
   - Да.
   - Лжете.
   Она бросила на него непонимающий взгляд.
   - О чем вы?
   - Вы убили Кристиана Фири!
   Теперь женщина посмотрела на Питта так, как будто он сошел с ума. Ее губы
дрожали, а глаза - эти прекрасные фиалковые глаза - потемнели от страха.
   - Вы так не думаете, - выдохнула она. -  Кристиан  умер  на  "Лаксе",  он
сгорел...
   "Час  пришел,  -  подумал  Питт,  -   подвести   все   итоги   предъявить
окончательный счет". Он подался вперед.
   - Кристиан Фири вовсе не умер в огне на корабле в Северной Атлантике - он
умер под скальпелем хирурга на операционном столе в Веракрузе, в Мексике.
   Питт замолчал. Он сделал пару глотков виски и закурил. Слова  эти  дались
ему нелегко. Он наблюдал за ней, не говоря ни слова.
   Рот Керсти непроизвольно раскрылся. До нее дошел смысл сказанных им слов.
Тут же она закрыла его, лихорадочно подыскивая хоть какую-нибудь  фразу,  но
не смогла ничего сказать. Слезы стояли у нее в глазах. Она опустила голову и
закрыла лицо руками.
   - Эти сведения - из надежного источника, -  продолжил  Питт.  -  Операция
была сделана в госпитале "Сау де Соль", а хирурга звали доктор Хесус Ибарра.
   - Значит, вы знаете все, - она беспомощно смотрела на него.
   - Почти. Кое-что не увязывается.
   - Зачем же вы мучаете меня? Почему не сказали сразу?
   Питт помолчал.
   - Сказать, что? Что вы и есть настоящий Кристиан Фири? Что никакая сестра
никогда не существовала?  Что  Кристиан  умер  в  тот  самый  момент,  когда
родились вы? - он отрицательно покачал головой. - А что это изменит?  Будучи
Кристианом, вы не желали принять тот пол,  который  давало  вам  ваше  тело.
Тогда вы сделали операцию и стали Керсти. Вы вошли в этот мир  с  измененным
полом. Ваши гены окрестили вас заново. Вас не  удовлетворяло  то,  что  было
дано вам природой, и вы это изменили. А что здесь еще такого?
   Она вышла из-за стойки бара и прислонилась к его лицевой стороне.
   - Вам не узнать. Вам никогда не узнать, Дирк, что это такое - вести столь
непростую жизнь, внешне играть роль  сильного,  мужественного,  готового  на
рискованные предприятия мужчины, в  то  время  как  внутри  тебя  рвется  на
свободу женщина.
   - Итак, вы освободились от стеснявшей вас оболочки,  -  обронил  Питт.  -
Сбежали  в  Мексику,  к  хирургу,  специализировавшемуся  на  операциях   по
изменению  пола.  Вы  прошли  курс  гормональных  инъекций  и   имплантанцию
силиконовой...  хм...  груди.  Затем  вы  пропитались  солнцем  на  пляже  в
Веракрузе, загорали пока не исчезли все швы. А потом, в подходящее время  вы
появились в Исландии, заявив, что вы и есть та самая  потерянная  сестра  из
Новой Гвинеи. Какой  же  поразительной  самоуверенностью  следует  обладать,
рассчитывая при этом выйти сухой из воды. Я встречал нескольких ловкачей  за
свою не слишком длинную жизнь, но, мой Бог, Керсти, или  Кристиан,  или  как
там еще, вы можете считать себя самым хитрым дьяволом... или скорее ведьмой,
когда-либо проделывавшей подобные  трюки.  Вы  провели  всех.  Вы  заставили
адмирала Сандекера  поверить,  что  вы  собираетесь  преподнести  результаты
подводных зондирований нашему правительству. Вы  одурачили  тысячу  человек,
втянув их с кораблями и самолетами в охоту за  дикими  гусями,  -  в  поиски
корабля, который никогда не терялся. Вы  обманом  заставили  вашего  старого
друга  доктора  Ханневелла  идентифицировать  обгоревшее   тело   как   ваше
собственное. Вы использовали  персонал  "Фири  лимитед"  -  и  они  погибли,
выполняя ваш приказ. Вы использовали Рондхейма. Вы  использовали  Келли.  Вы
даже пытались использовать меня, рассчитывая, что я смогу уничтожить Оскара.
Но самое скверное состоит в том, что пузырь непременно должен  был  лопнуть.
Объединяет всех мошенников то, что прежде всего они  обманывают  себя.  И  в
этом вы безумно преуспели.
   Керсти медленно обошла  диван  и  подошла  к  небольшой  дорожной  сумке,
лежавшей на краю стола. Она вытащила из нее небольшой кольт двадцать  пятого
калибра, направив его в грудь Питта.
   -  Ваши  обвинения  совсем  не  так  точны   и   убедительны,   как   вам
представляется, Дирк. Вы бродите вслепую.
   Питт взглянул на пистолет и отвернулся с безразличным видом.
   - Предположим, вы выстрелите в меня.
   Она неуверенно взглянула на Питта, но пистолет был крепко зажат в руке.
   - У меня и были намерения  передать  результаты  подводного  зондирования
вашей стране. Мой первоначальный план состоял в том,  чтобы,  поместив  моих
ученых и инженеров на борт "Лакс", отправить их в Вашингтон на  презентацию.
Во  время  путешествия  по  Северной  Атлантике  Кристиан  Фири  должен  был
исчезнуть с борта корабля.
   - А вы тем временем отправились в Мексику на операцию?
   -  Да,  -  спокойно  ответила  Керсти.  -  Но  совершенно  неожиданное  и
непредвиденное обстоятельство стало препятствием на пути к новой жизни,  где
я все так точно рассчитала. Доктор Хесус Ибарра был членом "Хермит лимитед".
   - И он передал информацию Рондхейму?
   Керсти кивнула.
   - Да. С этого момента я стала рабыней Оскара.  Он  угрожал  раскрыть  мою
тайну всему свету, если я не передам результаты исследований ему и Келли.  У
меня не  было  выбора.  Раскрытие  тайны  привело  бы  к  скандалу,  который
уничтожил бы "Фири лимитед" и подорвал экономику моей страны.
   - А зачем вам нужен был маскарад с "Лакс"?
   - Когда Оскар и Келли  начали  контролировать  меня,  они  не  собирались
выпускать из рук результаты морского зондирования. Они и сочинили  фальшивку
об исчезновении "Лакс". Согласитесь, это был очень  хитрый  ход.  Для  всего
мира результаты морского зондирования оказались потерянными на дне океана.
   - Как, впрочем, и Кристиан Фири?
   - Да. Это отвечало и моим целям.
   - Но это не объясняет причины переоборудования "Лакс", - настаивал  Питт.
- Почему нельзя было просто перенести приборы для морского  зондирования  на
другой корабль и установить их там?
   Она улыбнулась.
   - Эти приборы являются очень сложной частью оборудования судна. И  только
специальное судно подходит для морского зондирования. Снять все это с "Лакс"
и установить на любом неприспособленном рыболовецком траулере - на это  ушли
бы месяцы. Пока же все были заняты поисками "Лакс",  мы  перегнали  судно  в
небольшую бухту на восточном побережье Гренландии.
   - А доктор Ханневелл, какую роль он играл во всем этом?
   - Он работал со мной над анализом результатов зондирования.
   - Это я знаю. Но почему с вами? Почему не  с  кем-нибудь  из  собственной
страны?
   Она посмотрела на него долгим изучающим взглядом.
   - Я оплачивала все исследования и разработки, ничем его  не  связывая.  А
технологические корпорации в Соединенных Штатах хотели иметь  его  работы  и
результаты экспериментов в своем распоряжении.  Доктор  Ханневелл  ненавидел
все, в чем искали коммерческую выгоду.
   - И все-таки он стал сотрудничать с "Хермит лимитед"?
   -  Когда  "Лакс"  отправили  к  побережью  Гренландии  для   исследования
прибрежного дна, зонд стал выдавать не правильные данные. Единственным,  кто
мог разобраться  в  ситуации,  был  доктор  Ханневелл.  Келли  уговорил  его
перебраться туда из Калифорнии. Он умел убеждать, этот Ф. Джеймс  Келли.  Он
продал доктора Ханневелла "Хермит лимитед", чтобы,  по  его  словам,  спасти
мир. Против такого аргумента доктор не мог устоять. Он был из тех, о ком вы,
американцы, говорите, что они "творят добро".
   Боль отразилась на лице Керсти.
   - Он пожалел о принятом решении - и потому умер.
   - Это объясняет пожар на судне,  -  задумчиво  произнес  Питт.  -  Но  вы
недооценили доктора Ханневелла. Он не поверил увещеваниям Келли  и  разгадал
его замыслы. Он видел, что команда Рондхейма обращалась с учеными на  "Лакс"
как с пленными. Может быть, ваши люди на судне и рассказали  ему,  чем  была
вызвана смерть доктора Матаджика и его помощников.  Тогда  Ханневелл  решил,
что он должен как-то остановить Келли и его сообщников. Он  подвел  к  зонду
проводку, на конце установил часовой механизм, который должен был сработать,
когда Ханневелл будет уже в воздухе на обратном пути в Штаты. Но он допустил
ошибку в чем-то, касающемся реактивных элементов селтиния. Погиб  не  только
зонд, но и корабль со всей командой. Я был там,  когда  он  снова  попал  на
"Лакс". Он был совершенно ошеломлен, когда осознал, что он натворил.
   - Это моя вина, - с дрожью в голосе сказала Керсти. -  Мне  не  следовало
даже упоминать имя доктора Ханневелла в присутствии Рондхейма и Келли.
   -  Келли  догадался,  что  произошло,  и  приказал  Рондхейму   заставить
Ханневелла замолчать.
   - Он был моим самым старым другом, - простонала Керсти. - А  я  подписала
ему смертный приговор.
   - Он знал о вас?
   - Нет. Оскар сказал ему, что я нахожусь в больнице,  восстанавливаю  силы
после болезни.
   - Он был для вас даже больше чем другом. Он ложно идентифицировал труп на
"Лакс", чтобы Кристиан Фири, которого он знал, как порядочного человека,  не
был бы замешан в деяниях "Хермит лимитед", о которых он,  похоже,  собирался
донести властям. К несчастью, зло торжествует над добром - Рондхейм добрался
до него раньше. - Питт печально покачал головой и вздохнул. - Затем на сцену
вступает Дирк Питт, но она оказывается пуста.
   Керсти трясло.
   - Вот поэтому я и настаивала на встрече с вами.  Я  хотела  выразить  вам
свою признательность за попытку спасти его жизнь.
   - Слишком поздно. Это уже ничего не меняло.
   - Для меня меняло. Именно поэтому я и спасла вас, когда Оскар  был  готов
разорвать вас на куски. - Ее голос дрожал. -  Но  я...  я  больше  не  смогу
спасти  вас.  Я  должна  защитить  себя,  Дирк.  Простите.  Пожалуйста,   не
двигайтесь и не заставляйте меня стрелять. Вам  придется  дождаться  прихода
Оскара.
   Питт вновь отрицательно покачал головой.
   - Не придется. Не ждите, что Оскар бросится  освобождать  вас.  В  данную
минуту ваш бывший  хозяин-рабовладелец  лежит  без  сознания  на  больничной
койке, обмотанный с головы до ног  бинтами.  И  окруженный,  надо  добавить,
толпой  сотрудников  Агентства  национальной  безопасности.  Возможно,   они
довезут его до виселицы в инвалидном кресле, но ни  пешком,  ни  верхом  он,
конечно, не двинется.
   - Что вы хотите сказать?
   - Все уже кончено. Вы свободны."Хермит  лимитед"  и  ее  дело  больше  не
существуют.
   Странно, но Керсти не сказала Питту, что он сошел с ума.
   - Я хотела бы поверить вам, но как?
   - Снимите трубку и позвоните Келли, Максу, фон Хаммелю или  вашему  другу
Рондхейму. А лучше, обыщите все комнаты шестого этажа.
   - И что, вы полагаете, я там найду?
   - Ничего. Абсолютно ничего. Все они уже арестованы,  -  Питт  допил  свое
виски и поставил стакан на стол. - Здесь остались только вы и я.  Любезность
службы безопасности. Вы - моя  награда,  маленький  подарок,  выданный,  как
вознаграждение за службу. Нравится вам это или нет,  но  ваша  душа  перешла
теперь от Рондхейма ко мне.
   Когда смысл слов Питта дошел  до  Керсти,  ей  показалось,  что  над  ней
закачался потолок. А она удивлялась,  почему  Келли  не  зашел  к  ней,  как
обещал, почему совсем не звонит телефон и никто,  вот  уже  в  течение  двух
часов, ни разу не постучал в дверь.
   Она сумела взять себя в руки.
   - А... что будет со мной? Меня не арестуют?
   - Нет. АНБ известно об изменении  вашего  облика.  Они  сопоставили  одни
факты  с  другими  и  пришли  к  выводу,  что  Рондхейм  действительно   вас
шантажировал. Они считали, что вас  надо  привлечь  как  соучастницу,  но  я
отговорил их.
   Пистолет мягко лег на край стола. Воцарилось неловкое  молчание.  Наконец
Керсти взглянула на Питта и сказала:
   - Какая цена? Всему всегда есть цена.
   - Ну, она невысока, учитывая ваши прошлые ошибки...  ошибки,  от  которых
вам  никогда  не  откупиться,  даже  если  очень  повезет.  Но   вы   можете
расквитаться и начать новую жизнь. Мне нужно только одно  -  гарантия  того,
что "Фири лимитед" будет тесно сотрудничать с НСГИ.
   - И?..
   - И все. Банк данных компьютеров Келли достаточно полный,  чтобы  создать
новый зонд подводных исследований. Я говорю сейчас с вами от имени  адмирала
Сандекера - он хотел бы, чтобы вы возглавили проект.
   - Это все? И ничего больше? - недоверчиво спросила Керсти.
   - Я же сказал, цена невысока.
   Она посмотрела на него в упор.
   - Завтра, на следующей неделе, в будущем году - могу ли я  быть  уверена,
что вы не захотите поднять цену?
   Лицо Питта приняло холодное выражение.
   - Не ставьте меня на одну  доску  с  вашими  бывшими  друзьями.  Массовые
убийства и вымогательства никогда не привлекали меня. Ваш секрет я не выдам.
Еще в большей безопасности он будет в АНБ - они проследят,  чтобы  Рондхейм,
Келли и Ибарра не приблизились к газетным репортерам ближе, чем на пятьдесят
футов.
   Керсти колебалась.
   - Я сожалею, я очень сожалею. Что я еще могу сказать?
   Питт промолчал в ответ.
   Она отвернулась и стала смотреть из окна в парк. Башни  Волшебного  Замка
были залиты светом, подобно именинному торту. Семьи с детьми уже  разошлись.
Их сменили молодые пары, которые, взявшись за руки, разбрелись по  дорожкам,
наслаждаясь романтической атмосферой парка.
   - А вы куда теперь? - спросила она.
   - После короткого отпуска я вернусь в штаб-квартиру НСГИ в  Вашингтоне  -
пора начинать работу над новым проектом.
   Она обернулась, глядя на него.
   - А если бы я попросила вас вернуться со мной в Исландию и  стать  членом
совета директоров моей компании?
   - Я не гожусь для члена совета директоров.
   - Тогда... Скажите, есть какой-нибудь другой  способ  выразить  вам  свою
благодарность?
   Она подошла к Питту и остановилась прямо перед  ним.  Понимающая  усмешка
пробежала по ее губам, фиалковые глаза  стали  мягкими,  на  лбу  как  будто
выступила испарина.
   - Все будет так, как вы хотите, - произнесла она медленно, подняла  руки,
и ее пальцы мягко коснулись его  избитого  лица.  -  Завтра  я  повидаюсь  с
адмиралом Сандекером и смогу подтвердить, что мы пришли к договоренности.
   Она колебалась и отступила от Питта на шаг.
   - Однако я должна получить кое-что взамен.
   - И что же?
   Керсти развязала пояс, сбросила  на  пол  кимоно  и  встала  в  свободной
классической позе обнаженной  натуры.  Освещенная  светом  лампы,  она  была
подобна  бронзовой  статуе,   созданной   терпеливыми   руками   прекрасного
скульптора. Полные мягкие губы были слегка  приоткрыты,  выражая  желание  и
нетерпение. Мягкие фиалковые глаза настойчиво приглашали. Ее  черты  лица  и
фигуру можно было назвать одним словом - великолепные. Прекрасно вылепленное
чудо медицинской науки.
   - Если это хоть какой-нибудь комплимент для вас,  -  сказала  она  глухим
голосом, - я не верила, когда вы выдавали себя за "голубого".
   - Нужно время, чтобы узнать человека.
   Она побледнела.
   - Я уже стала совсем другим человеком.
   - Вы стали холодной, хитрой, все учитывающей дрянью.
   - Нет!
   - Кристиан Фири был мягким, честным, он любил людей. Перемена  физическая
повлекла за собой и духовную. Вы теперь только используете  людей,  а  затем
бросаете их на произвол судьбы, когда они не нужны. Вы холодны и пресыщены.
   Она отрицательно покачала головой.
   - Нет, нет! Верно, я изменилась, но я не холодная... не  холодная.  Дайте
мне доказать это.
   Они стояли в центре  комнаты,  молча  глядя  друг  на  друга.  Она  вдруг
отчетливо увидела выражение лица Питта, и руки ее медленно  опустились.  Она
смотрела на него с удивлением, ее экзотические  глаза  сверкали  -  странная
застывшая настойчивость проглядывала в них. Но видели они только одно -  его
кровоподтеки,  рваные  раны,  порезы,  соединившиеся  вместе  в  одну  маску
отвращения. Его глаза уже  не  замечали  ее  привлекательности.  Они  видели
сгоревшую головешку, которая была когда-то  человеком.  Они  видели  доктора
Ханневелла, умиравшего на безлюдном берегу.  Питт  вспомнил  лицо  командира
гидроплана перед тем, как он исчез в