поцеловала Питта.
   - Два кофе сейчас будут. - Она потерла глаза пальцами.
   - И умой лицо, - улыбнувшись, заметил Питт. - Твоя  косметика  растеклась
по щекам.
   Она послушно повернулась и спустилась в камбуз. Питт подмигнул Сандекеру.
Адмирал кивнул головой  в  знак  мужского  взаимопонимания  и  посмотрел  на
пылающий корабль.
   Гидроплан быстро тонул, опускаясь  кормой  вниз.  Волны  пучились  вокруг
верхнего борта и заливали  пламя.  На  месте  корабля  образовалось  шипящее
облако  пара,  которое  вскоре  исчезло.  Через  несколько   секунд   только
кружащиеся  масляные  пузырьки,  неопознанные  обломки,  да   грязная   пена
обозначали место  захоронения.  Теперь  казалось,  что  корабль  был  просто
смутным ночным кошмаром, который исчезает с уходом ночи.
   Усилием воли Питт заставил себя вернуться к реальности.
   - Нет смысла крутиться тут, вокруг. Нам  следует  вернуться  в  Рейкьявик
быстро, как только мы сможем  в  таком  тумане.  Чем  быстрее  и  дальше  мы
уберемся от этого места к тому времени, ко1да погода прояснится,  тем  лучше
для всех нас.
   Сандекер взглянул на часы. Было без пятнадцати два. Все  сражение  заняло
не больше пятнадцати минут.
   - Горячий пунш кажется еще более привлекательным, чем  обычно,  -  сказал
он. - Следи за эхолотом. Когда глубина станет  менее  ста  футов,  мы  будем
знать, что приближаемся к берегу.
   Через три часа и двадцать миль к юго-западу от  Рейкьявика  они  обогнули
мыс  полуострова  Кефлавик  и  вышли  из  полосы  тумана.  Кажущееся  вечным
исландское солнце приветствовало их  ослепительным  блеском.  Поднявшись  со
взлетной полосы Международного аэропорта Кефлавика, прежде чем сделать  круг
на восток и затем взять курс  на  Лондон,  над  их  головами  взмыл  самолет
компании "Пан Америкэн". Его блестящая алюминиевая  чешуя,  как  в  зеркале,
отражала солнечные лучи. Питт внимательно наблюдал за ним, подумав,  что  он
предпочел бы оказаться сейчас в кресле пилота, а  не  находиться  на  палубе
этой старой развалины. Его размышления прервал Сандекер:
   - Не знаю, как и начать, чтобы выразить мои сожаления по поводу того, что
мы возвращаем Рондхейму его корабль в таком разбитом состоянии.  -  Лукавая,
дьявольская усмешка скользнула по его лицу.
   - Очень трогательная забота, - отпарировал Питт.
   - Ну, ничего, Рондхейм переживет это. - Сандекер снял руку со штурвала  и
обвел ею разбитую вдребезги рубку.  -  Немного  шпаклевки,  немного  краски,
немного стекла - и он будет как новый.
   - Рондхейм, я думаю, посмеется над повреждениями "Гримзи", но хотел бы  я
посмотреть, как он будет кататься от смеха, когда  узнает  о  судьбе  своего
гидроплана и его команды.
   Сандекер поднял голову.
   - И все же почему ты связываешь Рондхейма с этим гидропланом?
   - Потому, что мы стоим на палубе этого судна.
   - Не понял, - нетерпеливо проговорил Сандекер.
   Питт уселся на скамеечку рядом с люком и прикурил сигарету.
   - Рондхейм продумал все очень тщательно.  Но  он  забыл,  что  существует
всегда один шанс из тысячи, когда план проваливается. Это и  был  тот  шанс,
когда  мы  выбрали  "Гримзи".  Помните,  мы  еще  удивились,  что   "Гримзи"
находилось на причале  Фири...  Оно  должно  было  сопровождать  нас.  Через
некоторое время после того, как мы вышли бы из залива и отправились в  круиз
на роскошном крейсере, на "Гримзи" появилась бы  команда  и  отправилась  на
этом старом суденышке на рыбную ловлю, недалеко от  нашего  местонахождения,
чтобы спокойно следить за нами. Если бы мы  находились  в  море,  вели  себя
подозрительно, мы бы все равно не догнали их. Скорость прогулочного крейсера
- около двадцати узлов, скорость же "Гримзи" - мы знаем - достигает сорока.
   - Да, выражение лиц некоторых стоило бы увидеть, - улыбнулся Сандекер.
   - На короткое время  их  охватила  паника,  пока  Рондхейм  не  предложил
альтернативный план. Надо  отдать  ему  должное  -  несгибаемый  парень.  Он
относился гораздо более  подозрительно  к  нашим  действиям,  чем  мы  могли
предположить. Но тогда он не представлял, что мы собирались делать. Решающим
моментом был тот, когда мы якобы случайно выбрали не тот корабль. После шока
он решил, что мы таким образом хотим нажать на него. Но теперь он знает наши
истинные намерения.
   - Черный самолет, - утвердительно заметил Сандекер. - Он  хотел  скормить
нас рыбам, после того как мы установили точное местоположение самолета. Так?
   Питт отрицательно покачал головой.
   - Не думаю, что в его первоначальный план входило избавиться от  нас.  Мы
одурачили его с подводным снаряжением. Он думал, что мы будем  искать  следы
крушения на поверхности, а когда-нибудь потом, позднее, займемся поисками на
глубине.
   - Что же изменило его решение?
   - Наблюдатель на берегу.
   - Да? Но где он находился?
   - В Рейкьявике, в машине. - Питт сделал глубокую затяжку.  -  Следить  за
нами с воздуха не составляло труда, но  можно  было  легко  потерять  нас  в
тумане. Поэтому этот вариант отпал. Он просто приказал одному из своих людей
доехать на машине до другого конца  полуострова  Кефлавик  и  ждать  нас  на
берегу. Наблюдатель следовал за нами  но  берегу  и  остановился,  когда  мы
бросили якорь. В его бинокль все выглядело достаточно  невинно,  но,  как  и
Рондхейм, мы не учли одного момента.
   -  Как  же?  -  запротестовал   Сандекер.   -   Мы   приняли   все   меры
предосторожности.  Любому  наблюдателю  понадобился   бы   телескоп   "Маунт
Паломар", чтобы понять, что это Тиди в твоей одежде.
   - Верно. Но в зависимости  от  положения  солнца  в  японский  бинокль  с
линзами семь на пятьдесят можно было заметить пузырьки воздуха.
   - Проклятье! Да не заметить и вблизи, а на расстоянии, в спокойном море с
солнцем, находящимся прямо... - Сандекер колебался.
   - Наблюдатель связался с Рондхеймом. вероятнее всего, по радиотелефону из
машины, и доложил, что мы ныряем на месте крушения. Рондхейм был  приперт  к
стене. И прежде, чем мы обнаружим что-либо, способное  выдать  его  замыслы,
нас надо было остановить. Любой ценой. Нужен был корабль более быстроходный,
чем "Гримзи". Так появился гидроплан.
   - А что способно выдать его замыслы?
   - Мы теперь знаем, что вина лежит не на экипаже самолета. Опознавательные
знаки были стерты. Остается груз.
   - Модели?
   - Модели, - повторил Питт. - Это не просто хобби.  У  них  есть  какая-то
определенная цель.
   - И как же ты, черт побери, рассчитываешь выяснить, какая?
   - Просто. - Питт хитро усмехнулся. - Нам расскажет Рондхейм.  Мы  оставим
их у ребят из консульства на "корабле-приманке", а затем вернемся к  причалу
Фири, как ни в чем не  бывало.  Рондхейм  не  удержится,  чтобы  не  узнать,
обнаружили мы что-либо  или  нет.  И  он  обязательно  сделает  какой-нибудь
промах. Вот тогда мы ударим его в самое больное место.

Глава 12

   Было уже четыре часа, когда они пришвартовались у причала  Фири.  Там  не
было ни души. Начальник дока и охранник, очевидно, отсутствовали. Но Питт  и
Сандекер не обманывались. Они точно знали,  что  с  того  момента,  как  они
обогнули мол залива Рейкьявика, за ними неотступно следили.
   Прежде  чем  покинуть  несчастное  разоренное  судно  и  догнать  Тиди  и
Сандекера, Питт оставил на штурвале записку:
   ИЗВИНИТЕ ЗА БЕСПОРЯДОК, НА НАС НАПАЛА КУЧА СЕРДИТЫХ НЕДОНОСКОВ,  ВКЛЮЧИТЕ
РЕМОНТ В НАШ СЧЕТ.
   И подписал: АДМИРАЛ ДЖЕЙМС САНДЕКЕР
   Через  двадцать  минут  они  были  в  консульстве.  Молодые   консульские
сотрудники,   которые   так   профессионально   сыграли   свою    роль    на
"корабле-приманке",  обогнали  их  всего  на  пять  минут   и   уже   удобно
расположились  с  обеими  моделями  в  кабинете  консула.  Сандекер   горячо
поблагодарил их  и  обещал  заменить  водолазное  снаряжение,  которое  Питт
вынужден был сбросить в глубины моря, новым, лучшим в США.
   Питт быстро принял душ,  переоделся,  взял  такси  и  поехал  в  аэропорт
Кефлавик.
   Вскоре черная "вольво" оставила позади чистый живописный город и  выехала
на узкую асфальтированную дорогу. Она вела к  аэропорту.  Справа  раскинулся
Атлантический океан, такой же лазурный в это время дня, как Эгейское море  у
островов Греции. С моря дул легкий ветер, и Питт заметил, как бриз подгоняет
идущие по заливу маленькие рыбацкие лодки. Слева зеленым ковром  протянулись
бесконечные пастбища, то тут, то там чернеющие точками  пасущегося  скота  и
знаменитых длинногривых исландских пони.
   Привыкнув к красоте пейзажа, Питт подумал  о  викингах  -  грязных,  туго
соображающих воинах, опустошавших любую землю, куда только ступала их  нога.
Тем не менее они были романтизированы и приукрашены в легендах,  сохранивших
их образ на многие столетия. Они обосновались в Исландии, процветали  здесь,
а потом исчезли. Но традиции викингов не были забыты в этой стране,  где  до
сих пор уважают суровых, закаленных морем людей, каждый день - и в шторм,  и
в туман - выходящих в море за уловом рыбы, которая кормит и их семьи, и  всю
страну.
   Как только они въехали в ворота аэропорта, голос водителя вернул Питта  к
реальности.
   - Вам к главному терминалу, сэр?
   - Нет, к ремонтным ангарам.
   Водитель задумался.
   - Извините, сэр. Они расположены на поле за пассажирским терминалом. Туда
разрешен въезд только сотрудникам.
   Что-то  в  говоре  шофера  привлекло  внимание  Питта.  Затем  он   понял
безошибочно - это был акцент американца со Среднего Запада.
   - Может, попробуем?
   Водитель пожал плечами и подъехал к воротам,  которые  вели  на  взлетное
поле. Высокий, худой,  седовласый  охранник  в  голубой  униформе  вышел  из
выкрашенной белой краской будки,  одной  из  тех,  которые,  казалось,  были
приклеены ко всем воротам. Он взял под козырек, приветливо  улыбнувшись  им.
Питт опустил окно и показал свое удостоверение Военно-Воздушных Сил.
   - Майор Дирк Питт. - Представляясь, он перешел на официальный  тон.  -  Я
нахожусь здесь по срочному заданию правительства Соединенных Штатов и должен
попасть в коммерческий ремонтный ангар для незапланированного рейса.
   Охранник озадаченно смотрел на него, а затем,  виновато  улыбаясь,  пожал
плечами.
   - Он не понимает  по-английски,  майор.  Разрешите,  я  вам  переведу,  -
предложил водитель.
   Не ожидая ответа, он вышел из машины, взял охранника под руку и увел  его
в сторону, что-то быстро говоря и усиленно жестикулируя. Впервые  Питт  смог
внимательно рассмотреть своего случайного помощника.
   Водитель был среднего роста, ростом около шести футов  примерно  двадцати
шести - двадцати семи лет. У него были соломенные волосы и белая кожа.  Если
бы Питт встретил его случайно на улице, он подумал бы по его виду,  что  это
недавний выпускник университета, пытающийся  сделать  карьеру  где-нибудь  в
банке своего тестя.
   В конце концов оба мужчины рассмеялись и пожали друг другу руки. Водитель
вернулся в машину и подмигнул Питту. Все  еще  улыбавшийся  охранник  широко
распахнул ворота.
   - Похоже, вы знаете подход к службе безопасности? - заметил Питт.
   - Водитель такси никуда не годится, если он не умеет уговорить  охранника
или полицейского или проложить себе путь по забаррикадированной улице.
   - Да, вы - ловкач!
   - Это моя работа... Какой  ангар,  сэр?  Здесь  их  несколько,  у  каждой
крупной авиакомпании.
   - Главный ремонтный  ангар  -  там  ремонтируют  транзитный  самолет  для
незапланированных рейсов.
   Ослепительный блеск солнца отражался на  белой  полосе  дороги,  заставив
Питта зажмуриться. Из нагрудного кармана он достал солнечные  очки  и  надел
их. Несколько больших самолетов с эмблемами TWA, Pan American. SAS,  BOAS  и
Исландской  компании  были  припаркованы  на  нескольких  полосах.   Команды
механиков в белых комбинезонах сновали между ними или ползали под капотами и
крыльями с топливными шлангами. На другой  стороне  поля,  примерно  в  двух
милях от того места, где находился Питт, стоял самолет Военно-Воздушных  Сил
США, с которым проделывали те же процедуры.
   - Вот мы и приехали, - сказал водитель. - Разрешите предложить вам помощь
как переводчик.
   - В этом нет  необходимости.  Не  выключайте  счетчик.  Я  вернусь  через
несколько минут.
   Питт вышел из машины и вошел через  боковую  дверь  в  ангар,  занимавший
около двух акров. Пять маленьких частных самолетов сбились в  кучу  в  одном
углу ангара, как группа зрителей в пустом зале. Но  был  еще  и  шестой,  на
котором Питт остановил свое внимание. Это был старый самолет  фирмы  Форд  с
тремя двигателями, известный под  прозвищем  Тин  Гуз.  Грязное  алюминиевое
покрытие, закрывавшее корпус и три двигателя, один из которых был расположен
на носу самолета, прямо перед кабиной пилота,  а  два  других  висели  между
проводами и подпорками,  завершало  неприглядный  вид,  который  должен  был
убеждать, что на этом самолете нельзя не только летать, но и оторвать его от
взлетной полосы. Но старые, опытные асы верили  в  него.  Для  них  это  был
летающий сукин сын. Питт проследил глазами колею, оставленную  самолетом,  и
подумал, как хорошо  было  бы  совершить  на  нем  испытательный  полет.  Он
направился в дальний конец ангара, где находились служебные помещения.
   Он открыл дверь и вошел в комнату, служившую одновременно и для  хранения
инструментов, и для отдыха. Сигаретный  дым  смешался  с  запахом  кофе.  Он
постоял мгновение,  наблюдая  за  группой  людей,  столпившихся  у  большого
кофейника и смеявшихся над сказанной кем-то шуткой. Все  они  были  одеты  в
белые комбинезоны, безупречно чистые у одних и заляпанные черными  масляными
пятнами у других. Питт подошел к ним, улыбаясь.
   - Извините, джентльмены, кто-нибудь из вас говорит по-английски?
   Один из них,  длинноволосый,  сидевший  к  Питту  ближе  всех,  произнес,
растягивая слова:
   - Да, я говорю по-американски.
   - Превосходно, - улыбнулся Питт. - Я ищу  человека  с  инициалами  С.  К.
Вероятно, он специалист по гидравлике.
   Механик глянул на него тяжелым взглядом:
   - А кому это надо знать?
   Питт дружески улыбнулся и достал свое удостоверение.
   - Питт, майор Дирк Питт.
   В течение  следующих  пяти  секунд  воцарилось  молчание.  Механик  сидел
неподвижно, ошеломленный, с широко открытыми глазами. Он беспомощно  вскинул
руки, которые тут же упали.
   - Я - конченый человек, майор. Я знал,  знал,  что  это  слишком  хорошо,
чтобы продолжаться так долго. - Акцент выдавал в нем жителя Оклахомы.
   Теперь настала очередь Питта онеметь на мгновение.
   - Что - слишком хорошо?
   - Моя ночная деятельность, - угрюмо протянул оклахомец. - Я  ремонтировал
гидравлику у гражданских самолетов в свое свободное время.
   Он несчастным взглядом уставился в свою чашку кофе.
   - Я знал, это против установок Вооруженных Сил США, но хорошие денежки на
дороге не валяются. Похоже, мне стоит попрощаться с моими нашивками.
   Питт удивленно посмотрел на него.
   - Я не знаю таких установок,  которые  запрещали  бы  вольнонаемному  или
офицеру заработать пару долларов в свободное время.
   - Верно, майор. Ничего  против  правил  Вооруженных  Сил.  Это  политика,
установленная на базе Кефлавик полковником Нейгелем. Он  считает,  что  и  в
свободное время мы  должны  обслуживать  военные  самолеты,  а  не  помогать
упрашивающим нас гражданским. Я думаю, он просто зарабатывает себе имя среди
высоких чинов в Пентагоне.
   Взгляд Питта перешел с механика на  группу  стоявших  невдалеке  людей  и
прислушивавшихся к их разговору, потом снова посмотрел на механика. Внезапно
его глаза похолодели.
   - Встать, когда разговариваешь со старшим офицером!
   - Я не должен целовать вашу задницу, майор. На вас нет формы и...
   Все  остальное  заняло  две  минуты.  Питт  бесстрастно  нагнулся,  одним
движением вышиб стул, повалил механика на спину  и  наступил  ногой  ему  на
горло. Остальные замерли в изумлении. Затем они опомнились и стали угрожающе
наступать на Питта.
   - Скажи своим дружкам, чтобы они убрались,  или  я  сверну  тебе  шею,  -
широко улыбаясь, произнес Питт, глядя в расширенные от страха глаза.
   Механик был не в состоянии произнести ни слова, поэтому он начал отчаянно
жестикулировать обеими руками. Мужчины остановились,  но  не  столько  из-за
безмолвных просьб их товарища, сколько из-за ледяной усмешки Питта.
   - Так-то лучше, ребята, - произнес  Питт  и  повернулся  к  механику,  он
поднял ногу ровно настолько, чтобы тот мог говорить.
   - Ну, а теперь имя, звание, серийный номер!
   - Сэм... Сэм Кашман, - выдавил  он.  -  Сержант  Вооруженных  Сил,  номер
19385628.
   - Что ж, не так уж плохо. - Питт разогнулся и помог Кашману подняться.
   - Извините, сэр. Я решил, что вы отдалите меня под трибунал.
   - Ты ошибся в расчетах, парень, - прервал его Питт. - В следующий раз  не
открывай рот. Ты признаешься в преступлении, которого не совершал.
   - И вы не выдадите меня?
   - Начать с того, что меня совершенно не интересует, чем ты занимаешься по
ночам. И поскольку я не размещаюсь на американской военно-воздушной  базе  в
Кефлавике, меня не волнует политика  вашего  полковника  Нейгеля,  каким  бы
дерьмом он не был. А потому я не стану выдавать тебя.  Все,  что  мне  надо,
чтобы ты ответил мне на несколько вопросов. - Питт посмотрел Кашману в глаза
и мягко улыбнулся. - Ну, как? Сможешь мне помочь?
   На лице Кашмана отразился благоговейный трепет.
   - Боже милостивый, сколько бы я отдал, чтобы служить под  вашим  началом,
майор! - Он протянул ему руку. - Спрашивайте!
   - Во-первых, не пишешь  ли  ты  обычно  свои  инициалы  на  оборудовании,
которое ремонтируешь?
   - Да. Это мой своеобразный товарный знак, можно сказать. Я делаю  хорошую
работу, и  я  горжусь  ей.  Есть  и  другая  причина.  Если  я  работаю  над
гидравликой самолета, а мне потом возвращают его с неисправностями, я  точно
могу доказать, что неисправность появилась  не  в  той  части  системы,  над
которой работал я. Это оберегает много времени.
   - Не приходилось ли тебе недавно ремонтировать  переднюю  опору  шасси  у
британского пассажирского самолета?
   Кашман задумался на минуту.
   -  Верно,  около  месяца  назад.  Это  был  новый  двойной  турбовинтовой
"Лорелей" - адская машина.
   - Он был выкрашен черной краской?
   - Я не мог видеть окраску. Было темно. Мне позвонили в  половине  второго
ночи. - Он покачал головой. - Хотя, по-моему, он не был черным.
   -  Были  у  него  какие-нибудь  опознавательные  знаки   или   что-нибудь
необычное, что ты заметил при ремонте?
   Кашман расхохотался.
   - Самым необычным были два кретина, которые на  нем  летали.  -  Он  взял
чашку, предлагая Питту кофе. - Ох, эти ребята очень спешили! Они  все  время
стояли рядом, подгоняя меня. Чуть не  обмочили!  Похоже,  они  где-то  резко
приземлились и повредили перемычку амортизатора. Им чертовски повезло, что я
нашел запасную в ангарах Британской авиакомпании.
   - А внутрь не удалось заглянуть?
   - Черт, нет. Они так охраняли входную  дверь,  как  будто  на  борту  был
президент.
   - Нельзя предположить, откуда они могли лететь или куда направлялись?
   - Нет. Совсем нет. Они были молчаливые, эти парни. Не говорили ни о чем -
только  о  ремонте.  Хотя,  я  думаю,  это  был   местный   рейс.   Они   не
перезаправлялись. На "Лорелее" далеко не улетишь без перезаправки - даже  из
Исландии.
   - Пилот должен был подписать тебе заявку на обслуживание.
   - Должен. Но он отказался. Сказал, что он  летит  вне  расписания  и  что
сделает это в следующий раз. Но заплатил  мне  отлично.  Вдвое  больше,  чем
стоит такая работа.
   Кашман помолчал немного. Он пытался  понять,  что  нужно  этому  стоящему
перед ним человеку. Но лицо Питта было непроницаемым, как гранитная статуя.
   - Зачем вы меня спрашиваете обо всем этом, майор? Можно  мне  узнать  ваш
секрет?
   - Секрета нет, - медленно проговорил Питт. - "Лорелей"  пару  дней  наза