отсюда,  -  утешил
приятеля Питт.
   Действительно, спустя минуту или чуть больше они оказались  в  мутной
взвеси, скопившейся у дна  священного  колодца.  Еще  через  минуту  они
миновали облако ила и оказались в чистой воде. Взглянув наверх и заметив
слабый  свет,  пробивавшийся  сквозь  зеленую   слизь,   скопившуюся   у
поверхности, Питт первый раз вздохнул с облегчением. Похоже, худшее было
позади.
   Что касается Джиордино, тот  был  менее  оптимистичен.  Сверившись  с
часами, он приказал своим помощникам сделать остановку, необходимую  для
декомпрессии аквалангистов. По его расчетам, для самого Питта хватило бы
с избытком и  восьми  минут,  но  его  спутники,  пробывшие  на  глубине
значительно  дольше,  нуждались  в  более   продолжительной   передышке.
Археологи пробыли под водой больше двух часов на глубине  от  семнадцати
до тридцати семи  метров,  и  их  состояние  требовало  не  меньше  двух
остановок общей продолжительностью более часа.
   Сколько же кислорода осталось в баллонах его друга?  Это  был  вопрос
жизни или смерти, но, к сожалению, Ал не знал на него ответа. На  десять
минут? На пятнадцать, двадцать?
   Закончив расчеты, Джиордино выключил компьютер и связался с Питтом.
   - Дирк.
   - Слушаю.
   - Плохие новости. У вас недостаточно кислорода для того, чтобы леди и
ее друг сделали необходимые в их состоянии остановки.
   - Это я без тебя знаю, - фыркнул  Питт.  -  Что  скажешь  о  запасных
резервуарах в вертолете?
   - Ничего хорошего, - простонал Джиордино, - в той спешке,  в  которой
мы собирались, я погрузил компрессор, но  не  успел  заполнить  воздухом
резервные емкости.
   Питт бросил задумчивый взгляд на Роджерса,  увлеченно  работающего  с
видеокамерой. Тот весело подмигнул ему сквозь стекло своей маски. У него
был такой довольный вид,  словно  оператор  только  что  сорвал  банк  в
ближайшем казино. Питт посмотрел на Шеннон. Ответный взгляд ее огромных,
как у газели, глаз напомнил ему о  принцессе,  которую  герой  какого-то
полузабытого фильма спасает  из  зачарованного  замка.  Похоже,  она  не
подозревала об опасности.  Он  обратил  внимание,  что  она  натуральная
блондинка, и уж совсем не к месту подумал о том, как бы она выглядела  в
одном открытом купальном костюме без обычного снаряжения аквалангиста. К
чести спасателя, это наваждение продолжалось недолго.
   -  Ал,  -   произнес   он   в   микрофон,   возвращаясь   к   суровой
действительности, - ты упомянул, что компрессор на борту вертолета.
   - Какой от него прок, если мы не можем его использовать, -  проворчал
Джиордино.
   - Увидишь. Но первым делом спусти мне сумку  с  инструментами  Она  в
кладовке вертолета.
   - На кой черт она тебе понадобилась?
   - Вспомни о конструкции баллонов, - торопливо объяснил Питт. - У  нас
новейшее оборудование, еще не  запущенное  в  серийное  производство.  Я
смогу спокойно отсоединить один баллон от другого, не потеряв  при  этом
ни грамма кислорода.
   -  Понял  тебя,  старик,  -  радостно  пробасил   Джиордино.   -   Ты
отсоединяешь один баллон от  другого  и  отправляешь  пустой  наверх.  Я
заполняю его с помощью компрессора и возвращаю вам. Затем  мы  повторяем
эту операцию с другим баллоном. И никаких проблем с декомпрессией.
   - Долго же до тебя доходят прописные истины, - заметил Питт, вложив в
свои слова весь отпущенный ему богом сарказм.
   -  Лучше  поздно,  чем  никогда.  -  У  Джиордино  не  было   времени
придумывать  ответную  ядовитую  реплику.  -  Оставайтесь  там,  где  вы
находитесь, в течение семнадцати минут. Я спущу сумку с инструментами по
страховочному линю. Надеюсь, твой план сработает.
   - Не сомневаюсь, - заверил его Питт. - Действуй. И не забудь, когда я
снова ступлю на землю, чтобы оркестр  непременно  сыграл  мне  "Ожидание
Роберта Э. Ли".
   - Тогда уж лучше оставайся там, где ты есть.  Ладно,  бегу  выполнять
твое поручение.
   Повернувшись, он направился к вертолету, но на полпути его  остановил
Миллер.
   - Почему прекратили подъем? - сердито спросил археолог. -  О  чем  вы
только думаете, молодой человек? Вытаскивайте их быстрей наверх.
   - Может быть, заодно  сразу  копать  могилы?  -  в  тон  ему  ответил
Джиордино.
   - О чем вы, черт побери?
   - О кессонной болезни, док. Никогда не слышали о такой?
   Слабая улыбка появилась на лице старого археолога.
   - Простите меня, старика,  -  пробормотал  он.  -  Обещаю  больше  не
задавать лишних вопросов.
   - Забудьте, - усмехнулся Джиордино, еще не подозревая, что  последние
слова его собеседника окажутся пророческими.
   Он поднялся в кабину вертолета и принялся перебирать  наваленные  там
вещи.
   В  сумке  с  инструментами  было  несколько  гаечных  ключей  разного
размера, пара плоскогубцев,  две  отвертки  и  геологический  молоток  с
петлей на рукоятке для удобства работы в подводных условиях. Когда сумка
оказалась в руках Питта, он освободился от висевших за  спиной  баллонов
и, зажав их между колен,  принялся  приводить  в  исполнение  задуманный
план. Отсоединив пустой баллон, он привязал его к спущенному шнуру.
   - Можешь поднимать, - распорядился Питт.
   Меньше чем через четыре  минуты  Джиордино  подключал  баллон  к  уже
запущенному компрессору. Бормоча про себя проклятия, он запустил  машину
на предельную мощность, пытаясь заполнить резервуар  сжатым  воздухом  в
максимально короткие сроки. Его попытка удалась лишь отчасти. Давление в
баллоне едва перевалило  половину,  предусмотренную  инструкцией,  когда
Питт сообщил ему, что резервная емкость уже пуста и им втроем приходится
пользоваться  единственным  оставшимся   у   них   баллоном.   Джиордино
немедленно выключил компрессор и спешно  послал  наполовину  заполненный
воздухом баллон вниз. Затем весь процесс был повторен еще трижды,  после
чего аквалангисты поднялись  до  следующей  декомпрессионной  остановки,
находившейся,  по  расчетам  Джиордино,  на  глубине  трех  метров   под
поверхностью воды.
   Прошло около сорока минут,  после  чего  он  передал,  что  опасность
миновала, и аквалангисты могут подниматься на поверхность.  Хорошо  зная
дотошность своего друга в подобного рода расчетах, Питт даже не  подумал
уточнять детали и, как галантный кавалер, уступил  Шеннон  право  первой
ступить на землю. Обвязав женщину вокруг талии специально спущенным  для
этой цели шнуром, он подал сигнал к подъему.
   Затем настала очередь Роджерса. Кинооператор уже успел оправиться  от
выпавших на его долю испытаний  и  с  нескрываемой  радостью  предвкушал
новую встречу с землей, на которую уже не чаял вернуться. Первым  делом,
оказавшись на суше, он собирался достать  из  рюкзака  заветную  бутылку
водки и распить ее в честь чудесного  спасения.  Он  уже  находился  так
близко  от  поверхности,  что  мог  различать  лица  доктора  Миллера  и
перуанских студентов. Пожалуй, еще никогда он не был  так  счастлив.  Он
был слишком возбужден, чтобы заметить, что ни у кого  из  собравшихся  у
края сенота людей не было на лице ни малейшего подобия улыбки.
   Когда он наконец перевалил через край  священного  колодца,  зрелище,
представшее его взору, было совершенно неожиданным и от этого еще  более
устрашающим.
   Доктор Миллер, Шеннон и все перуанские студенты, толпившиеся до этого
у края колодца, отступили назад и стояли неподвижно,  сложив  ладони  на
затылке.
   Шесть человек, вооруженных карабинами китайского производства, стояли
за их спиной, готовые в любой момент пустить  в  ход  свое  смертоносное
оружие.  Шесть  невысоких  темнолицых  мужчин,  одетых   в   одинаковые,
шерстяные пончо, грубые сандалии и фетровые шляпы. Взгляды, которые  они
бросали на пленников, не сулили последним ничего хорошего.
   Пожалуй, лишь Шеннон, знавшая обстановку лучше остальных американцев,
отдавала себе отчет в том, что на этот раз обстоятельства  свели  их  не
просто с заурядными бандитами, наводнявшими страну на всем протяжении ее
истории, а с профессиональными убийцами, пышно именующими себя  "Сендеро
луминосо" ("Светлый путь"), группой  революционеров  маоистского  толка,
терроризирующей Перу с 1981 года, жертвами которой стали  тысячи  мирных
жителей, политических лидеров, полицейских и  солдат.  Фирменным  знаком
членов этой группы  было  их  особое  пристрастие  к  своеобразной  мере
устрашения. Они обвязывали свои жертвы пакетами с взрывчаткой, которая и
разносила несчастных в клочья.
   После того как перуанские власти  в  сентябре  1992  года  арестовали
лидера и идеолога движения,  некого  Абимаеля  Гусмана,  оно  фактически
разбилось на множество разобщенных групп, продолжавших на свой  страх  и
риск кровавую практику бывшего предводителя. Сейчас  эти,  с  позволения
сказать,  революционеры  с  нетерпением  ждали  сигнала  главаря,  чтобы
пустить в ход оружие. Вожак, немолодой уже  человеке  роскошными  усами,
сделал знак Роджерсу присоединиться к остальной группе пленников.
   - Есть кто-нибудь еще внизу? - лениво осведомился он.
   Не зная, что ответить, Роджерс вопросительно взглянул на Джиордино.
   Тот едва заметно покачал головой.
   - Этот последний. В колодец спускались только двое аквалангистов.
   Предводитель бандитов подошел к  краю  сенота  и  бросил  равнодушный
взгляд вниз.  По  иронии  судьбы  именно  в  этот  момент  голова  Питта
показалась на поверхности воды.
   - Очень хорошо, - насмешливо произнес бандит, сопроводив  свои  слова
гнусной улыбкой. - В таком случае и говорить не о чем.
   Продолжая улыбаться, он снял с пояса  прикрепленный  к  нему  мачете,
перерезал им страховочный линь и бросил его конец в священный колодец.
   Западня, из которой не было спасения, захлопнулась.
 
*** 
 
   Питт, увидев рядом с собой перерезанный линь, не поверил  собственным
глазам. Мало того, что он не мог выбраться из  колодца  без  посторонней
помощи, он потерял  контакт  с  Джиордино.  Некоторое  время  он  плавал
кругами у поверхности водоема, не  имея  ни  малейшего  представления  о
драматических событиях, происходивших наверху. Затем стянул с лица маску
и поднял из воды голову, ожидая увидеть на  берегу  лица  друзей,  но  у
кромки колодца не видно было ни души.
   Питт уже готов был позвать на помощь, когда  до  него  донесся  треск
выстрелов, многократно усиленный  каменными  стенами  колодца.  Стрельба
продолжалась всего несколько минут и оборвалась так же внезапно,  как  и
началась. Вокруг по-прежнему были одни  молчаливые  джунгли.  Ничего  не
понимая, Питт подождал еще несколько минут.
   Что произошло наверху? Кто и в кого стрелял?
   Его беспокойство все возрастало. Ясно было одно.  Ему  надо  поскорее
выбраться из проклятого колодца. Но как? Не надо  быть  профессиональным
альпинистом,  чтобы  понять,  что  подъем   по   отвесным   стенам   без
специального оборудования или без помощи сверху невозможен.
   Он был уверен, что Джиордино ни при каких обстоятельствах не  покинул
бы его. Может быть, он ранен и без сознания? О  других,  более  страшных
возможностях Питт старался не думать. Он громко позвал на помощь, но  не
получил  ответа.  Оставалось  полагаться  на  собственные   силы.   Питт
посмотрел на небо: до наступления темноты меньше  двух  часов.  Если  он
собирался выбраться из колодца, подъем  следовало  начинать  немедленно.
Оставался открытым вопрос о невидимых налетчиках.  Ожидают  ли  они  его
наверху или считают уже покойником? Впрочем, времени для догадок у  него
все равно не было. Ему не улыбалось  провести  ночь,  плавая  в  зеленой
жиже.
   Он перевернулся на спину, еще раз осмотрел стены колодца и  попытался
припомнить, что он читал об известняке, готовясь к экзамену по  геологии
в колледже.
   "Известняк  -  порода  осадочного  происхождения,  состоящая  главным
образом из кальцита или скелетных остатков организмов  того  же  состава
различного цвета и строения".
   "Неплохо, - похвалил себя Питт, - во  всяком  случае,  для  студента,
который  никогда  особенно   не   увлекался   геологией".   Его   старый
преподаватель мог бы гордиться учеником.
   Известняк сравнительно мягкий камень с  многочисленными  трещинами  и
внутренними пустотами. К счастью, ему не придется иметь дело с  гранитом
или базальтом.
   Дирк описал еще один круг по поверхности воды, пока не  оказался  под
небольшим выступом в скале примерно  посередине  предстоящего  ему  пути
наверх. Затем сбросил баллоны  с  кислородом  и  большую  часть  уже  не
нужного ему снаряжения, за исключением пояса, геологического  молотка  и
плоскогубцев.
   Если  по  каким-то  неведомым  причинам  его  лучший  друг  и   члены
экспедиции убиты или  ранены,  а  он  оставлен  умирать  в  колодце  для
жертвоприношений, то на это должны быть веские причины, и Питт собирался
разгадать этот ребус.
   Первым делом он извлек из привязанного к ноге футляра нож  и  отрезал
два куска  страховочной  веревки.  Конец  одного  куска  обмотал  вокруг
рукоятки  геологического  молотка  ближе  к  головке,  второй  связал  в
скользящую петлю.
   Затем он извлек из кармашка пояса крюк, с помощью плоскогубцев придал
ему форму буквы С и прикрепил к нему второй кусок страховочной  веревки.
В его распоряжении было  хотя  и  примитивное,  но  вполне  пригодное  к
употреблению альпинистское снаряжение.
   Теперь ему предстояло самое трудное.  Питт  не  был  профессиональным
скалолазом. Его стихией  была  вода.  Все,  что  ему  было  известно  об
альпинизме, он почерпнул из популярных журналов или с экрана телевизора.
Его редкие контакты с вершинами ограничивались посещениями  горнолыжного
курорта Брекенридж в штате Колорадо.
   Любой профессиональный альпинист, не раздумывая, поставил бы  пятьсот
против одного, что Питт никогда не поднимется по отвесной стене колодца.
К счастью, Питт даже не задумывался об этом. Он был спокоен. У  него  не
было и тени сомнения в своей способности  выполнить  стоящую  перед  ним
задачу. Качество, не раз позволявшее ему выпутываться из  самых  сложных
ситуаций за долгие годы работы в спасательной службе.
   Мобилизовав все свои силы и умение, он попытался  забросить  крюк  на
маленький  выступ  известняка  над  головой.  Удача  сопутствовала  ему.
Попытка удалась с первого раза. Ступив одной ногой в петлю, он ухватился
за веревку, подтянулся и, помогая  себе  геологическим  молотком,  начал
карабкаться вверх по канату.
   С профессиональной точки зрения его действия не  выдерживали  никакой
критики,  но  они  оказались  достаточно  эффективными.  Раз  за  разом,
повторяя одну и ту  же  операцию,  он  как  паук  карабкался  по  стене,
поднимаясь все выше  и  выше.  Это  было  тяжелым  испытанием  даже  для
человека, находящегося в хорошей физической форме. К тому времени, когда
солнце опустилось за верхушки деревьев, он проделал уже половину пути  и
достиг выступа в стене.  Здесь  он  остановился  для  короткого  отдыха.
Сверху по-прежнему не доносилось ни звука.
   Питт смертельно устал, впрочем, на его  месте  даже  профессиональный
скалолаз вряд ли чувствовал бы себя лучше.  Он  просидел  десять  минут,
хотя охотно отдохнул бы подольше, но с заходом солнца в джунглях  быстро
темнело и любое промедление могло оказаться для него роковым.
   За это время он  осмотрел  свое  нехитрое  снаряжение.  Геологический
молоток не пострадал, но крюк  успел  потерять  форму,  и  ему  пришлось
потратить минуту-другую, чтобы исправить дело.
   Питт справедливо опасался, что быстро сгущавшиеся  сумерки  затруднят
восхождение, но неожиданно  где-то  внизу  возник  странный  зеленоватый
свет. Он оглянулся, пытаясь  разобраться  в  причинах  этого  необычного
явления.
   Поверхность воды слабо фосфоресцировала. Питт не был  химиком  и  мог
только предположить, что это было вызвано какой-то химической  реакцией,
связанной с гниением слизи. Тем  не  менее,  это  оказалось  как  нельзя
кстати. Глубоко вздохнув, Питт возобновил подъем.
   Последние  три  метра  оказались  самыми  тяжелыми.  Кромка   колодца
казалась совсем близкой, но оставалась такой же  недоступной  для  него,
как вершина Эвереста. Как никогда прежде за свои сорок с  небольшим  лет
он чувствовал себя старым и усталым.
   Он подумал, что не зря соблюдал  строгую  диету  и  следил  за  своим
весом. Правда, у него на теле имелись многочисленные шрамы  -  результат
нередких при его профессии несчастных случаев, включая пулевые  ранения,
-  но  в   целом   до   этого   момента   оно   функционировало   вполне
удовлетворительно. Курить  он  бросил  много  лет  назад  и  значительно
ограничил  потребление  алкоголя.  С  годами  его  вкусы  изменились.  С
шотландского виски он переключился  на  бомбейский  джин  и  наконец  на
текилу. Если бы его спросили, почему он это делал, он  скорее  всего  не
нашелся бы что ответить. Он привык воспринимать жизнь как  игру  и  игру
как жизнь и старался не доискиваться до причин своих поступков.
   Когда кромка колодца была уже  в  пределах  досягаемости,  он  уронил
петлю с привязанным к  ней  крюком.  Какое-то  мгновение  его  судорожно
сжавшиеся пальцы пытались выдернуть крюк из известняка,  а  в  следующую
секунду тот уже падал в воду и затем исчез  в  глубине  колодца  с  едва
слышным всплеском. Работая геологическим молотком и используя пустоты  в
камне как  опору  для  пальцев  ног  и  свободной  руки,  Питт  вплотную
приблизился к заветному краю и вонзил инструмент в мягкую землю.
   Ему потребовалось четыре  попытки,  чтобы  надежно  закрепить  острие
молотка в грунте, после чего, собрав остаток сил, он подтянулся на руках
и благополучно перевалился через край колодца. Несколько минут лежал  на
влажной земле,  внимательно  изучая  окрестности.  Сырая  чаща  деревьев
начиналась совсем близко от него. Было очень темно, и лишь  слабый  свет
звезд и молодой луны с трудом пробивался сквозь ветви деревьев,  освещая
древние руины. Стояла почти  полная  тишина.  Не  видно  было  ни  огней
костров, ни движущих теней людей, не слышно звуков  их  голосов.  Только
мелкие капли дождя уныло барабанили по листьям деревьев.
   "Хватит валять  дурака,  -  приказал  Питт  самому  себе.  -  Начинай
действовать.  Нужно  узнать,  что  случилось  с  Джиордино   и   членами
экспедиции. Времени мало. Ты выполнил только первую часть дела.  До  сих
пор ты использовал только физическую  силу,  теперь  заставь  поработать
мозги". Поднявшись на ноги, он направился  в  сторону  лагеря,  двигаясь
неслышно, как призрак.
   Лагерь  оказался  покинутым.  Палатки,  которые  он   заметил   перед
погружением  в  колодец,  стояли  на  своих  местах,  но   были   пусты.
Приблизившись к поляне, где Джиордино посадил вертолет, Дирк понял,  что
его надеждам использовать машину для возвращения  на  судно  не  суждено
сбыться. Корпус вертолета от носа до хвоста был прошит  очередями  пуль.
Никакие ремонтные работы не могли бы помочь машине подняться  в  воздух.
Перебитые винты  свисали  почти  до  земли.  Питт  обратил  внимание  на
характерный запах авиационного бензина, витавший в воздухе, и решил, что
лишь по чистой случайности машина не взорвалась. Было ясно,  что  группа
бандитов или повстанцев атаковала лагерь и разнесла  вертолет  в  пух  и
прах. И все же он почувствовал  облегчение,  убедившись,  что  выстрелы,
которые он слышал, находясь в колодце,  предназначались  машинам,  а  не
людям. Его босс, адмирал Джеймс Сэндекер,  находящийся  в  штаб-квартире
НУМА в Вашингтоне, конечно, вряд ли будет доволен, узнав о  случившемся,
но сейчас это обстоятельство не имело для Питта особого значения.  Важно
было только то, что Джиордино  и  участники  археологической  экспедиции
оказались в руках бандитов и были уведены в неизвестном направлении.
   Он открыл висевшую на одной петле дверь и  проник  в  кабину.  Из-под
сиденья пилота  извлек  карманный  фонарик  и  убедился,  что  батарейки
остались неповрежденными.
   Включив свет, Питт осторожно прошел  в  грузовой  отсек.  Шквал  огня
привел в негодно