.  Ганн  долго  изучающе
смотрел на Питта, его лицо казалось застывшим.
   - Ты осознаешь серьезность того, о чем меня просишь?  Большинство  мужчин
на борту этого корабля - ученые, а не коммандос. Они прекрасно управляются с
измерителями плотности воды, с микроскопами и другим научным  оборудованием,
но оставляет желать лучшего их  мастерство  в  том,  чтобы  выпустить  кишки
человеку или поразить его гарпуном.
   - А как насчет экипажа?
   - Они все подходят для оказания помощи на случай стычки или скандала, но,
как у большинства профессиональных  моряков,  у  них  развита  непреодолимая
неприязнь к подводной деятельности. Вряд ли  они  смогут  отважиться  надеть
маску и спуститься под воду. - Ганн покачал головой. - Я сожалею,  Дирк,  но
ты просишь слишком много.
   - Да перестань же, - резко перебил его Питт. -  Я  не  собираюсь  просить
тебя выслать кавалерию против индейцев сиу.  Послушай,  всего  в  пятидесяти
милях отсюда корабль компании Минерва Лайнс пересекает Эгейское море с таким
же смертоносным грузом, как  ядерная  бомба.  Если  это  количество  героина
попадет на рынок в Штаты, то даже наши внуки будут страдать от умственной  и
физической деградации.  Это  ужасная  мысль.  -  Питт  остановился,  закурил
сигарету и снова продолжал. - Отдел по борьбе  с  наркотиками  и  таможенный
департамент будут ждать. Они организовали ловушку. Если,  но  это  "если"  с
большой долей сомнения, все пойдет хорошо, то героин и контрабандисты,  плюс
половина  нелегальных  торговцев  наркотиками  в  Штатах   будут   аккуратно
задержаны и отправлены за решетку.
   - Так в чем же проблема? - настаивал Ганн. - Как водолазы  вписываются  в
эту картину?
   - Ну, скажем так, у  меня  есть  много  сомнений.  Фон  Тилль  осуществил
столько морских перевозок и  ни  разу  за  десятки  лет  не  был  схвачен  с
поличным. Легально наши правительственные агенты не смогут проверить груз на
борту судна, пока оно не достигнет побережья Соединенных  Штатов  через  три
недели. Но фон Тилль  может  почувствовать,  что  ИНТЕРПОЛ  держит  его  под
прицелом. И вместо того, чтобы сотрудничать с нашими  парнями  и  попасть  в
подготовленную ловушку, он может в последнюю минуту  изменить  курс  корабля
или  даже  сбросить  героин  в  Атлантику.  Тогда  агенты  по  наркотикам  и
таможенные инспекторы останутся с носом. Единственно верный  путь,  надежный
путь, - остановить корабль сейчас, пока он не покинул Средиземноморье.
   - Но ты же сам сказал - легально этого нельзя сделать.
   - Это единственная возможность, - Питт глубоко затянулся, потом  медленно
выпустил сигаретный дым через нос, - получить достоверные факты  против  фон
Тилля до утра.
   Ганн снова покачал головой.
   - Даже тогда задержка корабля  в  нейтральных  водах,  особенно  корабля,
который принадлежит дружественной  стране,  может  привести  к  политическим
осложнениям. Я сомневаюсь, чтобы  какая-то  страна  захотела  столкнуться  с
этим.
   - Это единственный шанс,  -  настаивал  Питт.  -  Корабль  остановится  в
Марселе,  чтобы  пополнить  запасы  горючего.  ИНРЕРПОЛу  придется  работать
быстрее; если они получат очевидные доказательства и  добьются  официального
разрешения, то смогут задержать корабль в порту.
   Ганн прислонился к дверному проему и внимательно: взглянул на Питта:
   - Все дело в том, что ты хочешь подвергнуть риску  жизнь  людей,  которые
находятся под моим командованием.
   - Это нужно сделать, - спокойно парировал Питт.
   - Я думаю, ты увиливаешь от прямого ответа, - медленно произнес  Ганн.  -
Ты по уши завяз в своих переделках. Мне не по душе ни одна из них. Я отвечаю
перед НУМА за этот корабль и его персонал. Все, что меня интересует, так это
безопасное завершение экспедиции.  Почему  мы?  Я  не  вижу  причин,  почему
ИНТЕРПОЛ или местная полиция не могут провести свою собственную операцию  по
расследованию. Найти на острове ныряльщиков не составит трудностей.
   "Это было бы слишком неловко", - подумал Питт. На данном этапе игры он не
мог так сделать, потому что Закинтас был против даже малейшего  беспокойства
фон Тилля. Питт был знаком с Ганном больше года, и за это  время  они  стали
хорошими друзьями.  Капитан  был  сообразительным  парнем.  Следующая  сцена
должна быть сыграна  хладнокровно,  очень  спокойно.  Питт  какой-то  момент
подозрительно смотрел на радиооператора, затем снова повернулся к Ганну.
   - Назови это судьбой, совпадением или каким-нибудь еще понравившимся тебе
словом, но Первая Попытка появилась у берегов Тасоса  в  тот  самый  момент,
чтобы  помешать   прекрасно   спланированному   преступному   замыслу.   Вся
контрабандная операция фон Тилля зависит от использования  подводной  лодки,
может быть, даже не одной, мы еще не знаем. Героин - это самое большое дело,
которое он когда-либо проворачивал. Дьявольски трудно представить  себе,  но
от этой операции он легко может получить более  двухсот  миллионов  долларов
чистой прибыли. Он все хорошо спланировал, ничто  не  стояло  на  его  пути.
Затем, в один прекрасный  день,  он  выглядывает  из  своего  окна  и  видит
океанографическое исследовательское судно,  расположившееся  в  двух  милях.
Узнав,  что  вы  занимаетесь  поиском  легендарной  рыбы,  он  начал  сильно
беспокоиться. Слишком много шансов, что один  из  ваших  ныряльщиков  сможет
случайно  обнаружить  его  базу,  и,  что  самое  главное,  -   его   способ
контрабанды.  Он  пришел  в  отчаяние.  Он  не   мог   утопить   вас.   Ведь
полномасштабное расследование при исчезновении этого корабля могло разрушить
все его планы.  Не  было  также  никакой  надежды  раздуть  антиамериканские
выступления или  бунт.  Люди,  которые  живут  на  острове,  -  в  основном,
миролюбивые крестьяне и рыбаки. Нечего было думать о том, что они выйдут  на
демонстрацию   протеста   против   научной   экспедиции.   Они,    наоборот,
приветствовали  вас.  Местные  торговцы  тоже   не   имели   ничего   против
исследователей. Фон Тилль рискнул предпринять ход  с  дальним  прицелом.  Он
организовал атаку базы Брейди Филд, надеясь, что  полковник  Льюис  прикажет
вам покинуть этот район в качестве меры предосторожности. Когда эта  попытка
потерпела неудачу, он отбросил всякую  осторожность  и  направился  прямо  к
кораблю.
   - Я даже не знаю, - заколебался Ганн. - У тебя  все  получается  довольно
логично. За исключением подводных лодок. Ни один человек не может обратиться
в ближайший яхтклуб или к посреднику и купить подводную лодку.
   - Единственный путь, каким фон  Тилль  мог  прибрать  к  рукам  подводную
лодку, не привлекая внимания,  -  поднять  одну  из  тех,  что  затонули  на
мелководье во время войны.
   - Все это начинает звучать довольно интересно, - спокойно произнес  Ганн.
Теперь он был  на  стороне  Питта.  У  него  был  лихорадочный  вид  старого
изыскателя, который только что обнаружил карту, ведущую  к  скрытой  золотой
шахте.
   Питт продолжал.
   - Это работа  для  профессиональных  водолазов.  К  тому  времени,  когда
ИНТЕРПОЛу удастся собрать  собственную  команду,  будет  слишком  поздно.  -
Последнее утверждение было полуправдой, но оно превосходно послужило  Питту,
чтобы перейти к другому тезису. - Нужно действовать сейчас. Ведь, не  считая
Кусто, только у тебя есть прекрасные водолазы  и  снаряжение  в  Средиземном
море. Я не собираюсь говорить тебе никакой чепухи вроде  "последней  надежды
человечества" или  того,  что  "лучше  принести  в  жертву  нескольких  ради
спасения миллионов". Все, о чем я тебя прошу, - это несколько  добровольцев,
чтобы  помочь  мне  обследовать  скалы  под  виллой  фон  Тилля.  Мы   можем
погрузиться и не  найти  ничего.  С  другой  стороны,  мы  можем  обнаружить
достаточно доказательств, чтобы конфисковать корабль и героин,  и  задержать
фон Тилля с поличным. Удача или провал, но мы должны попробовать.
   Ганн ничего не  ответил.  Но  выражение  его  лица  говорило  о  глубокой
задумчивости и сосредоточенности. Питт взглянул на него, размышляя, а  затем
забросил наживку:
   - Было бы интересно, если бы нам удалось узнать, что случилось  с  желтым
Альбатросом.
   Ганн посмотрел на Питта и  задумчиво  поискал  что-то  в  кармане.  Более
твердолобого  и  упрямого  человека  ему  не  приходилось  встречать.   Ганн
припомнил, что он уже имел возможность убедиться в решимости Питта во  время
того дела на Гавайях в прошлом году, и он не смог подвести  его.  Если  Питт
сказал, что собирается убить каждую акулу в море,  размышлял  Ганн,  то  он,
вероятно, будет чертовски близок к этому. Он проверил влажность и, посмотрев
на забинтованное тело Питта, снова стал шарить в кармане, размышляя, что  он
будет думать обо всем этом завтра.
   - Ну хорошо, ты победил, - тихо сказал он. - Хотя я  не  сомневаюсь,  что
из-за этого решения окажусь перед военным трибуналом. И  небольшое  утешение
появиться после этого в газетных заголовках.
   Питт засмеялся:
   - Не так мрачно, мой друг.  Что  бы  ни  случилось,  ты  просто  направил
обычную группу собрать образцы морской флоры с шельфа около  скал.  Если  мы
попадем в трудный переплет, ты можешь сказать, что это чистая случайность.
   - Надеюсь, Вашингтон поверит этому.
   - Не беспокойся,  я  думаю,  мы  оба  достаточно  хорошо  знаем  адмирала
Сандекера и можем быть уверены, что он  будет  стоять  за  нас,  не  обращая
внимания на последствия.
   Ганн достал платок из кармана брюк и вытер пот с лица и шеи.
   - Ну, с чего начнем?
   - Набери своих добровольцев, -  коротко  пояснил  Питт.  -  Собери  их  и
необходимое снаряжение на корме в полдень.  Я  же  постараюсь  в  нескольких
тщательно подобранных словах объяснить их задачу, и затем мы отправимся.
   Ганн взглянул на часы.
   - Сейчас 9.00. Я могу подготовить их к погружению через пятнадцать минут.
Зачем ждать три часа?
   - Мне нужно немного времени, чтобы поспать, - улыбаясь, произнес Питт.  -
Я не хочу заснуть под водой на глубине в двадцать метров.
   - Это неплохая идея, - серьезно произнес Ганн. - Ты выглядишь  не  лучше,
чем утром после новогодней ночи. - Он повернулся и собрался было  уже  выйти
из каюты, затем остановился. - Кстати, сделай мне одолжение  и  отправь  эту
девицу на берег как можно скорее. Я нахожусь в достаточно жарком  климате  и
не хочу, чтобы меня обвиняли, что я превратил корабль в плавучий бордель.
   - Извини, но не раньше, чем я вернусь  после  погружения.  Крайне  важно,
чтобы она оставалась на борту, где кто-то может присмотреть за ней.
   - Ну ладно, пусть так, - спокойно произнес Ганн дружелюбным тоном.  -  Ты
снова можешь рассчитывать на меня. Кстати, кто она?
   - Ты не поверишь, племянница фон Тилля.
   - О, нет. - Ганн казался потрясенным. - Этого мне еще не хватало.
   - Не заработай себе инфаркт, - мягко сказал Питт. - Все будет  нормально.
Даю тебе слово.
   - Будем надеяться, - кивнул Ганн. Он поднял глаза к небу и в  безнадежном
отчаянии пожал плечами. - Почему я, Господи?
   Затем он вышел.
   Питт задумчиво смотрел через открытую дверь на голубое неподвижное  море.
Радист склонился над большим приемником и вел передачу, но Питт ничего этого
не слышал. Его захватило  чувство  внутренней  сосредоточенности  и  тишины,
которая  сопровождалась  изнуряющей  жарой  и  ее  неизменным  спутником   -
влажностью. Его  тело  оцепенело  -  оцепенело  от  сильного  недосыпания  и
неимоверного умственного напряжения. Его нервы были натянуты подобно канатам
подвесного моста; если один лопнет, то  остальные  начнут  рваться  один  за
другим, пока вс„ сооружение не рухнет и не канет в  забвение.  Как  азартный
игрок, который поставил все свое состояние на лошадь, десять  к  одному,  он
чувствовал, как  его  сердце  напряженно  колотилось  в  груди,  подгоняемое
сомнениями и чувством неопределенности.
   - Извините меня, майор, - низкий грудной голос радиста донесся, казалось,
откуда-то издалека. - Эти сообщения для вас.
   Питт ничего не ответил. Он только протянул руку и взял листки.
   - Первое поступило  из  Мюнхена  в  6.00.  -  Голос  молодого  негра  был
неуверенным и нетвердым. - После него в  7.00  поступили  два  сообщения  из
Берлина.
   - Спасибо, - глухо отозвался Питт. - Что-нибудь еще?
   -   И   последнее,   сэр,   оно...   ну,   оно   действительно   какое-то
сверхъестественное. Без позывных, без повторения, без подписи, только текст.
   Питт посмотрел на текст радиограммы. Его  губы  медленно  раздвинулись  в
кривой ухмылке.
   - Майор Дирк Питт, НУМА, борт Первой Попытки. Час спустя, готовы  девять.
Г. З.
   - Какой... какой-нибудь ответ будет, майор? - голос звучал  неуверенно  и
дрожаще.
   Вдруг Питт заметил болезненное выражение на лице радиста.
   - С тобой все в порядке?
   - По правде говоря, не совсем, майор. Уже сразу после завтрака у  меня  в
кишках началось сильнейшее бурление, меня даже вывернуло наизнанку пару раз.
   Питт не смог сдержать улыбки.
   - Комплименты корабельному коку. Не правда ли?
   Радист отрицательно покачал головой и закрыл на мгновение глаза:
   - Не может быть. Кок - величайший знаток и  гурман.  Ох,  это,  наверное,
местный вариант гриппа. А может,  это  от  несвежей  бутылки  пива  или  еще
чего-нибудь.
   -  Держись,  -  сказал  Питт.  -  Нам  нужен   надежный   человек   возле
радиоприемника в течение следующих двадцати четырех часов.
   - Вы можете рассчитывать на меня. - Радист попытался  изобразить  подобие
улыбки. - Кроме того, этот  цыпленок,  которого  вы  привели  на  борт,  так
кудахтал и суетился вокруг меня, как мама-курица. Как я  могу  не  оправдать
такое внимание?
   Питт удивленно поднял брови:
   - Ты, должно быть, заметил в ней что-то такое, чего не увидел я.
   - Она неплохая. Не совсем, правда, в моем вкусе, но неплохая. Как бы  там
ни было, она приносила чай все утро, хороший крепкий чай.
   Молодой негр внезапно охнул и согнулся. Его глаза расширились, и он зажал
рот рукой.
   Затем  он  резко  вскочил  на  ноги,  отбросив  стул,  выбежал  наружу  и
перевесился через перила. Глухие, низкие стоны доносились до радиорубки.
   Питт вышел из радиорубки и легонько похлопал по спине больного радиста:
   - Мне нужно, чтобы ты был возле радиоприемника, мой друг. Крепись, сейчас
я пришлю корабельного доктора.
   Радист молча кивнул головой и не двинулся  с  места.  Питт  повернулся  и
пошел, стараясь не заблудиться на корабле.
   Через некоторое время, пока он нашел корабельного врача  и  попросил  его
оказать помощь радисту, Питт вошел в каюту Ганна и увидел,  что  там  темно,
жалюзи  опущены.  Прохладный  воздух  шел  от  вентилятора,  наполняя  каюту
комфортабельной приятной атмосферой, что  было  значительным  улучшением  по
сравнению с невыносимой вчерашней жарой. В полумраке он заметил Тери,  уютно
сидевшую на столе. Е„ подбородок лежал на поднятых коленях. Она смотрела  на
него и улыбалась.
   - Что задержало тебя?
   - Работа, - ответил он.
   - Держу пари, бессмысленная работа. - Е„ лицо казалось обиженным.  -  Где
же  большое  приключение,  которое  ты  мне  обещал?  Каждый  раз  когда   я
оборачиваюсь, ты исчезаешь.
   - Когда долг зовет, дорогая, я должен отвечать. - Питт пододвинул  кресло
и облокотился на его спинку. - На тебе очень интригующая одежда. Где ты  это
достала?
   - Ничего тут такого...
   - Я же вижу.
   Она улыбнулась ему на его замечание и продолжала:
   - Я просто  разрезала  несколько  наволочек.  Лифчик  завязывается  сзади
узлом, а трусики скрепляются по бокам. Смотри! - Она встала и развязала узел
на левом бедре, позволив маленькому клочку одежды дразняще свеситься.
   - Очень, очень остроумно. Что ты еще придумаешь на "бис"?
   - Сколько это будет стоить тебе? - спросила она соблазнительным голосом.
   - Как насчет жетона для старого трамвая?
   - Ты невыносим, - надулась она. - Я начинаю думать, что ты сумасшедший.
   Ему пришлось сделать усилие над собой,  чтобы  не  поддаться  обаянию  ее
тела:
   - Именно сейчас мне нужно выяснить некоторые детали.
   Она недоуменно смотрела на него несколько секунд. Попыталась было  что-то
сказать, но потом передумала, его лицо было  серьезным  и  неулыбчивым.  Она
передернула плечами, медленно  завязала  бикини  и  опустилась  в  свободное
кресло.
   - Ты ведешь себя ужасно загадочно.
   - Я снова стану любящим и милым  после  того,  как  ты  ответишь  мне  на
несколько простых вопросов.
   Она нетерпеливо почесала кожу над левой грудью.
   - Ну тогда спрашивай.
   - Вопрос номер один: что  ты  знаешь  о  контрабандных  операциях  своего
дяди?
   Е„ глаза удивленно округлились.
   - Я не понимаю, о чем ты говоришь.
   - Я думаю, ты знаешь.
   - Ты сумасшедший, - произнесла она, свирепо глядя на него. -  Дядя  Бруно
владеет корабельной компанией. Почему человек с его богатством и  социальным
положением должен заниматься какой-то ничтожной контрабандой?
   - Ни что из того, что он делает, ни может считаться ничтожным,  -  сказал
Питт. Он замолчал на мгновение, наблюдая за  выражением  ее  лица,  и  затем
продолжил. - Вопрос номер два: до того, как ты приехала на  Тасос,  когда  в
последний раз ты видела фон Тилля?
   - Ни разу с тех пор, как была маленькой девочкой, - тихо ответила она.  -
Мои мама и папа утонули, когда их  лодка  перевернулась  во  время  сильного
шторма около острова Мэн. Дядя Бруно был вместе с ними. И я  тоже  была.  Он
спас меня. После того ужасного несчастного случая он был очень добр ко  мне;
самые лучшие закрытые учебные заведения, деньги, когда я в них нуждалась. Он
всегда помнит день моего рождения.
   - Да, он сама сердечность, - с сарказмом произнес Питт. - Но не  староват
ли он для твоего дяди?
   - В действительности он брат моей бабушки.
   - Вопрос номер три: как  получилось,  что  ты  никогда  не  навещала  его
раньше?
   - Когда я писала и просила у него разрешения приехать на Тасос, он всегда
писал в ответ, что слишком занят, озабочен какими-то  простоями  кораблей  и
перевозками или что-то в этом роде. - Она тихо засмеялась. - Хотя в этот раз
я одурачила его. Я просто появилась и удивила его.
   - Что ты знаешь о его прошлом?
   - Ничего определенного. Он очень мало говорит о себе. Но  я  знаю  точно,
что он не контрабандист.
   -  Твой  любимый  дядя  самый  страшный  негодяй,   которого   когда-либо
производили на свет. - Голос Питта был усталым. Ему не хотелось  ранить  ее,
но он был уверен, что она лжет.  -  Одному  только  Богу  известно,  сколько
гниющих трупов обязаны ему своим нынешним состоянием; сотни, тысячи даже.  И
ты погрязла с ним во всем  этом  по  самую  свою  прелестную  шейку.  Каждый
доллар, который ты потратила в последние двадцать лет, испачкан в  крови.  В
некоторых случаях в крови, а иногда в слезах,  особенно  в  слезах  невинных
детей. Молоденькие девочки, которые  были  вырваны  из  родительских  рук  и
завершили свое детство и юность на грязных,  вшивых  соломенных  матрацах  в
публичных домах Северной Африки.
   Она вскочила на ноги:
   - Такие вещи больше не случаются. Ты лжешь, ты  выдумываешь  все  это.  -
"Теперь она испугалась, но продолжает играть великолепно", - подумал Питт. -
Я сказала тебе правду. Я ничего не знаю. Ничего!
   - Ничего? Ты знала, что фон Тилль  задумал  меня  убить  на  вилле.  Твоя
маленькая чувствительная сцена на  террасе,  я  должен  признать,  одурачила
меня. Но ненадолго. Ты упустила свое истинное призвание - тебе следовало  бы
стать актрисой.
   - Я не знала. - В ее голосе звучало отчаяние. - Клянусь, я не...
   Питт покачал головой:
   - Я больше не куплюсь на это. Ты выдала себя у выхода из лабиринта, когда
нас арестовал туристический гид. Ты была не просто удивлена, увидев меня, ты
была совершенно шокирована, когда увидела меня среди обломков.
   Она подошла и присела возле него, взяла его руки в свои.
   -  Пожалуйста,  пожалуйста...  О,  боже!  Что  я  должна  сделать,  чтобы
заставить тебя поверить мне?
   - Ты можешь нача